скачать книгу бесплатно
– Лучше это, чем паковать продукты, – пожал плечами Куп.
Жизель посмотрела на часы:
– Как думаете, охранники уже достаточно озадачены?
– Думаю, в самый раз. – Куп кивнул на заднюю часть здания. – Может, подъедем к погрузке?
Под хруст стекла Жизель послушно направила фургон к указанному месту.
– Мне с вами точно не нужно?
– Мы с Морти справимся. И нам нужен водитель наготове – вдруг твоя штуковина не сработает и включится свет.
– Всегда мечтала поучаствовать в Ле-Манской гонке. Удачи вам.
– Спасибо, – откликнулся Морти.
– До встречи, – вторил Куп.
Как только они выбрались из фургона, Морти рванул к коробу на задней стенке музея, одним касанием открыл крышку и принялся кусачками обрывать телефонные провода.
– Долго еще? – спросил Куп.
– Все. Давай в следующий раз вломимся в местечко поцивильней. А то слишком просто.
– Понимаю твои чувства. Прибор ночного видения прихватил?
– Ага.
– Тогда вскрываем, и за дело.
Морти поднялся по короткой лестнице к двери на погрузочную площадку. Снова коснулся замка, тот с тихим щелчком открылся, и они с Купом, проскользнув внутрь, двинулись ко входу в главную часть музея. Очки ночного видения исправно озаряли помещение зеленым светом.
Зазубривший план наизусть, Морти уверенно направился к выставке мумий. В ночном мраке галереи впечатлили Купа еще сильнее. Он словно вышагивал по хэллоуинскому лабиринту ужасов, в каких не раз бывал в детстве.
– А могли б кучу туристов привлечь, – прошептал он Морти. – Типа «Приезжайте в дом с привидениями».
– Ага. Школьные экскурсии не в силах показать это место во всей красе. Оставишь записку в ящике для предложений?
– Пришлю им валентинку.
– Бэйлисс права. Ты милашка.
– Заткнись и помоги мне что-нибудь украсть.
По музею эхом разлетались голоса перекликающихся охранников. Добравшись до передней части здания, Куп и Морти осторожно выглянули из-за угла. По вестибюлю скользили лучи фонариков.
– Полагаю, Жизелевская коробушка не подействовала, – заметил Морти.
– Так и знал, что эту хреновину перехваливают. – Куп выудил из висевшей на его плече сумки пару шариков, напоминавших черные мячи для гольфа. – Сейчас проверим, насколько эти штуки эффективнее.
Он на секунду сжал каждый и бросил их в разные стороны. Отскакивая от поверхностей, мячи потрескивали и свистели. Жужжали и переливались мигающие огоньки. Лучи фонариков устремились вслед за звуками – охранники разбежались во все концы, пытаясь найти источник шума.
– Шикарно, – хмыкнул Морти.
– Ага. Но лучше поторопиться, вдруг и эти прибамбасы подведут.
– Ты всегда так скептичен?
– Не скептичен, а боязлив. Хороший инстинкт, когда речь идет о вооруженной охране.
– Убедил.
Они спешно вернулись в выставочный зал и приблизились к саркофагу. Морти достал из рюкзака складные носилки и расправил их на полу, после чего они с Купом встали по разные стороны от Хархуфа и медленно подсунули под него руки. Вдалеке что-то кричали друг другу охранники.
– На счет «три», – объявил Куп.
Морти кивнул.
– Раз… два… три…
Они напряглись. Хархуф не шелохнулся. Они снова потянули, но он и не думал сдвигаться. Куп склонился над саркофагом.
– У него что-то на запястьях и лодыжках. Нож при тебе?
– Конечно.
– Давай резать. Черт знает, сколько будут скакать эти мячи.
Когда они ножом сковырнули восковые печати с изображениями Анубиса и Сета, Хархуф без проблем покинул свою лежанку. Воры осторожно переместили его на носилки, и Морти начал поднимать свой конец, но Куп вдруг вскинул палец. Затем достал что-то из сумки и опустил в саркофаг. Морти заглянул внутрь. Место Хархуфа занял снежный шар с мумией, который Куп купил в сувенирной лавке музея.
– Ты подлый, подлый человек, – усмехнулся Морти.
– Это как блюдца с мелочью на кассах.
– Взял мумию – оставь мумию.
– Именно.
Морти огляделся:
– Что скажешь? Возьмем еще что-нибудь? Забавы ради.
– Была такая мысль. Но док сказал, что тут многое подделка. Вдруг утащим какой-нибудь хлам? И станем такими же третьесортными, как все здесь.
– Ты прав. Проехали.
Они подняли носилки и направились прочь.
– Мы правда это делаем? – удивлялся Морти. – Неужели все так просто?
– Жутковато, да? – хмыкнул Куп.
Они пересекли погрузочную площадку, вышли за дверь и спустились по лестнице. Куп постучал по борту фургона, и Жизель тут же повернула голову и опустила стекло:
– Какая-то накладка?
– Нет, – ответил Куп. – Чувак с нами.
– Вы уже закончили?!
– Сам в шоке, – кивнул Морти.
Нажатием кнопки Жизель открыла заднюю дверь фургона и выдвинула пандус. Хархуфа занесли внутрь и устроили на полу. Морти остался сзади, присматривать за мумией, а Куп сел на пассажирское сиденье. Жизель завела фургон, развернулась, и они помчались прочь. У самого края парковки она нажала на своей коробочке кнопку «вкл», и парочка фонарей снова зажглась, в то время как остальные лишь слегка поплевались искрами в ночное небо. В музее вспыхнул свет, но воры уже выехали на дорогу, направляясь в штаб-квартиру ДНН.
Куп и Жизель обменялись улыбками.
– А пиво дома осталось? – спросил он.
– Галлоны.
Сзади подошел Морти и присел на корточки, сунув голову между их сиденьями:
– Похоже, на сей раз Вулрич не ошибся. Плевая работенка.
– Я же говорила, что волноваться не о чем.
– Ага, Вулрич всегда был ко мне очень добр.
– А меня он ненавидит, – пробормотал Куп.
– Не ненавидит, – возразила Жизель. – Он просто пока не привык к твоему специфическому обаянию.
Он покачал головой:
– История всей моей жизни. Давайте сплавим труп и напьемся.
– Давно не слышал столь чудесного плана, – обрадовался Морти.
Сзади раздался звук, похожий на низкий стон.
– Это что? – встрепенулась Жизель.
– Когда вернемся, скажи в автосервисе, чтоб подлатали это корыто, – отозвался Куп.
– Представляете, если нас тормознут с мертвецом в кузове?
– Хуже и быть не может, – кивнул Морти.
А в задней части фургона снова застонали.
Глава 10
– Ты получил служебку? – спросил Варгас.
– Какую? – нахмурился Зулавски.
– Любую служебную записку! Я уже несколько недель ни одной не видел.
– Уверен, ты преувеличиваешь.
– Да ладно? Когда ты в последний раз что-то такое получал?
– Ну… – Зулавски замялся. – Я точно знаю, что не так давно. Могу даже поискать.
– Ага, поищи, – с нотками презрения в голосе откликнулся Варгас.
Варгас и Зулавски работали в ночную смену, собирая, каталогизируя и время от времени предоставляя сотрудникам со сверхвысоким уровнем допуска доступ к самым загадочным и опасным объектам в архивах ДНН. Их нарекли «неисповедимым подразделением», группой настолько секретной, что ее полное название – Сверхсекретное неисповедимое подразделение – было самым большим секретом, потому если б даже кто-то вдруг наткнулся на их кабинет, то ни за что бы не понял, насколько тут все секретно. Однако из-за всей этой невероятной секретности члены СНП зачастую чувствовали себя забытыми, что было откровенной глупостью, ибо как можно забыть о том, о чем никогда не знал? Тем не менее СНП не славилось высоким боевым духом, и ввиду упомянутой секретности никому из его сотрудников не дозволялось беседовать со штатным психиатром департамента или вступать в команду по софтболу, разучивать румбу в танцевальном классе, заводить офисного питомца и заниматься любой другой деятельностью по укреплению боевого духа, которую мог предложить ДНН. Короче говоря, СНП было самым несчастным, одиноким и заброшенным подразделением, гордившимся своей способностью сделать даже самую безнадежную работу еще невыносимее, следуя девизу: «Безвестность. Недоумение. Тунец». Одна только эта фраза как таковая была призвана погрузить любого, кто над ней всерьез задумается, в осоловелое предтрансовое состояние.
– Ну как успехи? – спросил Варгас.
– Еще ищу, – отозвался Зулавски.
Варгас постучал карандашом по столу. Членам СНП запрещалось пользоваться ручками, потому как объекты в архиве порой становились чувствительными к чернилам и зверели. Не один сотрудник пал из-за случайно забытого в кармане списка продуктов.
– Не спеши. Ты лишь доказываешь мою правоту.
– Ага! – воскликнул Зулавски. – Одну нашел.
– Покажи.
Он подошел к Варгасу и бросил перед ним нацарапанную карандашом записку.
– Убедился?
Варгас пробежался по ней глазами и снова положил на стол:
– Ей два месяца.
– Серьезно? – удивился Зулавски. – Я думал, свежая.
– Тешься иллюзиями. Говорю тебе. Они окончательно про нас забыли.
Зулавски поднял записку, убедился, что Варгас прав и ей два месяца, затем вернулся к коробке с почтой и зарылся в бумажки.
– Вот эта с прошлой недели. Кажется. – Зулавски протянул напарнику еще одну служебку.
Тот вчитался в нее с большим подозрением. Он был уверен, что Зулавски не погнушался бы подкинуть записку в ящик, лишь бы доказать неправоту напарника. А еще подозревал, что стоит отвернуться, и он притупляет карандаши, заливает папоротник лишней водой и волшебным образом возвращает корочки на сэндвичи, которые Варгас приносит из дома, предварительно собственноручно эти корочки срезав. Порой ночами Варгас чувствовал, что сходит с ума, но изменить ничего не мог. Безумие в СНП было также засекречено и, по слухам, могло привести к повышению до руководящей должности, где наверняка еще хуже, чем на его текущей позиции. Потому в любых необъяснимых происшествиях в офисе было проще и безопаснее и дальше обвинять Зулавски.
