Новогодний Экспресс. Постарайся простить

– Чудесный подарок! – в сердцах воскликнула я. – Лучший из тех, которые я могла себе представить!

– Я сразу заметил, как вы с ней похожи! Ни у кого не возникнет вопросов. Все будет держаться в строжайшей тайне, – заметил Ровланд. – А что? Волшебный поезд чудес подарил чете Эстерланд долгожданного наследника! Ровена – это случайна попутчица, отец которой оставил ее с колоссальными долгами. Ей очень нужны деньги! А нам нужен наследник. Она согласна подарить нам ребенка, если вы хорошо ей заплатим… И организуем ей очень важное знакомство…

– Что за знакомство? – спросила я, почему-то думая на герцога. В этот момент неприятное чувство усилилось. Раз она отчаянно нуждается в деньгах, то дракон был бы для нее идеальной мишенью.

– Ей нужен богатый муж, который … Ну, скажем так, находится при смерти. Или вот-вот умрет, – заметил Ровланд. – Чтобы поправить финансовое положение, расплатиться с долгами и снова блистать в обществе, как молодая вдова.

– Бенджамин? – спросила я, удивляясь.

– Догадалась, – рассмеялся муж.

Я выдохнула. У меня в голове не укладывалось, как такое возможно.

– Мы заплатим за ребенка, а потом воспитаем его вместе, – послышался голос Ровланда, а он погладил мою руку. – Вот тебе новогоднее чудо. Деньги в обмен на наше счастье…

Мне казалось, что я просто схожу с ума. Эти слова не укладывались у меня в голове.

Муж обнял меня, а я не нашла в себе силы даже сопротивляться.

– Это был всего лишь ритуал, – заметил Ровланд. – Который ты прервала. К моему сожалению. Ты же понимаешь, что прерывать магические ритуалы нельзя. Их придется повторить. И хорошо, что на этот раз обошлось без последствий.

– Мы могли бы совершить новогоднее чудо и взять кроху из приюта, – произнесла я, находясь в замешательстве. – Там же много … незаконнорожденных детей. Там попадаются и те, у кого есть магия.

– Приют – это не вариант. Я должен передать родовую магию, – усмехнулся Ровланд, присев на ручку кресла. – Она передается по крови. Моя кровь открывает доступ к магии. И как ты это видишь? Он хранит мою кровь во флаконе? Глупости.

Я молчала. Казалось, мир вокруг меня сошел с ума. У меня в голове не укладывалось все происходящее.

– Но ты мог поговорить со мной. Мы могли бы обсудить этот вариант, – произнесла я, чувствуя, как ком в горле мешает говорить.

– Я хотел сделать сюрприз, – вздохнул муж.

О, боже мой… Или я что-то не понимаю в этом мире, или мир действительно съехал с катушек.

– Побудь пока здесь, – произнес муж, целуя меня в висок. – Мне нужно утешить Ровену. Она ужасно испугалась, когда увидела тебя.

– Ты уходишь к ней? – спросила я, чувствуя, что мне не хватает воздуха. Немыслимо. Просто немыслимо!

– Надо закончить ритуал, – произнес Ровланд. – Когда путешествие закончится, мы отвезем ее в наш дом. Она поживет у нас до родов. А потом мы представим ее Бенджамину.

Он наклонился и поцеловал меня в лоб.

– Спокойной ночи. Не открывай окно. Постарайся уснуть.

Голос мужа был ласковым, а я мне хотелось спрятать лицо в руках. Он разворошил постель, скинул одеяло.

Где-то по дороге к счастью и светлому будущему, я подскользнулась, упала и сломала себе жизнь.

– Тебе помочь снять платье или сама? – спросил он, а я даже не пошевелилась.

Тяжело выдохнув, Ровланд подошел ко мне, обнял меня и прошептал.

– У нас с тобой больше нет близости с того момента, как ты отдала свою магию, – прошептал он. – А знаешь почему?

Глава 26

– Потому что я берегу тебя… Магия иногда дает сбой, а я бы не хотел, чтобы ты умерла родами, – вздохнул муж, притянув меня к себе. – Слышишь… Берегу…

Он еще раз поцеловал меня.

– А сейчас мне нужно идти, – услышала я шепот, а по моей щеке скользнула рука. – Лучше подумай о том, что скоро у нас будет ребенок, которого мы будем любить больше всех на свете… И не надо обижаться. Ты не можешь подарить мне наследника, значит, придется искать другой способ…

Рука мужа скользнула по моей спине.

Он вышел из нашего купе, закрыв дверь.

Я не знала, что и думать.

Все так навалилось, а я спрятала лицо в руках, растирая его изо всех сил, чтобы привести себя в чувство.

Мои губы дрожали.

С одной стороны я чувствовала себя выброшенной на обочину жизни старой лысой покрышкой.

А с другой я понимала, что древнему знатному и богатому роду нужен наследник. Наследник, которого я не смогу подарить. Разве что только ценой своей жизни.

Я вспомнила, как с ужасом читала в газетах статью про аристократку умерла родами.

Меня тогда это удивило. Разве можно в мире, где столько магии, умереть родами?

Но потом мне объяснили, что дело в магии.

В этом мире есть те, у кого есть магия, и те, у кого ее нет. Могущественные аристократы, которые способны взмахом руки создать пламя, снег, застегнуть корсет, согреть себе кофе. И мир богатых создан для тех, у кого магия есть по умолчанию!

Но если в тебе нет магии, то ты не сможешь выносить ребенка с магией.

И тогда я поняла, что, отдав мужу магию, я навсегда лишилась возможности стать мамой.

Я подошла к волшебной кнопке и положила на нее руку. Всхлипнув, я выдохнула: “Чай!”.

О, сейчас я бы не отказалась от чая с корицей. Здесь его очень любят. Мне самой он очень нравился, поэтому чашка чая могла бы меня немного успокоить.

– Чай! – попросила я, но кнопка под пальцами даже не вспыхнула. – Чай, мать твою!

Сейчас мне ужасно хотелось чая с пряностями. И при мысли о том, что без магии я даже чай не могу себе вызвать, на меня напало уныние.

Я вспомнила про кран и направилась в ванную. Там стоял красивый стакан для зубных щеток, а я вытащила из него щетки, открыла воду, набрала и выпила залпом, словно и не пила вовсе.

– Ну неужели тебе сложно сделать мне чай? – прошептала я, с укором гладя кнопку.

Послышался стук в дверь, я дернулась, втянула сопли обратно.

– Да-да? – спросила я холодным аристократическим голосом. Чуть высокомерным, чуть ленивым. Но отлично отрепетированным когда-то перед зеркалом.

– Мадам, откройте, – послышался мужской голос. – Это кондуктор.

Я открыла дверь, видя кондуктора с бутылкой вина и роскошным букетом цветов.

– Это что такое? – прошептала я, забыв о том, что у меня размазался макияж.

Неужели весть о том, что мой муж проводит время с какой-то мисс, облетела всех и усатый старик решил, что это – его шанс подкатить ко мне?

– Вам просили передать, – произнес кондуктор, шурша букетом.

Я посмотрела на букет, скрепленный красивой лентой. И тут увидела золотую брошь в виде дракона.

Глава 27

– Верните обратно! – строго произнесла я, вспыхивая от такой наглости. Я уже догадалась, от кого подарок. Брошь была лучшей визиткой.

– Мадам, я не могу, – заметил кондуктор, глядя в другой конец коридора. – Мне приказано. Я – человек маленький.

Цветы и правда были очень красивыми. А вино старинным и дорогим.

Приличная женщина тут же бы закрыла бы дверь, но я понимала, что отказываться от подарка не хочу. Быть может, мне просто захотелось увидеть лицо мужа, когда он заметит на столе букет.

Мне и так на душе гадко, а тут еще компрометирующие подарки!

Но ведь я же имею право на маленький подарок? Раньше я бы ни за что не согласилась принять цветы от почти незнакомого мужчины, но сейчас я впервые почувствовала себя интересной женщиной. Что-то внутри согласно закивало.

– Ладно, оставляйте, – кивнула я.

– Как с-с-скажете, – произнес изумленный кондуктор, разворачиваясь и направляясь по коридору.

Я закрыла дверь, уселась в кресло и крепко зажмурилась. Сейчас мне больше всего хотелось, чтобы меня оставили в покое. При этом одиночество пугало меня, давило собственными мыслями.

Цветы на столике выглядели прекрасно. Свежие розы спасали мою женскую самооценку, как могли.

– Так, Яна, сделай вздох и успокойся. Все равно уже писец настал! И ты этим ничего не поделаешь, – прошептала я, делая глубокий вдох и медленный выдох. – Ты сейчас встанешь, разденешься, ляжешь на кровать и постараешься уснуть. Завтра, на свежую голову ты все обдумаешь, примешь решение и…

Я заставила себя выпить несколько бокалов вина, раздеться, умыться и лечь в кровать. Я даже решила принять ванну, расчесала волосы, умаслила их и легла в кровать.

Вино взяло меня за руку и потащило в сон. Но что-то внутри упиралось. Как можно спать, когда в жизни ТАКОЕ происходит?

“Думай о чем-нибудь другом! Например, о котиках!”, – всхлипнула я, глядя на люк. Там монотонно летел снег.

Только я расслаблялась, как мысли налетали на проблему, мусоля ее со всех сторон.

– Котики! – прошептала я, перевернувшись на другой бок. Словно на нем проще было думать о котиках. – Я кому сказала! Котики!

Но тут пришли горькие мысли и стряхнули котиков с дивана.

Теперь, получается, что я для него обуза? Женщина, которая не способна быть его полноценной женой, не способная подарить ему наследника, которую нужно всегда страховать, чтобы никто не узнал ее тайну. Теперь роли поменялись.

– Все, успокойся. Печалька, но не смертелька! – прошептала я. – Обидно до слез!

Я уснула.

Спала я тревожно. Мне обычно снился наш мир, пробки, многоэтажки, хитросплетения проводов, витрины магазинов, какие-то сценки из жизни, словно обрывки воспоминаний.

И тут я услышала пронзительный скрип тормозов.

“Неужели катастрофа?”, – испугалась я, вспоминая с каким ужасом смотрела на фотографию поезда, в котором часть вагонов унесло лавиной в пропасть.

Грохот состава, который останавливается на полном ходу, напугал меня, заставив открыть глаза.

Я попыталась найти что-то, за что можно схватиться. Пока что это была спинка кровати. Сжавшись в комочек, я отчаянно держалась, слыша скрежет тормозов.

Толчок огромной силы чуть не сбросил меня с кровати.

О, боже мой! Только не лавина!

Глава 28

Скрежет тормозов заставил меня поморщится и вжать голову в плечи. Поезд куда-то мчался по инерции. Еще один толчок., от которого в купе попадали вещи.

О, боже, как страшно!

Перед глазами встала фотография ужасающей трагедии, в которой погибли родители Марджи и маленькая Мадлен.

Неужели и мы тоже погибнем?

Только бы это побыстрее кончилось!

И тут воцарилась тишина.

Только в этой тишине я открыла глаза.

Все тело еще было напряжено, руки не слушались, внутри что-то дрожало. Пока что из того, что я вижу: вещи попадали пол, из шкафа выскочили книги и разлетелись по всем апартаментам, разбилась ваза и упали со стены странные картины.

– Что происходит! – послышался приглушенный голос в коридоре.

Я схватила шелковый халат, накинула на себя и бросилась к окну. Дрожащей рукой я отогнула штору, видя за окном рассвет и снег.

– Что случилось? – послышались сонные голоса в коридоре и топот. – Кто-нибудь знает, что случилось? Почему поезд остановился?

Я открыла купе, видя, как пассажиры спрашивают друг друга и пожимают плечами в ответ. Они все еще выглядели напуганными, растрепанными и взволнованными. Одной даме понадобилась помощь. Она ушибла руку и теперь все залечивали ее травм магией.

– Попрошу всех собраться в вагоне – гостиной! – послышался голос начальника поезда.

Мы все почему-то подняли головы вверх. Сообщение было коротким, поэтому судить о том, насколько все серьезно было рано.

Никто из дам даже не подумал переодеться в платье. Все устремились туда в роскошных халатах.

Я вошла в вагон одной из самых последних, затерявшись во взволнованной толпе.

– Дамы и господа, – произнес начальник поезда, прочистив горло кашлем. – У нас случилось нечто непредвиденное. Недавно сошедшая лавина…

– Ах, лавина! – послышался вздох ужаса.

– Да тише вы! – оборвал другой голос. – Послушать дайте.

– Немного повредила магию поезда. Но не переживайте, мы скоро ее починим. Снег и лед с путей уже убирается магией. – заметил начальник поезда. – Все в порядка, все под контролем.

Повисла тишина. И все-таки лавина.

– Когда джентльмен говорит, что все под контролем, никогда не под контролем! – проворчала бывшая прима сиплым голосом. И затянула халат. Но, кажется, ее ворчание слышала только я. – Поверьте моей бурной молодости!

– Бурлите своей молодостью подальше, – брезгливо поморщилась одна из тех дам, что строила глазки герцогу.

– О, не переживайте! Магия еды, напитков – работает исправно. Поезд отапливается. Никто не замерзнет. У нас всего в достатке, – улыбнулся он, пытаясь успокоить нервных аристократов. – Так что вы можете выйти и прогуляться. Только не отходите далеко от поезда, я вас умоляю. Это – дикие места, поэтому может быть опасно. Спасибо за понимание.

Мужчина поклонился и направился обратно.

Среди присутствующих увидела Ровланда и его Ровену. Взгляд на них, как лезвием по сердцу.

Чтобы не встречаться взглядом с мужем и его пассией, я развернулась, и одна из первых покинула гостиную, возвращаясь в свое купе.

Закрыв дверь, я подошла к окну, глядя на красивый рой снежинок.

– Дедушка! – послышался голосок, а я увидела, что из вагонов высыпали люди. – Смотри, как я умею!

Дамы прогуливались вдоль состава, а я заметила Ровланда и Ровену, которые шли вдоль состава под ручку и смеялись.

Я почувствовала голод, но ничего не могла с собой поделать. Глухая обида внутри не давала мне наслаждаться красотой пейзажа, уютом комнаты.

Помня о том, что магией я пользоваться не могу, я стала прибираться. Поставила книги на полку, повесила картины на гвоздики, собрала осколки вазы и выбросила их в мусор.

Задернув штору, я уселась в кресло, обняла колени и поняла, что с поезда мне никуда не деться. И до конца путешествия я вынуждена буду смотреть, как муж мне изменяет.

Стиснув зубы, чтобы не расплакаться от обиды, я постаралась не думать об этом.

– Потом схожу в вагон – ресторан и что-нибудь закажу.

Из моих мыслей меня выдернул стук в дверь.

– Кто там? – громко спросила я, спуская ноги на пол.

Аристократки никогда не станут сидеть с ногами в кресле. Это еще хуже, если верить правилам этикета, чем выйти на улицу голой.

В ответ была тишина.

– Кто? – спросила я, подходя к двери. Я надеялась, что это кондуктор. Тогда можно будет схитрить. Поговорить, дойти до кровати, лечь в кровать, прикинувшись немного больной. И попросить его сделать мне чай с корицей.

Мой взгляд скользнул по кнопке, а я решила открыть дверь.

– Вы? – ужаснулась я, видя на пороге своих апартаментов герцога Вельзера.

Глава 29

– Вы что здесь делаете? – спросила я, стараясь вести себя холодно.

Это просто неслыханная наглость?

– А вы что здесь делаете, когда все гуляют на улице? – спросил он.

– Вам какое дело? – проворчала я. – Я просто немного приболела и …

– Неправда. Вы не больны, – заметил он, глядя на меня так, словно видит меня насквозь. – Вы просто не хотите выходить.

– Может, и так! – ответила я довольно резко.

Дракон смотрел на мой халат, на распущенные волосы и красные от слез глаза.

– Вы проплакали всю ночь, не так ли? – спросил он, чуть склонив голову на бок. – А я так старался угодить вам с подарками! Один подарок адресовался вашему мужу.

– И что именно адресовалось мужу? – спросила я.

– Если вы бы забрали себе бутылку вина, то ему – букет цветов. К сожалению, я не смог бы присутствовать на его похоронах, но букет, я считаю, был бы очень уместен, – с усмешкой заметил дракон. Он смотрел на меня и улыбался. – Если бы вы взяли себе цветы, то бутылка вина была бы ему как раз кстати. Пусть пьет в одиночестве и мучается вопросом, кто подарил вам такой роскошный букет.

Герцог Вельзер рассмеялся, а я даже чуть-чуть улыбнулась.

– Итак, вы планируете всю дорогу сидеть здесь, взаперти, и мы больше не сможет наслаждаться вашим чудесным обществом? – спросил дракон.

– Я планирую сойти на первой станции, – гордо ответила я. – И вернуться в поместье.

А дальше развод, часть имущества. Да, конечно, я не буду больше такой богатой, как сейчас, но деньги, как выяснилось, еще не гарантируют счастье.

– И испортить себе чудесный Новый Год? Ну, это уже слишком! – наиграно осуждающе заметил дракон. – Поэтому одевайтесь. Мы с вами прогуляемся! Ваш муж не должен пребывать в стойкой уверенности, что вы останетесь там, где он вас оставил и будете ждать его возвращения долгие годы. Вы не такая, я вас насквозь вижу.

Я хотела что-то сказать ему, но тут же подумала, что он прав. Неужели стоит и дальше погружаться в отчаяние, когда можно выйти и пройтись? Почему когда муж изменяет стыдно его жене, а не ему самому и любовнице? Почему я должна прятаться ото всех, скрывая свое горе под маской ледяного спокойствия, чтобы мужу было комфортно? Если я сейчас оденусь и выйду, я ступлю на тонкую грань, разделяющую “Ах, бедняжечка!” и “Вы видели, что она себе позволяет!”.

– Вы знаете, что замужней женщине непозволительно разгуливать с посторонним мужчиной, если только он не старшее ее на пятьдесят лет, – произнесла я.

– О, за это не волнуйтесь. Мне далеко за семьдесят. Я даже старше, чем господин Бенджамин, – рассмеялся дракон. – Или вы не верите? Те, в ком течет драконья кровь, долго мучают наследников нервным ожиданием. Все, хватит перепираться. Одевайтесь.

Он поморщился, словно устал спорить.

Я и сама понимала, что хоронить заживо себя еще рано. Быть может, будь на моем месте девушка этой эпохи, она провела бы все путешествие в слезах.

– Вам следует выйти, чтобы я могла привести себя в порядок, – произнесла я.

Я потратила пятнадцать минут, чтобы одеться и сделать прическу. Вытащив изо рта очередную шпильку, я посмотрела на свое бледное лицо с красными глазами.

Дорогая косметичка распахнулась, а я быстро навела марафет, чтобы при полном параде направиться на выход.

Герцог помог мне сойти с поезда по приставной лестнице, а я поправила перчатки, щурясь на яркое полуденное солнце. Я видела лес, небольшую снежную пустошь вокруг рельс, словно древний лес вырубили для прокладки дороги, вторгнувшись в чужой, неизведанный мир.

На горизонте стояли величественные снежные горы. Поезд находился у подножья горы. Дальше рельсы были укрыты снегом и глыбами льда, который подтапливали заклинаниями несколько магов.

– Дедушка! Лови! – послышался радостный, визгливый голосок ребенка. – Давай сыграем в снежки!

Деда Беня поймал снежок плечом, а потом наклонился, скатал снежок и бросил во внучку.

Я смотрела на деда, как на героя.

Неподалеку прогуливались две дамы, шурша платьями о снегу и кутаясь в шубки. Поэт присел на уши оперной диве, листая книжку.

– Я могу почитать вам что-то из раннего творчества! – заметил он, а она шумно вздохнула и красноречиво закатила глаза.

– Ваше “исраннее творчество” меня не впечатляет, – заметила она.

– О, я знаю, что вас точно впечатлит! – обрадовался поэт, долистав книгу и прочитав вслух. – Верь в мечты, и пускай они будут глубы.... эм… это модная игра слов. Что-то вроде голубые и глупые… Я продолжу? Так вот… эм…, смех твой – компас по нежности трубам. Куда-то извозчик мечты увозил. И дождик погодный весь день моросил.

Ну, да. Здесь есть рифма. Со смыслом я пока не улавливаю. Но тут я услышала голос дракона. Он говорил тихо, что было слышно только мне.

– Вы пили бокалы чужого терпенья, и ели сердца острой маленькой ложкой. И в каждом бокале ища наслажденье, глазами мужчинам кидали подножки. Теперь не теснятся кареты у дома, бокалы гостей в вашу честь не звенят, и те, кто когда-то вам были знакомы, при встрече отводят растерянный взгляд.

– Вы давно сочиняете стихи? – спросила я, глядя на дракона удивленно.

– Нет, само как-то получается, – небрежно отмахнулся он.

Неподалеку я заметила мужа и Ровену, которые прогуливались вдоль вагона. Что-то уж слишком беззаботно они болтают. Или это тоже часть ритуала?

– Я знаю, почему он так поступил, – послышался голос дракон, когда я смотрела на эту парочку.

Глава 30

– Мужчины – удивительные существа. Они не прощают тех женщин, которые видели их слабыми. И расстаются с ними при первой же возможности. Мужчина всегда хочет быть героем в глазах женщины. А вы видели его поверженным, больным, сломленным, раздавленным и никчемным… И теперь, ваш муж уверен, что в ваших глазах он навсегда остался слабым умирающим и никчемным существом, которое цепляется за жизнь и за вас.

Эти слова вызвали у меня бурю негодования.

– Я ни разу его не упрекнула ни в чем! – произнесла я, чувствуя, как внутри шевелится обида.

– А упрекать и не надо, – заметил герцог Вельзер. – Он сам прекрасно все знает и без ваших упреков. В вашем случае жалость вступила в преступный сговор с милосердием. А жалости мужчины не терпят. Любой мужчина хочет, чтобы его желали, а не жалели. Где-то вы перешагнули эту грань.

– И что? Нужно было его бросить? – спросила я довольно резко. – Бросить умирать? Я никогда не показывала ему, что он слабый и немощный…

– Вы не понимаете меня, – мягко перебил герцог Вельзер. – Ровена никогда не видела его больным и слабым. Она не видела, как из-под него выносят его простыни и горшок. Она не видела, как у него на грудь падает еда, потому что у него нет сил прожевать ее. В ее глазах он – красивый, сильный, непобедимый герой. В ее глазах нет жалости. В ее глазах желание. И твоему мужу это очень нравится.

Я фыркнула от негодования. Это вовсе не так! Я никогда не упрекала его в слабости! Никогда! Наоборот, всегда говорила ему, какой он сильный и …

– Знаете, в чем разница между вашим мнением и чашкой чая с корицей? – прохладно спросила я. – Так вот, чай с корицей я заказывала. А ваше мнение – нет.

– Ну вам же хочется найти ответ на вопрос, почему он так поступает? Вот я и принес его, – заметил герцог Вельзер. На его губах появилась мягкая улыбка.

– Вы ничего не знаете о нас, – произнесла я, обрывая диалог.

Внезапно я почувствовала, как что-то ударилось об юбку. Я с удивлением обернулась, увидев снежок.

– Простите, мадам, – послышался голосок Марджи, которая прижала варежки к лицу.

Что-то хулиганское проснулось во мне, глядя на это беззаботное детство. Или это сочувствие к больной спине деда. Я еще не знала. Но я скатала снежок и бросила в нее.

Нет, а что? Все путешествие проходить унылой медузой со скорбным лицом? Веселиться, когда на душе кошки скребут, было непросто. Но я решила попробовать.

– Ура! Мадам тоже играет! – обрадовалась Марджи, излучая счастье, как маленький генератор. Она спряталась за дедушку, когда я скатала еще один снежок. Она криво бросила снежок из-за спины деда, а я почувствовала какой-то глупый восторг, словно вернулась в беззаботное детство, когда на клеенке скатывалась с горки.

– Разве можно обижать ребенка, – послышался смех дракона, а в меня прилетел снежок.

– О! – заметила я, набирая снег. – Вы тоже решили поиграть! Тогда я обижу вас!

Мой снежок прицельно припечатал герцога в грудь.

Мы сместились немного к лесу. Не было ничего предосудительного в том, что я провожу время в компании других пассажиров. Как ни странно, к нам присоединились еще дамы. Но я знала почему. Увидев, увлеченную игру и красавца герцога, чьи волосы растрепались от попавшего в него снежка, они тоже решили, что это – неплохой способ обратить на себя внимание.

Количество играющих достигло десяти. Мы даже условно разбились на команды. Я всегда старалась оказаться в противоположной команде от герцога. Несколько раз нам приносили горячий шоколад, который мы с удовольствием пили, объявив временное перемирие.

И теперь, прячась за деревом и сминая в руках снег, я ждала свою жертву.

Мне было не холодно. В крови разливался азарт, а я почти забыла о своих бедах.

– Получай! – бросила я снежок в одну даму, сбивая с нее шляпку. Та от неожиданности выронила свой снежок, но опомнилась и начала собирать новый. Но в нее попал дедушка Бен, а она увлеклась битвой и убежала обратно, решив не преследовать меня.

Я сняла мокрые перчатки, которые любой другой аристократ высушил бы магией, как вдруг получила снежок в спину.

– Вы! – возмутилась я, глядя на герцога, который смеялся, а потом подошедшему герцогу.

Пока я пыталась согреть дыханием озябшие руки, дракон смотрел на меня с удивлением.

– Все настолько плохо? – спросил он, беря мои руки в свои. Перчатка упала на снег.

Я увидела, как по его пальцам пробежало сияние, а мои руки стали отогреваться. Только они отогрелись, я наклонилась за перчаткой, которую у меня тут же забрали.

– Сейчас перчатки ваши высушу, – заметил он.

Магия пробежала по плотному бархату с меховой начинкой, а мне вернули сухие перчатки.