Саги Старой Пустыни

– Нет… – потупилась я. – Я понимаю, что не должна говорить с Назирой об этом. Ты прав, это сделает ее несчастной, а от этого будет несчастен и Ахмар. Получается, я должна поддерживать ложь, что делает ее счастливой…

– Получается, что жизнь слишком сложная штука, чтобы все рубить сплеча, как ты привыкла… – проворчал Ганту, а затем примиряющим тоном добавил. – Не печалься об этом, а радуйся, что можешь это понять. Но я вижу, что ты сильно устала за сегодня. Ложись и отдыхай. Если вместо тебя проснется Ахмар, я расскажу ему, как он должен вести себя с Темными и что им говорить…

Ахмар.

Ну, а в целом, здесь не так уж и плохо.

Уже несколько месяцев как мы живем в Тайном Городе, последнем убежище некогда грозного клана убийц, личной гвардии Великой Матери и прочая и прочая. Ныне же это скорее самые обычные крестьяне и торговцы, только скрывающиеся от внешнего мира да исповедующие очень экзотическую религию. Да и джинн с ними, я хотя бы могу не следить за языком и поминать каких угодно старых и новых богов, не боясь того, что за мной придут жрецы в белых одеяниях. Назира, правда, долгое время зыркала на меня и пыталась убедить, что посланнику Одена так вести себя совсем негоже, но потом успокоилась – видать, придумала для себя причину, почему я так поступаю. Фантазия у нее богатая, тут даже спорить нечего.

С местными ребятами я неплохо лажу, особенно после одного забавного случая. Тамаль, здоровый увалень–нубиец, через неделю после нашего приезда решил поразвлечься и вызвал меня на кулачный бой. К своему несчастью, он так увлекся, что мощным ударом просто вырубил меня. Бедняга попытался привести мое валяющееся на песке тело в сознание, но вместо меня очнулась Ксенна, и, не понимая толком, что происходит, так отделала Тамаля, что он несколько дней не выходил из дома, залечивая синяки и ушибы. Теперь он мой лучший друг, да и остальные парни меня крепко зауважали.

Вот с алкоголем тут плохо, это да. Вина нет совсем, правда, хвала Аль–Лат, один из стариков варит слабое пиво из ячменя, вкус паршивенький, но выбирать не приходится. Впрочем, даже несмотря на это, я с каждым днем все больше укрепляюсь в мысли остаться в этой тихой гавани навсегда. С Назирой. Она теперь моя жена. Уже целую неделю, после торжественной церемонии в пещерном храме. Местная жрица раскрасила меня какими–то узорами, а потом долго кричала, призывая Великую Мать в свидетели, Назира тем временем вполголоса бормотала молитвы своему Одену, а мы с Ганту скептически переглядывались, взирая на это представление – словом, все остались довольны. После, когда гости уже расходились с нашей свадебной трапезы, я велел магу задержаться и жестом уличного факира вытащил из стоящего в углу тюка раритет – бутылку настоящего набатейского, которая каким–то чудом обнаружилась у одного из бедуинов, сопровождавших прошлый торговый караван. Ганту довольно кивнул и мы отправились на улицу, распивать ее при свете звезд.

– Спасибо тебе! – горячо шептал я ему в ухо, уже слегка захмелев. – Если бы не ты, то я, дурак, мог бы невесть что натворить…

– Да ладно тебе. – твердил мне в ответ маг, сжимая мое плечо. – Все было бы хорошо…

Но мы оба знали, что это было не так.

Две недели назад Назира, как обычно, разбудила меня с утра поцелуем, а потом пристально посмотрела на меня.

– Твой взгляд… – я провел рукой по ее шелковистым волосам. – Ты что–то хочешь мне сказать?

– Да. Как хорошо ты всегда меня понимаешь… – она замолчала, а потом, покраснев, добавила. – У нас будет ребенок.

– Как?! – остатки сна с меня как ветром сдуло.

– У нас будет ребенок, Ахмар. – она вопросительно посмотрела мне в глаза. – Почему у тебя такое лицо? Ты не рад этому?

– Да при чем тут не рад? – я выбрался из–под одеяла и встал посреди комнаты, ежась от утренней прохлады. – Как у нас может быть ребенок? Я всегда следил за собой и ни разу не излил свое семя в тебя. Я думал, что мы сейчас не в той ситуации, чтобы спокойно заводить детей. Ну, то есть, я в принципе не против, но ты не могла от меня понести!

– Ну да, ты следил за собой всегда, – сказала Назира, ласково улыбаясь, – кроме нашей первой встречи. Там ты был так неистов, что забыл об осторожности. Знаешь, я даже рада, что наш ребенок был зачат именно тогда. Это словно еще один подарок мне от Одена, еще один ответ на мои молитвы… Да что с тобой такое?!

Мне казалось, что меня словно огрели тяжелым молотом по голове, и мысли мои от этого раскидало так, что они никак не могут собраться. Ксенна. Это Ксенна была с ней. Ксенна зачала ей ребенка. У Назиры будет ребенок, но не от меня, а от моей сестры! Проклятье!

Не одеваясь, я выбежал из комнаты в одних белых шароварах, слыша позади себя женский плач. Пронесся мимо всех домов, выбежал в ущелье и, пробежав по нему еще немного, забился в темную расщелину. Там я и сидел, пытаясь собраться с мыслями и понять, что мне делать дальше, когда меня нашел Ганту.

– Ахмар, ты идиот! – крикнул он издалека, увидев меня, а затем подошел и уселся рядом. – Что ты творишь, дубина ты эдакая? Зачем ты довел ее до слез?

– Ганту, ты понимаешь, что произошло?

– Я‑то понимаю, но похоже, не понимаешь ты. – проворчал маг. – Что такого страшного ты себе надумал?

– У нее будет ребенок! У моей любимой женщины будет ребенок, и не от меня! Что мне теперь делать?

– Да, а от кого же? – Ганту посмотрел на меня как на слабоумного. – Ты, может быть, забыл, что это сознание Ксенны живет в твоем теле, а не ты превращаешься в Ксенну, целиком и полностью? С Назирой было твое тело и это будет именно твой ребенок.

– Как же он может быть моим, если его зачинала Ксенна? Ганту, я понимаю, что ты хочешь меня успокоить, но…

– Послушай меня, неуч! – чуть ли не заорал на меня маг. – Я понимаю, что вы еще многого не знаете, не понимаете и не разумеете. Но ты ведь в курсе, что новая жизнь зарождается, когда ты роняешь в девушку свое семя, свое, Ахмар, так почему тебе не хватает мозгов понять, что сознание тут не при чем?! Когда сознание Ксенны управляет твоим телом, в его жилах все равно течет твоя кровь, во рту будет твоя слюна, а в чреслах – твое семя! Если бы там что–то менялось, то как ты тогда себе представляешь ситуацию – девушка понесла от девушки, да, Ахмар? Ты в вообще знаешь, что такого не бывает на белом свете?

– Да, но… – робко начал я, но маг снова перебил меня.

– Никаких но! Вот скажи мне, если бы ты просто напился до беспамятства и не смог вспомнить то, что делал, ты бы сокрушался по поводу того, что ребенок был зачат не тобой, а бутылью вина?

– Нет… – тихо ответил я, потихоньку начиная понимать, какую глупость я чуть не совершил.

– Тогда, во имя всех богов, чем ты терзаешься сейчас? Фактически ведь именно это и произошло. Ксенна тоже долго переживала из–за того, что так вышло, но она не могла ничего поделать. Твое сильное желание и алкоголь в твоей крови не оставили ей возможности сопротивляться. Она просто исполнила приказы твоего тела, сделав то, что хотел сделать именно ты, а не она.

– Проклятье… – я обхватил голову руками. – Теперь, когда ты объяснил, все встало на свои места. Извини, что я вел себя как последний осел. Просто это было так неожиданно, что я сразу и не смог сообразить, что к чему…

– Ладно, я понимаю. – Ганту потрепал меня по плечу. – Но ты не передо мной извиняйся. Ты лучше подумай, как будешь просить прощения у Назиры. Она сейчас заперлась в своей комнате и рыдает. Представляешь, что она почувствовала, когда в ответ на новость о том, что она подарит тебе самое дорогое, что может женщина подарить мужчине, ты просто взял и убежал из дома?

– О, боги. – простонал я. – Я действительно распоследний дурак на всем белом свете. И что мне теперь делать?

– Я думаю, ты должен объяснить ей все как есть. Я не так давно убеждал Ксенну в том, что правду не всегда стоит говорить, но тут, я думаю, именно тот случай, когда нужно быть искренними друг с другом, чтобы не отравить себе грядущие годы жизни взаимным утаиванием и недомолвками. Расскажи ей все, что на самом деле произошло той ночью, объясни, почему так отреагировал и почему был неправ. Я думаю, она поймет.

– Я надеюсь, что она поймет, Ганту! – я уже было вскочил на ноги, чтобы бежать со всех ног вперед, но потом остановился. – Да, вот еще что. Если все пройдет хорошо, я попрошу ее стать моей женой. Думаю, время пришло.

– Я с удовольствием буду гостем на вашей свадьбе, Ахмар. – ответил мне маг, расплываясь в довольной улыбке.

Вот так все и произошло. И теперь я сижу на солнышке, опираясь спиной о глиняную стену дома, ее мелкие неровности колют меня, но я все равно блаженно щурюсь и думаю о том, как тут хорошо. Потому что скоро выйдет моя любимая, поцелует меня и сядет со мной рядом. Я отхлебну из кувшина пива, поглажу ее уже слегка выпирающий животик и мои внутренние голоса больше не будут спорить друг с другом. Потому что рано или поздно приключения кончаются и приходит время просто жить. Жить и наслаждаться той, что со мной рядом…

И если это не счастье, то что тогда?

Назира.

– Ты готова?

Я стояла босыми ногами на песке, вокруг во все стоны расстилалось покрывало пустыни, а сверху его венчало черное ночное небо, на котором почему–то не было ни звезд, ни луны.

– Ты готова? – повторила свой вопрос, подходя ко мне, прекрасная белокурая женщина, одетая в блистающее сияние. – Времени уже почти нет.

– Кто ты? – спросила я ее в ответ. – Что значит – нет времени? Что должно произойти?

– Я Великая Мать, что сейчас хранит тебя. – улыбнулась она. – А близится время последней решающей битвы, когда Локи попытается уничтожить тех, кто остался верен Льду в сердце своем. Я вступлю с ним в бой, но боюсь, никто не в силах справиться с ним, кроме Владыки Одена.

– Тебе–то это точно не под силу! – послышался прямо из–под песка ужасающий рык. – Лучше даже не вставай у меня на пути!

И тут один из барханов словно бы мгновенно развеяло ветром, а на его месте остался громадный силуэт, словно бы созданный из жидкого текущего пламени. Оглядевшись, существо, что наверняка и было Локи, кинулось на меня, но отлетело прочь от удара девушки, прикрывшей меня своим щитом, что напоминал полную луну. Раз за разом бросался Локи на щит, и вот он не выдержал и разлетелся на куски. После этого схватило чудовище Мать и пожрало ее, став от того еще больше. Затем Локи простер руки вверх – и вот вся пустыня, кроме маленького островка, где стояли мы с ним, стала морем жидкого пламени. Нестерпимый жар опалил меня и волосы на голове мгновенно сгорели, а моя одежда осыпалась пеплом к ногам. Ребенок в моем животе шевельнулся, и Локи внезапно остановился и принюхался.

– О, так ты носишь ребенка от посланника Одена? – прорычал он. – отдай его мне и, возможно, я сохраню тебе жизнь.

– Никогда! – крикнула я. – Никогда не получить тебе его! Сам Оден его хранит, а Лед всегда будет ему надежной защитой. Сгинь прочь, властелин Скверны, у тебя нет надо мной власти!

Но он расхохотался в ответ и стал подходить все ближе, пока я не почувствовала, что кожа на мне начинает вся печь и обугливаться от его пламени. И тут дотронулся Локи до моего живота, собираясь вырвать из меня дитя, но осветилась я изнутри ледяным светом, а огненное чудовище отбросило назад.

И вдруг все огненное море мгновенно замерзло, став морем ледяным, а между мной и Локи появился сноп синего света, что постепенно превратился в силуэт воина в белых доспехах с короной из льда на голове. Владыка Оден! Без лишних слов пронзил он пламенеющее чудище своим мечом и мгновенно заледенело оно, а после опало на землю. рассыпавшись на мелкие кристаллы. Владыка Оден повернулся ко мне и, улыбнувшись на прощанье, исчез.

– Не думай, что так легко отделалась, шлюха! – прозвучал голос сзади.

Оглянувшись, я увидела Майсура. Его шея была перерезана от уха и до уха, а закрытые бельмами глаза невидяще смотрели вперед. Он вытащил из–за спины свою руку, и я увидела, что он сжимает в ней – он держал за волосы отрубленную голову моей матери, и из шеи все еще продолжала капать алая кровь.

И тут я страшно закричала, и от крика моего по ледяному морю пошли трещины, и вскоре весь мир с ужасным скрежетом распался на куски, что посыпались вместе со мной в темную бездну. Падая, куски ударялись друг о друга, громко стуча, и этот звук все нарастал и нарастал, нарастал и нарастал…

Я проснулась от бешенного стука в дверь.

– Ахмар, Назира! – грохотал с той стороны голос Ганту. – Просыпайтесь немедленно!

Мы оба уже вскочили, как вдруг раздался громкий треск и в комнату ввалился высадивший дверь плечом маг.

– Сейчас не до церемоний! – он подскочил к Ахмару и схватил его за плечи. – Ахмар, быстро собирайся!

– Ксенна. – ответил ему голос моего мужа, и, заглянув в глаза Ахмару, я поняла, что так оно и есть – я уже могла различать их по взгляду. – Я Ксенна. Что тут у вас происходит?

– Часовые донесли, что на город идут Верные! Еще полчаса – и они будут здесь. Уйти уже никто не успеет. Надо готовиться к схватке.

– Тааак… – и Ксенна в бешеном ритме принялась натягивать на себя одежду, затем накинула на меня бурнус и потащила за руку на улицу следом за собой и Ганту. На улице была ночь, но луна светила так ярко, что можно было без труда различить все вокруг. Все, кто жил в городе, уже успели собраться на том подобии площади, что использовали тут для собраний, и пока мы подбегали, до нас доносился оттуда невнятный гомон спорящих голосов.

– Никто, кроме торговцев–бедуинов не знает, где находится Тайный Город. Только они могли…

– Зачем им это нужно? У них самих не слишком–то хорошие отношения с верными.

– Вот именно поэтому они и могли…

– Всем заткнуться, Темные! – заорала Ксенна, врываясь в галдящий круг, и разговоры вокруг мгновенно смолкли. – Все эти проблемы мы будем решать потом, а сейчас у нас есть кое–какие дела поважней. Я надеюсь, тут уже все в сборе и у всех при себе оружие? Очень хорошо. Тогда слушайте меня дальше. Город мы не отстоим, сопротивляться горсткой воинов войску на открытой местности бесполезно. Единственный наш шанс – пещера. Мы будем сбрасывать их со ступенек при попытках подняться, и даже если они построят лестницы и заберутся наверх, в узких коридорах они смогут сражаться только по одному, а значит, не получится задавить нас массой. Верные смогут выкурить нас из пещеры только длительной осадой, но на наше счастье, воды внутри полно. Поэтому сейчас все расходятся по домам, собирают всю еду, что есть в городе, я повторяю – всю еду, а через десять минут мы снова встречаемся тут.

– Но это бесполезно, Ахмар. – один из темных выступил из толпы вперед. – Мы не сможем использовать пещеру.

– Что значит не сможем? – удивилась Ксенна. – Кто нам…

И тут вдруг раздался громкий треск, скрежет, звук падающих камней и скалу с пещерой, что возвышалась над нами, заволокло клубами пыли. А когда пыль немного рассеялась, мы увидели, что пещеры больше не существует – вход в нее был завален, половина ступеней, ведущих наверх, разрушена, а у подножья скалы громоздились обломки рухнувших сверху камней.

– Что происходит?! – заорала Ксенна, но все вокруг молчали, уставившись взглядами вниз. – Ганту, что тут происходит?

– Я не знаю. – ответил ему маг, пристально вглядываясь вдаль. – Но там кто–то идет, и я думаю, он нам все и объяснит.

Действительно, среди еще висевшей у подножья скалы пыли появился силуэт человека. Он шел, прихрамывая, в нашу сторону, и скоро стала понятно, что это жрица темных, которую они называли Младшей Сестрой. Вид ее был ужасен. Она вся была исцарапана и окровавлена, словно ее долго и старательно избивали, а большая часть изорванной черно–желтой одежды свисала с нее лоскутами.

– Радуйтесь, Темные! – крикнула она с восторгом победителя, дойдя до нас. – Грязные руки Верных не осквернят наш храм, не унизят дар Великой Матери!

– Это сделала ты? – Ксенна с ужасом посмотрела на нее. – Зачем? Ты только что уничтожила наш последний шанс выжить.

– Конечно я. Это был мой долг – сделать все заранее подготовленное, чтобы враг не смог попасть в храм Матери. Теперь мы все можем спокойно умереть, исполнив свой последний долг перед ней. Ведь что наша жизнь перед ее взором? – и она воздела руки вверх к полной луне, равнодушно взирающей на нас с небес.

– Да ты понимаешь, что ты натворила, тварь?! – Ксенна подскочила к жрице и, схватив ее за волосы, несколько раз с силой приложила лицом о стену ближайшего дома, так, что во все стороны разлетелись брызги темной крови. – Ты понимаешь, что обрекла нас на смерть своей глупостью?

– Жизнь и смерть Темного есть ничто перед волей Великой Матери. – отвечала ей Младшая Сестра, страшно улыбаясь окровавленным ртом. – Ты ведь один из нас, ты должен это понимать, Ахмар. Пусть мы теперь и умрем, но сделаем это Ее верными слугами.

И тогда Ксенна просто схватила ее голову двумя руками, резко повернула вбок – и после негромкого хруста тело жрицы безвольно рухнуло на землю. Ряды Темных недовольно заворчали.

– Ну что, есть тут еще те, для кого собственная жизнь – ничто? – спросила Ксенна таким тихим, но страшным голосом, что даже у меня по спине пробежали мурашки. – Выходите вперед, я ее с удовольствием оборву.

Один из Темных, массивный грузный детина, заревев, кинулся на нее из толпы. Ксенна, казалось, просто сделала шаг в сторону, уходя от столкновения, но громила пробежал еще несколько шагов и остановился, с недоумением глядя на огромный разрез, идущий через весь его живот от паха до грудной клетки. Он попытался было сжать его руками, но склизкие розовые кишки все равно лезли меж его пальцев наружу и он упал на колени, испустив страшный нечеловеческий вой, полный тупого изумления и боли. Ксенна, не оглядываясь, взмахнула рукой – и темный рухнул на землю лицом вниз с торчащим в затылке кинжалом.

– Ну, еще желающие? – спросила она толпу, а затем неторопливо подошла к мертвецу и выдернула свой кинжал из его головы. – Ну, как ты там говорил мне, Ганту? Тихо–мирно себе верят, да, никому не мешают? Не надо отнимать у них смысл жизни, они будут несчастны?

И тут небо озарил яркий сполох – в соломенную кровлю ближайшего дома вонзилась горящая стрела. Солдаты Империи уже тут!

Я еще не успела осознать все, что происходит, а Ксенна уже схватила меня в охапку и рывком дернула за угол дома.

– Если ты вдруг выживешь и у тебя родится девочка, назови ее моим именем. – прошептала она мне на ухо, и, сняв со своей шеи какой–то талисман, застегнула его на мне. – Ни за что не снимай то, что я тебе сейчас дала. Спрячься и постарайся не умереть. Прощай.

Ксенна грозным ночным хищником выпрыгнула обратно на площадь и побежала туда, откуда доносился шум битвы, а я почувствовала такую слабость в ногах, что просто медленно сползла спиной по стенке и села прямо на землю. О, Оден, владыка мой, помоги мне! Помоги посланникам своим, Ахмару, Ксенне и Ганту! Помоги нам всем! Знаю я, что без твоей воли не может ничего произойти в этом мире, так неужели будет воля твоя на то, чтоб мы погибли сейчас, или, что еще хуже, попали в руки предавших тебя и Лед жрецов?

Я попробовала приподняться, но слабость не отступала. Все, что я смогла сделать – доползти до угла и заглянуть за него, чтобы увидеть, чем закончится эта битва. Зрелище, которое открылось мне, было грозным, прекрасным и печальным одновременно. Тайный Город пылал. Среди толпы солдат в белых одеждах, наводнивших небольшую площадь, сновали немногочисленные черные фигуры, тщетно пытаясь сопротивляться огромной толпе. То один, то другой темный временами взмахивал руками и валился наземь, чтобы уже никогда не подняться. И вот, пока я смотрела, осталось только двое. Но истинно, не смертными эти двое были, а посланниками Одена, ибо даже вдвоем могли сопротивляться они бессчетному воинству жрецов! Длинный шест Ганту раскидывал солдат в разные стороны, так, что они даже близко не могли к нему подойти, Ксенна же, напротив, сама кидалась в самую гущу врагов, смертоносным серпом проходя по их рядам, оставляя после себя лежащие тела, подобные скошенным колосьям. И дробил шест кости и головы, и впивались в плоть подобные звериным клинкам кинжалы, перерезая горла и сухожилия, и мне стало казаться уже, что еще немного – и дрогнут солдаты, побегут прочь, поняв, что не в силах победить тех, кого послал сам наш Отец Небесный!

Но видимо, о том же подумали и те, кто отдавал приказы – ибо внезапно наполнился воздух пением стрел, что пускали скрытые во тьме позади солдат лучники. Не жаль им было своих собственных воинов, лишь бы поразить тех, кого не брали мечи и копья! Услышав этот звук, Ганту принялся бешено махать перед собой шестом, отбивая летящие стрелы, Ксенна же резко взмахивала кинжалами, сбивая подлетающую смерть, молниеносно кувыркалась, наклонялась, уворачивалась. Но стрелы все летели и летели, отбирая до поры жизни только у белых солдат, и вот, внутри меня все словно оборвалось – одна из них все–таки пронзила Ксенну. И еще одна. И еще. Оден, отец мой, как же так?! Ксенна! Ахмар!

Я отчаянно вскрикнула, и Ганту, обернувшись, увидел лежащее на земле тело, пронзенное уже полудесятком стрел. Он тут же прыгнул так, чтобы закрыть его собой и еще быстрее замахал своим шестом, а я кинулась туда, чтобы в последний раз обнять своего любимого, своего мужа, отца моего ребенка, обнять и умереть вместе с ним.

– Прими нас, господин наш Оден! – закричала я, выбежав на площадь, и тут вдруг вокруг меня начало вспыхивать голубое сияние, но не успела я пробежать и половину пути, как оно прекратилось, а вокруг внезапно наступила тишина. Затем сильный порыв студеного воздуха пронесся по городу, гася пламя и взметая ввысь песок, а в полусотне локтей впереди появился Он. Высокий, божественно красивый белокурый мужчина в голубом сияющем ореоле шел нам навстречу.

Владыка Оден шествовал по городу!

Ганту.

– Ты здесь! Ты нашел меня! – я подбежал к Кею и крепко, до хруста в костях, обнял его. – Значит вы все–таки получили мое сообщение?

– Получили, получили. – ответил он, улыбаясь. – Правда, в таком состоянии, что криптики до сих пор на нас глядят косо. Ты мне лучше скажи, тебе какого черта в модуле не сиделось? Я тут уже месяц пытаюсь понять, куда ты подевался. И неизвестно сколько бы еще пытался, если бы не то дикарское войско позади, что неожиданно поперлось штурмовать скалы. Я решил на всякий случай проверить, что им здесь нужно, и – вуаля! Наш любимый ойконавт собственной персоной!

– Кстати, про войско, они не…

– Неа. Я тут все на километр зафризил. Даже птицы не летают. Мы просто в эпицентре. Ладно, давай собирайся и отправляемся. Расскажешь мне все, когда будем на месте. Тебе тут больше ничего не нужно?

Я повернулся и посмотрел на тело… Ксенны? Ахмара? Кто из них сейчас там и есть кто–то вообще?

– Ого, а это что такое?! – присвистнул Кей, и я понял, что он включил сканер. – Матерь божья, это ты с ним сотворил такое? Зачем? Параллельное соединение, датчики нейромедиаторов, обратный вход… Ты в своем уме был, когда делал все это? Да еще и так коряво и халтурно…

– Послушай, я не нейромастер, да и оборудования нормального у меня тут, сам понимаешь, не было. Мне надо было сохранить чужую жизнь и я сделал, что мог.

– Но теперь уже точно ничего нельзя сделать. Максимум через несколько часов бедняга умрет. У него уже легочное кровотечение начинается, печень проткнута и…

– Вот об этом я и хотел тебя попросить. Понимаешь, Кей, этот человек, вернее эти люди, очень важны для меня, да и я многим им обязан на самом деле. Я хочу их спасти. Скажи, ты можешь включить ему стазис? А потом… Я хочу забрать их домой, дать им новые тела и вернуть сюда. Клонирование я оплачу сам, а за переброску может заплатить Компания, получив за это тело человека из другого мира для полных биохимических исследований. Да и даже если не заплатят, черт с ними, я продам все, что у меня есть и расплачусь сам. Я не могу оставить их тут умирать!

– Да стазис – это без проблем. – Кей движением руки создал над Ахмаром голубоватый пузырь поля, а затем жестко зафиксировал свой экзоскелет так, что со стороны казалось, что он сидит на воздухе. – А вот со всем остальным туго. Во–первых, я не смогу забрать его. Я отправился сюда за тобой и модуль прокола рассчитан только на двух человек. Медицинского оборудования, чтобы его залатать, там тоже нет.

– Хорошо. Оставим его пока здесь. Сколько продержится поле? Месяц, два? А потом я вернусь и…

– Не вернешься. – Кей вздохнул и покачал головой. – Мне очень жаль, но теперь этот мир закрыт для исследования.

– Почему?!

– Из–за твоего сообщения, конечно. Ты же понимаешь, что если бы это всплыло потом, на Компании можно было бы ставить крест, и поэтому спецы сами слили всю инфу, что ты прислал, в сеть. Господи боже мой, что там началось! Все просто рвали и метали, информ взбесился и пускал пары в атмосферу, количество упоминаний было таким, что поп–звезды локти кусали бы от зависти. И общий месседж был таким – Компания отправила в беззащитный мир психопатку, которая основала секту имени себя, заставляла дикарей ей поклоняться и, самое омерзительное, обманом крала их тела, чтобы продлить свое существование. Ты же помнишь эту скепт–акцию «Если мы не вмешиваемся в дела соседа – то не должны вмешиваться в дела другого мира!»? Как же они нам тогда кровушки попили! Представляешь, как они разошлись теперь! Общественное негодование – серьезная, очень серьезная штука. С нами разрывали контракты, от нас уходили сотрудники, парочку членов совета директоров собственник зданий выселил из их шикарных квартир… В конце концов, акции Компании упали на десять пунктов, и Правление приняло решение, что этот мир теперь закрыт. На сто лет, двести, триста – столько, сколько понадобиться для того, чтобы мы смогли выработать тактику, не раздражающую общественность. Вот такие дела…