скачать книгу бесплатно
– Разрешите, Олег Георгич?
Генерал Томилин нервно вышагивал вдоль окон своего кабинета. Повернув голову к двери, он быстро произнёс:
– Заходи-заходи, садись…
Вошедший мужчина пружинистой походкой прошёл в центр кабинета и сел за стол для посетителей. Томилин испытующе посмотрел на полковника Николая Егорова, куратора ЦУПа по линии ФСБ. Томилин подошёл к столу и остановился напротив Егорова.
– Догадываешься, зачем я тебя вызвал?
– Догадываюсь… Моё начальство каждый день на ковёр дёргает. – Он устало провёл рукой по густому ёжику темных волос. – Проверяем всех и вся. Направлений много, а где конкретно искать, пока не очень понятно.
Томилин какое-то время смотрел на полковника, как бы изучая черты его лица с аккуратно подстриженными усами, прямым аристократическим носом и утомленными, но тем не менее внимательными глазами, глядящими из-под густых черных бровей.
– А я тебе скажу… – Генерал, нагнувшись, опёрся руками на спинки стульев. – Плотнее надо работать с теми, кто имел отношение к разработке и сборке спускаемого аппарата. – Он выпрямился. – Интуиция мне подсказывает, что копать надо именно здесь!
Егоров еле сдержал улыбку.
– Олег Георгиевич, да это и без интуиции ясно… Мы определённую работу с этими людьми уже провели и сейчас держим всех под контролем. Но пока никаких зацепок.
– Жаль… а вы все свои возможности задействовали?
Егоров посмотрел на него с непониманием. Томилин досадливо поморщился.
– Ну, прослушка там разная… скрытое наблюдение, я не знаю…
Егоров в ответ только грустно хмыкнул.
– Ну, может, кто-то из них что-то говорил?.. Ну, знаешь, как бывает, кулуарно, в курилках?.. – горячился Томилин.
– Да вроде нет… – Егоров на секунду задумался, что-то припоминая, – правда… Кедров, Игорь Михалыч, ведущий конструктор… Он мне говорил что-то о том, что при желании можно было сдвинуть аппарат с орбиты. Даже несколько способов назвал. Но, по-моему, они все какие-то нереальные.
– Ко-оля! – с раздражением и укоризной протянул Томилин. – Не нам с тобой судить, что реально, а что нереально! Ты что, Эйнштейн? – Он подошёл к своему столу. – Это же… наука! – Сорвал трубку телефона. – Срочно разыщите мне Кедрова!.. Да… пусть немедленно свяжется со мной!
Томилин хлопнул трубку на телефон. Посмотрел на Егорова как на наивного юношу.
– То, что тебе кажется нереальным сегодня, завтра становится нормой жизни! – Генерал как-то по-мальчишески, чуть подпрыгнув, присел на краешек стола рядом с телефонами. Покачивая ногой, взял со стола свой мобильный телефон. – Вот взять хотя бы мобильную связь. Несколько десятков лет назад всё это было на уровне секретных разработок. А сегодня… – он небрежно кинул телефон на стопку бумаг, – это уже не телефон даже, а мини-компьютер, и он есть в кармане у каждого сопливого школьника.
Он так же легко спрыгнул со стола. Подошёл к декорированному под обстановку кабинета холодильнику, извлёк из него бутылку с минеральной водой.
– А ты говоришь – «НЕРЕАЛЬНЫЕ»! – Томилин, косясь на Егорова, налил себе стакан воды. Тот сидел молча, слегка приглушённый громогласной атакой генерала. Томилин поднёс к губам наполненный стакан. Перед тем как начать пить, спросил уже примирительным тоном: – О чем он хоть говорил-то? Хотя бы приблизительно…
Егоров, сосредотачиваясь и вспоминая, закрыл глаза, энергично потёр лицо ладонями. Убрав руки от лица, резко выдохнул воздух.
– Ну, в общем, он говорил мне о каком-то чипе, который якобы мог быть внедрён в аппарат… о каком-то непонятном энергетическом воздействии… Но откуда ему взяться в открытом космосе? – Он поднял глаза на Томилина. – Тем более что всё было под контролем и наши системы ничего такого не зафиксировали… Бред какой-то… В общем, я толком ничего не понял…
– Что за чип? Для чего он был нужен? Вспоминай, Коля, вспоминай…
Остановив взгляд на окне, Егоров, сдвинув брови, задумался, восстанавливая в памяти тот разговор.
– Помню, он ещё говорил, что чип должен был среагировать то ли на какой-то сигнал, то ли ещё на что-то… Подробностей не помню, честно, Олег Георгиевич! – взмолился Николай. – Я тогда не придал этому значения… Всё, что он говорил, было из области какой-то научной фантастики.
Томилин помрачнел. Он вспомнил слова Бретта о таинственном импульсе, пущенном из района Анд.
– Ладно… Он говорил об этом ещё с кем-нибудь?
– Думаю, что нет. Он и мне-то сказал об этом не сразу, а только в конце беседы, как бы от отчаяния, представив всё как свои смутные догадки, предположения… – А на чём основывались эти его догадки?
– Он сказал, что много думал над тем, что произошло с аппаратом… Детально разобрав ситуацию, сопоставив многие факторы, он и пришёл к определённым выводам. На мой вопрос, что обо всём этом думают его коллеги учёные, Кедров ответил, что если бы он заговорил с ними об этом, то в лучшем случае его бы подняли на смех, а в худшем – всерьёз засомневались бы в его адекватности… Согласитесь, Олег Георгиевич, после таких слов трудно к этому относиться серьёзно… Поэтому я и не стал заморачиваться…
– Да я тебя не виню, Николай… Но я чувствую, что во всей этой истории что-то есть… – Томилин оживился, ближе придвинулся к Егорову. – Представь, что информация, хранящаяся в контейнерах, понадобилась кому-то третьему. Могла ли это быть отдельно взятая страна или какая-то группировка стран, в данном случае пока неважно. Допустим, какой-то непризнанный и неизвестный нам гений изобрёл что-то принципиально новое, с чем не смогла справиться наша система защиты. Это возможно? – задал вопрос, разгорячившийся Томилин и сам же на него ответил: – Я считаю, вполне… Ведь смогли же наши и американские учёные разработать приборы, способные сканировать Землю до десяти километров в глубину? Вчера это тоже казалось фантастикой. Ты только представь, какие возможности это открывает! Да и подобный опыт с другими планетами уже не за горами. Ради получения такой информации стоило бы рисковать и вкладывать огромные деньги. И сдаётся мне, кто-то рискнул. – Томилин нетерпеливо взглянул на молчавший телефон. – Не-ет, то, что говорил Кедров, оч-чень интересно! Если он окажется прав и этот чип или какая-то другая хреновина были действительно внедрены в аппарат и как-то повлияли на изменение его орбиты спуска, то тогда, Коля, в эту схему отлично укладывается и тот странный импульс из района Анд, который засекли американцы.
– Какой импульс? Мне об этом ничего не известно… – Егоров удивленно посмотрел на Томилина.
Томилин собрался что-то сказать, но в это время зазвонил телефон. Генерал бросился к телефону, сорвал трубку.
– Да!
Голос в трубке:
– Олег Георгич, мы нашли Кедрова.
– Так…
– Он сегодня выписался из ЦКБ.
– А что с ним?
– Диагноз – гипертонический криз на фоне нервного истощения.
– Где он сейчас?
– Он попросил отпустить его долечиваться на дачу.
– Он там?
– Да, я звонил туда. Разговаривал с его женой.
Кедров в это время отдыхал.
– Хорошо. Спасибо.
Томилин положил трубку. Глаза его азартно заблестели. Он повернулся к Егорову.
– Ты знаешь, где находится дача Кедрова?
– Да, – ответил Егоров.
Томилин сдёрнул висевший на кресле китель.
– Едем!
Глава 8
Морвилл, сняв пиджак, накинул его на спинку высокого готического кресла. Включил вентилятор и сел за свой старинный письменный стол. Он принялся просматривать биржевые сводки на мониторе компьютера, медленно перебирая в левой руке чётки из чёрного агата. На его столе зазвонил антикварный телефон, инкрустированный золотом и серебром.
Морвилл, увлечённо глядя в монитор, поднял трубку. Женский голос его секретаря-референта сообщил:
– Мистер Морвилл, пришла журналистка журнала «Форбс».
Морвилл недовольно поморщился. После секундного колебания произнёс:
– Пусть войдёт.
Он несколько раз пробежал пальцами по клавиатуре, меняя программу. На экране монитора появилась разделённая на квадраты, панорама кабинета, разделённая на зоны, контролируемые видеокамерами.
Журналистка вошла в кабинет. Это была молодая миниатюрная девушка. На её левом плече висела корреспондентская сумка. Она смело подошла к столу Морвилла. Ослепительно улыбаясь, протянула ему руку, на которой поблёскивал браслет из крупного жёлтого янтаря. Приятным мелодичным голосом поздоровалась и представилась:
– Здравствуйте, мистер Морвилл! Я Кэтрин Каприари, представляю журнал «Форбс».
Морвилл, не двигаясь с места, так и остался сидеть, откинувшись в кресле. Сложив пальцы рук домиком, он внимательно разглядывал вошедшую шатенку с тонкими чертами лица и смуглой кожей. Проигнорировав протянутую руку девушки, жестом указал место, куда ей следовало присесть. Слегка обескураженная журналистка, самостоятельно выдвинув тяжёлый стул, аккуратно присела на его краешек. Заметно нервничая, она достала из сумки диктофон, выносной микрофон, блокнот и ручку. Морвилл, наблюдая за её действиями, произнёс:
– Хочу предупредить: у меня очень мало времени. У вас есть десять минут.
– Да-да, конечно… – Кэтрин неловко повернулась к раскрытой сумке, которую она поставила на соседний стул. Случайно задела локтем ручку, и она, покатившись по столу, упала на пол.
– Извините. – Кэтрин виновато улыбнулась и наклонилась под стол за упавшей ручкой. Морвилл, улыбнувшись в ответ, мягко нажал на клавишу, и один из квадратов раскрылся во весь экран монитора. Скрытая видеокамера, установленная под столом, показывала, как Кэтрин одной рукой подбирает ручку, а другой устанавливает жучок на липучке под крестовину стола. Морвилл с непроницаемым лицом наблюдал за всем происходящим на экране.
Кэтрин положила ручку рядом с блокнотом. Подключила микрофон к диктофону и придвинула его ближе к Морвиллу.
Морвилл незаметным нажатием клавиши возвратил прежнюю картинку.
– Прежде чем вы начнёте задавать свои вопросы, я хочу задать вопрос вам.
– Да-да, пожалуйста… – Кэтрин этого не ожидала. Вдруг он что-то заметил? Чтобы не выдать своего волнения, опустила глаза и поправила браслет на правой руке, только после этого, немного успокоившись, она осмелилась вновь взглянуть на Морвилла.
– Объясните, почему вы так упорно добивались встречи со мной?
– Это просто. Вы один из самых богатых людей планеты. Бизнес ведёте по всему миру… Южная Африка, Латинская Америка, Юго-Восточная Азия, арабские страны. Круг ваших инвестиционных интересов весьма обширен, вы появляетесь то в одной стране, то в другой. И в то же время вам удаётся оставаться самой загадочной фигурой мировой бизнес-элиты. О вас почти ничего не известно. Вы не даёте интервью… Могу поспорить, что не только наш журнал донимал вас подобными просьбами. Согласитесь, это обстоятельство возбуждает повышенный интерес к вашей персоне. А в современном информационном мире такая закрытость вызывает недоумение и… настороженность. Вам не кажется, что рано или поздно это может помешать вашему бизнесу?
– Я так не думаю… Просто я не люблю болтать о себе и о своих делах и веду при этом достаточно скромный и нескандальный образ жизни… – Он растянул губы в улыбке. – Ну, хорошо, что вас интересует?
– Правда ли, что вашими родителями были немцы, эмигрировавшие в одну из стран Латинской Америки в конце Второй мировой войны?
– Я не знаю, кто были мои родители. Да, я воспитывался в католическом приюте в Аргентине. Но как я туда попал и кем были мои родители, никто не знает. До восьми лет я страдал амнезией и почти не разговаривал.
– Но вы знаете немецкий?
– Я очень много учился. Продолжаю учиться и сейчас. Сколько себя помню, во мне всегда была жажда знаний. Я свободно говорю на восьми языках. В том числе и на немецком.
– Ваша личная жизнь также закрыта плотной завесой тайны.
– Я не женат. Если вас ЭТО интересует. Детей у меня нет. Повторю: я всегда много учился и работал. И на создание семьи у меня просто не было времени. А сейчас уже поздно… – с грустной улыбкой подытожил Морвилл.
– Интересы вашего бизнеса лежат во многих сферах, а что всё-таки для вас является главным?
– Главным для меня является всё, что может приносить прибыль. ХОРОШУЮ прибыль, – уточнил Морвилл, улыбаясь. – Если завтра будет прибыльно торговать антарктическими льдами, я буду этим заниматься. Другой вопрос – что это «завтра» можно приблизить, создав для этого необходимые условия. Когда вода, закованная в лёд, станет для кого-то жизненно необходимой, я буду первым, кто будет к этому готов. Я начну транспортировать антарктические льды, превращать их снова в воду и продавать дороже нефти.
– Что вы имели в виду, говоря о создании необходимых условий?
– Не принимайте всё за чистую монету. Я говорил гипотетически. Такие времена наступят не скоро… если вообще наступят. – Морвилл снисходительно улыбнулся.
– Мистер Морвилл, по паспорту вы аргентинец. Но ваши дома разбросаны по всему миру, и нигде вы подолгу не задерживаетесь. Гражданином какой страны вы себя ощущаете?
Морвилл ненадолго задумался. Ироничная улыбка застыла на его лице, но взгляд стал холодным и жёстким. Медленно повернув голову, он посмотрел на огромный глобус.
– Я считаю себя гражданином мира… – Он так же медленно отвернулся от глобуса и добавил, улыбаясь: – А может быть, и его властелином. – При этом он ТАК посмотрел на Кэтрин, что ей стало не по себе. А его улыбка стала похожа на гримасу маньяка, молча подступающего к своей беззащитной жертве.
Заметив замешательство журналистки, Морвилл, смягчив лицо, добавил будничным тоном:
– Хотя, может, об этом писать и не обязательно… впрочем, как хотите. Ведь это всего лишь метафора.
Он сменил вальяжную позу. Подобравшись в кресле, сел выше. Посмотрел на часы, тихо, но твёрдо сказал:
– Извините, ваше время вышло. У меня ещё много дел.
– Да-да, конечно, мистер Морвилл, я уже ухожу. – Кэтрин стала торопливо собираться. – Ещё раз огромное спасибо за то, что согласились на это интервью. – Собрав сумку, она встала из-за стола, лучезарно улыбаясь, произнесла: – До свидания, мистер Морвилл, мне было интересно с вами познакомиться. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество с нашим журналом. – Она достала из сумочки какой-то предмет, зажав его в кулаке.
Морвилл, слегка поклонившись в ответ, тоже растянул губы в улыбке. Кэтрин сделала шаг в его направлении, но остановилась, словно внезапно наткнулась на невидимую преграду. Морвилл сидел не шелохнувшись. Он опять сложил пальцы домиком и смотрел на журналистку бесцветным взглядом, как удав на кролика. После секундного колебания Кэтрин решила не подходить к Морвиллу близко. Она поставила на стол шаржированную фигурку толстого бизнесмена с сигарой в зубах и в огромных очках, прижимающего к груди пухлый портфель с золотым изображением символа доллара.
– Это вам на память, сувенир от нашего журнала. – Она грациозно развернулась и выпорхнула из кабинета. Морвилл поднял телефонную трубку. Миловидная мулатка, секретарь-референт Морвилла, тут же сняла трубку в приёмной и услышала голос шефа: «Тана, принесите мне чашечку чёрного кофе». Это была условная фраза. Если бы Морвилл действительно хотел кофе, он бы так и сказал: «Чашечку кофе». Никакого другого, кроме чёрного, он не пил. Акцент на цвете был сделан специально. – Хорошо, мистер Морвилл. – Мулатка нажала потайную кнопку, спрятанную в столе.
Кэтрин тем временем вышла из особняка Морвилла. Осторожно оценила окружающую обстановку. Не заметив ничего подозрительного, быстрым шагом пошла по улице. Свернула в первый же переулок. Пройдя ещё несколько метров, замедляя шаг, остановилась. Достала из сумки зеркальце и помаду. Подкрашивая губы, через зеркальце посмотрела, что происходит сзади. Убедившись, что «хвоста» нет, перебежала улицу и зашла в арку. В небольшом дворе стоял неприметный микроавтобус-фургон. Подойдя к нему, Кэтрин тихонько постучала условным сигналом в дверь. Дверь тут же откатилась, и Кэтрин быстро заскочила внутрь. В салоне, нашпигованном разнообразной аппаратурой, находились двое мужчин. Один из них в огромных наушниках что-то регулировал и настраивал, вращая ручки радиоприбора. Другой, толстый мужчина с редкими волосами и рыхлым лицом, жуя бутерброд, держал в руке кружку с дымящимся чаем.
Кэтрин, задвинув дверь, плюхнулась на сиденье и азартно спросила:
– Ну как?!
Дожёвывая бутерброд, рябой мужчина ответил:
– Всё нормально. Ты молодец. – Отпив из кружки горячего чая, хмыкнул с улыбкой. – Когда он попросил кофе, я тут же вспомнил, что с утра ничего не ел. Присоединишься? – кивнул он на бутерброды, разложенные на столике.
– Нет, спасибо, Рич. Если только немного чаю…
Мужчина налил ей чай из термоса в пластиковый стакан.
– Фу-у… ну и тип этот Морвилл! – Кэтрин, расслабляясь, устало сняла с плеча сумку и опустила её на пол. – Когда я с ним разговаривала, у меня было такое ощущение, что он видит меня насквозь.
Она взяла в руки поданный ей стаканчик с чаем и мелкими глотками стала отхлёбывать из него.
