скачать книгу бесплатно
Ни богов, ни королей
Илья Карпов
Пепел перемен #4
Пока мир существует, всегда найдутся те, кто захочет его переделать.Одни грезят возвратом к давно минувшим временам, другие вцепляются в устоявшийся порядок железной хваткой, а третьи мечтают о будущем без богов и королей.У каждого из этих путей своя правда. Каждый тянет мир в разную сторону, с треском разрывая его по швам. Колесо истории сделано из костей и смазано кровью, поэтому выбор у несогласных невелик: бороться или умереть.
Илья Карпов
Ни богов, ни королей
Глава 1
При дворе вовсю судачили о том, что, дескать, король Эдвальд Одеринг после временного упадка сил тела и разума, вызванного покушением, решил возвратить себе славу энергичного и деятельного монарха. Вот только деятельность эта теперь вызывала сомнения. Назначение женщины на место патриарха было делом весьма и весьма необычным, хоть история Энгаты и помнила подобное. И каждый раз по странному стечению обстоятельств женщина-матриарх не продержалась во главе Церкви долго.
Геветта Светлоокая, ставленница короля Генриха Эркенвальда случайно сорвалась с моста-перехода между башнями Чёрного замка. Райла Смиренная, бывшая монахиня из ригенского Эденхофа, даже не говорившая по-энгатски, скончалась от расстройства живота после пира в честь именин сына Эдельберта Третьего. Досадная случайность. Наконец, Симона Безмолвная была убита во время поездки из Энгатара в Нетхендип. Тоже совершенно случайное происшествие.
Стоит ли удивляться, что находились и те, кто втайне желал, что Агну Пречистую постигнет такая же «случайная» гибель. Эдвальд Одеринг предполагал подобные настроения, поэтому не скупился на защиту для матриарха. Её повсюду сопровождали двое королевских гвардейцев, а порой и сам Дэйн Кавигер, командующий гвардии. Впрочем, после нескольких публичных проповедей перед храмом Троих простой люд в целом принял Агну благосклонно.
Её скромность, благожелательный вид и исполненные кротости речи, располагали к себе чернь, а встречавшиеся с ней знатные господа не упускали возможности сделать комплимент её благочестию, на что она неизменно отвечала: «Я лишь продолжение воли богов». Но Одерингу было куда важнее, что Агна служила продолжением его собственной воли, а также, не в последнюю очередь, воли того голоса, что молвил в его голове. Голос говорил о силе, об укреплении королевства перед лицом грядущих угроз. О том, что слабые должны стать сильнее или сгинуть. Иногда он был едва слышен, но порой буквально приказывал Эдвальду. В такие моменты король просил снотворного у придворного лекаря, ссылаясь на головную боль, и пытался заснуть.
Эдвальд также озаботился будущим королевского престола. Мередит Русворт не соизволила принести ему сыновей, во всяком случае, живых. Поэтому перед ним было два варианта: либо жениться самому и зачать долгожданного сына-наследника, либо найти подходящую партию для дочери. Королева сватала её за внука ригенского императора Густава Эркенвальда, юного принца Альберта, но Эдвальд не для того свергал ненавистную ригенскую династию, чтобы вновь привести её к власти собственными руками. Поэтому вскоре после смерти Мередит он отправил в Риген письмо, в котором сообщил о разрыве помолвки. Ответ пришёл незамедлительно: император был крайне недоволен, но королю было почти плевать. Риген далеко. В Ригене эпидемия чумы. В конце концов, их разделяют земли эльфов. Сейчас следовало озаботиться городом и страной.
Король любил храм Троих. Это величественное сооружение поразило его, ещё когда он мальчишкой впервые увидел его много лет назад. Его отец, лорд Эдвин Одеринг, привёз сына посмотреть столицу. Но даже мрачная громада Чёрного замка не так впечатлила юного Эдвальда как Храм. Светлое высокое здание с огромными цветными витражами и стрельчатыми арками, своими шпилями, оно, казалось, доставало до самого неба, возвышалось над городскими улицами, словно господин над слугами. Казалось, будто все здания города пали ниц пред величием Храма Троих, снисходительно взиравшим на них. И, хоть Эдвин Одеринг был удивлён внезапному желанию сына, но всё же позволил ему зайти внутрь. С тех пор король был неравнодушен к этому месту. Торжественная, но скромная атмосфера, священнослужители и чтецы, послушники и монахи обители святого Беренгара, пришедшие издалека паломники – все они были тихи и смиренны. Выросшему среди строгости и суеты Одерхолда, родового замка Одерингов, ему была непривычна такая тишина вкупе с величественностью. Она очаровывала его.
С тех пор, если ему случалось бывать в столице, он ни разу не пренебрёг возможностью зайти в Храм и воздать хвалу Троим у Высокого алтаря. Хоть предательство епископа Одерхолда и оставило в Эдвальде подозрительность к священникам, но, став королём, он бывал там каждые две недели, если был в городе. Разумеется, в тот период, когда его травила собственная жена и епископ Велерен, посещать Храм он не мог, заменяя это ежевечерними исповедями, во время которых он каялся во всех мнимых и реальных прегрешениях, которые порождал его помутневший разум. К счастью, Велерен унёс все их с собой в могилу.
После выздоровления король наведывался в Храм чаще. Иногда, чтобы посоветоваться с Пречистой Агной, а иногда, чтобы просто преклонить колено у алтаря, подавая пример благочестия. Он часто видел одну и ту же девушку в буром облачении послушницы. Она то и дело подолгу задерживалась у алтаря, ни с кем не заговаривала, а выражение её лица было неизменно печальным. Король узнал, что зовут её Марта, и что она потеряла близкого друга, тоже служителя Церкви, инквизитора, который ушёл на запад и не вернулся. Однажды король остановил девушку по пути из молельного зала и завёл с ней разговор.
– Он был тебе дорог? – спросил Эдвальд.
– Дороже всех, ваше величество, – глядя в пол ответила девушка.
– И ты всё ещё ждёшь его?
– Больше, чем цветок ждёт солнца, ваше величество.
– Все мы что-то теряем в этой жизни, Марта. Но главное, что ты терять не должна – это надежда. Тормир наполняет тело силой, Сильмарет помогает разуму выдержать трудности, Холар даёт душе надежду.
– Но ни один из них не возвращает утраченное, ваше величество, – в глазах девушки появились слёзы, и король погладил её по голове.
– Мне знакома твоя печаль. Но за свою потерю я отомстить сумел.
– Среди Троих нет бога, поощряющего месть, ваше величество. – девушка подняла взгляд.
Король увидел её лицо с редкими веснушками и вспомнил о сестре.
– Ступай с миром, Марта, – Эдвальд улыбнулся и поцеловал её в лоб. – Слёзы редко помогают в беде.
– Они помогают её пережить, ваше величество, – сказав это, девушка ушла.
Эдвальд вспомнил, что в последний раз позволил себе пустить слезу, когда узнал о смерти сестры. Тогда-то его сердце ожесточилось, и он решил, что отныне плакать должны лишь те, кто желает его собственных слёз. Бедная Мерайя была отомщена, но месть её не вернула. И даже то, что его дочь звали тем же именем, не могло заполнить пустоту в сердце. Закончив молитвы, король покинул Храм в сопровождении верных ему гвардейцев и нескольких людей в сером.
Создание ордена Серых судей патриархом Велереном король сумел обратить себе на пользу. Наделённые обширными полномочиями, они несли правосудие силы и стали в каждый уголок города. Городская стража прогнила изнутри и не справлялась с поддержанием порядка на улицах, Эдвальду было это известно. Многие стражники были в сговоре с тёмными личностями, нередко закрывали глаза на разбой и убийства. Теперь же им на смену пришли Серые судьи, подчинённые напрямую королю и Церкви, которая тоже ему подчинялась, а потому многие из городской стражи остались без работы. Командующий стражей Германн Рорр ещё сохранял свою должность, хотя ему плохо удавалось скрывать недовольство происходящим.
Создание ордена затронуло и инквизицию. Ранее, хоть она и называлась «королевской», но традиционно была подчинена исключительно Церкви. Теперь же, после её сокращения, некоторые бывшие инквизиторы подались в Судьи, а прочие просто остались без работы. Всё это, разумеется, порождало недовольство, но король объяснял это тем, что война не позволяет расходы на столько организаций разом.
Вопросами экономики, к слову, короля озадачивал и Явос Таммарен, вернувшийся из лечебницы в добром здравии. Эдвальд предположил, что можно набрать рекрутов из крестьянских семей, на что верховный казначей ответил, что собирать ополчение для укрепления военных сил сейчас неразумно.
– Если война продлится до осени, то крестьяне не успеют собрать урожай, ваше величество, – говорил он, – а значит к зиме королевство будет голодать.
Король же на это возразил, что эльфы не станут ждать, а воевать зимой не имеет смысла. К тому же, в крайнем случае, хлеба в закромах вместе с тем, что успеют собрать летом и осенью, должно хватить до следующего лета. Явосу не оставалось ничего, кроме как согласиться. Но он также заметил, что если зерно испортится или урожай будет скуден, страну неминуемо ждёт голод.
– Значит, будем молить богов, чтобы этого не произошло, – раздражённо ответил король. – Мы ещё не объявили всеобщий сбор войск, так что у крестьян есть время для своих дел.
– Для наших дел, ваше величество, – вежливо поправил короля Таммарен и, поклонившись, покинул совещательный зал.
Весть из Лейдерана о том, что эльфы прекратили наступление, Эдвальд воспринял с облегчением. Наконец-то можно заняться внутренними делами и, наконец, разобраться с Рейнаром. Однако вскоре он получил известие из Дракенталя, в котором говорилось, что лорд Пламенного замка и его дети пали жертвой убийц.
«Должно быть, – гласило письмо, – за убийством семьи лорда Дериана Рейнара, да упокоят боги их душу, стоят те же силы, что устроили убийство его брата. Однако, милостью Троих, извести род Рейнаров им не удалось, поскольку обнаружился неизвестный прежде незаконнорожденный сын Дериана Рейнара, наречённый Делвином. Смиренно прошу признать его законным наследником, чтобы он, по старшинству рождения, оставался владыкой Драконьей долины и лордом Пламенного замка под попечительством Иды Морнераль, леди-регента…»
Эдвальд нахмурился и дважды перечитал последнее предложение, после чего добрался до подписи: «С великим уважением, Орвальд Эшхарт, кастелян Пламенного замка, верный слуга дома Рейнаров.»
Что за незаконнорождённый сын? Что за Ида Морнераль и по какому праву она сделалась леди-регентом? Эта женщина не принадлежит к лордским домам, стало быть, у неё нет никаких прав ни на Долину, ни на опеку мальчишки, пусть даже он и в самом деле отпрыск Дериана Рейнара…
Король швырнул письмо в камин и подошёл к окну. Свежий воздух всегда помогал ему лучше думать. Что за безумие творится в Драконьей долине? Как в этом замешаны эльфы? Неужели братоубийца Дериан Рейнар мог пасть жертвой собственных интриг? Прежде Эдвальд, хотел казнить его лично, а перед тем захватить Пламенный замок, и теперь, когда угроза эльфов ослабла, можно заняться и этим вопросом. Наверняка мальчишка просто самозванец, а эта Ида Морнераль просто получила таким образом власть. В таком случае вряд ли лорды долины поддержат их. Они не ответят на призыв о помощи, значит отбить у негодяев замок будет несложно. И ещё менее верится в то, что эта Морнераль хоть что-то смыслит в военном искусстве. Она захватила власть грязной ложью, и за вероломство её следует наказать.
Лорды Драконьей долины слишком долго жили обособленно от остального королевства, и если Эдвальд отдаст Пламенный замок кому-то из них, то заработает вечную преданность. Решено. Он отправит войско захватить крепость, но на письмо Морнераль отвечать не станет.
Грабежи людей Русвортов в Закатном море и на западном побережье волновали его меньше всего, но Таммарен настаивал, что эту проблему нужно вскорости решить, иначе о торговле с республикой Эхлаана, Нералем и Аккантой можно забыть. Что ж, король распорядился отправить в помощь лорду Морбету сира Германна Рорра с отрядом солдат. Стареющий командир городской стражи всем своим видом показывал недовольство назначением Агны на место главы Церкви, так что пусть разомнёт кости на свежем морском воздухе.
А чтобы сир Германн не заскучал в пути, с ним поехали сиры Бертрам Ротвальд и Гедеон Ашербах, засидевшиеся при дворе рыцари, которые, кажется, были солидарны с командиром стражи на счёт Агны.
На вакантное же место король назначил сира Хассера Гвила, благородного рыцаря, члена королевской гвардии и, самое главное, лояльного слугу короны. А чтобы сир Хассер с непривычки не увяз в непривычном деле, части стражников предложили вступить в ряды Серых судей.
Также на днях произошёл любопытный случай. Во время утреннего приёма король обычно выслушивал многочисленных вельмож-просителей с их неиссякаемыми просьбами, которых с началом войны стало, кажется, втрое больше. Эдвальд стойко переносил эту не самую приятную из королевских обязанностей, а близость Агны, сидящей по правую руку от трона, придавала ему сил.
Вдруг в тронный зал буквально ворвался одоспешенный молодой человек в накидке с гербом дома Скайнов. Расталкивая вельмож, он решительным шагом двигался через толпу просителей. Меч из ножен он не вынимал, так что король велел ощетинившимся алебардами стражникам опустить оружие. Пока очередной член купеческой гильдии распинался о разбойниках на западном тракте, человек стоял смирно, но стоило королю отпустить этого просителя, он вышел вперёд без очереди.
– Ваше величество! – громко сказал он. – Я сир Артур Роймер. Рыцарь на службе Вельмора Скайна, лорда Кованого шпиля и владыки Атерланда.
– Какое же дело привело вас сюда, сир Артур Роймер?
– Я пришёл просить королевского правосудия, – заявил рыцарь с решительным видом.
Позади него слышалось недовольное ворчание, но, невзирая на окружающих, он продолжил:
– В деревне Белый ручей, что лежит во владениях лорда Скайна землях, совершено убийство. Убит Джорен Скайн, младший сын Вельмора Скайна.
По залу прокатилась волна изумлённого шепота.
– И кто же убийца? – спросил король, опёршись на один из каменных подлокотников.
Рыцарь промолчал и будто слегка замешкался, но потом набрал воздуха в грудь и продолжил:
– Грегорион Нокс, инквизитор Церкви Троих.
По тронному залу прокатился гомон. Слуги, просители, придворные перешёптывались изумлёнными голосами. Король нахмурился и спросил:
– Известны ли подробности этого происшествия?
– Инквизитор помешал суду над ведьмой. Называл её невиновной. Обвинял Джорена Скайна в клевете! – последние слова рыцарь произнёс нарочно громко. Король ответил ему после недолгого молчания:
– Я соболезную утрате лорда Скайна, но есть ли доказательства вины инквизитора? Быть может, ведьма и в самом деле была невиновна?
Этот вопрос поставил рыцаря в тупик.
– Но… Но ведь инквизитор не имеет права поднимать руку на членов правящих домов…
– Кроме случаев необходимости, – перебил его король. – Мы можем попытаться разыскать инквизитора Нокса и подвергнуть его справедливой каре, но только если он действительно виновен.
– Его вину могут подтвердить жители Белого ручья. Они говорят, что инквизитор убил сына лорда Скайна, и позволил ведьме уйти!
– А если они лгут? Если Джорен Скайн сам вызвал на себя гнев служителя Церкви? – вдруг заговорила Агна, сидящая подле короля. – Неприязнь грешников к Церкви известна, а среди благородных домов их никак не меньше, чем среди простолюдинов.
– Ваше величество, почему эта женщина вмешивается в наш разговор? – рыцарь покосился на матриарха.
– Эта женщина – Агна Пречистая, матриарх Церкви Троих, – строго ответил король. – Она вольна говорить тогда, когда пожелает. Тем более что дело касается Церкви напрямую.
– Как бы то ни было, лорд Вельмор Скайн требует справедливого суда над инквизитором Ноксом. Либо же… – рыцарь на мгновение замолчал, – Наказание должен понести тот, кто стоит над ним.
– Уж не говоришь ли ты о самой Церкви? – сощурился король. – И с каких это пор королевский вассал вправе требовать что-то от короля?
Эдвальд поднялся с трона. Зал затих.
– Я могу бы уважать его за смелость, если бы он явился сюда сам, но вместо этого он посылает ко мне тебя.
– Ваше величество, я… – лицо рыцаря сделалось бледным, как мел.
– Или же он желает, чтобы король нанёс ему визит лично? – Эдвальд медленно спускался по ступеням с трона вниз.
– Я могу передать ему ваш… – рыцарь попятился назад.
– Вот только если я отправлюсь в Кованый шпиль, то приду туда не в одиночку, – король приближался к рыцарю, а тот уже упёрся спиной в нагрудник сира Гильяма Фолтрейна, стоящего позади со зловещей ухмылкой. – Со мной явится пара тысяч желающих посмотреть на того, кто имеет наглость выдвигать своему королю требования!
Его величество остановился на последней ступени, оказавшись вплотную к Артуру Роймеру, но при этом возвышаясь над ним.
– Или, быть может, – король заговорил тише, – лорд Скайн ничего не требовал, а это ты имел наглость сказать такое, что может стоить твоему лорду весьма дорого?
Сир Артур молчал, мелко дрожа всем телом. Эдвальд положил руку ему на плечо.
– Подумай, мальчик. Оговориться может всякий, не так ли?
– В-в-верно, в-ваше в-вели…
– Так значит, лорд Скайн чист предо мной?
Рыцарь энергично закивал в знак согласия.
– Тогда, быть может, мне стоит казнить тебя за дерзость? Или просто отрезать язык? Сир Гильям, согласитесь привести наказание в исполнение прямо здесь?
Артур Роймер неотрывно глядел на короля, его дыхание стало частым и судорожным. В тишине послышалось журчание.
– Чтоб тебя черти драли! – громко выругался Гильям Фолтрейн, отшатнувшись от рыцаря, по наголенникам которого на каменный пол стекали желтоватые струйки.
– Что же я вижу? – воскликнул король. – Рыцарь обмочился прямо в тронном зале!
Бледный мгновение назад сир Артур густо покраснел и будто вжался в собственный доспех.
– Должно быть, благородный рыцарь решил, что здесь грязно и вздумал вымыть полы, – проговорил Эдвальд и засмеялся.
Сначала король смеялся один, после со стороны донеслись негромкие смешки. Потом они стали громче, и вот уже весь тронный зал хохотал над опозоренным сиром Артуром, испуганно глядевшим на короля. Рыцарь тихо смеялся, а его губы дрожали.
– Ступай к лорду Скайну, – повелительно произнёс король, – и передай, что в следующий раз голословных обвинений в адрес Церкви я не потерплю. Кто бы их не предъявил.
Рыцарь немедленно отправился прочь под насмешливые взгляды. Оставшиеся просители, впечатлённые увиденным, старались как можно тщательнее выбирать слова, но Эдвальд слушал их вполуха. Голос в голове короля вновь начал вещать о сильных и слабых, корить его за то, что он не казнил на месте этого нахального трусливого мальчишку, посвящённого в рыцари по недоразумению. Эдвальд же мысленно отвечал, что не стоит лишний раз обострять отношения с домами. Ему и Рейнаров с Русвортами хватает сверх всякой меры. Тогда голос произнёс фразу «Сильному правителю не нужны слабые союзники», и на этот довод королю возразить было нечего.
Теперь оставалось разобраться с последним делом. Придворный маг Рейквин наконец вернулся с юга и уже который день добивался личной королевской аудиенции. Эдвальд не любил придворного мага, считая его слишком высокомерным, занудным и беспокойным. Наверняка тот хотел пожаловаться на ужасные дороги в королевстве или жуткое обращением с ним на постоялых дворах. Но выслушать его всё же было необходимо.
– Приветствую, ваше величество! – лицо Рейквина сразу же потускнело, стоило ему увидеть матриарха, сидевшую рядом с королём в совещательном зале. – Вероятно, вам не доложили, я просил о встрече наедине…
– Ныне Церковь и Корона – одно целое. А потому пусть вас не смущает присутствие здесь её святейшества Пречистой Агны. Ей я доверяю как себе, а потому прошу, продолжайте.
Рейквин учтиво склонил голову и заговорил вновь:
– Как вашему величеству известно, я возвращаюсь из Южного края по вашему личному поручению. И могу сказать, что лорды юга совершенно лояльны короне, как вы и ожидали. Меня тепло приняли и предоставили все необходимые удобства.
В этот момент король, сам того не ожидая, зевнул. На лице эльфа появилась тень возмущения, но выдавали его лишь чуть поджатые губы.
– Вы с такой поспешностью добивались личной аудиенции, что мне не верится, будто вы решили просто поделиться впечатлениями, – проговорил Эдвальд. – У меня и Агны немало дел, а потому прошу, переходите сразу к делу.
– Я бы предложил более не занимать бесценного времени матриарха, но только если вашему величеству угодно, – получив на эти слова молчание, эльф вздохнул и продолжил: – Силы Халантира взяли под контроль Лунное пристанище, перешли реку Серебряную и продвинулись вглубь Южного края. Однако некоторое время спустя им пришлось прекратить наступление.
– Для меня это не новость, Рейквин. Лорд Кавигер сообщил, что эльфы отступили из окрестностей Лейдерана. Сокол прилетел на днях.
– Не сомневаюсь в вашей осведомлённости, – невозмутимо продолжил эльф. – Будь у меня крылья, я бы, несомненно, опередил эту весть, но, к сожалению, этим новости не ограничиваются. Вам известно, что заставило эльфов отступить из Энгаты?
– Полагаю, под Лейдераном мы разбили значительную часть сил Халантира, и теперь эта война стала им невыгодна
– Да будет вам известно, ваше величество, что эльфы столкнулись с врагом столь страшным, что решение их командования оказалось почти единогласным. И враг этот – армия мёртвых.
