скачать книгу бесплатно
– Значит, решено. Поедет Шумейкер. Но помни, за новопосвященных ты отвечаешь головой и медальоном. Не обижайся, ты храбрый паладин. Но воспитатель из тебя никудышный. Новопосвященные прошли Испытание, но в душе они такие же мальчишки, какими были до него. Помни об этом, Шумейкер.
– Я не подведу! – уверенно поклялся Тобиас.
– Надесь. Да помогут тебе Людские боги…
– Собратья, не знаю как вы, а я все еще не могу поверить, что стал паладином. Семь лет назад я играл в «Чижа-стрижа» и гонял соседских девчонок, а сегодня, наряженный в доспехи… Весь такой, как это… помпезный! А вы заметили, как на нас смотрели на Победоносном тракте?
Голос светловолосого юноши звучал звонко, как колокольчики. Он вытащил старшего паладина из пучины воспоминаний. Юноши также оторвались от своих мыслей. Даже тот, который скакал позади. Он, наконец, поднял свою понурую голову.
– Стевин, может люди, простите, народ был разочарован, – предположил долговязый паладин. – И вообще никто не хотел встречать паладинов на своем пути.
– Да брось, – отмахнулся Стевин и демонстративно поправил меч на поясе. – Как можно разочароваться при виде нас? Красавцев? Или мы не паладины великого Ордена Феникса Порядка? Вспомни, какими глазами на нас смотрели миленькие девушки из дилижансов и ты согласишься со мной, Лаитон. А проститутки и денег бы не взяли.
Началось.
Тобиас никогда не был наставником, никогда не был предводителем. Он был из тех паладинов, что предпочитали охотиться поодиночке. Одиночкой быть намного проще, нечего и спорить. Отвечаешь лишь за свою жизнь.
С молодыми еще сложнее. Старший паладин был убежден, что для них нужно стать другом, а не просто учителем, как некоторые мастера, от которых послушникам и сквайрам хотелось вешаться.
Но как стать другом тому, чье мнение совершенно противоположно собственному?
– Фи, – поморщился Лаитон – Мне показалось, что это ты восхищался девушками, а не они тобой.
Чмокнув лошади Лаитон подался чуть-чуть вперед, поближе к старшему паладину.
– Хорош умничать, Лаитон! – возмущенно заворчал кривоносый. – Много ли ты понимаешь?! Тебе уже семнадцать лет, а ты до сих пор произносишь «люди», «человек». К твоему сведению, мы живем в королевстве населенном разными расами, ясно?! Прекращай свой расизм, мы не в Колдкроу! Наши ваших во всех войнах лупили, и я тоже могу тебя стукнуть!
Нет. Вот теперь началось.
Тобиас, услышав, как назревает конфликт, незамедлительно вмешался. Он обернулся и строго посмотрел на Клайда. Тот дерзко перехватил его взгляд.
– Я сморю, медальон настолько тяжел для твоей шеи, Клайд, что ты уже хочешь от него избавиться? Не затевай ссору с собратом, договорились?
Клайд хотел еще что-то сказать Лаитону, вероятно, столь же грубое, но проглотил слова. Тобиас выдохнул. С вампирами и гулями, безусловно, намного проще.
– Простите, мастер Тобиас, – виновато произнес Клайд и опустил глаза. Старший паладин заметил, что юноша не смотря на наигранное чувство стыда, недоволен его предупреждением. Тобиас хорошо знал такой тип мальчишек. Для них мир – это сплошное поле боя, где нет настоящих друзей. Либо враги, либо льстивые подхалимы. Клайд бросил язвительный взгляд в сторону четвертого юноши. Четвертый паладин, едва только заметив на себе этот взгляд, трусливо отвернулся, начал разглядывать деревья. Гнев Клайда сменился на злорадную ухмылку.
– Не обижайся, Клайд. Но однажды тебе придется стоять Лаитоном спиной к спине, не стоит начинать братскую дружбу с оскорблений. И еще… я не мастер.
– Хорошие слова, сэр – отметил Стевин.
– Кроме того, – продолжил Тобиас, едва заметно улыбнувшись, – старая народная поговорка гласит: «Оскорбил трактирщика – пиво пей с плевком».
Среди новопосвященных раздался дружный хохот, только едущему позади юноше сказанное не показалось смешным.
– Не думал, мастер, что вы скажите подобное, – подал он впервые от рассвета голос.
Все тут же обернулись, а Клайд со Стевином обменялись ехидными взглядами.
– Фраза не самая приятная, соглашусь, – улыбчиво посмотрел на юношу мастер. Однако в оригинале она звучит несколько иначе. Я ее немного изменил. Я просто стараюсь как можно меньше грубо выражаться, чего и вам советую. Паладину это не к лицу.
– С чего вы взяли, сэр? – задался вопросом Клайд и провел по своей колючей голове ладонью. – Мы же не призываем ничего… э… непотребного руганью. Иначе бы трактиры давно кишели бы демонами!
Стевин и Лаитон засмеялись и стали ждать ответа старшего.
– Демоны на брань, конечно, не откликаются, – согласился Тобиас. – Но ругань создает плохую, черную атмосферу. Она может звучать где угодно и оставлять после себя грязь. Тем более, зачем растрачивать свои силы на грязь, если можно направить их на достойные поступки?
– Вам, конечно, виднее, – задумчиво протянул Клайд. – Но я сомневаюсь, что все настолько серьезно. В книгах я такого не читал. И на лекциях не слышал.
– На лекциях ты спал. А библиотеку ордена посещал только перед Итогами. И тут же забывал, что пишут в книгах, – возразил Стевин и улыбнулся собрату.
– Ты, можно подумать, много знаешь! – огрызнулся Клайд.
– Это лишь мое мнение. Никого подтверждения ему нет, однако если рассуждать логически… – объяснил Тобиас.
– Я с вами согласен, мастер, – поднял глаза четвертый паладин, выпрямившись в седле. – Брань – это разрушение, в то время как добрые слова – созидание. К примеру, когда мужчина говорит женщине о любви, то через некоторое время они порождают новую жизнь. А если мужчина будет ее постоянно бранить, то из их союза ничего дельного не выйдет. Я ведь прав, мастер?
Стевин страшно расхохотался, если бы на ветвях деревьев сидели бы птицы, он бы их спугнул, точно неумелый охотник. Лаитон пожал плечами и посмотрел на старшего паладина. Кожа Клайда побагровела, он превратился в сплошной комок ненависти.
– Заморыш, умолкни лучше! Ты девушку хоть раз лапал? Занимайся своими стишками, бегай голышом по облакам! А в разговор настоящих мужчин не влезай! – резко выпалил паладин и пригрозил кулаком.
Юноша тотчас отвернулся в сторону, стараясь не заглядывать в глаза своего собрата. Юношу внезапно заинтересовала дорога под копытами его гнедой кобылы.
– Клайд, прекрати немедленно! – сделал резкое замечание Тобиас. – Не смей оскорблять собрата!
– Ардентэл мне не собрат.
– Правда? – старший паладин посмотрел новопосвященному прямо в глаза. Сейчас он не нашел в них ни капли стыда. – Он твой собрат, ясно? И знаешь ли ты, что это Себастьян сочинил боевую песню, которую поют в нашем Ордене?
– Подумаешь, стишок в пятнадцать лет сочинил! Ха! Зато свой нос вправлял после каждой тренировки! – не унимался Клайд. – Особенно ему доставалось от меня!
– В настоящем бою ты тоже будешь целиться в нос? – спросил Тобиас.
– Разве Ардентэл будет стоять спиной к спине, когда на нас нападут? – не унимался Клайд. Мышцы его лица дрожали.
– Клайд, успокойся. Ты больше не послушник, не глупый отрок, ты – паладин, – нравоучительно произнес Тобиас. – Себастьяну, возможно, тяжелее даются боевые искусства. А ты, раз такой сильный, лучше бы помог ему, чем извечно задирал! Ты меня понял?
Клайд сделал такую кислую рожу, будто ему только что предложили поцеловать разложившийся труп. Однако вслух он ответил:
– Я понял, сэр.
– И, между прочим, Себастьян очень верные примеры в подтверждение моей теории привел, – уже более спокойно произнес мастер, затем, по-отцовски улыбнувшись, обратился к Себастьяну. – Молодец, юноша.
Новопосвященный паладин улыбнулся и робко, исподлобья поглядел на Клайда, но только затем, чтобы снова отвернуть свой взгляд в сторону.
Лошади продолжали мерно идти, изредка недовольно или от усталости фыркая. Особенно много шума было от чалой кобылы Клайда. А все от того, что юноша, поддаваясь внутренней ярости, слишком сильно тянул за поводья и пришпоривал пяткой ее бока. Тобиас сердцем чувствовал, что Клайда раздражал сам факт того, что старший паладин вступился за этого «заморыша», Себастьяна. К слову, мужчине казалось, что Стевину, который ехал в этот момент по правую руку от кривоносого юноши, возможно, тоже это не нравилось. Однако Стевина гораздо больше заботило собственное существование…
Тем временем, сплошной лесной массив закончился и отряд оказался возле широкого ручья, который лился откуда-то из далека и впадал в узенькую речушку. Она перегородила путь паладинам. Впрочем, Тобиас увидел, что ее можно перейти вброд.
– Привал! – громко объявил он.
Юноши обрадовались. Они остановили лошадей, слезли с них и привязали к деревьям. Тобиас размял уставшие кости.
– Идите, делайте свои дела.
Юноши кивнули и побежали в сторону леса. Только один Себастьян остался со старшим паладином. Он погладил свою кобылу и прошел к берегу реку, чтобы сесть там и посмотреть на течение.
Наверное, это его успокаивало.
Тобиас вытащил из-под седла одеяло и расстелил его на траве. Он достал из дорожных сумок различную снедь: яблоки, лепешки, немного вяленого мяса. Эти места не переставали его удивлять. Было достаточно тепло, значит, насекомые еще не впали в зимнюю спячку, но никто из них не летел полакомиться едой.
Обычно мухи облепляют фрукты, осы слетаются со всех сторон. Но только не здесь. Тобиас не видел даже муравьев или червей в траве. Их отсутствие напрягало старшего паладина. Он открыл фляжку, чтобы набрать немного воды из родника, но в последний момент передумал. От воды странно пахло. Какой-то гнилью. Словно по ней сплавляли покойников. Тобиас поморщился.
Он пригляделся. На другом берегу, на низеньком холме стояли, поросшие мхом и лишайником, каменные идолы. Идолы, оставшиеся с языческих времен, когда представление о Людских богах было совершенно иным. Когда невежественные люди приносили им жертвы, точно демонам! Богам – жертвы!
Ординум, прости их… И прости меня.
Единственной жертвой Людским богам может быть нескончаемая молитва, искреннее покаяние. Благодарность. Смиренная Молитва.
Юноши вернулись из леса, довольные и облегченные. С мочой, Клайд, кажется, вылил весь свой гнев. Теперь он был спокоен.
– Садитесь есть! – позвал Тобиас.
Юноши сбежались к одеялу, и расселись вокруг.
– Себастьян, иди к нам!
Юноша обернулся и медленно приблизился. Он взял лепешку и сел немного отстраненно.
– Вам известно куда мы скачем? – задал вопрос старший паладин, откусывая вяленого мяса.
– В храм, – незамедлительно ответил Лаитон.
Он воссиял от гордости, что сказал это первым.
– Верно, – кивнул Тобиас. – А зачем?
– Смифенная Молитфа, – опередил юношу Стевин, он сказал это с набитым ртом.
– Снова верно. А что это?
Тобиас заулыбался, юноши переглянулись. Старший паладин обернулся на Себастьяна. Тот даже не обращал внимания на разговор. Скромно откусывал по маленькому кусочку от лепешки и смотрел в сторону.
– Это не просто молитва, – объяснил Тобиас. – Это благодарность и покаяние, которое мы приносим Людским богам. Благодарность за то, что они помогли нам пройти Испытание. Покаяние за то, что мы не всегда себя достойно вели, будучи послушниками и сквайрами.
– Почему же мы скачем в такую даль? Не проще ли помолиться в Соборе Людских Богов? Или в орденской часовне Ординума? – посыпались со стороны Стевина вопросы.
– Не так все легко, юноши. Вы сейчас не просто паладины, вы паломники. Такое же паломничество совершали многие поколения новопосвященных до вас и еще многие совершат после.
Клайд проглотил большой кусок яблока и недовольно пробурчал:
– Лучше бы мы отравились в склеп! Мечтаю искупать свой меч в крови какого-нибудь мертвеца!
Тобиас вздохнул и покачал головой.
– Значит, ты хочешь поскорее сразиться с Абсолютным злом?
– Да, я же паладин!
– Вас еще год на задания посылать не будут, – открыл тайну Тобиас.
Среди юношей раздался возмущенный галдежь.
– Как же так?
– О нет…
– Я хочу славы!
Только Себастьян, кажется, обрадовался. Тобиас услышал, как он облегченно выдохнул.
– Поверьте мне на слово, юноши, в жизни все иначе, отлично от того, как воспето в балладах, – с горечью заметил Тобиас. – Лежать мертвым под толщей черной земли не слишком приятно. А можно умереть и вовсе в таких местах, что могила порастет травой и папоротником, и все забудут, что когда-то здесь была какая-то битва. На твоих останках построятся новые города. Будет рождаться новая жизнь… а смерть твоя останется только с тобой. И не забывай, если погибнешь от лап Абсолютного зла, есть риск отправиться в Небытие к Темным богам, словно грешнику.
– Ну и что? Зато будут знать, что я умер в бою. И боги это будут знать. И Ординум, между прочим! Он не допустит, чтобы душа моя отправилась в Небытие! – резко возразил Клайд, его губы подрагивали от гнева.
– Не ищи смерти, Клайд. Она сама тебя найдет. Ее необходимо достойно встретить, но стремиться нужно не умирать, а жить.
– Ха! – Клайд в конец перестал сдерживать свои эмоции, забыл, что ведет беседу не с собратом, а со старшим паладином – А если я выживу? Без страха вырежу зло и выйду победителем? Я молодой, в отличие от вас, мастер. Но я тоже достаточно в прошлом повидал. И в уличных драках часто участвовал.
– Боюсь, настоящий бой и уличная драка – абсолютно разные вещи, – заметил Тобиас. – В драке редко стремятся убить…
– Чего? Да в ней помереть проще, чем под шквалом стрел! – возразил Клайд.
– А если стремятся, то это уже превращается в бой, – продолжил Тобиас, пропуская слова мимо ушей. – Обычно показывают свое превосходство и силу, но не забирают ни у кого жизнь. Я согласен, можно выжить в бою, можно вернуться домой с победой. И таких примеров масса. Но если вести бой, как ты говоришь, без страха, то можно дать преимущество своим врагам. В бою главное – осторожность и умение трезво мыслить. А тем более в бою с теми, с кем сражаются такие как мы. Недаром всех смертных боги наградили разумом. А разум – это в первую очередь способность думать и оценивать свои возможности. Воспринимать чувства. Анализировать. Страх ведь может не только отравить смертного… В умелых руках страх становится способностью, что позволяет осторожно решать все проблемы, не подвергая опасности чью-либо жизнь и здоровье. Я говорю о страхе не как о безликой агонии, терзающей душу, а как об, повторюсь, трезвой осторожности. Знаете, я рад, что грандмастер мудро смотрит на ситуацию и не посылает на опасные задания молодых паладинов, новопосвященных.
Юноши задумались и замолчали. Тобиас улыбнулся в душе. Он и не знал, что способен говорить такие слова. Ему всегда тяжело давалось общение с молодым поколением. Тобиас не имел ни детей, ни семьи. Ему хотелось стать отцом или другом для всех этих молодых паладинов, но никогда не удавалось этого сделать. Орден не назначал старшего паладина преподавателем и не давал ему звание мастера.
Дело было не в каком-то мнимом пренебрежении или в низком уровне боевых навыков. Наоборот, Тобиас был одним из опытнейших в ордене. Именно ему и поручали многие ответственные задания. Задания, связанные с высочайшим риском, в которых, в первую очередь, важно умение хладнокровно мыслить и сохранять спокойствие. Старший паладин владел этим так же хорошо, как своими боевыми навыками. Однако случай, произошедший с ним много лет назад, подорвал репутацию паладина, как воспитателя или учителя. Этот случай мастер никогда не вспоминал, а старался всеми силами гасить, точно разгоравшееся пламя, воспоминания, которые, подобно могильному червю, подползали к сознанию и поедали его.
– Вставайте, пора ехать дальше. Если повезет, достигнем церкви дотемна. – Тобиас поднялся и сел на своего жеребца.
С неохотой юноши собрали вещи и взобрались на лошадей. Себастьян сделал это самым последним.
Вброд кони быстро перешли речку, отряд отказался на другом берегу. И Тобиасу не заметил среди травы и под деревьями странные цветы, которые были хаотично рассыпаны по земле.
Они выглядели как круглые звериные глаза, надетые на красный стебель с колючками. В народе их называли злобовзгляд. Ученые и врачеватели называли растение глазоцветом. Но все, как один знали, что такие цветы произрастают в местах с очень черной энергией. Или вблизи таких мест.
***
