скачать книгу бесплатно
Голова болела, свежие ссадины на локтях и коленях горели, словно ожоги. Его приволокли сюда прямо в том, в чём был, так что кожаная жилетка и серая рубаха оказались запачканы о грязный пол, а почти новые коричневые штаны безнадёжно порваны. «Ублюдки, – думал старый алхимик, – напасть на старика в его собственном доме и приволочь его в эту сырую нору! И чего ради!» «Приказ Дериана Рейнара… Соучастие в преступном заговоре…» – вспомнил он слова стражника. Какой, ко всем чертям, заговор, когда ему иной раз приходится просить Рию отыскать нужную склянку… Рия! На глаза старика навернулись слёзы. Куда могли деть его племянницу, он не знал, но вознамерился во что бы то ни стало это выяснить. Он, кряхтя, поднялся на ноги, и начал что есть сил колотить по двери.
– Прекратить шум! Чего надо? – раздался грубый голос с другой стороны двери.
– Где моя племянница, ублюдок?! Отвечай! – Карл трясся от бессилия и злости, наполнившей каждую частичку его тела.
– Ха! Неужто дверь выломать решил, дед? Побереги силы. Сейчас сообщу, что ты очнулся. А там, глядишь, и про девчонку твою чего узнаешь. С тобой как раз хотел главный поговорить.
Какой ещё главный? Неужто Рейнар. Уж сейчас Карл Эльдштерн скажет ему всё, что думает о его стражниках, темницах и заговорах. Хотя в глубине души алхимик и понимал, что ничего серьёзного он сделать в такой ситуации не сможет, ему просто хотелось выплеснуть накипевшее. Когда за дверью вновь послышались шаги, он уже был готов наброситься с кулаками на каждого, кто войдёт в камеру. Дверь со скрипом открылась, и ринувшийся в дверной проём Карл был тут же встречен толчком в живот, от которого у него перехватило дыхание и пропало всякое желание сопротивляться.
Под противный смех старик скрючился от тупой боли и упал на холодный пол камеры.
– Доброе утро! – голос принадлежал тому же стражнику, с которым алхимик разговаривал ранее. – Ну вот, Том, я ж говорил, он кинется. Дикие люди, эти имперцы, чуть что, сразу набрасываются. А старый добрый пинок в живот мигом отрезвляет!
– Смотри не переусердствуй, Хоб. Как бы у него селезёнка не лопнула. Слыхал, что Раухель сказал? На допрос он нужен целый и невредимый. Иначе оба по шее получим.
– Да чего ему будет. Я ж легонько совсем…
Пока Карла вели куда-то по тёмному коридору, ему оставалось только бубнить проклятья на родном ригенском. В конце концов, алхимик попал в помещение, которое сложно было назвать просторным, но, во всяком случае, оно было больше его камеры. Там его усадили за деревянный стол и, велев ждать, оставили одного.
Единственным источником света здесь были пара свечей в середине стола. Дышалось здесь чуть легче, но, несомненно, это место было частью той же темницы. Карл прождал несколько минут, потирая ноющий живот, и вдруг дверь распахнулась, впустив невысокого человека. Подробнее рассмотреть его Карл смог только когда тот медленно подошёл к столу, выдвинул стул и сел напротив. Лысая голова, полное чисто выбритое лицо с маленькими глазками. Незнакомец сложил руки в замок и несколько секунд пристально глядел на алхимика, не говоря ни слова. «До чего же неприятный тип», – подумал Карл.
– Для начала прошу прощения за доставленные неудобства, – наконец нарушил молчание незнакомец, – Под этими словами я имею в виду как путешествие в замок, так и сравнительно короткую, но столь же неприятную прогулку сюда. Видите ли, обстоятельства требуют немедленных действий, а промедление – роскошь, которую я, увы, не могу себе позволить.
Лысый говорил не быстро, но и не медленно, тщательно проговаривая каждое слово.
– Какого дьявола я здесь делаю? – прохрипел старик. – И кто ты, чёрт возьми, такой?
– Для начала, хочу предложить вам это, – словно не услышав вопроса, продолжал человек. Из кармана камзола он извлёк очки с круглыми стёклами и положил на стол. – Вы человек немолодой, и я счёл нужным предоставить вам очки. Прошу вас, примерьте.
Карл схватил очки и тут же надел их. Мир вокруг заметно прояснился, однако приятнее физиономия собеседника не стала.
– Прекрасно. Теперь можно перейти непосредственно к делу. Позвольте представиться, Йоахим Раухель, командующий тайной службой лорда Дериана Рейнара. Согласно моим источникам, вы Карл Эльдштерн, алхимик, уроженец Ригенской империи и брат небезызвестного Альбрехта Эльдштерна. Верно?
Алхимику было не по себе от манеры его собеседника разговаривать. Его лицо, кажется, не выражало никаких эмоций, кроме нейтральной лёгкой улыбки самыми краешками пухлых губ, голос же при этом был мягким и спокойным.
– Вернее некуда, Раухель, – огрызнулся Эльдштерн и продолжил, передразнивая интонацию собеседника: – И я буду крайне признателен, если мне предоставят сведения о том, что, во имя всех богов, я здесь забыл. И под «здесь» я имею в виду любое место, кроме моей алхимической лавки! Вы её хоть запереть догадались?
– Не беспокойтесь. Вашему имуществу не причинят вреда, оно перешло в распоряжение лорда дракентальского и надёжно охраняется. Но вот временно или навсегда – это уже зависит от вашего желания сотрудничать. Вам известно, в чём именно вы обвиняетесь?
– Да, мне сказали те ублюдки, что ворвались в лавку. Я не считаю себя виновным в этом бардаке. Кто бы ни прикончил Алистера Рейнара, я тут не причём.
– Но мы располагаем иными сведениями, – Раухель положил на стол кипу бумаг толщиной с палец. – Вот, здесь написано, что во время вашего проживания в Аймхе вы неоднократно были уличены в сомнительных экспериментах, в том числе со смертельными ядами, которые были обнаружены в вашей лаборатории в Дракентале. Верно ли это?
– Да, но в больших дозах любое лекарство – яд. Да и какой алхимик не работает с ядами? Я виновен в том, что я алхимик?
– А здесь сказано, что не так давно вы продали ингредиенты для смертельного яда? Это верно?
– Верно. Но я понятия не имею, для чего он был им нужен.
– То есть вы не исключаете, что проданный вами яд мог попасть в замок?
– С того момента, как склянка пересекает порог моей лавки, я за неё не в ответе. Скажите лучше, где моя племянница!
– До её персоны мы ещё дойдём, – не меняя голоса, мягко перебил Йоахим Раухель и взял из кипы очередную бумагу. – Также здесь написано, что вы неоднократно высказывались против Алистера Рейнара и желали ему смерти в крепких выражениях.
– Вот это уж полная брехня! – возмутился Карл. – Я приехал сюда совсем недавно и понятия не имел о местных лордах. Не говоря уже о том, что вы бы не могли этого знать при всём желании.
– А если я скажу, что у меня есть свидетели ваших высказываний, со слов которых и была сделана эта запись? – Раухель повернул голову, обращаясь к двери. – Можете войти.
Дверь раскрылась, и в комнате оказалась высокая женщина, чья пора юности давно прошла, но она явно была с этим не согласна. Морщинистое лицо с надменным выражением покрывала пудра и румяна, справа над губой красовалась мушка, а чёрные с проседью волосы собраны в пышную причёску. Она была одета в закрытое чёрное платье, скрадывающее фигуру, а руки покрывали перчатки такого же цвета.
– Вы узнаёте эту женщину, господин Эльдштерн?
– Да как же не узнать. Её сестра была замужем за моим сыном. Одно непонятно, – процедил алхимик сквозь зубы. – Какого дьявола Ида Морнераль забыла в Дракентале?
– Я уже не вправе навестить племянницу? – обиженно отозвалась женщина. – Да только, вот незадача, она попала в беду. По твоей вине, Карл.
– Для тебя я господин Эльдштерн, змея! – алхимик вскочил со стула, но всё равно смотрел на неё снизу вверх. – И не смей даже приближаться к ней, слышишь меня!
– Вижу, вы не ладите, – спокойно сказал Раухель. – Впрочем, ваши семейные отношения меня не касаются. Я пригласил госпожу Морнераль лишь для того, чтобы сообщить, что она может помочь в нашем общем деле.
– Нет у нас никаких общих дел, – проговорил Карл с ненавистью в голосе. – Особенно с ней. Эта дрянь спит и видит, как бы добраться до наследства Эльдштернов. Кажется, теперь я понял, откуда ноги у всего этого растут. Ладно, меня ты со свету почти сжила, но до Рии тебе не добраться!
– Ты дурно на неё влияешь, Карл, – произнесла Ида Морнераль, многозначительно подняв палец. – Мало того, что увёз в такую даль, так ещё впутал в эту историю с отравлением…
– Я не имею к этому отношения!
– Неужели? Я могу ещё немало рассказать о тебе, господин Раухель прекрасный слушатель.
– Послушайте! – взмолился алхимик. – Эта женщина лгала вам. Не знаю, что вы записали с её слов, но могу поклясться, что там ложь! Всё до последнего слова!
– В любом случае, со мной девочке будет лучше. Мы вернёмся в Риген…
– Там бушует чума!
– Ох, действительно. Будет скверно, если бедняжка Рия заболеет, – Женщина хищно улыбнулась, обнажив белоснежные зубы.
– Дьявол, – обречённо промолвил алхимик. – Ты настоящий дьявол в женском обличье. Чудовище, готовое погубить родную кровь ради этих проклятых денег! Клянусь, я доберусь до тебя. Не в этой жизни, так в следующей!
– Госпожа Морнераль, полагаю, вы можете быть свободны. Вас проводят до покоев, – сказал Раухель.
Женщина с ехидной улыбкой покинула помещение, и глава тайной службы вновь обратился к алхимику.
– Теперь вы понимаете, в какой ситуации оказались, господин Эльдштерн? Но всё ещё можно изменить.
– Эта женщина… Разве вы не видите? У неё же всё на лице написано. Пощадите бедную девушку. Если вы отдадите ей Рию… Я не хочу об этом думать.
– Мне известно многое о госпоже Морнераль. Признаться, я сам не слишком доверяю её словам, – Раухель взял в руки бумагу, с которой зачитывал в последний раз. – Но мы можем сделать так, что этого свидетельства, будто бы вы государственный изменник, никогда не было.
Сказав это, он подпалил край листа о пламя свечи, но тут же потушил его.
– Вы станете лишь жертвой обстоятельств, соучастником, но невольным. Вновь станете свободным человеком, а племянница будет возвращена вам в целости и сохранности, как и ваш магазин. Ваша репутация не пострадает, обещаю.
– А Ида? Она так и будет отравлять нам жизнь? Во имя Троих, мы уехали из Аймха, чтобы не видеть её, но она добралась до нас и здесь!
– Обещаю сделать так, чтобы госпожа Морнераль вас больше не беспокоила.
Воцарилось молчание. Выражение лица Йоахима Раухеля не менялось. Карлу даже показалось, что маленькие глаза-бусины этого человека не мигают. Наконец, алхимик нарушил тишину.
– Чего вы от меня хотите?
– Я рад, что мы пришли к компромиссу. Видите ли, лорду Рейнару требуются ваши знания и опыт.
– Почему вы тогда просто не наняли меня? К чему весь этот фарс, чёрт вас дери? Мы ведь оба знаем, что к покушению я отношения не имею!
– Видите ли, дело в том, что дело, в котором вы должны нам помочь, может показаться несколько неэтичным и даже опасным.
– Чёрт вас дери, Раухель! Скажите прямо, чего хотите!
– Скажите, вам доводилось изучать драконов? Имею в виду, в алхимическом плане.
– Только в теории, – Карл удивился столь неожиданному вопросу. – Драконья кость – материал невероятно редкий и баснословно дорогой.
– Я говорю не о кости, а о плоти. Чешуя, мясо, внутренние органы. Вам известно об их алхимических свойствах?
– Исключительно из книг. Хотя и такие книги редкость, так что мои знания об этом сильно ограничены. Да и какой смысл говорить о плоти вымерших существ? Насколько мне известно, образцы забальзамированной драконьей плоти хранятся в Аркентальском университете. У вас что, завалялась пара чучел драконов?
– А если я скажу вам, что у нас имеется прекрасный свежий материал для исследований специально для такого опытного учёного, как вы? Да, вы не ослышались, труп настоящего дракона, убитого сравнительно недавно. И я надеюсь, он не испортится, пока мы здесь с вами решаем.
– Но как? Каким образом? – Карл был в ещё большем изумлении, чем когда увидел Иду Морнераль.
– Это к делу отношения не имеет. Лорд Рейнар желает, чтобы вы провели для него определённое исследование. Он гарантирует вам анонимность и обещает предоставить любые необходимые инструменты или ингредиенты.
– И что же именно от меня требуется?
Впервые за всё время разговора Раухель придвинулся ближе к алхимику и понизил голос.
– Вы когда-нибудь слышали о так называемой драконьей трансформации?
– Сложно сказать, – опасливо ответил Карл. – Подобные идеи родом с далёкого востока, где живут драконопоклонники, но… Дьявол! Я всю жизнь высоко ценил знания, но то, о чём вы говорите, настолько чудовищно и противоестественно, что сама мысль об этом ввергает меня в ужас. Насколько я знаю, всех, кто касался этих мерзких ритуалов, постигла незавидная участь. Мне даже не известно, существуют ли какие-либо записи об этом.
– Скажу без лишней скромности, что мне, не без помощи лорда Рейнара, разумеется, удалось заполучить экземпляр такой книги. И притом в прекрасном состоянии.
Карл крепко задумался. Алхимия всегда была сопряжена с определённым риском, и практикующий это высокое искусство всегда рисковал получить ожог, увечье или даже погибнуть. То, о чём говорил Раухель, было тёмной и малоизученной стороной алхимии на стыке с запретными магическими искусствами, где быстрая смерть в случае ошибки была наилучшей участью. Но пугало старика даже не это. Ошибок он не боялся и в своём мастерстве был уверен. Но он содрогался от мысли, каковы могут быть цели человека, который решил прибегнуть к столь отвратительным знаниям.
– Чтобы принять такое решение, мне нужно время. Я никогда не занимался ничем подобным, и если допущу оплошность…
– Господин Эльдштерн, – Раухель впервые за разговор позволил себе перебить собеседника, – вынужден сказать, что времени сейчас нет ни у вас, ни у меня. И только от вас зависит, что я предам огню: этот листочек со свидетельством госпожи Морнераль или бесценный экземпляр исследований запретной темы, будоражившей умы алхимиков, не побоюсь этого сказать, всего мира. Подумайте о племяннице, в конце концов.
Старик вздохнул, утёр пот со лба, скривился и нехотя проговорил:
– Хорошо. Я согласен на ваши условия. Только, прошу, не причиняйте вреда Рие.
– Мудрое решение, господин Эльдштерн.
Лист бумаги с подписью Иды Морнераль охватило пламя.
Глава 3
Инквизитор Нокс не спешил. Он почти отпустил поводья, чтобы не загнать церковную лошадь раньше времени, и благодарное животное шло простым шагом. Лишь изредка слышалось фырканье, когда случайной мухе удавалось сесть на нос или залететь в ноздрю.
Грегориону нечасто случалось уезжать так далеко от Энгатара. Его обычный день состоял из раннего пробуждения, упражнений с оружием и чтения, утренней и вечерней трапезы. Читать инквизитор любил, и церковным служащим часто доводилось видеть его в церковной библиотеке, где Нокс засиживался перед свечным огарком до поздней ночи. Догоревшая свеча означала, что пришло время отхода ко сну.
И даже в вопросах досуга он не давал себе поблажек и не ослаблял самодисциплины. Старый подслеповатый библиотекарь точно знал, когда в проёме двери появится громадная фигура Грегориона Нокса, и не давал бы никому занимать личную скамью инквизитора, укреплённую стальными скобами, если бы кто-то в принципе осмелился сесть на неё. Каждый раз, когда солнце начинало освещать окно рыжим закатным светом, он, не отрываясь от дел, слышал тяжёлые шаги, а после и короткий скрип скамьи. Когда же инквизитор заканчивал чтение, то как раз приходило время закрывать библиотеку, и час этот был одним и тем же каждый день.
Так что Грегорион, вопреки сплетням, привык занимать разум в свободное время, но сейчас ему не оставалось ничего иного, кроме как глядеть по сторонам и размышлять. Он предавался воспоминаниям о былой службе и, конечно, о послушнице Марте, что была единственным родным для него человеком, и тем единственным, что тянуло его назад.
В лицо подул прохладный ветер, облака становились всё гуще и темнее. Инквизитор нехотя дёрнул поводья, лошадь недовольно ускорила шаг. «Прости, – мысленно проговорил он, – но под дождём нам обоим придётся несладко». Грегорион не понаслышке знал, как в это время года размывает дорогу: не раз он и сам помогал вытаскивать из грязи застрявшую телегу, удивляя торговцев своей недюжинной силой.
Теперь же обозы встречались инквизитору редко. Он уже давно оставил позади Моирвен, а после сошёл с Золотого тракта, чтобы сократить путь. Грегорион миновал мрачный замок Висельное древо, вотчину дома Альвбейнов, где лорд Годерик Альвбейн предоставил ему ночлег. Следующую ночь он провёл в крепости Златое сердце, что стояла на переправе через великую реку Атер. Теперь же, в Атерланде, он мог остановиться в одной из деревень, которых было великое множество в этих плодородных землях, издревле управлявшихся домом Скайнов.
Именно такое поселение вскоре показалось, когда инквизитор преодолел небольшой травянистый холм. Первые мелкие капли дождя уже блестели на лошадиной шкуре, когда Грегорион въехал в деревушку, ловя на себе удивлённые и почтительные взгляды крестьян. Инквизицию в этих краях уважали. Конечно, боялись, но больше всё-таки уважали.
Частокола, столь обычного для более диких мест, здесь не было: жители не боялись ни разбойников, ни гоблинов. С высоты своего роста, да ещё и верхом, инквизитору было хорошо видно округу и, заметив среди красивых ухоженных домов корчму с коновязью и яслями, он поспешил туда. Ему навстречу вышел молодой улыбчивый парень, который помог расседлать лошадь и пообещал хорошенько её накормить. Грегорион попытался было дать ему монетку за труды, но тот отказался наотрез, сказав, что помогать служителю церкви для него уже великая честь. Инквизитор не стал упорствовать и отправился в корчму.
Конечно, Грегорион мог бы пойти и в часовню, она наверняка здесь была, но решил для себя, что после дороги необходимо подкрепить силы, а пища духовная может и подождать. В конце концов, он просто устал от каменных стен храма ещё в Энгатаре, хотя и не желал себе в этом признаваться.
– Право дело, бывали у нас служители церкви, но такого великана я ещё не видывал! – радостно восклицал румяный краснощёкий корчмарь с поредевшей от возраста кучерявой шевелюрой, поднося третью порцию овощной похлёбки к столу инквизитора. – Знаете, у нас считается это благостной приметой.
– Что считается? – пробасил Грегорион, не поднимая взгляда.
– Приезд служителя церкви, конечно же, храни нас Трое! Люди это любят. Да и урожай, знаете ли, богатый по осени собирают, коли священник или из инквизиции кто остановится, хотя бы даже коня напоить.
– Хм, – инквизитор отломил кусок хлеба и принялся за еду.
– А прошлым годом, не поверите, сам патриарх мимо проезжал! – не унимался корчмарь. – Так у сестры моей тыква уродилась… Что этот самый столик! Во! Вчетвером подымали!
Грегорион безмолвно продолжал трапезу.
– Ну, вы ешьте, ешьте! Наседать не буду. Но ежели что понадобится, только кликните! – быстро проговорил корчмарь и, смахнув со стола крошки, с восторженным видом удалился по своим делам.
«Беспокойный же здесь люд, – подумал Грегорион, – но церковь привечают. Это хорошо». Разделавшись с похлёбкой, он покинул заведение, кивком поблагодарив хозяина, чьего лица не покидала подобострастная улыбка. Инквизитор покинул корчму и решив, что теперь не лишним будет и в часовню заглянуть.
Высокий белокаменный храм найти было нетрудно, однако внутри оказалось пусто. Тем не менее, заброшенным он вовсе не казался: пыли не было, целые ни разу не зажжённые свечи у алтаря, купель в виде чаши с чистой свежей на вид водой. Куда же все подевались?
Тяжёлые шаги инквизитора отдавались в стенах храма гулким эхом, и если бы кто здесь и был, то непременно бы уже показался. Хмыкнув, Грегорион направился к выходу и услышал голоса и шум, доносящиеся с улицы. Он увидел спешащих куда-то людей, которые, видимо, побросали все свои дела. Там были женщины в передниках, мужики с граблями и мотыгами на плечах, даже крепкий чернобородый мужчина в кожаной заляпанной кровью робе, судя по всему, мясник. Грегорион пошёл следом и вдруг ощутил, как кто-то врезался ему в спину.
– Эй! Чего встал как истукан! – донёсся шепелявый голос.
