Помощники

– Шалава! – бросает напоследок бывший, садясь в машину.

– Ты в норме? – поднимает ко мне Кирилл, приподнимая мою голову за подбородок. – Вот гнида! – напарник осторожно проводит подушечкой большого пальца в том месте, где Петя меня зацепил.

– Да, все нормально, не больно, – дрожащим голосом отвечаю я, до сих пор пребывая в растерянности от случившегося.

За меня никто и никогда не заступался. Обычно я сама решала все свои проблемы, как-то так повелось. Так что то, что произошло сейчас, можно назвать моим боевым крещением в плане «заступничества со стороны мужчин». Но почему-то радости от этого я не испытывала ни на грамм, наоборот, в горле появился неприятный комок, мешающий нормально дышать.

Уже на выходе из лифта до меня дошла вся суть произошедшего. Видимо адреналин из крови начал выветриваться, и мозг заработал в обычном режиме.

Зачем? Кирилл, зачем?

Я так не хотела показывать кому-то свои слабости, но почему-то именно сейчас, в эти последние дни моя душа требовала именно этого. Быть хрупкой, быть маленькой и несчастной… Слезы сами собой заполонили глаза, и все начинало плыть и искажаться.

Зачем он это сделал?

Зачем мой напарник вторгся в мой жестокий привычный мир и настолько наглядно показал, каково это, когда ты не одна? Когда о тебе кто-то заботится. Кто-то чужой, а не твоя родные мать или брат.

Зачем он позволил мне жить в своей квартире? Лучше бы выгнал и подтвердил мое мнение о том, что каждый сам за себя и что люди безразличны к чужим проблемам. Зачем все эти божественные завтраки? Вообще зачем вся эта безвозмездная доброта?

Он словно перерезал невидимую ленту, до сих пор удерживающую маску самодостаточности на моем лице, тем самым отпуская на свободу накопленные годами боль, разочарования и жажду внимания.

– Мира! – ловит меня за локоть Бергер. Поворачиваюсь, пряча глаза. – Эй, посмотри на меня.

Все. На старт. Внимание. Марш.

Стоило мне поднять взгляд, как непослушные слезинки начали свой скоростной забег по моим щекам. Легкие сдавливало неведомой силой, и дыхание превращалось во всхлипы. Мелкая гудящая дрожь наполнила тело, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Я не могла контролировать свои эмоции. Почему-то больше не могла.

Безвольно подалась вперед и уткнулась лбом в грудь Кирилла, вдыхая его дурманящий парфюм, словно созданный для опьянения моего разума. Древесный с нотками цитруса. Мой персональный наркотик.

Глава 23

День свадьбы Ольги и Алекса приближался с невообразимой скоростью. Уже завтра я должна буду присутствовать в качестве одной из подружек невесты на новомодной церемонии бракосочетания. Насколько помню, Ольга выбрала для праздника летнюю веранду одного популярного и неприлично дорогого ресторана.

После той стычки с бывшим и моей минутной слабости, мало что изменилось. Наверное, я ждала какой-то смены отношения к себе, но сама не знаю, какой. Я стала замечать, что в обычном утреннем кофе теперь наивно жаждала разглядеть что-то большее.

Как этот синдром называется, когда жертва проникается симпатией к своему защитнику?

То, что Бергер вел себя как обычно, даже подбешивало.

Пора к психиатру, Мирослава.

А ведь тогда, уткнувшись носом в его грудь и как следует орошая дорогой костюм слезами, я даже подумала, что ему не все равно. Но… как только моя тихая истерика закончилась – все вернулось на свои круги.

К счастью, на эти три дня начальством был объявлен глобальный выходной, а значит переживать о том «как я буду выглядеть на работе после ночи свадебных свистоплясок» не придется.

Ольга выбрала для свадьбы нежную цветовую гамму, и подружки невесты должны были одеться в наряды пыльной розы. Обойдя сегодня множество магазинов, я так и не смогла выбрать что-то необычное (а хотелось найти с эффектом «вау»!), поэтому остановилась на обычном атласном платье с открытыми плечами и со струящейся юбкой до колен. Без лишних изысков – простое скромное платье.

Пришла в квартиру после активного шоппинга и не обнаружила напарника дома. К слову, Кирилл частенько тратил выходные на какие-то важные дела, в которые категорически отказывался меня посвящать. Но Бергер всегда к ночи приходил домой. Измотанным, иногда злым, с кучей каких-то бумажек в папке, но приходил.

Всегда, как только я собиралась спать после просмотра какого-нибудь фильма, раздавался заветный хлопок входной двери.

Этого не произошло сегодня.

Уже лежа в кровати, ближе к полуночи, я начала ощущать странную тревогу. Постаралась себя успокоить:

Да больно мне наплевать, где его носит! В конце концов, он свободный мужчина!

Не вышло.

И нет, с недавнего времени похоже не наплевать…

В голове рисовалось множество картинок, но отнюдь не радостных. А вдруг, Кирилл куда-то влез? Вдруг с ним что-то произошло? Я же толком ничего не знаю о его деле, лишь пару мелких деталей.

А что если он нашел бумаги, подтверждающие инвестиции своего отца, и Бергера поймали, или еще чего хуже…

Вздрогнула, отгоняя жуткую картину, и поднялась с постели, присаживаясь на ее край. Взгляд упал на мобильник, одиноко лежащий на тумбочке. Я никогда ему не звонила. Разве что только по работе, но не более того. Хоть нас и связывало некое подобие соседской дружбы, но не до такой степени.

Да к черту!

Взяла телефон и нажала на трубочку вызова рядом с абонентом «Кирилл Бергер». Череда гудков монотонно тянулась целую минуту, но ответа так и не последовало. Пробую еще раз, и очаровательный женский голос оператора повторяет мне заученную фразу на двух языках.

Боже мой…

Попытки уснуть не увенчались успехом, я постоянно ворочалась и не могла перестать думать о своем скрытном напарнике.

Пошла на кухню, чтобы выпить чая. Уснуть сегодня не получится точно, и Ольга получит не подружку невесты, а не выспавшуюся панду с синяками под глазами.

Так, Мирослава, давай рассуждать логически: сначала гудки были, потом, после второго звонка, аппарат оказался выключен. Почему это я сразу начинаю думать о плохом? Может быть Кирилл очень занят чем-то и отключил гаджет, чтобы ему не мешала блондинистая сожительница.

Да, кстати, квартиру-то надо искать, а то я что-то забила на это занятие.

Окуная в чашку уже пожухлый чайный пакетик, я продолжала вести проклятые внутренние диалоги, стараясь унять повышенную тревожность…

В два часа ночи зашебуршали ключи, и хлопнула входная дверь. Я, словно чумная, бросилась в прихожую. Стоило лишь встретиться взглядом с удивленным напарником, как мне сразу стало легче.

Жив. Цел.

Все надуманные фантазии о страстных ночах, убийствах и заложниках улетучились в один миг.

– Ты чего не спишь? – даже теряется Кирилл. – Меня ждала что ли?

Он был другим, не таким как обычно. На его лице не было усталости, а лишь глубокая задумчивость, тревога и, может быть, даже страх. Да, именно страх.

– Да, – выпаливаю я, облегченно улыбаясь. – Ну, в смысле, ждала и хотела…

Думай голова, думай!

– Хотела попросить пойти со мной завтра на свадьбу к Ольге, той рыжей, помнишь? – тараторю я, нервно обнимая себя за плечи. – Но если ты не можешь или не хочешь, то вообще без проблем, я просто так спросить решила.

Ох и дурная ты, Слава, головушка… Можно же было просто сказать, что ты чай пила. В два часа ночи захотелось устроить чаепитие, что такого?!

Кирилл спокойно кивнул:

– Без проблем.

Эм… Вот так просто это, оказывается, можно было сделать?! Просто подойти к мужику и сказать: «Пойдешь со мной на свадьбу подруги?» и он такой: «Да без проблем!».

Стою и до сих пор перевариваю полученный ответ на выдуманную отмазку.

– Ладно… Ну… То есть, спасибо…

Больше не глядя в мою сторону, мужчина взял полотенце и отправился в ванную.

Легла в постель и долго смотрела в потолок, ощущая, как гулко сердце бьется в груди. Закрыла лицо подушкой и тихо рассмеялась. От произошедшего стало так невообразимо весело и тепло на душе.

Завтра буду не одна!

А значит пьяные танцы на столе отменяются.

Глава 24

Всю официальную часть регистрации брака мы с Кириллом провели по разные стороны баррикад.

Но это не мешало мне смотреть на него. В темном костюме и белой рубашке, с выданной Алексом бабочкой «для друзей жениха», Кирилл выглядел потрясающе. И вроде бы как обычно, но все равно по-другому. Ямочки на его щеках, модная стрижка, глаза цвета шоколада и даже шрам на лбу – все это завораживало, заставляя сердце колотиться чаще.

Возле напарника постоянно ошивались какие-то молодые (и не очень) гостьи: одна поправила ему воротник, вторая «случайно» прикоснулась к плечу, третья, особо наглая, вообще удосужилась поговорить почти десять минут и облапать мужчину со всех сторон.

Когда мы зашли на веранду, где будет проходить банкетная часть, Бергер уже активно общался с женихом и его друзьями, над чем-то смеялся, отчего на его щеках проступали те самые милые ямочки.

– И чего ты его так усердно прятала?! Почему я вижу это сокровище только сейчас? – шепчет мне на ухо подошедшая Ольга. – Ты чего на него гнала-то? Напарник зло, Бергер то, Бергер сё… Ух, я забрала бы его себе в качестве сувенира, ночами мечтать!

– Ты уже замужем, а все такая же, – смеюсь я, приобнимая подругу, не отводя взгляда от Кирилла.

– Люди не меняются, детка, – протягивает мне бокал красного подруга. – За наши тайные фантазии!

Лишь к середине банкета мы вместе с Кириллом попали на отведенные нам места. То меня дергали помочь невесте и на разные конкурсы, то его. Надо отдать мужчине должное – он не стеснялся раскрепоститься и не воротил нос даже от самой нелепой свадебной игры.

– Спасибо, что согласился прийти, – говорю я Кириллу. – Ты нашел с Алексом общий язык и в целом очень неплохо вписался…

– У тебя хорошие друзья, – улыбается Бергер, подливая себе в стакан сок. Мы приехали на автомобиле Кирилла, поэтому он не выпивал.

Хмыкнула, как бы подтверждая слова мужчины. На самом деле он прав, Ольга действительно замечательный друг и я счастлива, что тогда сходила за креслом и пожила у нее целую неделю…

Все, что было дальше на банкете, балансировало на уровне испанского стыда. Либо я неправильный человек, либо все эти танцевальные конкурсы и правда убогие.

Ближе к ночи началась дискотека, и как только объявили белый танец, я набралась решительности и уже была на полпути к своему кавалеру, но не успела. Буквально у меня перед носом его увела та самая наглая дамочка, что при любой удобной попытке старалась поговорить с моим напарником.

Стараясь скрыть разочарование, села на свое место и взяла бокал с вином. Одного глотка мне показалось мало, поэтому влила в себя все до капли.

Ну ты только посмотри, шепчутся там, улыбается ей, светит ямочками своими во все стороны и обнимает эту вульгарную брюнетку, перетянутую розовым корсетом, словно колбаса.

Глядя на эту картину отчего-то стало так горько. Ведь пришли мы вместе, а почему-то за все время поговорили всего раз. Я рассчитывала немного на другое, настроила себе всяких иллюзий…

Неожиданно в моем клатче подал голос смартфон. Кому я нужна в такой поздний час?

Открыла сообщение и обомлела. Босс:

«Мирослава, вы спите?».

Нервно поводила пальцем по кнопкам регуляции громкости и подняла взгляд на счастливого танцующего Бергера.

Да что ж за дурь-то такая?! Чего меня так озаботил этот напарничек?!

Возьму вот и, как Ольга и вся компания пророчили, с Авдеевым встречаться начну!

Уверенно набираю ответ:

«Нет, вы что-то хотели?».

Не прошло и минуты, как пришел ответ:

«Завтра в 17:00 хотите побывать еще на одних гонках? Все по старому плану: все, что было на гонках, остается на гонках.».

Без колебаний отвечаю:

«Да, хочу.».

Уже убирая телефон в сумочку, замечаю ответ Станислава Юрьевича:

«Заеду в 16:00. Спасибо!».

Вроде бы и отпустила меня цепкая рука обиды, но решила «подсластить» свое настроение еще одним бокальчиком красного полусладкого. А потом еще одним, когда Кирилл на следующей песне поменял партнершу по танцу.

Фу, диджей отстойный, кто два медляка подряд ставит?!

Приняла еще одну алкогольную пилюлю и уже через полчаса, ощущая невиданный прилив сил, я во всю трясла булками на пару с пьяненькой Ольгой под «Сердцеедку».

Наше безудержное веселье прервал голос Марко Сааресто с известной мелодией «Sleep, sugar», и Ольгу из моих объятий ненавязчиво утянул Алекс. Разочарованно застонала и уже хотела вернуться за столик, чтобы выпить еще, но была перехвачена и уведена на танцпол заботливыми мужскими руками.

– Хватит пить, маленькая алкашка, – заводя мои руки себе на шею, с усмешкой шепчет на ухо Кирилл.

– У меня выдался трудный рабочий месяц, имею право, знаете ли, Кирилл Викторович, – бурчу я, не узнавая своего голоса. М-да, а набралась я уже знатно.

– Мира, я серьезно, тебе уже достаточно. Ты превысила допустимую норму для своей комплекции уже пару бокалов назад, – серьезным тоном говорит Кирилл.

– Ты следил за количеством моих бокалов? – фыркаю я, без тени стеснения заглядывая в шоколадные глаза. – По-моему, ты был слишком занят, чтобы заметить такую мелочь!

Бергер на долю секунды нахмурился и даже прекратил танцевать, а затем выгнув бровь с ухмылкой на губах, спросил:

– Сцена ревности?

– Нисколько! Я говорю о банальных рамках приличия и этикета, – обиженно утыкаюсь напарнику в грудь. – Ты пришел сюда с одной конкретной дамой, а перетанцевал со всеми, кроме нее…

– Но я же исправляюсь, – шепчет в ответ Бергер, прислонившись подбородком к моему лбу.

Алкоголь – зло. Где-то в глубинах своего отравленного сознания я понимала, что перехожу черту, но уж больно хотелось выговориться, открыть все свои переживания и получить долю понимания и заботы. И второго хотелось гораздо больше, причем именно от Кирилла.

Да что он вообще со мной сделал?! Я сама на себя не похожа!

Свадьба закончилась ловлей букета моими цепкими ручонками, вкусным тортом и… Не помню, как именно, но я находилась в нашей с Кириллом квартире и уже минут пятнадцать, сидя на полу, старалась расстегнуть ремешок на босоножках. Перед глазами все плавало, кружилось и двоилось.

– Боже мой, Мира, я думал ты уже спишь! – вздыхает подошедший напарник, уже успевший скинуть пиджак и начавший расстегивать рубашку. – Надеюсь, что ты в душе не латентный алкоголик.

Я бы даже что-то ответила, но было настолько лень… Мужчина быстро освободил мои отекшие ноги от обуви и помог добраться до спальни.

– Спокойной ночи, – усадив меня на кровать, Бергер покинул комнату.

Слабость одолевала мое тело, руки совершенно не слушались, и из-за этого я никак не могла дотянуться до «собачки» на молнии платья на спине.

– Кири-и-ил, – обреченно протягиваю я. – Кирилл, расстегни мне платье, а?

Игнор. Тотальный.

Ну, я ж не гордая, я сама выйду.

Осторожно покинула комнату и, покачиваясь, остановилась напротив напарника, сидящего на диване.

– Ты мне поможешь? – указываю на застежку, демонстрируя всю суть своей проблемы.

Бергер поднял на меня уставший взгляд и с безразличным холодным выражением лица поднялся, разворачивая меня спиной к себе. Раздался заветный звук расстегиваемой молнии и мимолетное прикосновение теплых пальцев к моей спине. Вздрогнула от разбегающейся по всему телу россыпи мурашек.

– Не благодари, – говорит Кирилл, а я, вместо того, чтобы уйти, поворачиваюсь к мужчине, ощущая на себе всю тяжесть его бесстрастного взгляда. И снова меня накрывает это чувство, нечто граничащее между обидой и злостью.

Я тут стою напротив него, едва удерживая проклятую розовую тряпку на совершенно обнаженной груди, а он даже никак не реагирует?!

Запрокинув голову, смотрю прямо ему в глаза, отчаянно выискивая хотя бы тень страстной эмоции или хотя бы животного инстинкта. Ничего, буквально чистый лист.

А если…

– Ты пьяна, иди спи уже, – останавливает мою руку Кирилл, ухватив за запястье и прижимая её к моей груди, тем самым заставляя и дальше удерживать платье. – Не делай глупостей.

– А если я хочу делать глупости? – пьяно бормочу я, ощущая, как тяжело становится дышать.

– Не со мной.

– А если хочу с тобой? – подаюсь вперед я, привстав на носочки, чтобы приблизиться к лицу напарника.

– Завтра поговорим на эту тему, если захочешь, – слегка усмехается Кирилл, подталкивая меня в сторону моей спальни. – А вернее, если вспомнишь.

Не помню, что было дальше. Кажется, я скинула платье, ушвырнув его под кровать, надела футболку Бергера и, немного поплакав в подушку, провалилась в сон.

Глава 25

Как болит голова… Гудит от каждого неловкого движения на подушке. Осторожно приподнимаюсь, спуская ватные ноги с кровати на пол. Воспоминания вчерашнего вечера постепенно возвращаются в мой опухший мозг, и чувство стыда, безудержно хохоча, завладевает сознанием.

Боже мой! Что я творила вообще?!

Закрыла лицо руками, стараясь забыть вчерашний день. Как мне теперь в глаза ему смотреть?! Что Кирилл обо мне подумал?

Во-первых, что я алкоголезависимая, а во-вторых, что я… Да не знаю, что он подумал, но это точно не связано со словосочетанием «порядочная женщина»!

Я одновременно жалела обо всем сказанном ранее, готова была провалиться сквозь землю, лишь бы больше никогда не встречаться с Бергером и не испытывать всепоглощающий стыд. Захотелось сбежать с этой квартиры куда угодно и поскорее! И в то же время из головы не выходил момент, за который мне было так же стыдно, но по спине вновь пробежала очередь мурашек. Я как будто до сих пор ощущала мимолетные прикосновения пальцев мужчины к своей коже.

Ненормальные желания у ненормальной женщины!

Прислушалась к звукам в квартире – тишина. Либо Кирилл еще спал, либо ушел по неотложным делам.

Кстати, который час?

Оказалось, что проспала я до одиннадцати часов и, как и предполагала, Кирилла уже не было дома. На кухонном столе, накрытые крышкой от микроволновки, меня ждали аппетитные оладьи, стакан воды, таблетка от похмелья и записка, написанная удивительно красивым каллиграфическим почерком:

«Доброе утро! Лечись, завтракай, не жди.».

Последовала рекомендации заботливого напарника и не упустила ни одного шага.

«Не жди», – взгляд так и зацепился за два коротких слова. Почему-то именно они заставили меня растянуться в мечтательной улыбке. Бергер определенно намекнул на позавчерашний вечер, когда я до двух ночи сидела на кухне и ждала его прихода. Понял ли он тогда, что я врала?

Куда он поехал сегодня? Во сколько он вернется? Смогу ли я уснуть?

Вопросы кучей сыпались на мою голову, а ответов я не находила.

Из прихожей раздался звук моего звонящего телефона. После решенной проблемы с бывшим я точно знала, кто звонит. Вспомнила, что вчера под действием градуса и обуявшей беспочвенной ревности согласилась поехать с Авдеевым на гонки.

– Да, Станислав Юрьевич, – отвечаю начальнику, стараясь параллельно придумать отмазку.

– Доброго дня, Слава! – раздается радостный голос босса. – Давай уже перейдем на «ты», как и в тот раз?

– Хорошо.

– В четыре я за тобой заеду, и мы рванем на стадион, все ведь в силе? – с надеждой уточняет Стас.

Закрыла глаза и помотала головой. Не хочется никуда ехать, вот совсем не хочется. Я бы лучше посидела дома и посмотрела кино, дожидаясь прихода напарника!

– Слава…? – окликает меня в трубке.

– Да, хорошо, – скрипя сердце, отвечаю я.

Блин, Славина, надо завязывать пить. Как говорится, не умеешь – не берись. Зачем и, главное, почему я вчера согласилась на эту вылазку?!

Мне очень не хотелось куда-то ехать с начальником. Даже утешая себя тем, что я посмотрю на зрелищные гонки, не могла отделаться от чувства, что делаю что-то не то.

Собрав волю в кулак, я привела себя в порядок, и ровно в четыре часа позвонил Стас. Сегодня начальник был за рулем новенькой спортивной белой «Ауди». Надо же, без водителя, собственной персоной. Вновь идеален во всех отношениях: футболка и джинсы без единой складки, причесан, гладко выбрит и как обычно с завораживающей улыбкой на губах.

– Отлично выглядишь, – осматривает меня с ног до головы начальник.

Еще бы! Я час потратила на то, чтобы перебрать имеющиеся вещи и нарядиться в более-менее приличные.

В пути Стас шутил, совершенно забыв о наших «уставных» отношениях, подпевал песням по радио и тем самым поднимал мне настроение. Не думаю, что именно такова была его цель, но к моменту нашего прибытия на стадион Стас довел меня до истерического хохота.

Бывают же такие люди, с которыми нет никакой напряженки…

– О, кто к нам прибыл! – радостно бросается к нам Рик. – Вот уж не думал, что придешь посмотреть на заезд Виктора. Спасибо за поддержку, брат!

Рыжеволосый мужчина галантно поцеловал мою руку.

– Слава, простите за инцидент, произошедший в прошлый раз, – почесывая затылок, смущенно говорит мужчина. – Мой сын по истине еще импульсивный подросток, и я не в состоянии контролировать его выпады. Надеюсь, что сегодня вы останетесь на движуху после гонки и расскажете мне о своем знаменитом брате?! Да, дорогая, я навел справки. Славин Даниил, чемпион спидвея на длинном треке…

Стас, ненавязчиво обнимающий меня за талию, повернулся и вопросительно приподнял брови:

– Ты же никуда не торопишься?

– Конечно, – с улыбкой отвечаю я.

Говорить о достижениях брата я любила всегда, с этим не поспоришь. За исключением лишь одного момента его биографии.

В этот раз на гонках победил Виктор. Парень сделал всех, но опять же вел себя очень агрессивно и после задирал нос. Очень неприятный малый, источающий флюиды пафоса и наглости.

– Почему он бросил спорт? – спрашивает у меня Рик, когда в баре, расположенном недалеко от стадиона, остаемся только я, он, Стас и Виктор. – У него же были такие перспективы. Его готовы были взять в более серьезный оборот, а он отказался. Почему?

А вот мы и приблизились к самой нелюбимой части истории моего брата.

Покрутив в руках бокал с безалкогольной Пина коладой, я старалась подобрать правильные слова, но не получалось.

– У Дани произошел несчастный случай… – сглатываю комок в горле. – С девушкой…

– Она погибла? – дрогнувшим голосом спрашивает Стас, осторожно обхватывая мою ладонь своими руками.

– Нет, – качаю головой я, – там… Все было немного иначе…

Брат не стеснялся говорить людям правду, никогда. Но всегда старался избежать лишних сплетен, скрывал личную жизнь. Именно поэтому он, тихо и мирно, как будто бы из-за потери интереса к гонкам, бросил спорт. Однако, когда кто-то спрашивал его напрямую: «Почему ты ушел, друг?», он без стеснения рассказывал свою историю. А мне почему-то каждый раз было невыносимо больно.

– У Дани были конкуренты, которые нашли исполнителей, и те избили девушку до такой степени, что она потеряла зрение и не смогла больше ходить, – как можно быстрее тараторю я, в надежде, что тогда эти воспоминания не принесут много боли. – Она сирота, ей нужен был постоянный уход и содержание. Брат бросил все, устроился на подработку веб-дизайнером, благо знал и умел, чтобы помочь девушке и быть всегда рядом. Сейчас все хорошо, но тогда это был адский котел, в котором варились мы все.

Рик понимающе кивнул и перевел взгляд на дно своего рокса.

– Слабак, – фыркает Виктор, допивая свой виски. – Нахера ему эта баба сдалась?! Бросил бы ее и проблем бы не было. Не каждый день тебе предлагают выйти на соревнования мирового масштаба! Он стал бы настоящей звездой! А получается, что похерил все из-за бабы…

– Прикрой свое хлебало! – рычит на парня Авдеев, продолжая греть мою руку в своих ладонях, осторожно поглаживая ее большим пальцем.

Внутри меня все закипело, и поднимающаяся волна ярости была готова снести все на своем пути. Рик отвесил парню хорошую подзатрещину, но мне захотелось добавить и свои пять копеек.

– Он любил её, а вот тебе, наглый засранец, этого не понять! – взрываюсь я, выдергивая руку из хватки Авдеева и направляясь к рыжеволосому сосунку. – А знаешь, почему? Потому что такая сволочь не нужна ни одной нормальной женщине!

Парень не ожидал от меня подобной прыти, но все равно привычно задрал нос, высказывая свое мнимое превосходство. Глядя в бесстыжие зеленые глаза, я поняла, что тут бесполезно продолжать любой диалог, пока он не поймет и не прочувствует силу любви на своей шкуре хотя бы раз.

– Спасибо за вечер, извините, мне нужно ехать домой, – обращаюсь я к Рику. В конце концов, мужчина не виноват, что его сын такой засранец, но оставаться здесь дальше мне категорически не хотелось.

Попрощавшись, мы со Стасом вышли на улицу и направились в сторону машины. Прохладный ночной августовский воздух быстро вернул меня в чувство, вымораживая злость на Виктора.