Электрический Дракон

Мне хотелось разбудить мужчину, чтобы позвать к себе, но его уставший вид всегда останавливал это желание. Казалось, если он проснётся, то променяет свой сон на слежку за моим.

Дэниел усадил меня на край постели и выдвинул небольшой стол, после чего отошёл в сторону, чтобы принести ужин.

Он никогда не относился ко мне, как к недееспособной.

Наоборот – большую часть времени заставлял меня делать всё самостоятельно, чтобы я училась ухаживать за собой.

Но не спускал с меня глаз и всегда был на подхвате.

Я устроилась поудобнее, радостно похлопала ладонями по столу, ожидая свою еду, и Уинтер рядом запищала, поторапливая его. Из меня вырвался смешок.

За всё время, что была здесь, Дэниел постоянно разнообразно кормил меня, но сколько бы я не ела, всё равно продолжала оставаться настолько худой, что были видны кости.

Халат разошёлся в стороны, когда я придвинулась ближе к краю, и прежде чем поправить его, мой взор упал на голые бёдра.

Сколько нужно было есть, чтобы поправиться?

Я немного приподняла ноги, затем опустила их и сделала так ещё несколько раз, смотря как бёдра едва расплываются, когда приземляются обратно на матрас.

Улыбка накрыла мои губы.

Взгляд опустился под стол – к пальцам ног – и я хаотично подвигала ими, всё ещё не веря, что могла с такой легкостью делать это.

Около двух месяцев назад моё тело не принадлежало мне и, казалось, никогда не станет.

Люди наверняка не осознавали насколько нереально иметь контроль над самим собой, принимая его, как должное.

Только попрощавшись с чем-то, что кажется тебе обыденным, ты начинаешь понимать важность и потребность в этом.

Дэниел поставил на стол передо мной тарелку и стакан с соком, а сам уселся на стуле, приставленном к стене напротив. Но прежде они с Уинтер переглянулись, безмолвно договариваясь о чём-то.

Я наколола несколько макаронин с сыром на вилку и запихнула их в рот, но едва успела проглотить, как удивлённо уставилась на мужчину, пристально следящего за мной.

– Что? – усмехаясь, спросил Дэниел.

– Это вкуснее всего, что ты приносил мне до этого!

Я надеялась, он не обидится. Вся еда, что он приносил мне, была вкусной, но эта…

Однако на его лице показалась радость.

Наколов на вилку ещё больше и макарон и сыра, непременно отправила их в рот.

– Правда?

– Правда, – жуя, невнятно ответила я.

Дэниел удовлетворённо откинулся на спинку стула, сложив руки на своей груди. И я стала сомневаться, что еда была причиной того, что у меня во рту собралось так много слюны.

Татуировки выглядывала из под рукавов чёрной футболки мужчины и покрывали собой руки вплоть до пальцев. Тёмно-каштановые волосы были аккуратно подстрижены, а карие глаза, которые большую часть времени казались мне бездонными, гипнотизировали.

Дэниел редко отводил от меня взгляд, как и я свой от него.

Проведя так много времени вместе, мы научились без стеснения смотреть друг на друга. Точнее… я. Он же никогда не пытался скрыть того, что центром его внимания в комнате всегда и без исключения была моя персона.

Узнав, что мне хотелось заглянуть под его футболку и увидеть под ней продолжение татуировок, он…

Я не успела закончить мысль, потому что поняла, что наверняка уже видела, как Дэниел выглядит без одежды, и от одного только желания вспомнить, виски начали пульсировать от боли.

Несмотря на то, что мои глаза были прикованы к его груди, обтянутой тканью, черные рисунки, украшающие бицепсы, вызывали во мне бурю интереса.

Чтобы разглядеть их поближе, я подвинула тарелку к краю стола со стороны Дэниела, молчаливо предлагаю ему присоединиться к трапезе, как бы сильно мне не хотелось делиться. Но мужчина покачал головой, отказываясь.

Он редко составлял мне компанию за завтраками, обедами и ужинами, будто насыщался одним моим видом. Однако масса его тела успокаивала меня и подсказывала, что он не был голоден, потому что на поддержание всех этих мышц ежедневно требовалась недельная норма калорий, поглощаемая мной.

Дэниел молча наблюдал за мной, пока количество макарон стремительно уменьшалось в посудине, из которой я с жадностью доставала их.

Казалось, мы нашли способ, как заставить немного жира отложиться в моём теле.

С каждым днём я выглядела всё здоровее и здоровее, что нельзя было сказать о мужчине, сидящем напротив меня. Складывалось впечатление, что времяпровождение со мной высасывало из него все силы.

Я присмотрелась к синякам под его глазами.

– Где ты пропадаешь по ночам?

Сколько часов в день он посвящает себе? Хотя бы на то, чтобы спать в мягкой кровати, а не здесь, сидя на стуле?

Ранее Дэниел незамедлительно отвечал на все мои вопросы, но на этот раз от помедлил прежде чем произнести:

– У меня много работы.

Кем он работает?

Я должно быть уже спрашивала его об этом, не так ли? Всё же на все вопросы, связанные с Дэниелом, у меня не было чёткого ответа.

Когда я ещё не могла говорить, мы использовали Азбуку Морзе, чтобы «слышать» друг друга. Но из-за пониженной мозговой активности и проблем с усвоением информации мне было трудно, поэтому нам обоим приходилось максимально кратко излагать свои мысли. После же, когда ко мне вернулся мой голос, я стала узнавать мир таким, каким его видел Дэниел, слушая его и задавая на всё, даже самое нелепое и глупое, встречные вопросы, чтобы разобраться в том, что было мне непонятно.

А это было буквально всё.

Только я ничего не спрашивала о самой себе.

Паника нападала на меня, поэтому я старалась, как можно быстрее, начинать думать о чём-то другом, чтобы Дэниел не успел заметить, как тревога завладевает моим телом и разумом.

Тем не менее, несмотря на всё интересующее, больше всего меня волновало то, кем мы приходились друг другу. Но скорее я знала ответ на этот вопрос, поэтому никогда не задавала его.

Кто, если не возлюбленный будет приходить сюда изо дня в день к девушке, которая не могла предложить ему ничего, кроме выкачки сил?

На его пальце, как и на моём не было кольца, значит пока мы не были женаты, но когда-то же будем, правда?

– Разве твоей невесте не положено знать?

Тёмные брови Дэниела подскочили от удивления. Но я не знала, чем оно было вызвано: тем, что я назвала себя его невестой или от наглости моего заявления.

– Хочешь знать больше о моей работе?

Я кивнула.

– Это может тебе не понравиться, – предупредил он.

– Только если ты убиваешь людей, – пошутила, слизывая сырный соус с уголка губ.

Но Дэниел не улыбнулся мне в ответ.

Я напряглась.

– Ты… – помедлила, – убиваешь людей?

– Редко, – он размял шею. – Чаще всего мне приходится иметь дело с уже неживым телом.

– Это…

Мужчина поднял одну бровь:

– Обнадёживает?

Я не смогла подобрать слов, поэтому пожала плечами в полном смятении.

– Правда?

– Нет.

Он опустил взгляд с моего лица к дрожащей вилке в руке. Пальцы так крепко сжимали её, что побелели.

– Тебе нечего бояться, Талия. Я думал, что доказал свою преданность месяцами, проведёнными здесь с тобой.

– Да, но…

Дэниел продолжал оставаться для меня незнакомцем. Я практически ничего о нём не знала. Как и о себе впрочем.

В горле пересохло, поэтому я подняла стакан и отпила немного сока из него. Апельсиновый был моим любимым – это мы выяснили неделей ранее, после дегустации пятнадцати других вкусов. С тех пор Дэниел приносил мне его ежедневно.

– Ты не гостья в моём мире. Ты – часть его.

Я подавилась, услышав это, и закашляла, жмурясь.

– Талия?

Мужчина уже хотел встать, чтобы приблизиться ко мне, но я вытянула руку, останавливая его. На мгновение. Потому что через несколько секунд Уинтер зашипела на него, когда он поднялся со своего места, ослушиваясь меня.

– Я… – голос осип ещё сильнее, – убийца?

Дэниел остановился в полушаге от стола.

– Это необязательный критерий для существования в нашем мире.

– Значит, нет?

– Нет.

Из груди вырвалось облегчение. Дышать сразу стало легче.

Но поток мыслей не приостановился.

Что я за человек?

Страх, нападавший на меня при желании вспомнить хотя бы что-то о себе, усилился в разы. Казалось, я не зря боялась узнавать себя заново.

Щёки зажгло, когда я поняла, что всё это время набивала рот едой. С трудом пережевав макароны и проглотив их, посмотрела вверх на Дэниела, который уже ждал следующий вопрос.

– А моя семья?

– Она мертва.

Я прикусила вилку, замерев.

Не было ни ужаса, ни печали… единственное, что я почувствовала – полная растерянность.

Получается у меня остался только он?

– Как насчёт твоей? – тише продолжила.

Дэниел вновь помедлил, когда вопрос коснулся его жизни.

– У меня есть братья… и сестра.

Значит, его родители тоже были мертвы? Что с ними случилось?

Мне захотелось спросить об этом, но я промолчала.

Слишком много смерти для одного вечера.

– Хочешь узнать что-нибудь ещё? – ровным тоном спросил он.

Я передала ему свою пустую тарелку, покачав головой.

– Пожалуй, на сегодня хватит.

Мужчина молча кивнул и отошёл в сторону, а котёнок с другого бока тут же мяукнула, заставляя оторваться от него. Что я и сделала. Когда повернулась, Уинтер, подняв мордочку кверху, уже смотрела на меня своими любопытными бледно-голубыми зрачками.

Если бы у меня была возможность взглянуть на себя глазами Дэниела, думаю, минутой ранее я была копией её в это мгновение.

Отражения.

Было всё ещё дурно смотреть на своё собственное лицо и не узнавать его.

– Дэниел? – позвала я.

– М? – мужчина не обернулся, чтобы посмотреть на меня, продолжая копаться в пакетах с продуктами.

Эта палата… меня тошнило от неё. Но за всё время я даже не решилась выглянуть в коридор, будто там меня поджидало то, к чему моё сознание ещё не было подготовлено.

Однако, не взирая на все страхи, мне хотелось наконец зажить свою жизнь.

– Я хочу домой.

Глава 6

Талия обо всём забыла.

Мне было известно о большой процентной вероятности появления провалов в памяти после тяжёлой травмы головного мозга, но Док не мог поднять девушку на несколько этажей выше, чтобы провести МРТ и КТ, которые смогли бы дать точный ответ по её состоянию, поэтому нам оставалось только догадываться.

Чаще всего, пережившие то же, что и Талия, забывали последний месяц или несколько до аварии, поэтому я был готов к тому, что девушка не вспомнит меня.

Однако и здесь она отличилась.

Ни фрагмента из прошлого не сохранилось.

И тот факт, что Талия не помнила даже саму себя, сначала сильно озадачил меня.

Хотя я должен был перестать удивляться чему-то, что было связано с ней, после того, как обнаружил её на территории Каморры.

Всё время, пока девушка не заговорила, я думал, что она опасается меня, потому что знает кто я такой, но недоверие оказалось частью её нутра, которую не смогла изменить даже полная потеря памяти.

Я представить не мог, о чём она думала, когда изо дня в день видела перед собой незнакомца, но Дэниел Ардженто смог стать для неё безопасным местом, а его скрытая личность – враг и тот, кто побудил её пересечь границу – была вычеркнута из воспоминаний.

Несмотря на то, что Талия позволила мне стать частью её реабилитации, потребовались месяцы, чтобы она впустила меня в свою голову – на что я никак не надеялся.

– Это твоя квартира? – спросила девушка.

Она стояла рядом со мной в единственном имеющемся у неё платье – больничном, обеими руками прижимала к своей груди котёнка и от нетерпения попасть внутрь переступала с ноги на ногу.

Ранее я накинул на её плечи свою кожаную куртку, но из-за неё образ Талии стал выглядеть ещё страннее, чем был до этого.

– Нет, – я провернул ключ в замке. – Я живу в Вегасе. А это место – убежище для тех, кто работает в Рино.

Последние месяцы я жил здесь один.

Точнее спал, если у Дока было ночное дежурство и девушка могла находиться под его присмотром.

Арабелла посылала сюда солдат на задания и подмогу мне, прекрасно зная, что я ненавидел работать с кем-то и всегда справлялся самостоятельно, поэтому отправлял их обратно, будучи уверенным в том, что она делала это только для того, чтобы после они доложили ей о днях, проведённых со мной, так как я не делился с ней подробностями о Талии.

– Убежище?

– Здесь небезопасно в одиночку.

Невысказанный вопрос отразился в глазах Талии, когда она подняла голову, чтобы посмотреть на меня.

– Но ты больше никогда не будешь одна, – уверил её я. – Не волнуйся.

Девушка кивнула, уголки её губ слабо изогнулись в доверительной улыбке.

– Значит, твои солдаты не против? – она почесала за ушком котёнка, получая в ответ её тихое мурлыканье. – Что мы будем здесь вместе с вами?

– Пока ты здесь, другим мужчинам воспрещён вход в эти стены.

Брови Талии подпрыгнули вверх.

– За исключением Деметрио, – исправил.

– Деметрио?

– Вы познакомитесь завтра.

– Новый человек! – хрипло воскликнула она.

Её искренне-детская реакция застала меня врасплох и я повернулся к девушке, чтобы запомнить радость на её лице.

– Он будет рядом с тобой, когда я не смогу, – предупредил прежде, чем открыть перед Талией дверь.

В свободное от вспышек время Деметрио был щитом. И только когда Писец побеждал – клинком. Но я не переживал, что девушка разбудит его. Это было априори невозможно.

– Друзья нам не помешают, – оторвав от своей груди котёнка, коснулась её носа своим. – Правда, Уинтер?

Та пискнула, соглашаясь с ней.

– Уинтер? – переспросил.

Талия уже открыла рот, чтобы ответить мне, но вместо этого ахнула, когда яркий синий свет окрасил её с ног до головы.

Девушка удивлённо посмотрела на меня, затем снова перед собой и так по кругу, пока мы не зашли внутрь. Она приложила кончики пальцев к своим губам, идя по коридору с опущенной вниз головой.

Я же остановился на пороге, любуясь ей.

Горы искусственного антирринума, собранного в небольшие букеты, выстроились на полу по бокам стен, прокладывая собой путь.

Когда вчера вечером Талия сказала мне, что хочет домой, я понял, что пришло время сделать это, и ночью, пока девушка спала, отправился сюда.

Квартира была пуста и неуютна, так как служила ночлегом и местом для временной отсидки. Поэтому пришлось поднапрячься, чтобы следующее место, в котором девушка проведёт несколько ночей перед тем, как отправиться вместе со мной в Лас-Вегас, оказалось приятнее больничной палаты, от серых стен которой уже рябило в глазах у нас обоих.

– Сколько их здесь?

– Семь тысяч девятьсот тринадцать.

Но не я крутил все эти букеты, состоящие из проволоки и светодиодов, до самого утра. Я лишь забрал их по готовности и доставил сюда, так как не мог позволить никому лишнему узнать об этом месте.

Тем более теперь, когда здесь была Талия.

Цветы светились электрически синим, поэтому мне не пришлось включать свет, чтобы разглядеть восторг на лице девушки, когда она повернулась ко мне.

– Я любила цветы?

Надежда на то, чтобы узнать ещё немного о прежней себе, отразилась в её взгляде.

– У тебя началась новая жизнь, – напомнил я. – Отталкивайся от тех чувств, что ты испытываешь сейчас, а не когда-то.

Она любила и ненавидела, потому что прошлая жизнь заставила её сделать это. Но теперь у неё появился шанс посмотреть на те же вещи по новой и принять решения насчёт них, исходя исключительно из своих чувств, нетронутых другими людьми.

Я дал ей время подумать, пока она смотрела по сторонам на огоньки в точности соответствующие цвету её глаз.

Её глаза…

За двадцать четыре года я успел посмотреть в глаза тысячам людей, но синева глаз Талии была уникальна и, казалось, даже нереальна – морские волны и электрический ток соединились в них воедино.

Девушка простояла на месте несколько минут прежде, чем поднять голову и в очередной раз поймать меня за слежкой за ней.

– Нравятся, – улыбка расплылась на её полных губах. – Они мне нравятся, – подтвердила она, кивнув.

А затем подбежала ко мне. Тонкая рука обернулась вокруг моей талии, голова упала на грудь. Уинтер пискнула между нами и вцепилась когтями в футболку, проделывая в ней дыры.

– Но… – Талия замялась, – когда мы поедем домой?

Я ухмыльнулся.

– После того, что понравится тебе без раздумий.

***

Ближе к ночи у неё закончились вопросы.

Или я так думал…

– Значит, – девушка остановилась около открытого шкафа, глядя на меня, уже лежащего в постели, – мне нравится смотреть гонки?

– Вроде того.

Но скорее наблюдение сводило её с ума, потому что желание запрыгнуть в водительское кресло и показать как надо, непреодолимо рвалось наружу.

Я бы мог напомнить Талии о том восторге, что она испытывала, оказываясь за рулем, но больше мне хотелось посмотреть на её реакцию, когда она заново соприкоснётся с той частью себя, которая пробуждала в ней жизнь.

– В эти выходные, да? – тише спросила она.

Ей было неудобно переспрашивать у меня одно и то же по несколько раз, но я никогда не испытывал раздражения по этому поводу.

Маленький Деметрио выработал во мне неубиваемое терпение.

– В эти выходные, – подтвердил.

Талия улыбнулась, и я мог поспорить, что одна мысль о гонках, уже вызвала трепет на кончиках её пальцев.

Девушка повернулась ко мне спиной и принялась за поиски одежды для сна, собираясь совсем скоро присоединиться к котёнку, свернувшемуся калачиком справа от меня.

Последний раз я контролировал гонки в Рино больше двух лет назад – в день рождения и смерти Талии. После мне не хотелось здесь появляться. И управление над городом окончательно утекло из рук Каморры.

Однако Неро не беспокоился об этом.

Он всегда говорил, что если смерть окажется сильнее власти, значит всё это время она представляла собой иллюзию.

Поэтому, чтобы вернуть себе наши территории, нам нужно будет просто-напросто убить тех, кто когда-либо думал, что они когда-то смогут по настоящему принадлежать им, искоренив веру в это из каждого, кто хотя бы допускал такую мысль в своей голове.

И всё же… могущество, которое Неро имел в виду, относилось к тому, что нельзя было просто отнять.

Будучи подростком и даже немного повзрослев, я пытался найти иной смысл в его словах, но никак не мог.

А потом чуть не потерял Талию – и всё встало на свои места.

Она могла умереть в тот день, но её власть надо мной продолжила бы существовать.

Каждый раз, когда речь заходила о силе над человеческим разумом, Неро говорил о…

Я не успел закончить мысль, потому что девушка, находящаяся в моём внимании, наконец решила стянуть с себя больничное платье, в котором проходила весь день.

Прямо при мне.

Кровь прилила к члену, когда глаза неконтролируемо стали исследовать им предоставленное. Пространство вокруг расплылось, оставляя в фокусе только обнажённое тело Талии. Но длинные волосы, закрывающие собой вид на задницу, напомнили мне о том, что я должен был отвернуться.

– Талия!

Челюсти свело от силы сжатия, когда веки опустились и я попытался не думать о том, что успел увидеть и на что отчаянно хотел продолжить смотреть.

– Что?!

– Ты должна… – я помахал ладонью, после чего сжал её в кулак, не желая произносить это вслух.

Одеться.

За спиной послышался удивлённый вздох.

Талия принялась хлопать руками по полупустным полкам, пытаясь, как можно скорее, набрести ими на то, что могла накинуть на себя, пока я в это время надеялся избавиться от жара, поглотившего моё тело.

Воздержание на протяжении нескольких месяцев сыграло плохую шутку.

Когда шум прекратился, глубоко вздохнул и осторожно через плечо посмотрел на девушку, которая уже была одета. Но повернувшись, понял, что ошибся.

Вместо того, чтобы надеть мою футболку, Талия просто прижала её к своей груди.

– Так лучше? – виновато, но с толикой озорства, спросила она.

Нет.

Мне пришлось согнуть одну ногу в колене, чтобы девушка не заметила, как сильно затвердел мой член.

– Разве… – она переступила с ноги на ногу, – мы… – поджала губы, – не должны были… – Талия делала паузы, стесняясь произнести вслух «трахались».

– Нет.

И едва мой ответ успел слететь с губ, как на лице девушки показалось разочарование, которое она даже не попыталась скрыть. После этого я стал сомневаться, что она стеснялась. Скорее не могла подобрать правильное слово для описания того, о чём думала.

В голове возникла мысль, которая не давала мне покоя, пока я не решил спросить:

– Ты смотрела порно?

С тех пор, как она слышала, в её палате стоял телевизор и музыкальный проигрыватель, чтобы пространство вокруг всегда было наполнено звуками.

Талия широко открыла рот, метая взгляд из стороны в сторону, будто могла найти ответ в одном из углов комнаты.

– Это вышло случайно! – она взмахнула одной из своих рук и футболка, ранее плотно прижатая к её телу, опустилась по груди чуть ниже, заставляя меня протяжно застонать. – Я пыталась найти новости, а ты…

– Я был с тобой? – лоб заболел от того, как сильно оказались приподняты мои брови.

– Спал, – закончила девушка.

Мысль о том, что она могла трогать себя, когда я находился рядом, навела на фантазию, которая не даст мне уснуть сегодня ночью. Или пока Талия не уснёт, а я не закроюсь в ванной соседней комнаты.

Мы уставились друг на друга в неловком молчании, но спустя немного времени уже прыснули со смеху.

– Тебе понравилось?

Девушка пожала плечами, гримасничая.

– Не осталась в восторге.

Автоматически в планах на наше ближайшее будущее появился ещё один пункт с пометкой «неотложное выполнение».

Мне до безумия захотелось показать ей восторг.

– Тогда… – она впилась зубами в свою нижнюю губу, – чем мы занимались?

Я вспомнил те несколько часов, что мы успели разделить до того, как я вернулся на территорию Каморры, а она осталась дома. В них не было даже прикосновений, но я не чувствовал, что был заинтересован в разговоре с кем-то сильнее, чем тогда с Талией.

– Разговаривали.

– Разговаривали? – сдвинув брови, повторила девушка.

Я усмехнулся.

Ей было всего пятнадцать, когда мы познакомились. А это означало, что я не видел в ней женщину. Но заметил её красивое тело, пока она не раскрыла мне свой возраст, и картинка перед глазами не размылилась.

Талия облизнула губы.

– Ты не поможешь мне? – она покосилась в сторону ванной комнаты. – Моя голова всё ещё кружится. Я могу потерять сознание, – находя причины для того, чтобы я согласился, продолжила девушка. – Там мне помогали принимать душ.

Я напрягся, опёрся на ладони и присел на кровати.

– Док видел тебя?

Мне не пришлось произносить вслух «голой», так как мы оба понимали, что я имел в виду именно это.

– Нет, – она покачала головой. – Это была девушка.

Девушка? Кто-то из основного корпуса больницы спускался по просьбе Дока, чтобы помочь Талии? Почему он не сказал мне об этом? Когда это было, если она уже давно принимала ванну самостоятельно?

– Так ты поможешь мне? – Талия наклонила голову, чтобы поймать мой взгляд. – На самом деле…

– Да, – оборвал её я.

Довольная улыбка растянула губы девушки, когда она отвернулась от меня и прошла в ванную комнату, хихикая на мои звуки отчаяния, когда я прижал подушку к лицу при виде голой виляющей задницы.

После чего закрытыми глазами последовал прямо за ней. Талия была где-то позади, когда я настраивал температуру и поток воды для неё в душевой. После чего спустил бутылки с моющими средствами с верхней полки на ту, что была чуть ниже, чтобы ей не пришлось закидывать голову и тянуться к ним позже, и стал ждать.

Я не знал, чем ещё мог помочь ей здесь, но повернуться и уйти тоже не мог.

Не хотел.

Пока желание схватить её и зайти в душ вместе с ней боролось с желанием уйти и провести ночь в другой комнате, Талия подкралась ко мне сзади. Худая костлявая ладонь опустилась на мои веки.

– Я знаю, ты не хочешь смотреть, – её голая грудь прижималась к моей спине, а шепот заласкал шею. – Но не уходи, ладно?

– Почему?

Девушка замолчала, однако её горячее дыхание продолжило согревать меня. Я сжал одну из рук в кулак, подавляя ещё одно желание – повернуться и посмотреть на неё.

Талия была не права.

Мне не хотелось отводить от неё глаз. А всякий раз, когда приходилось делать это, я желал скорее вернуться к любованию ею.