скачать книгу бесплатно
– Плевать, женщине тут не место.
– Он говорит девчонка особенная.
– Да ничего в ней нет, жрец спятил, сколько ему? Триста лет? Стало скучно, и он решился обзавестись зверушкой. В любом случае, просто следи за ними обоими, и обо всем докладывай мне. Важна любая его оплошность, пора сместить полоумного старика.
Голоса стихли, и послышались шаги, приближающиеся к двери.
Я тихо отошла подальше, прижалась к стене и перестала дышать. Жрецы вышли, лица их закрывали маски, поэтому узнать их было невозможно. В коридоре было темно, и они меня не заметили, когда ушли я облегченно выдохнула. Вот, оказывается, никто не знает о причинах моего нахождения в этом обители, кроме главы, еще эти недоброжелатели нарисовались. Надо быть начеку и сообщить Форгасу о заговорщиках. Я дошла до конца коридора и вошла в большой зал. Форгас сидел на своем месте во главе стола, а рядом с ним стоял один из жрецов, они разговаривали. Мне не составило труда по голосу узнать одного из заговорщиков, даже разыскивать не пришлось). Главный жрец заметил меня, и оборвал разговор.
– Я вижу, ты выглядишь отдохнувшей и …чистой, – в ответ я просто молча кивнула, – хочу представить Моренса, он моя правая рука.
Из-за маски, такой же, как у Форгаса невозможно было увидеть его лицо, но я была уверена, что радости на нем не было, однако слова говорили об обратном.
– Я рад принимать вас в нашей скромной обители.
Конечно, рад он, вот лицемер, знаю я все про тебя, но в ответ, я лишь улыбнулась, надеюсь, как можно правдоподобнее, доверенное лицо главного жреца не должно догадаться о моей неприязни к его персоне.
Моренс был очень высокого роста, но больше эти проклятые балахоны не давали понять, что за человек скрывается под ними, все так же, как у всех, только через перчатку на безымянном пальце проступал перстень, то ли с большим камнем, то ли с печатью.
– Моренс, ты можешь идти, мы договорим с тобой позже, – тот сразу удалился без лишних слов, Форгас проводил его глазами, – мне надо с тобой поговорить, давай пройдемся, – он встал и направился к большой арке, я последовала за ним.
Коридор был широким, часто расположенные окна пропускали большой поток света. По правую сторону открывался вид на город, жители безмятежно прогуливались по улочкам, вдалеке стоял трактир, но я не могла увидеть его название – было слишком далеко. Прямо под нашими окнами маленькая толстая дама в большой шляпе прогуливалась с тремя такими же маленькими и толстыми собачками. По левую сторону окна выходили на сад, деревья, которые там росли, не встречались мне раньше, и удивляли своим многообразием.
– Что ты думаешь делать дальше? – вопрос отвлек меня от разглядывания растительности.
– Я не знаю. Наверное, скоро уеду.
Освещенный дневным светом коридор закончился, и мы попали в большую библиотеку. Ничего подобного я не видела раньше, огромные стеллажи стояли вдоль стен и параллельно друг другу, чтобы добраться для верхней полки, нужна была лестница, или магия. Все они были полностью забиты книгами, всей жизни не хватит, чтобы это прочесть, но я уже об этом мечтала.
– Я подумал, ты захочешь изучить это, поэтому предлагаю остаться на некоторое время. Эта библиотека одна из самых больших, конечно, не такая как в университете магии в Овалоне, но, тем не менее, в ней собрано множество знаний, которые помогут тебе.
– Да, у меня огромная пропасть во всех областях, – я бы с большим удовольствием погрузилась в эти фолианты. Отчим отбирал у меня книги, которые удавалось найти, говорил, что женщине не зачем читать и вообще разговаривать, она должна уметь только ублажать мужчину во всех смыслах. Фу, еще пару лет с ним, и я могла стать мужененавистницей. – А я могу свободно передвигаться, или два надзирателя будут меня сопровождать повсюду?
– Это были временные меры, сейчас ты моя гостья и можешь делать все что хочешь. Просто в храме не везде можно свободно передвигаться, – он посмотрел мне в глаза, – Скажи, у тебя проявились новые способности? – сменил тему мужчина.
– Наверное, – я полностью не была уверена в том, что мне казалось, и не уверена в том, можно ли ему доверять. Да, он приказал лечить меня, но ведь по разговору двух предателей было ясно, что жрец ничего не делает просто так, и я все еще не знаю зачем ему нужен был оборотень.
Форгас выдернул меня из размышлений.
– Ты можешь мне доверять, и о заговорщике я тоже знаю.
– О чем знаешь? – я удивленно уставилась на него, – неужели мои мысли такие громкие? – кстати, даже не помню, когда перешла с ним на «ты». Стало неудобно, ведь жрец намного старше меня, но он меня не исправил.
Глава обители рассмеялся, и серьезный человек превратился в юношу, такой звонкий приятный смех. Интересно было узнать, он всегда так смеется, и какой он под маской.
– Ашанти, мы снимаем маску только когда спим, никто не должен нас видеть.
Я вздрогнула, надо переставать думать.
– Почему не должны?
– Когда мы становимся жрецами, то даем обет.
– Для чего?
– Это доказательство нашей веры, веры тому, чему мы поклоняемся, всему сущему, этот обет снимается если человек перестает быть жрецом или после смерти. Есть и другие обеты, но они временные.
– Про это написано в этих книгах?
– Нет, о нас нет записей в книгах, и не все знают о нашем существовании, наш город закрыт для многих, и все это не просто так. Я хочу, чтобы ты доверяла мне, поэтому расскажу свой секрет, тем более я выдал себя, – в голосе появились нотки улыбки. Когда мы становимся жрецами, мы получаем дары, одним из них было чтение мыслей. Ты ведь понимаешь, насколько это полезно, поэтому я скрываю его, и давно знаю, о чем думают мои послушники, в том числе и Моренс. Он всегда стремился к власти, и давно хочет избавиться от меня.
– Но почему он до сих пор твоя правая рука? Ему нельзя доверять.
– Я стараюсь держать его поближе к себе, а жрец просто молод и не понимает, что вместе с властью приходит и большая ответственность за храм и послушников, за город, за сферу… – он осекся
– Сферу? – я попыталась зацепиться за это, но напрасно
– Я и так достаточно тебе рассказал, больше, чем хотел, всему свое время. Пойдем дальше.
Дальше мы шли молча, приходилось постоянно контролировать свои мысли, чтобы пресечь неудобные разговоры. Вышли из библиотеки и шли обратно через светлый коридор в зал.
– Проводи время с пользой. Обращаться с оружием умеешь?
– Да куда мне, вот шваброй отлично орудую.
– За пределами города без этого долго не проживешь, будь ты хоть трижды и вампиром, и оборотнем.
– Не напоминайте, до сих пор трясет.
– В храме живет Зандерос, он мастер мечей, сходи к нему, ты многому научишься у него. Ты найдешь его в саду.
Я только заметила, что, когда мы дошли до обеденного зала. Форгас вынул из кармана мешочек и подал его мне, – здесь деньги, можешь купить все что захочешь, удобную одежду например – я не задумываясь протянула руку, служанка говорила об их щедрости, зачем упускать такой момент, – а сейчас мне пора, я должен заниматься своими делами. Отдыхай.
Спустившись по большой главной лестнице, я попала на улицу, недалеко стояла таверна «Золотая подкова», та самая, которая была видна из окон коридора, но мое внимание привлекла не забегаловка, а оживленная толпа возле нее. Народ что-то бурно обсуждал, и я не могла не подойти ближе. Седая женщина в желтом платье и засаленном чепце и крупный мужчина, среднего возраста, в одежде, похожей на мою, крепко держали девочку под руки.
– Казнить ее и делов-то! – крикнул здоровенный мужик.
– Повесить! – раздался голос неизвестного из толпы.
– Успокойтесь, господа, дождемся хранителя города, он решит, что делать с воровкой, – спокойно сказала седая женщина, державшая девочку, – не будем рубить с плеча, может все обойдется одной рукой, – она была невозмутимой, словно речь шла не о ребенке, а о чем-то обыденном.
– Повесим ее!
В толпе появился старый мужчина, от других жителей он отличался длинной бородой по пояс, наверное, это был знак статуса, как у гномов в лесу, потому что у горожан не наблюдалось более выдающейся растительности на лице. Коричневый камзол до колена, полностью прошитый вдоль и поперек, без каких-либо украшений, черные брюки, заправленные в сапоги с широким голенищем, на руке его красовался большой перстень с красным камнем.
– В чем дело? Зачем вы меня позвали? – лицо у него было покрыто морщинами, а маленькие серые глазки выказывали безразличие, – говорите быстро, у меня еще полно дел.
– Мы поймали воровку, что решите с ней делать?
– Что и где она украла?
– Она ворует хлеб из таверны, уже не первый раз, это трактирщик пожаловался на нее, – старик внимательно разглядел девочку, на вид ей было лет двенадцать. У нее были черные глаза и неровно подстриженные грязные волосы ниже плеч цвета каштана. Ребенок смотрел на хранителя и умолял его взглядом, отпустить.
– Отрубить правую руку, – отрезал старик. Я больше не могла на это смотреть и быть равнодушной и решила вмешаться.
– Извините, что помешала произволу, но что такого она натворила, за что должна лишиться руки? – люди посмотрели на меня сначала с удивлением, потом в глазах появилось презрение, что бы они там не думали, мое мнение о них было не лучше. Седая женщина крепче сжала руку ребенку так, что костяшки на кулаке побелели.
– Она воровка, за это вешают, но я проявил снисходительность.
– Но она еще ребенок, так нельзя, – все это начинало выводить меня из себя, – голодный ребенок.
– У нее есть отец, пусть он ее кормит. Трактирщик уже не раз терпит от нее убыток.
– Я возмещу трактирщику его убытки, хотя из-за пары кусков от него не убудет, – я вспомнила свое детство, когда тоже голодала, и мне приходилось воровать, и как отчим потом меня за это избивал. Не то что бы я поощряла воровство, но не могла позволить причинить боль этой девочке, которая была так похожа на меня, – а ребенок пойдет со мной.
– Я не могу вам позволить этого, жрецы не имеют право вмешиваться в дела людей, – и хранитель окинул меня взглядом, указывая на мою мантию.
– Разве я похожа на жреца? Или у меня маска к лицу прилипла, а я и не заметила? Этот балахон ничего не значит, я всего лишь гость в этом городе, но очень злопамятный, если не отдадите мне ребенка, я заберу ее сама, силой, – конечно, сейчас мне слабо представлялось, как я это сделаю, но эти люди ничего про меня не знают, пусть думают, что я опасна. Седая женщина в желтом платье отпустила ребенка, а мужчина толкнул ее вперед.
– Можешь забирать, – его голос скрипел от злости, – но мы будем внимательно следить за ней, если она снова нарушит закон – повешу.
Я не стала отвечать ему, хотя столько всего подумала, протянула девочке руку, та тут же в нее вцепилась, как в единственное спасение. Бедный ребенок, что она пережила сейчас, когда вот так, по-быстрому, решалась ее судьба. Несчастную трясло от ужаса.
– Пойдем, я покормлю тебя, – толпа расступилась.
Мы зашли в таверну. Сейчас я сама не понимала, откуда во мне взялась эта смелость, и чтобы я сделала, если бы они не отдали мне ее, а повели исполнять свое наказание? Страшно думать об этом.
Направив девочку к столу, я подошла к трактирщику, который скривился при виде ребенка.
– Сколько я должна вам за нее?
– Три золотых монеты. Может, вы тоже что-нибудь перекусите? – его губы растянулись в улыбке. С ценой он сильно загнул, и теперь радовался, что не продешевил.
– Не надо притворства, и так знаю, что ты отдал ее на суд этим инквизиторам, – улыбка тут же сползла с его лица, – дай две тарелки горячего супа, четыре куска хлеба и две кружки кваса, – я посмотрела ему прямо в глаза, но он быстро их отвел.
– Как пожелаете, с вас еще пятьдесят серебряных.
Я расплатилась золотом, получила сдачу и пошла к столу, села напротив девочки, которая устало смотрела в окно. Вид у нее был совершенно изнеможённый, под глазами серые круги, щеки впали от недоедания, спутанные волосы обрамляли маленькое личико, на тонких руках были синяки.
– Как тебя зовут?
Девочка подняла на меня свои черные глаза.
– Жозефина, но меня называют Жозе.
– Хорошо, скажи мне, Жозе, почему ты крадешь? – девочка не смутилась от такого вопроса.
– Когда мама наказывает меня, она не дает есть, пока я не исправлюсь.
– Мама морит тебя голодом? – такого ответа я никак не ожидала.
– Ну, она мне не родная мать, и отец не родной, они мои тетя и дядя, просто забрали к себе после того, как мои родители пропали, – трактирщик принес тарелки, Жозе жадно окинула их взглядом. Поставив их на стол, он быстро ушел. Квас принесла полная подавальщица. Девчушка принялась быстро поглощать еду.
– Не торопись, никто не заберет, – я помолчала немного, дав ей поесть, – Может мне следует поговорить с твоими тетей и дядей? – девочка в ответ отрицательно качнула головой, – ты знай, если нужна будет помощь, ты сможешь найти меня в храме, меня зовут Ашанти.
– Красивое имя, отличается от людских.
В ответ я пожала плечами, на самом деле, Жозе была права, мама хотела назвать меня Ашантиэль, как ее прабабушку, но оно бы слишком выделялось в человеческой деревне, поэтому она его сократила, но наедине называла меня так, как всегда мечтала.
Я снова подошла к трактирщику и достала деньги.
– Вот, возьми, этого должно хватить на первое время, если она попросит еды, будешь кормить, и, если надо будет еще, найдешь меня в храме. И если я узнаю, что ты снова ее сдал, будет хуже, – почему-то мне очень сильно хотелось расцарапать его довольную рожу, которая расплылась в улыбке, при виде денег, может отцовская кровь забурлила во мне.
– Хорошо, хорошо, не беспокойтесь, я все сделаю, – и он жадно захапал себе монеты.
После короткого разговора, я направилась к выходу, предварительно окинув взглядом помещение. Трактир был такой же, как и в Винтаре, в углу мужик тискал полную подавальщицу, по выражению лица которой было видно, что она этого не желала. Потемневшая от времени и грязи мебель, засаленные занавески на окнах, сдается мне, кто-то даже вытирает о них руки после еды. Теперь мне стало ясно, этот город был ничем не лучше любого другого, жестокость, расправа над детьми, власть, все как дома. Вроде живут хорошо, город красивый, все у них есть, да только этого мало, и все это на первый взгляд скрывали чистые улочки, ухоженные клумбы и резные ставни стоящих в ровном ряду домиков.
Глава 3
Жрец в красном балахоне сидел в своей комнате и готовился к встрече с некромантом. Несмотря на то, что встреча это не была первой, он волновался, как и всегда. Подумать только, боится. Как будто, черный может, что-то сделать, на таком расстоянии, да и данному им слову, можно доверять. Жрец сел за пыльный стол, заставленный склянками, и начал перелистывать книгу. Вся его комната выглядела неухоженной, пыльной. Мужчина любил уединение, практически никого не допускал к своим вещам, даже служанок и сам убирать не любитель, поэтому по углам были разбросаны книги в цветном переплете, а на окнах можно было рисовать пальцем, из-за копоти от горелки. Наконец, найдя нужное заклинание и проговорив его в своей голове, жрец подошел к большому зеркалу, висящему на стене. Удивительно, что только оно в комнате было чистым, за ним он ухаживал, рама его была украшена драгоценными камнями, и оно никак не вписывалось в эту мрачную обстановку комнаты.
Жрец сделал несколько жестов руками и произнес заклинание вызова:
– Ostendat speculum mihi quod volo, veniat ad me, cum clamavero ad te Demortius.
Драгоценные камни ярко вспыхнули, и в зеркале стало появляться очертание человека, еще немного, и его стало хорошо видно. Человек в черной мантии заговорил с ним.
– Я ждал твоего вызова, почему так долго, Тоадей?
– Дело в том, что к ритуалу телепортации практически все подготовлено, осталось решить мелкую проблему личного характера, – он подумал о девчонке.
– Почему у тебя вообще возникли проблемы? Там все достаточно просто.
– Дело в том, что в обители появилась женщина, не хочу, чтобы спутала нам все карты. Форгас очень держится за нее.
– Она, что, так важна? – темный с любопытством наклонил голову.
– Нет, не думаю, просто жрец становиться сентиментальным, а тут она, выжила после нападения вампиров, и не обратилась, он вцепился в нее, и твердит, что девчонка не просто так к нам попала, это предназначение. Не волнуйся, Демотриус, я избавлюсь от нее.
– Поторопись, он устал ждать, слишком долго мы готовились к этому.
– Я все сделаю, как ты скажешь, но надеюсь, ты не нарушишь наш уговор?
– Никогда не нарушал своих слов, – и фигура темного исчезла в зеркальной глади.
Тоадей вернулся за стол, ему надо было придумать, как устранить девчонку, чтобы никто не подумал на него.
***
