Помощники

Твою ж дивизию…

Жена все понимает по моему взгляду: встает с постели и торопливо начинает одеваться, пока я слушаю и запоминаю адрес отделения.

В участке на меня уже смотрят с пониманием, хотя изначально от полицейских исходила некая агрессия. Как так, у такого человека как я, со статусом и при деньгах, такая оторва… В первый раз вообще в нос хреновым воспитанием тыкали и угрожали службой опеки…

Забираем дочь и едем домой. Мотоцикл из принципа не стал забирать с полицейской парковки, чтоб жизнь медом не казалась! Сидит на заднем сиденье, молчит… И я молчу. По традиции – говорить буду только дома. Ох, хватило бы терпения.

– Стася, а где платье? – поворачивается к дочери Мира и пытается наладить контакты. – Ты же на выпускной уходила в платье…

– В шкафчике, в школе, – отвечает Настя. Совершенно спокойно, словно ничего особенного не произошло. Да, попадалово у нее подобное не в первый раз, но где хоть капелька совести?!

– Почему ты одна? Где твой парень? – продолжает Мира.

– Он не мой парень, – фыркает она. – Попросила одноклассника заехать за мной, чтобы не идти одной. И чтобы вы не догадались куда я поеду.

– Ты не была на выпускном?! – ошарашенно спрашивает жена.

– Только переоделась и поехала с ребятами.

Бросаю короткий взгляд в зеркало заднего вида и смотрю на Настю – вид у нее виноватый, уже хоть что-то.

Паркуюсь возле дома и выхожу из машины. Нервы, словно струны, натянуты, того и гляди она смычок достанет, чтобы как следует на них поиграть.

Иду в дом и жду, пока Мира с дочерью зайдут следом. Щелкает дверной замок, Настя спокойно расшнуровывает свои берцы и ставит на обувную полку, затем снимает кожанку и вешает на “плечики” в шкаф.

– Сколько это будет продолжаться? – не выдерживаю я, стараюсь держать свои эмоции под контролем и не повышать голос. – Сколько можно находить себе подобные приключения, сколько можно врать?

– Пап, – Стася подходит ко мне и останавливается напротив, виновато глядя в глаза, – прости… Мне очень стыдно, но я не могла поступить иначе. Все эти гламурные танцульки не для меня…

– Стыдно что попалась или стыдно что соврала? – приподнимаю брови я.

– И то, и другое, – прячет улыбку дочь.

– Вот ничего смешного не вижу, – раздраженно произношу я, но тут же чувствую, как Мира успокаивающе поглаживает меня по плечу. – Тебе восемнадцать, ты закончила школу, тебе в пору думать, чтобы поступить в университет, а не шляться неизвестно с кем по байкерским тусовкам!

– Это не совсем байкерские… – начинает было поправлять меня Настя, но осекается, столкнувшись с моим строгим взглядом.

– А какие?

– Гоночные, – бурчит себе под нос она.

– Ты девочка, Стася, эти увлечения не для тебя, пойми ты уже! – восклицаю я. – Гонки просто хобби, какое-то время мы тебе потакали, но всему есть конец и пора образумиться!

– У гонщика нет пола, так дядя Стас говорит! – резко говорит она и гордо задирает подбородок. – У каждого есть шанс и я его использую! Я поеду в Россию и буду пробоваться в команду!

– Кто б тебя туда пустил! – кричу я и тут же замолкаю, потому что только что перешел границу.

На долгие несколько секунд повисает тишина. Неловко мне, неловко ей…

– Может быть мы поговорим утром? – с надеждой в голосе предлагает Мира. – Сейчас мы все устали и нам нужно выспаться… Ночь была сложной для всех. Пойдем, – тянет она Стасю за рукав в сторону лестницы, многозначительно глядя мне в лицо.

На самом деле, не хочу сейчас ругаться и выяснять отношения. Нужно подумать. Я явно что-то упустил в ее воспитании.

Поднимаюсь в спальню и останавливаюсь возле окна, глядя на то, как мушки атакуют лампочку дворового фонаря. Точь-в-точь как сейчас мои мысли в голове долбят мозг. Психологи говорят, что подобное бунтарское поведение у детей вызвано дефицитом внимания, но мы же с Мирой, несмотря на то что у нас еще двое мелких, всегда прислушивались с Насте, считались с ее мнением, вместе проводили время и слушали ее просьбы, помогали в проблемах… Когда была утеряна эта ниточка и она стала настолько ярко бунтовать?

– Сказала мне спокойной ночи, забрала Дебби к себе в постель и… Почему ты еще не лег? – в комнату заходит Мира и осторожно прикрывает дверь. – Завтра важное собрание, ты же хотел приехать пораньше…

– Да, нужно лечь, – вздыхаю я.

– Не ругайся на нее, она подросток, – обнимает меня со спины и целует в шею.

– Ну как тут не ругаться?! – разворачиваюсь к жене лицом. – Как?!

– Просто не ругаться и все, – улыбается она и расстегивает пуговицы моей кофты. Не остаюсь в долгу и снимаю с нее кардиган. – У нее сложный характер, – Мира садится на край кровати и откидывается на подушки. – Это было сразу понятно…

– Ага… “Поеду в Россию на отбор в команду”. Тьфу! Понять не могу, Господи, в кого она такая, почему ее тянет на подобные увлечения?! – качаю головой и снимаю наручные часы.

– Шутишь? – хихикает Мира, уже вовсю распластавшись на кровати.

– Нет, я серьезен, как никогда, – отвечаю я, расстегивая рубашку. У меня осталось всего пара часов на сон и я намерен ими воспользоваться. – Откуда в ней эта строптивость, жажда делать все на свой лад, бунтарство это…

– Гены, Кир, – вздыхает жена. – Она и Стас сразу имели незримую связь… Настя с трех лет смотрит гонки, коллекционирует миниатюры мотоциклов, знает гонщиков по именам… Это однозначно гены.

– Это ошибка в воспитании, а не гены. Она уже не первый раз заикается про Россию и гонки, просто сейчас это встало очень остро. Мы слишком много ей позволили…

– Нет, дело не в этом, а в характере и складе ума, – продолжает меня убеждать Мира. – Он твой брат, как не крути, тут может быть незримое влияние.

– Она видит Стаса два раза в год, не чаще, откуда тут влияние, черт возьми?! – раздосадованно отбрасываю рубашку на кресло и падаю на кровать.

– Я уже сказала, что это гены, – обнимает меня жена. – Ты правда запретишь ей попробовать себя в гонках?

– А ты хочешь, чтобы запретил? – вопросительно выгибаю бровь.

– Нет, это разобьет ей сердце…

– И убьет доверие к нам окончательно, – со вздохом произношу я. – Я не хочу, чтобы она во всем этом варилась. Поехать с ней мы не можем, у Стаса своя семья, он не откажет, но им будет в тягость…

– Отправим кого-то из охраны? – воодушевленно подскакивает на кровати Мира.

– После ухода Жени мне некого с ней отправить, моя охрана попросту не знает Россию, – говорю я и задумчиво смотрю в потолок. – Даже если я попытаюсь ей что-то запретить, она ткнет меня носом в то, что ей восемнадцать и она сама с усами… Не знаешь чья это черта, а, приверженец генетики? – улыбка прорывается сквозь мою серьезность и я обнимаю жену, заглядывая ей в глаза.

– Да-да, – закатывает глаза она и целует меня в нос. – Я просто хочу попросить, чтобы вы завтра не ругались… У нее другой взгляд на мир и с этим придется смириться, – обводит кончиком пальца шрам на моем лбу, с нежностью глядя мне в глаза. – Пожалуйста, не ругайтесь… Найдите компромисс.

– Я постараюсь…

Глава 2

Утром до сих пор ощущается нервное напряжение. Оно давит на мозги, пока мы ждем детей к завтраку. Первой, как и ожидалось, спускается Стася, мелкие опять будут час “раскачиваться”, пока не остынет еда.

– Дебби, – подзывает к себе свою собаку она и садится на свое место за столом. Немецкая овчарка послушно занимает позицию прямо у ног своей хозяйки и ожидающе смотрит ей в лицо. – Всем доброе утро, – улыбается дочь, скрывая под маской непринужденности свои настоящие эмоции.

– Доброе утро, – Мира ставит перед дочкой тарелку и целует ее в макушку. – Как спалось?

– Нормально, – пожимает плечами Настя и поднимает взгляд на меня. – Ну, что… Будем выяснять отношения и ругаться, как в вашей семье затесалась такая белая ворона как я?

– Мы не будем ругаться, мы просто хотим поговорить, – отвечаю я. – О твоих увлечениях и дальнейших перспективах.

– Я говорила до этого, сказала вчера и повторюсь сегодня, что на это лето я лечу в Россию и уже заказала себе и Дебби билет, – уверенно заявляет дочь. Переглядываюсь с Мирой и сжимаю челюсти, чтобы не высказаться резко.

Всю ночь думал о ее поездке в Россию и понял, что не в праве запретить. Тут дело не только в ее совершеннолетии, а в том, что если она поступит в университет и будет потом ненавидеть свою работу, кого она будет обвинять во всех своих несчастьях? Правильно, нас. Меня и ее мать. Ведь это мы подрезали ей крылья, не пустили в гонки… Даже если она не попадет в команду, она все равно должна попробовать и пережить это сама, в этом мы с Мирой сошлись во мнениях.

– Отменяй билеты, – строго говорю я и вижу на лице жены и дочери шок.

– Я полечу, папа, – пока еще тихо и осторожно, почти по слогам, говорит Стася. – Я совершеннолетняя и хочу в гонки. Я уже договорилась с дядей Стасом, он поможет мне с жильем и перевозкой мотоциклов.

– Отменяй билеты, Настя, – повторяю я и дочь вскакивает на ноги.

Молчит, но смотрит так, будто испепелить на месте хочет. Что ж, хоть что-то ей от меня досталось кроме цвета глаз.

– Я пойду потороплю мальчиков, – почти шепотом говорит Мирослава и удаляется. Верное решение, нам с дочерью стоит поговорить наедине.

– Сядь и давай поговорим, – прошу я. – Обговорим детали и условия.

Взгляд Насти смягчается и она вновь садится на стул.

– Что за детали? – спрашивает она.

– Ты отменяешь билеты и я лично, на своем самолете, провожаю тебя в Россию. Сдаю с рук на руки Авдееву, – начинаю я, тщательно отслеживая реакцию дочки.

В карих глазах вспыхивает ликование – почувствовала вкус победы… Рано радуется, сейчас будет взрыв.

– Через знакомого я уже нашел тебе охранника, он будет возить тебя, следить за твоими передвижениями и передавать отчет мне. Я должен быть уверен в том, что ты в безопасности.

– А дядя Стас не в состоянии мне предоставить безопасность по твоему? – пока еще мягко, но все же с недовольной интонацией в голосе, спрашивает Стася.

– У дяди Стаса есть своя семья и тут… Вопрос приоритетов, сама понимаешь, – вздыхаю я. – Согласна?

– Если нет, то ты заставишь меня остаться в Германии? – выгибает она бровь. Не успеваю ответить, так как дочь цепляется за возможности и дает свое согласие: – А вообще, не важно, я согласна. Что еще?

– Как только заканчивается отбор в команду и, если ты не проходишь, ты возвращаешься и поступаешь в университет, – завершаю я свои условия.

– Я пройду в команду, – вновь гордо вздергивает подбородок она. – Что тогда?

Почему-то этот вариант событий я не рассматривал… Как не крути, а стереотип есть: девушке не место на треке. У Стаса, помнится, очень тяжело давали проход девицам, лишь за редким исключением.

Что тогда?…

– Если захочешь, вернешься домой, если захочешь попробовать себя в высших гонках – у тебя год, или на сколько там контракт заключают? – хмурюсь я.

– Год минимум, да, – кивает Настя и задумчиво начинает ковыряться в тарелке с завтраком.

– Договорились? – давлю я.

– Договорились, – отвечает она и на ее губах проскальзывает мимолетная довольная улыбка.

– Кир, а человек хороший? – не унимается Мирослава, когда мы со Стасей уже собираемся ехать в аэропорт. – Ему точно можно доверять?

Доверие вообще штука хрупкая, но знакомый, который держит агентство по личной охране, имеет очень хорошую репутацию и рекомендовал именно этого сотрудника. Не пацан, но молодой, чтоб не развалился, случись какая-то нестандартная ситуация.

Дай Бог, чтоб ничего подобного не случилось.

– Да, меня заверили, что у него большой опыт подобной работы, – говорю я.

– Хорошо, – часто-часто кивает головой Мира. – Хорошо…

– Успокойся, все будет хорошо, с нее не спустят глаз, – подхожу и обнимаю жену.

Кажется, что она отправляет дочку навсегда в другую страну, а на деле-то, всего три месяца, одно короткое лето…

– Пока, шпингалеты, теперь все ваши косяки – только ваши косяки, – смеется Настя, обнимая младших братьев. – Отдохнете тут без меня и моих истерик…

– А ты навсегда уезжаешь? – почти что с надеждой спрашивает средний, Даня.

– На лето, а там уже, – Стася бросает в мою сторону короткий взгляд, – посмотрим…

– Ох, жаль, – разочарованно выдыхают братья, а у меня из груди рвется истерический смех.

– Ладно, нам пора, – киваю дочери на выход.

Вот незадача, в самолете и меня настигает осознание того, что она уже совсем взрослая, что мы вынуждены отпустить и дать ей самой сделать выбор.

Она, как и мы когда-то, будет допускать ошибки и учиться на них. Нам не стоит навязывать ей свои приоритеты, нужно дать сформироваться собственным. И это мне кажется сейчас, что она бунтует, злит, выводит на эмоции, на деле же – она отстаивает свои интересы. А моя задача не вставлять палки в колеса, а подбодрить, как бы не хотелось переманить ее под свои личные взгляды. И может быть когда-то, пусть не сразу, я услышу заветное “спасибо”.

Бортпроводник сообщает нам о скором приземлении в аэропорту России и у меня в горле появляется неприятный душащий комок.

Сама за себя, пусть и под присмотром… Кто ж ее будет доставать из ментовки, если она вляпается в неприятности?! Так, стоп! Даже думать не хочу…

– Папа, – тихо зовет меня Настя и я поворачиваюсь в ее сторону.

Молчит, при этом как-то странно смотрит на меня и мнет в руках авиа-брошюру.

– Что? – переспрашиваю я.

– Спасибо, – бросает короткое слово она и, закусив губу, отворачивается к иллюминатору.

Что ж, уже что-то… Надеюсь, что я не пожалею о своем решении.

________________

Дорогие друзья!)

Очень благодарна буду вашим оценкам и отзывам;) Скоро здесь появится история Стаса, нашего романтичного мужчины;)