Ложь для генерала-дракона

– Добрый вечер. Чем обязаны? – спросил дворецкий семьи Моравиа, разглядывая меня с ног до головы.

– Добрый вечер, – произнесла я, глядя на роскошное убранство холла. – Я пришла по объявлению. В газете было сказано, что требуется няня! У меня есть рекомендации!

Дворецкий пропустил меня внутрь, а я осмотрелась. Я чувствовала себя немного нервно, но при этом старалась держать на лице приветливую улыбку. С зонта капало прямо на роскошный паркет. В зеркалах, которых украшали холл отражалась нервная, бедно одетая и мокрая насквозь мышь.

– Одну минутку. Постойте пока здесь. Я сообщу хозяину, – кивнул дворецкий. – Позвольте ваши рекомендации?

– Вот, вот они! – тут же опомнилась я, протягивая дворецкому бумаги.

По ступеням спускалась пожилая женщина в темном платье. Сама она была образцом чопорности. От нее пахло строгостью и нравоучениями. Только скромная брошь украшала ее воротник. Скромный пучок с проседью, зализанный до такого состояния, что оттуда не торчала ни единая волосинка, придавал ей образцовый вид. Она не была красива. Ее даже сложно было назвать милой. Черты лица ее были грубоватыми, тяжелыми, небольшие черные глаза из-под темных нахмуренных бровей смотрели на меня внимательно.

– Добрый вечер, – улыбнулась я.

– Добрый, добрый! – произнесла женщина грудным, чуть низковатым голосом, осматривая меня с ног до головы с тщательностью рентгена. “Я тебя насквозь вижу!”, – твердили мне черные колючие глаза.

– Меня зовут Иди Холмс, – улыбнулась я, стараясь не капать зонтом на пол. – Я увидела объявление в газете, что по этому адресу требуется няня. Скажите, а много претенденток на это место?

Арт к главе

Глава 7

Я старалась, чтобы мой тон звучал как можно любезней.

– Три. Не считая вас, – заметила женщина, чуть нахмурив брови.

– Ого, – выдохнула я, пытаясь скрыть волнение.

Целых три няни! И тут я. Я начала нервничать. Мне срочно нужно попасть в этот дом.

– Я вас обнадежу, – заметила женщина. – У вас большие шансы. Те три няни не устраивают господина генерала.

– А вы не могли рассказать мне о семье Моравиа? – спросила я, в надежде узнать побольше перед встречей с хозяевами.

– Господин генерал не женат. Впрочем, я уверена, что однажды он обзаведется семьей. Я вас сразу предупрежу. Девочка приемная. Он взял ее на воспитание, и относится к ней как к родной дочери.

– А что известно о родителях девочки? – спросила я, стараясь унять свое сердце. Дочка! У меня дочка! – Они умерли?

– Лучше бы, наверное, да, – заметила женщина. – Мы не знает о ее отце, но знаем, что ее мать – легкомысленная бессердечная и ветреная особа, которая, родила ребенка, видимо, не от мужа, и чтобы скрыть позор, тут же сдала ее в приют. Думаю, господин генерал вам сам об этом расскажет. А пока что, пройдемте. Он ждет вас. Меня зовут миссис Кэрриган. Я – экономка в этом доме.

О, боже мой! Это я – бессердечная, легкомысленная и ветреная? Откуда такие сведения? Или, быть может, это не моя дочь? Противоречия раздирали меня, но я решила во что бы то ни стало увидеть ее.

– Вы идете? – спросила мисс Кэрриган, оглядываясь. Она двигалась так, словно у нее под юбкой были не ноги, а колесики.

– Да, да, – поспешила я, поднимаясь по лестнице.

Мы повернули, а я ступила на роскошный паркет, начищенный до почти зеркального блеска.

Мои глаза бегали по коридору. Одна из дверей была приоткрытой, а я не удержала любопытства и украдкой заглянула. За приоткрытой дверью, я увидела роскошную гостиную с огромным камином. На пушистом дорогущем ковре во всю комнату лежала кукла, а рядом краски. От чего белый ковер местами приобрел пятнистые вкрапления. Во многих аристократических домах детям не разрешают играть на дорогих коврах, чтобы их не испортить. А здесь я видела отчетливые разводы краски.

Сердце вцепилось в эту куклу, словно пытаясь собрать все, что связано с девочкой.

– Вы идете? – спросила мисс Кэрриган – Господин генерал не любит, когда кто-то опаздывает. У него железная дисциплина.

Я поспешила к двери. У меня уже сложился в голове образ бравого военного средних лет с суровым взглядом, резким тембром голоса, парочкой боевых шрамов на лице и крепким армейским словцом. Суровый, как климат на севере, непоколебим, как скала, пахнущий порохом и табаком.

– Господин генерал, – послышался голос мисс Кэрриган. – Прибыла Ида Холмс.

Я, затаив дыхание сделала шаг, слыша скрип открываемой двери.

Я ожидала услышать грубый, резкий голос и командный тоном, не терпящим пререканий и пресекающий малейшее неповиновение. Но услышала красивый приятный мужской голос, с нотками, интригующими женское сердце. Так генерал молод? Или просто голос у него молодой?

– Проходите, Ида, – послышался голос экономки. – Не стесняйтесь.

В первый раз в ее голосе прозвучало что-то мягкое.

– Спасибо вам, – кивнула я, делая шаг в комнату.

Я и правда чувствовала себя стесненно, но когда увидела генерала, я на секунду потеряла дар речи.

Арт к главе

Глава 8

– Меня зовут Аргайл Моравиа. Присаживайтесь, – произнес он все тем же красивым голосом.

Все, что успело нарисовать мое воображение, все рассыпалось в пыль, когда я увидела мужчину, вставшего из-за стола. Он был необычайно высок и удивительно хорош собой. Его плечи были шириной со спинку немаленького кресла, алый мундир сверкал орденами и медалями, инкрустированными драгоценными камнями. Мой взгляд скользнул по его шее, которую обхватывал воротник – стойка и упал на высшую награду королевства – королевскую звезду, на черной ленте. Короткие волосы и выбритые виски придавали ему мужества, а лицо было таким приятным, что я невольно задержала на нем взгляд. Я сразу отметила бирюзовые глаза, которые смотрели на мир с каким-то затаенным холодом и пренебрежением. Взгляд у него был отстраненный, словно он смотрит сквозь людей и вещи.

Может быть, встреть я такого мужчину на балу или на улице, я бы и заинтересовалась им. Ну не может женское сердце устоять перед красотой широких плеч, затянутых в алый мундир. Но сейчас мне было не до этого. Я нервничала так, словно актриса перед дебютом. Еще немного и меня начнет потряхивать. Это чувство я знала прекрасно. Я вспомнила, как нервничала перед первым балом, перечитала кучу книг, и все равно нервничала, боясь сделать что-то не так.

Опомнившись, я постаралась сделать очень компетентное и немного строгое лицо.

– Спасибо,– прошептала я, пытаясь одновременно играть и скромность, и строгость, и доброжелательность, и приветливость.

Я присела в кресло, поймав на себе пристальный взгляд.

– Расскажите о себе, – произнес Аргайл Моравиа.

Мне показалось, что он уже все понял. Мне даже показалось, что на мне написано: “Она – не няня! Она прикидывается!”. И от этого стало как-то неуютно.

– Я не самая опытная няня,– улыбнулась я, стараясь держаться мило и приветливо. – Скажем так, я еще не приобрела лютой, но хорошо скрываемой, ненависти к детям и их шалостям.

В ответ на мои слова Аргайл поднял брови.

– Мне еще не надоели их капризы, – продолжала я, надеясь, что нащупала правильную ниточку. – И я не закатываю глаза при виде испачканного ковра.

Я видела у него под рукой мои рекомендации.

– И не жалуюсь подругам, как меня достали эти маленькие негодяи, – продолжала я. – У меня немного рекомендаций, увы.

– Хорошо, – произнес генерал, подаваясь вперед. – Почему вы считаете себя лучшей претенденткой из всех, с которыми мне довелось побеседовать?

– Честно, я не могу сказать, что я лучше кого-то,– скромно произнесла я. – У меня нет грандиозных достижений.

– Как мило, – усмехнулся Аргайл. И тут я услышала тот самый командный голос с нажимом. – Итак, “самая обычная няня”, не могли бы вы серьезно подойти к вопросу. Отставить вашу скромность. Почему я должен выбрать именно вас? Если вы мне сейчас не дадите вразумительного ответа, я вынужден буду с вами распрощаться.

Арт к главе

Глава 9

И тут я растерялась. Я, честно говоря, не ожидала такого поворота событий.

Я смотрела на генерала. Посмотришь на такого мужчину и сразу поймешь, что ему не место среди роскоши и убранства. Такого не в уютном кабинете встречать, а на поле боя, стоящего во весь рост с холодным взглядом, ожесточенный и надежный, словно бастион, словно человек- крепость, словно острый риф среди бушующего моря крови.

– Я… – я тут же облизала пересохшие губы, а потом посмотрела ему в глаза.. – Я знаю, что вы один растите дочь. Одному это делать очень непросто. Детям нужна любовь и мамы, и папы. Ведь отсутствие материнской любви в детском возрасте в будущем чревато проблемами не только с поведением. Все, что недолюблено в детстве вылезет во взрослом возрасте. Девочка будет чувствовать, что ей чего-то не хватает….

– Продолжайте, – кивнул Аргайл.

– И это может вылиться в неправильную оценку самой себя. Она может кричать, что она некрасивая, хотя все будут уверены, что она – первая красавица, бросаться в объятия первого встречного, чтобы найти ту самую любовь, которой ей чуточку не хватило в детстве. И… я… Я хочу ей ее подарить.

Боже мой! Лидия! Какая любовь? О чем ты? От няни требуется знания, опыт и строгость,а ты тут со своей любовью. Я посмотрела на лицо Аргайла, словно он уже обо всем догадался. Мне казалось, что сейчас его красивые губы разомкнуться, и он скажет что-то вроде: “Так это вы писали с утра письмо? Да? Вы та самая мамаша, которая бросила девочку и сейчас сочиняет бред!”.

– А еще я умею, – прошептала я. – Во время игры учить детей читать и писать. Я не сторонник парт и строгой дисциплины в столь юном возрасте. – И, конечно же, правила этикета. И чуточку магии.

Мне казалось, глядя в его глаза, что ему все равно. Но что-то в движении его пальцев выдавало, что ему очень даже не плевать на мои слова. И это придало мне сил.

– Сколько вам лет? – спросил генерал.

– Двадцать шесть, – произнесла я. – Я уже как бы считаюсь старой девой.

Генерал задумался.

– Вы понимаете, что вы поселитесь здесь. Вам выделят комнату. И вы будете неотлучно присматривать за Лилиэс.

Боже мой! Имя прозвучало, словно кто-то провел у меня рукой по спине, вызывая мурашки.

– А сколько ей? – спросила я, стараясь сдерживать волнение внутри себя.

– Ей пять лет, – произнес генерал.

“Пять!” – дернулось сердце внутри. – “Пять! Все пока совпадает. Приемная девочка пяти лет!”.

– У вас не будет возможности видеться с родными, друзьями и устраивать свою личную жизнь. Единственное, что я могу вам предоставить, так это четыре выходных в месяц. То есть, один в неделю, чтобы вы могли решить свои дела.

Выходной? От доченьки? Да он с ума сошел! У мамы не бывает выходных! Я готова круглосуточно дежурить возле нее…

– Вас это не устраивает? – поднял бровь генерал. – Я смотрю, вы занервничали

– О, нет, что вы! – тут же поспешила ответить я. – Наоборот! Я только рада!

– Я бы удивился, если бы вы сказали иное, – заметил он, словно пытаясь поймать меня на лицемерии.

В его голосе послышалось что-то такое, что заставило меня напрячься. Словно он я его не устраиваю!

Арт к главе

Глава 10

Ну что ж… Это – его мнение. Мне его не разубедить.

– Давайте честно, – заметил генерал, глядя мне в глаза. – Я видел лучших нянь столицы. Вот с такими стопками рекомендаций. Не хочу известных нянь. Мне нужна скромная няня, которая не бывает в высшем свете. Я не хочу предавать огласке факт наличия дочери раньше времени. Когда ей исполнится восемнадцать, о ней, разумеется, узнают на первом балу. Я хочу поберечь мою девочку от всяких проходимцев и охотников за приданным, которые не гнушаются ничем, чтобы заполучить себе завидную невесту. Даже если она слишком юна для брака, – произнес генерал, нахмурив брови. Он сжал кулаки, словно представляя, как его малышку в двенадцать лет похищают ради денег и выдают замуж против ее воли.

Я слышала, что за завидными невестами идет охота еще с детства. Поэтому опасения генерала прекрасно понимала.

– Когда-то так похитили мою тетю, – заметил он, а я шумно вздохнула.

– Мне очень жаль,– сглотнула я. – Это ужасно!

– Согласен, – кивнул Аргайл, и его руки снова сжались, словно на чьем-то горле.

– Расскажите о девочке, пожалуйста, – взмолилась я.

– Три года назад я приехал помочь Дому Милосердия. Прапрабабушка Аврелия попросила меня отвезти туда подарки. И увидел ее. Она стояла в стороне от других детей и просто смотрела на меня. На ней было серое платье, мышиного цвета, а она не подбежала к подаркам, и не стала их открывать. Я решил подойти к ней и спросить, почему она не берет свой подарок? На что она мне ответила, что ни один подарок не заменит маму и папу… И в ее голосе было столько горечи, что я принял решение забрать ее. Я помню ее взгляд, когда я сказал, что забираю ее себе. Она обняла меня и плакала. Она плакала, пока я подписывал документы, пока мы ехали в карете. Потом икала и снова плакала. Я спросил, от чего она плачет, и она сказала, что от счастья.

“О, милая моя!”, – надорвалось сердце. А ведь все это время она могла быть в любящей семье, окруженная заботой и лаской!

– А про ее родителей известно что-то? – спросила я.

– Про отца – не знаю. А вот ее… с позволения сказать, мамашка… Простите, у меня другого слова не находится, чтобы охарактеризовать эту женщину… – резко произнес генерал. – Недавно объявилась.

Я дернулась и почувствовала, как руки начинают трястись. Я зажала их коленями, чтобы не выдавать предательской дрожи.

– Еще в приюте мне сказали, что Лилиэс принесла пожилая женщина. Она сказала, что непутевая и распутная мамашка родила не от мужа. И теперь ребенок ей не нужен. У нее самой не хватило духу явиться и отдать кроху, потому что ей стыдно в глаза людям смотреть. Поэтому она поручила дело этой женщине. Денег на содержание ребенка она не дала. Медальона или инициалов не оставила. И тем самым показала, что судьба девочки ее больше не волнует. Я тоже так думал! До вчерашнего дня.

– Неужели она нашлась? – спросила я.

– Да, она написала мне полный бред, – заметил генерал. – Про какую-то исчезнувшую могилу, про то, как она искала ее на кладбище. Мне кажется, ей самой нужна хорошая сиделка.

Я понимаю, что это звучит, как бред! И если бы я сама это не пережила, то никогда не поверила!

– Поэтому я настоятельно требую, чтобы вы тут же сообщали мне о всех подозрительных дамах, которые подходят к ребенку. И обо всем подозрительном, что происходит вокруг. Я категорически против общения Лили с ее матерью. Я близко к ребенку не подпущу эту женщину. И уж тем более речи быть не может, чтобы я отдал ей дочь.

Вот и выяснили. У меня до сих пор в голове не укладывается, кому и зачем нужно было похищать ребенка, чтобы сдать его в приют! Я понимаю, если за дитя потребовали бы выкуп. Понимаю, если бы его похитили для какой-то семьи. Но чтобы просто взять и сдать кроху в приют? Зачем?

– Вы почти приняты, – произнес Аргайл.

– Что значит, почти? – спросила я с тревогой.

– Вы устроили мисс Кэрриган, вы устроили меня. Теперь вам нужно понравиться моей дочери.

Глава 19. Дракон

– Слушай, – произнес я, переводя тему. – Ты не знаешь Лидию Алмирз?

– А с чего тебя интересует она? – заметила Марианна, нахмурив свой красивый лоб. – Ее давно не видели в свете. Но, ты не по адресу. Я с ней близко не общалась. Поэтому ничего про нее сказать не могу. А врать не буду…

– Хорошо, а что люди говорят? – заметил я, вспоминая письмо той сумасшедшей.

– Ну, я знаю только, что она развелась три года назад. Но до этого она ходила в трауре. Почему – не знаю. На балах не появлялась, званые ужины не проводила. Вот, собственно, и все. Правда, говорили, что она сошла с ума от горя. Правда, какого, я не знаю. Кстати, мы едем на званый ужин к ее бывшей свекрови Изабелле Кроссберри. Вот у нее мы и спросим. А почему тебе это интересно?

– Она – предполагаемая мать Лили, – заметил я.

Марианна округлила глаза и замерла.

– Как интересно! То есть та отступившаяся дамочка, которая отдала девочку в приют, и есть Лидия Алмирз? – удивилась Марианна. – Вот так новости. А я то думала, что она просто тихоня. Ну тогда все совпадает. Муж, узнал о внебрачном ребенке, убил ее любовника, она надела траур назло мужу, и сошла с ума от горя!

– Она хочет забрать Лили обратно, – заметил я.

– Знаешь, я бы … – Марианна задумалась. – Я бы не отдавала. Хоть я и не обожаю Лили так, как ты, но мне жаль девочку. Ничего хорошего с сумасшедшей матерью ее не ждет. Увы. Поверь, я знаю, о чем говорю. Моя мать тоже в свое время немного помешалась. И я врагу не пожелаю такого! Так что в этой истории будет счастливый конец. Но не для Лидии.

Карета остановилась, а я подал руку Маринне, помогая ей спуститься.

– О, мы так рады, что вы решили посетить наш скромный семейный ужин! – заметила немолодая хозяйка в пышном платье. – Сам генерал решил почтить наш праздник визитом! О, дорогая Марианна Бувье! Я так рада вас видеть! Вы не представляете, как я по вам соскучилась!

– Я тоже очень рада! Это так чудесно, что мы снова встретились! – мурлыкала Марианна, рассыпаясь в любезностях.

– Проходите! – пригласила хозяйка, а я смотрел на чопорные лица, пышные платья и чувствовал, как на меня накатывает смесь тоски и тревоги. Что я здесь делаю? Что я забыл здесь среди сплетен и слухов?

– О, господин генерал! Какая честь! – подходили ко мне, а я смотрел, как меняются лица. Все говорили одно и тоже. Какая честь? Я слышал про ваши подвиги! О, я восхищен вами!

Все, что я мог выдавить, так это улыбку.

– Какая у вас чудесная невеста! – слышал я, но Марианна тут же шутливо прикладывала палец к губам и говорила: “Тс! Мы еще не объявляли о помолвке!”.

Все ели, разговаривали, а я откровенно поглядывал на дверь в надежде уйти отсюда как можно быстрее.

– Миссис Кроссберри, – произнес я, зацепив взглядом хозяйку. – Можно вас на пару слов.

Хозяйка изумленно взглянула на меня, а потом извинилась перед гостями, проходя за мной в коридор.

– О! Конечно! – расцвела она, проводя меня в комнату.

Когда дверь закрылась, я решил спросить напрямую.

– Подскажите Миссис Кроссберри, – улыбнулся я. – А что вы можете сказать о вашей бывшей невестке?

Миссис Кроссберри тут же вздохнула и покачала головой.

– Ну что ж. Я не люблю это вспоминать, но ради вас, господин генерал… Присаживайтесь. Рассказ будет долгим. А, позвольте спросить, почему вы так интересуетесь ею? – улыбнулась миссис Кроссберри.

– Скажу так. Интересы моей семьи пересеклись с ее интересами, – уклончиво ответил я. – И сейчас я бы хотел навести справки.

– Ну, раз так, то скажу как есть! – гордо произнесла миссис Кроссберри. – Я изначально была против этого брака. Как только мой сын Льюис сообщил мне о том, что выбрал себе невесту и привез знакомиться, я поняла. Они не пара. И эта девушка принесет моему сыну много несчастий. Поверьте, материнское сердце это чует!

Она вздохнула и поджала губы.

– Но мой сын, Льюис, был непреклонен. Она – и точка! – заметила миссис Кроссберри.

– И что конкретно вам не нравилось в невестке? – поинтересовался я.

– Все! – выпалила миссис Кроссберри. – Ее манера держаться, ее улыбочки, ее прическа, ее платье! Я сразу поняла, что счастья в браке не будет. После того, как она и ее родители покинули нас, я решила поговорить с сыном. В этой самой комнате. Я сказала ему: “Дорогой Льюис! Я против этого брака! Найди себе другую девушку!”.

– Вы так и не сказали причину, – заметил я. – Причину вашего недовольства.

– Во-первых, я видела, что она не любит моего сына. Ее интересуют деньги, – заметила миссис Кроссберри. – Она … как бы это сказать правильно? Она… Она.. Вот иногда смотрите вы на человека, и знаете, что перед вами – подлец! Вот так и с ней.

– Продолжайте, – кивнул я.

– Сын угрожал мне, что если я не дам согласие, то он не женится никогда! И тот час же уйдет на военную службу! А это, поверьте, серьезная угроза! – заметила миссис Кроссберри, вздохнув. – И я сдалась. Я подумала, что, ладно, пускай попытается. И вот они поженились, а мои худшие опасения сбылись! Девушка пустилась во все тяжкие, а мой сын, лопух, об этом даже не догадывался. Она мастерски водила его вокруг пальца. Мы даже ссорились с ним. Представьте, что я чувствовала, когда он заступался за жену.

– Представляю, – снова кивнул я.

– Сколько же подлости было в этой женщине! И однажды, спустя год брака все это вскрылось! У нее был ребенок, но не от моего сына. Куда он делся, я не знаю. Я слышала, что она как -то избавилась от позора. Попросила служанку отнести его в приют. И вот мой сын наконец-то одумался и подал на развод. Пришлось, конечно, вернуть ей ее приданное и ее поместье, но как говорят, что, спасибо, судьба, что взяла деньгами! К тому времени ее родители умерли. Нельзя так говорить, но это к лучшему. Иначе бы ее отец настоял бы на большем. Вот такая вот история. Мой сын, Льюис, до сих пор не может оправиться. И так и не женился. Поэтому я организовываю званые вечера, чтобы найти ему невесту. Это мой долг, как матери.

Миссис Кроссберри промолчала, поджимая губы. Портрет вырисовывался безобразный.

– Я вас услышал, – кивнул я, понимая, что какая-то развратная девица без стыда и совести, явно сошедшая с ума требует у меня мою Лили.

– А как она выглядела? – спросил я, осматривая фамильные портреты на стене. Я должен знать, как выглядит эта женщина, чтобы она не смела приближаться к моей дочери ни на шаг. – У вас остались ее портреты?

Арт к главе

Глава 20

А когда папа приедет? – спросил Лили.

Я сидела возле ее кровати с книгой.

Скоро, милая, – улыбалась я. – Он скоро приедет…Ты мне говорила это в прошлый раз! – заметила Лили, ворочаясь на кровати. – Я не буду спать, пока не приедет папа!А что папа делает, чтобы ты уснула? – спросила я.Как что? Сначала отгоняет чудовищ, – прошептала Лили, глядя на меня с укором, мол, как я могу не знать таких элементарных вещей? – И читает сказку…Но мы уже читали сказку, – заметила я, глядя на обложку красивой книги.Нет, папа читает по другому, – упрямо ответила Лили.А как? – спросила я.По-другому, – упрямо твердила Лили, словно надеясь, что я ее пойму.

Золотой мужик. Тут даже сказать нечего. И играет, и куклы дарит магазинами, и сказки на ночь читает. Я на секунду задумалась, а стал бы мой бывший муж Льюис читать сказки на ночь нашей дочери? Или поручил бы это няньке?

А еще его бояться все чудовища, – заметила Лили. – Ведь он – дракон! А страшнее дракона никого нет!О, это да! – улыбнулась я. – Страшнее дракона только очень-очень злой дракон!

Я смотрела на несколько ночников, которые освещали комнату. Может, дело в свете? Может, свет слишком яркий?

Ты любишь папу? – спросила я.Очень люблю, – прошептала Лили.Расскажи мне о папе, – улыбнулась я.Рассказать? – послышался голос Лили. – Мой папа самый смелый и самый храбрый… Мой папа всех победит… Его все бояться… А еще он добрый и любит сырный суп.Неужели? – спросила я, стараясь понизить тембр голоса. – А что еще?Мы с ним ездим к бабушкам в замок… Он находится прямо в горах… Там есть такая пропасть, куда падают дети. Мне бабушка рассказывала. А еще там есть дедушка Угу… Он всегда говорит “угу”, но его все понимают. А я не понимаю… Он уже старый, и бабушка боится, что он уйдет в сокровищницу. А бабушка Наташья колдует мне замок и розовые облака. Там я принцесса. И за мной ходит настоящий принц и признается в любви. Он глупый, но красивый…

Я слушала это, не веря своим ушам. Но понимала, что это важно для малышки.

– И иногда зависает. Тогда бабушка Наташья его переделывает. Бабушка Аврелия всегда дарит мне кучу игрушек. Папа берет еще одну карету. В одной едем мы, а в другой подарки. А бабушка Селена проверяет, не заболела ли я. Ей всегда кажется, что у меня температура. Дедушка Амбер катает меня на плечах, а дедушка Вэндел делает мне медальки. Дедушка …

И тут я поняла, что речь ребенка замедляется, и она начинает засыпать.

– Спокойной ночи, крошка, – прошептала я, укрывая ее одеялом. Я выключила свет, отложила книгу на столик и прокралась к двери, тихонько прикрыв ее. А говорили, что засыпает плохо. Отлично спит ребенок!

Теперь мне нужна библиотека. Я должна точно знать, моя – это дочь или нет. В случае, если я заберу ее, я смогу доказать им, что это – мой ребенок. И я от него не отказывалась. И тогда пусть проводят расследование, как кроха оказалась в приюте.

Я прошла по коридору, пытаясь угадать, где находится библиотека. Осторожно приоткрывая двери, я заглядывала в надежде увидеть стеллажи и кучу книг.

И одна дверь меня не разочаровала!