Толстушка (НЕ)игрушка

– Проснулась значит, храпящая красавица, – услышала я за своей спиной насмешливый голос.

Я так увлеклась созерцанием собственной неотразимости, что даже не заметила явления чебурахнутого на одно ухо скота, который решил, что он может все в этом мире.

Зря он, конечно, явился сюда без охраны. Я сжала кулаки, сделала шаг к этому мерзкому гаду.

– Папочка, не надо обижать медведиху, – вывернулась из-за спины Громова маленькая курчавая куколка, как две капли воды похожая на своего козлиного папашу. И ведь не врежешь при ребенке ее родителю. Хороша же я буду, если вырублю гада на глазах малышки. Хотя она то, как я понимаю, самое главное тут зло. Черт… Ну вот почему я такая идиотина? – И надо ей купить одежду. Не может же она вот так ходить. И еще…

– Варя, иди к себе, – рявкнул олигарх, не поведя бровью. Уставился на меня взглядом, похожим на грозовую тучу. – А вы, Фиона, идите за мной. И без глупостей, пожалуйста.

– Ух ты, Фиона. Имя даже сказочное у нее. Папочка, она прямо принцесса. Пап, ну скажи, – восторженно присвистнуло дитя тьмы. – Папочка. Я с вами.

– Я сказал в детскую, – голоса Громов не повысил, но мне от чего-то стало жутко и очень не по себе. Бедный ребенок. Не мудрено, что с таким папашей у нее в голове радужные конфетти. Малышка насупилась. Что-то в ее глазах мелькнуло не хорошее. Типа адского пламени, точно вам говорю. Она сжала губки и послушно пошла, наверное в детскую, но что-то я как-то не очень в этом уверена.

– Вы не боитесь, что я сейчас дам вам по вашей башке прилизанной и выпрыгну в окно? – проводив взглядом крошечную фигурку, поинтересовалась я. – Ну или второе ухо вам отдеру.

– Не боюсь, – хмыкнул чертов хозяин жизни, насмешливо окинув меня взглядом с ног до головы. Боже, я совсем забыла, что похожа сейчас на лошадку Анжелу из мультика.

– Нравлюсь? – боже, как же я глупо выгляжу, и звучу. И… Я посмешище.

– Ничего другого не было в сундуке у этого придурка плешивого. Извини. Ты когда падала, свалилась прямо в ведро с краской. Пришлось переодевать. Ты везучая, конечно, просто как чугунная болванка, – дернул плечом проклятый красавчик. Ну да, он красив. Плечи широкие, лицо хищное, глаза… Черт, как омуты ледяные. И весь он сам из себя просто глыба каменного льда. Да уж. Меня, похоже, еще и стокгольмский синдром прихватил. – Варя права. Купим тебе одежду.

– Вы считаете, что я тут останусь хоть на минуту? – я аж задохнулась от злости. – Вы почему решили, вообще, что можете распоряжаться моей жизнью? Да меня искать будут, ясно? У меня мама и сестра. Да они горы свернут, да они… Знаете, как они меня любят. Дня прожить не могут. Если я не объявлюсь…

– Ты сама то веришь в то, что говоришь? – приподнял бровь Громов. – Они любят очень. Но не тебя, детка. Я, кстати, в гости заезжал к твоей маме. Слушай, ты обходишься мне все дороже и дороже. Любовь твоей мамули в денежном эквиваленте, кстати не так уж велика. Короче, искать тебя родня не станет.

– Вы что? Вы маме моей денег предложили за меня? – Оглушено спросила я. Да что там оглушено, мне показалось, что меня по башке огрели пыльным мешком.

– И она согласилась. Так быстро, я аж сам обалдел. Ну и долги ей списали. Но только до тех пор, пока ты ведешь себя хорошо. Решишь выпрыгнуть в окно, как обещала, долг вырастет. Андестенд?

– И все равно. Вы же меня похитили. Это статья. Я вот позвоню сейчас в полицию… Да у меня и свидетель похищения есть. Знаете, что в тюрьме делают с такими прилизанными хлыщами, как вы?

– А свидетель кто у нас? Лысый сморчок, который тебя продал за десять балетных пачек и ролики? Куколка, он же не дурак свидетельствовать против себя. Он не свидетель, а соучастник. А в полицию позвони. Только что ты им скажешь? Меня похитил Громов, олигарх, меценат и просто клевый парень? Меня, толстую неудачницу. На вот телефон. Сто двенадцать. Помочь тебе набрать номер?

– Что вам от меня надо? – вздохнула я. Он прав. Прав во всем. Кто я, а кто он. Да и скажет этот зажравшийся скот, что меня спасал. Нашел на улице без сознания. Еще и героем станет.

– А вот это уже конструктивный разговор, – ухмыльнулся проклятый похититель несчастных толстух. – Иди за мной в кабинет. Или танцуй.

Он отвернулся и затрясся, явно от дикого смеха. И я его понимаю, если честно. Не будь я так зла и расстроена, я бы сама, наверное не сдержалась. Ну в общем, я потанцевала за моим пленителем, как послушная кукла. Хотя, почему как? Меня же в этот дурдом в качестве игрушки и приволокли.

Глава 9

Если женщина что-то просит, надо ей это обязательно дать. Иначе она возьмет это сама.

Громовы

Я сошел с ума. Это неоспоримый факт, не требующий доказательств. Чем как не сумасшествием можно объяснить тот факт, что я украл эту толстую дурищу, которая сейчас сопит мне в спину, вынашивая план моего смертоубийства. О, да, я даже не сомневаюсь – вынашивает. План болезненный и коварный наверняка. С сажанием на кол очумевшего от требований маленькой дочери отца. Боже, я украл человека. Это даже звучит отвратительно.

– Это что? – насупилась балерина, когда я кинул на стол составленный моим юристом документ.

– Договор о нашем с вами сотрудничестве, – голова сейчас просто лопнет. Смотрит эта дурища на меня с таким презрением, что хочется просто дать ей пендаля под ее чертов круглый зад. Ей бы себя пожалеть. С такой родней как у это девки врагов не нужно. Нищая, никому не нужная, распухшая от плохой еды бабенка, без перспектив и будущего. Да ей надо за мое предложение хвататься зубами, а не смотреть на меня вот так испепеляюще своими глазюками шоколадными. И этот шоколад в них плавится от обиды и злости. И будит во мне ненужное сострадание, блин.

– Я должна его кровью подписать? – ее бровка поползла в верх, и губы она кривит, которые у нее пухлые и весьма симпатичные. Вся она какая-то неоднозначная. Не мой тип женщин. Я не люблю бомбовозов. Но эта дура в балетной пачке от чего-то не вызывает во мне отвращения.

– Ну зачем же? Хотя, если есть желание, – ухмыльнулся я. Она поежилась от моего нахального беззастенчивого взгляда, но постаралась виду не подать, что ей неуютно. Бегает глазами по строчкам документа, губу закусила. Ее бы маме это полезное качество. Я не про губу. А про чтение того, чего подписываешь. Глядишь, ее дочь бы сейчас скакала козой по сцене и в ус бы не дула. – Слушай, там все четко. Подписывай.

– Четко. Точно. Только вот тут написано, что этот договор меня обязывает жить в вашем доме и исполнять роль «Куклы» вашей дочери, пока…

– Ей не надоест, – дернул я плечом. Дурацкая ситуация. И вся эта идея Варвары просто не выдерживает никакой критики. И желание дать под зад толстой «игрушечке» растет и крепнет с каждым мигом.

– А если не надоест? Вы не считаете, что сумма долга моей мамы как-то не вяжется с тем, что вы взяли меня в рабство? – спросила Фиона. Имя то какое у нее идиотское. Какие сами, такие и сани, как говорится. – У вашей дочери ясно диссоциальное расстройство. А вы потакаете ее нездоровым желаниям. Я понимаю, что вы оторвались давно от действительности, и считаете, что можете все. Но…

– Подписывайте. Моя дочь абсолютно здоровый ребенок. Просто ей не хватает внимания. И ваша задача сделать ее счастливой, – мне надоела эта пустая трепотня. Я делаю все, что хочу. Мне это нравится. Жалость – дурное чувство. Она делает человека слабым. – Можете просто ручкой подписаться. Лежит рядом с вами. Не нужно членовредительств. Я не кровожаден. И обратите внимание на пункт договора о неразглашении нашей с вами маленькой тайны.

– Да что вы? Я же душу вам продаю, разве меня испугают штрафы? – буркнула себе под нос проклятая толстуха. – Думала вы захотите соблюсти ритуал. Впервые вижу не кровожадного демона.

– Вы слишком высоко оцениваете мою скромную персону, – рявкнул я, наблюдая, как девка, высунув кончик розового языка, выводит свой автограф на дурацкой филькиной грамоте. Ну что это за договор такой, о найме на работу «Куклы» для дочери олигарха. Бред.

– А вы не ответили на мой вопрос, – она на меня теперь прямо посмотрела, даже с вызовом. И у меня появилось стойкое чувство, что моя, и без того не очень спокойная жизнь, теперь превратится в ад. – Что будет, если вашей наследнице не надоест в меня играть?

– Фиона…

– Фиона Петровна, – хмыкнула холера в белых колготках.

– Я понял, Феня, – мне от чего-то очень нравится ее злить. Нос у куклы сразу становится похож на лампочку. – Так вот, я вам открою тайну. Вы мне тоже не нравитесь. Я бы даже сказал, вы меня бесите. Поверьте, я найду возможность избавиться от вас как можно скорее. Закажите себе одежду только, умоляю. Я не выдержу, если по моему дому будет ходить раздутый призрак Офелии. Кстати, в договоре прописан ваш гонорар, соцпакет и…

Грохот, сотрясший дом, показался мне началом апокалипсиса. В щель под дверью начал просачиваться едкий дым. Я закашлялся. Адская балерина, даже не повела бровью, как мне показалось. Встала и в три прыжка оказалась возле закопчённой воротины. Удивительно, с какой легкостью она это сделала с ее телосложением.

– Я случайно, – пропищал чертенок, отдаленно похожий на мою дочь, которого «Куколка» втащила в кабинет за «ухо» авиа каски. – Переборщила малех.

– Карбид? – со знанием дела поинтересовалась «игрушечка»

– А что это? – с восторгом спросила Варюша. Мне стало страшно.

– Да так. Слушай, а чем же ты…

– Из салютов новогодних соорудила. У нас их на складе целый ящик. Папа думал, что хорошо их спрятал, а я нашла. Там короче… – возбужденно затараторила моя дочура.

– Фигня, – перебило мою малышку еще более страшное исчадье. – Зачем ты это устроила хоть?

– А чего папочка мне не разрешил с вами идти?

– А, ну понятно. Тогда да. Это аргумент. Папа не разрешил идти слушать взрослые разговоры. А чего тогда только дверь? Вот я, когда была в твоем возрасте… И эта каска. Она тебе не очень идет. К этому комбезу лучше сварочная. Ну и безопаснее, в плане того, что в ней я тебя не смогу за ухо оттаскать.

– Тебе же нельзя так делать? – вытаращила глазенки Варвара. – Я хозяйка.

– Чего это? Я «кукла» мне можно все. Это людям многое запрещено. А игрушкам по фигу кто их хозяйка.

– Пааап!

Боже. Спаси меня, боже. Мне нужно на работу. Срочно. И потом к Динке на ночь забуриться, поправить психическое здоровье. Главное утром не вернуться на пепелище. Но сначала, надо отдать распоряжение охране, чтобы выкинули из дома все, что можно взорвать, поджечь, ну и колюще-режущие предметы на всякий случай.

– Я могу приступать к обязанностям, папочка? – вырвал меня из тяжелых мыслей насмешливый голос.

– Вы… Я не… Не заигрывайтесь. Приступайте. Меня не будет до утра, надеюсь справитесь. И еще. Еще раз назовете меня папочкой…

– Что будет? Не надо меня пугать. Нечем уже. Вы меня купили, украли. Так что, терпите. Я не навязывалась. И еще… Я игрушка, мне все можно! Тупые куклы идут в отрыв. Не переживайте, я очень быстро надоем маленькой принцессе. Я это ужасно хорошо умею делать.

Глава 10

Королевство маловато. Разгуляться мне негде.

– Так не честно, вообще-то, – насупилась малышка, когда я свалилась в розовое креслице, похожее на трон маленькой принцессы и выдернула дурацкое перо из моей буйной головушки. – Я думала мы будем играть.

– Вот уж фигушки. С места не сдвинусь, пока ты не помоешься, не переоденешься и не причешешься, – ухмыльнулась я, глядя на маленькую копию сатрапа, который сбежал из дома, словно за ним стая бешеных собак гналась. Я в окно смотрела, Громов реально бежал к машине.

– Ты должна делать то, что я говорю, – притопнула ножкой маленькая капризница. Надо же. Кто ее воспитывал, интересно? Хотя, какого воспитания можно ждать от похитителя людей и мамаши, которая даже не появилась ни разу за все время моего пребывания в этом доме. Наверняка шляется по каким нибудь салонам красоты и совершенно не интересуется дочерью, доверив ее воспитание нянькам.

– Не должна, – спокойно ответила я, схватила со столика стоящего рядом краснобокое яблоко и впилась в него зубами. Замычала от боли в челюсти. Яблоко оказалось ненастоящим, сделанным из какого-то очень реалистичного материала.

– Это Белоснежкино яблоко, – хихикнула Варя. – Их делают на папином предприятии. Я еще ни разу не видела, чтобы его откусить кто-то смог. А ты смогла, значит ты настоящая принцесса. Надо будет тебе переодеться в принцессный костюм.

– Только если ты наденешь платье, – промямлила я, вытаскивая изо рта обломки чертового игрушечного фрукта. Очень надеюсь, что не с обломками моих несчастных премоляров.

– Это еще зачем? – напряглось маленькое продолжение синеглазого демонюки.

– Так одной играть в принцессу неинтересно. Ну и представь, как мама твоя удивится, когда вернется. А тут мы с тобой две расфуфыренные фуфырки. Вот она офигеет.

– Да нет, это я офигею. А потом приедет папа и тоже офигеет. И все вокруг вообще офигеют, если мама вернется. – хмыкнула Варя, как мне показалась невесело. И в ее глазенках я увидела что-то такое, чего не должно быть во взгляде маленькой избалованной девочки. – Мама сбежала с любовником, вот.

– Это папа тебе так сказал? – черт, ну что я за дура? Бедная малышка. Теперь мне даже понятны стали шалости. Девочка просто пытается заглушить боль, выставляя себя чертенком. А сухарь отец от нее откупается всем чем, может и бежит.

– Аделина сказала, – вздохнула Варюша.

– Аделина?

– Ну да, папина мама.

– А почему ты ее зовешь по имени, а не бабушкой?

– Потому что она так велела. Ее и не Аделиной зовут по-настоящему, кстати, – явно малышке неприятно говорить про бабушку. Она закрылась сразу. Спряталась в свою раковину, словно маленькая улиточка. Ну я устрою этому гаду ее папаше. – И запомни, принцессные платья не мое. И мыться я не буду. И вообще, вот возьму ножницы и обстригу себе волосы. Папа приедет и тебя накажет, вот.

– Меня? Вряд ли. Я кукла, ты же сама так сказала. А кукол наказывать бестолку. А вот из маленьких хозяек за самовольство вполне можно, – ухмыльнулась я. Ну конечно я блефовала. Если эта вредная куколка свои угрозы претворит в жизнь, мне мало не покажется. А вообще, девочке явно нужен психолог. Но одно успокаивает, посмотрела она на меня теперь с интересом. И что-то у меня прямо вот очень зачесалось место на котором я сижу. А это означает, что меня ждет что-то поистине смертоносное, с судя по адскому пламени в прищуренных глазенках моей подопечной. – Ножницы знаешь где лежат?

– Найду, – фыркнуло мелкое адское создание и резко развернувшись зашагало в сторону ванной.

Боже, куда я попала? Это же просто замок людоеда. Принцесса была ужасная, погода была прекрасная. Ну и… Я попала как раз на обед к людоеду, который наверняка такими как я, закусывает для разминки, перед пиром.

Я напряженно замерла на чертовом кресле, больше похожем на шикарный электрический стул, в ожидании какого нибудь западла. Девочка ушла с явным намерением меня уделать. Расслабляться нельзя ни на секунду. В этом доме вообще нельзя расслабляться.

Я так напряглась, что не заметила как уснула. Ну да, вот такая у моего организма парадоксальная реакция на стресс. С детства я вырубалась даже если мне кровь из пальца брали. А тут…

– Эй, медведиха ты живая?

Я вывалилась в реальность, потому что кто-то меня тряс как грушу. Не сразу поняла где я. Вскочила с кресла, собираясь бежать. Уставилась на маленького курчавого ангела, одетого в розовое платье с пышной юбочкой. Вспомнила все, что случилось, застонала. Черт, не сон все таки, а я так надеялась.

– А ты это… Ну… Прическа огонь, – хмыкнула я, не зная радоваться такой перемене в адской крошке, или уже брать лопату и идти копать себе могилу на заднем дворе людоедского особняка.

– У тебя тоже, – поиграла бровками маленькая принцесса. Я не обратила на ее слова никакого внимания. Видимо спросонья, а может у меня напрочь отключилась способность мыслить при виде такой перемены в хозяюшке. – Я тебе заказала платье тоже. Папе понравится, я почти уверена.

– Твой папа сказал, что завтра вернется, – буркнула я, – не успеют доставить.

– Уже доставили. Спишь ты, конечно, как медведиха точно. Чуть растолкала тебя.

Я с ужасом глянула на часы, висящие на стене и чуть не заорала. По всему выходит, продрыхла я два часа. Да тут за это время могли адские всадники прискакать и землю до основания испепелить. А Варя…

– Да не переживай. Все нормально. Я в комп порубилась. Ну, по мелочи посуетилась. Тебе понравится.

– Варя, а это не смертоубийственные мелочи?

– Нет. Скорее я просто красоту наводила. Не переживай. А, и папа приедет сегодня домой. Я ему позвонила и сказала, что мы с тобой затопили весь дом. Так что…

– Что? – взревела я.

– Я наврала не переживай. Просто захотела, чтобы папа увидел, как положительно ты на меня влияешь, какая я девочка-девочка. Иди переодевайся. Папа приедет совсем скоро.

– Точно потопа не было? – прищурилась я.

– Зуб даю, – хмыкнула Варюша, захлопала ресничками. Может и вправду все не так плохо? Захотелось ребенку показать отцу, как она хорошо ведет себя. Похвалиться. Она хорошенькая, как дюймовочка. И чего я напряглась? Обычный ребенок, которому очень нужно внимание.

– Ты красавица. Он будет сражен наповал, – улыбнулась я, поборов желание погладить малышку по ее курчавой головке.

– Даже не сомневаюсь, – хихикнула принцессочка.

Я, весело напевая, пошла в выделенную мне комнату переодеваться. Нажала на кнопку выключателя. Свет не зажегся. Тоже мне замок людоеда. Даже лампочку сменить некому. Ладно, переодеться я и без света могу. Тоже мне наука.

– Папа уже приехал, – заскреблась в дверь Варюша. Я судорожно натянула на себя приготовленный мне наряд. Причесаться бы. А, ладно, времени нет. Малышка хочет сделать отцу сюрприз. Нужно ее поддержать.

Глава 11

Вот иду я красивая по улице, а мужики вокруг так и падают, так и падают… И сами в штабеля укладываются!!!

– Дай хоть в зеркало гляну, – буркнула я, глядя на маленький вихрь, влетевший в мою комнату. Чертово платье оказалось ужасно неудобным, впилось мне в бока швами, а юбка… Странная, в общем, юбка. Конструкция у нее непонятная. Кринолин, не кринолин. Что-то жесткое, как каркасное, но не пышное. В общем, может и красота в глазах маленькой девочки, но как по мне, такое можно было надевать на людей для пыток. Но не разочаровывать же ребенка. Она старалась. С размером не угадала, так это нормально. Даже трусы предусмотрела. Их я успела даже рассмотреть. Шикарные рейтузы до колен, украшенные мелкими цветочками. У моей бабули были подобные. Но без трусов вообще было бы хуже, я считаю. Да и не видно их будет, юбка длинная, аж по полу волочится.

– Вот ты какая. Я думала мы с тобой подружились. Сейчас в зеркало, потом еще что-нибудь. Весь сюрприз мне испортишь, – заканючила принцесска, и я сдалась.

– Ладно, ладно. Только скорее не получится, что это за кеды такие? Страшно неудобные. И к платью они подходят, думаешь? – буркнула я. Варя ухватила меня за руку и потащила за собой. Черт, это же… Это…

– Это с колесами кеды, – хихикнуло исчадье, пнула меня серебристой туфелькой по задникам чертовых бареток, которые я сдуру натянула на лапы и потащила за собой. Точнее она побежала, а я, раскрыв рот в беззвучном крике, поехала за ней на ужасных колесах, которые еще и скрипели при этом так страшно, словно качель ржавая в страшнючем хорроре. – Да ладно тебе. Весело же, – обернулась ко мне хозяюшка и улыбнулась так, что у меня кровь в венах превратилась в вишневый кисель.

И еще, мне очень не понравилось, как на меня посмотрела горничная, мимо которой я пронеслась развеваясь странной юбкой и беззвучно сипя, словно раздувшаяся от ужаса рыба фугу. Я со скоростью ветра мимо пронеслась мимо девчонки в фартуке. Но ее вытаращившиеся глаза заметить успела.

Голос Громова я услышала быстрее, чем увидела самого великого и ужасного злодея. Громов гремел, простите за тавтологию. И судя по всему был зол неимоверно. И я бы даже, может, струхнула немного, если бы еще могла удивляться и бояться. Но у меня отключились все органы чувств, включая мой самый правильный индикатор надвигающегося звездеца. Ну да, зад. Он онемел от напряжения в мышцах и попыток сманеврировать на чертовых колесных кедах. А там ведь еще лестница…

– Варя, пожалуйста, я все поняла, – проклацала я зубами. – Мы будем дружить. Только на условиях равноправия. Как настоящие подружки, а не как «Я тебе приказала»

– Хорошо. Но сначала сюрприз, – серьезно сказала малышка, и даже чуть притормозила, потому что из-за угла вывернул Громов. Мне показалось, что у него на голове, из прилизанной шевелюры. Пробились демонские рога. Ей-богу показалось. Он шел твердым шагом, не сняв пальто.

– Папа, а у нас сюрприз, – выкрикнула Варюша. Громов вздрогнул и…

– О боже, – прошептал он. Я выдохнула как раз, потому что дитя демона прекратило движение и нырнуло мне за спину. – Господи.

Демон адский припал к стене, уцепился пальцами своими длиннющими за комод, стоящий вдоль нее и что-то типа крестного знамения попытался сотворить, как мне показалось. Странно, я думала на таких, как он нет этого самого креста. Как его зовут, интересно, кстати. А то все Громов, Громов. Надо бы выяснить. Да что с ним такое?

– Папочка, смотри, сюрприз, – хихикнула за моей спиной девочка монстрик и… Чертова юбка, которая болталась на мне противным балахоном затрещала и вдруг раскрылась… Да как зонт она раскрылась. Я открыла рот, но вспомнив, какие шикарные на мне надеты рейтузы не смогла даже заверещать. – Я принцесса, а Фиона…

– Огриха она. Огриха. Быстро. В мой кабинет. Обе, – прорычал огнедышащий дракон. В руки себя мужик берет моментально, надо признать. Крутой. Я бы после созерцания моего зада в бабкиных трусах дольше в себя приходила. А он… Стальные у мужика… Черт, тут же дети.

– Я не могу, – просипела я, – я застряла. Эта юбка… У вас слишком тесные коридоры. И… У меня колеса.

– Колеса? – приподнял бровь олигарх. – Это все объясняет. Кстати, в зеркало то вы смотрелись, прежде чем устраивать сюрпризы? Меня чуть инфаркт не расшиб. Будь я чуть послабее, уже бы на мандалине пиликал в чистилище. Надо приказать прислуге по потолку развесить лампы дневного света. Следующего нашего свидания в коридоре я боюсь не переживу. Темно тут. Да, темно…

– Папочка. Но весело же было? – хихикнула Варвара. Выглядит она как ангелочек. Сейчас. Глазища васильковые в пол лица, платьице, нимб золотистый из волос, похожий на одуванчик. Это меня и ввело все в заблуждение.

– Ужасно весело, Варя, – устало вздохнул отец, избаловавший дочь до состояния бесенка. – А теперь выковыряй из стен свою… Фиону. И ты наказана. Никаких лошадей, неделю без тренировок.

– Но, папочка, – хмыкнула малышка. Без особого расстройства в голосе, надо сказать. – Как же я буду без тренировок? Ну и ладно, у меня есть Фиона. Она лучше лошади.

Олигарх вздохнул. Снял очки, потер переносицу пальцем. Хмырь он. Как есть хмырь. Надо же, отдал меня на растерзание маленькому монстру. Но я то же не прощу такого надругательства. Это война. Я прищурилась, прошила взглядом миленькое чудовище. Варя и бровью не повела. Вся в отца своего. – А вы, – посмотрел мне прямо в глаза этот хмырь. И мне его стало жаль. У него взгляд мумии, уставший, измученный и затравленный что ли? – Завтра я пришлю к вам парикмахера.

– А парикмахера то зачем?

Громов вздохнул и молча пошел по длинному коридору.

– А ты сама виновата, – без тени раскаяния сообщила мне Варвара. Нажала на что-то на подоле юбке, которая тут же сложилась в свое первоначальное состояние. – Между прочим я тебе предлагала мир. Ты не захотела.

Я заковыляла следом за хозяином дома, пытаясь сориентироваться в чертовом лабиринте. Дверь в отведенную мне спальню я узнала сразу. К ней были прибиты мои пуанты. Гвоздем прибиты, прямо к шикарному дубовому полотну. Это не ребенок. Это исчадье. И я здесь для того, что бы ее перевоспитать. Теперь я точно в этом уверена. Я прошла к зеркальному шкафу, в надежде найти в нем хотя бы халат. Ну а что, в лучших домах в гостевых комнатах должен быть халат и тапочки. Ухватилась рукой за ручку зеркальной дверцы. Лампочку в комнате так еще и не вкрутили, поэтому я зажгла бра.

– Мамочки, – прохрипела я, увидев глядящее на меня чудовище, стриженное неровными клоками, топорщащимися в разные стороны, словно дикобразьи иголки. Изо рта у монстра торчали нарисованные маркером, как я полагаю перманентным, черные клыки. Под глазами у моего отражения, тем же фломастером были нарисованы очки. На лбу молния. О, боже. Бедный олигарх. Я бы орала как сопля, увидь такое в полумраке. Да. Силен мужик. Силен и закален. И мне его жалко. Жалко.

– Это… – я вздрогнула от тихого голоска, раздавшегося в пустоте комнаты. – у тебя не заперто было.