скачать книгу бесплатно
Под красной шубой почесал тельняшку
И рукавицей бороду подпёр.
Эммануил, в костюме зайца стоя,
Неторопливо начал свой рассказ —
Что выходить из комнаты не стоит,
Что жизнь увечит каждого из нас,
Что шаг вовне порадует не шибко,
И всё, что нужно нам – стена и стул.
Что вряд ли надо совершать ошибку —
Нам не постичь пространства пустоту…
Глазами увлажнёнными мигая,
Гость прошептал: «Так это ж про меня…
Не мы такие – просто жизнь такая…
Да и не жизнь, а полная херня…
Ничтожный образ – борода из ваты!
Я – ржавчиной разъеденный металл.
Ты не поверишь – а ведь я когда-то
По сопромату лекции читал…».
***
На улице он без сомнений стукнул
Прохожего подвыпившего в нос:
«Не вздумай повторить ещё раз, сука!
Я никакой тебе не Дед Мороз!
Не сметь так называть меня, скотина!
Я не Хеллбой, не Человек-паук,
Не Свинка Пеппа и не Буратино!
Я кандидат технических наук!».
Потом они на лестнице сидели —
Он коньяком прохожего поил
И слушал заунывный вой метели…
А в тёплом доме спал Эммануил
И видел сон, свернувшись на кушетке,
Как Дед Мороз бредёт, пургой гоним…
Стеклянный ангел на еловой ветке
Поблёскивал загадочно над ним.
Роман
Ты догрызаешь кочерыжку,
Шинкуешь лук
И мне поваренную книжку
Читаешь вслух.
А как насчет духовной пищи,
Мадам Гурман?
Давай с тобой роман напишем
Про наш роман.
Про то, как мы гуляли в Сочи
Совсем одни,
Как вместе проводили ночи
И даже дни.
Жаль, романтического вальса
Окончен срок,
И наш роман упаковался
В шестнадцать строк.
И на душе легко и пусто —
Покой и лад…
Да, не забудь, что я с капустой
Не ем салат.
Обратная сторона немоты
Сидели ночью у избушки,
Глядели на Альдебаран.
Я бормотал тебе на ушко,
Как мучит боль сердечных ран,
Что образ твой меня волнует,
Что ты сладка, как курага…
И пересев к тебе вплотную,
В уме уже предполагал
Зарыться в груди-ноги-плечи,
Открыть ключом любви замок…
Но вдруг лишился дара речи —
Вдохнул поглубже и… замолк.
Интимный тембр, напор, харизму —
Всё загубила немота!
И лишь смотрела с укоризной
С небес далёкая звезда…
И тишины нависло бремя,
И мы молчали – я и ты…
И понимали – в это время
В стране рождаются менты.
Момент – и новый мент родится.
За ним другой, потом ещё…
Купель, хлопок по ягодицам —
И в общий строй к плечу плечо…
И ты, моих не слыша песен,
Сказала холодно: «Мерси.
Альдебаран в ночи чудесен».
И прочь умчалась на такси…
Пусть я в общении бездарность,
Неловок с дамой и т.д.,
Но где хотя бы благодарность
От руководства МВД?
Как я провёл лето
Лето вошло пеленой тополиного пуха,
Шелестом листьев, стучащим в окно мотыльком,
Тёплым асфальтом, улыбкой от уха до уха,
Ветром в подолах, загаром, ходьбой босиком,
Музыкой, звёздами, флиртом, нагретым металлом,
Пляжем, прибоем, клубникой, плющом на стене…
Неискушённое лето наивно считало,
Что преподносит презент неустанному мне.
Я осторожно воскликнул: «Чудесно! Беседку
Самое время на даче достроить уже!».
Тапочки в сетку, ключи от машины, барсетка,
Брюки, рубашка – и вот я уже в гараже.
Газу – и в офис! В прохладной в тиши кабинета
Тьму пресс-релизов успеть разослать по сети!
Так я провёл несмышлёное юное лето
(Глупое лето, тебя так легко провести!).
И наплевать, что снаружи, из шума и зноя
Лето немым мотыльком молотилось в стекло.
Снова релиз. И отчёт. И письмо заказное.
Вот и сентябрь. И плащи. И зонты. Пронесло…
Мираж
Тебя не опускали в гроб,
Не облекали в саван,
За упокой похмельный поп
Не голосил гнусаво,
И молодые мясники,
Веселые хирурги,
В твои остывшие кишки
Не погружали руки,
И полупьяная родня
Не издавала вопли,
И бабки, злобный рок кляня
И вытирая сопли,
Не поправляли кружева
На бездыханном теле…
Ведь ты пока еще жива —
Чего я, в самом деле?
Сухой остаток
Помнишь, милая, светлое прошлое,
Как сиял нам свободы маяк —
«Амаретто» блистательно пошлое
И палёный французский коньяк?
Помнишь, годы пришли постсоветские?
И везли из-за гор челноки
Незабвенные куртки турецкие
И китайские пуховики.
Помнишь, как все мы были влюблённые
В «Моторолу» размером с кирпич?
Как глазела Москва изумлённая
На Зураба уродливый китч?
Было дело… Разборки на улицах,
Повсеместные крики «налей!»,
И за доллар – аж страшно задуматься —
Шесть упитанных, жирных рублей.
Помнишь в бытность на филологическом
Ты меня позвала на пикник?
Помнишь, как я в разгуле эпическом
К жарким персям устами приник?
Птицы пели на дереве ласково,
За околицей прело жнивьё.
И пылало от спирта голландского
Обожжённое сердце твоё…
Всё проходит. И милое прошлое
Поистёрлось, истлело в пыли.
Не в ходу «Моторола» хорошая —
Что уж там говорить про рубли…
Даже турки с дешёвыми куртками
