Как упаковать любовь

Почувствовал себя странно, когда увидел её неподдельное удивление и радость в тот момент, когда она осознала, что я беру её на работу. Внутри неожиданно раздувалось какое-то иррациональное чувство гордости – будто это моя личная заслуга. Тешило самолюбие, чего уж там.

Анна сорвалась с места так быстро, словно я мог передумать в любую секунду или, того хуже, сказать: «Шутка». Меня это почему-то позабавило. В её реакции не было ни капли показной сдержанности – чистый, неподдельный, почти детский восторг. И на фоне «взрослых и уставших» людей, с которыми я имел дело каждый день, эта искренность выглядела даже… освежающе.

Хотя, может, я просто слишком давно не встречал людей, которые так радуются возможности поработать.

Озвучил первый рабочий день в понедельник. Думаю, за четыре дня я смогу прикинуть план дальнейшей работы – и заодно понять, не наломал ли дров этим внезапным решением.

– Буду в половине десятого! – бодро отрапортовала Анна, но тут же замялась, будто что-то хотела добавить.

– Спасибо вам большое!

Ну всё, теперь ощущение, что я совершил какой-то благородный поступок, окончательно укоренилось внутри. Красивая девушка благодарит меня, смотрит так искренне своими огромными глазами… Того и гляди засияю от самодовольства, как новогодняя гирлянда.

Замечаю, что её взгляд опускается к моим кроссовкам. Я их, конечно, отмыл влажными салфетками в туалете – выглядят почти как новые. Но шнуркам и носкам повезло меньше, кофейные разводы никуда неделись.

– Занятный дизайн, – вдруг выдает она, возвращая мне мою же фразу. И заправляет за уши свои кудряшки этим забавным, чуть смущённым жестом.

Кажется, я уже начинаю привыкать к этой обезоруживающей непосредственности.

– Молодой российский стартап, – отвечаю с улыбкой. – Очень, знаете ли, перспективный.

Глава 7. Анна

– За будущую звезду отечественного дизайна! – торжественно провозгласила Олька, подняв стаканчик с соком. – Да прибудет с тобой милость богов фотошопа!

Моя чересчур любознательная дочь, восседавшая на кровати с новой раскраской, тут же вскинула голову и подозрительно нахмурила брови.

– Тётя Оля, ругаться некрасивыми словами – это плохо!

– А кто ругался? – искренне удивилась подруга.

Ребёнок заговорщически прикрыл рот ладошкой, понизил голос почти до шёпота и с самым серьёзным видом пояснил:

– Ты сказала «жопа». Это очень плохое слово.

Я в этот момент сделала глоток сока и тут же прыснула со смеху, успешно окатив себя остатками напитка. Светлая футболка обрела новый дизайн, не запланированный ни мной, ни мировыми модными домами.

Минус одна приличная вещь в шкафу. Если не отстирается – придётся в очередной раз «спасать» её красками для ткани, изображая на пятнах какие-нибудь замысловатые узоры. Или вышить на них цветы… Да что уж там, можно сразу нарисовать карту сокрушённых надежд моего гардероба. Похоже, судьба сама намекает, что пора становиться загадочной дамой в total black.

Пока я героически спасала футболку в ванной, мои девчонки успели выяснить, кто прав, кто виноват, а кто просто так решил устроить драму. Когда я вернулась, картина предстала умилительная: Олька и Полина сидели плечом к плечу, раскрашивая принцессу в четыре руки.

Миловидная барышня с разворота раскраски пялилась на меня не то с восторгом, не то с безумием – улыбка у неё была такая, будто не замок с балами ждёт впереди, а место в криминальных хрониках. Но это никого не смущало. Полина, высунув язык от усердия, с энтузиазмом закрашивала пышную юбку, превращая её в нечто психоделическое. Ольге же достались мелкие розочки на лифе – явно работа посложнее.

Дочь, видимо, с юных лет постигла искусство делегирования: кропотливую и скучную работу ловко перепоручила подруге, а сама наслаждалась безграничной свободой творчества. Ну что ж, организаторские навыки – это тоже талант!

– Полин, а почему принцесса такая… эээ… страшненькая? – рискнула спросить я, оглядев её хищную ухмылку и глаза, полные, ну скажем так, хитрого блеска.

– Она не страшная, она независимая, – снисходительно объяснила дочь.

Ольга хмыкнула:

– Ну всё, Ан, твоя школа.

– Я бы сказала, это прогрессивное воспитание, – пожала я плечами, радуясь, что хотя бы кто-то в этом доме не боится заявлять о себе.

Я в детстве так не могла, к сожалению.

Налила себе ещё порцию сока и на миг пожалела, что в доме нет ничего покрепче. Всё-таки повод был – я получила работу! Разве это не тот самый момент, когда можно было позволить себе расслабиться хоть на капельку?

Но тут же сама себя одёрнула. У меня была лёгкая (или не очень?) паранойя и совершенно здоровые опасения за будущее – своё и Полинино. Кто его знал, что там в голове у бывшего? Вдруг решит устроить спектакль и натравит на меня опеку?

Вот так и жили: успехи отмечали соком, стрессы заедали печеньем, а вместо спокойствия – режим боевой готовности 24/7.

Как по заказу зазвонил телефон. Ну конечно, стоило только черта помянуть, как он тут как тут.

На экране высветились две лаконичные буквы – Д.С. Когда-то там было «Любимый», потом даже «Любимый муж» (как будто у меня их целый гарем, честное слово), но… селя ви.

Переименовала его сразу после того, как сбежала с дочкой и двумя чемоданами. Тогда он обрывал мой телефон, закидывая сообщениями в стиле: «Ты всё не так поняла», «Дура, вернись», «Мы же семья».

Сначала рука тянулась записать его как «Козёл», но стало обидно за козлов – они хоть травку мирно жевали и никого не трогали. Потом был вариант «Отец дочери», но это прозвучало слишком благородно для человека, который до сих пор не знал её любимого цвета.

Так что он просто Д.С. – Дмитрий Стрельцов.

Ничего лишнего.

Не хотелось брать трубку. Но пришлось. Пропущу звонок – потом будет целый концерт с возмущениями и обвинениями в игноре.

Выскользнула из комнаты и прикрыла дверь.

– Алло.

В ответ – не его голос, а уличный шум, женский смех.

– Дим, что ты хотел? – постаралась, чтобы голос звучал ровно, безразлично.

– О, Анька, ты тут, привет, – голос его был слегка навеселе, язык чуть заплетался. – Как там мои девочки?

Сжала челюсти, медленно выдохнула через нос.

– Не знаю. Уточни у них. Что ты хотел? Мне сейчас некогда.

– Ты глянь, какая деловая стала, – он прикрыл рукой микрофон, что-то пробормотал в сторону. Слов я не разобрала, но интонация была знакомая – или шутил, или строил из себя великого страдальца.

– Я, в общем, вот по какому делу, – продолжил он, чуть откашлявшись. – Хочу с Полей повидаться. В понедельник, часов в 11.

Ну конечно. Очередной внезапный порыв отцовской любви. Видимо, сейчас ему было удобно. Интересно, стоило ли попросить Ольку включить новости? Вдруг по миру прокатилась аномальная магнитная буря, влияющая на выборочную родительскую ответственность.

– Не получится в понедельник, – выдала всё тем же ровным тоном, хотя внутри уже начинало закипать раздражение. – В саду диспансеризация, Полина занята.

Соврала, конечно, но какие у меня были варианты? Сказать правду, что у меня первый рабочий день? Чтобы он, довольный, начал язвить, мол, «ну посмотрим, надолго ли тебя хватит»? Нет уж, спасибо. Я лучше буду временно заслуженной артисткой драмы.

– Диспансеризация? – переспросил он с лёгким запозданием, видимо, пытаясь сообразить, можно ли это оспорить.

– Угу, – безразлично кивнула, хоть он этого и не видел. – Всё по предварительной записи, никак не перенести.

Я знала эти его «внезапные порывы». Сейчас хотел повидаться, а в понедельник выяснилось бы, что у него «неотложные дела» или «что-то срочно накрылось», и привет, ребёнок снова ждал бы отца, которого не дождётся. А мне потом разгребать слёзы, обиды и объяснять, почему папа опять исчез.

Так что нет, спасибо, я в этот цирк на колесах играть больше не хотела.

– Ну блин, ты мне прям все планы рушишь, Ань!

Ох, какое несчастье. Разломала тонкую, хрупкую конструкцию из внезапно проснувшегося отцовского долга.

– Ну уж как есть, извини, – прикусила язык, чтобы не сказать чего-нибудь, о чём потом пожалею. – Давай тогда в другой день, может, в среду или…

– Потом не получится, – раздражённо перебил он. – Я улетаю из страны.

– Насовсем? – вопрос вырвался прежде, чем я успела его обдумать.

– Ты чего? – в голосе слышалось искреннее удивление. – На две недели в Тай.

Тайланд.

Тот самый Тайланд, в котором он будет наслаждаться белыми песками, пока я продолжу выискивать скидки на детскую обувь.

– А, – злость подкатила к горлу, но я заставила себя её проглотить. – Ну вот когда вернёшься, тогда и повидаетесь. Мне правда пора, пока. Хорошего отдыха.

Сбросила звонок, пока он не успел что-то добавить.

Только неделю назад он уверял меня, что «совсем без денег» и «никак не может» купить Полине самокат за пару тысяч. И вот, пожалуйста, авиабилеты, отель, кокосы на пляже – на это деньги, конечно же, нашлись.

На глаза навернулись слёзы. Не от обиды. От злости.

Глубоко вдохнула. Досчитала до десяти. Главное – не дать этим эмоциям взять верх.

Только после этого вернулась в комнату.

– Кто звонил? – Полина даже не оторвалась от раскраски.

– Да заказчик, – махнула рукой. – По работе правки согласовывали.

Ольга бросила на меня внимательный взгляд, заметила покрасневшие глаза и вопросительно приподняла бровь.

«Потом», – беззвучно ответила ей одними губами.

Расклеиться перед дочкой точно не вариант.

Глава 8. Анна

Первый рабочий день наступил… и, по ощущениям, наступил он на меня. Дважды. В грязных ботинках и с особым энтузиазмом.

Сначала я полночи ворочалась, пытаясь заснуть, но мандраж оказался упорнее меня. В голове крутились ужасы первой встречи с коллективом, возможные фейлы и самые глупые сценарии – например, как я захожу в офис, а у меня на спине наклейка «Попробуй бесплатный Wi-Fi».

Когда стало понятно, что сна не будет, я принялась за другую важную миссию – выбор идеального образа. А это задачка со звёздочкой. Оказалось, что годы в декрете привели мой гардероб в какое-то тревожно-мягкое состояние.

В нём была куча уютных свитшотов, бесконечные леггинсы и три пары одинаковых брюк с начёсом, но ни одной вещи, которая говорила бы: «Я серьёзный взрослый человек и достойный сотрудник».

В три часа ночи комната выглядела так, словно по ней прошелся ураган. Вещи валялись повсюду, я металась между вариантами: слишком пестро? Слишком скучно? Слишком похоже на «мне плевать»?

Отобрала три варианта, примерила, покрутилась перед зеркалом, вздохнула, вспомнила, что не влезаю в любимые джинсы (спасибо стрессу и вечерним чаепитиям с печеньками), психанула, снова переоделась, потом ещё раз.

В какой-то момент проснулась Полина, потёрла глаза и выдала:

– Мам, ты что, опять играешь в переодевашки?

Вот тогда я и осознала весь масштаб катастрофы.

В итоге, после десятка мучительных решений, я всё же нашла компромисс между «удобно» и «не выгляжу как человек, который сбежал с дивана». Чёрные брюки, белая блузка, пиджак (официально, но не слишком), кроссовки. Вроде бы неплохо;

В голове тут же всплыл образ Ирины – той самой стильной сотрудницы, которую я встретила в офисе. Вот уж кто умеет одеваться! Идеально сидящие вещи, безупречный вкус, уверенность в каждом движении.

Я перевела взгляд на своё отражение в зеркале. Тут же показалась себе какой-то нелепой, кособокой и вообще похожей на человека, который наспех выскочил из дома, забыв переодеться из пижамы.

С тоской посмотрела на те самые туфли с оторванным ремешком, которые одиноко стояли в углу. Вот они бы идеально вписались в мой образ. Надо бы отнести их в ремонт. Вдруг их ещё можно спасти?

Аккуратно повесив выбранный наряд на вешалку, я склонилась над уже снова уснувшей дочкой, нежно провела рукой по её щеке и, погасив ночник, отправилась в постель. Раз уж уснуть по-человечески не получилось, хотя бы просто полежу и дам организму передышку.

Будильник сработал в тот самый момент, когда мне показалось, что я только прикрыла глаза. Где справедливость?

Простонав в подушку и с огромным усилием разлепив веки, я тут же обнаружила у своей кровати бодрую Полину. Она с неподдельным энтузиазмом украшала мои тщательно подготовленные брюки и блузку стикерами с цветочками.

– Мам, смотри, как красиво! А то у тебя слишком скучно было, – гордо заявила Полина, водружая особенно яркий стикер прямо на колено.

Ну вот, и как мне теперь это всё снимать, не рискуя вызвать бурю негодования в духе «мама испортила мой шедевр»?

Пришлось задействовать всю свою материнскую изворотливость и дипломатию, достойную переговоров на высшем уровне. За завтраком я мягко намекнула, что цветочки на одежде, конечно, мило, но они могут потеряться по дороге, а вот если украсить ими обеденный стол, то получится настоящая картина, которая будет радовать нас каждый день.

После короткого раздумья дочь со вздохом согласилась на компромисс. В итоге мы оставили пару цветочков на манжетах блузки (так и быть, пусть будет «авторский дизайн»), а остальные перекочевали на стол. Теперь он выглядел так, будто у нас завтрак в саду, полном ромашек и тюльпанов.

Ну, что ж… По крайней мере, я не пойду в офис с ног до головы в цветастых наклейках. Уже победа!

На макияж времени уже не осталось, так что пришлось ограничиться экспресс-маскировкой – капля консилера под глаза, чтобы скрыть последствия ночного недосыпа, и всё.

Прическа тоже осталась в разряде несбывшихся мечт. В реальности же я просто собрала непослушные кудри в высокий пучок и заколола их большой заколкой. Не шедевр, конечно, но хоть волосы не будут лезть в глаза.

Осмотрев себя в зеркало, я критически поджала губы. Ну… если не придираться, то вполне сойдёт. По крайней мере, я выгляжу как человек, который хотя бы пытался привести себя в порядок.

Полинка, уже полностью собранная, вовсю прыгала по кровати, распевая на весь дом какую-то песню. По первым строчкам я даже узнала её – саундтрек к любимому мультфильму. С каждым прыжком её голос становился всё звонче, а моё внутреннее ощущение катастрофы всё сильнее.

И точно – за стеной послышалось недовольное шарканье и нарочито громкое переставление посуды. Ой-ой. Соседка.

Пора бежать, пока она не решила выразить своё негодование в полной мере. Я схватила сумку, Полину за руку – и бегом к двери.

Глава 9. Анна

До офиса я добралась без при