Не бойся, малышка

Таня, с трудом справившись с желанием чихнуть, села, плотно сжав колени, и напряженно вытянулась.

– У нас рентабельность снизилась. А ты расценки не соблюдаешь и опаздываешь, – сказала начальница и выдвинула ящик стола.

– Я вовремя, – робко возразила Таня.

– За пятнадцать минут должна приходить, а сейчас почти полдесятого.

– Всего десять минут, – поправила ее Таня, но уже поняла, что ее увольняют. Светлана Васильевна держала в своих коротких наманикюренных пальцах белый конверт. Она положила его перед Таней и сказала, не поднимая глаз:

– Здесь окончаловка. Вообще из тебя толк будет, только…

Она посмотрела на кружевной воротничок белой Таниной блузки и тихо сказала:

– Не в коллективе ты. Так нельзя. Вот Валентину совсем не уважаешь, а она ведь у нас с основания, когда я еще в заведующих была.

– Ладно, – вздохнула Таня. Она вдруг поняла, что если начнет оправдываться, защищать себя, то услышит много неприятных, а самое главное – несправедливых слов, и эти слова, словно уксусная эссенция, будут разъедать ее душу. Таня взяла конверт, заглянула внутрь. «Полторы тысячи лучше, чем ничего», – подумала она. – Спасибо, – сказала Таня и встала. – Я пойду?

– Да-да, – с явным облегчением закивала Светлана Васильевна. – Ты на меня только зла не держи, – вдруг попросила она, когда Таня была уже у порога.

Оглянувшись, Таня встретилась с ней взглядом. И снова прочитала в чужих глазах настороженность и страх, граничащий с ненавистью. Вероятно, и сюда уже долетели слухи о причинах гибели Нины.

– А вы пальцы скрестите, – бросила Таня и вышла.

Тусклая хмарь утра обернулась мелким дождем. Таня шла по улице, глядя прямо перед собой. Она уже не ощущала той резкой, тянущей боли, которую испытывала вчера, узнав о смерти подруги. Ее переполняла печаль, серая и промозглая, как само это утро.

Капли дождя падали на голову, превращая рассыпанные по плечам волосы в тяжелые пряди. Редкие прохожие, пряча головы под капюшонами или скрывшись под зонтами, деловито шагали мимо нее. «Простудишься», – женским голосом сказал ей потрепанный клетчатый зонт, обгоняя ее. Впереди еще долго маячили забрызганные икры в плотных колготках.

Таня поежилась: она вдруг почувствовала, как холод пронизывает ее всю насквозь.

На углу она заметила вывеску кофейни и зашла внутрь. Уже на входе запах хорошего кофе чуть взбодрил ее. Оставив промокшую до подкладки ветровку в гардеробе, она поправила перед зеркалом воротничок блузки и прошла в зал. Выбрав самый темный угол, она села за столик, раскрыла меню. Самое дешевое, что здесь предлагалось, – чашка кофе за сорок рублей. Она заказала кофе и рюмку ликера. Ликер был дорогой, немецкий, но сегодня у нее были деньги, и ей захотелось хоть чуточку попробовать той жизни, о которой так мечтала ее подруга.

– На здоровье, – улыбнулась официантка и, положив салфетки, поставила перед Таней изящную рюмку и крохотное блюдце с такой же игрушечной чашкой.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Таня и хотела еще что-то сказать, чтобы начать разговор, но девушка уже повернулась и направилась к стойке бара.

«Наверное, она студентка. Днем работает, вечером – учится», – подумала Таня и почувствовала такую зависть, что у нее почернело в глазах. Она представила, что тоже начинает свой день в этом вкусно пахнущем теплом месте, а вечером идет в университет, встречает своих сокурсников, обмениваясь впечатлениями, раскрывает конспект и, как только входит преподаватель, толкает соседа по парте, чтоб тот замолчал.

«Обязательно буду поступать», – решила Таня и сделала глоток. Кофе был горьким и вязким. В два глотка Таня опорожнила чашку и придвинула к себе рюмку. Ликер оказался сладким и густым, как крем. Таня поднесла рюмку к лицу и вдохнула запах спирта и карамели. «Пахнет молоком и медом», – всплыла в памяти цитата, вероятно, из какого-то сентиментального романа, которые пачками заглатывала Нинка. Таня вдруг вспомнила, как они с подругой сидели в уличном кафе. «Сладкое любят те, кому не хватает любви», – вспомнились ей ее же слова.

Слезы вновь заструились по щекам. Таня открыла сумку и вынула платок. Клочок бумаги выскользнул из сумки и упал ей на колени. Вытерев слезы, она развернула записку. Шестизначный номер и подпись «Макс».

Таня, шмыгнув носом, решительно достала телефон и набрала номер.

– Алло, – буркнула трубка.

– Максим?

– Да.

– Я – Таня, вы вчера меня подвозили.

– А, леди. – Голос усмехнулся. – Значит, у тебя утро вечера мудренее. Вообще-то я вчера ждал.

– А как сегодня?

– Можно… Пообедать. Потом я уезжаю. Лады?

– Лады, – повторила Таня. – Где?

– Ты хозяйка. Покажи мне достопримечательности.

– Я не знаю…

– Хорошо, давай в двенадцать в центральной гостинице, что напротив универмага. Вход, где банкомат. Лады?

– Хорошо.

Глава 3

В полдвенадцатого Таня вошла в гостиничное фойе, где толпились возбужденные дамы. «От тридцати до пенсии», – определила Таня навскидку средний возраст этих представительниц сетевого бизнеса. В разноцветной толпе, как выходец из иного мира, выделялся мужчина в черном. «Инопланетянин» вскинул руки вверх, пару раз хлопнул в ладоши и направился к неоновой вывеске «Бар «Погребок». За ним пестрым ручейком потянулись дамы. Фойе опустело. Таня робко подошла к дивану, стоявшему в центре зала, и присела. Кожаная обивка еще хранила тепло предыдущего посетителя. Ей вдруг стало неприятно, как будто бы она села к кому-то на колени.

Она встала и подошла к ларьку с дорогими сувенирами. Глупые матрешки, выпучив ярко-голубые глаза с длинными и редкими ресницами, бездумно пялились в пустоту, а вырезанные из камня медведи лениво разлеглись на стекле витрины.

– Привет, – услышала Таня и обернулась.

Максим остановился в двух шагах от нее, но Таня ощутила сильный запах перегара.

– Привет, – повторил он, чуть настороженно вглядываясь в лицо девушки, словно пытаясь вспомнить что-то важное.

– Здравствуйте, – ответила Таня, уже пожалев, что согласилась на встречу с этим помятым, плохо пахнущим мужчиной. Хотя он был в деловом костюме, но выглядел как-то небрежно, будто спал не раздеваясь.

– Что-то не так? – спросил он, заметив ее недовольство.

– Запах…

– А! – махнул рукой Максим. – Выпил вчера лишку. Ты ж не позвонила.

Таня почему-то почувствовала себя виноватой.

– Я не могла… Работала долго… И вообще…

– Да ладно, – перебил ее Максим и, перебросив увесистый портфель из руки в руку, взял ее за локоть. – Пойдем. Сейчас машину со стоянки выгоню.

Таня заметила, как дрожат его пальцы.

– Может, не стоит? – нерешительно спросила она и отдернула руку.

– Не внушаю доверия?

Таня кивнула, опустив взгляд.

– Да-а… – протянул Максим, подошел к зеркалу и вгляделся в свое бледное, без кровинки, лицо. – Ты права… Хреновато мне.

Он опустил плечи и вдруг пошатнулся.

– Сядем? – спросила Таня и потянула его к дивану.

– Давай, – согласился Максим. – Вчера такой день был… – начал он, но, плюхнувшись на диван, махнул рукой и не стал договаривать.

Вчерашний день у него действительно был бурным. Сложные переговоры с потенциальными заказчиками привели к обсуждению долговременного сотрудничества, сулящего большую прибыль. Затем был большой обед в ресторане, который плавно перешел в ужин и закончился алкогольной амнезией. Память вернулась около двух ночи, когда он кончал прямо в рот длинноволосой блондинке. Помнится, он тогда еще посмотрел на часы. А блондинка еще усмехнулась, вытирая губы салфеткой, и сказала: «Уложился, спринтер». Потом взяла деньги, оделась (именно в такой последовательности!) и вышла, не удостоив его даже взглядом.

Когда она ушла, Максим почувствовал себя очень одиноким и несчастным. Он встал с кровати и направился в душ. Окатив себя ледяной водой, испытал некоторое облегчение, но чувство щемящего одиночества не проходило. Максим зажег свет, выдвинул ящик тумбочки, стоящей рядом с кроватью, и вытащил телефонный справочник. На дне ящика он увидел плотный картонный прямоугольник. «Молодая и опытная девушка осуществит ваши желания», было отпечатано типографским способом. Внизу, уже от руки, был написан телефонный номер.

Максим сделал заказ, и через четверть часа «опытная девушка» была в номере. Она принесла с собой бутылку водки, но осуществить желания клиента не смогла. Как ни пыталась она своими тонкими пальчиками с приклеенными пластиковыми ногтями воскресить его обмякший член, тот упорно оказывал сопротивление. Максим равнодушно, как будто со стороны, наблюдал за стараниями юной труженицы и даже сочувственно погладил ее по темным, жестким от лака кудряшкам. Секс был ему не нужен. Он хотел настоящей близости, хотел просто обнять податливое женское тело и заснуть, чувствуя рядом с собой мягкое тепло… как это было когда-то, в далекой до нереальности прошлой жизни. Но худосочная Настенька (так назвалась девица) явно не годилась для этой цели, поэтому он предложил ей провести с ним оплаченное время, дегустируя «Абсолют». Гостья с радостью согласилась и, сев напротив него, все два часа, бурно жестикулируя, рассказывала о чем-то из своего выдуманного прошлого.

О случайной попутчице, представившейся Таней, Максим ни разу не вспомнил, но, когда она позвонила, почему-то обрадовался.

И вот теперь он сидит рядом с ней, дышит перегаром и с трудом ворочает сухим языком.

– Вы хотели пообедать? – спросила Таня, не догадываясь, как мучает мужчину похмелье.

– Кофе бы выпил. А ты, наверное, есть хочешь, – догадался он.

– Ага, – смутилась она.

– Так давай спустимся в буфет. Я кофе возьму, а тебе – что-нибудь поесть.

Таня хотела предупредить его, что в буфете – толпа, но Максим уже встал и подал ей руку.

– Пойдем.

Небольшой зал был слабо освещен и казался особенно многолюдным.

– Блин, откуда здесь такая толпа?.. – проворчал Максим.

– Вон там есть столик, – потянула его Таня в угол рядом с аквариумом. – Вы садитесь, а я к бару подойду. Так будет быстрее. Вам что взять?

– Двойной кофе и пятьдесят грамм коньяку.

Таня кивнула, подошла к бару и взяла со стойки тяжелую папку с надписью «Меню».

– Можно сделать заказ? – спросила она бледного темноглазого юношу в фосфоресцирующей от голубоватой подсветки рубашке.

– Ты не с ними? – спросил он равнодушно, кивая куда-то в зал.

– Не-а. Мне бы двойной кофе, пятьдесят коньяка и перекусить, – заторопилась Таня, опасаясь отказа.

– Кофе – экспрессо, коньяк – «Аист». Есть жюльен из курицы и салат из огурцов-помидоров. Будешь?

– Давай, – согласилась Таня, так и не раскрыв меню.

– Садись, я принесу.

– Я там – у аквариума.

– Моя девушка там тоже любит, – сказал парень, и в его темных глазах мелькнула искра. – Ты с клиентом?

– С отцом, – зачем-то соврала Таня.

– Родители в разводе, что ль? – спросил он, склонив голову, наливая коньяк в пузатый фужер.

– Ага, – ответила Таня и удивилась, как легко дается ей ложь.

– Значит, переговоры ведешь? Алименты небось закончились, деньги просишь, – сказал он, ставя чашку с кофе на блюдце.

– Да нет, – растерялась Таня. – Я сама зарабатываю.

– А ты проси, а то на других потратит. Вот моя мать гордая: сама мыкается, а отец уже не одну бабу в загранку свозил.

Парень поставил на стойку блюдце с двумя кусочками сахара.

– Ладно, – согласилась Таня, взяла в одну руку фужер, а другой сняла со столешницы блюдце с наполненной чуть ли не до краев чашкой.

– Осторожно, – сказал ей в спину парень. – Остальное сам принесу.

– Какое счастье, – сказал Максим, наполовину опорожнив бокал с коньяком. Затем он сделал несколько глотков обжигающего горького кофе, откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Так он сидел несколько минут, с удовольствием ощущая, как тепло разливается по всему телу.

Бармен поставил на стол пластмассовую тарелочку с салатом и крохотную кокотницу с бумажным хвостиком на ручке. Таня взяла вилку, начала есть.

– Вкусно? – улыбнувшись, спросил Максим.

– Очень, спасибо, – ответила Таня, прокалывая вилкой нежную корочку. – Божественно.

– Знаешь, я тебе даже завидую.

– Почему? – удивилась Таня.

– Для тебя все – как открытие. Ты, наверное, и жюльен в первый раз пробуешь.

– В первый, – подтвердила Таня.

– Этот из курицы. Есть еще грибной, из языка, из морепродуктов. Мой любимый – из свинины с шампиньонами.

– Я думаю, другой мне не покажется таким вкусным.

– Может быть… Узнавание всегда интереснее. А как раскусишь – вся романтика, весь интерес уходит.

– Мне кажется, вы совсем не о еде говорите.

– Может быть… Может быть… – задумчиво ответил Максим и внимательно посмотрел на сидящую напротив девушку. Он впервые заметил, какая у нее нежная, кажущаяся в тусклом свете почти мраморной, кожа.

– Кстати, как там у тебя с подружкой? Что-то с ней случилось, не помню. Как она?

– Никак, – тихо ответила Таня, машинально дожевывая мгновение назад показавшееся ей таким вкусным мясо.

– Ой, прости, – сказал Макс, вспомнив о том, что случилось. – Похороны-то когда? – спросил он, в душе кляня себя за бестактность.

– Я не пойду.

– Понятно…

– Что вам понятно? – перебила его Таня, и глаза ее вспыхнули. – Вот вы тут сидите, разговариваете со мной, вкусностями кормите, а не знаете, может, я ведьма какая, может, от меня – несчастья! С работы меня выгнали, как чумную, мать Нинки проклинает, моя мать на меня волком смотрит. А я Нинку любила, она мне ближе сестры была.

«Какие красивые глаза, – думал Максим, пока Таня выговаривала свою боль. – Недавно были как ночь, и вдруг как молнией полыхнуло». А вслух сказал:

– Глупости говоришь. Если на то пошло, мне от тебя – сплошное везение. Вчера подвез тебя – думал, договор подпишу быстренько… А мне такой договорище подкинули! Вместо поставки – сотрудничество, а это – выход на мировой рынок. Партнерство предлагают. И им удобно, и нам очень даже выгодно. Вот и суди сама. День-то с тебя начался.

– Случайность.

– Все в этом мире на случайных случайностях замешано. Значит, говоришь, с матерью у тебя нелады. А с отцом?

Таня отвела взгляд.

– Тоже не ладишь или нету?

– Нету.

– Значит, одна ты? Как я, – шумно вздохнул он и одним глотком осушил бокал.

– У вас дети есть?

Максим резким движением поставил бокал на стол.

– У меня и жены-то нет. Вот была она… и нету. Сейчас у нее своя фирма, любовников меняет, как перчатки.

Он говорил медленно, как будто пытался сдержать клокотавшее в горле раздражение. Его высокий лоб покрылся капельками пота, губы посерели. Таня вдруг прониклась к нему жалостью.

– А с вами кто живет? Кто за вами ухаживает? Мама?

Таня представила старушку с седыми волосами, забранными в пучок, которая, тихо ступая мягкими тапочками, передвигается по кухне, готовя к приходу сына ужин.

– Мама – панама. – Его лицо исказила гримаса. – В Суворовское меня отдала, чтоб глаза не мозолил. Если б в перестройку из армии не слинял, сгинул бы давно. А так – друг помог в бизнес перекинуться, я – спасибо ему – еще и экономический закончил.

– А мама ваша где? – продолжала допытываться Таня.

– А, – махнул рукой Максим. – В богадельню пристроил. Ну что косишься? – поймав на себе ее осуждающий взгляд, поморщился он. – Басню про стрекозу помнишь? Так это про мою мамашу. Лето красное пропела, а как в тираж вышла – одна осталась у разбитого корыта. Вот у нее шарики за ролики и заехали. Ее соседи в психушку определили, а я уж потом нашел дом для престарелых. За городом, участки есть, цветы выращивают. Я хорошо плачу, там у нее своя комната, в хоре поет.

– А почему вы с женой расстались? Детей не было? – продолжала допытываться Таня.

– Точно, – выдавил Максим и, отвернувшись, уставился на аквариум, где, равнодушные ко всему окружающему, плавали пучеглазые рыбы.

«Что позволяет себе эта пигалица, которая ничего еще в жизни не видела? – думал он, сдерживая раздражение. Разве она в состоянии понять, что чувствует мужчина, когда вместо уютного семейного гнезда однажды застает пустое жилище, из которого не то что жену – всю мебель вывезли?!» Он вспомнил, как два года назад, вернувшись из командировки, открыл ключом дверь и застыл на пороге, наткнувшись взглядом на пришпиленную к стене записку. До сих пор он помнил все слово в слово. «Тетя оставила мне квартиру. Не сердись. Не звони. Я не вернусь. Кстати, чтоб тебе было легче – у меня есть любовники».

Он ее не искал, не просил вернуться. Его доконало последнее слово в записке, а именно множественное число. Он догадывался, что жена изредка изменяет ему, слишком необузданным был ее темперамент. Но так унизительно было читать приговор его мужской несостоятельности.

Максим следил взглядом за спокойным движением рыб среди водорослей. Гнев отпустил, но в груди почему-то защемило.

– Я тоже хотела бы рыбок завести, – сказала Таня.

– Заведем, – ответил он и сам поразился своему ответу. – Хочешь, поедем со мной?

Выпрямившись, он посмотрел ей в глаза. Таня быстро отвела взгляд.

– Нет-нет. Я пойду, мне уже пора, – пробормотала она, продолжая сидеть.

– Ты не доела.

– Конечно.

Она взяла вилку и старательно, как воспитанница детского сада, доела салат.

«А девчонка симпатичная, – думал Максим, наблюдая за ней. – И глаза выразительные, и губы, похоже, мягкие, податливые. А что, если действительно взять ее с собой. Вдруг у нас что выйдет?.. Уж она-то не будет метаться в поисках любовников. Вон как плотно коленки сжала, и на улыбки скупа. Хотя сама позвонила…»

– Спасибо, – сказала Таня и промокнула губы салфеткой.

Вокруг зашумели, задвигали стульями. Деятели сетевого маркетинга стали покидать бар.

Таня подняла голову, провожая их взглядом. Ей вдруг захотелось очутиться вместе с ними, почувствовать себя частью этого большого коллектива, но в то же время она инстинктивно понимала, что не сможет стать такой, как они.

– Пошли разносчики гербалайфа, – проворчал Максим.

– Вроде они пищевыми добавками торгуют. Я заметила значок…

– Если хочешь похудеть – надо хулахуп вертеть, – усмехнулся Максим.

– Нет, «здоровая пища – путь к счастью» или вроде того.

– Ага. Чего только люди не выдумают, чтобы разжижить себе мозги. А все чтоб сбежать от одиночества.

– Да… – грустно кивнула Таня.

– Ну что, едешь? – напомнил о своем предложении Максим.

– Куда?

– Куда скажешь.

Таня раскрыла сумочку, пошарила внутри, достала телефон, набрала номер.

– Мам, ты как? – спросила она, глядя на стекло аквариума. – Что? Что?!

Она нажала на кнопку отбоя.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.