скачать книгу бесплатно
Доживают последние дни.
Нет «девяток» с бандитами жуткими.
И про перси смолчу, извини.
И признаюсь, давно уж не мачо я…
По ланите скатилась слеза…
Только царь, над Москвой раскоряченный,
Бестолковые пучит глаза.
Что ж осталось от века недолгого,
Что теперь невозвратно далёк?
Церетели, Китай, филология,
Жгучий спирт и пустой кошелёк.
Живи
Плыви по водам, словно гусь,
Уйди в пустыню, как койот,
Да будь хоть жабой, но клянусь,
Что эта жизнь тебя убьёт.
Взлети на небо, ляг на дно,
Твори добро, используй зло,
Но вечно помни лишь одно —
Ты смертен. Ну, не повезло.
А потому не морщи нос,
Не отводи от мира глаз
И на бессмысленный вопрос
Не говори красивых фраз.
Не траться на дешёвый понт
И на такое же вино.
И если не сорвал джекпот,
Не говори, что жизнь – говно.
Почаще думай о любви,
Пореже – о порядке цен.
И просто так живи. Живи!
Плевать, что будет там, в конце.
Эффект Моцарта
Вован, сегодня катим в ресторан.
В приличный – там не жареный баран,
Шансон и водка, а вино и свечи.
Договоримся – нынче не бузим.
Закажем Eine kleine Nachtmusik —
Пусть нам играет Моцарт в этот вечер.
На лысины напялим парики,
Наденем треуголки и чулки,
И золотом расшитые камзолы.
И музыка волшебная Его
Нам не позволит сделать ничего,
Что привело б к привычному позору.
Сострой гримасу счастья на лице.
Ешь венский шницель, а о холодце
Забудь. И не бросай окурки в соус.
Всё, вроде, рассказал… Ах, да, ещё:
Что б ни спросили – скажешь Dankesch?n.
Ну, вот теперь моя спокойна совесть…
Божественная музыка звучит,
Как будто в такт мерцанию свечи.
Официанты бегают в ливреях.
В тени портреты Габсбургов висят…
Ну что, давай ещё по пятьдесят?
Ох, чувствую, в камзолах мы упреем…
Я ж говорил – жара измучит нас!
Не надо было брать дурацкий шнапс…
Эй, где же ты, холодный вольный ветер?
А ну, лакей, пойди открой окно.
Что это значит – «не разрешено»?!
Вы что тут, охренели?! Donnerwetter!
Жжёт не по-детски Вольфганг-Амадей…
Я ненавижу чопорных людей!
Давай, Вован, берись за канделябры!
Плевать, что мы сегодня лишь вдвоём —
Мы гансов в их же логове побьём!
Да пару баб ещё возьмём за жабры!
***
Болят спина, и грудь, и голова…
Заплывший глаз глядит едва-едва…
Похоже, ночью очень много падал…
И нос разбит – не надо нажимать!
Что было-то вчера? Твою же мать…
Вован, я вспомнил… Вот же Моцарт падла…
Соседкино лицо
Соседку из квартиры №30 тётю Клаву
Волнует наш возвышенный роман —
Она твердит двору, что ты вокзальная шалава,
А я карманный вор и наркоман.
Чтоб счесть твоих клиентов, ей полвечера не хватит,
А я полгода, как из лагерей,
И мы с циничной громкостью скрипим своей кроватью,
Когда ночами мучаем зверей,
Поскольку (тут соседка утверждает очень веско)
Так женщины в постели не кричат!
И надо написать об этом жалобу в ЮНЕСКО
И в «Общество защиты барсучат» —
Пусть нас приговорят к четвертованию заочно,
Блудливых, извращённых подлецов!
Лица её не помню. Но одно я знаю точно —
У зависти соседкино лицо.
Не будите хомячка
Хомячок уснул – давайте тише.
Не смотрите на него с ухмылкой.
И говно бывает с кулаками
В роковые миги для страны.
Это он сейчас сопит, не слышит,
Но в момент трагический и пылкий
Хомячки становятся волками
И выходят на тропу войны.
Он уснул, а, стало быть, не нужно
За кадык его хватать ретиво.
Если хомячка бестактно тронешь,
Можешь довести и хомячка.
Вроде бы, вчера ходил на службу
И начальству в рот глядел учтиво,
А сегодня череп на шевроне
И с гранаты сорвана чека.
Люди, львы, орлы и куропатки,
Белки, дикобразы, утконосы,
Кабаны и прочие олени!
Помните завет! А он таков:
Чтобы не накликать лихорадки,
Саранчи, восстания, поноса
И других кровавых преступлений,
Не будите спящих хомячков!
После бани
Пропотею в парилке,
Окунусь в озерцо,
Отхлебну из бутылки
Грамм, пожалуй, пятьсот,
Затяну баритоном
Про мороз и коня,
И в Париже бессонном
Станет слышно меня.
И французская баба
От любви задрожит:
«Задолбали арабы.
Где ты, русский мужик?
От полночных метаний
Не способны спасти
Ни задохлик-ботаник,
Ни плейбой-трансвестит,
Ни гламурный педрила,
Ни седой старикан…
Я бы щей наварила,
Налила бы стакан,
С богатырского тела
Сорвала бы шинель…
В дорогих лабутенах
И в белье от «Шанель»
Наслаждениям плотским
Предалась бы… Приди,
Грубый варвар в пилотке
С ППШ на груди!».
Желваками играя,
Я скажу: «Натали,
До какого же края
Вы себя довели…
Говорил же – культура
Не спасёт ни хрена.
Так и будешь, как дура,
В лабутенах одна.
Не кручинься, Наталка,
Дожидайся – к утру
Я приеду на танке
И тебя заберу.
Но пока на кончину
Мир себя не обрёк,
Верный путь для мужчины —
За портвейном в ларёк».
