Разговор с Богом

Михаила словно осенило. Он вдруг понял, что даже не задумывался о том, на самом ли деле существует то, что происходит сейчас с ним здесь. Он принял на веру слова Ангела, Хранителя, Гида и Учителей, но что, если это просто предсмертная агония, которая никак не закончится? А вдруг остаток сознания просто отказывается умирать, продолжая таким образом свою жизнь? Что, если все это – лишь проекция его умирающего сознания? Времени подумать у него не было, ведь Андрей начал свою речь, которая перебила мыслительные процессы в голове у Михаила.

– Обучение в этом и заключается. Разве ты не понимаешь? Грех вы познали еще в предыдущей жизни. И, как ты и сказал, каждый человек был окружен грехом и стремился к нему. Значит, люди уже знают, что это такое, следовательно, им можно говорить и про Добродетель – объяснять, что это и почему нужно к ней стремиться. Я не могу вас обучать этому, ибо я не Учитель. Но уж поверь, в течение недели вы всё узнаете и поймете. А твои слова касательно иллюзорности происходящего лишены смысла. Сознание может рисовать галлюцинации, но у тебя бы не было ощущения своего тела, или хотя бы оно чувствовалось иначе, ведь ты бы умирал, а значит, твое тело функционировало бы уже с нарушениями. По крайней мере, если бы ты был прав, то не думаешь ли ты, что все это существует даже не в твоей голове, а у кого-то другого? Вдруг это все – проекция Михаила, чтобы ответить наконец на свои вопросы? – Андрей повернул голову в сторону героя и улыбнулся.

Михаила же передернуло, но, как только он услышал смех Андрея, сразу же расслабился. Однако зерно сомнения уже было посеяно в голове у Миши.

– Ну да ладно, возвращаясь к моим аргументам. Религия внесла неоценимый вклад в культуру европейского, да и не только, человека. Вспомни свою прежнюю жизнь. Разве все, что тебя окружало, все те правила, которым ты следовал, не являются ли логичным продолжением учения Христа? Я считаю, что целиком и полностью. Взглянуть хотя бы на законодательства стран. Разве ты не видишь прямое следствие религиозных правил? Не убий, не укради и т. д. Как минимум это. Ведь раньше на это смотрели сквозь пальцы, но после прихода христианства в страны все поменялось, и к лучшему. Даже если рассмотреть взаимоотношения между людьми, то и там прослеживается религиозная нить. Уважение, терпение, альтруизм, любовь и многое другое вошло в нашу жизнь исключительно как следствие укоренения христианства в обществе. Оно создавало культуру, а культура создает нас. Это замкнутый круг. Мы формируем культуру, а она нас. Ну и напоследок. Литература, изобразительное искусство, музыка, вообще все эти пункты культуры – детища религии. В своих произведениях Достоевский или Толстой говорил, что вера в Бога – единственный выход в нашем бренном мире. Данте Алигьери и его «Божественная комедия». Леонардо да Винчи, Боттичелли и их произведения искусства. Продолжать можно до бесконечности, но смысл в том, что, даже рассматривая отдельное произведение искусства, можно увидеть невооруженным глазом вклад религии в культурное наследство. Вот почему религию нужно как минимум уважать.

– Как угодно, – с насмешкой проговорил Валентин. – Вот только с вашей религией и прежде, и сейчас происходит такое, что перечеркивает всю «важность» ее вклада в культуру. О чем я говорю? О том, что испокон веков религия могла использоваться в политике как один из самых сильных аргументов. К примеру, взять Крещение Руси. Спорить о том, что именно заставило Владимира Великого крестить свой народ, можно до бесконечности. Однако во всей этой ситуации можно проследить один немаловажный аспект. Его женитьбу на Анне Византийской. Есть две основные версии, как он получил ее руку, но разница в нашем случае невелика. И в первом, и во втором случае император Василий II ставил обязательным условием в договоре, что Владимир должен креститься. И не важно, разбил ли князь войска императора и после потребовал руку Анны или же император просил помощи у князя – итог один. Император не мог выдать свою сестру замуж за язычника, ведь это лишило бы его международного статуса защитника христианства на Востоке. Владимир же был поистине мудрым и принял крещение. Плюс ко всему это было сделано не только чтобы заполучить руку Анны, но и чтобы облегчить правление своими землями. Представьте, что у вас разрозненные племена: вятичи, древляне и т. д., и каждое из них является сторонником язычества. Следовательно, живя под одной крышей, именуемой Киевской Русью, каждое имеет каких-нибудь своих божков. Пусть отличие своего от другого ограничивается даже длиной его руки, но уж поверьте – этого было бы достаточно, чтобы вынуть меч из ножен и идти войной на соседнее племя, ибо их божок отличен от нашего. Конечно же, Владимир принял христианство! Все исповедуют одного Бога, все следуют общему учению, никаких отличий и меньше споров – это был просто прекрасный политический ход, а ведь на дворе был конец X века. Уже почти вся Европа придерживалась христианского верования – одни лишь восточные славяне поклонялись Перуну. Потому Владимир совершил отличный политический ход, приняв христианство, после чего к стране стали относиться более благосклонно. Вот тебе и Крещение Руси! Да и сейчас то же самое. Кто-то до сих пор строит огромную часть политики на религии, как это было с господином Порошенко. Он с этим томосом носился, как ужаленный, крича об автокефалии на каждом шагу. Короче говоря, религия и ныне играет в политике ощутимую роль.

– Как тебе будет угодно. Удивлен, что ты не вспомнил про жестокость и, к примеру, инквизицию, – пошутил Андрей.

– Думаю, что это само собой разумеется. Жестокость всегда была присуща религии, потому распространяться на этот счет лишено смысла.

– Не все, конечно, так очевидно, ну да ладно. Действительно, есть более интересные и не лежащие на поверхности аспекты истории религии, которые я предлагаю рассмотреть. Прежде чем развить свою мысль, я хочу задать вопрос. Без чего человеческая жизнь лишена всякого смысла?

– Только не говори, что без веры, – пробурчал Валентин.

– Без других людей? – ответил Михаил.

– Хорошая мысль, Миша, однако нет. Отними у человека надежду, и ты его убьешь. Вера – это скорее следствие надежды, чем ее причина. Представьте себе человека, который ни во что не верит, ни на что не надеется. Разве это человек?

В эту секунду Михаил полностью выключился из разговора. Последний вопрос заставил его глубоко задуматься. Он начал тонуть в своих воспоминаниях, а в голове хаотично проносились отрывки фраз:

«Люди идиоты! Они не понимают, сколь ценно одиночество!»; «У меня есть бессмысленная цель, но зато она у меня есть, в отличие от других»; «Истине нужно приносить жертвы, даже если они вырывают из тебя остаток жизни»; «Я не верю в успех, я не верю в себя, но я знаю, что мой путь верен» и многие другие.

Михаил угробил всю жизнь на поиски ответов на свои вопросы, а когда нашел, то потерял всякую надежду обрести свою жизнь вновь.

«Надежда, – последняя мысль, которая пронеслась в голове у Михаила перед смертью, – необходима людям, абсолютно всем. Все люди, которые начинают свои изыскания в надежде найти истину, изначально обречены на провал. Их надежда иллюзорна, а если на чем-то и зиждется, но вскоре обязательно разрушится. Вера, неважно какая, надежда на что-либо – основа человеческого общества. Все мы надеемся, что найдем свое счастье. Все мы верим, что наши друзья с нами навсегда. Все мы надеемся на то, что мы хорошие люди. Однако стоит только взглянуть на все со стороны, а не через призму своего опыта, оказывается, что все эти надежды, вся эта вера в себя либо в кого-нибудь еще – всего лишь удобная ширма, за которой скрывается гребаное ничто. Человек – мечтатель, а значит, смысл жизни в том, чтобы мечтать. Но как только ты задумаешься над этим, ты не сможешь больше мечтать, ибо все это будет ненастоящее».

– Религия давала возможность обрести надежду, а после и веру! – услышал Михаил после нескольких десятков секунд размышлений. – Кроме того, она давала возможность низшим слоям общества банально выжить. Религия была пристанищем для многих угнетенных, для потерянных и разбитых. Она давала веру, надежду, а как следствие и жизнь всем, кто приходит к вере. Потому я и говорю о том, что ее нужно уважать.

«Зараза! Пропустил всю его речь, пока витал в облаках, – досадовал Михаил. – Надеюсь, это было не самое важное, о чем он говорил».

– В этом вся и загвоздка, что давала! – сразу же начал Валентин. – Неужели ты не обратил внимания на то, что происходит ныне на Земле? Как преображается общество? Какие метаморфозы оно испытывает? Все, что ты говоришь, относится к прошлому, но никак не к настоящему. Конечно, сейчас тоже хватает верующих людей, которые видят смысл своей жизни в религии и рады этому, но все же большинство, по крайней мере я хочу в это верить, уже отходят от идеи того, что за ними наблюдает Господь. Да, я понимаю, что это звучит максимально глупо, учитывая, что я говорю об этом здесь, на небесах, в Эдеме, но мы же размышляем о том, как относятся к религии там, внизу. И вот если мы будем рассматривать религию и ее постулаты на Земле, не зная о том, что загробная жизнь существует, то она оказывается в крайне неприятном положении. В самом деле! Какой человек будет считать, будто мы созданы по образу и подобию Бога, если научные изыскания с каждым годом представляют все новые и новые доказательства того, что мы произошли от низших организмов и эволюционным путем обрели нынешний вид. Все эти анализы почв, благодаря которым мы можем определить, что ее возраст кардинально отличается от того, о чем нам говорит христианство, и т. д. В таком обществе (а наука все же является частью культурного развития) все это оставляет неизгладимый след в головах людей, отчего те начинают задумываться и о бытовой жизни. То, как жили раньше люди, исповедуя исключительно христианство, неприменимо к тому, как люди живут сейчас. Понимаешь, о чем я? Время идет – все меняется. В том числе и культура, и вклад религии становится все менее и менее заметен. Я уверен, что и язычество внесло огромный вклад в нашу культуру, но при этом о нем почему-то не говорят так, как ты говоришь о христианстве. То, что абсолютно все на нас влияет, – факт, но при этом не нужно забывать, что даже то, что мы можем назвать великим и «вечным», по сути является преходящим. Посмотри на нынешнюю молодежь или студентов. Какой процент молодых людей назовут хотя бы три произведения Чехова? Или Лермонтова? Смогут ли они сказать, кто такой Серен Кьеркегор или же в чем по-настоящему заключается идея «смерти Бога» по Ницше? Смогут ли назвать хотя бы одно произведение Римского-Корсакова? Хотя бы Баха или Шопена? Нет, ибо они были раньше великими людьми, и их величие осталось в XX веке. Так же и религия. Конечно, она намного глубже проникла в наши души, в нашу культуру, но разве еще в XIX веке не начали говорить о том, что она отмирает, как ненужный отросток? Бог мертв, и мы убили его. Прав был Фридрих. Чем дальше, тем более явно и явно это заметно. Все преходяще, а держаться за прошлое – все равно что отказаться от будущего, потому и религия начинает изживать себя. Ты говоришь, что ее можно уважать, но можно ли уважать мертвеца, который так отчаянно пытается выбраться из своей могилы? Если бы он остался внутри и не начинал бы буянить, то цены ему не было б. Но то, что происходит с религией сейчас, вызывает лишь отвращение и пренебрежительное отношение. Бог умер, но пытается барахтаться, как рыба, выброшенная на берег. Бог умер, но притворяется живым. Бог умер, и он убил себя сам, своими такими действиями. Вот мое последнее слово.

Андрей улыбнулся искренней улыбкой и повернулся к Михаилу. Последний словно ожидал этого, потому улыбнулся заранее.

– Мы, наверное, тебе наскучили. Стоишь и слушаешь без передыха, – начал говорить Андрей, обращаясь к Михаилу. – Прости уж нас, что мы так сильно увлеклись, что даже не поинтересовались твоим мнением. Я уверен, что тебе есть что сказать. Как-никак, тема не самая легкая.

Валентин опешил. Он вздрогнул, а в его глазах читалась рассеянность. Повернувшись к Михаилу, он начал просить прощение.

– Точно! Прости, пожалуйста, нас. Действительно, увлеклись. Сам же тебя подозвал, а в итоге даже не дал тебе и рта раскрыть, – искренне проговорил он.

– Все в порядке. Я прекрасно понимаю вас, ведь сам зачастую если начинаю говорить, то не могу переключиться на кого-нибудь еще, кроме собеседника.

Повисло неловкое молчание. Михаил словно бы забыл о том, что его попросили выразить свою точку зрения. Андрей с Валентином стояли покорно секунд 20, наконец Валентин не выдержал:

– Так что? У тебя есть что сказать касательно нашего спора?

– А, да, точно. Прошу прощения – задумался, – сказал Миша. – У меня действительно есть что сказать про это все. Первое, что я хочу заметить, так это на то, что я прямой человек. Тем более, нужно же не только слушать лекции, но и на практике их применять, потому будем развивать в себе Добродетель честности, – проговорил Михаил свободно и непринужденно, так, будто он уже собаку съел на дискуссиях в таких темах. – Андрей, ты говоришь, что нужно уважать христианство за то, что оно сделало, а ты, Валентин, о том, что нельзя забывать и про его отрицательные черты, которые для некоторых могут превалировать над положительными. Я же скажу об этом всем следующее. Вы правы каждый по-своему, но при этом говорите совершенно не о том и не так. Сейчас постараюсь вам объяснить. Я задам самый простой вопрос: «Имеет ли отношение религия к Богу?»

– Абсолютно точно да, – отвечал Андрей с жаром. – Если бы не она, то никто бы как минимум не узнал о том, что Господь существует.

– Валентин, что ты скажешь по этому поводу? – поинтересовался Михаил.

– Я могу сказать, что она если и имеет отношение к этому всему, то крайне далекое, и то в начале своего существования, не далее. Чем дальше развивалась человеческая цивилизация, тем была более и более заметна несостоятельность религии как учения про мироустройство, высшие силы, и вообще она уже казалась пережитком.

– Я вас услышал. Скажу как есть. Конкретно в этом вопросе я являюсь скорее сторонником Валентина, и вот почему. Про Господа человечество рано или поздно бы узнало самым непринужденным путем. Если вспомнить о том, что изначально все были язычниками и веровали в пантеон богов, то напрашивается самый простой вопрос: «Как они узнали, как начали подозревать об их существовании?» К чему я это все говорю. Мое мнение таково, что в ходе развития, немножко позднее, чем это произошло, но люди бы догадались о существовании Господа. Как шло развитие у нас, от Господа к точным наукам, так и там бы было – от язычества к единому Богу. А потом бы все равно к точным наукам. Просто появилось бы еще одно препятствие на пути развития человека. Потому я и соглашусь с Валентином в этом вопросе. Но тем не менее религия все-таки дала понятие, малейшее, но все-таки, касательно существования Господа. Раньше я особо об этом не думал, но сейчас мне кажется, что мы неправильно рассматриваем христианство. Мне кажется, что это менее религия, чем мы привыкли думать, а более глубокое, путаное философское учение. Сами посудите. Цель одинакова – просвещение людей. Путь схож со всеми концепциями: распространение в массы и укоренение в них. Как и в любом философском движении, есть свой отец-прародитель. В нашем случае – Иисус из Назарета. Я понимаю, что за такие слова мне может прилететь по шапке, но я обещал, что буду честен с вами и перед самим собой. Идем дальше: есть свои постулаты, правила, которые построены на определенных выводах и несут отличные идеи, за которыми тянется вереница последствий. И так можно сравнивать до посинения. Я считаю, что христианство очень незаслуженно отбросили как философскую концепцию. Это принесло бы огромную пользу как людям, так и Господу. Сейчас объясню. Как я уже говорил, Библия в нашем случае помогает тем, что дает малейшее представление о Господе. Дает то самое зернышко, которое будет расцветать в этом Эдеме. А теперь представьте, что студентам преподают христианство как одно из направлений классической философии. Это же крайне удачная идея, как по мне. Ведь студенты в большинстве своем, сужу по своему опыту, – радикальные атеисты, которые относятся к религии как к несостоятельной насмешке. Они считают, что чересчур умные и знают уже многое, но на самом деле это не так. И если им будут объяснять христианство как философское течение, которое по совместительству является и религией, то шанс для людей узнать и понять Бога будет большим. Но я должен вам сказать сразу же, что это утопическая философия. Если мы вспомним то, как преподносится христианство, то у нас возникнет миллион вопросов. Не убий, не укради, люби ближнего своего, как самого себя, и т. д. Все эти правила существуют вне общества, но внутри его становятся крайне шаткими. Главный посыл христианства – справедливость, тут я согласен с Андреем, но возможна ли она в нашем, человеческом мире? Ты не сможешь следовать этим правилам все время. Они не существуют в конкретном времени, в конкретной ситуации. Они, как и другие философские концепции, существуют в абстрактном мире мысли и идеи. Ты их можешь принять в себя и следовать им, но всегда и везде тебя будет преследовать мысль о том, что в данной ситуации лучше, выгодней, в конце концов, справедливее будет сделать иначе. Я прекрасно понимаю людей, которые кричат на каждом углу, сколь прекрасна вера в Бога. Христианство – утопия, побег от реальности. Христианство пытается натянуть маленький носок на большую ногу. Пытается поверх одного мира наложить другой. Но знаете, в чем загвоздка? Знаете, почему я так говорю? Мы живем в животном мире, хотим ли мы или нет, созданы ли мы Богом, или же произошли от обезьян, но мы так же являемся частью животной системы на планете. И вот она является изначально самой несправедливой из всего, что можно только представить. Там нет никакого равноправия, нет никакой справедливости – там все изначально неравны, так же, как и мы. Каждый из нас рождается со своими наборами генов, растет и набирается СВОЕГО опыта. Нет ни одной пары одинаковых людей, хотя хотелось бы сказать, от себя, что все мы, в общем, одинаковы. И вот христианство – утопия, т. к. утверждает, что сможет искоренить несправедливость, но она – основа для развития каждого вида. А развитие – одна из семи Добродетелей, которые нам назвали. Но, всё же для меня христианство все же больше зло, нежели чем добро. Вот мое мнение.

Приговоренные

Михаил определенно хотел еще что-то сказать, да одно событие его повергло в ступор, и он отвлекся.

– Эм, а это еще что такое? – спросил он, показав пальцем в сторону неба.

Оттуда надвигалась толпа людей, с виду приговоренных то ли к смерти, то ли к чему еще похуже. Хотя смерть в данных обстоятельствах не самый худший вариант. Единожды умерев, смотришь на смерть как на нечто само собой разумеющееся. Приблизительно так мыслил Миша, пока рассматривал этих людей.

Откуда они появились? Куда они идут? Что с ними произошло? Эти и еще сотни вопросов возникали у него в голове, пока он смотрел на них. Они просто шагали по воздуху, как по невидимой лестнице, в сопровождении нескольких ангелов с одной и с другой стороны. Люди были абсолютно разных возрастов: от молодых до седых старцев. Одеты они были, по всей видимости, как и все другие, в то, в чем умерли. Кто-то в спортивных штанах, а какой-то дедушка даже в полноценном костюме с галстуком и до блеска отполированных туфлях черного цвета с острым концом. Однако всех их объединяло одно – ни на одном лице не было и намека на улыбку.

Михаил почувствовал, как на его плечо положили руку. Это был Андрей, который явно хотел что-то сказать.

– Я знаю этих людей! – проговорил он уверенно. – Я с ними провел всю неделю обучения. Все они из моей группы. А то я думаю, куда они подевались? Просто я общительный человек и завел дружбу с ними, так же как и с вами сразу же. Но что с ними не так?

Люди вокруг нашей компании стояли как вкопанные и следили за каждым движением приближающихся, которые были наполнены отчаянием и болью. У всех на лицах застыли грустные улыбки, у кого-то уже начинали поблескивать глаза, некоторые не могли сдержать слез, и они текли по щекам. Можно было даже услышать всхлипывания, отчего у Михаила внутри все сжалось. Неужели и здесь можно страдать? В этом раю. И Рай ли это? Михаил все больше и больше начинал сомневаться. Или он крайне извращенный человек, или же просто его представление о рае мешало ему адекватно оценить происходящее.

В какой-то момент Мишу передернуло от головы до пяток. Он услышал пронзительный вопль одного из людей, которые уже спустились и вяло шагали по мокрой земле. По всей видимости, она впитывала не только росу, но и горькие слезы подобных людей, потому что вряд ли такая процессия появлялась здесь впервые. После же вопля последовал крик отчаяния и послышались слова:

– Не может же быть так! Я ни в чем не виновен! Это какая-то безумная ошибка! Неужели это правда?! – кричал один из идущих, не старше Михаила. – Я же прожил нормальную жизнь. Много не грешил, старался следовать моральным заповедям. Помогал людям, никому зла не причинил.

На этих словах он упал на колени и заплакал столь горько и громко, что у Миши защемило сердце и он сам чуть не зарыдал. Он хотел отвернуться, убежать, но чувствовал себя словно завороженным и бессильным что-либо изменить, а потому наблюдал эту ужасающую картину.

Человек, стоя на коленях, сложил руки, как для молитвы, и стал умолять его простить и не отправлять туда, куда приказали идти. Остальные же остановились молча и не шевелились. Все они были на грани, казалось, так же пасть на колени, но все же сдерживали себя из последних сил. Тот же, кто сдался, после молитвы обратился к ближайшему Ангелу, упав к нему в ноги, и стал говорить:

– Прошу, дайте мне еще один шанс. Я раскаюсь во всем, что мне укажут. Я готов сделать что угодно, не отправляйте меня туда. Мне… страшно, – сказал он и, свернувшись калачиком, с мокрым от слез лицом, как кот у хозяина, лежал в ногах у Ангела, который смиренно и спокойно наблюдал за этой картиной.

– Мы понимаем ваше положение, как никто другой, – говорил Ангел, – но ничего уже не изменить. Вы упустили свою возможность. Вам был выдан шанс на изменение, но вы им не воспользовались. Сейчас же вы делаете себе только хуже. Уж поверьте: Ад – не конец, это лишь один из путей искупления, и дабы его пройти, вам необходимо быть сильным и собранным. Многие возвращались оттуда лучшими, чем были, в том числе и некоторые из нас. Вы просите нас о еще одном шансе, и мы вам его даем. А теперь вставайте и следуйте за остальными, т. к. вы задерживаете и себя, и других.

Он наклонился к человеку и поднял его на ноги. У того тряслись поджилки, и казалось, что он вновь рухнет на землю, но каким-то чудом он устоял и, стерев слезы с глаз, помчался в сторону от всех в тщетной надежде убежать. Однако где ему можно было здесь укрыться? Это все равно как, будучи в плену, прятаться в одиночной камере от надзирателей. Но то, что произошло после этого, окончательно убедило Михаила, что он находится в опасном для него месте.

Ангел вначале кричал ему вслед, что бежать тому некуда и он лишь усугубляет свое положение. После двух предупреждений, которые ни на что не повлияли, Ангел взмыл в воздух и попросил силы у своего Отца, подняв руки вверх. По всей видимости, почувствовал, что его просьбу исполнили, он произнес следующее:

– Прости, о Господь, что трачу Твое внимание и Твои силы на такие мелочи, однако без этого никак не обойтись. Этот человек ослушался Твоего прямого приказа и не внял моим просьбам. Прости за то, что я сейчас сделаю! – после чего направил свой посох в сторону этого бедного человека, и произошло следующее. Беглец резко остановился и в беспамятстве стал носиться в разные стороны. Михаил же и остальные почувствовали, как земля у них под ногами стала трястись и шевелиться. Через несколько секунд они наблюдали такую картину. Земля под ногами убегающего стала разверзаться в разные стороны, отчего тот окончательно потерял рассудок. Он стал поносить всех и вся, адресуя ругательства Ангелу, Господу и окружающим его людям. Проклятия лились из его уст одно за другим, отчего уши вяли даже у Ангела, который наверняка сталкивался с таким не впервые. Однако продлилось это недолго. Обнаружив, что земля из-под его ног начинает уходить, безумец замолчал и заплакал так надрывно, что можно было подумать, будто это самые сильные эмоции, на которые только способен человек. Одна его нога стояла на одной стороне расщелины, а вторая – на другой. Так он простоял несколько секунд, после чего услышал обращение Ангела.

– Еще не поздно вернуть все назад. Только раскайся в содеянном, в своих словах и просто вернись к остальным. Мы вновь даем тебе шанс. Ты же хотел раскаяться, – проговорил громогласно Ангел.

Человек же выпрямился, насколько это позволяла его поза, и, сжав руку в кулак, поднял голову к Ангелу.