скачать книгу бесплатно
Я почему-то чуть не расплакалась от радости, услышав родной язык. И с готовностью, удивившей меня саму, ответила:
– Очень приятно! Я вас слушаю!
– Может, встретимся сегодня? Я скоро заканчиваю. Неохота ехать в квартиру. Нас там пять человек в маленькой комнатушке, снимаем на паях. Все молодые пацаны, и работаем, кто где.
– Идет! – легко согласилась я. – Приходи, как закончишь, ко мне в отель. Позвонишь снизу, и я спущусь.
– А в номер не приглашаешь? – поинтересовался он и тихо засмеялся.
– Не все так сразу, – улыбнулась я. – Я ведь тебя абсолютно не знаю.
Антон явился через полтора часа. Я к этому времени уже устала и хотела спать. И когда он позвонил, то вначале решила отказаться. Но его голос был таким милым. К тому же, услышав русскую речь, я не смогла устоять от нахлынувшего желания просто поболтать с соотечественником. Спустившись в вестибюль, огляделась, но Антона не было. И я вышла на улицу. Он стоял возле лестницы и смотрел на стеклянные двери гостиницы с явным ожиданием. Сменив косоворотку и шаровары на светло-серые брюки и голубую рубашку, Антон превратился в самого обычного парня. Я подошла и зачем-то протянула ему руку. Он улыбнулся и неожиданно поцеловал мои дрогнувшие пальцы.
«Зачем он мне?» – спросила я саму себя с запоздалым недоумением.
И тут поняла, чем он так зацепил мой взгляд. Глаза Антона были такого же разреза и формы, как и у Петра. Только у моего любимого они были зеленовато-серыми, а у Антона – голубыми. И оттенок русых волос тоже показался мне очень похожим.
«Это паранойя», – подумала я, идя рядом с Антоном и искоса поглядывая на его курносый профиль.
– А мы куда, собственно? – после затянувшейся паузы поинтересовалась я.
– Давай закатимся куда-нибудь просто повеселиться, – сказал Антон. – Так хочется оторваться в компании симпатичной девчонки, к тому же русской. Хотя вид у тебя совсем японский. Если бы ты не заговорила со мной в ресторане по-русски, я бы никогда не подумал, – добавил он и посмотрел на меня с хитринкой.
– У меня четверть крови – японская, – сказала я и махнула рукой медленно проезжающему такси.
– Может, на метро? – немного жалобно спросил Антон.
– Да не волнуйся ты, я сама заплачу, – ответила я, понимая, что, видимо, он экономит на всем.
Жизнь в столице была очень дорогой. Мы уселись в такси, и я поправила сбившуюся подо мной шершавую ткань. Меня всегда удивляли эти кружевные накидки в местных такси. Пока я возилась, мое короткое платье задралось, и я поймала острый взгляд Антона. Он смотрел на мои голые колени.
– Так куда желает дама? – поинтересовался он и облизнулся совсем как кот, увидевший полную миску сливок.
– Куда-нибудь в центр, – ответила я. – Ты же хотел оторваться на полную катушку.
– Может, в Раппонги? – спросил он. – Там много иностранцев и дискотеки до утра. Но не очень дешево.
– Знаешь, я хочу в какое-нибудь злачное место, – решила я.
– Синдзюку, театр «Кома», – кратко сказал Антон таксисту.
Тот кивнул.
Когда мы подъехали к театру, я расплатилась и вышла, оглядываясь по сторонам. Народу на узкой улочке было много, везде сияли неоновые надписи рекламы, бежали разноцветные огоньки вдоль названий клубов и ресторанов.
– Хочешь перекусить? – заботливо спросил Антон.
– Можно, – согласилась я.
– Здесь неподалеку неплохая якитория. Пойдем?
Мы отправились по улице и довольно быстро оказались возле ресторана. Заняв свободный столик, заказали шашлычки из кальмаров и куриного мяса. В якитории они были традиционно маленькими.
– А мы, вообще, где? – решила я поинтересоваться.
– Ты же хотела в злачное место. Это одно из них. Мы в квартале Кабуки-тё. И здесь самые дешевые клубы с хостесс, пип-шоу, стрип-клубы и клубы знакомств.
– А ты специалист, – заметила я, с удовольствием поедая нежное куриное мясо и запивая его светлым пивом.
– Что ты! Просто иногда сюда приезжаю с ребятами. Здесь есть клуб с иностранками-стриптизершами. Там и наши девчонки работают. Но ты, как я вижу, не из них, – задумчиво добавил он.
– Что ты, Антоша! – искренне возмутилась я. – Разве я похожа?
– Ты очень красивая и довольно загадочная девушка. Я тебя сразу заприметил, как только ты появилась в нашем ресторане.
Он замолчал, медленно потягивая пиво. Я смотрела в его голубые глаза и постепенно чувствовала себя все лучше. Внешне Антон мне нравился.
«А почему бы и нет? – подумала я. – Все равно мне нужен мужчина… вместо учебного пособия. Почему бы мне прямо сейчас не начать учиться очаровывать и соблазнять?»
– А ты как попал в Токио? – ласково спросила я.
Антон улыбнулся и после паузы рассказал довольно красивую историю, как он поехал вслед за своей любимой женушкой, которая заключила контракт с симфоническим оркестром. Она играла на скрипке. Контракт был на год, но она затем подписала и на второй. Но влюбилась в кларнетиста, тоже русского. И Антон остался не у дел. И в результате она живет в служебной квартире вместе с любовником, а он, законный муж, вынужден работать официантом, хотя по образованию – экономист. Хорошо, что хоть английский знает.
Антон замолчал. Я внимательно на него смотрела, не зная, верить или нет. А потом решила, что, в принципе, мне все равно, даже если это – ложь. К тому же я сама наплела ему с три короба, что приехала к родственникам по приглашению, но с ними жить сочла неудобным и поэтому поселилась в гостинице.
– Н-да, твои родственнички, видно, люди небедные, – заметил Антон, глядя на меня с непонятным выражением. – Стоит жизнь здесь дорого, а ты, я смотрю, денег не считаешь.
– У меня обеспеченный папа, – ответила я. – И здесь тетушка владеет чайным домиком в Асакусе.
– Ого! – только и сказал Антон. – И гейши есть?
– Да, – усмехнулась я.
– Понятно.
И больше мы на личные темы не говорили.
Выйдя из якитории, мы пошли по улице, болтая о всяких пустяках. Потом Антон свернул в какой-то переулок, и мы оказались на узкой длинной улице, густо усеянной барами. Зазывалы буквально не давали проходу и настойчиво, правда, не переходя за рамки традиционной японской вежливости, приглашали в заведения. Возле одной двери Антон остановился.
– Хочешь в линжери-клуб? – спросил он.
– Пошли, – сказала я. – А что это?
– Ничего такого, – усмехнулся Антон.
Линжери-клуб оказался обычным баром, только девушки там работали в одном нижнем белье. За стойкой я заметила несколько девушек весьма специфического вида.
– Юдзё, – лаконично сказал Антон, проследив за моим взглядом.
– Шлюшки? – догадалась я.
– Да, – засмеялся он. – И, как видишь, дешевки.
– Но здесь все такое, – заметила я, усаживаясь за столик.
– Ну, это же дешевый квартал. Ты сама просила. Яки-собу будешь? – уточнил он.
– А что это?
– Жареная гречневая лапша, – с улыбкой ответил он. – Тебе понравится.
– Лучше что-нибудь выпить.
Антон заказал виски. Я смотрела на полуголых стройных японок, снующих между столиками. Многие были в очень тонком просвечивающем белье, сквозь которое легко различались черные волосы на лобке и темные соски. Девушка, подавшая нам виски, низко наклонилась, демонстрируя глубокий вырез прозрачного микроскопического бюстгальтера.
Я внимательно наблюдала за их поведением. В принципе, они не делали ничего экстраординарного. Но их плавные движения, когда они подавали напитки или что-то спрашивали, низко наклоняясь к гостям и изящно сгибая при этом тонкие талии, когда они просто поправляли высокие прически, вскидывая руки вверх и поворачиваясь тонкими белыми телами, несли определенный налет эротизма и тайного вызова. И мужчины это чувствовали. Я видела, как загорелись глаза Антона от вида этих неторопливо проходящих мимо нашего столика полуобнаженных тел.
«Ожидание и предвкушение, видимо, заводит мужчин намного сильнее, чем сама любовная игра, – решила я и запомнила для себя это открытие. – К тому же полностью обнаженное тело не так эротично, как полуприкрытое. Ну, это я и раньше знала», – подумала я, искоса посмотрев на Антона, не спускающего глаз с худенькой низкорослой японки, одетой в красное кружевное белье.
– Хочешь, Антоха, куплю ее тебе? – неожиданно для себя предложила я и хихикнула.
По – видимому, доза виски уже затуманила мою голову, и я плохо соображала. Мне почему-то было удивительно легко с этим парнем, и я решила таким образом сделать ему приятное. Антон перестал созерцать девушек и развернулся ко мне.
– Зачем тратить деньги? – спросил он. – Ведь есть ты!
Несмотря на то, что его заявление звучало явно двусмысленно, я не обиделась.
– А ты, смотрю, прилично набралась, – усмехнулся он. – Может, отвезти тебя в гостиницу?
– Может, – согласилась я.
В этот момент зазвонил мой сотовый, мелодию которого я с трудом расслышала сквозь громкие песни караоке.
– Ты где, Таня? – спросила Манами.
– В клубе развлекаюсь, – нехотя ответила я. – А что такое?
– Ничего особого. Извини, если помешала. Просто мы с Тору тебя потеряли. Звонили несколько раз, но ты не отвечала. Моя тетя передает тебе привет. Мы сейчас у нее в гостях.
– Передавай им от меня тоже привет, – ответила я, стараясь выговаривать слова внятно. – У меня все хорошо. Завтра созвонимся.
– Кто это? – поинтересовался Антон.
– Подружка одна местная, зовут Манами.
– И чем она занимается? – подозрительно осведомился Антон.
– Работает в женской дорожной полиции, – ответила я.
– Понятно, – сказал Антон, вставая.
Его лицо приняло успокоенное выражение. Я встала следом. Расплатившись, мы вышли на улицу.
Несмотря на очень позднее время, жизнь в квартале, судя по всему, бурлила. Пройдя немного, мы были остановлены огромным негром в красной куртке, старательно приглашавшим нас в стриптиз-клуб. Он размахивал перед нашими носами красными флаерами и что-то быстро лопотал по-японски.
– Зайдем? – спросил Антон.
Но я отрицательно покачала головой. Хотелось уже оказаться в постели. Опьянение давало о себе знать.
Остановив такси, я забралась на заднее сидение и мгновенно погрузилась в дремоту. Очнулась оттого, что Антон начал трясти меня за плечо. Я открыла глаза и с радостным удивлением увидела, что мы уже возле моей гостиницы. Антон поднялся вместе со мной, обняв меня за талию. Я навалилась на него, мельком глянув на поднявшегося из-за стойки портье. Мой номер находился на втором этаже, и Антон потащил меня по лестнице. С трудом открыв дверь, я вошла в комнату и сразу упала на диван. Антон снял с моих ног босоножки на высоком каблуке и начал стягивать платье через голову. Я не сопротивлялась и даже ждала с нетерпением, что будет дальше. Он спокойно расстегнул мой лифчик, и я осталась в одних трусиках.
– Ты необыкновенно красивая, – пробормотал он.
Потом взвалил меня на плечо, как мешок с рисом, и отнес в спальню. Едва моя голова коснулась подушки, я провалилась в глубокий сон.
Открыв глаза, я поняла, что уже давно день. Потянувшись, перевернулась на другой бок и с изумлением увидела на подушке красную розу. И тут вспомнила о событиях прошлой ночи и об Антоне. Я села, протирая глаза, и прислушалась. Но в номере кроме меня явно никого не было.
– Вот тебе и Антон! – рассмеялась я. – Ушел и даже не попытался воспользоваться тем, что девушка пьяна в стельку!
Мысль проверить сохранность моих денег даже не пришла в голову. Этот парень не вызывал у меня никаких опасений. Более того, мне хотелось продолжить с ним знакомство. К тому же ярко-алая роза, лежащая на подушке и источающая слабый тонкий аромат, странно согрела мое сердце и вызвала улыбку. Я встала, поставила ее в стакан с водой и отправилась под душ. Потом позвонила госпоже Цутиде и договорилась о встрече.
Свиток третий
В мире цветов и ив
Занятия были индивидуальными и напомнили мне лекции в нашем культпросвет училище. Я приехала в Асакусу, нашла указанный дом, поднялась на второй этаж и зашла в обычную на вид комнату, обставленную по-европейски. Госпожа Цутида ждала меня, сидя в глубоком мягком кресле. Одета она была в обычное шелковое платье и летние в сеточку туфельки на низкой танкетке.
– Устраивайся удобнее, Таня, – мелодично произнесла она. – Сегодня поговорим об истории. Можешь записывать то, что сочтешь полезным для себя.
Я уселась в кресло напротив и достала тетрадь.
Из тетради лекций госпожи Цутиды:
«В 1761 году в Ёсивара появилась первая профессиональная женщина-гейся. Звали ее Касэн из дома Огия. Но начинала она как юдзё, и выплатив все долги, открыла свой бизнес. В отличие от куртизанок, гейши изначально работали не только и не столько в "веселых кварталах". Мужчины часто вызывали их на свои дружеские вечеринки. Они особо ценили гейш за умение остроумно поддерживать беседу. Те шутили, читали стихи, пели песни, танцевали, аккомпанировали мужскому пению, затевали простые и веселые игры. Официально секс в их программу не входил, так как гейши не имели на него правительственной лицензии.
Руководили ими ока-сан, то есть матушки, а сами они называли друг друга сестрами. Районы, в которых располагались общины гейш, назывались ханамати – "цветочные улицы". Раньше каждый город имел свою улицу или хотя бы дом гейш. В те времена японская семья считала для себя честью, если девушка избирала судьбу гейши. Тот факт, что родители могли себе позволить оплатить немалые расходы на обучение, заставлял окружающих относиться к ним с большим уважением.
Но «Мир цветов и ив», как называли свое сообщество гейши, довольно жесток. Пройти все уровни обучения профессии крайне сложно, и многие претендентки отсеивались на полпути. Лишь немногим майко[8 - Майко – ученица гейши в Киото] удавалось получить диплом гейши.
В стародавние времена это были молодые прекрасные создания, которых обессмертили тысячи шедевров-гравюр, оттиснутых с досок. Мы все еще можем их увидеть, стоящих под цветущими вишнями, играющих с собачками, обнимающих друг друга на мостах, со своими безупречными прическами в лентах и цветах. Они наряжены в эксклюзивную одежду, они искусно балансируют на неудобных деревянных гэта, они движутся в медленных танцах с утонченной грацией, их веера напоминают раскрытые крылья прекрасных разноцветных бабочек. Именно такими предстают перед современным зрителем гейши давних времен на живописных полотнах».
Госпожа Цутида читала лекцию около часа довольно монотонно. Я чувствовала усталость, но ничего ей не говорила. Она, поняв, что я уже плохо воспринимаю информацию, сама сделала перерыв. Предложив мне чай «молочный улун», с улыбкой наблюдала, как я с наслаждением поглощаю ароматный напиток.
– Все-таки европейские девушки очень изнежены, – не удержавшись, заметила госпожа Цутида. – Наши девушки учатся по десять часов в день с одним выходным в неделю, в течение пяти лет.
– Все так серьезно? – не поверила я.
– И это еще приняли закон после войны, что обучение проводится только с шестнадцати лет, а до этого ученицами становились уже в десять. Пойми, Таня, это не просто профессия, а стиль жизни. И образ мышления.
