Лунные приключения Тайлины и енота

– Кажется, мы пришли, – медленно проговорил енот. – Теперь бы ещё понять, где вход. Выглядит проблематично. Есть идеи?

Ответа не последовало. Девочка присела на корень, оперлась спиной на ствол и всмотрелась ввысь.

Ени встал на задние лапы, а передние сложил рупором и протяжно закричал куда-то вверх:

– Уважаемая Ушастая Совааааа! Гостей ждёоооотеееее?

Ничего.

Он откашлялся и крикнул громче:

– У нас дело! Серьёзное! Можно, пожалуйста, к вам наверх? Или может, вы спуститесь к нам?

– Может она не дома? Или Цветозвий перепутал, он же маленький, – неуверенно отозвалась Тайлина.

– Никого тут нет, – пробурчал енот. —И таблички с расписанием я не наблюдаю.

Он задумчиво взялся лапами за уши и стал их непрерывно тереть. Потом несколько раз обошёл вокруг дерева, проверяя всё, что можно. Но, убедившись, что ни дверцы, ни звонка, ни хотя бы совиного пера нет, устало опустился рядом с девочкой.

Они сидели, прижавшись к коре, и молчали. Никто не знал, что делать дальше.

– Мне холодно, – сказала Тайлина, поджав ноги.

– Мне голодно, – эхом ответил Ени и вдруг аккуратно накрыл её ноги своим пушистым хвостом. – Нам срочно нужен плед и пирог. Слы-ы-ы-шите, уважаемая Сова? Плед и пирог! Мы тут замерзаем с голоду!

– Может, она ещё спит? – предположила девочка. – Я где-то слышала, что совы – ночные птицы.

Они переглянулись и снова уставились ввысь в надежде, что там, в густой листве, всё-таки кто-то есть.

Вдруг что-то еле слышно щёлкнуло, то ли высоко в ветвях, то ли прямо у них за спиной. Листья на самом верху слегка шевельнулись и затихли.

– Ты ведь это видела? – насторожился енот, прижав уши.

– Наверное, это ветер,– тихо ответила Тайлина, не сводя глаз с кроны.

Снова – щёлк. Затем – треск, как будто кто-то разворачивал очень старую, хрустящую бумагу. Незаметная расщелина на стволе, которая была чуть выше их голов, раздвинулась, и над ними открылось узкое, тёмное дупло. Из него, как пушинка, выскользнуло что-то лёгкое. Оно плавно закружилось и, подчиняясь невидимым порывам воздуха, медленно опустилось прямо к их ногам.

Оба затаили дыхание.

– Что это?

– Не мышь, и то хорошо, – ответил Ени и осторожно подцепил находку лапкой.

Это был лист, но не обычный. Он был серебристо-серый, с волнистыми краями и перламутровой прожилкой. На нём аккуратными, чуть загнутыми человеческими буквами было выцарапано:

«Вопрос на вход:

Что объединяет свет, тень и утра звук?

Принесите это. Только тогда

Делайте в мою дверь тук-тук.»

Девочка почесала кончик носа, наклонилась поближе к листу и ещё раз перечитала:

– Что объединяет свет, тень и звук…

– Хм. Ну очень загадочно и очень по-совиному! Вот не зря про неё говорят, что чуднАя. Могла бы просто сказать: «Принесите то-то». Но неееет, надо загадки, головоломки, испытания, – и зверёк от досады вскочил и пнул влажный мох.

– Что это вообще значит? – недоумевала Тайлина, вглядываясь в темноту дупла.

– Это значит, что без отгадки нас туда не пустят. Давай, мелкая, думать. Всё должно быть логично и реалистично. Может, звук утра – это когда кто-то громко зевает? Или когда в животе урчит? – усмехнулся он.

Некоторое время они перебрали всевозможные варианты, спорили, перебивали друг друга. Но вокруг всё оставалось без изменений: ни Совы, ни лифта, ни двери не появилось.

– Не хочет нас пускать, – вздохнула девочка. – А я уже обрадовалась, что мы узнаем хоть что-нибудь об этих знаках.

– Ага. В итоге всё как-то совсем не ежевично. И абсолютно без-ре-зуль-та-тич-но, – енот опустил хвост и уселся на задние лапы. – Знаешь что, у меня в голове пусто. Там только сыр, рыбная пастила и вопрос, где всё это взять.

Тайлина молчала. Потом поднялась на ноги и твёрдо произнесла:

– Я иду искать.

– Что искать-то? – хрипло спросил Ени, не вставая.

– Всё, что нужно. Камень, знаки, ответ на загадку. Духов, в конце концов, можно спросить. Я не знаю, но, если просто сидеть, то ничего не произойдёт. Ты сам говорил: кто ищет – тот найдёт.

– Эх… знал бы, чем всё это кончится – не вылез бы из своего логова… Ладно. Я иду с тобой.

И вдруг дерево заговорило. Голос был глубокий, сиплый и скрипучий:

– Совы, совы в полдень дремлют,

а в сумерки поют.

Те, кто ищут что-то в спешке,

только ветки потревожат,

путь свой не найдут.

Всё стихло.

Дупло незаметно исчезло, оставив после себя ровный ствол и ощущение, что всё запуталось ещё сильнее. Дерево снова стало просто деревом. А под ним остались серый енот и маленькая девочка – ошарашенные и растерянные. Только теперь они точно знали, что в следующий раз стучать в дупло они будут уже с отгадкой.

Глава 6. Операция "Зайчик"

Они ещё раз подняли глаза вверх – туда, где минуту назад было дупло. Теперь и следа от него не осталось, даже самой маленькой трещинки на коре.

– Ну что, идём? – первым нарушил молчание Ени.

Тайлина кивнула.

Они медленно побрели обратно вдоль берега озера. После всех этих приключений ноги были тяжелыми, усталость прилипла к пяткам, и каждый шаг давался с трудом. Где-то над ними пролетела птица. Листья на деревьях недовольно заворочались ей вслед.

– Н-дааа, – заговорил енот, – пришли, не зашли, загадку получили и всё. Это что ж за визит такой без угощенья? Не люблю встречи, где нет даже перекуса.

Девочка огорченно усмехнулась.

Тропа свернула в сторону и плотные заросли поредели. Озеро постепенно оставалось позади, отзеркаливая солнечные лучи. Очень скоро знакомые переливы лепестков замелькали между ветвями. Где-то в этой гуще Цветозвий парил над своим кустом, ловя цветные капли крыльями. Завидев их, он вспыхнул ярко-розовым и устремился им навстречу.

– Вернулись! – радостно защебетал он. – Ну, рассказывайте! Была дома Сова?

Тайлина с Ени переглянулись.

– Она нам дала загадку, – вздохнула девочка.

– Даже пера не высунула! Ни «привет», ни «как добрались», ни-че-го, – добавил енот, грустно опуская нос.

– Говорят, днём у неё настроение деревянное, – захихикал Цветозвий.

– Как это деревянное настроение? – удивилась Тайлина.

– Это значит, что она не очень веселая. А что за загадка? – полюбопытствовала ящерка.

– Вот, – девочка достала необычный серебристый лист и протянула. – Он спустился из дупла.

Цветозвий подлетел ближе, коснулся листа лапкой, потом крылышками, будто изучал его не только глазами, а всем телом. Затем прочёл вслух:

«Вопрос на вход:

Что объединяет свет, тень и утра звук?

Принесите это.

Только тогда делайте в мою дверь тук-тук».

– Хррр-хррр, – стрекотнул он. – Как загадочно.

– Скажи, друг-крылатик, – начал Ени, глядя вверх, – у вас может есть знатоки совиных загадок?

– Есть. Я! – захихикал Цветозвий, гордо расправляя крылья. – Я шучу. Я хотел вас развеселить немного. Хотите, я спрошу у старших. Может, она кому-то уже задавала такую.

Тайлина поблагодарила и убрала лист обратно в кармашек.

– Ну что, идём дальше? – вздохнул енот, потирая пузико. – Кажется, моё внутреннее хранилище окончательно осознало, что в нём сегодня не было ни обеда, ни ужина… Мелкая, может заглянем к Корньеде?

Попрощавшись с маленьким цветолюмом, они медленно зашагали по уже знакомой тропке, усыпанной мягким мхом.

Цветозвий всё ещё висел в воздухе, то вспыхивая розовыми искрами, то сливаясь с деревьями. Затем он сделал прощальный круг и звонко крикнул им напоследок:

– Я всё выясню! Ждите вестей!

Потом растаял в воздухе, брызгая с крыльев радужным светом.

Солнце тем временем меняло свет: он стал мягче, длиннее и растянулся по веткам, как протяжный зевок. День клонился к концу, и в вышине начали откликаться первые вечерние птицы. Лес с каждым поворотом становился всё более тенистым.

– Надеюсь, Корньеда дома. И у него есть что-то, что греется, варится и пахнет землянично, – бормотал Ени, когда вдруг навстречу им, почти из ниоткуда, выплыл сам Дух Съестного.

Он был какой-то растрёпанный, а взгляд бегал от дерева к дереву.

– Корньеда! – обрадовалась девочка. – Мы к вам!

– А я – от вас, – проскрипел он торопливо. – Еда уже ждёт в домике, я оставил всё на столе. Возвращайтесь назад, покушайте и отдыхайте. Уже поздно, ага.

– Вы куда-то спешите, уважаемый Дух? – подозрительно сузил глаза енот.

– Ага-ага, я к Фрэдант. Она зовёт. Отдыхайте. Утром мы с Эхомохом тебя навестим, Тайлина.

Он исчез также внезапно, как и появился, оставив за собой аромат сушёных грибов.

– Что ж, – втянул ноздрями грибной воздух Ени, – какое счастье, хоть кто-то о нас подумал! Пошли скорее, мелкая.

В домике было тихо и тепло. На столе стояли лепёшки с сыром, печеные овощи и гребешки из камышовых улиток. По соседству разместились баночка с вареньем и кружки с уже остывшим чаем.

Ели молча, устало, но с удовольствием. Ужин был как объятие после долгого дня. Тайлина пила чай, держа кружку двумя руками. Она молчала, но по глазам было видно, что что-то обдумывает.

– Ени, а твоя нора далеко? – как бы невзначай спросила она. – Там не холодно ночью?

– Бывает, – кивнул енот, вытягивая лапы. – Особенно когда дождь.

Он почесал свои уши, оглядел уютный домик и вздохнул с театральной тоской:

– Как же не хочется больше сегодня никуда идти! Мои лапоньки гудят и отказываются мне подчиняться.

– А ты… может сегодня тебе остаться переночевать здесь? И мне будет не так страшно одной.

– Логично… Да я и сам это собирался предложить! Это же очень практично! – важно отозвался Ени, уже выбирая глазами себе угол поуютнее. – Где мои подушка и морковный компот на ночь? Ай, да я шучу, мелкая.

Тайлина в ответ только зевнула.

Пора было спать.

Они наскоро прибрали на кухне, и каждый начал по-своему готовиться ко сну. Девочка уже забралась в постель, а енот всё продолжал осматривать комнаты, прикидывая, где ему будет вкуснее спать.

Он гнездился долго. Сначала на кухне. Потом под окном. Потом возле двери. Шуршал, крутился, перекладывал под лапы свернутый половичок и вздыхал особенно громко.

– Ну и почему на этом прекрасном полу столько крошек?! – возмущался он полушёпотом. – Кто тут ел и не подмел?

Тайлина слушала, улыбаясь, лежа в своей мягкой кровати под паутинным одеялом. Мысли в её голове кружились, сталкивались, неслись неизвестно куда, как листья в ручье. Всё вокруг было одновременно невероятным и настоящим: сова, загадки, странный камень. Духи. Книга. Говорящие звери и птицы.

«Сколько я уже здесь? – подумала девочка. – Два дня? А может, уже неделя? Я ведь просто вышла на улицу… И вот уже ищу какие-то знаки, разговариваю с Духами и енотом. Как мне теперь вернуться…»

Она глубоко вздохнула, прижалась к подушке и закрыла глаза.

Паутинное одеяло затрепетало, слово пожелало ей доброй ночи. И вскоре она уснула.

***

Утро заглянуло в домик без стука. За окном солнечный луч пробрался в щель между листьями, скользнул внутрь по стене и остановился на полу рядом со шкафом.

Что-то негромко шевельнулось на кухне. Следом раздался стук, как если бы деревянная чашка легонько коснулась стола. Кто-то там бродил очень осторожно, но всё же с шумом, который бывает только по утрам, когда ещё не до конца проснулся и сам.

Тайлина приоткрыла один глаз. И так и осталась лежать, внимательно прислушиваясь. На кухне снова что-то шаркнуло. Потом звякнуло. Кто-то явно наступил на ложку и издал звук, похожий на очень тихое «оооой».

«Ени ищет еду» – с улыбкой пронеслось у неё в голове.

В открытое окно гомонил лес. Птицы громко переговаривались через ветки, обсуждая свежие новости. Воздух пах мокрой землёй и утренним светом.

– Утро, доброе утро! – проговорила она вслух, садясь в кровати и тряхнув волосами. Затем потянулась и тихо выскользнула из постели.

Девочка, зевая, вошла на кухню. Воздух там был густой и смолистый, как будто сосны за окном только что выдохнули. Енот сидел спиной к ней, склонившись над столом. Урча и причмокивая, он сосредоточенно вылизывал что-то с лапы.

– Доброе утро, – сказала Тайлина, подойдя ближе.

Зверёк вздрогнул. Он обернулся и как ни в чём не бывало выпрямился:

– Я… эээ… Я зарядку делаю. Для языка. Ну и заодно проверил, не испортилась ли вчерашняя еда.

– И как она? – усмехнулась девочка.

– Проверку прошла. Даже дважды. Особенно вот здесь, – он лизнул себе локоть и добавил, – Землянично! Подтверждаю лично.

Тайлина хихикнула и присела рядом:

– У тебя вся щека в варенье.

– Это маска. Для увлажнения шерсти. Я видел, енотихи у реки так делали.

– Тебе идёт, – снова рассмеялась девочка.

– Правда? – оживился он. – Ягодный акцент. Буду вкусно пахнуть.

И внезапно они оба расхохотались. И смеялись долго и звонко, без удержу. Енот сполз на пол и фыркал, лёжа на спине. Тайлина, зажмурившись, держалась за живот – так сильно хохотала. Прошло несколько минут, прежде чем веселье стало понемногу таять, как пузырьки в лимонаде. Смех стал тише и уже превратился в короткие «хи-хи», а потом и вовсе исчез. Сидя друг против друга, новые друзья молчали и улыбались. Было хорошо. Очень.

– Уфффф, ну и насмешила, – пропищал Ени, вставая на лапы и усаживаясь обратно за стол. – Ты чего застыла, мелкая? Пересмеялась?

Девочка сидела притихшая и сосредоточенная, словно к чему-то прислушивалась.

– Тшшш, послушай, – ответила она шепотом.

Енот сложил уши домиком и сделал вид, что внимательно слушает. И вдруг его мордочка удивленно вытянулась. До него донесся сначала один звук. Потом другой. А потом сразу много. Птицы. Ветер. Звери. Всё вокруг гудело и разговаривало, как будто лес всё это время только и ждал, когда они наконец досмеются.

Они переглянулись и без лишних слов бросились к входной двери. Тайлина подбежала первой и распахнула её. Утренний свет и гам, не сдерживаясь, ввалились в дом, как шумная компания.

Ени зажмурился и прикрыл уши лапами.

– Можно звук чуть тише, уважаемые! – прокричал он в воздух. – Солнце едва поднялось, а они уже голосят вовсю. Не слышал раньше, чтобы так громко было, – добавил он уже обычным голосом.

– Вот это да, столько звуков! – прошептала девочка, с восторгом оглядывая всё вокруг.

Снаружи всё было залито тёплым, прозрачным светом. От деревьев тянулись длинные тени, чёткие и ровные, как нарисованные. Они нарезали поляну на темные и светлые ленточки. Всё гомонило, крутилось, двигалось, точно лес был большой ярмаркой.

Поодаль на тропинке, сливаясь с тенями, вдруг возникли две знакомые фигуры. Это были Эхомох и Корньеда.

– Доброе утро, Тайлина! …и енот! – удивился Эхомох, завиваясь в воздухе. – Мы с завтраком и вопросами!

– Всё горячее, всё свежее, ага! – прокряхтел Корньеда, вплывая на кухню и отправляя корзину на стол. Сразу же потянуло аромат запечённых трав и сладкого теста. – Ну что, как прошла ночь?

– Со смехом и с вареньем, – важно сказал Ени. – А утром нас разбудил хор из всех, кто умеет издавать звуки.

– Хор? – переспросил Дух Звуков. – Я ничего не слышал необычного.

– Ну да, лесной хор. Пели, свистели, трещали все, кто мог, – пояснил енот, вытягивая из корзины что-то обёрнутое в лист.

Они уселись за стол. Девочка взяла себе тёплую корневую лепёшку и так полюбившиеся ей вяленые полоски. С удовольствием дожевав свой бутерброд, она начала рассказывать:

– Мы ходили к Сове вчера. Она не вышла к нам. Но дала нам загадку.

– Вы сами туда ходили? – Корньеда нахмурился. – Одни?

– Даааа, – протянула Тайлина. – Мы хотели познакомиться и расспросить про камень. А потом всё как-то закрутилось.

Оба Духа переглянулись.

– Наша Сова… – начал Эхомох осторожно, – лучше идти к ней вместе с Зооскаром. Надо с ней аккуратно, – добавил он, медленно завихрившись чуть ближе к столу.

– Расскажите загадку? – прохрустел Дух съестного.

Девочка принесла серебристый листок и положила его на стол.

– Вот! – и начала читать с выражением.

«Что объединяет свет, тень и утра звук?

Принесите это.

Только тогда делайте в мою дверь тук-тук».

Все посмотрели на загадку. Потом друг на друга. Потом снова на загадку.

– Хммм, – пропел Эхомох.

– Ага, дааа, – добавил Корньеда многозначительно.

– Может, это одеяло? – предположил Ени. – Забрался с головой – темно. Откинул – светло. А звук – это стон, когда утром просыпаешься и приходится из-под него выбираться.

– Или пень?! – не унимался он, сыпля вариантами, – я как-то стукнулся об такой. Сразу в глазах и свет и тень, и звук от меня тоже был! Это было феерично и драматично!

Тайлина рассеянно засмеялась, но взгляд её уже куда-то уплывал. Мысли заходили кругами.

«Все просыпаются… Утро… Все просыпаются… Свет, тень, звук…», – слова внутри зудели, как заноза, которую почти нашёл, но всё никак не достанешь. Отгадка была совсем рядом, она это чувствовала.

– Надо бы с Зооскаром к Сове идти, – снова заговорил Эхомох, словно подводя итог. – Он с птицами лучше нас говорит. Может, он что-то слышал или знает отгадку.

Уже не слушая Духов, девочка встала и медленно подошла к окну. Снаружи по-прежнему жил лес: гудел, щебетал, переливался.

И вдруг внутри у неё щёлкнуло.

– Кажется, я знаю, – прошептала она. – Я знаю отгадку!

– Что ты знаешь? – насторожился енот. – Где я вчера ухо поцарапал? Так я вот и рассказываю.

– Я знаю отгадку! – сказала Тайлина громче и обернулась. – Это солнце! Оно дает свет, от него появляется тень, и когда оно встаёт, то весь лес оживает, наполняется звуками! Всё начинается с него! Мы же утром с тобой сами это слышали, Ени!

Повисла тишина.

– Это очень в её духе, ага, – протянул Корньеда.

– Ну… – сказал зверек, почесав бок. – В целом звучит убедительно. Только как его принести-то ей? В рюкзаке? Или сунем в банку? Я как раз освободил от варенья.

И он сделал вид, что примеряет солнце на спину, как рюкзак. Девочка прыснула со смеху.

– Надо заранее обсудить транспортировку. Солнце, между прочим, горячее, если ты забыла. И от него у тебя вся кожа в рисунках, – закончил победно енот.

– Понесём! – загадочно ответила Тайлина. – Но не само солнце… а солнечного зайчика.

Все снова замерли.

– Это очень в её духе, ага, – повторил тоже самое Корньеда.

– Маленький свет вместо большого. Интересно-интересно, – одобрительно протянул Эхомох.

– Ну а если серьёзно, – сказал Ени, отряхивая лапы, – как мы это провернём? Мы же не волшебники. Ну, по крайней мере, с утра точно не были.

– Да хоть ложку возьмём, – ответила ему девочка. – Нужно что-то блестящее. Посветим солнечным зайчиком на дерево – и всё!

– Ложкой, говоришь… Ну, ладно. А ты где там солнце найдёшь, в той чащобе? У Совы там сплошные заросли. Там даже тень в тени прячется, – не отставал от неё енот.

Тайлина на секунду задумалась. Её взгляд метнулся к окну, потом к свету на полу.

– А если… – начала она медленно, – если поймать отражение от воды? Солнце будет отражаться в озере. А мы на берегу с ложкой. От озера – на ложку, от ложки – на дерево к Сове.

– М-м-ммм, – Ени почесал подбородок. – Солнце – в озере. Озеро – в ложке. Ложкой – на дерево. С дерева – к Сове.

Он задумался.

– Это звучит, как план! – торжественно выдал он.

Потом сощурился и кивнул сам себе:

– У меня в норе есть осколок зеркала. Это лучше, чем ложка. Выйдет отлично и зайчично!

Девочка рассмеялась в ответ. А Эхомох одобрительно и мелодично зазвенел:

– Эта отгадка мне нравится, – сказал он. – Простая и ясная. Думаю, Сова оценит.

– Я бы на всякий случай захватил-таки ложку, ага, – буркнул Корньеда.

– Итак, забираем мой осколок, ловим солнце, и пускаем его в нужную сторону. Если повезёт, то поедем на лифте к Сове. Если не повезёт, то такой вариант я не рассматриваю, – закончил енот.

Он так взбудоражился от этой идеи, что не заметил, как смахнул крошки со стола в лапу, а оттуда отправил их прямиком себе в рот.

– Ну что, бегом за зеркалом! – выпалил он, на ходу облизывая лапу. – Мелкая, идем же! И давай захватим ягоды на всякий случай, если Сова ничего не предложит.

Тайлина заторопилась собираться. Она взяла небольшую корзинку, сунула туда всё, что посчитала важным: хлеб, ягоды, лист с загадкой и небольшое полотенчико, сама не зная зачем.

Духи тоже оживились. Эхомох завихрился у порога и сказал:

– Я найду Зооскара. Он будет ждать вас у дерева Совы. Так будет всем спокойнее.

Спустя несколько минут Ени уже бодро семенил по тропинке, а девочка почти бежала за ним, стараясь не отставать. Всё внутри у обоих гудело от нетерпения.

До енотовой норы они добрались быстро. Никуда не сворачивали, почти не разговаривали.

Ени юркнул в своё жилище и ловко забрался в дальний угол. За ветками что-то зашуршало, и вскоре он выбрался наружу с небольшим осколком. Он был чуть мутноватый по краям, с мелкими царапинами.

– Пфрфррф фрфрф… Вот! – фырча и отряхиваясь, протянул он зеркало девочке. – Только я его ещё как-то использовал как тарелку для вкусностей, так что может быть немного запачкан. Сейчас почищу.

И он принялся его натирать своим пушистым хвостом.

– А где ты его взял? – спросила Тайлина, бережно беря осколок.

– Само в лесу нашлось, – буркнул енот. – Лежало среди шишек, я его подобрал. Вот и пригодилось.

Девочка аккуратно завернула зеркальце в полотенце и убрала в корзинку.

Они снова отправились в путь, на этот раз прямиком к Сове. Надо было спешить, пока солнце ещё не спряталось за верхушки деревьев, а лес не начал зевать и кутаться в вечер.

Сколько они шли – никто не засекал. Время в этом лесу вообще вело себя странно. Оно то растягивалось, как тёплая карамель, то вдруг перескакивало вперёд, как лягушка на траве.

Когда они вышли к озеру, солнце стояло не высоко и не низко, как будто специально расположилось в самой удобной для них точке. Само озеро лежало совершенно спокойно, как огромное серебристое блюдо, на которое аккуратно выложили отражения деревьев и редких облаков.

У самого дерева парил Зооскар. Сначала Тайлина даже не поняла, что это Дух. Он выглядел как часть леса – плотный, темный, шерстяной, но всё-таки прозрачный. Он переливался всеми цветами осени, от золотистого до бордового. Подойдя ближе, она заметила, что его шуба медленно шевелилась, как если бы в глубинах меха прятались крошечные зверята.

Зооскар медленно повернулся. Его глаза были тёмными, как кора, но в них светилось спокойствие.

– Он такой большой, – прошептала девочка, прижимаясь ближе к еноту.

– И лохматый, – добавил Ени тоже шепотом. – Я его так близко ни разу не видел.

– Здравствуйте, – неуверенно начала Тайлина.

Дух животных ничего не сказал, просто кивнул.

– Мы пришли…

– Вижу, – перебил Зооскар. – Принесли ей отгадку?

Его голос был хриплым и шершавым, как осенние листья под лапами, но в нём было что-то тёплое.

– Да, – подал голос зверёк. – У нас всё готово. Осталось только поймать солнечного зайца.

Он развернул полотенце, аккуратно достал зеркало, и пошел в сторону озера.

– Всё, – крикнул енот, —операция «Зайчик» начинается. Мелкая, ты стой пока там. Мало ли что, попадёт на тебя солнце, откачивай тебя потом.

Он прищурился, вытянул лапу с зеркальцем и стал взглядом вымерять угол. Было видно, как он сосредоточился всем телом, даже хвост замер.

Девочка осталась стоять у дерева вместе с Зооскаром. Немного погодя Дух протянул ей то ли руку, то ли лапу. В ней лежал знакомый синий камень.

– Это тебе Фрэдант передала. Сказала, что он будет нужен у Совы.

Тайлина осторожно взяла камень и крепко сжала его в ладошке. Он был гладкий и горячий. На мгновенье ей почудилось, что он не просто лежал у неё в руке, а пропитывал её своим теплом.

В этот самый момент на берегу громко ойкнул Ени. Зеркало в его лапах вспыхнуло и из него вырвался тонкий, яркий блик. Он прыгнул по воде, подскочил, и золотой стрелой взметнулся ввысь, застряв в ветвях огромного дерева.

Где-то в вышине мягко щёлкнуло. На стволе, рядом с тем местом, где остались стоять Зооскар с девочкой, медленно открылось тёмное дупло.

– Поднимайтесь, – раздалось оттуда. Голос был сипловат, с хрипотцой, но не злобный.

Тайлина ошарашенно посмотрела сначала на Духа, потом на дупло, а потом радостно закричала:

– Ени, скорее сюда! Получилось! Получилось!

Она запрокинула голову вверх и заметила, как из ветвей что-то медленно выдвинулось. Это «что-то» было сплетено из толстых сучьев и было похоже на большое квадратное гнездо. Оно скрипело, как старинный сундук, но спускалось плавно, с достоинством, как будто знало, что сейчас повезёт не просто пассажиров, а тех, кто сумел отгадать!