Неотступный преследователь

В школе пришлось сдерживаться, чтобы лишний раз не смотреть на популярного парня. Интерес к словам Брайана по поводу заинтересованности Эванса хотел лично удостовериться в действительности, и я лишь изредка поглядывала за популярный столик, чтобы заметить частые поглядывания в свою сторону. Этого хватило, чтобы слова парня о завоевании подтвердились.

Заметив Брайана, шагающего к нашему с подругами столику, я поднялась, чтобы пойти навстречу и обговорить все подробности на стадионе, но стоило только остановиться напротив, как Маккол притянул меня к себе и оставил на щеке легкий поцелуй.

– Бегло оцени обстановку, – прошептал он на ухо, делая вид, что трется носом о мои волосы, и я подчинилась.

Взгляд Эванса огрубел, но не только он обратил внимание на такую нежность, весь дворик уставился на нас с Брайаном.

Парень взял мою руку, переплел наши пальцы, и мы направились к стадиону под пристальные взгляды большинства студентов. Только оказавшись на безопасном расстоянии, я смогла спросить:

– Мы все-таки будем играть в парочку? Зачем ты это сделал?

– Ты же не верила, что Эванс по тебе сохнет. Теперь, думаю, все очевидно.

Он прикурил для меня сигарету, которую я тут же приняла.

– И как теперь себя вести с ним?

– Как обычно, но при необходимости нежнее.

– Это как?

– Если останетесь наедине, не предпринимай явной открытости, можешь поглядывать на его губы или как бы случайно коснуться. Веди себя как обычно, но с каждой новой встречей делай вид, что заинтересована, но не слишком явно, Адри. Он может догадаться.

Сложнее будет переступить через свою ненависть, и я это понимала.

В тот момент я уже перестала восхищаться Макколом как парнем из-за обиды и осознания того, что я ему безразлична. На том этапе было необходимо сосредоточиться на Эвансе, чтобы не испортить задуманное и вжиться в придуманную роль некой обольстительницы.

После всех уроков я договорилась встретиться с Николь и Моникой в главном холле, чтобы вместе поехать домой, как вдруг на моем пути возник Эванс. Пройдя мимо, я с облегчением выдохнула, но слишком рано, так как сильные руки закинули меня на плечо и занесли в пустующий класс английского, закрыв дверь на внутренний замок. Чертыхаясь и нанося удары по мускулистой спине, я в момент оказалась на учительском столе, зажата с обеих сторон его руками, ладони которых лежали по обе стороны от ног. Наши лица оказались друг напротив друга, и я как-то замешкалась, совсем не ожидая подобного расклада событий.

– Судя по всему, ты не впечатлилась моим поцелуем или забыла, что целовалась не с Макколом, Адриана.

– По-твоему, теперь я должна на тебе виснуть? – не удержалась я, и он властно притянул меня ближе так, что кончики носов прикоснулись. – Я не твоя собственность, не смей меня так трогать!

Ну не могла я вести себя нежно по отношению к его самовлюбленности! Передо мной был все тот же Эванс, не тот, каким его описывал Брайан.

– Не трогать? А как именно?

– Никак.

Его улыбка как-то явно преобразилась, словно приобрела нежность, растеряв злорадство. Я видела Эванса множество раз, но лишь в ту минуту мне удалось рассмотреть в его внешности то, по чему сохла вся женская половина школы. Модельная внешность, обаятельная улыбка и обольстительный взгляд, переполненный каким-то хищным блеском. Глаза сами обратили внимание на его губы, из-за чего мне снова вспомнился поцелуй и то, как соблазнительно Эванс вел себя в тот вечер. Дыхание слегка сперло.

– Давай проведем тест, милая, – неожиданно произнес он и медленно наклонил голову в сторону. – Если будешь убедительна, я перестану, нет – продолжу.

– Что ты задумал?

– Безобидную шалость, не больше.

Он продолжал смотреть в глаза до того момента, пока не наклонился, дыханием проходя от мочки уха к шее. От нежности эрогенная зона покрылась мурашками, а глаза невольно закрылись. Я не знала, как вести себя в этой ситуации, поэтому молчала, пока он, казалось, не делает ничего плохого. Дыхание остановилось на ключице, но в эту же секунду к ней прикоснулись его влажные губы, сначала оставляя едва ощутимый поцелуй, чтобы далее пройтись по всей шее, будто намереваясь оставить следы. Осознание в очередной раз напомнило, кто был со мной в будке, а знакомые поцелуи это подтверждали. Скользя губами к подбородку, Эванс приоткрыл их, и наши лбы соприкоснулись. Казалось, вместо того, чтобы абстрагироваться, я отключилась.

– Продолжим, – прошептал он, прерывистым дыханием.

– Нет, – тут же чуть слышно произнесла я.

– Еще как да.

Не дожидаясь возражений, он прошелся языком по шее, вынуждая уронить голову назад, чтобы его рука оказалась в волосах, слегка ее придерживая. Эта нежность считалась попыткой произвести на меня впечатление, поэтому, пока он был занят, я наслаждалась реакцией собственного тела. Брайан был бы доволен.

Телефон в руке завибрировал, но я предпочла проигнорировать, однако, не отвлекаясь от моей шеи, Эванс с какой-то невероятной ловкостью поднес его к моему уху, вынуждая услышать недовольный голос Моники.

– Чего так долго? Автобус сейчас уедет, ты вообще где?

Я понимала, если отвечу, слабость в голосе даст понять всем, как сильно происходящее доставляет удовольствие, а этого допустить просто-напросто было нельзя. Прочистив горло, пришлось утихомирить дыхание.

– Скоро приду, если успею.

Эванс выпрямился, и наши губы оказались так близко, что его дыхание ощущалось на приоткрытых губах. По моему поплывшему взгляду ему не составило труда понять, что все это время я наслаждалась моментом, поэтому в ту минуту парня наверняка все устраивало.

Моника начала что-то возмущенно лепетать, но я с какой-то растерянностью лишь смотрела в лицо напротив. Было необходимо вести себя как ни в чем не бывало, но взгляд опустился на его губы, из-за чего Эванс сбросил вызов и притянул меня к себе, проникая языком в рот. Раздвинув мои ноги шире, он будто бы намеревался слиться с моим телом в одно целое, но я вообще не соображала, что происходит, даже не заметив, как начала отвечать на поцелуй и поместила руки на его крепкую грудь то ли в попытке остановить, то ли с желанием прикоснуться. Первое победило.

– Нет, – уверенно произнесла я и надавила на грудь, чтобы он сделал пару шагов назад. – Это ничего не меняет.

– Меняет, милая.

– Не называй меня так, Эванс! Можешь рассказать об этом хоть всей школе, только знай, что я буду стоять на своем до конца и отрицать.

– К черту школу. Думаешь, мне есть дело до других?

– Очевидно, что нет, ведь ты эгоист.

– Хм, я больше собственник, чем эгоист, Адриана. И мне будет дело до других только тогда, когда нужно будет обозначить, с кем именно ты встречаешься.

– Ч-что? – я растерялась, но тут же в голос засмеялась. – Ты думаешь, что я когда-то стану с тобой встречаться? Ты спятил!

Его снисходительная улыбка будто бы намекала на то, что я дурочка, раз считаю иначе.

Меня разрывало изнутри от любого его слова в обозначении нас как кого-то большего, чем враги, поэтому я спрыгнула со стола и прошла мимо.

– Ты будешь моей, Эванс, – расслабленно крикнул он вслед.

– Иди на хрен!

Всю дорогу до дома пешком я про себя материлась.

Мало того, что мне приходится играть незнакомую роль, так еще и с кем? С Эвансом, пуповиной которого до рождения уже была завышенная самооценка. Раздражало все: факт, что мне предстоит терпеть его выходки, подыгрывать и перебарывать себя, не зная, пройдет ли план так, как мы запланировали. Было необходимо сконцентрироваться, чтобы ждать от Эванса любого действия, ведь после случая в классе он наверняка будет активнее прежнего.

Пересказав все Брайану, я получила восторженные овации и признание о том, что он во мне сомневался. На самом деле приходилось перебарывать себя так, как никогда ранее, поэтому после подобных встреч с Эвансом нужно было брать большой перерыв, чтобы слегка успокоить нервные клетки.

Ночью мне приснился сон, от которого я проснулась в холодном поту. Взрыв на Хэллоуине вспоминался в деталях постепенно, иной раз туманно, чтобы не утверждать что-то наверняка, но случай с одноклассницей напомнил о себе, словно ожидал постороннего вмешательства. Утром я спустилась к завтраку, находясь в своих мыслях. Кусок не лез в горло, а задумчивость привлекла внимание отца.

– Все хорошо, Адри?

– Да, просто не выспалась. Приснился сон с погибшей одноклассницей.

Папа после взрыва стал ко мне мягче. Он переживал, возможно, думал, что после произошедшего я стану характером еще хуже, но все же беспокоился и сопереживал.

– Все наладится, дорогая. Трагедия впечатлила весь город, и каждый переживает ее по-своему.

– Пап, а по этому делу идет расследование?

– Отделение продолжает вести работу, но там больше письменных нюансов. К несчастным случаям в подобных ситуациях меньше вопросов.

– А вы не думали, что это могло быть запланировано?..

Его проницательный взгляд уставился на меня с немым вопросом. Он отложил приборы.

– Почему ты об этом подумала?

Меньше всего хотелось наводить смуту, тем более когда дело касалось профессии отца, но мои воспоминания не могли отпустить того мужчину в маске.

– До взрыва я видела одноклассницу с каким-то мужчиной. Именно он повел ее в тот шатер с баллонами.

– Ты точно это помнишь?

– Помню, – подтвердила я. – Еще помню, как он выходил оттуда, а я заметила ее лежащей на земле. Именно поэтому я подошла ближе к шатру и попала под ударную волну. В судебных свидетельствах фиксировали, что она находилась внутри шатра, а не поблизости?

– Это дело передали другому судье, им занимаюсь не я.

– Ты можешь узнать подробности?..

По моему взгляду папа понял, что это для меня имеет большое значение, поэтому не сразу ответил на вопрос, думая о чем-то своем.

– Я поговорю, но… Адри, тебя затаскают по судам как главного свидетеля, если дело обретет такие подробности. Постарайся до вечера все обдумать и точно сказать, было ли это на самом деле.

– Но это было, я не выдумываю…

– Я и не говорю, что ты это придумала. Просто, возможно, из-за взрыва сознание слегка напутало какие-либо детали и события, такое тоже нельзя исключать, понимаешь? Если все это правда, дело обретет серьезный масштаб, будет ряд допросов, экспертиз, привлекут множество служб. Это очень серьезное заявление, поэтому я прошу тебя вспомнить все до малейших деталей и вечером поделиться этим со мной. Договорились?

Я часто закивала под накалом его серьезного взгляда.

Когда говорят о важности подобных событий, я сто раз могу прокручивать картину происходящего в голове. Это и правда серьезное заявление, учитывая, что большинство уже приняли это событие за несчастный случай, который можно было свалить на определенные обстоятельства.

С этой мыслью я пробыла в школе, ни с кем особо не контактируя. Подруги обеспокоились моим молчанием, но я не знала, могу ли поделиться с ними этой новостью. Отец ничего не говорил о конфиденциальности, да и я уже не могла держать это в себе, поэтому поделилась, чтобы узнать их мнение.

– Не замечали ее с кем-нибудь на том вечере?

– Нет, – задумчиво произнесла Моника. – Целый город был на празднике, за всеми не уследишь, да и мы были на своей волне.

Николь тяжело вздохнула:

– Я ее даже не знала, чтобы обратить внимание.

С усталостью прикрыв глаза, я обхватила колени и положила подбородок на колени.

– Ты запомнила, в какой маске был тот мужчина? – поинтересовалась Моника, ободряюще приобняв меня за плечи.

– Мужчина… Может, это вообще парень нашего возраста? – с растерянностью сообщила я. – Отец сказал, я должна вспомнить все детали и четко рассказать, что, когда и где, но в голове будто каша. Он точно был в обычной одежде, но маска полностью скрывала лицо. Я не знаю ни персонажа этой маски, ни как ее описать!

– Ты перенервничала, – с сожалением заметила Моника.

Рядом с нами на траву рухнул кузен, весело улыбающийся и беззаботный, из-за чего мне стало хуже. Не обращая внимания ни на него, ни на Эванса, я поднялась и пообещала увидеться позже, так как в тот момент мне не было дела до обычных школьных хлопот.

Оказавшись на стадионе, я закурила и попыталась в интернете отыскать маску, чтобы четко описать ее отцу, но ни одна даже отдаленно не походила на ту, которую приходилось видеть. Идея посмотреть фотографии с того вечера пришла на ум достаточно неожиданно. За соболезнованиями тысячи людей я все же нашла фотографии некоторых присутствующих, поэтому с особым вниманием начала приближать людей с заднего плана в надежде хотя бы на одной найти подозреваемого, но напрасно.

День пролетел достаточно быстро. Состояние угнетения давило безысходностью, из-за чего я совсем расклеилась и уныла. Мама уже была в курсе нашего утреннего разговора с отцом, поэтому лишние расспросы лишь давили, ведь на самый главный вопрос ответа я так и не нашла.

– Это серьезно, дорогая, но, прошу, не переживай. Следствие поможет тебе вспомнить, какая именно маска была на подозреваемом.

– Каким образом? Фоторобот? Я ее помню, но не могу нормально описать.

– Дело времени, – поддержала мама и посмотрела на отца. – У нее достаточно информации, чтобы быть свидетелем?

– Любое ее слово уже делает ее свидетелем. Завтра нам предстоит заявиться к следователю и рассказать все, что мы знаем. Какое-то время тебя будут допрашивать городские следователи, а затем уже федералы. Повторять одно и то же придется очень много, Адри. Будь готова.

И я была готова.

Целый месяц ушел на то, чтобы забыть о школе и давать бесконечные показания. Поскольку я была главным и единственным свидетелем дела, жить спокойно стало трудно. В начале допросы были конфиденциальны, чтобы о произошедшем знали исключительно полицейские и федералы, но в народ мгновенно просочилась новость о теракте, из-за чего к нашей семье приставили патруль. Доказательства играли против моих свидетельств, так как их было совсем немного, но достаточно, чтобы суд нашел нескольких знакомых погибшей, которые видели, как она уходила от них к тому мужчине. В тот момент я выдохнула с облегчением, уже точно зная, что дело на месте стоять не будет и рано или поздно террориста найдут.

В элитном крысятнике на меня обрушился ужасный бунт от некоторых учеников, уже знающих, кем мне приходится проходить по этому делу. Их не устраивало, что я не рассказала обо всем сразу, из-за чего те ради издевательств записали меня в соучастники. Частые взгляды и едкие фразочки уже давно перестали быть раздражителем, а вот подруг они выводили из себя так, что те чуть ли не кидались на моих обидчиков. Я была им безумно благодарна, ведь о подобной поддержке в то сложное время можно было только мечтать.

Брайан подсел ко мне за ланчем, не обращая внимания на резко замолчавших Монику и Николь, которые тут же решили оставить нас наедине, чтобы за спиной парня пародировать друг на друге жаркий поцелуй, вынуждающий меня с осуждением помотать головой и усмехнуться.

– Тебя часто крутят по телику, – произнес Брайан. – Как ты, Адри?

Да, местные СМИ не упускали возможности узнать как можно больше о деле, поэтому мое лицо часто попадалось всем в новостях.

– В целом уже свыклась с происходящим. Сейчас много сил уходит на то, чтобы вернуться к прежней жизни, не обращая внимания на постоянные взгляды. Теперь, чтобы выйти погулять, нужно отпрашиваться не только у родителей, но и у полицейских. У тебя что нового?

– Я тоже давал показания.

– Знаю, папа говорил.

Оказалось, Брайан видел того мужчину, видел, как он, проходя мимо, поздоровался со мной перед взрывом, но тогда даже не обратил на это внимания. В тот момент свидетелей становилось больше, благодаря чему меня не могли уличить в ложных показаниях, которых опасался отец.

– Ты молодец, что решилась на это, Адри. Сейчас мне приходится смотреть на тебя по-новому и восхищаться твоей стойкости.

В его взгляде я уловила несвойственную ранее нежность, из-за которой стало чуть-чуть неловко.

– Что там с Эвансом? – решила поинтересоваться я, чтобы отвлечься от посторонних мыслей. – За все три дня в школе о нем ни слова, а Джереми все время с кем-то другим.

– Он не ходит в школу. Вы как-то взаимодействовали этот месяц?

– Нет. После случая в классе он меня не донимал.

– Но ведь наш план все еще в силе? Понимаю, сейчас есть дела поважнее, но мне не хочется спускать ему с рук взлом моей странички. Если ты передумала, я придумаю что-нибудь другое.

– Да нет, оставляем как есть. Все же я думаю, ты переоценил его интерес к моей персоне. Ему просто в удовольствие издеваться надо мной.

– Еще немного, и я подумаю, что ты просто хочешь слышать обратное, поэтому спрашиваешь об этом по нескольку раз.

Я закатила глаза, на что парень рассмеялся.

– Ладно, оставляем как есть. Звони мне почаще, Адри. – Он поднялся. – Я успел соскучиться по нашим коварствам.

В ответ я лишь кивнула, но его взгляд не изменился даже тогда, когда он уходил и несколько раз обернулся. Похоже, какие-то определенные действия смогли впечатлить его настолько, что он пересмотрел взгляд касаемо меня, но в тот момент я была слишком погружена в происходящее судебного разбирательства.

Когда родители сказали, что им необходимо уехать из города, чтобы встретиться с адвокатом по делу одноклассницы, пришлось еще несколько часов выслушивать, что кто-то из них должен остаться со мной. Пререкания начали походить на ссору, поэтому я успокоила их, сказав, что могу остаться одна, и ничего не произойдет, тем более полицейские продолжали патрулировать нашу улицу. Думать, что я стану целью разыскиваемого террориста, уже было паранойей, при всем этом я была уверена, что он уже давно сбежал из штата, и все эти меры осторожности – пустая трата ресурсов. Убедить родителей не составило труда, поэтому они со спокойной душой уехали по делам, оставив меня без уже надоевшей опеки.

Я знала, что патруль особо не выполняет указанные команды начальства. Они всегда сидели в своей машине и залипали в телефонах, периодически заказывая еду, чтобы как следует наесться и вздремнуть, поэтому никто меня не остановил, когда я решила подышать свежим воздухом и спокойно прогуляться по району, желая снова ощутить себя свободной.

Каждый день приходилось задаваться вопросами, найдут ли мужчину и как долго все это будет продолжаться. Хотелось поскорей вернуться к спокойной жизни без постоянных встреч со следователем и детективом, но я желала, чтобы этот ублюдок получил по заслугам. Меня мучили вопросы, ответы на которые не знал никто. Одноклассницу и террориста наверняка что-то связывало, раз она следовала за ним. Не было похоже, что он угрожал или силой тащил ее в тот шатер, они наверняка были знакомы… Имели что-то общее.

Шорох в кустах вынудил остановиться и уставиться на источник звука. Под фонарем мне удалось разглядеть силуэт человека, но выяснять или становиться той глупой жертвой, учитывая мое положение и ситуацию, я точно не собиралась, поэтому ринулась прочь. Геройствовать было бы глупо. От дома я ушла достаточно далеко, поэтому нужно было сделать круг, чтобы бежать в нужном направлении, и я это сделала. Даже если человек за мной не бежал, я бежала и оглядывалась. Паранойя дала о себе знать, когда из-за угла выбежал тот самый преследующий меня силуэт, а на улице, как назло, не было ни души, словно все собачники решили сегодня остаться дома. Приходилось петлять и оглядываться. В момент я решила, что нужно остановиться возле одного из домов, в котором горел свет, но не успела, так как на скорости врезалась в Эванса. Сняв капюшон и вынув наушники, он уставился на меня с явным недовольством.

– Почему ты не дома?

– За мной кто-то гонится! – моментально ответила я и обернулась. – Он вылез из кустов, как маньячелло, я даже не поняла…

Частое дыхание и легкое головокружение изнуряли. Я вспотела не столько от быстрого бега, сколько от осознания, что со мной может что-то случиться.

Эванс сделал шаг вперед с читаемым желанием выяснить, кто может так издеваться, но я притянула его за руку к себе и лбом прижалась к крепкой груди.

– Нет, не ходи…

Его ладонь оказалась на затылке, пока я пыталась отдышаться и прийти в себя. Происходящее не оттолкнуло. Я знала, что Эванс – лучший из вариантов, которые могли произойти, поэтому мне было гораздо спокойней в руках недруга, чем в руках преследователя.

– Ты должна оставаться дома, Адри. Сейчас не то время, чтобы разгуливать по районам и наслаждаться прогулками. Почему ты такая упертая? Как не понимаешь, что с тобой может что-нибудь случиться?

Он попытался рассмотреть мое лицо, но вместо того, чтобы продолжать нравоучения, прижал меня ближе и с глубоким вздохом просто обнял.

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась я.

– Вечерняя пробежка.

– Так далеко от дома?

– От чьего дома? Мы же в моем районе, где обычно проводим вечеринки.

– В твоем?

От удивления я оторвалась от груди и осмотрелась. Действительно. Я ушла достаточно далеко и даже этого не заметила.

Вернув взгляд на Эванса, мне вдруг захотелось снова оказаться в тех объятиях, чтобы перестать думать о том человеке.

– Ты рассмотрела его лицо? Хоть что-то?

– Нет, только силуэт. Высокий, худой в черной футболке с капюшоном.

– Идем. Я провожу до дома.

Мы шли в тишине. Приходилось часто озираться по сторонам, чтобы удостовериться, что нет хвоста.

Оказавшись около дома, Эванс подошел к патрульной машине и постучал в окно, из-за чего полицейские вздрогнули.

– Мистер Эванс?.. – в их растерянности мелькнул страх, как только они вылезли из машины и уставились сначала на парня, а потом на меня. – Что… что вы здесь делаете?

Я поняла, что они боятся его, из-за чего слегка опешила и удивилась.

– Это я должен задать этот вопрос, но спрошу с вас позже, – сурово произнес он и залез в машину. Свет монитора осветил его лицо. – По этим координатам был замечен подозрительный худощавый высокий человек в черной футболке с капюшоном. В начале улицы есть камеры, проверьте, если не наткнетесь на него лично.

Полицейские тут же засуетились, поэтому, как только Эванс оказался на улице, машина ринулась туда, откуда мы только что пришли.

– Пошли, побуду с тобой, пока они не вернутся.

Его пальцы переплелись с моими, и Эванс потянул меня за собой к главному входу.

От шока я вообще не понимала, как восемнадцатилетний парень может так разговаривать и раздавать команды опытным полицейским, поэтому взгляд на Эванса переменился. Был ли он тесно связан с профессией отца, оттачивая какие-то навыки для продолжения семейной профессии?.. Этого я не знала.

– Почему они тебя слушаются? – поинтересовалась я, как только он пропустил меня внутрь и закрыл дверь. – Из-за отца?

– Если тебе будет проще, да.

– А если не проще, а правдивее?

Эванс чуть сощурил глаза и подпер дверь спиной.

– Ты, как обычно, облаешь, если узнаешь правду, Адриана. Для твоего и моего спокойствия давай не будем вникать в некоторые подробности. Лучше расскажи, когда ты перестанешь искать приключений и будешь думать головой?

– Ты и здесь не упустишь возможность позлорадствовать? Кто бы сомневался…

– Злорадство? У тебя точно проблемы с определением эмоций, Эванс. Если вдруг до тебя не доходит… – Он отстранился от двери и медленно направился ко мне. – Мое «злорадство» на самом деле это беспокойство, которое я испытываю с того самого момента, как ты отлетела от взрыва прямо на моих глазах.

Парень остановился напротив слишком близко, из-за чего, отступая назад, пришлось подпереть копчиком стол и задрать голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза, пока тот продолжал:

– Наверняка ты думаешь, что постоянно побеждаешь в наших перепалках, но это не так, Эванс. Со злости, до которой ты постоянно доводишь, я мог много раз поставить тебя на место и навсегда обозначить, что с людьми, а тем более со мной, разговаривать подобным образом опасно. – Его взгляд обострился, стал незнакомым. – Я могу уничтожить тебя всего одним словом, сбить спесь с твоего личика раз и навсегда, поэтому, будь мы настоящими врагами, милая, тебе бы это очень не понравилось.

Слегка опешила, из-за чего отвела взгляд и тут же ощутила порывистое прикосновение пальцев к подбородку.

– А как поменялись наши глазки, – ухмыльнулся он, рассматривая мое лицо с застывшим восхищением. – Таким ты хочешь меня видеть, чтобы я мог получать этот внимательный взгляд чаще?

– Я просто задумалась.

– Не ври мне, Адри. Я наизусть знаю каждый твой взгляд, хотя по большей части не получаю ни одного.

Его большой палец скользнул по моим губам, вынуждая его губы приоткрыться. Происходящее вынуждало смотреть на Эванса, затаив дыхание, и просто ждать, что он сделает дальше. Под пристальным взглядом я потеряла какие-либо эмоции и просто наблюдала, а он продолжал говорить: