скачать книгу бесплатно
Теонар сидел на поваленном дереве за лагерем, и со скучающим видом держал в руках длинное шершавое полено, терзаемое из стороны в сторону Собиком.
– Зачем ты пошла за мной? – не поворачиваясь к суккубу спросил он.
Глава 5. Эхо издалека
Мне снился сон: покрылись кровью небеса,
А воздух обратился полотном багряным,
На нем нарисовались черные леса,
Воскресли тени строем грозным, рьяным.
В руках безликих воинов совня,
Зерном взошли мечи из тел аспидных -
Вот-вот начнется страшная резня,
Вопьются жала в братьев безобидных.
И в воспаленной краске предрассветной
Под крик сцепившихся насыщенных фигур,
Под затихание молитвы безответной
Сольется с почвой несколько культур.
Кто заслужил, кто нет, не разбираясь,
Крыло скорбящей черной птицы унесет
Погибших в память, превращаясь
И в месть, и в опыт, поколений, что живет.
Гореть из последних сил. Именно это можно было сказать про широкую белую свечу, превратившуюся в глубокую купель, где над раскаленным прозрачным воском одиноко возвышался фитиль, пожираемый озорным танцующим огоньком.
День тянулся долго, кипящая в кабинете работа принуждала свечу неустанно служить своему призванию, кормить крохотный источник света, укорачиваясь, бесформенно стекая боками вниз, теряя прежнюю форму. Воплощение усталости, медленное томящее тление во благо важной цели…
Точно так же горел из последних сил и Ксериан. С самого рассвета и дотемна он не поднимал голову, занимаясь государственными документами. Согласно отчетам, по окраинам королевства часто стали замечать отряды эльфов из Иллибура. Они встревожены, объяты смутой из-за недавнего пожара в Малахитовом Лесу, чувствуют неладное кончиками острых ушей. Разумеется, если они узнают о создании человеческой фермы, это будет грандиозное усугубление и без того напрягающего конфликта.
Советник достал из внутреннего кармана черно-золотой мантии аккуратно сложенный, но все равно слишком помятый лист пергамента. Развернув его, будто хрупчайшее сокровище, мужчина принялся всматриваться в рукописные символы неизвестного языка, который за многие годы так и не удалось перевести. Ни один народ, ни древний, ни нынешний, не использовал такую письменность. Это не был язык первомагов. Внизу страницы изображались три отличающихся друг от друга пентакля – тонкой работы чертежи магических рисунков, печатей для призыва, которые нередко использовались в практиках чернокнижников и демонологов.
Но такие изображения Ксериану также были незнакомы. Он всю жизнь посвящал магическим таинствам, разрешенным и запретным, но этот лист пергамента попросту казался несуществующей выдумкой, какой-то шуткой. Однако, это было не так.
Под неприступным шифром одной потрепанной страницы скрывался тот день, когда разрозненные племена объединятся вновь, ибо вопрос Источника больше не будет центром раздора. Айнхириамм вернется к прежнему процветанию и спокойствию, без потребности в неповинных жертвах со стороны. Ксериан об этом знал точно.
Он закрыл глаза, расслабляя лоб. Пальцы свободной руки неосознанно прогладили прохладный деревянный стол, вскрытый лаком для гладкости и благородного вида.
Несколько секунд драгоценного отдыха истекли, когда в дверь трижды отчетливо, но несильно постучали. Глашатай Предводителя уже так давно работал в этом кабинете, что начал различать своих подданных по манере стучать. Это маленькие и слабые, однако уверенные костяшки издавали звук.
– Войдите, – отозвался Ксериан, ожидая гостью. Он не ошибся, в комнату вошла утонченная и мрачная, как дух самой Скорби, Аррэя.
Эльфийка отворила дверь, молча кивнула в знак приветствия и благодарности, затем вошла, ритмично чеканя каблуками туфель, скрытых под длинным черным подолом платья. Женщина выпрямилась и сложила руки на уровне низа живота.
И хоть выглядела она несколько встревоженно и хмуро, смотреть на нее советнику было куда приятнее, чем на стопку недописанных бумаг.
– Леди Аррэя, что же лишило вас покоя в столь поздний час?
– Мастер Ксериан, спасибо за то, что приняли меня, – напряженные брови эльфийки дрогнули. – Поступила срочная информация. На границе нашего королевства разбита группа разведчиков. Это люди.
– Люди? – вот теперь напрягся и сам советник. – Это совершенно точно?
Аррэя повела подбородком вниз:
– Да, мастер. Ошибки быть не может. Под видом фермеров они искали Айнхириамм. Наши патрули заметили их и окружили.
– Сколько их было?
– Трое. Мужчина, женщина и подросток. Их группа оказала сопротивление, в ходе которого женщина погибла, мужчина и парнишка схвачены и доставлены в Нору. При досмотре было обнаружено оружие и гербы соседнего человеческого лордства. Город Скиммер, в котором не так давно королевские добытчики совершали охоту, был столицей. Домом лорда Гамбелла, который, по нашим данным, бежал, оставив владения атакующим северным племенам.
– Неужели кому-то из жителей города удалось выжить? – задумчиво сощурил горящие глаза Ксериан. Он поднялся и подошел к окну, смотрящему на усыпающий Айнхириамм. Белые здания с горящими окнами тонули крышами в ночной темноте, пока первые этажи подкрашивались томным светом уличных фонарей.
Эльфы в своих обжитых красивых домах укладывали детей спать и сами готовились ко сну, уверенные в том, что следующий день будет таким же спокойным, размеренным, и все, что может его омрачить – это лишь временные бытовые или рабочие трудности.
Никто из них не задумывается о том, что в округе голодными шакалами бродят братья-иллибурцы, ставшие врагами. Стягиваются медленно к границам территории, будто прибитые к берегу морские водоросли.
Мирные отдыхают, улыбаются, верят в светлое будущее, в Предводителя, и даже не подозревают, что на самом деле Таласса с ними нет, а в королевство начали проникать люди.
Люди…
Ксериан тяжело выдохнул. Он и так понимал, что рано или поздно, это произойдет. Эльфы-добытчики устраивали охоту в ослабленных людских городах и поселениях. Являлись нежданной и беспощадной стихией, хворью, косящей и без того настигнутых горем. Любой правитель не смог бы держать глаза закрытыми.
Но сейчас королевство людей раздроблено. С одной стороны их мучают налетами заморские «дикари», как их часто называют. А с другой – внутренние конфликты. Лорды грызут друг друга, предчувствуя скорую кончину своего короля.
Эта разрозненность сделала людей не только уязвимыми, но и слабыми, потому Ксериан рассчитывал, что у эльфов еще есть время, чтобы решить проблему с Источником и прекратить нападения еще до желания человеческих соседей развязать войну.
Страница с пентаклями никак не поддавалась советнику, но предложение Вейкиры создать ферму очень обнадежило, ведь строить – это куда быстрее, чем разгадывать тайну древнейшего создания, у которого Ксериану посчастливилось достать записи.
– Миледи, – он сомкнул пальцы в замок на пояснице и строго посмотрел на скорбно молчащую эльфийку. – Вы знаете, что делать. Нам необходимо узнать как можно больше.
– Разумеется, я займусь этим.
– Благодарю. Приступайте.
Аррэя направилась к выходу, но замялась, едва коснувшись позолоченной ручки с узором в виде лиственной вязи.
– Что-то не так? – заметил это советник.
Эльфийка повернула к нему лицо и плотнее сжала губы, затем ответила:
– Мастер Ксериан, уже несколько дней я не вижу Вейкиру. Известно, как скоро она вернется?
– Полагаю, мы увидим ее в ближайшее время. Моя сестра не ограничена временем. Спешка может навредить результату.
– Она ничего не сообщила мне, когда собралась в «экспедицию», – Аррэя словно погасла. Женщина опустила голову, рассматривая начищенный черный мрамор. – Но какой результат мы ожидаем? Зачем она отправилась туда? Источник осквернен и это не исправить, круг магистров пытался.
– Видимо, у Вейкиры возникли некоторые идеи и предположения.
– Идеи и предположения? Но она не ученый. Она даже не маг. Просто девочка, которой скучно. Это может быть опасно. Вы ведь ее старший брат. Неужели не испытываете беспокойства?
– Леди Аррэя, – эльф подошел к ней ближе, и мягко сжал хрупкие женские плечи. Ксериан спокойно смотрел ей в глаза – подобно его собственным, они ярко светились золотом. – Как старший брат, я целиком осознаю ответственность за сестру. Я люблю ее и стремлюсь защитить. Но Вейкира взрослеет и старается внести собственный вклад в развитие нашего государства. Я не смею ей мешать. Кроме того, и вы, и я рассказывали ей о выборе и его последствиях. Вей умная девушка, миледи. Вам не стоит ее недооценивать. Как и не стоит беспокоиться. Просто доверьтесь ей, она вскоре вернется.
– Я не недооцениваю, я…
– Вы боитесь, – закончил за эльфийку Ксериан.
Аррэя нехотя признала это. Всегда ледяная и гордая, строгая и придирчивая, будто в груди вместо сердца колотится сухой булыжник, она сейчас испытывала страх. Над Айнхириаммом сгущаются тучи войны, а она боится больше всего на свете за непоседливую воспитанницу. Девчушку с колючими глазами и дерзкими веснушками, которую доставили в замок еще младенцем.
Это был последний месяц осени – Озирсов. Знак Куницы царствовал в небе. Ночь. Холодный ветер хлестал порывами, разбрызгивал крупные капли проливного дождя.
Аррэя как раз расчесывала длинные мягкие пряди перед сном, задумчиво глядя сквозь собственное отражение в зеркале туалетного столика. Комнату освещало несколько позолоченных бра с тонкими кремовыми свечами. Почти не израсходованными – эльфийка появлялась в спальне только перед сном, весь день посвящая поручениям Предводителя и его глашатая или обучению поступившего на службу молодняка. Даже засыпая, она мечтала о скорейшем наступлении рассвета, чтобы снова отдавать себя без остатка работе. Работа стала ее стремлением. Ее спасением…
Кто-то заколотил в дверь так, что девушка дернулась. Она подскочила, отложив нефритовый гребень, и поспешила отворить дверь. Перед ней стоял, промокший до нитки, Ксериан в окружении двух воинов-охранников. Вода с одежды быстро стекала на каменный пол, зачесанные назад волосы советника прилипли к спине. Крупная роса даже застряла в его сосредоточенных бровях.
Он смотрел на Аррэю серьезно. В золотом свечении утопала борьба воли и бушующих эмоций. Мужчина успешно давил их, приученный за долгие годы руководствоваться разумом, а не сердцем.
– Леди Аррэя, прошу прощения за вторжение в столь поздний час, – заговорил он, поднося руки ближе к женщине. Только сейчас она заметила, что все это время Ксериан держал крохотный темно-фиолетовый сверток. Среди мягкой ткани показалось маленькое личико младенца. С курносым носом, большими серыми глазами и здоровыми веснушчатыми щечками.
Сперва эльфийке показалось, будто это человеческое дитя, ведь практически у всех новорожденных эльфов наблюдается свечение в глазах, пускай даже самое слабое.
– Это Вейкира Дэлион. Моя сестра, – представил младенца мужчина. – Моя мать скончалась, подарив ей жизнь, и я пришел просить вас…
– Что? – заволновалась Аррэя. Она смотрела то на малышку, то на глашатая Предводителя, то на его сопровождающих, с доспехов которых также стекали ручейки уличного ливня.
– Вы много лет преданно служили не только королевству, но и моей семье. Я прошу вас о помощи.
Он осторожно передал девочку в руки эльфийки. На удивление ткань свертка была абсолютно сухой, а маленькая Вейка совсем не казалась расстроенной. Напротив, она с любопытством водила глазами, укутанная, будто гусеница.
– Вы просите меня выкормить ее? – уточнила Аррэя, инстинктивно покачивая ребенка на руках.
Ксериан кивнул.
– Я способен дать ей все, кроме матери, в которой она сейчас так нуждается. Миледи, я помню, какой замечательной матерью вы были. Вейкира никогда не заменит вам сына, но, возможно, станет для вас некоторой отрадой. А вы для нее – спасением.
Он был прав. Вейкира действительно стала отрадой. Аррэя хлопотала в поисках кормилицы, и все-таки нашла лучшую, как ей казалось, среди своих подчиненных.
Сын Аррэи погиб юным, но достаточно взрослым, яростно сражаясь за Источник, поэтому своего молока у нее уже давно не было. Однако, все остальные обязанности по уходу за маленькой Дэлион женщина оставляла только себе.
Она наблюдала, как Вейка начинает ходить, слышала ее первое слово «блат», наблюдала, как исчезают веснушки с ее щечек, оставаясь лишь на переносице и совсем чуть-чуть под глазами. Аррэя была для нее воспитательницей, учителем, наставницей, надзирателем – кем угодно, но только не мамой. Унимая рвущееся в материнских чувствах сердце, Аррэя сама воспитала девушку таким образом.
«Она должна четко знать свою семью и не путаться в чувствах», – считала она.
– Скоро вернется, – успокаивающе повторил Ксериан. В этот момент эльфийке самой захотелось обнять его в ответ, но она категорически сдерживала себя в любых порывах. Это все еще советник Таласса, второй по главенству эльф в Айнхириамме. Ей следует думать об обязанностях перед ним, пускай она и помнит его еще юнцом.
Мужчина отпустил ее и сам провернул дверную ручку кабинета.
– Постарайтесь выведать как можно больше информации. Это важно для нас всех.
– Конечно, мастер Ксериан.
Закрыв за женщиной, Дэлион-старший тяжело вздохнул. Позднее он отправился в покои Таласса, чтобы поразмышлять, посоветоваться со старым безмолвным другом.
Когда созревает плод международного конфликта, у каждого теплится маленькая, но сильная надежда на то, что ситуация не дойдет до кровопролития. Эта надежда живет до последней секунды, пока на поле брани не упадет первый солдат.
Их королевство только оправилось от предыдущего удара и сейчас переживает нелегкие времена. Не станет ли грядущая война последней для истории эльфийского народа?
– Нет, – ответил полушепотом себе Ксериан, раскуривая трубку с призакрытыми глазами.
Ночной ветерок, как обычно, играл с гардиной, перепрыгивал с нее на только что зажженную советником свечу на письменном столе. Предводитель все так же бездвижно лежал в серебряных подушках, бесстрастно спокойный и слишком далекий от проблем, стекающихся к эльфам.
– Что бы ты сделал, Таласс? – вдумчиво глядя сквозь город из окна, спросил Ксериан. Его стоящий против света силуэт запросто мог показаться горожанам внизу самим правителем, курящим трубку в спальне.
Он выпустил очередное густое облако, отправляя его к звездам:
– Придется наведаться к нашим братьям в Иллибур. Непросто будет убедить их в надобности союза. Но это единственный способ избежать помехи с их стороны.
***
Сырость… Она скатывалась густым липким сгустком глубоко в глотке, будто оживающий слизень. Это было еще приятное ощущение по сравнению с тем, что для мужчины уготовил молодой эльф с ненормальным азартом в зеленых глазах. Они тускло горели во мраке подвала с низким потолком и толстыми давяще темными шершавыми стенами. Казалось, юный остроухий даже не моргал – настолько сильна была его одержимость и зацикленность. Это ожидающее напряжение длилось до тех пор, пока его кулак в кожаной перчатке с металлическими буграми на костяшках, не вошел глухим резким ударом в ребро подвешенного в распятом виде пленника.
Тот взвыл, будто крупная собака. Хрипло и низко, но достаточно громко, чтобы отголосок пробежался по остальным комнатам в этом сложном подземном лабиринте под названием Нора. Где-то на шум ответили встревоженным звоном цепи чьих-то кандалов. Сырой слизень в глотке тут же начал отдавать металлическим привкусом.
Взгляд эльфа заиграл удовлетворением. Он упивался болью и во всех сочнейших красках представлял ее, пока смотрел на искривленное вспотевшее лицо своей жертвы. Сколько раз он его уже ударил в это ребро? Там, под отбитой кожей, косточки наверняка покрылись трещинами. Возможно, даже раскололись, и теперь мелкими остриями вонзаются ему в плевру.
Остроухий сам не заметил, как заулыбался под маской из плотной черной ткани. Еще удар, – и снова крик несчастного. С его короткой челки даже сбрызнул накопившийся пот. Забава длилась, пока по ступеням, ведущим из темницы наверх, не застучали каблуки.
К ним вышла та, кому юнец незамедлительно поклонился, спрятав глаза в тени от длинных каштановых прядей.
– Довольно, Синх. – Голос Аррэи прозвучал на удивление беззлобно, несмотря на надменный холод во взгляде.
Она успела переодеться из привычного платья в черную рубашку с высокой горловиной и черные облегающие штаны, заправленные в высокие шнурованные сапоги по колена. На талии одежда была утянута широким кожаным ремнем, украшенным множеством ножей, лезвий и каких-то медных флаконов.
Женщина поправила вороной пучок, туго стянутый на затылке, и со вздохом подошла ближе к пленнику, рассматривая его внимательно, будто диковинку. Тот поднял блестящие серо-зеленые глаза и ненавистно сжал зубы.
– Удалось узнать, что он Заг Буччер, – стал рядом с дамой Синх. Когда он обратил взор опять на мужчину в цепях, эльфа обдало приятным трепетом от лицезрения продолжающихся мучений.
