Сталь и Пламя – 4. Возвращение утренней звезды

Ларратос поклонился.

– Здравствуйте, ваше величество. Я – Ларратос Мельд, паладин. Странствующий рыцарь.

– Приветствую, паладин, – отозвалась королева голосом, в котором слышалось и мурлыканье, и ирония. Светло-синие глаза её сверкнули от интереса. – Что привело тебя в Терелас?

– Мне нужно попасть в город Тааневер, – ответил Ларратос. – Там, по моим сведениям, может находиться древний артефакт. Кристалл.

Королева улыбнулась. Она приподняла одно ухо, словно уловив невидимую вибрацию.

– Тааневер… – протянула она, прикрывая глаза. – Неблизко. Примерно в ста восьмидесяти милях к западо-юго-западу отсюда. Но, пожалуй… – взгляд её скользнул по собравшимся, – я даже помогу вам туда добраться.

Она чуть склонила голову.

– К слову, местная королева, глава Дома Фаран, весьма увлечена поисками древностей. И если у кого и может оказаться этот кристалл – то у неё.

– Вы думаете, он у неё?

– Возможно, – пожала плечами королева. – А возможно и нет. Молитесь вашему… как вы его зовёте? Абсолюту? – чтобы нет.

– Почему?

Королева рассмеялась – звонко, почти по-кошачьи.

– Потому что Кельбриз – феноменальная жадина. Из тех, кто на болоте комара не отдаст, если не уверена, что тот принесёт прибыль. И, да, она ненавидит мужчин. Особенно таких, как ты.

Ларратос кивнул.

– Спасибо за предупреждение, ваше величество. Но не могли бы вы подсказать, как именно нам добраться до Тааневера? Боюсь, в здешних джунглях легко потеряться.

– Я выделю вам отряд сопровождения, – ответила королева, будто это было заранее решено. – Но отправляйтесь не раньше вечера. Дневной Сельвин – не место для путешествий.

– Простите, но мы торопимся, – покачал головой Ларратос.

– В таком случае… – королева задумалась лишь на миг. – Лучше воспользоваться водоходами. Они соединяют все крупные города. Я распоряжусь, чтобы один из них был готов. Если отправитесь сейчас – к утру будете на месте.

– Благодарю, ваше величество, – сдержанно поклонился Ларратос.

– Не стоит, – махнула рукой королева. – Кстати… вы не первые паладины, что явились за этим кристаллом.

– Ах вот как? – Ларратос выпрямился. – Позвольте угадать. Абдель Хариб?

Королева кивнула, будто проверяя, не дрогнет ли он при этом имени.

– Именно он. Полвека назад.

Ларратос не ответил. Он только открыл рот – и тут же закрыл, не доверяя голосу.

– Ступайте, – сказала королева. Её уши дернулись, а глаза сверкнули с лукавым удовлетворением. – Я дам распоряжения. Вас уже ждут.

Слова прозвучали доброжелательно, но в тоне сквозило то самое – слишком довольное молчание, которое настораживает больше, чем гнев.

Ларратос, не отпуская тревоги, задействовал внутреннее зрение. Ауры в зале были сильными. Удивительно сильными. Намейрусы сияли, как существа из плоти, натянутой на энергию: мощь, живучесть, устойчивая воля. Аура самой королевы была плотной, бархатной, притягательной – в ней чувствовалось то же магнетическое обаяние, которое когда-то использовала Зарина. Но опасности не ощущалось. Только интерес.

Он отметил и другое: клубок защитных чар, обвивающих трон, коврик, даже альтанунов. Всё вокруг было охвачено сетью магии – и при этом ни один узел не пульсировал агрессией.

***

– Зарина, – окликнул Ларратос, когда они покинули дворец, – что такое водоход?

– Понятия не имею, – честно призналась она. – Надеюсь, транспорт.

Они двигались в сторону южной окраины города, где, согласно словам королевы, их уже должен был ждать экипаж. Шли по ветвям, среди зелени, сквозь сырой воздух, над душными зарослями.

– А почему у ваших воительниц такие странные причёски? – вдруг подал голос Апион. Он двигался так тихо, что Ларратос чуть не вздрогнул: совершенно забыл, что тот вообще был с ними.

– Странные? – не поняла Зарина.

– У нас гиперборейские аристократки тоже любят поиздеваться над собой, но я ещё не видел, чтобы каждую прядь красили в разный цвет.

– Это не краска, – усмехнулась Зарина. – Это натуральный окрас. У нас такие волосы – обычное дело.

– Меня больше волнует не цвет волос, – нахмурился Элиддин. – А сама королева. Ей вообще можно верить?

– Да… – протянул Ларратос, скривившись. – Эта её улыбка… словно кошка съела сметану и теперь ждёт, когда съест нас.

Зарина помолчала.

– Думаю, да, – наконец сказала она. – Думаю, ей можно доверять. Но не сильно. Правящие дома в Сельвине – это постоянные интриги. Они плетут их так искусно, что и Азиз Шакир позавидовал бы.

– То есть если ввяжемся в местную политику – не выберемся?

– Именно, – кивнула Зарина. – Сельвин заманчив, но цепкий. Лучше пройти мимо – тихо, как тень. И быстро.

Глава 2. Тени интриг

Водоход оказался транспортом. Только не тем, что воображалось Ларратосу. Спустившись к реке, отряд наткнулся на двух гигантских насекомых, напоминавших водяных клопов – размером с лодку каждый. Они лениво покачивались на глади, перебирая лапами, будто пытались плыть, но не слишком торопились.

На спине переднего, чуть крупнее, восседала угрюмая намейра. Вид у неё был такой, словно её только что вытащили из сладкого дневного сна – и теперь велели плыть в Таанавер по удушливой реке, кишащей мошкарой.

– Явились, – процедила она, сверкая злющими янтарными глазами. – Устраивайтесь. Королева велела доставить вас в Таанавер.

– Начнём, пожалуй, со зверей, – заметил Элиддин. – Руханнур?

Дракон недовольно фыркнул и неуклюже прыгнул на спину ближайшего насекомого. Водоход коротко булькнул и осел под его весом, почти исчезнув под поверхностью. Вода теперь едва не касалась брюха ящера.

– Это что же получается, – возмущённо прорычал Руханнур, – мне всю дорогу мокнуть?! И зачем тогда это шестиногое, если и так вплавь?!

– Можешь и поплыть, если так хочется! – огрызнулась погонщица. – Вообще-то водоход выдержит и вторую зверюгу. А как поплывём, усадка уменьшится.

Мирида с подозрением рассматривала второго «клопа», который опасно покачивался под грузом первого пассажира.

– Сссс! Хоссяин! Прошшшу вассс! Рассрешшшите мне плыть бесссс этого жшшшукоподобного! Сссоседсссство ссс жшшшёлтой ящшшерицей вызывает у меня нервное ссссвербение!

– Плыть? – удивился Ларратос. – Ты уверена, что сможешь держаться на уровне с водоходами?

– Я вообще не слышал, чтобы драконы умели плавать, – заметил Руханнур, косясь на Элиддина. – Это тонкий намёк, наставник.

– Мошшет, огнедышшшащшшая шшшваль и не умеет, – прошипела Мирида, – но вода – нашшша родная ссстихия.

– Ладно, – вздохнул Ларри. – Плыви.

А повадки у неё всё больше напоминают Руханнура, – подумал он. – Ехидство да ещё и чувство юмора странное… заражается, что ли?

Разобравшись с драконами, отряд устроился на спине первого водохода. Погонщица ухватилась за усы насекомого и оглушительно свистнула. Водоходы задвигались, заработали лапами, ускоряясь. Усадка действительно уменьшилась, и движение пошло быстрее.

Комары тут же исчезли – вероятно, движущаяся цель была им не по вкусу. Зато духота только усилилась. Тёплый влажный воздух, обтекающий лица, давил на грудь, будто плёнка.

Может, королева и права была насчёт вечера, – подумал Ларратос.

Он обернулся: в воде, двигаясь вровень с ними, плыла Мирида. Её мощное тело скользило почти бесшумно, лапы работали в унисон с крыльями, а над поверхностью торчал только тонкий клиновидный нос. Чешуя гидры отливала золотом и зеленью, сияя в солнечных бликах, как покрытая драгоценной рябью.

На втором водоходе Руханнур играл в страдальца. Он кривился, посапывал, то и дело будто собираясь соскользнуть, и косился на Элиддина, проверяя, заметит ли тот. Паладин делал вид, что не замечает.

В целом, путешествие обещало быть интересным.

Хотя до «Альбатроса» этим клопам далеко, – подумал Ларри.

– Зарина, – спросил он, – королева упомянула, что Абдель Хариб появлялся здесь полвека назад. Я видел во сне, как с ним путешествовала черноволосая девушка…

– Ты догадлив, Ларри, – спокойно отозвалась Зарина. – Да, это была я.

– Сколько же тебе лет?

– Около семидесяти. Я уже и не считаю. Мы, намейры, живём долго. Наша природа помогает сохранять молодость.

– Значит, ты сопровождала Хариба. Ты была свидетелем его открытий?

– Нет, не была. Мы встретились уже на обратном пути. Он не взял меня в саму экспедицию. Тогда я ещё не владела паладинскими навыками. Защищать себя не могла – и он не хотел рисковать.

– А ты знаешь, где он нашёл кристалл?

– Не знаю. Он об этом не рассказывал. Даже мне.

– А о следующем? Где он может быть?

– Вероятно, в древних землях орков.

Ларри кивнул. Ответ был честным, но от этого не менее обескураживающим.

***

С каждым часом становилось всё тяжелее дышать. Небо потемнело – не вдруг, а постепенно, как будто на мир опустили влажный, серый саван. Первые капли дождя упали почти беззвучно.

Дождь? – с надеждой подумал Ларри. – Пусть бы ливень, хоть прохлада будет. А то Абсолютным щитом скоро придётся пар охлаждать…

И дождь действительно хлынул. Сначала – тёплый, почти душный, как парная, потом – прохладный, бодрящий. Ровные струи стекали по щитам, глушили звуки, стирали очертания.

Скоро в стене зарослей стражей прибоя появилась узкая просека. Листья дрожали, стебли изгибались под тяжестью воды.

– Приплыли, – объявила погонщица. От духоты она казалась совсем другой – довольной, ожившей.

– Теперь по суше, до самого Тааневера.

Водоходы выкарабкались на берег. Земля оказалась красноватой, влажной, скользкой, а вместо полых дубов вокруг высились деревья с кожистыми широкими листьями – более дикого вида. Между ними – знакомый кустарник с воронкообразными розетками. Капли дождя разбивались о его жёсткие листья, превращая каждый шаг водоходов в шествие сквозь пелену брызг.

Стало заметно темнее. Ларри обернулся – и не увидел второго водохода. Тот исчез в белёсой пелене, словно растворился.

– А где второй? – спросил Элиддин, нахмурившись. – Он не отстанет?

– Исключено, – с лёгкой улыбкой отозвалась намейра. – Водоходы редко теряются. Они чувствуют друг друга. Ходят парами. Иногда – косяками.

Ларратос молча кивнул, но взгляд его всё ещё цеплялся за влажную, колышущуюся стену зелени позади.

Надеюсь, ты прав, клоп…

***

Руханнур, насквозь промокший, раздражённо щурился, пытаясь разглядеть сквозь потоки дождя передний водоход – тот уже давно скрылся в зеленовато-сером мареве. Липкая влага и чавкающая под когтями грязь действовали ему на нервы. Дракон с тоской вспоминал сухие, пахнущие солью и песком просторы Мизраха и ворчливо хмыкнул про себя:

«Ну да, конечно, великолепная идея – переться в тропический лес во время сезона дождей. Ещё бы в вулкан с парашютом прыгнули – для полноты паладинского опыта. Неудивительно, что его из ордена выставили – с такой фантазией!»

Из раздумий его вырвал странный хруст – тонкий, едва различимый, но выделяющийся на фоне шелеста дождя. Обернувшись, он заметил, как по склону, пробиваясь сквозь кустарник, карабкается Мирида. Гидра выглядела так, будто её вытащили из болота хвостом вперёд: чешуя в грязных разводах, клочья листьев прилипли к бокам, глаза злобно светились из-под нависших ветвей.

Танин довольно сощурился: приятное зрелище – змеюка, выглядящая ещё хуже, чем он сам.

– Подвиньссся, – прохрипела Мирида, поравнявшись с ним.

– Ну… если вежливо попросишь, – с ленивой ухмылкой протянул Руханнур.

Гидра дёрнулась, словно от удара. Шесть янтарных глаз вспыхнули гневом в сгущающихся сумерках, заставив листву на деревьях будто съёжиться.

– Есссли ххозссяин посссволит, от тебя дашше хвоссста не оссстанетссся! – прошипела она и, не дожидаясь ответа, рывком ушла в чащу, где водоход был недосягаем даже для неё.

***

Дождь прекратился неожиданно, будто по приказу невидимого режиссёра. Тучи расступились, открывая звёздное небо Сельвина – глубокое, иссиня-чёрное, с дрожащими огнями, которые отражались в каплях на листьях. Луны не было, но звёзды светили достаточно ярко, чтобы от деревьев падали размытые, серебристые тени.

Ларри с восхищением смотрел вверх, когда водоходы вдруг резко остановились.

– Что такое? Мы уже на месте? – встрепенулся он, активируя лингвофон.

– Нет, – мрачно ответила извозчица. – До Таанавера ещё миль шестьдесят. Но дальше не пройти. Тропа закрыта.

– Закрыта? Почему? – изумился Ларратос.

Вместо ответа она молча указала вперёд. Между деревьями извивались толстые нити серебристой паутины – целые канаты, натянутые в сложном, почти архитектурном узоре.

– Лесные пауки, – пояснила намейра. – Похоже, у них начался сезон охоты. Водоходы туда не пойдут. Путь будет закрыт дней шесть, не меньше. Придётся возвращаться.

– Шесть дней?! – вскрикнул Ларри. – Мы не можем себе позволить такую задержку!

– Лезть через паучьи земли – верная смерть, – развела руками погонщица.

– Умный в гору не пойдёт – умный гору облетит, – заметил Руханнур, подруливая к переднему водоходу.

– Верно, – кивнул Ларратос. – Но у вас с Миридой не хватит сил, чтобы поднять весь отряд. Ты унесёшь двоих, она – может быть, троих.

– Тогда часть останется ждать нас на корабле, – решил Элиддин. – С нами отправятся ещё трое.

– Зарина, – сказал Ларратос. – Она знает местность. Апион – без него в руины не попасть. И ещё один…

– Я, – поднял руку Леон. – Не могу упустить шанс увидеть технологии Перворождённых.

Водоходы вскоре скрылись за изгибом тропы, увозя оставшихся. А пятеро, оставшиеся на месте, принялись погружать снаряжение.

– Так, Леон, ты со мной на Руханнура, – скомандовал Элиддин.

– А остальные – на гидру, – добавил дракон, даже не скрывая ехидства.

Но гидры не оказалось.

– Мирида! – крикнул Ларри. – Мирида, где ты?

– Водоходы не теряются, – хмыкнул Леон. – А гидра – вполне. Хотя у неё есть чутьё на хозяина. Сам же говорил – нашла тебя в Баалгардских трущобах…

Он не успел договорить. Из-за кустов вылез огромный мохнатый паук. Его глаза поблёскивали в темноте, а лапы мягко ступали по влажной земле.

– Ничего себе, – выдохнул Элиддин, обнажая Малькинур.

– Стойте! – раздался голос сзади.

Ларри обернулся. Из темноты выступили две намейры в серебристых хламидах с чёрным пауком на груди. Одна держала в руке изогнутый кинжал-«коготь», другая – древковое оружие с лезвием, мерцающим зелёным светом.

Ларратос инстинктивно почувствовал опасность – не грубую, как у шеддитов, а тонкую, изощрённую.

– Жрицы Паука, – прошептала Зарина.

– Именно, – холодно кивнула женщина с кинжалом. За её спиной из тени выползли ещё два паука, и замерли, словно стражи.

– Значит, паутина – ваша работа, – догадался Ларратос.

– Мы предупреждали. Но вы слишком упрямы, – произнесла жрица. – Дом Зибейль недоволен. Вы ещё не причинили вреда – но можете. А потому мы здесь.

– Недоволен? Чем именно? – нахмурился Ларри.

– Королева Кельбриз попытается использовать вас. Мы не допустим этого. Начнёте играть против Чёрной Пантеры – и вас уничтожат. Даже если вы Шаддай.

– Я впервые слышу это имя! – возмутился он.

– Тем лучше. Вам и не следует знать лишнего, – оборвала она.

С этими словами жрицы растворились во тьме. Следом исчезли и пауки.

– Странно, – покачал головой Элиддин. – Зарина, ты хоть что-нибудь поняла?

– Очень мало. Но они опасны. Очень. Если пойдут в бой со своими тварями – нам не поздоровится. А если ещё ассасинов пришлют…

– Ссстой сспокйно, насссекомое, когда я тебя убиваю! – раздалось шипение в зарослях.

– Мирида?! – Ларри бросился на голос.

Из кустов, вся в паутине и грязи, выползла гидра.

– Не всссё! Сссс насссекомым расссчиталиссь. Осссталась мерзссская ящшшерица!

– Какая ящерица? Что ты несёшь?

Гидра не ответила. Она медленно повернулась к Руханнуру, выжидательно прищурилась – и плюнула ядом в дерево. Раздалось смачное шипение: древесина задымилась и, прогнив у основания, рухнула… прямо на хвост дракона.

– Мирида! – взвыл тот.

– В чшшём дело, хосссяин? – с невинным видом прошипела гидра. – Я этого ящшшера дашшше когтем не трогала!

***

Дворец королевы Таанавера отличался от Тереласского как день от ночи. Здесь деревья не тянулись вверх по спирали, а стояли в строгом круговом порядке, словно в каменном кольце друидов. В центре возвышалось главное дерево – его кора сияла ярким, почти ядовито-оранжевым светом, контрастируя с мрачным небом над головой. Но главной странностью была тишина: Ларратос не чувствовал ни малейшего присутствия магии. Тогда как Тереласская королева пряталась за сетью заклятий, здешняя правительница словно вовсе отказалась от защиты – или что-то иное лишило её прежней силы.

И встреча оказалась не теплее здешнего дождя.

Сонная стражница на входе смерила их взглядом, полным едва скрываемого отвращения.

– Я хочу поговорить с королевой, – твёрдо сказал Ларратос.

– Не думаю, что она станет говорить с вами, мужчина, – протянула та с холодной усмешкой. Слово «мужчина» прозвучало у неё как плевок. – Но я передам ваше прибытие.

Дверь захлопнулась. Им пришлось ждать под дождём почти два часа. Мирида шипела от раздражения и дважды едва не сорвалась, обещая «сжшшечь всссю эту жшшалкую поссстройку». Ларри молча ходил из стороны в сторону, пока наконец стражница вновь не показалась.

– Вас примут. Глава вашего… отряда и женщина-полукровка могут войти. Остальные – остаются здесь.

Зарина дёрнулась, но промолчала. Ларратос молча последовал за стражницей.

Тронный зал оказался столь же лишённым магии, как и остальной дворец. Но охраны хватало: шесть девушек, одетых в броню цвета мха, стояли у стен, не отводя глаз от вошедших. Королева сидела на троне, будто изваяние, – и её облик поверг Ларратоса в смутную тревогу. Мертвенно-бледная кожа, серебристо-серые волосы и глаза, в которых полыхал безумный огонь. Она напоминала ему тех, кто поддался скверне – Шакира, упырей, теней.

Он активировал внутреннее зрение – и содрогнулся: аура королевы была измочалена, искажена, пульсировала, как рана, что не заживает. Она явно перенесла сильнейшее магическое воздействие… и так и не восстановилась.

– Здравствуйте, ваше величество, – Ларратос поклонился. – У меня поручение от Совета паладинов.

– Ты – мужчина. И к тому же чужак, – злобно прошипела Кельбриз. Её пальцы вцепились в подлокотники трона. – Уже одно твоё присутствие оскверняет этот зал. Ещё слово – и оно станет последним.

– Ваше величество, – мягко вмешалась Зарина. – Этот чужак победил меня в честном бою и пощадил. По древнему закону, моя жизнь принадлежит ему.

– Долг жизни, – усмехнулась королева, едва заметно приподняв брови. – Похоже, не всё так безнадёжно. Хорошо. Пусть твоя рабыня говорит за тебя.

– Мы ищем кристалл, созданный Перворождёнными, – произнесла Зарина. – Возможно, он или сведения о нём находятся в вашем владении?

– Мой ответ – нет! – резко сказала Кельбриз. – Ни кристалла, ни сведений. НИ-ЧЕ-ГО. А теперь – убирайтесь.

Ларратос уже понял: говорить с этой женщиной – как с ледяной стеной. Он поклонился:

– Простите за беспокойство.

– Постой, полукровка! – окликнула королева Зарину, когда они уже обернулись. – Твой хозяин – рыцарь?

– Да. Почему вы спрашиваете?

– Его орден – он ведь борется со злом, решает конфликты?

– Да. Именно так.

Кельбриз жестко усмехнулась, и в её глазах вспыхнули злорадные искры.

– Тогда он обязан остановить гражданскую войну в моём королевстве.

– Какую войну? – спросила Зарина, а Ларратос нахмурился.

– Западный Тааневер. Старая беда. Там всегда жили разбойницы, но раньше они были мелкими шайками. Пока не появилась Фильдана – ведьма. Восемь лет назад она похитила мою дочь, Треилю. Ей было всего двенадцать. Через неделю мне прислали её пальцы. А позже – голову. Отрезанную.

Молчание повисло в зале. Ларратос опустил глаза.

– Простите… – начал он. – Но… разве у вас нет других дочерей? Или возможности родить ещё одну?

Королева вспыхнула. Шестеро стражниц одновременно шагнули вперёд, клинки блеснули. Зарина шепнула:

– Ларри, заткнись…

Кельбриз выдохнула сквозь зубы и всё же махнула рукой:

– Вольно. Объясни своему господину: у королев Сельвина нет мужей. Только фавориты – сильные, здоровые. Их роль – продолжение рода. Я была беременна от мага Ираксилля. Как велит обычай – после этого я его изгнала.

– Это… – начал Ларратос, но Зарина поторопилась перебить его, пока он опять чего-нибудь не ляпнул::

– Это не варварство. Просто иначе фаворит потребует власть. А у нас мужчины не могут быть королями. За исключением Себривена – там правит дом магов.

– Именно, – кивнула Кельбриз. – Но Ираксилль, покинув дворец, проклял меня. С тех пор начались беды. Разбойницы активизировались. Пришла Фильдана. Моя дочь погибла. А два года назад у них появилась новая предводительница.

Королева помолчала. Ларратос ощутил, как сжалось у него в груди.

– Чёрная Пантера. Та, что объединила всех. Та, чья тактика… безупречна. Она делает то, на что не была способна ни одна до неё. Западный Тааневер теперь – её крепость. Она враг. Но достойный. Единственный способ прекратить всё это – убить Фильдану и доставить мне Чёрную Пантеру. Желательно живой.

– Почему это? – удивился Ларри.

– Полагаю, госпожа Кельбриз, – ровно пояснила Зарина, – собирается нанять Чёрную Пантеру и провозгласить её своей вассалкой. Это один из наших обычаев…

– Да, если враг силён и упорно не сдаётся, его нередко покупают, – холодно подтвердила королева.

– Говорю прямо, – произнёс Ларратос. – Я паладин. И, как правило, помогаю тем, кому могу. Но сейчас у меня важная цель. Я должен подумать, стоит ли ввязываться в вашу заварушку.

– Пусть думает, сколько пожелает, – резко оборвала Кельбриз. – Но только за пределами моего дворца. Мужчины в моих владениях долго не задерживаются.

***

Устроившись на опушке, неподалёку от резиденции королевы, путники переваривали результаты не слишком удачных «переговоров».

– Да уж, весёленькое начало, – поморщился Элиддин. – О кристалле – ни слова, помощи – ноль, зато уже тянут в местные разборки.

– Я вас предупреждала, – пожала плечами Зарина. – И вообще – слишком уж слаженно действуют эти разбойницы. Без поддержки жриц или кого-то из знати не обошлось.

– Если ведьма действительно убила дочь Кельбриз, – задумчиво протянул Ларри, – то заслуживает кары. Но и сама королева… м-м… не без греха. Ладно. Сначала ищем кристалл, остальное – по обстоятельствам.

– А как мы его найдём? – недоверчиво хмыкнул Леон. – Тут и днём с картой не разберёшься, не то что ночью.

– Легко, – усмехнулся Ларри. – Засну – и, если повезёт, увижу Абделя. Он слишком уж плотно вплетён в матрицу Абсолюта.

– Светает! – с энтузиазмом воскликнул Руханнур, щурясь на рассвет.

– Не вовремя вы спать надумали, ох, не вовремя!

– Скажешь тоже, – проворчал Элиддин. – Ни помыться, ни переодеться, магия заблокирована, да ещё и жара надвигается, с комарами в придачу…

– Доброе утро, славные паладины! – вдруг раздался весёлый голос. Из-за дерева вышла невысокая зелёноглазая намейра в чёрной кожаной броне – характерной для дома Белар. Она слегка наклонила голову, встопорщив остренькие уши. – Познали уже на себе гостеприимство дома Фаран?

– Мда, – мрачно протянул Леон. – Если это был намёк на шутку – неудачный.

– Шучу редко, – с невинным видом ответила намейра. – Кельбриз – не моя королева. Я – Эйра, представительница дома Белар.

– Представительница? – оживился Ларратос.

– Ага. В каждом крупном городе есть не только правитель, но и делегаты остальных домов, – пояснила она.

– И каждый лоббирует свои интересы? – уточнил Элиддин.

– Интересы своего дома, рыцарь, – поправила Эйра, улыбнувшись. – Но если вы устали валяться под кронами, добро пожаловать в наше представительство.

– Что-то вы слишком добры, – вмешался Апион.

Эйра рассмеялась, мелодично и совершенно не напряжённо.

– Не бойтесь, заданий не будет. Разве что, – она лукаво прищурилась, – расскажу кое-что полезное.

***

В представительстве дома Белар паладины, наконец, отмылись, переоделись, высушили одежду – с помощью амулета, который протянула им хозяйка.

– А разве магия здесь не под запретом? – удивился Ларри.

– Ха! Кто её запретит? Я же сама не колдую, амулет работает сам по себе. И вообще, артефактов в столице хватает с избытком. Вот, держите ключи от комнат. Темновато у нас, правда, но потерпите.

– Всё же, – не унимался Апион, – зачем вы нам помогаете? В бескорыстие, знаете ли, не верю. Особенно после вашей соседки.

– Всё просто, – ответила Эйра, усевшись на край стола. – Вы – сила. И немаленькая. Все пытаются вас использовать – Кельбриз, дома Ильграр и Зибейль, я тоже, чего уж там. Только я признаю это честно. Это и есть политика дома Белар: честность, дружелюбие… и стратегическое мышление.