По мирам

– Заметили или проскочим? – спросил Игорь у Лейво. Если бы Женя не знала Игоря, она

подумала бы, что он встревожен.

– Еще бы! И не надейся, по Степи от них не уйдешь. Может попробуешь нас вытащить?

– Не здесь и не сейчас – мертвая зона, – пояснил Игорь. – Я не утяну троих с лошадьми и

собаку…

– Хрен с ними! Скотину можно бросить! – рубанул с плеча Лейво.

– Умник! Если я вас и вытяну, то лягу наверняка. Меня ты тоже бросишь?

– На плечах вынесу.

– А ее сверху посадишь и флаг ей в руки дашь… – покивал Игорь.

– А кто это там? – осведомилась Женя.

– Саммиты – плеть гнева Господнего, – соизволил ответить Лейво. – Если начнут

стрелять нам крышка.

– Не начнут, – уверенно возразил Игорь. Нас мало, а по твоим шмоткам за километр

видно, что ты Проводник. Стрелять в нас им не выгодно. Попытаются взять живьем.

– В таком случае, их ждет милый сюрприз, – многообещающе улыбнулся Лейво.

Саммиты приближались неправдоподобно быстро. Женя охнуть не успела, как

пропыленные насквозь всадники с лошадьми оказались на расстоянии рукой подать. Сверкали

изогнутые сабли, узкие раскосые глаза с темных физиономий… Дюжина клинков, видавшие

виды степные бандиты. Каким бы шустрым Игорек не был, в этот раз точно не отвертится.

Даже с помощью Максика…

Бой был жестоким. Но Женя проглядела его. Не до того стало, особенно когда парочка

раскрашенных татуированных образин принялась стаскивать ее с лошади. Женя честно

попыталась применить все, чему обучил ее Такэда-сан. Однако на подвижной лошадиной спине

это все напрочь отказывалось работать. К тому же саммиты виртуозно пользовались кнутами…

К исходу схватки, когда ее, пыльную, потную, измученную упаковывали в нечто

напоминающее сильно потертый ковер, Женя могла утешить себя лишь тем, что успела таки

изрядно поцарапать морды лихим степным людишкам. Переговариваясь на гортанном своем

наречии, саммиты погрузили Женю на лошадиный круп и куда-то повезли. Судя по визгу,

гиканью, истошному конскому ржанью и яростному лаю Макса битва была еще далека от

завершения.

Женя хрипела и сопела в своих тенетах, пока не потеряла сознания. Под жарким

степным солнцем путешествовать в свернутом трубой ковре не слишком комфортно…

Приход в себя был мучителен. Хотелось пить. Шею перехватывало что-то очень

твердое, запястья тоже оказались стиснуты неким подобием наручников… Женя открыла

заплывшие глаза и попыталась оглядеться. Вах! Джина-джан! Как говорил незабвенный Вахид,

сквозняка его праху! Темная ночь с проблесками костра где-то чуть в стороне, за доступным к

обозрению пространством. Многострадальные женины запястья и шея оказались в деревянной

колодке. Рядышком сопел кто-то, судя по запаху – мужик. В парной с жениной колодке. Поза –

до крайности неудобная. Женя сидела на голой земле, со спины на нее кто-то наваливался

астматически хрипя, а из-за разницы в росте со спаренным мужиком, колодка больно давила на

шею.

– Женя, Женя-я, – шепотом звал мужик. Лейво. Не Игорь, точно. Если б Игорь,

Женя в колодке висела бы, а не сидела. – Ну же, девочка, ты меня слышишь?!

В ответ Женя могла лишь неразборчиво хрипеть. Передавленное и пересохшее от

жажды горло выдавать членораздельные звуки отказывалось наотрез.

– Ну, слава Хранителям! Жива!

– Гхде мы?…Что снами будет? Гхде Игхорь? – с трудом выдавила Женя.

– Рабы мы теперь…Продадут на рынке. Игоря не видел. Меня по голове стукнули.

Здесь его точно нет. – Лаконично ответил Лейво.

– Он…он погхиб? – Женя ворочала запястьями, пытаясь хоть немного размять

занемевшие кисти рук. Смерть верзилы была наиболее вероятным исходом свалившегося на их

головы приключения. Уж от дюжины-то бандитов и Джет Ли не отмашется, что бы там не

снимали досужие режиссеры китайских боевиков.

– Если его с нами нет, это хороший знак, – торопливо шептал Лейво. – Он придет за

нами и освободит…

Ну что на это ответишь? Особенно если в горле першит, а на душе скребут

помойные кошки. И ведь это Женя втравила верзилу в беду. Приехал мальчик к родственникам

на побывку…

Рабов никто не собирался морить жаждой раньше времени. По ряду прошелся

«ароматный» мужик с кожаным ведром и жестяной кружкой. Не слишком церемонясь, он

вливал в жадно разверстые рты по кружке воды. Вода ледяная, от нее сводило челюсти и

ломило зубы. Женя с тоской вспоминала ласковую Алию и ее горячий зеленый чаек.

– Почему ты думаешь, что Игорь жив? – переведя дыхание после водопоя,

окликнула Женя своего невидимого собеседника.

– Такие не умирают, – отозвался он. – К тому же с ним была ваша кошмарная

собака. Мне показалось, что он сумел уйти…

Несмотря на всю мерзость ситуации, Женя понемногу впала в беспамятную вязкую

дремоту. Уж слишком ей досталось за прошедший день. Веселенькая у Проводников жизнь,

ничего не скажешь…

День начался с пинка по ребрам. Поесть будущим рабам не дали. Просто погнали

пешком в неопределимом направлении. Идти было очень трудно. Под ноги не посмотреть, пот

заливает глаза, все тело ломит от неудобной позы, колодка больно давит на шею. Все мысли

улетучились из жениной головы после нескольких минут подобного марша. Все, кроме одной: «

Когда все это кончится?! Господи, я так больше не могу! Дайте мне спокойно умереть!…»

Умереть Жене не дали. Короткий привал, во время которого все дружно давились

все той же неизменной водой. Теперь она уже не была холодной. Теплая горьковатая жидкость.

И опять в путь. Саммиты с кнутами скакали вокруг пылящей шеренги полуголых измученных

людей. Женя видела лишь мокрую от пота и грязную от пыли спину впереди идущего…

В первое мгновение, когда толпа повалилась на ночной привал, Женя попросту

потеряла сознание. В себя пришла от боли и жажды. С трудом приняла менее мучительное

положение тела и мысли, одна другой кошмарнее, повалили в измученную жарой голову.

Она не верила в то, что проводник уцелел. Забавная и местами страшная сказка

кончилась. Теперь ее окружала неотвратимая реальность. А в реальности нет места чудесным

спасениям. Честно говоря, пускаясь в путь с бесшабашным Игорьком, Женя не задумывалась о

том, что в любой момент их ожидает смерть. В это просто не верилось. А ведь Игорь

предупреждал… А эти кошмарные шрамы на его спине… Жене просто мечталось, как она с

гитарой за спиной бродит по бесконечным мирам, зарабатывая на жизнь игрой в придорожных

тавернах. Это было бы так здорово! Так не похоже на ее скучную жизнь в захудалом

провинциальном городишке в однокомнатной квартире с деспотичной матерью. А теперь вот

сказка кончилась… Сбитые ноги болели, скрюченная спина болела, саднили распухшие

запястья. Протестующее ныл пустой желудок. Рядом возился Лейво. От того, что он здесь,

невидимый, но хотя бы слышимый, становилось немного легче. Он ведь тоже Проводник! А

что, если…

– Лейво! Ты можешь нас отсюда вытащить?! – с безумной надеждой взмолилась

Женя.

– Мог бы, уже б вытащил, – мрачным шепотом отозвался тот. – С моей стороны еще

пятеро. Мне столько народу и в хороший час не утащить, а тут…

– А если попробовать? Я помогу! Только объясни, что делать.

– Болтай поменьше, береги силы. Придет Игорь, они тебе понадобятся.

Подобная вера в Проводника-верзилу конечно умиляла. Только Женя не была наивной

девочкой. Ей казалось, что труп Игоречка вороны в Степи расклевывают. А если еще нет, если

жив бродяга, так это не надолго. Лежит смертельно раненый в горьком степном ковыле, а

хищники-падальщики все ближе, а он зовет и зовет на помощь, не понимая в бреду, что звать-то

уже и некого… От этой душераздирающей картинки на сухие воспаленные глаза Жени

навернулись слезы. Что поделать, сама виновата…

Безусловно грязные, но такие родные пальцы зажали ей рот. Да она и без этого не

смогла бы полноценно вскрикнуть – от жалости к себе и к Игоречку, безвременно павшему в

Степи, горло перехватило.

– Соскучились? – горячим шепотом обдало ухо.

– Не успели, – ответно шепнула она, когда пальцы Игоря соскользнули с ее губ.

– Тогда я пойду, еще немного погуляю, – не удержался он.

Ловкие пальцы бывшего вора-взломщика мигом справились с жениной колодкой.

Освободив ее и Лейво, Игорь прошептал:

– Лежите тихо, не привлекайте к себе внимания, я немножечко шухера наведу, чтоб

веселей уходить было… – он исчез, словно эротический сон под утренний звонок мобильного

телефона.

– А что я говорил?! – Лейво стиснул Женю в стальных объятиях и горячо

поцеловал. Она не сопротивлялась. Расчувствовался, парень, что с него возьмешь. .. Во

вражеском стане нарастал подозрительный шум. Лай, подобный грому, визгливое конское

ржание и человеческие негодующие вопли. Ночь понемногу превращалась в кошмар.

Освобожденные рабы разбегались по степи в разные стороны. Вспугнутые невидимой, но

хорошо слышимой бестией, в которой Женя по голосу опознала Макса, лошади с диким

ржанием шарахались от любой тени. Словом, столпотворение на любой, даже самый

взыскательный вкус. Как их с Лейво не растоптали… Они метались по лагерю саммитов

держась за руки, словно влюбленная парочка, застигнутая строгими родителями за прощальным

поцелуем. Их идиллию разбил Игорь, объявившийся из темноты верхом, с двумя лошадьми на

поводу.

– Валим! – просто предложил он. Никто и не подумал ему противоречить.

Когда напоминающий пчелиный улей после посещения медведем, лагерь остался

далеко позади Лейво встрепенулся в седле своей лошадки и повернул назад.

– Куда?! – рявкнул Игорь, натягивая поводья. – Нам в другую сторону, псих!

– Я догоню! Моя гитара!… – долетел до них голос Проводника.

– Вот полоумный! – Игорь крутился в седле, стараясь по звуку определить

направление, в котором ускакал горячо любимый дядюшка.

– Мы ведь не вернемся туда, Игоречек?! – жалобно взмолилась Женя. При одной

мысли о том, что их снова поймают, она едва не сверзилась с седла.

– Вот еще! Его гитара, пусть сам разбирается. Ты свидетель, я его спасал! – буркнул

Игорь. – Подумать только, какие сантименты… Гитара… Тьфу!

С одной стороны, Женя хорошо понимала Лейво. Для нее гитара тоже была

существом явно одушевленным и мистическим. Но рисковать жизнью…

Проводник и девушка углубились в Степь…

Утро после бессонной ночи валило Женю с седла. Она в полуобмороке вцепилась

пальцами в повод. Лошади с галопа перешли на тряскую изматывающую рысь. Но несмотря на

это, свинцовый сон смеживал женины веки.

– Эгей! Проснись, замерзнешь! – не слишком ласково окликнул ее верзила.

– Не могу больше, давай полежим чуток… У меня в спине – раскаленный ломик, –

пробормотала Женя.

– Хорошо не в заднице, – глубокомысленно ответил Игорь. Остановились. Наконец-

то! Женя сползла с лошади. Взглянула на Игоря и обомлела: вместо куртки – кровавые

лохмотья угвазданные в пыль, кровоподтек на полфизиономии, слипшиеся сосульки волос… Ей

показалось, что у проводника надколот череп…

– Божечки мои, Игорек… ты еще жив или уже зомби?! – простонала она.

– Тьфу, чего болтаешь?! По башке саданули чем-то и всего делов… Мою гриву

просто так не прошибешь. Хотя, если б не Максюта, кормил бы я шакалов в Степи…

– Кстати, а где он?

– Убить не могли… – длинно вздохнул верзила. – За лошадьми ему угнаться пара

пустяков… Женя, я уже волнуюсь.

– Ты бы о себе побеспокоился, жертва пластической хирургии. Выглядишь так,

словно из-под ножа практиканта удрал…

– Да что мне сделается-то?! А вот собачку жалко.

– Ничего с ним не случилось. Подумаешь, увлекся песик. Слопал кого-нибудь и

залег в спячку. Придет он, вот увидишь…

Короткий привал закончился почти сразу после того, как начался. Отдохнуть Женя

так и не успела.

Мрачный Игорь молча ехал впереди. Женя не решилась просить у него поесть. Да и

попить бы не мешало…

– А в тюрьме сейчас ужин…Макароны дают… – робко напомнила она о себе.

Но, судя по всему, Проводник не был знаком с классикой советского кинематографа. Он

смерил Женю угрюмым взглядом и ничего не ответил.

Долго страдать, не зная ничего о судьбе Лейво, проводницкий бог им не дал.

Вскоре послышался конский топот. Их настигал одинокий всадник, в котором Женя без труда

узнала «Бандераса» Лейво. С гитарой. Макс стлался над ковылем черной остроухой тенью.

После воссоединения троица недолго плутала по Степи. Под копыта лошадей

подвернулась тропиночка, которая к вечеру вывела их к стоянке родимого клана… Против

ожидания пропавших встретили радушно, но не слишком взволнованно. Только Алия,

шокированная колоритным внешним видом своего первенца, охала и всплескивала руками.

Женя чувствовала себя совсем как дома. Многочисленные сестры Игоря поделились своим

гардеробом, сообща привели Женю в порядок и накормили. Она, разморенная покоем и сытным

ужином осоловело таращилась на огонь. Спать, против ожидания не хотелось. Между

кострами играли дети. Из родительского шатра появился Игорь. Рана на голове и впрямь

оказалась неопасной. Удар пришелся вскользь. Волосы амортизировали. Алия, причитая

нараспев, собрала по всему лагерю целую кучу всевозможных мазей, зелий и притираний.

Игорь страдальчески морщился, но героически терпел материнскую заботу. Женя задумчиво

созерцала представление. Невозможно было усомниться в искренности родительских чувств

Алии. Это Женю и удивляло. Ладно, отец, пожилой, в общем-то, человек, но эта молоденькая

девчонка! По меркам жениного мира, Алие самой еще в детках ходить. А она так ловко

справляется со своей немаленькой семейкой: двое собственных детишек, великовозрастный

подкидыш и целая толпа родственников различной степени родства. Спятить можно… После

старательной медицинской обработки Игорь стал немного напоминать себя самого. Присел

рядом с Женей у костра. Близнецы, до того смирно игравшие неподалеку от шатра, тоже

приковыляли к огню. Смышленые карапузы лет четырех от роду. Мальчик и девочка в

расшитых бусинками рубахах и шелковых шароварчиках. Взобрались к Игорю на колени.

– Атани, расскажи нам сказку! – попросила девочка.

– Да, сказку, сказку! – требовательно поддержал сестренку мальчик.

– Сказку… – задумчиво пробормотал Игорь. – Ну, ладно, слушайте сказку. Жила – была

на свете Золушка. Мамы у нее не было, а только злая мачеха. И вот, однажды послала злая

мачеха Золушку фиг знает зачем, фиг знает куда, а Золушка в ответ послала мачеху на фиг!…

– Интересная интерпретация, – фыркнула Женя. – Молчи уж лучше, сказочник! Научишь

детей… фиг знает чему!

– Умная… вот и расскажи сама, – обиделся он. Женя не смогла устоять под

перекрестными взглядами двух пар черных глаз.

– Ну, слушайте. Жил был на свете невысоклик. И звали его Бильбо…

Лазоревое и тихое утро началось с мирного семейного чаепития. Женя уже всерьез

подумывала над предложением Алии пойти к той в невестки. А почему бы и нет, собственно

говоря? Чай ароматный, сыр вкуснющий, а уж какие свекровь печенюшки печет – объедение.

Вот только, как их с мамой познакомить… Да и Игоречек сейчас на принца уж никак не

похож… Скорее на бандита с большой Дороги после неудачного выхода на работу.

Когда лагерь свернули, Женя благоразумно не стала претендовать на место в седле.

Она скромненько просочилась в кибитку, свернулась клубочком на узлах с мягкой рухлядью и

сладко уснула под мерное покачиванье…

Вот и конечная цель путешествия. Степь вздыбилась неровной цепью горных

вершин. Отец от головы изрядно растянувшегося каравана сделал знак остановиться.

– Все, дальше не пойдем, – Игорь с удовольствием соскочил с седла, потянулся.

– А почему? Еще ж не вечер? – Женя высунулась из кибитки и щурилась на солнце.

Не так уж низко оно и висело над горизонтом. Волынить изволите, господа Проводники!

– А приехали уже, святилище в горах. Сразу к нему идти нельзя, нужно

подготовиться… Пару дней тут простоим.

– Хорошо, быстро добрались! – радовалась Алия. – Хороший знак. Удача с тобой,

девочка. Давай, сынок, шатер ставь, я огонь разведу…

Работа закипела.

– Почему она так с тобой обращается? – не выдержала Женя. – По возрасту тебе не

сыном ей быть… Ты ж старше?!

– По обычаям клана, если муж умирает, о женщине заботится ее старший сын,

первенец, – пояснил Игорь. – Алия меня действительно очень любит. Кроме всего прочего, я –

страховка для нее и ее детей. Отец все же очень стар… Ты не смотри, что он на девок

заглядывается. Сколько он прожил, нормальные люди не живут.

– Хочешь сказать, что в случае чего ты действительно будешь заботиться о ней и ее

малышах? – недоверчиво сощурилась Женя. – И куда ты ее заберешь? У тебя хоть дом есть где-

нибудь?

– Мой дом везде, где солнце светит, – усмехнулся Игорь. – Я привык платить по

счетам. Сыновний долг – это сыновний долг. – Сказано было уж слишком торжественно на

женин вкус. С оболтусом Игорьком как-то не вязалось…

Проводники никуда не торопились. Они разбили лагерь у подножия горных

вершин. По вечерам пели песни у костра, протяжные долгие, рассказывали истории…

Единственным человеком, которому не терпелось, была Женя. Нет. Ей нравилось проводить

время в компании игоревых родственников. Более того, иногда ей казалось, что она жила с

ними всегда…Но… Но дома ее ждала мама, Наталья, друзья… Страшно подумать – начальник!

Хотя, провожая очередной розовый закат с гитарой у костра, Женя ловила себя на мысли, что о

большем кощунственно даже мечтать! Гитарные переборы томили душу, байки бывалых

Проводников поражали воображение. А еще – тут были лошади. Сколько хочешь!

Наученная предыдущим горьким опытом, Женя не отъезжала далеко от лагеря. В

очередную свою прогулку она случайно набрела на Игоря. Тот занимался на первый взгляд

чем-то странным. Двуручник в руках, обнаженный торс блестит от пота. Движения рук

поначалу завораживающе плавные, медленные постепенно ускоряются, воздух поет, обтекая

хищное стальное тело меча… Красиво. Страшно.

Женя терпеливо ждала, пока он закончит. Лошадка, пользуясь случаем, собирала губами

метелки жесткой степной травы. Завершающий аккорд: меч вжикнул последний раз, срезал,

походя невзрачный цветок на высоком тонком стебле… Игорь подобрал с земли рубаху и

любовно обтер лезвие. С тихим шелестом, подобным вздоху усталого, но довольного своим

трудом человека, меч скользнул в ножны.

– Здорово! – Женя тронула лошадку пятками, подъехала ближе. – Научи меня так.

– Зачем? – Он, казалось, не удивился ни внезапности появления, ни ее просьбе.

– Я ведь должна буду как-то себя защищать в Дороге.

– Этой физкультурой? – Игорь закинул рубаху на мокрое плечо, неспешно двинулся к

лагерю.

– Ты же классно дерешься на мечах!

– Преувеличиваешь, – он небрежно пожал плечами. – Даже если мне и удается

отмахиваться от противника, то исключительно благодаря удачливости. Меня никто этому не

учил… А может и учил. Беда в том, что я ничегошеньки об этом не помню. Потому и научить

тебя ничему не смогу…

– Как не помнишь?! Ты же дрался тогда с Бен Джиновскими головорезами?!

– В таких случаях я просто делаю первое, что приходит в голову. Иногда получается

очень даже неплохо…

– А почему не помнишь? Странная какая-то амнезия, избирательная…

– Знаешь, я с уверенностью могу сказать лишь то, что меня зовут Игорь Станиславович

Зверев. Кто я, откуда и сколько мне лет, я не помню. – Он устало вздохнул. – Странная история,

согласен. Только помню я себя с того момента, как очнулся фиг знает где после горячки.

Вокруг чужая земля и язык незнакомый. Добрые люди выходили. Так с тех пор и шатаюсь по

свету. Иногда всплывает в памяти что-то этакое…

– А гипноз не пробовал?

– Ой, чего я только не пробовал, включая жеваные кактусы к вискам. Не помогает. Маг,

ну тот, на которого я работал, тоже пытался помочь. Ничего у него не получилось. Глухо, как в

танке. Словно не было никогда у меня прошлого…

Сколько всего может скрыть напускная дурашливость. Женя была убеждена на все сто

процентов, что Игорь обычный оболтус из какого-нибудь высокотехнологического мира,

которому просто адреналинчик захотелось по венам погонять. Весь этот антураж: косички, меч,

прикид а-ля Чингачгук Большой Змей – просто дань моде. Оказалось – трагедия. Впрочем, по

нему не скажешь. Вон, катается в пыли с ребятишками. Безмятежен и счастлив, как никогда…

В это утро их решил покинуть Максик. И то сказать, подрос он до размеров небольшой

лошадки. Даже ко всему привычные Проводники от него шарахались. А в это утро он впервые

проигнорировал зов обожаемого хозяина. Стоял чуть в стороне от шатров пристально смотрел

на Игоря и виновато махал хвостом. Потом развернулся и, не слушая окриков, потрусил в

сторону горной гряды…

Игорь расстроился не на шутку.

– Да что же это такое? – растерянно повторял он. – Женя, ну чего ему не хватало?!

Кормили, поили, гладили…

– Вэй, сынок-джан! – Алия всегда знала, какой из ее детей больше всего нуждается в

материнском сочувствии. – Мы тебе новую собачку найдем. Какую хочешь.

– Это была не просто собака! – Подняла Женя вверх указательный палец. – Это была

Гончая. Теперь эльфы до Игорька в два счета доберутся…Упс.

–Женя…– Взгляд Игоря источал арктический холод.

– Какие эльфы? – живо отреагировала Алия. – Почему доберутся? Зачем доберутся?

– Ммм…– Женя и хотела бы виновато замерзнуть под убийственным взглядом верзилы.

Или на худой конец язык проглотить, но у нее не получилось. – Ваши родственники новые…-

пробормотала она. – Со стороны невестки… или вы не знали?

– Вэй, Игорь-джан, – враз построжела Алия. – Так что это за история с новыми

родственниками?

– О чем шумим? – из шатра вышел Отец.

– У Игоря собачка убежала, – Женя и в мыслях не имела подлизываться, просто накал

страстей необходимо было сбить. Хотя бы на полградуса…– Он расстроился немножко. И чего,

спрашивается? Собака ведь, не кошка…

– Рано или поздно это должно было произойти, – улыбнулся Отец в красивую седую

бородку. – Гончую не привяжешь, сынок. У горцев Нандара есть легенда, что Гончие

подбрасывают своих щенков хорошим людям. Щенки беспомощны, летать не умеют, а чтобы

расти им нужно человеческое тепло. Тепло души и тела… Ты вырастил Гончую, сынок. Теперь

тебя на Пути ждет удача.

– Хотелось бы просто вернуть Макса, – тоскливо вздохнул Игорь и побрел в Степь.

– Стой! Ты куда?! – Женя метнулась было следом, но ее остановил жест Отца.

– Оставь, девочка. Пусть побудет один…

Сегодня торжественный день. Даже солнце светит по-особому. Суета у шатров

утроилась. Проводники надевают самые нарядные свои костюмы. Принесли баранью шкуру,

увешанную золотыми цацками. Рахш-э-Барш, кажется… Ну, началось.

Дети бежали впереди. На их головах были венки из неярких степных цветов. Следом

крепкие парни несли шкуру. Потом степенно шли старейшины во главе с Отцом. Остальные

Проводники растянулись пестрой гомонящей толпой. Все были босиком. Женя тоже. Теплая

прогретая солнцем пыль струилась между пальцев ног. Даже не пыль, просто мелкий песочек.

Тропа вела на гору. Стоящая чуть в стороне от более высоких своих собратьев, эта гора имела

правильную округлую форму. Каменистые склоны покрывала нежная трава. На вершине не

было снега. Зато ночевало огромное рыхлое белое облако, похожее на ком сладкой ваты, или

груду ванильного мороженого.

Женя с восторгом представила, как процессия окунется в прохладу облачной массы, и

облизнулась в предвкушении. Рядом появился Игорь. Он немного запоздал. Алия устроила ему

настоящую трепку, пытаясь облачить в подобающие по рангу белоснежные одежды.