Привет магия! книга первая. Пирожки

– Зря Совет вмешался. Возможно, тогда мы бы избавились от этих отвратительных фей и надменных эльфов.

Друзья подняли кубки в молчаливом тосте, ибо оба питали глубокое презрение как к первым, так и ко вторым. Феи, мелкие и назойливые, вечно совали свой нос в чужие дела, раздавая непрошеные нравоучения. Эльфы же, высокомерные и заносчивые, смотрели на всех остальных свысока, считая их не более чем букашками под своими ногами.

– Итак, кто же был следующим?

– Смектус, известный как Теневой Рассвет, из народа Дракосов.

– Верно, – улыбнулся Рид радуясь начитанности друга. Тор не очень любил историю, но, видимо, в последние годы всё же посещал библиотеку. К слову, у него она выше всяких похвал.

– Он появился четыре тысячи лет назад и владел силами тьмы и света. Помнишь, какое событие тогда должно было произойти?

– Разумеется. Наше королевство, в союзе с гномами и лунными эльфами, объявило войну оркам. Пески тогда объявили о нейтралитете, но после того, как орки нарушили их границы, присоединились к нам.

– Я не сомневался, что ты всё помнишь, – подмигнул Торгус. – Ну-ка расскажи, что послужило причиной его действий?

– Его сестра Ноктиса вступила в войну на стороне людей, а брат Зубис, из-за своего друга Брогаса, встал на сторону орков. Сам же Смектус не стал принимать ничью сторону, пытаясь отстраниться от враждующих. Маг тьмы и света жаждал лишь одного – чтобы все успокоились. Но его не услышали, а когда он узнал, что брат и сестра пали в битве, подобно Уэльсу, потерял рассудок. Тогда он погрузил мир во тьму. Солнце не появлялось несколько месяцев. Урожаи гибли, дети умирали от голода. Разумных существ гибло столько, что дым от погребальных костров, вероятно, достиг небесных островов. Именно тогда спустились небесные люди и сумели успокоить Смектуса.

– Ага, "успокоили", – с горькой усмешкой произнёс Тор. – При этом сами потеряли почти три десятка архимагистров. После этого они удалились на свои небесные острова, зализывать раны. С тех пор они предпочитают не вмешиваться в земные дела, оставаясь в стороне.

– Подведём итог. Сегодня у нас идёт 12-е тысячелетие, 142-й год от появления магии. В мир явился кайлос-двухстихийник. Получается, в мире назревает что-то, что унесёт тысячи, а то и все сотни жизней, и перед нами с тобой встаёт дилемма. Убить мальца и дать миру спать спокойно или поддержать птенца, воспитав добрым и справедливым магом. Когда настанет тот самый день, когда мир рухнет, мы будем стоять подле него и не дадим слететь с катушек.

– М-да уж, – скривился Рид, – так себе выбор.

– Не знаю, как ты. Но я такую ношу на душу не возьму. Не смогу я убить пацана. Понимаешь? Его судьба – лабиринт, и только мы сможем направить его в нужный нам ход.

– Да понимаю я, я и сам этого не хочу. Но вдруг если он уничтожит мир? Тьма и молния – это не шутка. Он уж точно будет куда сильнее Смектуса Уэльса вместе взятых.

– Но коли ты его привёл ко мне, значит, решение уже принял.

– Так и есть, друг. Хочу, чтобы ты из него сделал достойного человека.

Друзья чокнулись и сменили тему на женщин, с которыми они встречались в академии. А Кайлос, в это время шедший по коридору, всё больше обалдевал, поскольку ему предстояло всё это отмыть. И как он мог проиграть? В этот момент в голову пришла отличная идея. Короткие ножки быстро затопали в сторону библиотеки.

***

Земли королевства Громового Пика

Город Ревущих Ветров

Где-то на южных рубежах.

За пять лет до того, как в этот мир пришёл маг, которого в народе нарекут «Мерцающий во Тьме».

Вождь Крушак Костолом метался по тренировочной площадке, как загнанный зверь. Его могучие кулаки с глухим стуком обрушивались на манекен, и лишь зачарованная древесина удерживала тренировочное чучело от полного уничтожения. Без магического укрепления от него давно остались бы лишь щепки, разлетающиеся по всему двору.

Причина такого неистовства крылась в событиях этого дня – его половина, Шагра Огненная Грива, должна была вот-вот произвести на свет их первенца. Но не сам факт рождения отпрыска терзал вождя, а упрямство шамана Улгуриса Говорящего с Духами, который наотрез отказался открыть ему пол ребёнка.

Крушак знал, что будет любить дитя вне зависимости от того, родится ли у него дочь или сын. Однако в традициях орков считалось, что первенец-мальчик приносит племени удачу и процветание. Это был древний обычай, укоренившийся в их крови, и даже самому прогрессивному вождю было трудно отмахнуться от вековых суеверий.

Да, мир вокруг изменился. Многие заветы предков канули в Лету, растворившись в новых временах. Орки, некогда кочевавшие по бескрайним степям, теперь жили в каменных городах, возводили школы и больницы. Совет Племён уже не решал, на кого направить орду, а обсуждал торговые соглашения, строительство мануфактур и распределение ресурсов. Они погрязли в рутине цивилизации, и Крушак, хоть и принимал эти перемены, порой тосковал по просторам былых времён.

Однако вождь не был консерватором. В своём городе он внедрял новшества, строил дороги, открывал мастерские, но при этом свято чтил воинские традиции. По его указу каждый орк, будь то мужчина или женщина, обязан был пройти школу воинов. «Сила – это не только магия, но и сталь в руках», – часто говорил он.

Сам молодой вождь был мастером земли, и его умение повелевать камнем и почвой внушало уважение. Но он никогда не полагался лишь на магию – часы, проведённые в тренировках, закаляли его тело не хуже, чем дух. И те, кто приходил к нему с докладами или просьбами, не стояли в стороне, ожидая решения, а брали в руки оружие и сражались рядом с ним. Такой был закон в Городе Ревущих Ветров.

Даже Верховный Вождь, которого люди называли Королём Громхаром Железнобоким, с уважением отзывался о правлении Костолома, признавая его умение сочетать древнюю мудрость с новыми временами.

Но сейчас всё это не имело значения. В мыслях вождя был лишь один вопрос:

«Кто родится сегодня – наследник или наследница»? Хотя последнее вряд ли. Как бы они не шли в ногу со временем. Женщине вождём никогда не быть.

И пока шаман хранил молчание, могучий воин вымещал своё нетерпение на несчастном манекене, с каждым ударом всё сильнее вгоняя его в землю.

Когда ночь опустила свои звёздные покрывала над городом, на тренировочную площадку, освещённую лишь бледным светом луны, явился Улгурис. Его фигура, окутанная шкурой снежного волка, казалась призрачной в лунном сиянии.

– Идём, вождь, – произнёс шаман глухим голосом, словно доносящимся из глубины веков, и, не дожидаясь ответа, развернулся, чтобы уйти.

Крушак Костолом, чьи мускулы ещё дрожали от непрекращающихся упражнений, кивнул. За ним последовали воины, проведшие весь день в изнурительных тренировках рядом со своим предводителем. Все они жаждали первыми узнать, кто появится на свет в семье могучего Костолома, сына Великого Таргара Чёрная Секира.

Дверь в покои Шагры скрипнула, словно не решаясь нарушить торжественность момента. Войдя внутрь, Крушак увидел свою супругу. Их взгляды встретились, и она, измученная, но счастливая, слабо улыбнулась ему. Камень, давивший на сердце вождя весь этот день, наконец упал. Он глубоко выдохнул, чувствуя, как напряжение покидает его тело.

Первые роды у орков – испытание не для слабых. Последующие будут легче, но этот первый раз… Огненная Грива выдержала его с честью. В отличие от людей, чьи женщины рожают каждый год, орчихи вынашивают детей три долгих зимы. И все эти годы жена не знала покоя – тренировалась в магии, совершала вылазки в Ничейные земли, чтобы её дитя родилось сильным и одарённым.

«Эх, размножайся наш народ с людской скоростью – давно бы уже и пески, и снежные вершины были нашими», – мечтательно подумал вождь, принимая из рук жены свёрток с новорождённым. Он ещё не знал, кто там – мальчик или девочка. Все присутствующие хранили молчание, соблюдая древний обычай.

Выйдя на улицу, где его ожидала немалая толпа воинов, юный предводитель сбросил покрывало и поднял младенца над головой, подставляя его свету луны.

Радостный рёв, подобный грому, прокатился по площади. Первенец вождя оказался сыном! Племя Железной Руки ждёт удача.

Когда могучие руки опустили ребёнка, к нему приблизился Улгурис. Шаман приложил к груди младенца Око Арканума – древний артефакт, переходящий от поколения к поколению. В следующий момент камень вспыхнул таким ярким светом, что даже видавший виды шаман застыл в изумлении, его глаза расширились от увиденного. Это точно будущий мастер, – мелькнула довольная мысль у говорящего с духами.

По обычаю предков именно шаман должен был наречь дитя. Крушак, чтя традиции, склонил голову:

– Говори, Улгурис. Какое имя дадут моему сыну?

Голос шамана зазвучал торжественно, наполняя ночь магией:

– Духи шепчут мне, что он станет великим воином. Вода будет склоняться перед его волей. Они нарекли его – Вул'дан Ночной Прилив.

Толпа взорвалась ликованием. «Вул'дан! Вул'дан! Вул'дан!» – скандировали воины, поднимая в ночное небо сжатые кулаки и сверкающие клинки. Даже звёзды, казалось, замерли, внимая этому древнему обряду, связующему прошлое и будущее орков.

А в руках главы города и племени маленький Вул'дан, озарённый светом Ока Арканума, спокойно спал, не подозревая о великой судьбе, уготованной ему духами.

Глава 4

Первые уроки.

Утро следующего дня.

Торгус Громовержец, могучий маг молний, чьё имя наводило ужас на адептов ордена Громовая поступь, где он некогда преподавал, сейчас походил скорее на смертельно раненного тролля. Согнувшись пополам, он медленно пробирался по коридору, цепляясь за каменные стены своими могучими ладонями. Вино снежных эльфов, выпитое с Ридом в количестве семи бутылок, несмотря на изысканный букет и тонкое послевкусие, ударило в голову с силой гномьей огненной настойки. В его воспалённом сознании пульсировала лишь одна мысль: добраться до кухонного шкафа, где хранилось зелье восстановления. Почему-то его не оказалось в привычном месте у изголовья кровати… Обычно оно всегда было там, но после смерти той, кто об этом постоянно заботился его не оказалось.

Сделав мучительный поворот в главный коридор, маг замер как вкопанный. Его налитые кровью глаза расширились от увиденного.

– Какого молнию тебе в… здесь творится? – хрипло вырвалось у него.

– А, учитель! Доброго утречка! – к нему стремительно подбежал Кайлос, сияющий энергией и бодростью. Его румяные щёки и ясный взгляд больно резанули Торгуса, словно солнечный луч в темнице.

– Что ты устроил в моём замке?! – начал заводиться маг, но тут же схватился за голову. Череп будто раскалывался на части, а в висках стучали молоты кузнеца. Так голова хотела сказать, мол, не ори.

– Я тут подумал… – мальчик слегка замялся, переминаясь с ноги на ногу. – Раз проиграл спор и мне убирать весь замок, а поднять швабру я, по понятным причинам, не в состоянии… Почему бы не использовать магию? Ведь этот мир-то волшебный! – его глаза загорелись энтузиазмом. – Вот я и отправился в библиотеку поискать подходящее заклинание. Честно говоря, сначала я не верил, что получится…

Торгус с ужасом наблюдал, как по коридору скользили десятки оживших швабр, а вспененные тряпки усердно протирали стены и даже потолок. Одна из тряпок особенно старательно вытирала витражное окно, изображающее битву при Драконьем Ущелье.

– Но там всё так подробно расписано, что получилось с первого раза! Ну… почти, – Кайлос смущённо почесал затылок. – Сначала швабра почему-то погналась за мной вместо того, чтобы мыть пол и трижды огрела меня по… э-э-э… по зоне повышенной уязвимости. Но потом всё наладилось! – он радостно всплеснул руками. – Если всё пойдёт по плану, к вечеру закончу первый этаж, а завтра возьмусь за второй!

Громовержец ещё раз обвёл взглядом это магическое безумие. Швабры синхронно двигались в такт невидимой музыке, тряпки выписывали в воздухе замысловатые пируэты, а ведро с водой степенно передвигалось вслед за своими "подчинёнными", время от времени выдавливая из себя свежую порцию мыльного раствора.

Не проронив ни слова, маг развернулся и зашагал к кухне с новой решимостью.

"Нет, определённо мне нужно выпить. И покрепче, – стучало в его воспалённом мозгу. – Заклинание второго круга… За один вечер… Да как это вообще возможно?" Эти мысли вызвали новую волну боли, заставив мага ускорить шаг, будто за ним гнался сам Повелитель Боли. Из-за чего он не обратил внимания на слова парня «Ведь этот мир-то волшебный»! Заостри внимание он бы изменил ход истории. Но чего не случилось того не случилось.

***

Я застыл в полумраке коридора, наблюдая, как могучая фигура Торгуса – или, как мне привычнее называть его про себя, Тора – скрывается за поворотом ведущим на кухню. Сходство с божеством грома из легенд моего мира было поразительным: та же исполинская стать, та же властность в движениях, и главное – та же способность повелевать молниями, заставляя небеса трепетать перед его мощью. Наверное. Сам я ещё не видел его в действие, но скорее всего так.

«Чёрт тебя задери», – сквозь зубы выругался я, снимая с лица мокрую тряпку, которая с глухим шлепком обрушилась на меня сверху.

Мимолётная потеря концентрации – и вот уже одна из моих «помощниц», усердно протиравшая потолочные камни, предательски сорвалась, окатив меня ледяной, грязной водой.

Всю прошлую ночь я провёл в изнурительных поисках подходящего заклинания, перелистывая бесчисленные фолианты в замковой библиотеке. Пыльные страницы, потускневшие чернила, сложные схемы заклинательных формул – всё сливалось воедино в моём уставшем сознании.

Удача улыбнулась мне лишь в предрассветные часы, когда стрелки часов приближались к отметке «два». Я бы давно сдался и погрузился в объятия Морфея, если бы не мрачный Флоки – этот загадочный дядька с лицом, изборождённым морщинами, принёс мне чашку ароматного напитка. Тонкий, почти медовый аромат, золотистый оттенок, лёгкое мерцание на поверхности… С первого глотка по моему телу разлилось приятное тепло, а сознание прояснилось, будто туман рассеялся. Энергия забурлила в жилах с невероятной силой, заставляя буквы на страницах складываться в осмысленные строки втрое быстрее обычного.

Теперь этот волшебный чай стал моим тайным сокровищем. Осталось лишь выяснить его название и, что важнее, где раздобыть новые порции этого божественного напитка. Возможно, стоит завести с Флоки более доверительную беседу…

С этими мыслями я вновь сосредоточился на управлении своим небольшим «уборочным отрядом», стараясь не допустить новых «аварий». Вода с потолка – это, конечно, неприятно, но куда хуже было бы, если бы Торгус увидел, как его драгоценные исторические фрески подвергаются такой рискованной очистке. Хе-хе.

***

Спустя два дня, когда последний уголок замка сиял первозданной чистотой, Ридикус наконец покинул нас. Перед отъездом он ободряюще похлопал меня по плечу, посоветовав усердно учиться, и пообещал навестить до моего отбытия в академию. Его телега, скрипя колёсами, медленно растворилась в изумрудной чаще леса, оставив после себя лишь клубы дорожной пыли, золотившиеся в лучах заката.

Едва огневик скрылся из виду, как Торгус жестом подозвал меня к себе, и мы направились к загадочной башне, возвышавшейся над замком подобно каменному стражу. Моё воображение, разогретое детским любопытством, рисовало фантастические картины: заклинательные круги, парящие артефакты, древние фолианты… Однако действительность превзошла все мои ожидания.

Подойдя к массивным дубовым дверям, украшенным серебряными молниями, Ворхельм приложил ладонь к замысловатому узору.

– Теперь твоя очередь, – кивнул он мне.

Только мои пальцы коснулись прохладного дерева, как по коже пробежали крошечные искры, словно невидимые молнии обнюхивали нового гостя.

– Башня одобрила тебя, – произнёс маг, и в его голосе слышалась непривычная теплота, а ещё мне показалось что он сильно поражён случившимся. – Раз ты жив, то отныне можешь приходить сюда, когда пожелаешь. Именно здесь мы проведём большую часть твоего обучения.

Да не смотри ты на меня так, шучу я. Не убила бы она тебя. Ну может немного тряхнуло. Хе-хе.

Решив не заострять на такой «мелочи» как смерть от удара молнии внимания, я сменил тему.

– Она что… живая? – осторожно спросил я, наблюдая, как приглушенный свет в узорчатых окнах башни словно подмигнул в ответ.

Торгус, уже собиравшийся толкнуть дверь, замер на пороге. Его мощная фигура оставалась неподвижной добрых десять секунд – целая вечность для нетерпеливого ребёнка. А для меня как для попаданца в магический мир, перед дверями, где находятся тайны, так и вовсе бесконечность.

– Да, пожалуй, её можно назвать живой, – наконец ответил он, и в его глазах мелькнуло что-то невысказанное.

Правда заключалась в том, что за все тысячелетия существования башен, они как ему известно, ни разу не впустили никого, кроме членов рода, для которых была построена изначально. Задумался же маг не из-за вопроса мальца, а потому что до последнего не верил в успех этого эксперимента. Он уже приготовился обучать парня по старинке, если башня отвергнет Кайлоса. Ведь для этих древних камней даже титул архимага Молний не значил ровным счётом ничего – не кровь Ворхельмов? Значит, проход закрыт. Хоть убейся об неё, но внутрь ты не войдёшь.

И тем удивительнее была уверенность Ридикуса, утверждавшего, что башня не просто впустит Кайлоса, но и откроет доступ ко всем этажам сразу – случай беспрецедентный за всю многовековую историю существования башен. Что-то известно старому лису. Кстати, члены рода получали доступ к следующим уровням лишь после полного овладения знаниями предыдущих. Ладно поживём увидим.

С гулким скрипом дверь распахнулась, впуская нас в просторную круглую залу. Центр помещения занимал массивный дубовый стол, испещрённый следами от перьев и чернильных клякс, а рядом возвышалось величественное кожаное кресло темно-коричневого оттенка, выглядевшее настолько удобным, что мне тут же захотелось подобное – когда-нибудь, когда вырасту. Но сейчас я лишь почтительно стоял в стороне, соблюдая приличия.

Стол представлял собой хаотичный творческий беспорядок: стопки исписанных листов, перья всех размеров, хрустальные чернильницы с разноцветными содержимым, точнейшие измерительные инструменты – явные свидетельства неустанной исследовательской работы. Некоторые бумаги были испещрены сложнейшими расчётами, где магические формулы переплетались с геометрическими схемами.

Он тяжело опустился в кресло, и к моему удивлению, не раздалось ожидаемого мною скрипа – будто мебель с почтением приняла своего хозяина. Лёгким движением он поднял меня и усадил на край стола – второго сиденья в комнате действительно не оказалось.

– Итак… – голос Торгуса внезапно обрёл патетическую глубину, словно эхо из древних склепов, – настало время узнать, историю возникновения башни…

Он сделал паузу, его пальцы нервно постукивали по резным ручкам кресла, прежде начать рассказ:

– Внемли же. Такие башни – удел лишь древнейших родов, чьи корни уходят в эпоху Первого Пришествия Магии. Новых башен не возводилось со времён прихода в этом мир мага Уэльса Каменный Ураган – по крайней мере, мне о таких не ведомо. – Его взгляд стал отречённым, будто созерцал сквозь века.

– Собственно история этой башни началась, когда мой предок, Варкус Ворльхем Дерзкий, совершил невозможное – спас Торгрима Железнобородого, короля подгорных гномов.

Маг вдруг встал и начал медленно ходить туда-сюда, а его борода оставляла в воздухе дымный шлейф маленьких искр:

– Это было во дни, когда люди воевали с людьми. Принц Каэл решил объединить разрозненные народы в единую империю. Гномы, верные союзу королевству Феникса, из-за предательства попали в каменный мешок Ущелья Плачущих Теней. Все пути отступления были отрезаны, а основные силы армии – в дне марша. – Его голос стал резким, как удар топора. – Даже собственные сородичи отказались идти на выручку – три тысячи жизней не стоили тридцати, и неважно что среди них был король. Потому как умри они в попытке спасти его, то само существование народа гномов из-под железных гор встало бы под вопросом. В те дни их народ был слишком малочислен.

Внезапно маг рассмеялся – звук напоминал раскаты далёкой грозы:

– Мой дед и его отряд… Боги, какие же они были безумцы! В лучшем смысле этого слова. Единственные кто отважились принять вызов, – он подмигнул мне, и я не смог сдержать ответной улыбки. История и правда завораживала. А его умение рассказывать, постоянно меняя тон впечатляло.

– Они состояли на службе у принца Каэла – того самого, что позже станет Императором Вечного Рассвета. Две ночи готовили они свой безумный план. – Громовержец провёл рукой по воздуху, и над столом возникло мерцающее изображение горного хребта, я от такого зрелища чуть со стола не грохнулся. – Враги не спешили с атакой – живой гномий король был куда ценнее мёртвого. Такой заложник мог переломить ход войны.

Его голос стал шёпотом, заставляя меня невольно наклониться вперёд:

– Представь: семь фигур в белых плащах, карабкающихся по отвесной скале, покрытой снегом при свете кровавой луны… А потом бац – удар! – Торгус хлопнул в ладоши, и я вздрогнул. – Они слили силы своих источников в единое заклинание – "Огненный Метеор Арканума". Читал о таком?

Я лишь заворожённо покачал головой, не в силах оторвать взгляд от магической проекции, где теперь плясали языки пламени. В этот момент стены башни едва заметно дрогнули, будто одобряя рассказ – или вспоминая былое. Где-то в вышине зазвенели хрустальные подвески, хотя ни малейшего ветерка в зале не было. И вообще хрусталь ли это?

– А можно поподробнее о том, что они сделали?

– Терпение малец.

– Итак, вообрази эту картину, – голос Торгуса зазвучал глубже, наполняя комнату отзвуками древней битвы. – Стоя над зияющей пропастью Ущелья два мага земли – Барниус Камнедар и Руванс Глубинный Корень – подняли в воздух десятки крупных каменных обломков горы. Казалось, сама гора вздыбилась против врагов. – Они произнесли заклинания и стали водить руками по воздуху словно перебирали гальку на пляже. В пространстве замерцали крошечные каменные фрагменты, на которые начали делиться поднятые ими камни.

– А тем временем братья-близнецы Фирус и Форос, маги пламени из ордена Огненных Языков, – чьи пальцы вспыхнули алым светом, – раскалили будущие снаряды до состояния жидкого солнца. Мой дед Варкус вместе с Шоркасом Беснующимся, повелителем ураганов, придали им такое ускорение, что воздух загорелся синим пламенем. – В комнате над мерцающей голограммой, ну не знаю, как я ещё её назвать, резко запахло озоном, будто эхо той давней магии все ещё витало в стенах башни. Эффект присутствия 100%.

Маг, размахивая руками заходил вокруг проекции, а его тень гигантским силуэтом заиграла по стенам придавая эпичности повествованию:

– Когда подготовка завершилась, все шестеро слили силы своих источников в единый поток и вложили всю свою мощь в заклинание "Игнис Факс" – "Огненный метеор Арканума". – Торгус резко опустил руку, и воображаемые камни в его иллюзии запылали ярче солнца устремившись вниз с устрашающей скоростью. – Лишь целитель Маркус не участвовал в атаке. Он честно предлагал… внести, так сказать… – Громовержец скривился, будто съел что-то кислое.

– "Давайте я на камни парочку болезней подцеплю", – передразнил он тонким голосом. – "Когда они разлетятся, болезнь распространится по всему лагерю!" – Торгус тяжело вздохнул. – Отряд единогласно, при этом со всей вежливостью, попросили приятеля отойти подальше и не трогать ничего.

– Почему? – не удержался я.

Его глаза вспыхнули, как молнии перед грозой:

– Потому что лекари – самые опасные существа во всём магическом мире. Даже некроманты не сравнятся с ними в коварстве. – Он указал пальцем куда-то за мою спину. – В библиотеке есть целый раздел об архимагистре Микаэле. Этот "целитель" мог залечить человека до смерти – буквально. Его враги иногда молили о прекращении лечения. – Ворхельм мрачно усмехнулся. – Запомни навсегда, мальчик: увидишь мага-целителя, вставшего на твоём пути – вежливо пожелай доброго дня и беги, не оглядываясь. Благо, с твоей молнией в крови это не составит труда. И никогда – слышишь? – НИКОГДА не пожимай им руку.

– Понял, принял, – кивнул я, чувствуя, как по спине пробежали мурашки.

– Но вернёмся к нашей истории, – маг снова оживился. – После сокрушительного удара Маркус восстановил силы Шоркаса, и весь отряд поддерживаемый магом ветра, прыгнул вниз вслед за каменным дождём – прямо на головы ошеломлённых врагов отрезанных огнём от основнвх сил армии. – Он, проходя мимо стола ударил по нему кулаком, и стакан с перьями подпрыгнул и я в том числе.

– Удар был такой силы, что земля содрогалась три дня! Горы плакали каменными слезами, и если бы не магия гномов… – Торгус многозначительно поднял бровь, – то застрявшим в ущелье гномам пришёл бы конец. Всё-таки сила шести осушённых источников в ранге магистров это вам не шутки.