Фантом

Хэлла протянула «купюру» и поторопила:

– Ну?

– А что «ну»? Все знают, ходит по Клоаке призрак! Грабит богатеньких, раздает деньги бедным! Вот и весь сказ!

– Убивает?

– Ты глухой? Я же говорю, грабит! – по слогам выговорил лысый. – Никого он не убивает.

Либо той ночью был не «призрак», либо люди многого не знали о местном «благородном воре». Мужик тем временем допил пиво и поднялся, явно собираясь обзавестись новой пинтой, а то и двумя сразу. И пока он не понял, что вместо денег у него обрывок бумаги, Хэлла поспешила покинуть кабак.

После духоты ночная прохлада казалась роскошью. Вокруг было темно, редкие фонари кое-где мигали, но времени ждать, когда глаза привыкнут к полумраку, не было. Не хватало еще застать скандал лысого пьяницы, который вполне мог догнать ее на улице. Конечно, магу он ничего не сделает, но и лишнее внимание ни к чему. Так что Хэлла почти на ощупь двинулась куда-то по извивающимся улочкам Клоаки.

Под ногами то и дело что-то хлюпало, а запах отходов все усиливался, но на пути все еще не встретилось ни одного места, где можно было подслушать сплетни. В стороне показалась более освещенная улица, где пока сохранялось подобие асфальта, уложенного еще с тех времен, когда у городских властей была надежда облагородить злачный район. Клоака до сих пор могла похвастаться несколькими приличными улицами, которые концентрировались в основном либо вокруг полицейского отдела, либо в так называемых факториях – территориях, где жили работники процветающих заводов и фабрик. Но в облагороженные места идти не имело смысла: там по ночам спали.

Хэлла свернула в более темные проулки. Вот только она никогда не была искусным шпионом и плохо знала Клоаку, потому чуть ли не за первым же поворотом наткнулась на группу людей. Ситуация резко стала патовой, когда в тусклом свете дальнего фонаря сверкнул золотой плащ. Проклятый служитель закона!

– Какого импа? – рявкнул он. – Где Рон?

– П-простите, – раздалось из-за спины Хэллы. – Отлить отошел, а тут пацан…

– Это девка! И она маг! Кто ты такая и что тут забыла?

Хэлла старалась сохранять спокойствие, несмотря на то, что от волнения скрутило живот. Она не думала, что ситуация может ухудшиться, но с каждым мгновением убеждалась в обратном. Чем больше становилось видно, тем безысходнее все ощущалось. Во-первых, людей было не меньше десятка. Пятеро спереди, включая мага, позади один, слева еще трое, и еще один или два были в доме справа, куда вела открытая дверь. У ног мага лежал человек без сознания, а кроме мага не было никого, кто походил бы на полицейского. Значит… Маг был продажным. Имел законную власть и вел преступную деятельность в Клоаке… Хадс!

– Я не хочу проблем, – Хэлла медленно подняла руки, следя, как один из тех, что стоял слева, неспешно заходил ей за спину. Отступление осложнялось, а впереди зиял тупик с несколькими ящиками. Теоретически по ним можно было забраться, зацепиться за низкую крышу соседнего домишки, подтянуться и…

– Ну, тебе не повезло, – хмыкнул маг, – ты ведь уже видела мое лицо.

На самом деле его лицо было скрыто иллюзией. Оно словно размывалось, но Хэлла с легкостью могла прощупать то, что находилось под личиной. У нее были отличные учителя, и даже не особо стараясь, больше по привычке, она, вывернув из-за поворота, первым делом увидела. На его лице проступали заметные морщины, в темных волосах явно проглядывалась седина, а голубые глаза излучали холод. В том, что и маг видел сквозь ее иллюзию, можно было не сомневаться.

– Я тебя не знаю, ты меня тоже. Давай разойдемся, мне не нужны проблемы, – с нажимом повторила Хэлла. Если дойдет до сражения, она явно уступит более опытному магу, которого вымуштровали для службы. И тогда, чтобы победить, придется обратиться за помощью…

Амулет висел на шее. Казалось, камень в нем горит, обжигая кожу и словно призывая использовать его. Но слишком рано… Нельзя так глупо выдать себя… Это на крайний случай…

– У вас вечеринка? Почему не позвали? – спросил кто-то сверху.

Все изумленно подняли головы. На крыше ближайшего дома стоял человек в белой маске… И будь Хэлла проклята Иными, если эта маска не была той же, что смотрела на нее темными провалами глаз несколько дней назад!

– Тебе тут нечего делать, – рыкнул маг.

– Мне скучно, а у вас, я вижу, веселье только начинается. – Голос незнакомца мягко вибрировал, искажаемый маской. Сегодня на нем был плащ, который развевался по ветру. – К тому же как я могу оставить даму в беде?

Первое, что захотелось ответить Хэлле, так это то, что она не дама в беде и в спасении не нуждается. Но холодный расчет отрезвил ее. Пусть называет, как хочет, главное, что не придется разбираться самой.

Вдруг стало тяжело дышать, а еще появилось ощущение, будто что-то давит, прижимая Хэллу к земле. В пространстве разлилась чужая магия, чистая энергия, готовая направиться по первому указанию туда, куда захочет ее носитель.

Маг резко выкинул руку вперед. С его ладони выстрелила россыпь фаерболов. Некрупные, но быстрые, они без труда пробивали даже стены, усеивая их мелкими обугленными дырами. Фантом же исчез. Словно испарился. Но в воздухе запахло паленой плотью. Попал?

– Иди-ка сюда! – Хэллу схватили за плечо и попытались притянуть к себе.

Хороший шанс! Она резко развернулась, услышав выкрик мага:

– Не встречайтесь с ней взглядом!

Поздно. Карие глаза с желтоватыми белками уже не могли закрыться. А другие глаза, черные, уже превратились в бездну, где тонул разум незнакомца. Хэлла смотрела прямо в его разум.

– Вокруг враги, защити меня. – Приказ слетел с губ шелестящим шепотом, и каждый звук был наполнен магией. Она мягко пульсировала под кожей Хэллы, знакомая и теплая, всегда готовая помочь.

Услышав команду, человек, которому не посчастливилось стать жертвой иллюзии, бросился на первого попавшегося подельника. У Хэллы появилось пространство для маневра, тем более маг был занят, удерживая над собой щит, об который бились метательные звездочки.

Времени не было, и Хэлла воспользовалась заминкой. Взобралась по сваленным в углу ящикам и ухватилась за выступ крыши. Один из ящиков повалился вниз, наземь вывалились несколько пакетов, наполненных чем-то серебристым. Сильвер-даст – наркотики. Вот, значит, чем промышлял маг… Впрочем, плевать!

Покатые крыши успели после дождя высохнуть, чему Хэлла была несказанно рада. Не хватало еще на них поскользнуться и свернуть себе шею. Какое-то время ноги сами несли ее, голова пустовала, а грохот сердца заглушал остальные звуки. У стыка крыш, неудачно широко стоящих друг от друга, Хэлла остановилась, пытаясь отдышаться.

Последние визиты в Клоаку принесли ей слишком много впечатлений. А еще она подставилась. Ее аура осталась на том придурке, которого она заколдовала, а след из остаточной энергии теперь тянулся за ней. Нужно как можно дальше и быстрее убраться отсюда, но, если тот маг решит найти дерзкую девку из подворотни, у него будет для этого инструмент. Тем более Райдер снял ее ауру, чтобы не спутать с другой. И теперь у полиции есть данные Хэллы.

– Хадс! Чтоб вы все сдохли!

– А это обязательно? А то я бы пожил еще немного, – насмешливо произнес чей-то глубокий бархатный голос.

Хэлла вздрогнула, подошва ботинка все же соскользнула, а тело потеряло равновесие. Но до того, как стало страшно, ее уже схватили чужие руки.

– Какая прекрасная ночь, дорогая колдунья, не правда ли?

Белая маска оказалась над ее лицом. Фантом! Он держал ее за талию, прижав к своему телу. От него все еще несло паленой плотью, потом и… дорогим табаком.

– Ты… – пробормотала Хэлла. – Я видела тебя!

– Не сомневаюсь. И надеюсь, вы не забудете, как я вас спас.

– Я сама себя спасла, – она выпрямилась, отталкивая Фантома. Тот послушно сделал шаг в сторону.

Он двигался плавно, но быстро. Отточенные скупые движения ощущались немного ленивыми. Явно высокий рост компенсировался тем, что Фантом постоянно горбился, странно вытягивая шею, из-за чего пропорции его тела казались странноватыми.

– Я имел в виду возможное падение с крыши. – Из-за маски голос искажался, словно немного раздваивался, и эхом отдавал в ушах.

– Ты убил того человека…

– О нет, только ранил. Да и магу придется разбираться с бугаем, которого вы заколдовали.

– Я про другую ночь и другую подворотню Клоаки, – нахмурилась Хэлла. – Нож в голове не очень походил на ранение.

Фантом не двигался, только его плащ колыхался на легком ветру.

– Ах, вот оно что! Прошу прощения, это все моя забывчивость! Но вы… Вы не боитесь меня?

Хэлла облизнула пересохшие губы. Боится ли она? Пожалуй. Но отец всегда говорил, что страх – оружие, которое убивает иногда даже эффективнее лезвия. Страх мешает думать рационально, страх заставляет совершать ошибки. Нельзя подчиняться ему. Только подчинять. Бояться должны Хэллу.

– Нет. А ты меня?

Кажется, Фантом опешил, но вскоре из-под маски раздался приятный грудной смех.

– Очаровательно! Я рад, что моя скромная персона кажется вам такой… безобидной.

Хэлла пожала плечами. Она была почти уверена, что по возвращении домой ее будет трясти от шквала подавляемых сейчас эмоций. От встречи с магом. От того, как она попалась, как чуть не упала с крыши. А еще от этой встречи.

– Вы видели, что я убил человека, что сражался с магом, но при этом сохраняете спокойствие и, похоже, даже скучаете, – говорил Фантом будто бы восхищенно.

Он наконец сдвинулся с места, словно плывя по воздуху, хотя Хэлла явственно видела, как его ноги ступают по поверхности крыши. Под подошвами не было слышно даже шороха. Несмотря на свою массивность, Фантом казался легким перышком. Он обошел Хэллу, и плащ мазнул по ее щиколоткам. Она заставила себя дышать ровно, чувствуя, что Фантом стоит за спиной настолько близко, что она могла лопатками почувствовать его тепло.

– Итак, – глубокий вибрирующий голос зазвучал прямо над ухом, – не утолите мое любопытство?

Хэлла дернула плечом, сжимая кулаки и впиваясь ногтями в ладони. Дурацкая привычка… Ей ужасно хотелось бежать. Желательно куда-нибудь подальше.

А Фантом наклонился, почти прижимаясь поверхностью маски к ее щеке:

– Вам со мной скучно, дорогая колдунья?

– Было бы веселее, если бы ты ответил на несколько моих вопросов, – отозвалась Хэлла с таким спокойствием, что сама удивилась.

– Вы поражаете меня! – Фантом наконец отступил. Дышать стало проще. – Какая храбрость!

– Ты связан с Глифом?

– Нет.

– Тогда что ты делал у Стоуна?

Фантом за спиной цокнул языком:

– Это связано с тем, что происходит в Клоаке…

– Тут постоянно что-то происходит.

– Что-то похожее происходило уже давно, когда детей бедняков похищали для…

– Лаборатории, – закончила за него Хэлла. – Это дела давно минувших дней. Старый дюк, который создал ее, был убит Аконитом. При чем тут… – она наконец обернулась. – Да чтоб тебя!

На крыше Хэлла осталась в одиночестве. Фантом исчез так же бесшумно и быстро, как и появился.

5

Знаки

Дополнительные опросы, в том числе беседа с леди Стоун, ни к чему не привели. Глухо. Бывшая ночная охрана Стоуна тоже ничем не помогла. Удалось поговорить только с ее начальником, который отвечал неохотно и утверждал, что первый раз охранные артефакты сработали позже нужного.

После дня, отданного на перебежки от одного места преступления к другому, от одних возможных свидетелей к другим, у Макса все сильнее портилось настроение. Не выручала даже хорошая погода и тепло, заглянувшее, кажется, напоследок перед началом настоящей осени.

Еще больше настроение подпортил Рие, который, видимо, вообще был чужд любой бюрократии и заполнял бланк отчета с такой небрежностью, что у Макса задергался глаз. Пришлось отобрать его, заверив, что сделает все самостоятельно. Ришар не стал сопротивляться даже для приличия. Но быстро нашел другой повод, на что пожаловаться. На мизерный аванс, например, или на рябь в глазах от уже надоевших символов, связь между которыми не смог обнаружить даже Гэбриел.

Вспомнив о Райдере, Макс попытался хоть как-то успокоить напарника:

– Скажи спасибо, что ночью мы пока еще спим, а не как Гэбриел, по Клоаке бегаем за Фантомом.

– Меня пугает это твое «пока»…

Рие жаловался, кажется, всю дорогу. Макс же изо всех сил пытался концентрироваться на чем угодно, кроме голоса напарника, который, похоже, разучился молчать. К сожалению, оставалось только терпеть.

На кладбище их уже дожидались: милая рыжая девушка и высокий беловолосый мужчина.

– Мистер Нортвуд, – Рие шутливо поклонился, переключая неутомимое внимание на других.

Впрочем, и в разговоре с ними он умудрился упомянуть Лиру, в очередной раз назвав ее «дамой сердца», и пожаловаться на тяжелую судьбу младшего инспектора. Хотя на сей раз Макс был даже не против, это хотя бы отвлекало. Ему казалось, что он давно пережил потерю старого напарника, но напоминание о Хантмэне вновь пробудило только унявшуюся горечь.

В конце, когда все разбрелись, Макс прошел дальше по тропинке, к могиле дедушки. Там, по обыкновению, было чисто, в вазочке стояли свежие цветы. Бабушка приезжала каждую декаду до тех пор, пока осенние дожди не размывали дорогу и не становилось слишком холодно.

Кончики пальцев коснулись надгробия с именем – Уильям Тиберий Шепард. Сердце, как всегда, сжалось от тоски по дедушке. И Макс, как всегда, оглядел могилу, а затем зашагал дальше, к самой окраине кладбища, туда, где хоронили бедняков.

– Привет, – шепнул Макс, останавливаясь в гуще могил. Мест тут не разбирали, из экономии укладывая тела поближе друг к другу. Надгробие молчало, встретив его одними буквами – Флин Уорд.

Отца Макс помнил плохо. Только ощущения, звонкий голос и веснушки. Бабушка говорила, что он наведывался раз в дюжину дней и разрешал сыну играть со своим револьвером. Разряженным, конечно, но бабушка ругала Флина и за это. Наверное, в те моменты Макс и полюбил огнестрельное оружие. Может, потому что оно связывало его с папой, который ушел так рано.

Но Макс не сохранил воспоминаний о дне, когда Флин Уорд умер. Никто не знал, что он погиб. Бабушка и дедушка удивились, что обычно пунктуальный родитель пропустил встречу с сыном. Но когда он не пришел и на следующую, бабушка решила узнать, что случилось. Тогда она и выяснила, что его уже похоронили. Флин умер в подворотне, истекая кровью после перестрелки у кабака. Потому что он жил в банде и убивал ради банды. Когда Флин умер, ему было всего двадцать два, и в каком-то смысле Макс уже был старше отца…

Макс потер лоб, отворачиваясь и возвращаясь к воротам кладбища. Думать об отце совершенно не хотелось…

Рие уже курил у кеба. После посещения кладбища он подрастерял прыть и выглядел немного уставшим. Впрочем, пока Макс готовил ужин, Ришар активно повторял свои жалобы бабушке, которая сидела за столом в компании Бренди и бренди.

Ночью снова прошел ливень, и утром пришлось идти сквозь густой туман, разбредающийся по каждой улочке настолько плотно, что стоило вытянуть руку, как пальцы становилось сложно разглядеть.

Едва Рие и Макс зашли в кабинет, к ним заглянул констебль, сообщивший, что некая дама ждет инспектора Уорда в сержантской комнате. Пришлось спускаться. Джексона на месте не было, видимо, сдавал смену, а констебль просто кивнул на дверь:

– Там.

Макс заглянул в сержантский кабинет. Четыре письменных стола, кушетка для отдыха, три сейфа и несколько стульев. На одном из них сидела миловидная блондинка, нервно теребя юбку. Судя по золотым серьгам, дорогой одежде и мнущейся рядом девушке в сером платье, гостья принадлежала к высшему обществу. Кроме того, незнакомка явно была не в обычном корсете, что носили дамы ее круга, а платье спереди едва ли скрывало округлившийся живот. Понятно, почему сержант заботливо проводил ее сюда…

– Доброе утро, миссис…

– Леди. Леди Софи Аббей, – блондинка повернулась к вошедшему.

– Прошу прощения, леди Аббей. Я инспектор Уорд. Мне сказали, вы хотели поговорить со мной. Чем могу помочь?

Она вздохнула, поджала губы и повернулась к служанке:

– Люси, выйди.

Та, послушно склонив голову, подчинилась.

– Должна признаться, инспектор, я сомневалась, стоит ли вам что-то рассказывать. Случай, знаете ли, крайне партикулярный, и выносить подобное на всеобщее обозрение я бы не хотела…

Макс склонил голову, терпеливо слушая витиеватое вступление. Леди Аббей нервничала, то покручивая кольца на пальцах, то поправляя волосы. Она говорила тихо, словно боялась, что ее услышат.

– Однако вчера на прогулке я встретила давнюю знакомую, и… Она, знаете, своеобразная… Мнение общества ее не слишком волнует, и я подумала, что она не осудит такое, и я… Я решила посоветоваться с ней, а Корнелия сказала, что я обязательно должна поделиться с полицией, потому что любая мелочь может быть полезной…

Тут Макс оживился:

– Вы имеете в виду Корнелию Нортвуд?

– Да! Когда я сказала, что дело моего отца ведет некто по фамилии Уорд, она сказала, что вам можно доверять.

Макс едва сдержал улыбку. Было приятно, что о нем так отзывались.

– Видите ли, в девичестве я Стоун, – леди Аббей снова поджала губы.

– Примите мои соболезнования.

– Благодарю… Так вот… Ох… Не знаю, с чего начать…

– Леди Аббей, – Макс опустился перед ней на корточки, смотря снизу вверх. Как-то он услышал, что это помогает выстраивать доверительные отношения. А позже и сам заметил, что девушки с большей охотой говорят, когда он не стоит в стороне и даже не сидит напротив, а когда присаживается на корточки. Макс спросил об этом у бабушки, но она сказала, что в этом виноват его щенячий взгляд… – Леди, я знаю, что говорить об умершем сложно, тем более об отце. И все же вам не о чем беспокоиться, я ни за что не позволю порочить честь вашей семьи, какую бы информацию ни получил. Все это будет тайной следствия, в этом можете быть уверены.

Софи Аббей с облегчением выдохнула. Вероятно, ей нужно были такие заверения. Она чуть наклонилась и зашептала:

– Я знаю, что у моего отца была любовница. Я не знаю ее имени, только то, что она магесса и что она из той страны… как ее… оттуда еще люди, которые продают эти жуткие тако…

– Эсперанса?[21]

– Точно! И, к сожалению, это все, что я знаю… Но Корнелия сказала, что лучше сообщить, да и я думала об этом… Мой отец не особенно близко общался с мамой, но, раз у него была любовница, может, он говорил что-то ей…

– Благодарю, леди Аббей, я все проверю, и если эта информация не поможет, она не отразится в документах.

Макс помог ей подняться, проводил до самого выхода вместе со служанкой, а затем вернулся в свой кабинет.

– Ну что там? – Рие уже сидел с пончиком в руке. Откуда только взял?

Пришлось коротко пересказать разговор с Софи Аббей.

– Магесса? Наверняка она вхожа в общество… Если не аристократии, то уж магическое точно. Какая удача, что есть у кого спросить! – Ришар вскочил, выглянул в коридор и громко крикнул: – Лира, если ты еще не ушла, зайди, пожалуйста! – и повернулся к растерянному Максу: – Она тут заносила кому-то отчет. Пончиком вот поделилась…

– Великие Магистры, Рие, я же в соседнем кабинете, незачем так орать, – усмехнулась Лира, появляясь в проходе. Она шутливо толкнула Ришара в плечо. – Или ты решил похвастаться силой голоса?

– Еще надеюсь, что меня возьмут выступать в оперу.

– Я бы посмотрела на такой концерт, – засмеялась она, но тут же, заметив Макса, осеклась. Хмуро кивнула ему: – Инспектор.

– Леди.

– Лира, ты же вхожа в магическое общество? Не знаешь ли ты там кого-то из Эсперансы? Нужна женщина.

– Ох… Знаешь, маги не аристократы, но чужаков и там недолюбливают…

Макс стоял в стороне, хоть ему и не нравилась затея обращаться за помощью к посторонним. С другой стороны, Лира могла дать нужную информацию. Она была частью магического мира, который оставался загадкой и для лордов, и для бедняков.

Там устанавливали свои правила, особенно для женщин. Потому что сложно указывать тому, кто одним взмахом руки может разрезать тебя пополам. А если запретить им обучаться… Что ж, когда-то так и сделали, вот только энергия внутри дам никуда не делась и при малейшем стрессе вырывалась неконтролируемым потоком, разрушающим все вокруг. В итоге пришлось уступить, а в последнюю Расовую войну магессы внесли огромный вклад. С тех пор с их подачи правила начали меняться. Сначала только для женщин, обладающих силой, а затем и без нее. Появилась даже присказка, что все, что могут позволить себя магессы сейчас, смогут позволить и дамы зим через двадцать.

Может, потому магов и недолюбливала аристократия, ратующая за традиции и правила. А может, еще потому, что силу мог получить кто угодно, даже кто-то из Клоаки. И их всех было необходимо обучать, если никто не хотел разрушений из-за неуправляемых энергетических выплесков.

– Значит, никакой дамы из Эсперансы?

– Ну… Может, Присцилла? Ее бабушка была оттуда…

– Что за Присцилла? – Макс наконец заговорил.

– Присцилла Вайтфилд. Она артефактолог. Но на вчерашнем приеме ее не было, кажется, на днях она уехала в дом за городом.

Макс и Рие переглянулись. Значит, Присцилла уехала после смерти Стоуна? Интересное совпадение…

– Найдем адрес и поедем к ней? – поинтересовался Ришар.

– Для начала отправим официальное письмо, чтобы не кататься просто так.

– Какой вы приличный, – фыркнула Лира, складывая руки поперек груди. – Ну что? Я помогла?

– Да, ты прелесть! – Рие приобнял ее одной рукой. – Скажи, Макс?

– Спасибо за содействие, – буркнул он, стараясь лишний раз не смотреть на Лиру. Он начинал привыкать к ней и вел себя чуть спокойнее. А может, ему так только казалось…

* * *

После второй встречи с Фантомом выбросить его из головы было сложно. Хэлла с трудом смогла заснуть, ворочаясь в кровати до рассвета. Хотя Фантом и сказал, что не связан с Глифом, но ведь что-то его привело к Стоуну, а это что-то могло привести туда и Глифа. И насколько правдивы слова о похищении детей? Может, люди устраивают демонстрации так активно еще и потому, что им кажется, что история повторяется?

Когда-то детей у обычного народа крали, чтобы спрятать в лаборатории и проводить над ними чудовищные эксперименты. Делу способствовали лорды, а основал его дюк Баррет. Все это долго скрывалось, и даже когда лаборатория сгорела, наделав немало шума, дело все равно замяли. Аконит в прошлом году карал за это, но еще он вскрыл извечную проблему неравенства. Показал, куда приводит пропасть между аристократией и народом.

Но мог ли кто-то решиться на подобное снова? У кого узнать? Идти за информацией в полицейский отдел Клоаки вряд ли стоит…

– Свежий выпуск, – Мими положила сложенную газету на стол.

Хэлла встрепенулась. Все утро она провела в полудреме из-за того, что сначала слишком много думала, а затем из-за того, что не удалось толком выспаться. Статья про Глифа, естественно, занимала первую полосу. Ее иллюстрировал кто-то другой, а Мими, как всегда, заложила страницу, где было использовано изображение, подписанное «Х. Апат». Хэлла лениво перелистнула туда, и в глаза тут же бросился заголовок: «Фантом снова терроризирует Левый берег». Похоже, прозвище загадочного призрака в белой маске окончательно закрепилось.

Хэлла пробежалась взглядом по статье, как обычно, но…

– Хадс! – она вскочила, перечитывая последние строчки.

      …Что нужно преступнику? Каков мотив? Только ли это грабеж? А быть может, от нас утаивают что-то еще, как когда-то утаивали исчезновения детей?.. Все эти вопросы мучают общество, а ответить на них сможет лишь полиция. Но способна ли она это сделать?      Т.  Дин

Теодор Дин! Вспоминал про детей и намекал на несостоятельность полиции? Может, он знает больше?

Хэлла мчалась в офис редакции с таким запалом, что своей энергичностью распугала персонал. Впрочем, Теодора на месте не нашлось. Его посоветовали искать в «Бичерине» на соседней улице.

Внутри кофейни было довольно шумно. Люди теснились, собираясь группками, и почти все о чем-то переговаривались. В отличие от уютных светлых заведений, где собирались дамы, тут преобладали темно-синие тона. Сверху свисали черные абажуры ламп, пахло горьким кофе и дорогим табаком. За столиками сидели преимущественно мужчины, а немногие женщины, равнодушные к окружающему гаму, были одеты не в корсеты, но брюки. И судя по тому, что одна из них с помощью телекинеза перемешивала кофе, можно было точно сказать, что тут в основном собирались маги.

Дин сидел у одиночного столика рядом с панорамным окном. Хэлла тут же подошла, на ходу подволакивая первый попавшийся стул за спинку.

– Есть разговор, – она без приветствий и приглашения уселась рядом.

– Еще немного, и я решу, что ты меня преследуешь, – усмехнулся Теодор. – О чем хочешь поговорить? О том, что я безумно красивый?