Небо примет лучших. Второй шаг

Мы согласились. Тай поднесла флейту к губам, и изящные девичьи пальцы запорхали по инструменту, извлекая чарующие звуки.

Медленная мелодия заворожила, убаюкала. Веки потяжелели, расслабленное после купания тело стало совсем непослушным. Я успел увидеть, как Унур зевнул и положил голову на сложенные руки, как Тархан поставил чашку на стол и опустился на подушку, а потом меня затянуло сладкое забвение…

– Досточтимый жрец! Досточтимый жрец!

Чужой голос ударил по голове болью, отозвался стуком в висках. Я перевернулся на бок и понял, что стук – это барабаны, а шум не шум вовсе, а музыка. Ладони скользнули по гладкому шёлку рукава, подушечки пальцев нащупали вышитый узор – и я, окончательно очнувшись, сел.

Ощущения меня не обманули. Мои одеяния, простые дорожные зелёные одеяния, вдруг сменились роскошным нарядом из изумрудного шёлка с золотой вышивкой. Я бы подумал, что всё моё путешествие было сном и на самом деле меня вновь привезли во дворец, но наряд хоть и был роскошным, однако, остался жреческим. Подвески на поясе тоже были прежними, самодельными, лишь прибавилось нефритовых бусин и цветных кистей.

– Досточтимый жрец! – вновь позвал меня незнакомый голос, и я, оставив свою одежду в покое, поднял голову.

Комната, в которой я оказался, была смутно знакома и потрясала воображение. Со стен свисали шелковые свитки, на изящном столике стояла фарфоровая ваза, по воздуху плыл мягкий аромат благовоний, а из-за резной двери раздавался настойчивый стук:

– Досточтимый жрец!

– Э-э… Да? – отозвался я, поскольку другого человека в жреческом наряде рядом не было. – В чём дело?

– Вы просили разбудить вас к началу представления! Вставайте. Оно вот-вот начнётся, – ответили мне.

Я, ничего не понимая, огляделся и увидел в окне знакомые очертания гор. В глубоких вечерних сумерках они казались чёрным пятном на фоне неба. Что ж, если память меня и подводила, то, по крайней мере, место было узнаваемым и последним, которое я помнил.

Баня на горячих источниках близ поместья Хуай. Но почему она выглядела так, словно эти сто лет не стояла в прозябании, а копила богатства? Почему я так выглядел? Где Унур и Тархан?

Глава 4

Встреча

Слуга был вежлив, опрятен и одет с иголочки. Он шёл впереди, показывая дорогу, а я брёл за ним и глазел по сторонам, стараясь делать это не слишком заметно – вокруг сновали люди.

Да, было ещё одно отличие от той забытой и ветхой бани, которую я помнил, – люди. Когда мы спустились во внутренний двор, я чуть не ослеп и не оглох от того обилия красок, звуков и запахов, которое обрушилось на меня. Слуги бегали по двору туда-сюда, посетители – все как на подбор блистательные и богатые – развлекались. Кто-то играл в настольные игры, кто-то наблюдал за танцовщицами, кто-то ел. Отовсюду летел довольный смех, звучала музыка, и яркие ленты танцовщиц то и дело взмывали в воздух, раскрашивая лунную ночь в невообразимые цвета.

У меня даже голова закружилась. А слуга и не подумал останавливаться, когда меня повело в сторону, – лишь подставил плечо и пошёл дальше, увлекая меня за собой.

– Я принесу вам ваше любимое вино, досточтимый жрец. Видно, вы вчера перебрали.

– Погоди! Что за представление? Откуда тут это? Здесь же была баня… – растерянно пролепетал я, глазея на весело журчащий фонтан. Фонтан я помнил. И тот, в отличие от прочей обстановки, ничуть не изменился. Даже сколы остались такими же.

– Вы, верно, вчера перебрали, – рассмеялся слуга.

Он подвёл меня к столику и заботливо помог сесть. Я почти рухнул на подушки. Проявив неожиданную силу, слуга удержал меня и не позволил завалиться на бок. Я выпрямился – и перед носом очутилась тарелка с орехами.

– Угощайтесь!

Слуга ловко, словно юркая рыба, просочился сквозь толпу. Я же, ощущая себя героем сна или странной сказки, покатал орешек по тарелке. Орешек был твёрдым и очень настоящим. В голове окончательно воцарился бардак.

– Что случилось?

Мой тихий вопрос остался без ответа.

Я сидел во дворе богатой бани в разгар праздника в полном одиночестве, смотрел на сцену и не имел ни единой догадки о том, как и почему очутился в таком положении. Да еще баня выглядела совершенно новой. Либо её перестроили, либо хорошо восстановили, а это дело далеко не нескольких месяцев. Прошли годы? Почему они испарились из моей памяти? Я был болен? Слуга прав, и во всём виновато вино? Но какое вино способно так стереть память? Или всё-таки болезнь? Похмелье моя головная боль совсем не напоминала…

– Я буду здесь.

Уверенный голос обрушился на мою голову и смыл напряжение. Плечи расслабились, и я выдохнул с таким облегчением, словно всё это время барахтался в воде, не зная, где верх, а где низ, и вдруг почувствовал под ногами почву. Удивительное, волшебное действие. А ведь не так давно Тархан вызывал во мне совсем противоположные чувства.

– Как скажете, господин… – поклонился тот самый слуга, который привёл меня.

Тархан, непривычный и великолепный в одеждах лекаря, уселся напротив меня и велел жёстким, не предполагающим отказа тоном:

– Исчезни.

Я растерялся.

– Э… Что? Я?

– Не ты – он, – коротко ответил Тархан, глядя на слугу как на вошь.

Того словно ветром сдуло, и Тархан повернул голову ко мне. Посмотрел. Я даже не подозревал, что человеческий взгляд может быть настолько пронзительным.

«Между нами произошло нечто очень нехорошее?» – предположил я.

– Ты не изменился, – заключил Тархан, рассмотрев меня.

– Б-благодарю, – пробормотал я.

Тархан моргнул, и его взгляд смягчился.

– Я хотел сказать, что ты, Октай, ничуть не изменился. Ни на день не постарел с того момента, как мы впервые переступили порог этой бани, – пояснил он.

А ведь точно! Если прошли годы, то мы оба должны были измениться. Тархан, конечно, сбивал с толку своим внезапным великолепием, да и затейливая прическа с ниспадающими на спину волосами здорово изменила черты его лица. Но я был готов поклясться, что он тоже ни на день не постарел.

– Ты тоже, Тархан. Что же тут происходит?

– Не знаю, – коротко ответил Тархан и окинул двор бесстрастным взглядом, задержавшись на хорошенькой танцовщице. – Позади тебя у входа сидит управитель Южной провинции, которого пять лет назад отправили на пенсию. А слева от фонтана – счетовод поместья госпожи Сайны. Десять лет назад я казнил его.

– Вот как… – В задумчивости я потеребил край рукава. – Мы умерли? Это царство мёртвых?

– Бывший управитель Южной провинции гостил в императорском дворце. Когда мы уехали, он был жив. На здоровье не жаловался, – ответил Тархан.

– Но это не значит, что он жив до сих пор, – возразил я. – Он мог умереть от скрытой болезни или случайности после нашего отъезда…

Перед нами вновь возник слуга и принялся расставлять на столе тарелки с угощениями. С поклонами. Счастливыми щебетаниями. И улыбкой.

О, эта улыбка! Широкая, белозубая, она была до того идеальной, что у меня по спине поползли мурашки. Человек не мог так улыбаться – постоянно и настолько широко. От такого напряжения у него заболело бы всё лицо! Не располагали к себе и глаза слуги, выпученные, неподвижные и круглые, как у рыбы.

– Господин лекарь, будьте любезны, обратите внимание на сцену. Сейчас будет выступление. Обязательно посмотрите его. Оно произведёт на вас неизгладимое впечатление! – попросил слуга и настойчиво, не дожидаясь ответа Тархана, развернул его подушку боком к сцене. Вместе с Тарханом. – Вот, господин, так вам будет удобнее! Правда ведь? Так вы можете говорить с другом и наслаждаться представлением, правда ведь? И досточтимому жрецу всё видно, так? – настойчиво спросил слуга и, получив от нас по кивку, с широкой улыбкой растворился в толпе.

Мы проводили его задумчивыми взглядами.

– Тархан, ты же тяжёлый? – спросил я.

– Да, – лаконично ответил Тархан.

Мы переглянулись и не стали озвучивать очевидную истину, что слуга слишком силён для обычного человека.

Танцовщицы в последний раз взмахнули лентами, поклонились и разбежались. Музыка стихла. На сцену вышла маленькая, с головы до пят закутанная в платки фигурка. Разноцветные ткани лежали на плечах, полностью покрывали лицо и волосы, ниспадали до пола красивыми складками, в которых мелькали босые ступни. При каждом шаге на изящных, бесстыдно голых лодыжках звенели тонкие золотые браслеты. Танцовщица встала на середине сцены, поклонилась и, повернувшись к зрителям спиной, выгнулась, подалась навстречу тёмному небу, словно приглашая в объятья луну и звёзды. Миг звенящей тишины, удар барабанов…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Мылись в то время один раз в пять дней, в больших деревянных бочках. Для этого не требовалась отдельная баня. Нагревание происходило из-за погружения в воду горячих камней.

2

Восставший мертвец.

3

Нанизанные на шампур кусочки фруктов, покрытые сахарным сиропом.