Над светом звёзд

– Аркит, почему не открыл?

– Я занят! Работаю! – донёсся сверху возбуждённый голос.

Сайлур уверенными шагами пошёл к лестнице, распихивая сапогами высушенные обглодки, обломки свечей и прочий мусор, попадающийся на пути. Юноша последовал за ним, перешагивая через всё оставленное на полу хозяином. Он всё-таки был босиком, а здесь на полу и шестерёнки встречались, и разбитый фонарь лежал в окружении осколков стекла. Когда юноша влез по лестнице за Сайлуром, то увидел ещё одну комнату здешнего обитателя.

На втором этаже стоял большой стол, по его краям стояли два подноса с горящими свечами. На столе находилось несколько непонятных для юноши приборов. Лежали три книги, две из которых открыты, третья была закрыта, и на её переплёте Акки увидел выгравированный рисунок: месяц, сливающийся с солнцем, в одном круге.

Здесь уже на столе лежали две коробочки: одна с угольками, другая с мелками. Рядом стояли закрытые чернильницы, и в деревянном стаканчике, украшенном листьями дуба, находились перья. На середине стола лежал большой лист бумаги с красивыми узорами, нарисованными тонким угольком. Узор на листе понравился юноше, но он не мог понять, что же на нём изображено. В этой комнате тоже стоял книжный шкаф, забитый книгами и пачками бумаг сверху донизу. Рядом в углу стоял очередной загадочный прибор, похожий на трубу с ножками. В этой комнате тоже была лестница, ведущая наверх, она упиралась в дубовый люк, что вёл на крышу. Во время дождя вода просачивалась сквозь щели в люке, и под ним на каменном полу появились желтоватые разводы. За лестницей стояли два ведра, несколько мисок и около пяти глиняных кувшинов, в которые хозяин и собирал дождевую воду, чтобы она не затопила всё жилище. Из-за шкафа выглядывала часть резного сундука, обитого металлом по углам.

Сам хозяин дома суетился возле стола. Царапая со скрежетом гусиным пером по листку бумаги и громко чавкая яблоком. Акки его видел только со спины – в старой, давно не стиранной одежде с пятнами от угля. Кое-где на ней были заплатки, а где-то и вовсе не залатанные дыры. Скорее всего, прорезанные чем-то острым. Ещё подобные дыры образуются на одежде, когда цепляешься ею за что-нибудь второпях.

– Аркит, почему не открыл? Я стучал! – возмущённо сказал Сайлур.

– Я ведь сказал, что работаю, – с этими словами Аркит не глядя швырнул через плечо остатки яблока, которое жевал.

Акки еле успел увернуться, иначе яблоко, вернее то, что от него осталось, попало бы ему в голову. Пролетев мимо юноши, огрызок угодил точно в ведро, стоявшее в противоположной части комнаты, возле шкафа.

– Безумный старикашка! Ты чуть в гостя не попал! – вскрикнул Сайлур.

Аркит оторвался от своих записей, выпрямился и замер на несколько секунд.

– В гостя? – протяжно спросил Аркит, не поворачивая головы. – В гостя? – ещё раз повторил он.

– Да, в гостя, – сдвинув брови, сказал Сайлур.

Аркит резко повернулся. По виду он был значительно старше Сайлура, худой и высокий. С редкими седыми волосами, падающими на плечи. И такой же седой жиденькой бородёнкой. Его глаза были выпучены, старик смотрел каким-то безумным взглядом.

– Гостя я жду, гостя я всегда рад видеть!

– Интересно, как же к тебе придут гости, если ты даже брату дверь не открываешь? – спросил Сайлур.

– Гость, который действительно заслуживает моего внимания, – строгим тоном сказал старик, подошёл к юноше и начал внимательно его осматривать, – сумеет прийти в гости, не отвлекая меня от работы.

– Кажется, я отвлёк, – не шелохнувшись под свербящим взглядом старика, сказал Акки.

– Вовсе нет, – отмахнулся Аркит, – это не ты отвлёк, а он, – Аркит указал на Сайлура. – Этому мальчишке можно, ведь он мой брат.

– Мальчишке? – удивился Акки.

– Да. Он мне на днях чудесные яблоки принёс.

Аркит подошёл к юноше, схватил за плечо и буквально потащил к столу.

– Они вкусные, зелёные, сочные.

У стола Акки получил одно из яблок, о которых только что слышал. Старик же пододвинул ближе к юноше листок с непонятными для него закорючками и спросил:

– Ты видишь эту красоту, видишь?

Акки внимательно осмотрел листок. Закорючки были и правда красиво нарисованы, словно стволы горизонтально растущих деревьев, с маленькими веточками.

– Я вижу… – медленно проговорил Акки.

– Какой полёт мысли, какое творчество! Здесь можно увидеть целый мир! – восхищался Аркит своим шедевром.

– Только я ничего не понимаю, – договорил юноша, заполнив паузу после вдохновенной речи старика.

– Не понимаешь? – спросил Аркит, посмотрев Акки в глаза.

Юноша повертел отрицательно головой и спросил:

– А должен?

– Что должен? – переспросил старик.

– Понимать?

– Да, ведь для чего-то ты объявился в моём доме.

– Он объявился в твоём доме, чтобы взять твои старые сапоги, – вмешался Сайлур, – я тебе новые год назад купил. Отдай парню старые, он со мной пойдёт на север.

– Ты с мальчишкой на север? – спросил у Акки удивлённый Аркит, указывая на Сайлура.

– Да.

– И не бросишь, и не обманешь?

– Не планировал, – ответил Акки напряжённо – из-за недоверия относительно его персоны.

Аркит схватил юношу за руку и энергично начал её трясти в рукопожатии.

– Верю, верю как самому себе! Но старые сапоги отдать не готов, – проговорил Аркит и замер на несколько секунд.

– Ладно, – спокойно ответил Акки, заполнив образовавшуюся паузу.

– Только новые! – вдруг ожил старик и побежал к сундуку, шлёпая босиком по каменному полу.

Открыв сундук, он начал выкладывать из него вещи, разыскивая свои новые сапоги. Затем вернулся с парой отличных сапог из свиной кожи к юноше и спросил:

– Как зовут?

– Акки.

– Акки, прими от меня в дар это великолепное изделие для ходьбы по лесам, полям и иным местам. Год назад мальчишка купил их мне, но раз ты идёшь с ним и обещаешь его не бросить в дороге – носи на здоровье и помоги мальчишке в пути.

– Помогу мальчишке, – ответил Акки, взял сапоги и спросил: – А почему мальчишка? Он меня лет на сорок старше.

– Мой младший братишка для меня всегда мальчишка. Ты береги его в пути, – ответил Аркит.

– Безумный старикашка, – добродушно произнёс Сайлур, сделав глубокий вдох. Потом повернулся к юноше: – Акки, спустись вниз, угости Ниру яблоками.

Акки взглянул на яблоко в своей руке и спросил:

– Аркит, где лежат яблоки?

Старик, выпучив глаза, ответил вопросом:

– А где ты его заполучил?

– Ты мне дал.

– Где именно?

– В этой комнате, мы ведь не выходили отсюда.

– Комната большая, здесь много пространства.

– К чему ты клонишь?

– К тому, что, если ты вспомнишь свой путь по комнате и сможешь вычислить, в какой момент получил яблоко, – там и найдёшь остальные.

Акки взглянул в сторону стола – под ним стояла коробка, возможно в ней были яблоки.

– Чем был я занят, парень, когда вы поднялись сюда? Мои руки были свободны?

– Нет, но потом ты выбросил огрызок и положил перо. Яблоко для меня ты мог достать в любой момент из кармана.

– Карманы? У меня? Откуда? – Аркит развёл руки и прокрутился вокруг своей оси, показывая старый рваный халат. Карманов на нём не было.

– Вся наша жизнь – это пространство и время. Наше время протекает в том или ином пространстве, и пространство это меняется со временем. На небесах я вижу течение времени, по звёздной карте. Здесь я вижу следствие этого течения, вот посмотри! – Аркит подбежал к ведру, в которое выбросил яблоко, и достал из него огрызок. – Смотри, как выглядит это яблоко.

– Это уже сложно назвать яблоком, – ответил Акки.

– А что же это, по-твоему, куропатка?

– Аркит, пусти парня покормить Ниру, – не выдержал Сайлур.

– Нет, мы ещё не закончили. Ты мне принёс яблоки и, конечно, взял часть себе, а вечером, уходя с рынка, дал кобыле лакомство.

– С чего ты взял? – раздражённо спросил Сайлур.

– Ты последователен в действиях, всегда это делаешь. Ты никогда не оставишь любимое животное без яблока.

– Это огрызок, выглядит он не очень, – вставил Акки, глядя на остаток яблока в руке старика.

– А как же тогда этот? – Старик порылся в ведре и вынул из него огрызок темнее, уже почти высохший.

– Это старый огрызок.

– Это… – Аркит подошёл к юноше и поднёс огрызки так близко к лицу, что Акки отшатнулся назад.

– Яблоки – с момента появления в мире и до момента ухода из него – это яблоки. Когда-то они были маленькие и невкусные. Они росли, зрели на солнце, наливались соком. Они стали большими, наливными. Шло время, их сорвали, собрали, сложили в корзину или в иную тару. Затем мальчишка их купил и принёс мне, а я сделал с ними это, – старик снова повертел огрызком перед лицом юноши. И, выдержав небольшую паузу, продолжил: – Я, все, кто были до меня, и время. Мы вместе даём себе жизнь и вместе её забираем. Ведь кто-то яблоню когда-то посадил. Ухаживал за нею и растил, заботился и поливал. От вредных насекомых защищал. Пространство создавал для её роста.

– Да, про яблони, яблоки и время я понял.

– Тогда помоги мальчишке. Пройди с ним столько времени, сколько потребуется. Помоги ему создать подходящие условия в пути, чтобы он смог дойти. Награда от меня, если пожелаешь, будет велика. Я научу тебя наблюдать звёзды и предсказывать по ним то, что ждёт, когда и кого.

– Помогу, – решительно сказал Акки. Ему понравился этот забавный старик. Его движения, манера разговаривать, а главное, как он доходчиво объясняет.

Аркит сделал несколько шагов спиной вперёд к ведру, точно так же, как прошагал к юноше около минуты назад. И точно так же бережно опустил огрызки в ведро, словно время повернулось вспять. Предварительно сдув с них пыль, будто они были спелыми яблоками. Закончив свой безумный ритуал, Аркит начал беседовать с Сайлуром о предстоящем путешествии.

Акки взял из коробки под столом несколько яблок и пошёл кормить лошадь. Нира, почувствовав яблоки, начала радостно фыркать и бить копытом. Юноша давал лошади по одному яблоку, наблюдая, как аккуратно она подхватывает его губами с ладони. И как только яблоко оказывается в крепких зубах, начинает его измельчать, используя сильные челюсти. Яблоки были очень сочные, и сок стекал по губам Ниры, капая на протянутую ладонь юноши. Когда яблоки закончились, Нира обнюхала карманы Акки. Словно по привычке ждала ещё какое-нибудь лакомство, которое хозяин хранил в карманах. Ничего не найдя, лошадь фыркнула и помотала головой. Юноша подошёл ближе и погладил её шею.

На столбике, к которому была привязана лошадь, висела скребница. Акки снял её и начал чистить бока животного. Нира одобрительно фыркнула.

Через несколько минут на улицу вышел Сайлур.

– Акки, тебе нужно подготовиться, через несколько дней отправляемся в путь.

– Я уже готов.

– Вижу, ты подружился с Нирой, она не каждому позволяет чистить себя.

– Возможно, всё дело в яблоках, я ведь угостил её перед тем, как чистить.

– Аркит угощал её яблоками много раз, но как только он берёт в руки скребницу, Нира отходит от него подальше.

Нира фыркнула и мотнула головой, как бы понимая, о ком идёт речь.

– Через несколько дней я познакомлю тебя с человеком, который отправится с нами в далёкое путешествие на север, – после этих слов Сайлур попрощался с юношей и ушёл с озадаченным видом.

Следующие несколько дней пролетели очень быстро. Акки продолжал приходить на рынок, стремясь заработать денег. Притом каждое утро он сначала направлялся в книжный ряд и помогал Сайлуру. Только потом искал, кому ещё из торговцев нужна помощь. Вечером к Сайлуру он подходил в последнюю очередь и уходил с ним.

В один из дней, по уговору, они ушли с рынка на несколько часов раньше и позже встретились в таверне. За столом, к которому Сайлур подвёл Акки, сидел худощавый мужчина с кучерявыми волосами каштанового цвета, небольшой бородкой и усиками. Мужчина сидел словно на троне, небрежно откинувшись на спинку стула, и внимательно наблюдал за девушкой, разносившей выпивку. Когда он заметил идущего к нему Сайлура, он нехотя поднялся, поздоровался с ним и пожал руку Акки.

– Это Орм, – Сайлур представил мужчину.

– А ты, Акки, Сайлур сказал, что ты пойдёшь с нами.

Акки молча кивнул. Орм пристально смотрел на юношу, не отпуская руку.

– А зачем? Путь не близкий, и не так уж легко будет в пути.

– Я не был на севере, – ответил Акки.

– Уверен, ты и на юге не был, и очень много ещё чего с тобой не происходило.

– Много чего, – подавленно произнёс Акки, слегка дёрнув руку, стремясь её высвободить из продолжающегося рукопожатия.

– Так зачем ты идёшь? Это трудный путь. Это опасный путь.

– Я хочу, чтобы со мной много чего случилось, – ответил Акки, отдернув руку.

Орм расплылся в улыбке и, раскрыв руки словно для объятий, воскликнул:

– Тогда нам по пути! – Он звонко хлопнул юношу по плечу. – Присаживайтесь, побеседуем.

Повернувшись к трактирщику, Орм крикнул, усаживаясь на стул:

– Три пива для меня и моих друзей!

– Я не буду, мне воду, – негромко сказал Сайлур.

– Мне тоже, – поддержал его Акки.

– Пиво и воду, – крикнул Орм, развалившись на стуле, потом повернулся к Акки и сказал: – Ты прав, парень! Уж лучше пусть с нами что-нибудь случится, чем не случится ничего. Приключения, свершения – вот что движет сильными людьми. И ради этого мы готовы идти хоть на край земли. На север, на восток, на запад – куда угодно. Жизнь очень коротка, и какой смысл тратить её на постель, когда там, вдали, ты можешь у огня сидеть, под звёздами и слушать истории о приключениях. Стремиться вперёд, совершать открытия. Счастье в движении, движение – это жизнь!

Орм выдержал небольшую паузу, как бы подбирая слова, и продолжил:

– И смысл жизни, я думаю, тоже в движении.

– Тогда пришло время, – произнёс Сайлур.

– Вы правы, пришло время, вот ваши напитки, – с улыбкой сказала девушка с подносом в руках, расставляя кружки на столе.

– Хм… – Орм взглянул на девушку. – Нет ничего лучше столь чудесной девы, изрекающей истину милыми устами.

На щеках девушки появился румянец. Она улыбнулась Орму и ушла с пустым подносом. Орм продолжал смотреть на неё, пока Сайлур не повторил фразу:

– Пришло время, мы отправляемся завтра утром. Орм, ты поговорил со своим знакомым?

– Да, он продаст нам лошадей.

– Хорошо.

Сайлур повернулся к юноше:

– Акки, прежде чем мы отправимся, хочу напомнить: путь долгий и, возможно, опасный. Ты можешь ещё передумать.

– Нет, я хочу отправиться с вами, хочу увидеть небо в огне и зверей с большими клыками.

– Сайлур, не нервничай, я доведу вас. Мы увидим чудеса севера и вернёмся назад, – сказал Орм.

– Что ж, тогда завтра в путь.

На следующее утро Акки проснулся в отличном настроении, его не пугало долгое путешествие. Раньше он был охотником, ему случалось по несколько дней проводить в лесу и ночевать, завернувшись в плащ. Он был уверен, это путешествие для него не будет трудным, и он скорее желал отправиться в путь. Ему опостылело топтаться на одном месте, трудиться на рынке практически только за еду. Теперь же у него и обувь есть, которая так была нужна, а по возвращении Акки надеялся починить крышу своей хижины. Юноша понимал: ещё две или три зимы, и она просто рухнет. Да и холодно с дырявой крышей зимой.

В назначенное время Акки с мешком за плечами подошёл к дому звездочёта. Сайлур уже был готов, свои вещи он водрузил на Ниру, и они пошли к месту встречи с Ормом. Пока они шли через город, Акки оглядывал хижины вокруг, людей, дороги. И думал о том, что завтра уже не вернётся сюда, а пойдёт дальше на север. Акки вспомнил свою ветхую хижину на отшибе. Вспомнил заплесневевшие доски и торчащие ржавые гвозди. Скрипучие полы и резную скамью, что досталась ему ещё от деда. Тёплое покрывало, в которое он заворачивался перед сном. Ведь он всё это ещё не скоро увидит. Акки обуяла тоска, он хотел остаться и в то же время хотел пуститься в путешествие. Долго предаваться тоске не получилось, из конюшни навстречу к ним вышел Орм.

– Лошади готовы, мы можем отправляться.

В стойлах их ждали три пегих кобылы. Самую молодую, Гунет, выбрал себе Орм. Он водрузил на неё седло и подкармливал лакомствами. У Сайлура и Акки особо выбора не было. Осмотрев оставшихся кобыл, они сразу поняли, кто на какой поедет. Сайлур водрузил седло на спину крепкой коренастой кобыле Лако. А Акки досталась самая старая из них – Биоби, с худыми боками. Крупного Сайлура она всё равно не смогла бы выдержать.

Так и отправились три всадника на север, ведя за собой гружёную Ниру. Следом бежали три пса Орма: Бальбек, Крим и Вуд. Всадники в начале пути только привыкали к лошадям, верным спутницам в долгом путешествии. Друг с другом они не разговаривали, видно верховая езда пока не располагала к беседе. Но когда путешественники останавливались и устраивали привал – всё менялось. Лошади после долгих переходов стояли и щипали траву, а люди, насидевшись в сёдлах, начинали действовать. Орм, как только стреноживал лошадь, снимал с неё свою сумку, брал лук и отправлялся за дичью. А узнав предпочтения Акки в еде, начал по пути ещё и грибы с травами собирать и съедобные ягоды. Акки с Сайлуром тем временем разжигали костёр и ставили палатку, если дело шло к ночи.

Через час Орм вернулся с глухарем, подбитым в глаз.

– Меня беспокоит наш поход, – задумчиво произнес Сайлур, сидя на брёвнышке перед костром и катая ногой камень. Бальбек лежал неподалёку и пристально наблюдал за ногой.

– Что за беспокойство гнетёт тебя? – спросил Орм.

– Посмотри на этот камень, – Сайлур легонько толкнул камень вперёд, – он достаточно крепок; если его ударить ногой или швырнуть в дерево – он не разобьётся. Если я его брошу в костёр и он пролежит там пару часов, с ним, скорее всего, ничего не случится. А крепки ли мы для этого путешествия? Мой друг бывал на севере и говорил, что путь туда очень сложен. Выдержим ли мы?

Орм изменил положение тушки глухаря над огнём и сказал:

– Смотря какая нога ударит камень, смотря какая рука швырнёт его в дерево, и даже в костре его можно подпортить несколькими каплями воды.

– Это я понимаю, и всё же моё желание отправиться в это путешествие может погубить всех нас.

– Сайлур, о чём ты? Твоё желание? – возмутился Орм и, повернувшись к юноше, спросил: – Акки, ты хочешь дойти до севера? Посмотреть на огни в небе и на животных с большими клыками?

– Да, я хочу.

– Это твоё желание? – не унимался Орм.

– Моё, – подтвердил юноша.

– Сайлур, я тоже хочу увидеть эти диковинки. Я вас доведу, что бы ни случилось. И знай, это не твоё желание, а наше. А вот это, – Орм оторвал ногу готового глухаря и протянул Сайлуру, – это твой ужин.

Сайлур взял ногу и, повертев в руках, осматривая поджаристую корочку, сказал:

– Но ведь если бы не моё желание, не было бы и ваших.

– Я даже слушать это не хочу. И желания, не важно, как и почему к нам пришли. Желания – это ведь путь к новым возможностям. Они заставляют нас двигаться вперёд. Не дают нам залёживаться, застаиваться, тухнуть и гнить, словно забытая еда. Ты только подумай, кем бы мы были без наших желаний?

Орм ел с ножом в руке, он точным движением надрезал мясо, ломтик за ломтиком, и только затем опускал кусочки себе в рот.

– Тухлой едой, – предположил до сих пор молчавший Акки.

– Именно! Тухлой едой для червей!

Произнося последнюю фразу, Орм так жестикулировал, что наполовину съеденный кусок мяса выскользнул из его рук и упал на землю. Тут же оживились собаки и повскакивали на ноги, внимательно смотря на кусок мяса возле хозяина. Мясо на земле, но команды не было. Лишь Бальбек продолжал лежать, наблюдая за ногами Сайлура.

– Ты хочешь выбросить еду? – спросил Сайлур, снял сапоги, отодвинул их в сторону и выставил обнажённые ноги ближе к огню.

– Конечно нет, – возмутился Орм, он ловко поддел мясо ножом, стряхнул налипшие травинки и листья, – я ведь сам поймал этого глухаря, чтобы съесть, а не выбросить.

Бальбек неторопливо встал, подошёл к сапогам торговца, взял в зубы правый сапог и взглянул на Сайлура.

– Вот и чай закипел, снимаю с огня? – спросил Акки.

– Не суетись, пусть кипит, я ещё мясо ем. Не хочу остывший пить, – ответил Орм.

– Орм, твой пёс что-то неладное удумал, – произнёс Сайлур и тут же крикнул: – Оставь сапог, фу! Не трогай, оставь!

Пёс не реагировал. Как только Орм рявкнул на пса, Бальбек послушно положил сапог и ушёл в лес.

– Видно, обувь ему твоя понравилась, – рассмеялся Орм, – себе такую же хочет.

На следующее утро Сайлур не обнаружил своего правого сапога возле палатки. Недолго думая, он разбудил Орма, чтобы тот разобрался. Орм окликнул Бальбека, и тот, радостно виляя хвостом, выбежал из леса. Орм показал левый сапог Сайлура и приказал искать. Пёс опустил уши, перестал вилять хвостом и ушёл за деревья. Через минуту Бальбек подошёл к Орму и положил перед ним погрызенный сапог Сайлура.

Сайлур выругался, поднял сапог и осмотрел.

– Теперь в нём дыры от клыков твоего пса.

Орм взял сапог из рук Сайлура, внимательно осмотрел и сказал:

– Да, с псами такое случается.

Затем он отдал сапог обратно Сайлуру. Снова выругавшись, Сайлур достал из сумки нити с иглой и, сев возле пепелища, начал подшивать обувь.

Через несколько недель пути Акки заметил, что его куртка уже не греет так, как раньше. Ещё несколько дней назад холод юноша ощущал только ночью, днём погода вполне удовлетворяла. И ночью не всегда приходилось мёрзнуть.

Они несколько дней шли проторённой дорогой, лес склонял над ними свои ветви. Вокруг было много животных: то заяц на дорогу выскочит, то перепел из кустов вспорхнёт. Повернёшься к чаще, а там красавец олень стоит, и сердце замирает под оленьим взглядом. Дорога не кончалась, но это не пугало; она словно манила, и вдаль хотелось следовать по ней. Ведь нет в жизни большего наслаждения, чем двигаться к своей мечте.

– Посмотрите, что над нами нависло, – Сайлур обратил внимание спутников на тёмную тучу, застилающую небо.

– Надо бы лагерь поставить, а то и ночь скоро, и дождь, – спокойно отреагировал Орм.

Они ушли с тропы, стреножили лошадей и установили палатку. Мясо оставалось после прошлой охоты, поэтому все трое отправились за дровами и принесли целую кучу.

– Здесь сильные дожди были, разжечь костёр не просто будет, – забеспокоился Орм.

– Не переживай, разожжём, я подготовился, – успокоил его Сайлур, – ты, главное, за своей собакой смотри, она так и следит за моим сапогом.

Бальбек действительно крутился недалеко от Сайлура, наблюдая полюбившийся предмет. Орм поднял палку из кучи для костра и сказал:

– Мокрые дрова.

Затем он повернулся к псу, позвал его и швырнул палку подальше от стоянки. Бальбек, забыв про сапог, понёсся в чащу, за ним пустились Вуд и Крим.

– Как подготовился? – спросил Акки, глядя на убегающих псов.

– Когда мне мой друг Лазар сказал, что на севере очень холодно и много снега, я сразу подумал о разведении костра и купил у одного знакомого вот это, – Сайлур выудил из сумки флакон.

– Давай выпьем! – оживился Орм. – Если нельзя погреться у костра, то хоть изнутри погреемся.

– Ты, конечно, можешь это выпить, но я тебе не рекомендую.

Сайлур приложил к открытому флакону специально заготовленный маленький кусочек тряпицы. Перевернул флакон и вернул в прежнее положение – он сделал это очень быстро, чтобы только немного жидкости впиталось в кусочек тряпочки. Затем тряпицу положил на сложенные для костра дрова и достал огниво. После первых искр тряпица вспыхнула.

В чаще леса началась возня, собаки с рычанием отбирали друг у друга палку, что швырнул хозяин.

– И что же мы раньше мучились, поджигая трут? – спросил Орм.

– Путь не близкий, а этой жидкости у меня всего пять флаконов.

Как только костёр разгорелся, Орм снял с седла глухаря, что подстрелил днём.

– Орм, как ты это делаешь? – спросил Сайлур. – Почти вся дичь, которую ты приносишь, подстрелена в глаз.

– Ещё в детстве, когда отец брал меня на охоту, – охотник положил птицу на бревно и начал ощипывать, – он часто повторял: «Бей в глаз, не порти шкуру». Я тогда не придавал этому значения. А когда подрос и сам начал охотиться, то понял разницу в цене между неповреждённой лисьей шкуркой и повреждённой.

– Орм, но ведь это глухарь, это птица, ты ведь не будешь продавать его шкурку.

– Неважно, большой зверь или маленькая птичка, важно быть точным, – Орм достал свой нож и, размахивая им, продолжил объяснять: – Когда я бью, я бью по уязвимым местам, чтобы при попадании точно свалить. Целясь в глаз, я постоянно совершенствую своё мастерство. Я хочу быть лучшим в своём деле.

– Понимаю тебя.

– Ещё бы, ты даже на север устремился ради товаров, что у нас не сыщешь.

Орм повернулся к Акки: