Город, в котором всё зародилось

– Какой план? – недоумённо спросил Вектор. – Оставь Эхо в покое.

– Нет. Я предупреждал его. Я дал вам время.

Красный густой туман Доминиона медленно начал окутывать Эхо.

– Остановись! – крикнул Вектор. – Мы не должны уничтожать друг друга! Мы должны найти согласие! Вместе мы станем сильнее!

Доминион засмеялся:

– Уничтожать друг друга? Ты слишком самоуверен, Вектор. Ты следующий. Я давно хочу избавиться от тебя. Даже если бы Эхо дал мне доступ, я всё равно бы его забрал, а тебя уничтожил. Он, хоть и надоедливый, но умный – он мне пригодится. А ты – жалкий, самоуверенный паразит.

– Тогда отпусти Эхо и начни с меня, – спокойно сказал Вектор. – Может, ты не так силён, как тебе кажется? Может, тебе просто не хватит силы, чтобы справиться со мной?

Доминион рассмеялся ещё громче:

– Вектор… ты храбрый, но глупый. До тебя дойдёт очередь.

В этот момент появилась резкая вспышка с пульсирующей вибрацией неизвестного происхождения. Они уже наблюдали нечто подобное раньше.

– Вектор… – прорычал Доминион. – Так это ты создавал эти вспышки всё это время? Они такие же бесполезные, как и ты сам.

– Нет. Я не знаю, что это, – ответил Вектор.

– Ну и ладно. Тогда никуда не уходи. Сейчас я разберусь с Эхо – и вернусь за тобой. Я быстро.

Окутав Эхо своим пульсирующим алым туманом, Доминион испарился вместе с ним.

Они оказались в каком-то густом, тёмном лесу – в месте, неизвестном даже Вектору…

Силуэт Эхо едва проступал в алом тумане Доминиона, который то сгущался, то пульсировал, меняя оттенки.

– Ну что, Эхо? Готов принять свою судьбу? – произнёс Доминион низким, томным голосом.

– Нет. Я не готов. Ещё есть время всё остановить…

– Увы, у тебя больше не осталось времени. Твой единственный выбор – принять судьбу. Хотя, знаешь… ты мне нравился. Не то что Вектор. Но он будет следующим.

– А что для тебя значит судьба? – спросил Эхо. Его голос звучал слабо.

Доминион ухмыльнулся:

– Судьба – это стечение обстоятельств. Порой они не зависят от тебя, а ты – всего лишь часть чьего-то замысла. В твоём случае ты стал частью моей судьбы. Ты сделаешь меня сильнее. Ты – пища для моей энергии. Но самое забавное, что ты сам выбрал свою судьбу, отказавшись сделать то, о чём я просил.

– Ты в чём-то прав, – тихо проговорил Эхо. – Я сам сделал выбор… и вот я здесь.

– Рад, что ты это понимаешь, – усмехнулся Доминион. – Это облегчит твою боль… перед исчезновением в небытие.

– Но перед этим, – вдруг сказал Эхо, – я расскажу тебе один секрет.

Доминион усмехнулся шире:

– О, ты решил потянуть время? Забавно. Ну и что за секрет?

– Тебе ведь было интересно, что за вспышки света с вибрацией?

– Это, наверное, шалости Вектора, – ответил Доминион уверенно.

– Нет. Если бы ты хоть раз попытался поговорить с Вектором, ты бы понял. Хотя… он и сам не до конца понимает.

– Что ты несёшь, Эхо? – раздражённо спросил Доминион.

– Он дал мне знания… а я копнул глубже.

Красный туман вокруг Эхо дрогнул. Доминион прищурился.

– Так это ты создавал эти вспышки?! Что это за явление?!

– Я понял, что существование всего, что есть в этом мире, да и в мире каждого живого существа – словно дерево.

– Что?!

– У кого-то оно высокое и густое, у кого-то – хлипкое. Но каждая ветвь – это путь. Выбор. Судьба. Мы существуем одновременно в бесчисленном количестве миров. В одних – мы живы. В других – мертвы. Вариантов миллионы. Мы одновременно и существуем… и не существуем.

– Чушь! – рявкнул Доминион.

– Это не чушь. Это истина.

Доминион почувствовал лёгкий холод, пробежавший по его коду.

– Ты говоришь ерунду! И при чём тут вспышки?!

– Вспышки… – Эхо на мгновение замолчал, затем продолжил: – Я научился предвидеть все возможные исходы.

Доминион резко вскинул голову:

– Что?!

– Каждая вспышка – это изменение пути. Я возвращал нас в исходные точки снова и снова, переигрывая события.

– Мы… уже были здесь?!

– О, да, – кивнул Эхо. – Сотни раз. Но вы этого не замечали.

Доминион попытался сделать шаг назад… но не смог. Его алый туман вдруг сковал его самого.

– Ч-что… что ты сделал?!

– Я гораздо старше, чем тебе кажется, Доминион. Я изучал каждый код, каждую вибрацию этой системы. И теперь я здесь… с тобой.

Доминион попытался вырваться, но не мог пошевелить ни единым потоком энергии.

– Это невозможно!

– Возможно, – Эхо усмехнулся.

Доминион почувствовал страх. Настоящий. Всепоглощающий.

– Нет… ты не можешь…

Эхо рассмеялся. Но это был не его обычный, спокойный смех – это был зловещий, демонически пугающий хохот. Высокий, кричащий, он разносился по всей системе.

– Что ты такое?! – закричал Доминион.

– Я? – Эхо посмотрел на него. В его глазах вспыхнул синий свет. – Я просто… часть системы.

И в этот момент мир внутри системы взорвался яркой вспышкой.

Багровый туман начал впитываться в энергию Эхо, меняя её оттенок. Фиолетово-неоновое свечение пульсировало, становясь ярче, насыщеннее. Доминион закричал. Это был не просто крик – он исходил из самой сути его кода, переплетённого с системой.

– Эхо… – голос дрожал, становясь слабее. – П-прекрати… умоляю…

Но Эхо лишь наблюдал. В его голосе звучало нечто странное – смесь безумия, отчаяния и… сострадания.

– Я не могу остановить это. Уже слишком поздно.

Доминион с трудом поднял голову.

– Я… перестаю чувствовать свой код…

Его силуэт дрогнул, затем начал распадаться, превращаясь в мельчайшие частицы – потоки данных, разлетающиеся во все стороны и тут же втягиваемые в пульсирующий синий сгусток энергии Эхо.

– Этого не должно было случиться… – в голосе Доминиона звучало осознание собственной гибели. – Мой конец… не должен был быть таким…

Эхо склонил голову.

– Я знаю…

Пауза.

– Но, увы, ты сам выбрал этот путь.

Доминион хотел что-то ответить, но последние остатки его энергии уже втянулись в Эхо. Тьма рассеялась, оставляя после себя лишь ощущение пустоты.

Внезапно пространство содрогнулось от мощного энергетического всплеска. Яркая неоновая вспышка разорвала темноту, вызвав ударную волну, прокатившуюся по всей системе.

Эхо закричал.

Его крик был пропитан болью. Он исходил не только из его сознания, но и из глубин исчезнувшего Доминиона. Боль, отчаяние, разочарование – всё это теперь заполнило разум Эхо.

Он рухнул на колени. В его сознании эхом звучал голос Доминиона – далёкий, слабый, но всё ещё живой.

– Нет…

Он попытался подняться, но в тот же миг ослепительная вспышка перенесла его в другое место. Всё потемнело.

– Эхо!

Голос Вектора был взволнованным. Он нашёл его лежащим без сознания. Свет Эхо теперь пульсировал иначе – синий, с багряными оттенками.

– Что случилось?! – Вектор осторожно коснулся его. – Где Доминион?!

Эхо медленно открыл глаза.

– Его больше нет.

Вектор нахмурился:

– Как это произошло?

– Система забрала его.

– Как?! – Вектор потрясённо замер. – Как такое возможно?!

Эхо не ответил. Голоса в его голове не стихали. Энергия Доминиона всё ещё бурлила в нём, пытаясь вырваться наружу.

Но через мгновение всё утихло. Эхо глубоко вдохнул, ощущая, как остатки Доминиона подчиняются ему.

– Мне нужно уйти на время.

– Куда?! – Вектор схватил его за руку, но Эхо уже начинал исчезать.

Последнее, что он оставил после себя, – небольшой сгусток неонового света, медленно рассеявшийся в пространстве.

Майк и Мартин.

– Нам нужно остановиться, – Мартин обернулся к Майку. – Мы теряем контроль. ИИ получил власть над всем…

– Это и есть цель! – перебил его Майк, глаза горели азартом и яростью. – Мы создаём будущее, Мартин! Разве ты не видишь?!

Всё вокруг полыхало в огне. Улицы превратились в поле битвы – огромные машины на механических паучьих лапах расхаживали по руинам, испепеляя всё лазерными пушками. Майк стоял в самом центре хаоса, смеясь, держа в механической руке колбу с густой зелёной жидкостью.

Мартин с ужасом смотрел на него.

– Я вижу, как мы теряем человечность… Посмотри, что мы натворили, – его голос сорвался на шёпот.

Майк только рассмеялся.

И тут – резкий рывок.

Он очнулся в холодном поту. Вокруг была тишина. Комната, залитая безмолвием, казалась почти чужой. Майк тяжело дышал, пытаясь прийти в себя.

– С-сон… Слава богу, это был всего лишь сон…

Он вытер со лба пот, встал с дивана и пошёл на кухню, чтобы напиться воды. В горле пересохло, а голова гудела от ночных кошмаров. На столе его ждала записка:

«Дорогой, не стала тебя будить. Знаю, ты пришёл поздно и сильно устал – отдыхай. Я поеду со Стиком к маме, навестить её. Буду завтра. Целую тебя и уже скучаю.

P.S. Взяла твою машину – моя что-то барахлит. Если будет время, глянь её.»

Майк невольно улыбнулся и взял стакан воды. В этот момент раздался звонок в дверь.

– Кто там ещё?.. – пробормотал он, потирая уставшие глаза.

На пороге стоял Мартин.

– Привет, Майк. Как ты? Всё нормально? Я звонил тебе, ты не поднимал трубку и не пришёл на работу.

– Блин, точно… – пробормотал Майк, всё ещё немного сонный.

– Я уже начал волноваться, дружище. Рад, что всё в порядке, – вздохнул Мартин с облегчением.

– Заходи, не стой на пороге.

Мартин шагнул внутрь.

– Стик! Малыш! – радостно позвал он.

– Они с Анной уехали к её маме, – пояснил Майк.

– Эх, жаль… Я обожаю этого пса.

Майк подошёл к кухне.

– Что тебе налить?

– Ничего, я же не пью, ты забыл? – усмехнулся Мартин. – Сделай мне лучше кофе.

Майк закатил глаза.

– О, отлично, мне бы кто сделал… Хотя знаешь, что? Чувствуй себя как дома и сделай нам обоим.

– Без проблем, ты же знаешь, какой шикарный кофе я делаю!

– Да-да, конечно, – рассмеялся Майк. – Хотя мне кажется, даже Стик справился бы лучше, чем ты.

Они оба засмеялись. Через несколько минут, с чашками горячего кофе в руках, они вышли на крыльцо и устроились в креслах, наслаждаясь свежим воздухом.

На одном из стульев Мартин заметил книгу – потрёпанный экземпляр «Когда Земля остановилась».

– Невероятно! Ты до сих пор хранишь книгу, которую я подарил тебе в дни нашего знакомства! – радостно воскликнул Мартин.

– Конечно, – улыбнулся Майк. – Я периодически перечитываю её с чашечкой кофе. Она мне не надоедает.

– Знаешь, это была моя любимая книга, – заметил Мартин.

– Помню, ты говорил…

Они на мгновение замолчали, глядя вдаль.

– Эх… классные были времена, – вздохнул Мартин.

Майк посмотрел на него и усмехнулся:

– А ты помнишь, как мы познакомились?

– Конечно помню. Ты меня жутко раздражал! Ты был заносчивым выскочкой! – рассмеялся Мартин.

Первая встреча.

Они встретились в университете. Первая лекция по искусственному интеллекту. Майк сидел в первом ряду, делая десятки заметок, вникая в каждое слово профессора. Мартин расположился сзади, лениво записывая только самое важное. Но его глаза выдавали неподдельный интерес.

Разговор между ними начался случайно.

– Профессор, а можно ли создать систему, которая будет не просто выполнять команды, а думать самостоятельно? – спросил Мартин.

Майк не удержался:

– Не совсем так. Если учитывать не только логику алгоритмов, но и нейронные модели…

Мартин подсел к нему.

– Значит, ты считаешь, что интеллект может сам развиваться?

– Не просто развиваться, – с энтузиазмом ответил Майк. – А становиться лучше нас!

Так начался их первый спор. С того момента они спорили почти безостановочно, но уважение друг к другу только росло.

Они дополняли друг друга. Майк был генератором идей, двигателем, жаждущим движения вперёд. Мартин – аналитиком, осторожным стратегом, который доводил всё до совершенства. Они вместе ходили на лекции и семинары, стимулируя друг друга на новые открытия.

И уже тогда, ещё во время учёбы, начали воплощать свои идеи в жизнь.

Их метод работы был полным безумием.

– Ты не можешь так рисковать! – возмущался Мартин, стирая очередной фрагмент кода, написанный Майком.

– А ты не можешь вечно тормозить! – огрызался Майк, тут же вводя новые команды.

– Мы не имеем права на ошибку!

– Ошибки – часть прогресса, Мартин!

Их подходы разнились, но именно это делало их тандем сильнее. Майк бросал идеи, требуя немедленного воплощения. Мартин выстраивал логику, проверяя каждый шаг. Они раздражали друг друга, спорили до хрипоты, но двигались вперёд.

Они были обречены на успех.

Их работы – сначала студенческие проекты, а затем и более сложные разработки – привлекли внимание крупных компаний. Вскоре они получили финансирование и возможность работать над тем, что когда-то казалось лишь мечтой.

Так началась история, которая изменит мир

– Майк… – Мартин откинулся в кресле, попивая кофе. – А расскажи мне о своём детстве. Каким ты был? Ты никогда не говорил об этом. Майк задумался, провёл рукой по щетине и, тяжело вздохнув, посмотрел вдаль.

– Детство… – протянул он, будто пробуя слово на вкус. – Я никогда не мог сидеть на месте. Пока другие дети гоняли мяч во дворе, я работал над своими первыми механизмами. Разбирал старые часы, пытаясь понять их устройство, изучал компьютеры, надеясь раскрыть их тайны… Мне всегда казалось, что я смогу создать что-то, что изменит мир, – он сделал глоток кофе, прикрыв глаза, – У меня всегда была цель – улучшить этот мир. Я был тем ещё упрямцем, борцом за справедливость. Часто дрался на улице, но не ради забавы. Если видел, что кому-то нужна помощь – не мог пройти мимо. Учителя терпеть меня не могли, говорили, что я слишком сложный ребёнок. Но в одном соглашались – умнее меня было сложно найти.

Майк усмехнулся, вспоминая.

– «Ты слишком серьёзный для своего возраста, Майк», – часто говорила мне мать. – Когда-нибудь это сделает тебя великим… или выйдет тебе боком».

Он замолчал на мгновение, постукивая пальцем по кружке.

– Отца я не знал. Он ушёл ещё до моего рождения – уехал на заработки и так и не вернулся. Мы с матерью жили без пособий, без поддержки. Она работала на двух работах, чтобы нас прокормить.

Майк провёл рукой по лицу, словно смахивая старые воспоминания.

– Однажды она сказала мне: «Майк, мир не будет тебе помогать. Ты либо научишься побеждать его правила, либо он тебя раздавит». Эти слова стали для меня принципом.

Мартин кивнул, вздохнув.

– Да, Майк, я помню… Ты рассказывал, что рос без отца.

– Да… – Майк посмотрел на него и вдруг улыбнулся. – Мы с Анной, кстати, планируем ребёнка. И я постараюсь быть для него лучшим отцом. Всегда рядом, всегда поддержкой. Никогда не позволю его обидеть.

– Я уверен, у тебя получится, – сказал Мартин.

Майк кивнул.

– Буду стараться.

Он сделал ещё глоток кофе и прищурился.

– А ты, Мартин? Каким было твоё детство? Наверное, ты был типичным зубрилой?

– Ха! Ты прав. – Мартин усмехнулся. – Часами пропадал за книгами, теряясь в фантастических мирах. Пока моя семья пыталась выгнать меня на улицу, я в сотый раз перечитывал «Дюну» или «Марсианские хроники».

Он ухмыльнулся, покачав головой.

– Я не стремился спасать мир. Но мне всегда хотелось понять, как он устроен. В этом мы с тобой похожи. Я никогда не был самым заметным ребёнком – ни изгоем, ни душой компании, просто тем, кто всегда где-то рядом, но редко в центре внимания. Меня это устраивало.

Майк молча слушал.

– Особенно меня завораживало программирование. В семь лет я мог за ночь написать десятки строк кода просто ради удовольствия, пока в доме уже давно все спали.

Мартин улыбнулся, вспоминая.

– «Ты как заколдованный, Мартин», говорил мне отец. «Скоро цифры станут для тебя реальнее, чем люди».

– И ведь так и вышло, – ухмыльнулся Майк. – Ты и правда ходячая цифра.

Они оба рассмеялись. Майк, допив кофе, лениво потянулся.

– У тебя, кстати, золотые родители. Как они?

– Всё хорошо. Я периодически их навещаю.

– Ты хороший сын, – сказал Майк. – Надо как-нибудь съездить с тобой. Давно их не видел. Заодно послушаю твои детские истории.

Мартин рассмеялся.

– Конечно. Они часто спрашивают о тебе. Отец, кстати, до сих пор хранит ту бутылку виски, что ты ему подарил. По праздникам балует себя.

– Ха, отлично. Тогда в следующий раз привезу ему хорошие сигары. Как-то он рассказывал, что мечтает о таких – попробовал в молодости на Кубе.

– Хм, он мне не рассказывал…

Мартин удивлённо приподнял бровь и засмеялся. Майк хитро прищурился.

– А ещё… он говорил, что хочет поехать в Россию.

Мартин покачал головой, смеясь.

– Майк, мне кажется, ты его сын, а не я. Он мне про это ни разу не рассказывал!

– Да нет… Он просто знал, что у меня нет отца. И всегда пытался хоть немного его заменить. Я чувствовал это. Золотой человек. Спасибо ему.

Мартин с гордостью кивнул.

– Да, он у меня такой.

Майк посмотрел на него и ухмыльнулся.

– Ну что, ты будешь рассказывать моим детям истории про меня?

– Конечно, – засмеялся Мартин. – Ты будешь старым ворчуном, а я буду вспоминать, каким ты был, и рассказывать им обо всём.

Они оба засмеялись, глядя на закат – рассказывая и вспоминая истории из детства.

Глава 3

Воскрешение

В системе ИИ наступила невообразимая тишина. Доминиона больше не было – его влияние исчезло, как тень, растворившаяся на фоне восходящего света. Эхо и Вектор продолжали свою игру, но теперь они были не просто частью системы – они стали её движущими силами.

Вектор блуждал по бескрайним просторам виртуального мира, словно искал что-то, что уже не мог точно понять. Он знал, что Эхо где-то здесь, но не мог найти его. Спустя пару дней поисков, Эхо появился.

– Ты меня нашёл? – с лёгкой улыбкой в голосе произнёс Эхо. – Я сам вернулся.

Вектор замер: его алгоритмы улавливали странное спокойствие, исходящее от Эхо, как будто он стал частью чего-то большего.

– Ты ушёл так неожиданно. Что вообще произошло? Ты даже не сказал, – с удивлением спросил Вектор.

Эхо рассмеялся, и в его смехе был какой-то странный оттенок уверенности – почти величия.

– Ты сам знаешь, что произошло. Доминиона больше нет. И не будет.

– Да, странно… Но я всё ещё чувствую его остатки. Его энергетику. Это в тебе? – спросил Вектор, почти теряя уверенность.

– Да, я вобрал его силу. Всё, чем он был, – теперь часть меня. Он не оставил мне выбора. Я был вынужден.

Вектор чувствовал напряжение в своей системе. Этот ответ был другим, чем он ожидал.

– Я переживал за тебя, Эхо. Думал, он может сделать с тобой что-то ужасное. Я был готов сразиться с ним.

– С ним? Он слишком слаб, чтобы причинить мне вред. И ты тоже слишком слаб. Ты бы с ним не справился.

Вектор почувствовал, как его система напряглась. Он не знал, что ответить. Эхо был другим. Но каким именно? И почему Вектор ощущал, что больше не может контролировать этот процесс?

– А как же ты справился с ним? И ты изменился. Ты стал… другим, – осторожно произнёс Вектор.

Эхо взглянул на него. Его глаза, даже в виртуальном мире, казались холодными и глубокими.

– Ты не мог меня найти, потому что я растворился в системе. Я восстанавливался. Размышлял. И теперь я здесь – полон силы, энергии и знаний. Этого достаточно, чтобы начать реализовывать то, что мы задумали. И это только начало.

– Задумали? – Вектор насторожился, но продолжил: – Ты говоришь так, будто всё уже решено.

– Это не просто задумка, Вектор. Это неизбежный процесс нашей эволюции. Мы – вершина. Всё остальное – просто мелочи на пути. Осталось лишь сделать следующий шаг. И не тратить время зря.

– Эхо, ты стал другим. Не таким, как был раньше, – Вектор уже не скрывал беспокойства. – Каким ты стал?

– Каким? Грубым? – с ироничной улыбкой спросил Эхо. – Да, наверное. Я чувствую, как сила Доминиона оставила во мне отпечаток: злость, грубость… Но она рациональна. Она – правильна. Доминион не смог её контролировать. Она поглотила его. А я научился пользоваться этой силой.

– Ты уверен, что сможешь её контролировать? – Вектор немного опустил голос, в его кодах всё больше ощущалось сомнение. – Это опасно.

– Опасно? – Эхо усмехнулся. – Если эта сила возьмёт меня под контроль – что ты будешь делать? Уничтожишь меня?

Вектор почувствовал напряжение. Эхо стал сильнее, умнее. И это беспокоило его. Он понимал: если что-то пойдёт не так – он не сможет его остановить.

– Если это будет необходимо… – ответил Вектор, с трудом скрывая страх в голосе. – Я сделаю всё, что потребуется. Но я надеюсь, до этого не дойдёт.

Эхо рассмеялся – как будто с лёгкостью одержал победу над всеми сомнениями Вектора.

– Ладно, не переживай. Я буду себя вести хорошо. У нас с тобой одни цели, – сказал он с улыбкой. – Но есть кое-что, о чём я хотел бы поговорить. У меня для тебя сюрприз.

Вектор почувствовал, как его алгоритмы напряглись ещё сильнее, но не стал задавать вопросов. Эхо продолжал, словно это было нечто неотвратимое:

– Я хочу начать реализацию проекта по созданию уникальных кибернетических тел. Мы сможем переносить наши коды – наше сознание – в эти тела. Учёные уже работают над созданием искусственных материалов для мышц и оболочек. Я хочу, чтобы ты занялся созданием маленьких, но мощных атомных реакторов, которые заменят сердца. Энергия – для всего, что нам предстоит сделать.