Больничный корпус № 3

– Но ключи у меня… – начала я, недоумевая.

– Друг сделал запасные, –  его голос прозвучал спокойно, но в глазах читалась тайна.

Я с сомнением посмотрела на него. Запасные ключи? Как это вообще возможно? Я перевела взгляд на Алексея.

Тот  вдруг резко вздрогнул, его взгляд устремился куда-то в темноту между домами, где, казалось, шевельнулась тень, слишком большая и бесформенная для человеческой фигуры.

Артём, заметив мой испуг, мягко, но настойчиво взял меня за локоть:

– Поехали. Здесь тебе больше нечего делать.

Его прикосновение было тёплым, почти обжигающим на фоне внезапно похолодавшего воздуха. Я позволила ему подвести себя к джипу, но не могла отвести взгляд от Алексея, который теперь стоял, обхватив себя руками, будто пытаясь согреться в тёплый вечер. Я не замерла, но Артем меня как маленькую усадил и пристегнул.

Перед тем как сесть в машину, я мельком увидела, как из-за угла ближайшего дома показалась высокая  фигура – слишком нереальная, чтобы быть человеком. Она медленно махнула рукой, и Алексей, словно получив команду, развернулся и пошёл за ней, его движения были механическими, будто он находился в трансе.

Дверь джипа захлопнулась, отрезая меня от этой странной сцены. Артём завёл мотор, и мы тронулись, оставляя позади белеющее лицо Алексея и таинственную фигуру, растворяющуюся в сумерках.

Пока мы ехали по темнеющим улицам, я набралась смелости и спросила Артёма:

– Артём, что я только что видела? И не говори, что мне показалось. Я понимаю, что здесь творится что-то неладное. Этот посёлок… он непростой. Надеюсь, Алекс в безопасности.

– Тебе не надо ни о чём беспокоиться. Ты под моей защитой. С твоим бывшим тоже все будет хорошо, – спокойно ответил он, ловко маневрируя по узким улочкам, известным только ему.

– Господи, Артём, это не ответ! – голос дрогнул от напряжения.

Он резко затормозил у старых советских зданий, похожих на заброшенную почту. Повернулся ко мне,  в его глазах вспыхнула ярость, но он сдержался, глубоко вдохнул и закрыл глаза. Когда веки поднялись, взгляд стал холодным и собранным:

– Была бы моя воля –  тебя бы здесь не было. Но ты здесь, и ты под моей защитой. Это единственное, что тебе нужно знать сейчас. Мне предстоит разбираться с твоим женихом, и на это нужны силы и время. Прошу тебя –  никуда не лезь и не задавай лишних вопросов. Ты можешь мне в этом помочь? Могу я на тебя рассчитывать?

Его взгляд стал тяжёлым, пронизывающим, будто он вбивал мне в голову каждое слово. Это не просьба –  это приказ.

Я развернулась к лобовому стеклу, скрестив руки на груди. Разговор в таком тоне продолжать не хотелось. Артём понял моё молчание как согласие и тронулся с места.

Но внутри меня всё кипело. Я прекрасно понимала, что  в посёлке происходит что-то тёмное, необъяснимое. Если раньше разум отказывался верить в странности, то сейчас, после вида Алексея, бредущего как зомби, сомнений не оставалось.

И корпус номер три манил меня, как магнит. Тёмные окна, молчаливые стены, тайна, витающая вокруг него… Я чувствовала –  ответы именно там.

И  я уже приняла решение, что  завтра я найду способ попасть в тот корпус. Что бы там ни скрывалось.

Если честно, я не совсем понимала, какими дорогами Артём вёз меня. Мы доехали очень быстро, а  значит, это было недалеко от моей прежней квартиры. Да и весь посёлок не такой уж большой. Он привёз меня к четырём современным многоквартирным домам – точнее, к четырём двухэтажным домикам, по четыре квартиры в каждом. Они выглядели новыми, ухоженными, и это сразу бросалось в глаза. Рядом был магазин, а прямо за домами начинался лес.

Пока мы шли к подъезду, мне показалось, что из глубины леса мелькнул странный блик, будто отражение воды. Я прищурилась, пытаясь разглядеть, но Артём заметил это.

– Да, там ещё одно искусственное озеро. Не ходи туда, – сказал он коротко, подхватывая мои сумки.

Он повёл меня на второй этаж. Подъезд был светлым и чистым, пахло свежей краской. Артём легко открыл дверь ключом, переложив все сумки в одну руку. Я снова отметила его силу. Она казалась почти неестественной, не соответствующей его атлетической, но всё же человеческой фигуре.

Когда мы вошли в квартиру, я замерла от удивления. Это была просторная лофт-студия с высокими потолками и большими окнами – последнее, чего я ожидала увидеть в этом посёлке. Артём уловил моё изумление и усмехнулся:

– Эти квартиры для командировочных или высокопоставленных гостей.

– Я думала, её предоставляет администрация посёлка… – смутилась я.

– Всё верно. Администрация арендует эти квартиры у моей организации, – будничным тоном ответил он, направляясь к кухне.

Я заметила, как он незаметно снял обувь. Кухня была совмещена с гостиной – современная техника, большой телевизор, мэш-система. На окнах – плотные шторы, на полках – посуда. Артём заглянул в холодильник:

– Я прикупил тебе продуктов, чтобы ночью не пришлось бегать в магазин.

– Спасибо, но не стоило… –  начала я, но он уже шёл в другую комнату, будто что-то шепча.

Я быстро последовала за ним. В спальне Артём закрывал дверцу шкафа-купе.

– Я позволил себе заказать тебе немного одежды. Всё в шкафу.

– Даже не знаю, что сказать, Артём, –  жёстко проговорила я, хмурясь. Забота –  это одно, но одежда… Здесь уже пахло чем-то тревожным.

– Артём, у кого ещё есть ключи от этой квартиры, кроме тебя? – спросила я прямо.

– Все три ключа у меня, –  он поднял бровь, понимая, к чему я клоню. –  Лида, пусть хотя бы один останется у меня.

– Нет. Если ты предоставляешь мне это жильё, отдай все ключи, –  я протянула руку, холодно глядя ему в глаза.

Он замер, убрал руки в карманы, вздохнул и достал ключи. Когда он опустил их мне на ладонь, наши пальцы коснулись. Я резко вздрогнула,  по телу пробежала волна странных эмоций. Артём тоже замер. Его зрачки расширились, грудь глубоко вздымалась. Комната будто потемнела, хотя свет горел. Тень позади него сгущалась, расползаясь по стенам, пока передо мной не остался только он.

Он аккуратно коснулся моего лица, а я заворожённо смотрела на него. Мне показалось, что за его спиной проступает силуэт –  тот самый, что я видела между домами. Но прежде чем я успела испугаться, Артём схватил мою руку с ключами, прижал к себе и впился в мои губы поцелуем.

Мир взорвался. Голоса зазвучали в голове, эмоции переполнили меня. Он резко отстранился, отпустил меня и тяжело задышал. Его взгляд был тревожным.

– Да кто ты такая? – пробормотал он удивлённо. Затем взял себя в руки будто и не было поцелуя и тен. – Моя квартира напротив. Если что  стучи или звони.

В комнате снова стало светло. Я была в таком шоке, что тайно желала, чтобы он остался. Но лишь кивнула, сдерживая эмоции. Он резко развернулся и ушёл.

А я осталась стоять одна. Но одиночества не чувствовала, будто кто-то незримый остался рядом, наблюдая за мной из теней…

Глава 9

Эта ночь началась с мысли, что я не смогу уснуть. Но вместо тревоги меня охватило странное тепло, мягкое и уютное, и я почти мгновенно провалилась в сон. Мне снова снилось, что меня кто-то обнимает, но на этот раз всё было иначе – прикосновения стали страстнее, губы касались моих губ, щёк, шеи, всё было нежно и в то же время полно скрытой силы. Я чувствовала, как дрожу даже во сне. Такого я не испытывала  с Алексеем.

И в тот момент, когда я подумала о нём, передо мной возник его образ. Я резко открыла глаза.

Он стоял у кровати. Бледный, почти прозрачный, с глазами, полностью поглощёнными чернотой, даже белки исчезли, оставив лишь две бездонные пустоты. Рядом с ним был Сергей Сергеевич. Он был такой же мертвенно-белый, с такими же тёмными глазами. Они шептали что-то на непонятном языке, их голоса сливались в унисон, будто это говорил один человек. Потом их шёпот сменился нарастающим, навязчивым: «Моя… моя… моя…»

Ужас сковал меня. Я не могла пошевелиться, не могла издать звук будто на меня нашел  сонный паралич, пронзила меня мысль. Но ощущения были, будто это не сон. Воздух в комнате стал ледяным, густым, пахнущим тиной и влажной землёй.

Я собрала все силы и закричала, беззвучно, отчаянно, мысленно взывая к единственному, кто мог понять эту тьму: «Артём!»

И тогда тени зашевелились. Из угла комнаты, из-за шторы, из-под кровати  что-то тёмное и живое поползло к ним, обвивая их ноги, поднимаясь вверх к их рукам. Они замолчали. Их чёрные глаза расширились  уже  от настоящего ужаса.

И я поняла: это не они пришли ко мне. Это что-то другое… проснулось во мне.

Я закричала  не от страха перед призраками, а от ужаса, который проснулся внутри меня самой. Тьма, которую я увидела в себе, была чужой, древней, не принадлежащей мне. Мы смотрели друг на друга – я и та, кем я никогда не хотела бы стать.

Внезапно я осознала, что нахожусь на руках у Артёма. Он держал меня, как ребёнка, прижимая к своей груди так крепко, что у меня хрустели кости. Его шёпот был тихим, но твёрдым: «Тихо-тихо, я с тобой, я рядом». Он качал меня из стороны в сторону, пока мои рыдания не сменились лёгкими всхлипываниями.

Только тогда я заметила, что на нём было лишь нижнее бельё.

– Артём, – прошептала я, отстраняясь и чувствуя, как голос садится от напряжения. – Что ты здесь делаешь?

– Я услышал, как ты кричишь и зовёшь меня, – он не отпускал меня, а его взгляд метнулся по углам комнаты, будто искал невидимую угрозу.

Утро уже вступало в свои права, и комната залилась мягким светом. Воспоминание о Лёше пронзило меня тревогой. Я вырвалась из объятий Артёма, схватила телефон и набрала номер бывшего.

– Лида, ты совсем с ума сошла? Звонить в такую рань? – его голос был сонным и раздражённым.

Я вздохнула с облегчением и просто сказала:

– Извини, мне приснился кошмар. Поговорим позже.

Он попытался что-то сказать, но я положила трубку, не в силах слушать его сейчас.

Повернувшись к Артёму, я увидела, что он всё ещё сидит на моей кровати, но теперь его лицо было мрачным, как грозовая туча.

– Не можешь прожить и утра без звонка бывшему? – в его голосе прозвучала ревность, которую он даже не пытался скрыть.

Утренние лучи солнца падали на него, подчёркивая каждую линию его тела. Я с удивлением осознала, что реальность совпала с моим сном. Он выглядел точно так же, как тогда, когда выходил из озера в моем сне. Но я никогда не видела его раздетым до этого.

И только теперь до меня дошло, что я была в полупрозрачной ночнушке, а он – только в нижнем белье.

Я смущённо встала, накидывая халат. Между нами явно пробежала искра – химия, которую нельзя было игнорировать. Мы нравились друг другу, это было очевидно. Но сейчас мне было не до этого. Сейчас у меня были другие приоритеты – понять, что происходит в этом посёлке, и разобраться в той тьме, что начала просыпаться во мне самой. Кто-то явно приложил не мало усилий,  чтобы я сюда приехала.

А Артём продолжал сидеть на кровати, его взгляд стал тяжёлым, задумчивым. Он смотрел на меня так, будто видел не только меня, но и что-то ещё – что-то, что скрывалось глубоко внутри, чего я сама ещё не понимала.

– Артём, спасибо тебе большое. Мне приснился… очень страшный, нереально реалистичный сон, – я отвернулась, протирая ладонями влажное от слёз лицо. Звучало как жалкое оправдание, но мне почему-то было важно, чтобы он понял. – Ты же отдал мне все ключи. Как ты вообще сюда попал?

Повернувшись к нему, я уже готовилась задать следующий вопрос –  тот, что висел в воздухе с самого моего приезда: что здесь происходит? Но в тот же миг внутри меня что-то отозвалось. Глухая вибрация, будто кто-то провёл по струнам моей души. Я сжала кулаки и испуганно посмотрела на Артёма.

Он приподнял бровь, молча подошёл и взял меня за плечи. Его пальцы были тёплыми, почти обжигающими.

– Скоро тебе на работу. Давай я быстро сделаю завтрак, а ты приведи себя в порядок, умойся.

Он посмотрел мне в глаза  не поверхностно, а глубоко, будто читал что-то за пределами слов. Потом, не сказав больше ничего, развернулся и вышел из комнаты.

Я осталась стоять одна, понимая: мой вопрос был проигнорирован. Как и все последующие будут проигнорированы. Кто ты, Артём? Защитник? Надзиратель? Что вы все от меня скрываете?

Воздух в комнате сгустился. Утренний свет, казалось, обходил стороной углы, оставляя их во власти сгущающихся теней. Где-то за окном, со стороны леса, донёсся протяжный, низкий гул,  будто проснулось что-то древнее и незнакомое.

Я поняла: разбираться придётся одной. Сегодня. Сейчас.

Корпус номер три ждал. И он зовёт…

Глава 10

Я оделась в свою стандартную одежду. Сегодня первый день приёма пациентов, и нужно было выглядеть профессионально, даже если внутри всё переворачивалось от вчерашних событий. На кухне ждал сюрприз: на плите стояла ещё тёплая сковорода с омлетом с овощами, а на столе – чашка свежесваренного кофе. Артем постарался.

Открыв холодильник, я ахнула: полки ломились от свежих фруктов, овощей, сыров и йогуртов. Он закупился так, будто я собиралась кормить целую больницу, а не себя одну. На дверце красовалась записка обычной шариковой ручкой: «Не забудь позавтракать. А.» Без лишних слов, как и он сам.

Я быстро поела, стараясь не думать о том, как его руки готовили эту еду, как его присутствие до сих пор витало в воздухе, смешиваясь с запахом кофе и чего-то неуловимого – озера, тайны, чего-то такого, чего я не могла понять.

Выходя из квартиры, я буквально столкнулась с Дианой. Она тихо закрывала дверь квартиры Артёма, поправляя облегающее платье цвета фуксии, которое выглядело совсем не к месту в семь утра в рабочем посёлке. Её волосы были идеально уложены, макияж безупречен, а на губах играла та самая победоносная улыбка, от которой у меня сжалось внутри всё.

– О, Лидочка! – она сладко протянула мое имя, оглядывая меня с ног до головы. – На работу? Как мило. Не перетрудись там.

Она не стала ничего объяснять, не стала оправдываться. Просто прошла мимо, оставив за собой шлейф дорогих духов и тяжёлое, невысказанное недоумение. Я стояла, вжавшись в дверной косяк, и чувствовала, как по спине бегут мурашки.

Что она делала у него в семь утра?

Артем… который всего несколько часов назад держал меня в своих объятиях, который смотрел на меня так, будто я единственная во всём этом безумном мире. Артем и Диана все-таки вместе?

Я глубоко вдохнула, пытаясь прогнать прочь ревность, которая поднималась комом в горле. Мне было не до этого. Мне нужно было на работу, где меня ждали настоящие проблемы, а не выяснение отношений с загадочным охранником и его… И все-таки кем она ему приходится?

Но когда я спускалась по лестнице, я почувствовала на себе чей-то взгляд. Заглянув в пролет лестницы, я увидела, что Диана стоит внизу и смотрит на меня  уже без улыбки. Её глаза были тёмными, почти чёрными, и в них читалось что-то… голодное. А потом она развернулась и вышла на улицу, оставив меня с холодом внутри и сотней новых вопросов.

Сегодня определённо будет не простой день.

Артем оставил мою машину аккуратно припаркованной у самого подъезда. Ключи лежали на водительском сиденье, будто он специально дождался, чтобы я их нашла. Дианы уже нигде не было – растворилась, как утренний туман. Но ощущение от её взгляда осталось, колкое и неприятное. Да, она была похожа на хищницу – из тех, что выслеживают добычу, не спешат, знают, что рано или поздно получат своё.

Мысли о том, что она делала в его квартире в семь утра, настойчиво крутились в голове, и я чувствовала, как внутри снова пробуждается та самая вибрация,  тревожная, живая, будто откликающаяся на моё смятение. Я с силой тряхнула головой, отгоняя их. Не сейчас. Не сегодня.

Перед тем как сесть в машину, я глубоко вдохнула воздух,  свежий, хвойный, с примесью влажной земли. Новый дом рядом с лесом был, пожалуй, единственным очевидным плюсом во всей этой истории. Лес молчал, но в его тишине чувствовалась скрытая сила, древняя и неспешная.

По дороге на работу я внимательно смотрела по сторонам. Посёлок будто бы проснулся. На улицах было заметно больше людей, чем в предыдущие дни. Они не спешили, переходили дорогу в неположенных местах, разговаривали у подъездов. Но что-то было не так. Их движения были плавными, почти синхронными, а взгляды – отсутствующими.

Один мужчина остановился посреди тротуара и уставился на дерево, не мигая. Женщина с коляской качала её пустую люльку, тихо напевая что-то себе под нос.

Мурашки побежали по коже. Это было не просто «людей прибавилось». Они будто… появились из ниоткуда. И вели себя так, словно были частью чего-то большего, чего-то, что я пока не могла понять.

Я прибавила скорость, стараясь не встречаться ни с кем взглядом. Больница возникла впереди – её знакомые корпуса, утопающие в зелени. Но сегодня она казалась мне не убежищем, а очередной загадкой, которую предстояло разгадать.

И где-то глубоко внутри вибрация отозвалась с новой силой, словно говоря: "Ты на правильном пути."

Я припарковалась на привычном месте и быстрым шагом направилась к главному входу. Взгляд сам собой скользнул в сторону озера  и замер. На противоположном берегу у турбазы  кипела активность: сновали люди в тёмной униформе, а среди них выделялся знакомый красный внедорожник Артема.

Мне показалось, будто оттуда, сквозь расстояние, на меня устремлён чей-то пристальный взгляд.  Он там. И он следит.

Я резко отвела глаза, но они сами упёрлись в корпус №3. Тёмные окна, облупленные стены, тишина, что казалась громче любого шума.

– Привет, друг, – вдруг вырвалось у меня шёпотом.

Я вздрогнула от собственного голоса. Что со мной? Я теперь вслух разговариваю с заброшенными зданиями?

Горячая волна стыда накатила на меня. Я опустила голову, словно пытаясь спрятаться от собственной странности, и почти побежала к входу.

В отделении пахло антисептиком и тишиной, слишком тихой для больницы. Я быстро переоделась в кабинете, и ткань халата показалась на удивление грубой и чужой.

Первым моим пациентом оказался пожилой мужчина с воспалением лёгких. Пока я слушала его дыхание, он внезапно ухватил меня за руку – пальцы были удивительно сильными для его возраста.

– Держись подальше от воды, доктор, – прошипел он, и его глаза потемнели. – Она ведь помнит всех.

Он отпустил меня так же внезапно, словно ничего не произошло, и беззаботно улыбнулся.

Я отступила на шаг, пытаясь скрыть дрожь в руках. Это было уже не случайностью. Это было предупреждением.

И снова та самая вибрация внутри, будто что-то откликалось на его слова. Что-то, что уже стало частью меня.

Мужчина улыбнулся мне – внезапно тепло, по-человечески – и сказал:

– Вы знаете, доктор, вы кого-то напоминаете.

Я автоматически улыбнулась в ответ, уже привыкая к этой странной особенности местных.

– Мне здесь многие такое говорят, – ответила я, проверяя его давление.

И вдруг замерла. Рука с тонометром застыла в воздухе.

А ведь и правда. Кого?

В голове щёлкнуло, как замок: Евгений. Владелец кафе. Его бархатный голос, его печальные глаза, его слова: «Вы очень похожи на женщину, которую я знал…»

Точно. Он должен знать. Он явно сможет дать ответы.

Смена тянулась неспешно, почти идиллически. Пациенты – в основном с  простудами и хроническими болячками – были удивительно добры и приветливы. Многие принесли с собой маленькие подарочки: баночки домашнего варенья, пакетики с сушёными травами, пару раз даже свежую выпечку.

«Это вам, доктор, для сил!» – говорила пожилая женщина с артритом, протягивая мне корзинку с ягодами.

«Вы так хорошо с нами, мы вас ценим», – кивал мужчина с гипертонией, оставляя на столе кулёк с грибами.

Это было… мило. Слишком мило. После городской больницы, где пациенты редко смотрели тебе в глаза, эта щедрость казалась неестественной. Как будто они не просто благодарили, а что-то замаливали. Или задабривали.

В два часа я сдала смену, переоделась и вышла на улицу. Солнце светило ярко, но воздух по-прежнему был пронизан той же лёгкой дрожью. Будто мир вокруг меня был тонкой плёнкой, а под ней шевелилось что-то другое.

Я села в машину, но вместо того чтобы ехать домой, я сидела и вспоминала, как ехать к Евгению.

Мне нужны были ответы. И я чувствовала, что он единственный, кто даст их без игр и намёков.

А может, и нет. Но попробовать стоило.

Красный внедорожник Артёма всё ещё стоял у озера. Я увидела его издалека. И снова почувствовала на себе незримый взгляд.

– Не сегодня, – прошептала я, заводя двигатель. – Сегодня ты не остановишь меня.

Я уже повернула ключ зажигания, собираясь ехать к Евгению, как вдруг что-то резко и властно потянуло меня назад. Не сила, не звук – просто ощущение, будто невидимая рука схватила за лицо и развернула его в другую сторону.

Я повернула голову в сторону больничных корпусов, и мир остановился.

У корпуса №3, в тени облупившейся стены, стояла она.

Мама…

Глава 11

Я замерла, вжавшись в сиденье, и не могла оторвать от неё взгляда. Это была мама. Не плод воображения, не игра света и тени – именно она. Каждая черточка, каждая линия её лица были такими знакомыми, такими родными, что в груди заныла старая рана.

Разум кричал, что это невозможно, что призраков не бывает, что я врач и должна верить фактам. Но сердце отказывалось слушать. Оно билось в такт одному-единственному слову: мама.

Я медленно, будто в трансе, открыла дверь и вышла из машины. Асфальт под ногами казался ненастоящим, неосязаемым. Весь мир сузился до полоски травы у корпуса №3 и до неё.

Она стояла неподвижно, и её взгляд… Боже, её взгляд был полон такого тепла, такой бездонной нежности, что у меня перехватило дыхание. Таким она смотрела на меня в детстве, когда я болела или когда мне было страшно. Таким взглядом она могла успокоить любую бурю внутри меня.

– Мама… – это имя сорвалось с губ шёпотом, больше похожим на стон.

Она не ответила. Только чуть заметно качнула головой, и её глаза наполнились безмолвной мольбой. Уходи, – словно говорили они. Пожалуйста, уходи отсюда.

Я сделала шаг вперёд, потом ещё один, протянув руку, хотя знала, что не смогу её коснуться. Расстояние между нами не сокращалось. Она оставалась там, в своём мире, отделённая от меня невидимой, но непреодолимой преградой.

В этот момент где-то совсем рядом, за углом корпуса, хрустнула ветка. Резкий, грубый звук, ворвавшийся в нашу хрупкую тишину.

Взгляд мамы метнулся в сторону звука, и на её лице промелькнул чистый, неприкрытый ужас.

Я рванула взгляд туда, где хрустнула ветка – вглубь чащи, к самому краю корпуса. Ничего. Только колышущиеся ветки. Сердце ёкнуло, и я мгновенно вернула взгляд на то место, где только что стояла она.

Пустота.

Её уже не было. Совсем. Как будто её и не было. Я не видела, как она исчезла – не растворилась, не ушла, просто в один миг её не стало.

«Нет!» – это слово ударило изнутри, и я бросилась вперёд, к тому месту у стены, где ещё секунду назад видела её лицо.

«Мама? Где ты?» – я заглядывала за каждый выступ кирпичной кладки, в каждую тень, вцеплялась взглядом в окна корпуса, ища движение, силуэт, намёк. Ничего. Только холодный ветер и шелест  травы под ногами.

Разум начал сходить с ума, отказываясь принимать происходящее. Это был сон, галлюцинация, нервный срыв после  смен и стресса. Призраков не бывает! Их не бывает!

Паника, холодная и липкая, подползла к горлу, сжимая его. Я закрыла лицо руками, пытаясь загнать дыхание в лёгкие, отчаяние накрывало с головой.

И вдруг… я замерла.

Я вдыхала воздух полной грудью, и он был другим. Среди запахов сырости, ржавчины и пыли висел ещё один. Слабый, едва уловимый, но абсолютно, до слёз знакомый.

Духи.

Тот самый аромат – нежные розы, смешанные с горьковатой свежестью апельсиновой цедры. Её парфюм. Её единственный и неповторимый запах, который я помнила с детства, который встречал меня дома после школы, который оставался на подушке после её ухода.

Призраки не пахнут. Видения не оставляют после себя запаха роз и апельсина.

Паника отступила, сменившись леденящей, оглушительной ясностью. Это было не видение. Это было предупреждение. Или знак. Настоящее, осязаемое.

Я медленно опустилась на корточки, проводя ладонью по земле в том месте, где она стояла, словно пытаясь ощутить тепло её ног или найти… что? Отпечаток? Подсказку?

Воздух всё ещё хранил её аромат. Он был самым реальным доказательством во всём этом безумии.

«Ты здесь», – прошептала я, поднимаясь. Голос больше не дрожал. «Ты была здесь по-настоящему. Что ты пытаешься мне сказать?»

Я обернулась и посмотрела на чёрные окна корпуса №3. Теперь они смотрели на меня уже не просто мрачно, а знающе. Ответы были там. Я это чувствовала каждой клеткой. И мама… мама пыталась либо указать на это, либо остановить.