Девятьсот страниц из жизни полковника Каганского. Книга 3. Танкист

скачать книгу бесплатно

– Этот вопрос у нас уже решён! – ответил генерал. – У нас на тридцатке стоит сто штук новых обкаточных машин резерва генерального штаба вы возьмёте из полка необходимое число водителей и с каждой машины снимите по тысячи километров после чего их обслужите и поставите на хранение!

– Опля! – подумал я, – Опять вляпался, использовать новые машины хорошо, но после эксплуатации их на гравии сколько понадобится сил, чтобы их привести в надлежащее состояние?

– Товарищ генерал, а кто будет старшим водить колонны?

– Вы, товарищ майор, будете водить эти колонны! – я хотел заартачиться и весомы аргументы на то у меня были, но, подумав решил, а ведь так я запросто сделаю целую ходку вместо дивизионного плаца на свой плац и этого гравия мне хватит на всё с избытком. Поэтому я согласился.

На следующий день с зампотехом полка Борисовым и с необходимыми специалистами мы прибыли в карьер. Сразу отрезали концы, провалившейся перемычки, кувалдами выровняли её угольники и для укрепления её снаружи приварили по всей длине такие же. Гидравлическим подъёмником подняли их к своим местам, приварили и передали карьерным специалистам для восстановления её транспортёра, и тут же принялись к ремонту второй эстакады. Оставив Борисова руководить работами, я поехал на тридцатку, где меня ждал с водителями начальник авто службы полка майор Лемешко, с которым мы выгнали сразу 50 машин и погнали в карьер. И я мечтал, что, возвратившись в ночь привезу гравий в свой полк, но не тут-то было, комдив оказался куда хитрее меня, он у Шкотовского моста, где дорога поворачивает в сторону Саинбара, от которого идёт тыльная дорога к нашему полку. Он выставил полковника Гороховского с машиной ВАИ. Поворачивать туда не было смысла. Я, скрипя сердцем повёз гравий на дивизионный плац. К утру следующего дня все три эстакады были отремонтированы и на погрузку колонны из 50 машин уходило всего два с половиной часа. Таким образом в день я делал две ходки, выжидая, когда же Гороховский потеряет бдительность, и такой день настал! Помог Бог. С самого утра начался ливневый дождь, карьер в этот день работал в своём ритме, а вот дорожного транспорта обычно, стоящего перед эстакадами в очереди было мало и, пустующие места занимали мои машины, и мы погрузились меньше чем за час. На подходе к Шкотовскому мосту машины ВАИ и Гороховского не было, и я без зазрения совести повернул колонну к Саинбару, а там тыльной дорогой заехал в расположение полка, личный состав полка был проинструктирован, что, как только колонна машин зайдёт на территорию полка, хватать лопаты и разгружать машины туда, куда укажут командиры. А зампотеху Борисову было поручено отремонтировать полковой каток и взять в займы у других полков сколько можно. Борисов всё исполнил правильно. Личный состав Уралы разгрузил моментально, а я развернул Уралы, опять поехал в карьер, но теперь Гороховский уже стоял на своём месте и, увидев меня, возвращающегося со стороны Саинбара остановил меня и заявил:

– Этот фокус, товарищ майор, вам не пройдёт даром! – в тон ему я ответил:

– Товарищ полковник, я так думаю, что и вам от моего фокуса кое-что достанется! – к часу дня я пригнал вторую ходку на дивизионный плац. Машины начали разгружаться, а посыльной оперативного дежурного сообщил мне:

– Товарищ майор, вас срочно вызывает командир дивизии! – поняв всё и, предвкушая основательную головомойку зашёл к командиру дивизии. У него в кабинете сидел начальник политотдела полковник Новосёлов и майор Редькин начальник отделения кадров дивизии. На столе лежала моя развернутая служебная карточка. Я доложился. А комдив, пригнув голову и, выставив вперед свою бульдожью челюсть, зловещим шёпотом спросил:

– Товарищ майор, за всю мою жизнь, ещё никто не залазил в мой карман! – скосив глаза на свою служебную карточку, я ясно увидел, что там уже записано новое взыскание, которое гласило: «Служебное несоответствие за самоуправство». Поэтому меня понесло потому, что более высокое взыскание было снятие с должности, а с должности меня может снять только главком сухопутных войск. Я спросил:

– Товарищ генерал, а в качестве кого я получаю взыскание? В качестве зама командира полка, начальника штаба или исполняющего обязанности командира полка, который вместо управления полком водит колонны с гравием на дивизионный плац, что может делать любой офицер?!

– Товарищ майор, наш разговор окончен, идите и исполняйте обязанности, которые я на вас возложил! – а я подумал:

– Ничего придёт время ложить асфальт, а где ты его возьмёшь, товарищ генерал, когда он весь в крае идёт на дорогу Владивосток-Находка. На каждые 10 километров этой дороги установлены не большие асфальтовые заводики, которые выдают асфальт на свои участки. Для того, чтобы покрыть с вой плац и линейки, я асфальт раздобуду, но у меня нет талонов, а талоны только у комдива. Решил наплевать на свой гонор и с якобы поникшей головой пошёл к комдиву:

– Товарищ генерал, с асфальтом туго хуже, чем с гравием, но опыт провести можно, выделите мне талоны хотя бы на 200 кубов асфальта, и я попробую добыть хоть эту толику, но кроме талонов мне понадобятся все дивизионные самосвалы с металлическими кузовами.

– Хорошо, вот вам талоны, распорядитесь, чтобы ваш начальник авто службы принял дивизионные и полковые самосвалы из танкового полка и 411. А кто в это время будет водить колонны с гравием?

– Я уже, товарищ генерал распорядился. Колонны будет водить майор Янковский командир танкового батальона полка.

Генерал принял это, как должное. Я ещё раз подумал:

– И на этот раз «Проняло». – придя в полк вызвал начальника авто службы майора Лемешко и поручил ему собрать все самосвалы дивизии в полк и по первому моему сигналу доставить самосвалы в точку, назначенную мной окольной дорогой минуя центральные и Смоляниновское КПП.

– Всё будет сделано! – заявил Лемешко, а я взял командира разведвзвода Гвоздева с мотоциклом и поехали по близлежащим к Смолянинову асфальтовым заводам в сторону Находки. На первом, втором, третьем и четвёртом заводах получил полный отказ. Прибыв на пятый застал его в не рабочем состоянии. Все его шесть работников резались в домино, а начальник куда-то звонил по своей радиостанции. Поздоровались, познакомились. Я узнал почему завод не работает. Оказывается, что его топки работают на дизтопливе, а форсунки старого образца выходят из строя, а на складах им замены нет.

– Поэтому стоим уже вторую неделю! – заявил начальник завода. – и просвета не видно! – посмотрев на форсунки, я понял, что они точно такие же, как на нашей дивизионной кочегарке, а дивизионная кочегарка все свои запасные части содержит на нашем складе БТИ, и там их у нас несколько ящиков по двадцать штук в каждом. Я сразу принял решение и предложил его начальнику завода:

– Я привожу вам форсунки, вы запускаете завод и отовариваете мои талоны сегодня днём и ночью.

– Я не только вам буду грузить асфальт сутки, а ещё и коньяк поставлю! Ведь у меня рабочие получают деньги от выработки, а бухгалтерия начисляет зарплату им в зависимости от полученных талонов, на которых не написано от кого они получены. Через три часа после установки форсунок, я готов грузить вам асфальт каждый час по две машины с котла, а у меня их два! – я тут же распорядился и отправил Гвоздева в полк, чтобы он у Борисова получил на складе три форсунки и привёз сюда и передать майору Лемешко пригнать самосвалы к этому заводу, а майору Борисову выгнать катки для закатки асфальта на плац.

Через сорок минут Гвоздев привёз форсунки, рабочие их вмонтировали и запустили топки, загрузив в котлы необходимы компоненты, такие-как битум, мелкий гравий и ещё какие-то жидкости. Через два часа асфальт был почти готов. К этому времени майор Лемешко подогнал восемь самосвалов, четыре из которых мы сразу же загрузили асфальтом, но отправлять только четыре машины было не с руки и опасно. Посоветовавшись с начальником завода, тот меня успокоил и посоветовал:

– Вон там за ёмкостью с соляркой есть специальные термические покрывала для асфальта. Укройте сверху асфальт, и он шесть часов не застынет! – что и сделали, а через три часа поспела вторая порция асфальта, и мы загрузили оставшиеся самосвалы. Поговорив с начальником, попросил его поработать ночью. Он с радостью согласился потому, что завод простаивал, а рабочим надо зарабатывать. И ещё он мне рассказал:

– Из-за простоя моего завода на моем участке дороги возили асфальт с других заводов, а теперь за асфальтом с других участков дороги ездить далеко, и мой асфальт для дороги не нужен, битуму у меня полно, около 50 тонн, мелкого щебня ещё больше, а вот дизтоплива у меня на пределе, и подвозить его мне не собираются, а в управлении идёт речь о закрытии завода, так-как он становится нерентабельным! – я спросил начальника:

– А наши талоны вам помогут?

– Ещё как помогут! – ответил он. – Ведь дорожники получают наш асфальт по точно таким талонам, и никто не будет разбираться в управлении на кого мы работаем, им нужны оплаченные талоны, по которым им перечисляют деньги! Так может мы договоримся на большие объёмы? – спросил я его.

– Если будет дизтопливо, то мы можем договориться на любые!

– Дизтопливо вам будет на первый случай уже завтра! Три тонны вам хватит?

– Хватит на три дня! – сказал начальник.

– А сколько вам надо топлива на тысячу кубов асфальта?

– Много! – сказал начальник, – Не менее 10 тонн!

Сделал первую асфальтную ходку на свой плац. Быстро разгрузили самосвалы и стадии немедленно разгребать его, укладывая равномерным 8—10 сантиметровым слоем, и тут же под руководством зампотеха полка Борисова стали его закатывать, имеющимися катками. Горячий асфальт укатывался хорошо и за одну ходку из 8 машин, мы заасфальтировали треть плаца. После разгрузки машин, я отправил их под руководством майора Лемешко обратно на завод и попросил его поработать ночью. За ночь мы заасфальтировали весь плац и переднюю линейку полка.

Дивизионное начальство в том числе и комдив ещё не знали о наших подвигах, но в шесть часов утра мы разгрузили последние восемь самосвалов на заднюю линейку и начали его разгребать и укатывать. В это время в спортивной форме появился комдив и, увидев содеянное остановил кого-то из офицеров и приказал ему:

– Каганского срочно ко мне! – но я уже видел эту картину, как кролик к удаву, сделав безразличное лицо, шёл к нему, злорадствуя и, торжествуя в душе за своё содеянное. Но сделать полностью безразличное лицо, я не сумел. Моё торжество выпирало наружу и, увидев его, комдив лишился дара речи. Глядя на меня, он правой рукой показывал на асфальт и свистящим шёпотом спрашивал меня:

– Что это такое?

– Товарищ генерал, докладываю, это асфальт! – в это время его прорвало, и он заорал:

– А почему этот асфальт здесь, а не на дивизионном плацу?

– Товарищ генерал, этот асфальт здесь лишь потому, что это была опытная партия, которую я побоялся везти на дивизионный плац, потому что там должно быть всё по науке, а у меня и так сойдёт! – генерал почему-то быстро успокоился и уже миролюбивым тоном спросил:

– А насколько вы там договорились?

– Товарищ генерал, я договорился лишь на то количество талонов, которые вы выдали!

– Там же не хватит на дивизионный плац!

– Товарищ генерал, я все свои способности исчерпал и добыть, что-либо ещё, я не в состоянии. Пока работает этот заводик, давайте будем асфальтировать ваш плац! А вы заставьте своих подчиненных искать асфальт, может они его найдут.

– Не учите меня, как управлять своими подчиненными! – внушительным тоном объявил мне генерал. Затем махнул рукой и удалился домой, а я подумал:

– Ну и слава Богу!

Так-как начальник завода обещал работать круглые сутки, я назначил старшим колонны самосвалов старшего лейтенанта Гвоздева и приказал ему возить асфальт до вечера, а вечером его подменит майор Лемешко и до утра, а утром опять поведет Гвоздев. К обеду я зашёл на дивизионный плац и с удовлетворением заметил, что довольно большой его кусок уже заасфальтирован и красиво укатан и, что руководит этой работой новый дивизионный топограф капитан Табачников.

Прикинул, что талонов на асфальт для плаца не хватает примерно на четверть, пошёл к командиру дивизии, доложился ему и попросил дать сто талонов для завершения асфальтирования плаца. Комдив молча достал из ящика сто талонов и протянул их мне, а рукой указал на стул. Я сел и стал ожидать, какого-либо подвоха. Но его не последовало, наоборот, доброжелательным тоном комдив стал объяснять мне значимость его проектов. Я молча кивал головой, что означало, что соглашаюсь с ним, а в какой-то момент, комдив вдруг замолк и внезапно меня спросил:

– Борис Алексеевич, а скажите в какой обуви ходит на работу ваша Валентина Фёдоровна в дождливую погоду? – от внезапности такого обращения у меня отвисла челюсть, примерно также, как у комдива сегодня утром, когда он увидел асфальт на нашем плацу. От внезапности я перезабыл, что он спросил и сказал: