banner banner banner
Странствие. Книга I
Странствие. Книга I
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Странствие. Книга I

скачать книгу бесплатно


– А ты, я смотрю, уже все продумал.

– Натан, я беспокоюсь за жизнь друга. Моя судьба сейчас не так важна. Ты великолепный мастер своего дела. Нет лучше мастера во всех Южных Землях. Нельзя допустить, чтобы ты пострадал.

– Нет, Онестус. Это не мой путь.

– Тебя убьют и все, что тебе принадлежало, достанется прихвостням Бени. Если бы ты не был таким упрямым, ты бы смог спасти себя и свое имущество, – Онестус притих.

– Нет, это невозможно. Я не стану убегать. Я все сказал.

– Ты просто эгоист. Ты же знаешь, что стряслось с моим домом. Все сгорело при пожаре. Мы ютимся в лачуге… Каждый день моя жена убивает меня своими словами.

– Так может быть дело в этом? – Натан стал понимать истинные мотивы Онестуса, но тот вдруг прервал его размышления.

– Нет-нет, конечно. Прости. Просто я огорчился, что ты не хочешь воспользоваться моим советом. И честно говоря, я надеялся, что так я смогу спасти и тебя, и выйти из своего положения.

– Лучше бы ты просто попросил помощи, а не пытался подняться с колен за мой счет, пугая Бенегусом.

– Попросить помощи? – ком встал поперек горла Онестуса. Для него было подобно смерти просить о помощи Натана. Он, хоть и не говорил этого, но всегда думал про Натана так же, как и другие купцы, просто Онестус был умнее и хитрее других. Торговец тканями пользовался Натаном. Наладив отношения с ним, он получал от него эксклюзивные заказы. Это немного сказывалось на его репутации среди купцов, но, в конце концов, кто-то должен был быть поставщиком для знаменитого портного.

– Натан, я привык добиваться всего самостоятельно, – надменно произнес Руфс. Но в данной ситуации это прозвучало, по меньшей мере, странно.

– И поэтому ты решил сделать так, чтобы я отдал тебе все и покинул город? Умно.

– Неужели ты действительно такой, как все говорят? Долгие годы мы были друзьями, а сейчас ты говоришь мне такое – обвиняешь в такой подлости.

– Не обижайся, Онестус, но твое предложение именно так и выглядит. Хотя, может, я и ошибаюсь.

– Это унизительно! – сквозь зубы процедил Руфс. – Я всегда был на твоей стороне.

–Я ценю это, – Натан стал беспокоиться, что перегнул палку. – Я, правда, подумаю о том, что ты сказал.

Онестус замер и с разочарованием поглядел на Натана, а потом сказал:

– Да, обязательно, подумай. Надеюсь, ты поймешь, что ошибаешься, – он протер ладонью вспотевший лоб, и резко направился к двери, но у самой двери добавив: – Уже час поздний.

Онестус вышел из мастерской, не попрощавшись и даже не закрыв за собой дверь. Натан сидел за столом и смотрел в зияющий проход в двери, из которого слышались звуки ночного города: тихий лай собак вдали, пение соловья и далекие, эхом разносимые голоса людей. В душное помещение потянуло ночной прохладой с моря. Бриз закрутил языки пламени свечей, и они с ярким мерцанием погасли. Мастерская погрузилась в темноту.

В тот же вечер Натан отправился к виноделу Поплу. Тот подолгу не закрывал свою винную лавку, особенно для своих постоянных клиентов, поэтому портной частенько засиживался у него. И в этот вечер Натан Алфаят задержался за кружкой вина. Попл бросил лишь один скользящий взгляд на старика, чтобы догадаться, что он был чем-то расстроен. Слово за слово, и Натан рассказал ему о разговоре с Онестусом. Обычно веселое лицо Попла обрело несвойственное ему серьезное, холодное очертание. Из его уст прозвучало:

– На самом деле, он прав. Окружающие о тебе дурного мнения, Натан. Уж не серчай на меня. Странно, что ты сам не замечал этого.

После этого Натан притих. На его глазах непроизвольно заблестели слезы, хотя он и не собирался плакать. Ему стало стыдно, что слезы так против его воли намочили его глаза, ведь он не чувствовал, что хочет плакать. Он незаметно протер глаза. «Должно быть, ветер надул», подумал он, а потом вступился за себя.

– Знаю, какого они мнения. А сами они лучше меня? Тоже ведь со мной не особо общались.

– Тут речь именно о твоих привилегиях у покойного Энрике. Им кажется, что из-за их наличия ты считал себя выше других. И, я тебя уверяю, со стороны действительно возникает ощущение, будто ты высокомерный, – Попл добродушно улыбнулся на последних словах.

– Идиоты. Ничего подобного во мне нет.

– Ты удивишься, но простое общение растворило бы это недоверие. Я годами работаю с людьми и понял, что самые обычные недосказанности рождают непонимание. Где непонимание, там страх, зависть и прочие пороки. Из них черпает свои силы ненависть. Надо только быть более открытым, и недоверие рассеется. Люди любят тех, кто открыт и общителен.

Натан хотел не согласится с виноделом, но не стал ничего говорить. Больше они не вступали в дискуссию. Старый портной какое-то время побыл в лавке, а потом направился домой.

***

Не успел Онестус пригнувшись войти в узкий дверной проем лачуги, где его семья теснилась последние несколько дней, как из темноты раздался ровный глухой голос его жены:

– Где ты пропадал?

– Ходил по делам, – коротко ответил Онестус.

Он взглянул на жену – она была бледная, как луна. На ее лице ясно виднелись темные пятна, под которыми скрывались глаза. Легкий блеск выдавал недавно засохшие слезы. Все это время она проплакала.

– Я больше так не могу. Я не могу здесь находиться…

– Тасия, найди в себе силы перетерпеть эти трудности. Я знаю, что нам сейчас очень тяжело, но я практически нашел решение.

Онестус хотел подойти к ней и обнять, но она отступила и легонько оттолкнула мужа.

– Какое решение? – равнодушно спросила жена. Она бросила на мужа несчастный взгляд, в котором уже нельзя было различить ни лучика воодушевления.

– Пока я ничего не могу тебе рассказать, но обещаю, что все изменится в скором времени.

Онестус осторожно продвинулся вглубь полностью темного помещения к прогнившему обеденному столу. Где-то там стоял табурет. Он на ощупь нашел его и сел как можно тише.

Комнатушка, где они разговаривали, была так мала, что походила на загон для лошади. Там было все: обеденный стол, кровати-нары в два яруса, маленький очаг в углу и вши, которые безжалостно грызли временных хозяев помещения. Трое детей спали на верхней полке, прижавшись друг к другу как можно сильнее, чтобы уместиться на узкой перине. Комнату ничего не освещало, окон не было. Внутри стояла духота, пахло навозом и потом. Такие лачуги были предоставлены всем погорельцам после недавнего сражения. Раньше здесь жили рабы, но Иллир освободил их и нанял в армию.

Онестус Руфс не так давно мог бы купить себе целый особняк за чертой города, но все деньги были вложены в большую партию товара, которая, к несчастью, прибыла до того, как начался пожар. Все их будущее унес огонь. Тасия предупреждала его, что очень рискованно тратить все сбережения на товары в такие времена, но Онестус только отмахнулся от нее. Теперь вши пили их кровь.

Тасия присела рядом. Ее голова была опущена. Она тихо заговорила:

– Недавно ты обещал, что мы обогатимся и станем самой влиятельной семьей в Эзилате среди торговцев. Тогда ты тоже не хотел мне ничего говорить. Если бы я не узнала сама, что ты спустил все деньги на эти тряпки, то так и не поняла бы, как мы оказались в этой дыре.

– Тасия, прошу тебя, – жалостливо обратился к жене Онестус.

– Что?

– Не надо сейчас об этом. До того я никогда не подводил тебя.

– До того, ты всегда советовался со мной, был открыт, а теперь ты действуешь в тайне, – Тасия встала и не глядя на Онестуса подошла к кровати. – Ты убил нашу семью, а не привел к величию.

Ее худенькая фигура растаяла в темноте так же неожиданно, как и появилась. Она легла на кровать и забилась в самый угол у стены, укрывшись мешковиной.

Онестус заметил, что Тасия даже не взглянула на него, прежде чем отправиться спать. Это больно ранило его сердце. Ему было тяжело, как никогда. Он молча сидел на стуле, опершись на стол, погрузившись в тяжелые размышления. Впервые за долгие годы он был напуган. Все струнки его нервов были чрезвычайно натянуты, но, не смотря на все, что говорило против его затеи, он твердо решил действовать.

***

На следующий день Онестус направился к городской крепости. Там он планировал найти Оликуса – центуриона[1 - Средний военный чин в армии Эзилата. Центурион командует сотней или центурией.] средних лет, служившего под началом Бенигуса Неро. Руфс, в сложившейся ситуации, не мог пустить вопрос с Натаном на самотек – не было никаких гарантий, что Бенигус вообще заинтересуется им. Сейчас были такие шаткие времена, что такие люди, как Бенигус и сами находились под пристальным взором.

Онестус, казалось, обдумал все. У него был план. Он прекрасно осознавал, что если он пойдет к Бенигусу, то тот, ко всему прочему, задастся вопросом, зачем это нужно ему? Цена у Бенигуса была слишком высокая.

Оликус не был рядовым центурионом-вышибалой, у него был свой небольшой отряд из пяти человек. Они собирали дань по мелким купцам, типа Онестуса Руфса, с которым он водил знакомство уже несколько лет. Онестус пару раз пользовался его услугами там, где не мог марать свои руки. О грязных делишках Оликуса ходили слухи среди воинов, но кто решится идти против центуриона. Тем не менее, Оликус был достаточно осторожен. Все проверенные «клиенты», чтобы выйти на связь, должны были вставать напротив входа в крепость и кормить гусей, которые паслись под стенами. Нехитрая шифровка позволяла Оликусу понять, кому требуется его «помощь».

Торговец отлично знал, когда Оликус появлялся на выходе из крепости. Он прождал все утро, но тот так и не появился. Онестус обреченно побрел обратно в свою лачугу. Тем не менее, вечером в двери его жилища постучались. Онестус не успел подняться с кровати, и дверь открыла Тасия. Она увидела перед собой высокого крепкого мужчину с очень короткой прической. Оликус был так широк, что его рук не было видно из-за прохода, а дверной проем был для его мощной фигуры настолько низок, что, если бы он захотел зайти, ему бы пришлось заметно пригнуться.

– О, Тасия…, – с пошлой ноткой в голосе сказал он. На его лице заиграла отвратительная улыбка.

– Чего тебе? – сухо спросила Тасия.

– Я к твоему… муженьку.

– Денег нет, – отрезала Тасия. Она подумала, что он пришел за очередным платежом.

– Я не за ними. Онестус сам позвал меня… Хотя, раз денег нет, то и дела не будет, – он засмеялся.

Тасия обернулась к мужу и с заметным разочарованием поглядела на него. Онестус прошел мимо нее, виновато наклонив голову, покинул лачугу и последовал за центурионом.

– Ну-с, что тебе надо? Зачем звал? – сурово спросил Оликус.

Он шел гордой походкой, держал руки на большой пряжке ремня. Одежда на нем была гражданская, неприметная. Человек явно не хотел привлекать к себе ненужное внимание. Онестус шел рядом и нерешительно оглядывался, пытаясь убедиться, что за ними никто не следует. В каждом его движении чувствовались нервозность и страх. Сейчас он был похож не на крупного матерого хряка, которым он ощущал себя в окружении других купцов, а на маленького поросенка, которого зажали в углу.

– Нужно кое-кого припугнуть, – наконец нерешительно начал он. – Чтобы человек убежал из города.

Произнеся вслух эти слова, Онестус, наконец, понял, насколько низко пал, но не мог все так закончить. За всю свою жизнь он часто поступал неправильно, но никогда не делал ничего подобного.

Они завернули за угол и оказались в довольно узком переулке между деревянными строениями. Уже вечерело, и людей на улице было очень мало.

– Припугнуть? Кого это?

– Тебе знаком Натан Алфаят? – стыд передавил горло Онестуса. Он, чуть ли ни кряхтя, выдавил из себя имя человека, который долгое время был его другом.

– Ты хочешь, чтобы я его припугнул? – удивился Оликус.

– Э-э… да, – нетвердо ответил Онестус.

– Чем это он тебе не угодил? Он же вроде твой приятель.

– Нет-нет. Я в какой-то степени опасаюсь за него, но он не слушает моих советов.

– Ха! То есть ты просишь меня припугнуть его, потому что опасаешься за него? Где тут связь?

Онестус не хотел говорить о своих мотивах, но историю Натана он был не прочь раскрыть. Онестус слишком долго ждал. Он ждал все года, пока «дружил» с Натаном, что «великий портной» познакомит его с кем-нибудь влиятельным, ждал, что и ему – Онестусу Руфсу, перепадет честь подержаться за руку с самим Энрике Примотом, ждал, завидовал, но не дождался. Натан ничего подобного так и не сделал, а Онестус пару раз точно да намекал. Примота свергли, да и Натан теперь уже не такой «великий» портной.

– Он был на стороне Примота – не платил Бенигусу Неро. Я боюсь, что Бенигус придет за ним и, если не получит своего, то убьет. Я советовал ему уехать из города, но он меня не слушает.

– Чепуха! Бени нет дела до него – Натан слишком мелкая сошка. Да почти все толстосумы скупали у него шмотки, но там не те деньги, которые могли бы заинтересовать Бенигуса. Он бы не стал рисковать ради этих грошей. Хотя я бы с удовольствием помял кулаки об его старую морду – уж больно он высоко задирал свой нос.

– Как бы там ни было, если не Бени, то люди Иллира им заинтересуются. Тут все предрешено.

– Твой старик никому не нужен. Успокойся.

– Оликус, это мое дело. Я готов заплатить. Для меня это важно.

Оликус нахмурился и поглядел на Онестуса.

– Никогда не замечал за тобой такой «заботы» о ком-то, – он тяжело выдохнул и, лениво почесав пузо, сказал: – Как скажешь, я сделаю это. Но это будет стоить тебе 200 ассов[2 - Ассы – монеты в Эзилате. 1 асс равен примерно 7$ или 500 руб. в современных деньгах.]. Золотом.

– Шутишь?

– Я похож на шутника?

– Это очень много. У меня есть только 50.

– Ты со мной торгуешься? Приходи, когда будет вся сумма.

– Давай хотя бы 100 ассов.

– 200.

– 150?

– Слушай, ты! – Оликус схватил Онестуса за грудки. – Я тебе ни какой-нибудь жалкий торгаш. Либо ты платишь 200 ассов золотом, либо я вышибу из тебя и твоего старичка всю дурь ради забавы.

– Понял-понял… – испугано завопил Онестус. Когда Оликус отпустил его, он поправил тунику и стыдливо огляделся по сторонам. – Можно хотя бы разбить на две части?

– Нет. Всю сумму сразу. Золотом. Приходи, когда будешь готов.

Оликус развернулся и ушел не прощаясь. Онестус еще какое-то время пребывал в размышлениях. Сумма была для него слишком большой. Раньше такие деньги он даже не считал, но сейчас они хорошенько помогли бы поправить его положение.

Когда Онестус вернулся домой, он обнаружил лачугу пустой. На очаге в большом глиняном горшке что-то кипело, пар пробивался сквозь щель из-под крышки. Онестус осмотрелся: ни детей, ни жены. Тасия собрала их одежду и куда-то ушла. Он хмуро покачал головой, догадавшись, что жена оставила его и ушла к легионеру Варию. Онестус знал о нем, но ничего не говорил. Ему важнее было, чтобы больше никто об этом не узнал.

***

Все-таки он нашел часть денег: в вещах ушедшей жены ему удалось найти некоторые ее драгоценности, подаренные им же. Тасия оставила все, что ей не принадлежало. Онестус, скрепя сердцем и с надеждой вернуть жену, когда он получит имущество Натана, отнес все найденное в местный ломбард. Он выручил девяносто один асс. Потом он отправился к некоторым своим знакомым и занял еще, но ему все равно не хватало около тридцати монет. Страшная мысль посетила его голову: что, если он займет оставшиеся деньги у Натана.

Онестус пришел к нему на следующий день. Как бы извиняясь, он остановился в дверном проеме лавки, дожидаясь приглашения. Натан искоса посмотрел не него и тихо проворчал:

– А, это ты, – Натан не отрывался от своего дела.

Он еще обижался на Онестуса, поэтому он сказал: «А, это ты», будто не узнал его по звукам шагов, хотя всегда узнавал до этого по тяжелой поступи по самому краю ступеней и скрипу третьей ступени. Так входил только Онестус. Натан продолжил:

– Я еще не успел подумать. Прошло всего пара дней.

– Я не за тем, Натан, – смущенно отозвался Онестус.

Натан озадачено поглядел на товарища. Тот будто не находил себе места, грузно стоял в проеме.

– Я тогда, пожалуй, погорячился.