скачать книгу бесплатно
Всё было то же самое, что и десять минут назад: так же зеленела трава, так же, едва ощутимо, ласкал лицо легкий ветерок, но тем не менее в мире, окружающем сейчас Сергея, было что-то иное, совершенно новое, нежели перед полетом.
Он отстегнул привязные ремни, встал в кабине Яка, но тут же снова опустился на тугую подушку спасательного парашюта, втиснутого в чашку сиденья.
Командир звена Егоров подошел к Евгении Шиповой, улыбнулся:
– Поздравляю, Женя, – произнес он негромко. – Поздравляю от всей души. Всё наконец-то свершилось… Какой это у тебя по счету?
И внимательно всматриваясь сквозь стеклянный купол вышки стартового командного пункта в выражение лица своего курсанта, идущего к ней с докладом, Шипова сказала:
– Это мой сорок третий, Саша… Сорок третий… – повторила она задумчиво и сама, не зная почему, грустно, затем повернулась навстречу Сергею, поднимавшемуся по крутой лестнице.
–Товарищ пилот-инструктор, курсант Романов выполнил первый самостоятельный полет, разрешите получить замечания? – он четко оторвал руку от шлемофона и стоял по стойке смирно, с напряжением ожидая ответа командира.
Шипова дружески положила ладонь на его плечо:
– Замечаний нет, все хорошо, можешь отдыхать, пилот Романов.
Короткое слово «пилот», она подчеркнула с видимым удовлетворением.
***
Вечером, когда село солнце и по лесостепи неслышно поползли сумерки, Сергей вышел из палатки. До отбоя было еще больше часа, и он медленно побрел по пробитой в высокой траве тропинке. Хотелось побыть одному, подумать – сегодняшний день был переполнен эмоциями. Срезав гибкий прут, он машинально сбивал им головки полевых цветов. Прошагав с километр, повернул направо, направляясь к озеру, затерянному в кустах – излюбленному месту курсантов, бегающих сюда купаться. Пройдя еще немного, Сергей почувствовал запах дыма, а затем увидел на берегу крошечный костерок, возле него кто-то сидел. Под ногой внезапно треснула ветка, и человек оглянулся. Это был Максим Кленов. Сергей опустился рядом с ним на траву.
– Чего это тебя на природу потянуло, гуран?
Максим не ответил. Обхватив руками колени и опустив на них подбородок, он недвижно смотрел на огонь. В его тоскливом взгляде отражалось угасающее пламя.
– Да не заболел ли ты часом? – Сергей тронул его за плечо. – А, Макс?
Тот тяжело и прерывисто вздохнул:
– Да, я заболел, старик, только моя болезнь не лечится…
– Любая лечится, ты это брось, говори прямо, что случилось?
Максим поднял голову, взял несколько камешков, кинул по одному в озеро, стараясь попасть в разбежавшийся круг воды.
– Моя болезнь редкая, – глухо прозвучал его голос. – Называется она – «высота выравнивания самолета». Не слышал о такой?
– Помешался на полетах, что ли?
– То-то и оно… Не вижу я эту самую высоту, хоть тресни! Из всех посадок раза два-три сам сел, да и то под бдительным контролем мамочки. Только об этом пока знаем я и Шипова… Да вот теперь ты.
– Эт-то новость! – Сергей удивленно сдвинул берет на затылок. – Почему ты раньше-то молчал? Лично я не скрывал, когда у меня были серьезные проблемы, делился с тобой… Что, в самом деле не видишь высоты начала выравнивания?
– Именно! – Максим нервно изломал сухую ветку, швырнул ее в огонь. – Не вижу, и все тут. Я уже почти всю программу по кругам отлетал, а воз и ныне там. На пилотаж времени почти не осталось. Мама все надеется, что полечу, поэтому не докладывает начальству, понимает, что никто не позволит зря горючку жечь. Если, это дойдет до «комода», тут же отчислит по летной неуспеваемости, – голос Максима дрогнул.
– Да, всё так, – согласно кивнул Сергей. – Казак мужик конкретный, церемониться не будет… – А ты пробовал при посадке на желтый круг смотреть, который от вращения винта образуется? Помогает ориентироваться по высоте – мамин рецепт.
– Ты про желтые концы лопастей? Конечно пробовал, все равно не вижу ни хрена.
– Та-а-а-к… – протянул Сергей и спросил. – Я могу тебе чем-нибудь, помочь, Макс?
– Нет! – категорично отрубил тот. – Я уже всё перепробовал, а этой проклятой высоты выравнивания так и не вижу. Никак не могу ее поймать, хоть убейте!
– Все он перепробовал… Ты это брось, парень! Я вот только сегодня самостоятельно вылетел, тоже ничего не получалось, самолет не мог удержать в горизонте, таскало по небу как… фиалку по проруби. И ты полетишь, может, только попозже. Нужно лишь поверить в себя, собраться и перестать хандрить, – Сергей ободряюще положил ладонь на плечо друга. – Так что, колёса в воздух, гуран! – применил он расхожую училищную присказку.
– Колёса в воздух, тоже мне советчик… – Максим обреченно махнул рукой. – Шипова поди не первого меня учит, а толку?
– Всё пойдет, вот увидишь, только не надо опускать крылья, ты еще всех за пояс заткнешь, – Сергей встал. – А сейчас потопали в лагерь, скоро вечернее построение.
Глава 8
Однажды был парковый день, и техник самолета проводил с помощью курсантов регламентные работы по обслуживанию двигателя и чистке фюзеляжа. Пользуясь вынужденным перерывом в полетах, Шипова еще с вечера уехала в город.
– Ну что, подается? – озабоченно спрашивал пожилой авиатехник у Сергея, по плечи залезшего в поднятый капот самолета.
– Никак! – надсадно пыхтел тот, нажимая на торцовый ключ и стараясь вывернуть из цилиндра свечу зажигания. – Пригорела, зараза!
– Дай-ка я сам, – техник нетерпеливо похлопал курсанта по спине. – А то, не дай божок, свернешь ей башку, потом высверливать придется, – он с нескрываемым удовольствием окинул взглядом сильную фигуру Сергея, обнаженную по пояс.
– Погоди, Семеныч, еще разок попробую, – тот поглубже надвинул на цоколь свечи трубчатый ключ, потянул. На загорелой до черноты спине взбугрились мощные канаты мышц. Заскрипев, свеча, наконец, повернулась. Сергей облегченно вздохнул, спустился со стремянки и тщательно вытирая тряпкой руки, измазанные черным отработанным маслом, произнес:
– Ну и работенка у вас, Петр Семенович, днями напролет на жаре или на морозе под самолетом стоять… Руки то в бензине, то в масле… Аромат, спасу нет.
– Так оно и есть, – улыбчиво кивнул тот, соглашаясь. – Сказано ведь: жопа в масле, хрен в таво'те, но зато в воздушном флоте!
– Гы-гы-гы! Ха-ха-ха! – разноголосо заржали парни. – А что такое – тавот, Семеныч?
– Про солидол слышали что-нибудь, оболтусы? – вопросом ответил Семеныч, веселый добродушный матершинник, любимец третьей летной группы. – Тавот, это один из его сортов… И чему вас, засранцев, только учат?
Раздавшийся громкий треск мотоцикла прервал его монолог. Все оглянулись. Мелькая за деревьями, на большой скорости неслась красная «Ява». Приложив руку ко лбу, Сергей всмотрелся. «Ява» остановилась у КПП, оставив руль, с нее сошла Шипова, ее место занял мужчина, сидевший до этого сзади. Она подала ему ладонь, он что-то говорил ей, улыбаясь. Потом запустил двигатель, включил передачу и «Ява» стремительно полетела по дороге.
– Опять ее этот привез… – почему-то ревниво пробормотал Сергей.
– Майор ВВС – это тебе не ца'цки-пе'цки! – уважительно произнес Максим, старательно натирая пробензиненной ветошью, закопченный фюзеляж под трубой выхлопного коллектора. – Я как-то раз видел их в городе, авиационная пара, ничего не скажешь – оба в летной форме, красавцы – глаз не оторвать!
– Ты не завидуй, а устраняй зазор между тряпкой и самолетом, это полезней, чем трепаться! – назидательно и, сам не зная почему, чуть зло посоветовал Сергей.
– А я что делаю? – тот удивленно глянул на него и стал еще усерднее натирать дюралевый лист.
– Драите? – спросила Шипова, подходя к стоянке и, как всегда, насмешливо улыбаясь. На ней были джинсы в обтяжку, узкая талия перетянута новеньким офицерским ремнем, коричневая летная куртка, неизменная синяя олимпийка с широкой белой полосой на вороте. Неторопливыми движениями она стягивала, палец за пальцем, тонкие кожаные перчатки. Сняла мотоциклетную каску, подняв голову, посмотрела в небо, как бы прикидывая: полетать, что ли?
– Как дела, Петр Семенович? – поинтересовалась она у техника, высунувшего из-под капота измазанное моторным нагаром лицо.
