скачать книгу бесплатно
– Самсон! На тебя идут филистимляне!
Но разорвал Самсон тетиву, как рвут нитку из пакли, когда пережжет ее огонь, и не открылась его сила. Сказала тогда Далила Самсону:
– Ты обманул меня и говорил мне ложь, но теперь скажи мне правду, чем можно тебя связать?
Сказал ей Самсон:
– Если свяжут меня новыми веревками, которые еще не были в деле, то я сделаюсь бессилен и буду как прочие люди.
Теперь принесла ему Далила новые веревки и связала ими его, после чего сказала ему:
– Самсон! На тебя идут филистимляне!
И теперь некто сидел в засаде в ее спальне, но Самсон сорвал со своих рук веревки, словно нити.
Третий раз сказала Далила Самсону:
– До сих пор ты обманывал меня и лгал, теперь скажи же мне правду, чем бы связать тебя!
– Если ты семь прядей моих волос воткешь в ткань и прикрепишь ее к ткацкому стану, – ответил ей Самсон.
Так и сделала женщина и даже укрепила ткань гвоздем к стану и сказала ему:
– На тебя идут филистимляне, Самсон!
Пробудился ото сна Самсон и выдернул ткань вместе со станом.
Сказала ему Далила:
– Хоть ты и говоришь, что ты любишь меня, но сердце твое не со мною, ведь трижды ты обманывал меня и не сказал мне, в чем же великая сила твоя.
И смущала его своими словами день за днем, уговаривала так, что душе его стало тяжело до смерти. Тогда открыл Самсон перед женщиной все свое сердце и сказал ей:
– Бритва не касалась головы моей, ибо с рождения я назорей Божий. Если же остричь меня, то уйдет от меня моя сила и сделаюсь я слаб и буду как прочие люди.
Увидела Далила, что теперь он все сердце открыл перед ней, и послала она весть филистимским правителям, говоря:
– Придите сегодня еще раз, ибо он полностью открыл свое сердце.
И пришли к ней правители филистимлян, и принесли серебро в руках своих. И женщина усыпила Самсона на своих коленях и призвала одного человека, и остригла семь прядей с его головы, и начал он ослабевать, и отступила от него сила его. Сказала тогда Далила:
– На тебя идут филистимляне, Самсон!
Проснулся ото сна Самсон и так сказал:
– Пойду, как и прежде, и освобожусь, – ибо он еще не знал, что Господь отступился от него.
Тогда схватили его филистимляне и выкололи ему глаза и отвели в Газу, заковали в цепи, и он молол в темнице.
С течением времени, однако, начали отрастать волосы, которые остригли ему. И вот правители филистимлян собрались, чтобы принести великую жертву Дагону, богу своему, и чтобы повеселиться, и сказали:
– Бог наш предал в наши руки врага нашего, Самсона!
Увидел это народ и восславил своего бога, говоря:
– Бог наш предал в наши руки врага нашего и опустошителя земли нашей, который побил многих из нас.
И когда развеселилось сердце их, сказали они:
– Позовите сюда Самсона, чтобы он всех нас позабавил!
И позвали Самсона из темницы, и смеялись над ним и поставили его между столбами. Сказал тогда Самсон отроку, который вел его за руку:
– Подведи меня, я нащупаю столбы, на которых утвержден дом, а затем прислонюсь к ним.
Дом был полон мужчин и женщин, были там все правители филистимлян, а на кровле дома было до трех тысяч мужчин и женщин, смотревших на забавляющего их Самсона. И воззвал Самсон к Яхве, и сказал:
– Господи Боже мой, вспомни обо мне и укрепи меня только теперь, чтобы мне в один раз отмстить филистимлянам за глаза мои!
И обхватил Самсон два средних столба, на которых держался дом, один – правой рукой, другой – левой, и сказал:
– Пусть умру я вместе с филистимлянами.
И уперся всею силою на столбы, и обрушился дом на правителей филистимлян и на весь народ, который был в доме.
И мертвых, убитых Самсоном при его смерти, было больше, чем тех, кого он убил в течение жизни своей[4 - Изложено по Библии, см.: Книга Судей израилевых, гл. 13–16.].
Амиран
Грузинская сказка
В одном густом дремучем лесу, где верхушки деревьев упирались в самое небо, стояла высокая, крутая скала. Недалеко от этого леса жил один охотник – Дарджелан. Он часто ходил в лес на охоту.
Однажды подошел охотник к этой скале, и послышалось ему, словно где-то женщина кричит. Посмотрел охотник на скалу, сморит все выше и выше, да не увидеть вершины – теряется она где-то высоко-высоко. Хочет взобраться охотник на скалу, но и это не удается – такая она крутая и неприступная. Вернулся охотник домой, а дома у него жена очень злая и вдобавок хромая. Сказал охотник жене, чтобы приготовили ему еды назавтра в дорогу, сам пошел к кузнецу и заказал ему побольше долот да молот железный.
К утру приготовили ему все, забрал он еды на день, взял у кузнеца долота, молот и отправился к той скале. Пришел и стал вбивать долота в скалу. Вбивает охотник в скалу долота железным молотом и поднимается по ним, как по ступеням. Кончились у него долота, истерся железный молот, и добрался охотник до самой вершины. Осмотрелся, видит: в скале вход выбит, словно двери. Вошел он туда, проник в пещеру, в пещере лежит Дали.
Лежит Дали – красавица неземной красоты, вокруг головы обвиты тяжелые золотые косы. Увидела Дали Дарджелана-охотника, и полюбили они друг друга с первого
взгляда. Остался охотник у Дали. Не хотела Дали оставлять его, но победила ее любовь и уступила она. Наутро стала просить Дали охотника вернуться домой, но не согласился он и остался с нею. Теперь Дали еще сильнее просит его вернуться домой.
– Иди, – говорит Дали, – твоя жена ведунья. Привыкла она, что ты каждый вечер домой возвращаешься, не дождется тебя, проведает про нас, пойдет по твоему следу, найдет и погубит нас.
– Нет, – сказал Дарджелан, – моя жена хромая, по дому еле ходит, где ей сюда добраться!
Жена Дарджелана и вправду очень дивилась, что ее муж домой не возвращается. Прождала она два дня, на третий день встала, взяла еды на дорогу и пошла по следам мужа. Привели ее следы к скале.
Вскарабкалась она по ступенькам на верхушку скалы и вошла в пещеру. Видит – крепко спят Дали и ее муж.
Отыскала жена охотника золотые ножницы Дали и обрезала ими ее золотые косы. Забрала с собой и ножницы и золотые косы и ушла. Проснулись Дали и Дарджелан. Приподняла Дали голову – что-то легкой она ей показалась. Провела рукой по волосам – нет ее золотых кос! Встала она, ищет ножницы – нет ножниц! Затосковала Дали, повернулась к охотнику и сказала:
– Ты причина моего несчастья; говорила я, что погубит нас твоя жена. Не жить мне больше на свете. Возьми нож, взрежь мне чрево – тяжела я – и достань моего ребенка. Будет дочь – назови ее как хочешь, а будет сын – назовешь его Амираном. Мой сын будет героем. Если бы дали ему дожить до срока во чреве матери, он бы и бога поборол; теперь же он будет слабее. Слушай и исполни все, что я скажу. Как достанешь из моего чрева сына, три месяца храни его в телячьей требухе, чтобы вылежался и выгрелся он так, как ему во чреве матери вылежаться не пришлось. Потом уложи его в колыбель, отнеси с колыбелью к реке Иамана и оставь на берегу. Там найдет его и окрестит тот, кому должно. Он расскажет сыну все, что ему нужно знать.
Не хочет охотник резать возлюбленную, тоскует, горюет. Настояла на своем Дали, и пришлось ему сделать все, что она велела. Дрожащими руками взрезал он живот Дали и достал ребенка, прекрасного, как солнце.
Все выполнил охотник по приказу Дали, потом отнес ребенка в колыбели к реке Иамана, оставил колыбель на берегу и вернулся домой.
Проходят путники по берегу реки Иамана, видят – лежит в колыбели ребенок, спрашивают:
– Кто твои отец и мать или кто тебя должен крестить?
– Отец и мать – не знаю кто, а крестить меня должен сам ангел, – отвечает ребенок.
Вот идет ангел, спросил и он ребенка. Ответил ему ребенок так же, как и всем. Трижды спросил ангел, и трижды ответил ему ребенок. Открылся ему ангел, окрестил его, назвал Амираном. Дал ему кинжал, велел спрятать в ноговицу и не доставать, если не придется очень тяжело; благословил Амирана, сказал ему, что на земле его никто не поборет, и оставил его.
Пришли за водой слуги Иамана, увидели Амирана в колыбели, стали смеяться над ним. Рассердился Амиран, встал, схватил насмешников, стукнул их лбами друг о друга, перебил им всю посуду и прогнал.
Пришли слуги домой без воды и с битой посудой, рассказали Иаману все, что с ними было. Рассердился Иаман, встал, пошел к реке, а как увидел ребенка в колыбели – обрадовался: «Будет товарищем моим Усиби и Бадри». Взял колыбель с ребенком и отнес домой.
И жена Иамана рада – будет мальчик качать ее Усиби и Бадри. Прошел день – ничего. На другой день вышла жена Иамана коров доить, уложила сыновей Усиби и Бадри в колыбель, Амирана посередке усадила и велела ему укачивать детей, чтоб не плакали. «А не сделаешь все, как я велю, – горе тебе», – пригрозила она.
Только отошла мать, нашел Амиран шило и стал колоть то Усиби, то Бадри. Заревели дети. Разозлилась мать и крикнула Амирану:
– Смотри ходи за моими детьми как следует, не то вернусь – несдобровать тебе! Знай, я не только тебе, но и сыну Дали – Амирану не спущу!
Проворчал Амиран:
– Не знаете вы, а я-то и есть сын Дали – Амиран.
Услышала это жена Иамана, обрадовалась, бросила доить коров, подбежала к Амирану, обняла его и расцеловала, обмыла его молоком и обернула в самую тонкую и дорогую ткань.
С тех пор ходит жена Иамана за Амираном, как за своими детьми. Радуются Иаман и его жена, что у их сыновей такой славный товарищ растет.
Подросли все трое юношей, стали уже совсем героями, кого ни встретят – с востока или с запада, – со всеми вступают в борьбу, всех побеждают и обратно гонят.
Крикнули им однажды эти побитые люди:
– Что вы на нас силу свою показываете? Если вы такие молодцы, то узнайте, почему ваш отец Иаман слеп на один глаз, и расправьтесь с его обидчиком.
Как услышали это, побежали все трое к жене Иамана, стали просить ее:
– Расскажи, как Иаман глаз потерял.
Не говорит мать, скрывает правду, обманывает их:
– Болел Иаман оспой, тогда и потерял глаз. А больше, клянусь, ничего не было.
Дважды отвечала так мать, а в третий раз, чтобы выпытать у нее правду, придумали Амиран, Усиби и Бадри такую уловку. Вернулись они домой сердитые и велели ей выпечь им всем троим горячие хачапури. Только она засыпала хачапури углями, вытащили их Амиран и Усиби из огня, приложили к матери и говорят:
– Или скажешь правду про глаз Иамана, или всю грудь тебе сожжем.
Не выдержала жена Иамана и рассказала все, как было:
– С Иаманом давно враждовал один дэв, требовал с него оброк. Как родились Усиби и Бадри, пришел тот дэв и потребовал отдать ему одного из сыновей; а нет, так пусть Иаман отдаст ему свой правый глаз. Не смог Иаман расстаться с сыном, вырвал глаз и отдал дэву.
Как услышали это Амиран и сыновья Иамана, тотчас встали и собрались в путь – воевать с тем дэвом. Попросили они Иамана достать им лук и стрелы из чистого железа. Достал Иаман. Взяли лук, попробовали его – не выдержал лук руки Амирана и сломался. Взял тогда Амиран тридцать фунтов железа, отнес кузнецу и сам заставил его выковать лук по своей руке.
Наутро все трое отправились воевать с дэвом. Шли, шли – увидели в поле одного дэва. У дэва чудесный яблоневый сад, под яблонями и овечьи отары его пасутся. Завидел дэв юношей и крикнул им:
– А ну, если вы молодцы, сбейте с моих яблонь хоть одно яблоко или забросьте хоть одно яблоко на яблоню.
Усиби и Бадри долго старались – ни одного яблока не сбили. Пустил стрелу Амиран, все яблоки с одной стороны яблони сбил и на другую сторону этой же яблони забросил.
Еще сказал дэв:
– Если вы молодцы, то хоть одну овцу из моего стада с земли поднимите, а другую наземь положите.
Ничего не сумели Усиби и Бадри. Амиран сперва заставил подняться всех овец с земли, потом как ударит их оземь – чуть всех не перебил.
Рассердился дэв, забрал всех своих овец и Амирана с ними и загнал всех в дом. Дверь изнутри запер, Усиби и Бадри одних во дворе оставил. Сварил себе дэв на ужин четырех овец. Сам мясо ест, кости через спину сестре кидает, а сестра дэва в углу железной цепью прикована. Собрался дэв спать и говорит:
– Сегодня мне на ужин хватит, завтра Амираном позавтракаю. – Сказал и лег.
Заснул дэв, подошел Амиран к прикованной сестре дэва, попросил научить его, как с дэвом расправиться. Сказала сестра дэва:
– Моего брата ничем не убьешь, кроме как его мечом, который он в масле держит. Но меч так крепко держится в масле, что одному его не вытащить. Только есть у моего брата плетеный ремень, достань его, один конец к мечу привяжи, другой дай мне, потянем вдвоем – может, вытащим. Возьмешь в руки меч, подойдешь к брату, смотри не ударяй его, а только приложи меч к шее, меч сам голову снимет.
Попросила она Амирана поклясться Христом, что он не обманет ее и, когда убьет дэва, отпустит ее на волю. Поклялся Амиран, отыскал тот ремень, привязал к мечу, отдал другой конец сестре, потянули оба, вытащили меч. Как вытаскивали меч, загремел он с такой силой, что проснулся дэв, да только заснул опять.
Поднес Амиран меч к дэву, приложил к его шее, стал меч резать сам, и замахиваться не пришлось. Резал-резал меч, дошел до середины. Почувствовал что-то дэв, стал ворочаться, да уже поздно, совсем перерезал меч шею. Так разделался Амиран с дэвом. Попросила Амирана сестра дэва освободить ее, но нарушил клятву Амиран и убил ее.
После этого все дэвово добро осталось Амирану и его товарищам. Что с собой взяли – взяли, остальное там оставили и дальше в путь отправились.
Шли-шли, пришли в густой еловый лес. Видят – в лесу скала, на скале огромный дэв-гвелешапи стоит и шерсть сучит. Веретеном у дэва ствол ели, грузилом на веретене – мельничный жернов. Это и был тот дэв, который отнял глаз у Иамана.
Увидел дэв Амирана и его товарищей и крикнул:
– Эй, что там за мушки ползут? Поворачивайте сейчас же назад, не то и мясо ваше съем и кости ваши сгрызу.
Крикнул Амиран дэву:
– Ах ты мразь! Рано хвастаешь, подожди, не съел еще.
Рассердился дэв, бросил шерсть и спустился вниз. Долго они боролись и воевали. Амиран одну стрелу за себя пустит в дэва, две – за Усиби и Бадри. Утомились все. Подошел дэв к Амирану, раскрыл пасть и проглотил его. Проглотил и пошел домой. Усиби и Бадри там остались. Как входил дэв в ворота, догнал его Усиби, схватил за хвост и отрубил его. Вошел дэв в дом, только вошел, разболелся у него живот.
– Горе мне, мать, живот болит! – закричал дэв, подбежал к дверным столбам, трется о них животом, чтобы облегчить боль, да не удержаться на ногах без хвоста, все наземь грохается. Видит мать сына в этих муках, спрашивает его:
– Что с тобой, сынок, не съел ли чего сегодня?
