Наследство любимой тещи

Дома! Наконец-то они снова дома!

Томас уже давно устроился на половичке у двери. Нельзя сказать, чтобы пес выглядел весело, но от еды не отказывался, это уже радовало.

И лишь засыпая, Саша подумал, что так и не позвонил Марине. Но, с другой стороны, она ведь ему тоже не звонила. Так что можно считать, что все у них в порядке?

И все же было какое-то упрямое чувство, которое подсказывало Саше, что это не так.

Наутро Саша все-таки позвонил Марине, намереваясь заехать за ней и проводить, но оказалось, что она уже на работе.

– Как же ты добралась?! Без меня!

– И что? Ты где-то болтался всю ночь, а что мне делать? Сидеть и тебя ждать? Нет, я поехала в офис, чтобы узнать последние новости.

– И какие?

– Ирина до сих пор не нашлась. Ее родители тоже на связь не выходили. Впрочем, их имена обнаружены в списках пассажиров рейса, отправляющегося в Таиланд. Теперь полиция пытается установить, поднялись ли эти двое на борт лайнера или же до аэропорта они так и не добрались. Что касается Валеры, то он впал в кому, врачи опасаются за его жизнь.

– Надо же столько выпить!

– Водка была приготовлена из метилового спирта. Он дешевле, но для употребления внутрь непригоден. Люди им травятся. Неудивительно, что Валеру шатало.

– Где же он ее взял? Сейчас магазины старательно следят за тем, чем торгуют.

– Этот вопрос сейчас выясняется. Кроме того, к водке было добавлено еще какое-то вещество, которое добавило проблем.

– Слушай, – спохватился Саша, – а откуда у тебя столько информации за одно утро?

– Не за целое утро, а меньше чем за полчаса, – хвастливо произнесла Марина. – Я, в отличие от некоторых, бока себе не отлеживаю. К нам в офис приходила полиция, вот я одного из полицейских и разговорила. Славный такой мальчик, немножко уже влюблен в меня. В кино приглашал, в кафе. Ты об этом подумай в другой раз, прежде чем отправляться болтаться ночью.

– Я не болтался, я заночевал дома у родителей. Когда я освободился после встречи, было уже слишком поздно, я не хотел тебя будить. Но ты за меня особо и не тревожилась, как я понимаю. Ни одного твоего пропущенного звонка я не увидел.

– Я быстро уснула, – призналась ему Марина уже чуть теплее. – Но тебе удалось узнать то, ради чего ты поехал?

– Все в полном порядке. Сегодня наше расследование будет продолжено.

– Я бы предпочла, чтобы оно сегодня же было бы и закончено.

– Ну, это уж как повезет. Загадывать не стану.

– А у меня есть еще новости. Сегодня никто из наследников дома на Озерной, десять, на работе не появится. Они все в полиции! Слава там уже со вчерашнего дня. А сегодня там с ним оказались и Анка с Наталкой!

– Прекрасно! Пусть их хорошенько допросят.

– А еще Гриша мне сказал, что видел, как накануне своего исчезновения Ира садилась в машину к какому-то мужчине. И это был не Валера и не ее отец, потому что тот совсем другой. Гриша его видел, говорит, этот тип был не похож.

– Описать его Гриша сможет?

– В том-то и дело, что нет. Я его спрашивала, но он лишь мычит что-то невнятное про бороду и рыжую собаку.

– Бороду? – насторожился Саша. – И собаку? Уж не про нашего ли Томаса идет речь?

– Вот и я подумала о том же самом. Ты уже съездил в этот собачий приют? Как он там назывался?

– «Привет из пропасти».

– Вот-вот, так что? Съездил?

– Когда бы я успел? Только проснулся и первым делом звоню тебе.

Саша надеялся, что такой ответ польстит Марине, мол, едва глаза продрал и сразу про нее подумал, но любимая девушка все равно осталась недовольна:

– Надо было успеть! – резко произнесла она. – К примеру, я уже на работе, а ты все еще в кровати валяешься!

И она повесила трубку, что должно было мотивировать Сашу на подвиги, но почему-то еще сильней расхолодило его. И если бы не чувство долга, он бы плюнул на всю эту историю с похищенными-непохищенными сестрицами.

– Впрочем, это Слава и Анка с Наталкой друг другу родственниками приходятся. А Ирина им никакая не родня, а прямая соперница.

И снова Саша подивился удивительной плотности наследников на Озерную, 10, на один квадратный метр полезной площади «Электры».

– Медом им там всем намазано, что ли? Ну, Анка с Наталкой еще понятно, их родственница позвала. Кстати, надо не забыть и уточнить имя этой родственницы. Славу пригласили уже Анка с Наталкой, тоже надо будет еще подумать, с какой целью они это сделали. Но Ируся? Сама она появилась или ее тоже кто-нибудь пригласил? А если пригласил, то кто?

Саша еще долго мог бы валяться и строить версии, но тут его взгляд столкнулся с двумя парами укоризненно смотрящих на него собачьих глаз.

– Вы голодные! – спохватился он. – Вчера вы толком не успели покушать. И гулять хотите!

Услышав столько приятных слов, собаки засуетились и забегали. Барон кинулся к входной двери, Томас помчался на кухню, где уже обнаружил старую миску Барона, которую мама выставила перед уходом на работу, но, увы, забыла наполнить.

Саша порылся по шкафам и нашел пакет сухого корма. Срок годности был еще подходящий, и он щедрой рукой наполнил две миски.

К его удивлению, ни одна из собак не торопилась приступать к трапезе. Оба сели рядышком, часто дыша от волнения и нервно поглядывая то на Сашу, то на еду.

– Надо же, – потрепал Саша по ушам Томаса. – Так ты у нас, оказывается, тоже обученный пес? Без команды не ешь?

Томас сглотнул. С морды у него капала слюна. Перед Бароном уже образовалась приличная лужица. И Саша решил, что достаточно испытывать терпение собак.

– Кушать! Можно!

Барон немедленно подскочил к миске, но Томас замешкался. Видимо, отдаваемая ему команда звучала несколько иначе. Но все-таки заветное слово он услышал, а Барон так стремительно пожирал свою порцию, что Томас решил не мешкать.

В мгновение ока оба пса слопали все, что им было насыпано, и тут же уселись возле Саши, который за это время успел приготовить себе яичницу с колбасками.

– Вот вы какие! Свою еду съели, теперь на мою претендуете? Ну, уж нет, фиг вам, а не моя яичница!

Но Барон так страдальчески смотрел, а Томас так трогательно трогал коленку Саши своей лапой, есть у тебя сердце, человек? Что человек не выдержал. Каждый из псов получил по кусочку яичницы с одной колбаской.

Собаки быстро все слопали и сочли, что это был лучший завтрак на свете. Ну, а теперь им не мешало бы прогуляться!

– Да уж, красиво жить не запретишь, – рассмеялся Саша, и все трое отправились на улицу.

После недолгой прогулки Саша отправился в путь.

Первым пунктом он выбрал собачий приют. Очень уж ему хотелось вернуть Томаса его хозяину. Во-первых, Саша сам был владельцем собаки и представлял, каково это: потерять своего питомца даже ненадолго. А во‐вторых, Саше было необходимо переговорить с этим человеком относительно того, как его собака оказалась на Озерной, 10, и каким манером она оттуда плавно переместилась в квартиру родителей Ирины.

А вообще, Саше сильно не нравилась та стремительность, с которой выбывали из игры возможные претенденты на наследство Нины Одинцовой.

– Ведь если на мгновение предположить, что Ирины больше нет в живых, то кто может претендовать на ее долю наследства? Ее муж? Он в коме, одной ногой в могиле. Ее родители? Они куда-то подевались, след их ищут, но найдут ли? И кто остается из ее наследников? А никого и нет. Но зато с противоположной стороны у наследников полный порядок, в их рядах убыли не наблюдается вовсе. Две сестры Кулагины сподобились совместными усилиями произвести на свет сразу трех отпрысков. Анка с Наталкой и Слава. И плюс их матери. Да, матерям отходит одна десятая дома на Озерной, но это пока живы те, кто наследует после Нины Одинцовой. А если никого не останется из наследников Нины? С помощью ловкого юриста можно повернуть судебную тяжбу в свою пользу. Ведь как ни крути, а сестры Кулагины и есть единственные наследницы. Этот дом принадлежал их отцу с матерью весь целиком. Да, Аристарх Кулагин потом завещал дом своей молодой жене, но женщина умерла, а ее собственные наследники сгинули. И что в таком случае решит суд? Вполне может быть, что судья сочтет справедливыми претензии сестер Кулагиных на весь дом и участок целиком.

Саша был доволен, что его выводы полностью совпадают с выводами официального следствия.

Неспроста Анку с Наталкой сегодня задержали и добавили в компанию к Славе. Следователь тоже считает, что они могут быть причастны к исчезновению Ирины и ее родителей, а также отравлению Валеры, а возможно, что и самой Нины Одинцовой. Хотя много ли там было нужно старушке? Могла и сама помереть. И даже если будет проведена эксгумация тела и будет доказан факт отравления, все равно прямых улик против Кулагиных нет.

Ведь сестры Кулагины не появлялись у Нины Одинцовой в пансионате, вместо них туда регулярно наведывался некий Валера.

Но опять же совсем не факт, что тот Валера из пансионата был именно нашим Валерой. Любой человек мог назваться его именем, слегка загримироваться и порядок.

Вот уже улики против Валеры неоспоримы. Он и машину Ирины испортил, и к ее бабке в «Тихие зори» наведывался. А потом и саму Ирину похитил. А может, это вовсе и не Валера сделал, а сестры Кулагины! Или одна сестра, мать Наталки с Анкой! Или даже сами девки пошли ва-банк, решили хапнуть все наследство целиком.

И что? Пока что у них неплохо получается. Славу-то они ловко подставили. Еще чуть-чуть, и парня могут засадить за похищение собственных кузин с использованием техники гипноза. И не докажешь ничего! Улики-то против него имеются.

Так и не придя ни к каким определенным выводам, лишь запутавшись окончательно, Саша взглянул в окно и с удовлетворением обнаружил перед собой указатель с названием «Привет из пропасти».

Итак, он прибыл в собачий приют, в котором ему должны были рассказать про судьбу рыжего симпатяги Томаса во всех подробностях. Вот только сам Томас этому явно не радовался. Если в начале пути он выглядел жизнерадостно, то к середине как-то задумался, а под конец и вовсе заскучал.

Когда машина остановилась, пес встал на задние лапы, выглянул в окно, убедился, что его подозрения верны, и окончательно пал духом. Спрятал хвост между задних ног, забрался поглубже под сиденье и на все призывы Саши выйти из машины отвечал низким угрожающим рычанием. Покидать машину и отправляться в приют Томас решительно не желал.

– Выгляни, я тебя хоть сфотографирую!

На это Томас, пусть и нехотя, все же согласился. Выглянул из-под сиденья, дождался, пока Саша его щелкнет, и тут же поспешно нырнул обратно. Пес явно был уверен, что тут ему будет безопасней, нежели при посещении собачьего приюта.

Глава 9

Когда Саша вошел в ворота приюта, он отчасти понял нежелание Томаса вновь попасть в это место. Приют был большой, даже очень большой. И еще он был сильно переполнен. Все вольеры были так густо забиты собаками, что оставалось удивляться, как они все там помещаются.

Появление человека вызвало настоящий ажиотаж, все собачье племя кинулось к решеткам, и первые ряды оказались буквально погребенными под наступающими на них товарищами.

Собаки лаяли, рычали, метались из стороны в сторону, пытаясь привлечь к себе внимание человека, в котором каждый из них видел потенциального Хозяина, существо на двух ногах, которое в силах забрать его из этого ада на земле.

– Сколько же вас тут?

– Триста тридцать девять, если мне не изменяет моя память.

Саша оглянулся и увидел невысокого роста женщину, чье лицо показалось ему смутно знакомым. Но при этом Саша был твердо уверен, что никогда раньше они с этой женщиной не пересекались.

Саша мучительно рылся в своей памяти, но ответа не находил. И ведь не спросишь, а кого это вы мне напоминаете, уважаемая?

– Собачку желаете взять?

– Взял бы их всех, но не имею такой возможности.

Женщина не стала огорчаться.

– Любите собак?

– Очень.

– Приют постоянно нуждается как в волонтерах, так и в средствах.

– Готов сделать посильный взнос на пользу вашего дела.

Женщина повеселела и спросила уже куда более вежливо:

– Если собака вам не нужна, то с какой целью пожаловали к нам? Просто из любопытства?

– Дело у меня одно и совсем простое. Вам знаком вот этот пес?

И Саша показал только что сделанную фотографию Томаса. Показал и понял, что угадал.

Женщина даже вздрогнула. И голос у нее изменился:

– Где вы видели эту собаку?

– Очень далеко отсюда. Мы с Томасом познакомились в Мельничном Ручье, на улице Озерной в доме десять.

– А-а-а…

Женщина моментально поскучнела и выглядела разочарованной.

– Это я знаю, – пробормотала она. – Понять бы, где Томас находится сейчас.

– Это ваша собака?

– Не совсем. Томаса взял себе один мой хороший друг.

– Уж не Дмитрий ли Сергеевич его имя?

Саша спросил просто так, наобум, но неожиданно понял, что угадал.

– Точно! – обрадовалась женщина. – Вы его тоже знаете?

– Успел познакомиться с этим человеком заочно, пока разыскивал Томаса. Значит, Томас жил с Дмитрием Сергеевичем на Озерной, десять?

– Да. Там они обитали.

– Это вы их там поселили?

– Ну а что? Имею право! Дом-то мой!

– Ваш?

– Этот дом построил еще мой дед. Потом унаследовал мой отец. Там родились мы с сестрой и наши братья. Теперь мы с сестрой владеем этим домом по праву законных наследниц.

Конечно же! Теперь Саша понял, кого напоминает ему эта женщина. Анку с Наталкой, вот кого! Двух сестер, родившихся у своей матери – Ирины Кулагиной. Непохожие друг на друга сестры удивительным образом сумели взять от своей матери некоторые ее черты. У Анки глаза были матери, а у Наталки нижняя часть лица.

– Значит, ваше имя Ирина.

Женщина кивнула.

– И дом на Озерной, десять, вы считаете своим?

– Половина его моя, половина Надькина. Надька – это сеструха моя.

– А Нина Одинцова?

– А ей шиш! Да и померла она!

– Про смерть Нины – это вы от вашего Дмитрия Сергеевича знаете?

– При чем тут Дима? – удивилась женщина. – Он с этой старухой вовсе не был знаком.

– Вот тут вы ошибаетесь. Он ее хорошо знал и даже оплачивал пребывание Нины Одинцовой в пансионате.

Ирина в ответ разразилась совсем невежливым хохотом.

– Да откуда у нищего бомжа деньгам взяться? Были бы у него деньжата, он бы их лучше на себя потратил. Одежку бы себе какую-нибудь справил. Жилье снял. Ботинки приличные бы купил! А то ведь появился у нас в приюте, сам вроде пса бездомного.

Доброе сердце Ирины, которое разрывалось от жалости при виде всякого неприкаянного живого существа, и тут дало о себе знать. Этому в известной степени способствовало и то, что под слоем грязи мужчина был очень даже хорош собой. Даже густая борода, которой заросло его лицо, не могла скрыть его миловидности. И желание опекать проснулось в Ирине с невиданной до сих пор силой.

– В общем, куда-то его надо было пристроить. Первое время Дима ночевал у нас в приюте, заменял заболевшего ночного сторожа, но потом тот выздоровел, нужно было найти для Димы другое место для ночлега.

– И тут вы вспомнили про дом своего отца?

– А чего? Все равно он свободный стоял. Как Нинку ее дочь увезла, так все в нем и посыпалось. Какое-то время жильцов мы еще пускали, а потом туда и людей приводить стыдно стало.

– Людей стыдно, а Дмитрия можно?

– Так то же за деньги, а то даром, – ухмыльнулась Ирина. – Я же с Димы денег за постой не брала. В самом доме жить было уже невозможно, но пристройки были посвежее, один из сарайчиков мы Диме для жительства и определили. Он был доволен.

– Дареному коню в зубы не смотрят.

– Вот именно. Кстати, ему реально понравилось за городом жить. Конечно, электричество на участке и в доме давно отключено было, но май в этом году теплый выдался. Не замерзли они с Томасом. А насчет готовки, то газовую плитку с баллоном я им привезла. Много ли мужику и собаке нужно? Разносолы они себе все равно готовить не стали. Кашу или макарон заварили, тушенки в нее добавили, и порядок. И завтрак, и обед, и ужин – все в одном котелке.

Итак, обитающая на Озерной, 10, личность была установлена.

– А откуда у Дмитрия Сергеевича книга, принадлежащая вашему племяннику Славе?

– Этого я не знаю. Что за книга?

– Про гипноз. Дмитрий Сергеевич им увлекался?

– Никогда от него про гипноз ничего не слышала.

– А что вы вообще знаете про этого человека? Документы вы его видели?

– Откуда же у бомжа документы?

– Но хотя бы фамилию он вам называл?

– Один раз сказал, что он Петров. Другой раз, что Николаев. Я поняла, что правду он мне говорить не хочет, и больше не спрашивала.

– А возраст?

– Лет сорока пяти, может быть, пятидесяти. Да кто же его знает, может, и моложе, просто так выглядел.

– А родился где?

– Не знаю.

– Ну, а хоть фотография его у вас есть?

– Представьте, даже фотографии нет.

– Петров Дмитрий Сергеевич без определенного возраста и неизвестно где родившийся. Случись что, его же невозможно будет найти.

Ирина тяжело вздохнула:

– Думаете, я сама этого не понимаю. Как два дня назад обнаружила, что Дима с Томасом исчезли, так неспокойно на душе стало. Будто бы ударил кто, так и болит внутри все, так и ноет. Стала думать, как бы мне Диму разыскать, и поняла, что не могу этого сделать. Ничего я про этого человека, кроме имени-отчества, не знаю.

– Да и они могут быть совсем даже не его.

– Вот я и думаю, а вдруг Дима чего-нибудь натворил, потому и слинял? Он натворил, а обвинят меня. Участок-то мой! Дом тоже мой! Получается, ответственность за то, что там происходит, тоже на мне. Вот что меня томит! Не делай людям добра, не получишь зла! Вечно я за свою доброту страдаю!

Это она еще не знает о задержании ее родных дочерей! Вот это будет удар так удар, все связанное с Дмитрием покажется ей цветочками.

– Значит, вы считаете дом своим. Но ведь у Нины Одинцовой есть прямая наследница – внучка.

– Девчонку другие люди удочерили. Она бабке не наследница!

– Напрасно вы так думаете. Внучка все равно остается наследницей. Она будет наследовать за свою ранее умершую мать.

– Пусть! Но большую часть я ей не отдам. Кто она такая? Она в этот дом ни копеечки не вложила.

– А вы вложили?

– Мои отец с матерью всю жизнь вкладывались. А я их наследница.

Сашу забавляло, как женщина все время ловко обходит в разговоре других наследников. Все время «я» да «я». А ведь никакого «я» там быть не может. Даже при самом благоприятном раскладе там может быть только «мы с сестрой»!

И тут Сашу осенило:

– Вы и свою сестру со счетов сбросили, потому что знаете, ее сыну грозит уголовное наказание за похищение ваших дочерей. Похищение, которого и не было, но которое вы с дочками инсценировали! И сделали вы это специально для того, чтобы вывести Славу и его мать из числа наследников!

– Вранье! – заявила Ирина, но глаза у нее забегали.

– Напрасно вы так. Это же ваши собственные дочери и признались сегодня в разговоре со следователем. Сдали и вас, и всю вашу затею.

Саша понятия не имел, в чем признались Анка с Наталкой, говорил наобум и снова угодил в цель.

– Не знаю, что там эти дурехи со страху полиции наплели, только все это ложь! Ничего мы против Славы с Надькой не затевали!

– Лучше бы вам во всем признаться сейчас, потому что в противном случае похищение, а возможно, что и смерть третьей наследницы тоже спишут на вас.

– Что?

– А вы не знали? Внучка Нины Одинцовой пропала. Ваша тезка, между прочим.

– Девчонку мы не трогали! – взвизгнула Ирина.

– Дайте, я вам подскажу… Девчонкой и ее родными собирался заняться ваш знакомый? Вы ввели этого подозрительного Дмитрия Сергеевича в курс вашей проблемы, и он пообещал вам, что устранит ее? Вместе с внучкой, ее мужем и приемными родителями?