Незваные

Интендант стояла под тентом и смотрела на карту. На женщине были те же одежды, что и на инквизиторах, только вместо золотых нитей – платиновые. Невероятно редкий металл. Считалось, что он позволял напрямую черпать силы из Воли Спасителя. Сама же вышивка – сложнее и искуснее. Волосы интенданта, будто отлитые из золота, были заплетены в плотную косу. Инквизиторы, приблизившись, остановились и молча ждали, пока она обратиться к ним.

– Наш Священный Путь откладывается, – ее голос был глубоким и спокойным. – С нас хватит смертей наших соратников. У Высшего есть для нас задание, которое мы обязаны исполнить во имя Воли Его.

– В чём оно заключается? – спросил Хемах.

– Мы направляемся в Мертвую обитель. За Артефактом, – отрезала интендант.

На секунду воцарилась глухая тишина. И даже могло показаться, что шум собирающегося лагеря стих где-то вдалеке. Соратники смотрели на интенданта, не решаясь озвучить вслух очевидный вопрос.

– Самый север. Гиблое место, – констатировал Горн. – Зачем нам артефакты гномов?

– Такова Его Воля, – спокойно ответила интендант и встретилась взглядом с ним. – Это тот грех, который мы на себя берем. Владение этим артефактом закроет нам двери в Его Обитель.

Между инквизиторами снова повисла пауза. На этот раз более долгая и тяжелая.

– И что мы должны будем с ним сделать? – Горн процедил слова.

Старый инквизитор никогда не отличался особым терпением, однако сейчас он явно перегнул.

– Мы используем его, чтобы очистить мир от иноверцев, – твердо произнесла она.

– С помощью их же сил? – недоумевал Хемах.

– Именно.

От ее взгляда по телу инквизитора пробежал холодок.

Больше вопросов не последовало. Хемах упал духом: он всегда надеялся попасть в Его Обитель, когда уйдет из этого бренного мира, чтобы познать вечный покой и умиротворение. Теперь это становилось невозможным. Однако искоренение иноверцев стояло выше его желаний. Горн, впрочем, свое недовольство скрывал куда хуже, всё буквально читалось на его лице.

– Как выглядит этот артефакт? И сколько людей пойдет с нами? – Спросил Хемах.

– Мы поймем, когда прибудем на место. Такого Его испытание, – несмотря на гордую речь, кулаки интенданта сжались, на лице читалось едва уловимое смятение. – Мы втроем отправимся туда. Младшим это не под силу.

Горн и Хемах молча смотрели в землю. Кажется, оба почувствовали разочарование друг друга. Пусть они и служат высшей цели, но умирать таким способом без надежды на Прощение им обоим точно не хотелось. Однако они оставались верны Ему и ни при каких обстоятельствах не предали бы Его. Вот только это никак не остановит растущую пустоту в груди.

– Думаю, только нам такое под силу среди всех наших соратников, – спокойно произнес Горн.

Слова скорее обязательные, чем от чистого сердца.

– Пожалуй, – соглашаясь, кивнул Хемах.

Он еще пытался осознать услышанное.

– На всё Его Воля, – взгляд интенданта стал ледяным.

Предзнаменования. Эта мысль клином вошла в голову, по телу Хемаха прошла едва сдерживаемая дрожь.

– Интендант, – произнес Хемах.

– Слушаю, – отрезала та.

– Вы тоже видели их?

Женщина не ответила, продолжая рассматривать карту.

Молчание длилось долго, даже чрезмерно. Инквизиторы молча ждали, когда она даст ответ или отпустит их. Кажется, шум суетящихся младших действительно стал тише.

– Я чувствую это лучше, чем вы, – ее голос звучал тихо. – Это то, что ждет нас. Бездна, которую мы видели – наша погибель. И, что еще хуже, она может означать не только нашу смерть, но и всего, что Он оберегает. То зло, что открылось нам, – абсолютно. Та участь, что отведена нам во Славу Его, может ожидать всех Верных ему. Мы не можем этого допустить. Это смысл нашего существования. Это наша цель. Это наша жизнь и смерть.

Она махнула рукой, отпуская их.

Теплые лучи солнца пробивались сквозь ранние тучи. Свет заливал поднятое к небу лицо, согревая в это зябкое утро. У него еще оставалось время: пока младшие собирались, он мог спокойно осмотреть хижину и собрать всё необходимое. Путь предстоял долгий и полный опасностей, хотя скорее живых кошмаров, если то что он слышал об Обители хотя бы наполовину правда.

Еще в первые дни после Бедствия, когда Спаситель решил дать людям второй шанс, озарив их своим светом, инквизиторы устремились на северо-запад, желая очистить те земли не только от неверных, но и от самой скверны. Однако существа, населявшие те места после катаклизма, распространяли порчу, плодя отвратительных монстров и приводя округу в запустение. Проклятие крепко вцепилось в пораженные им земли. Всё, что они смогли – спасти редкие пограничные селения, не дав злу распространиться. Но этого хватило, чтобы вернуть людей в истинную веру и покорность. Хемах сам был живым примером доброй воли Спасителя – некогда жалкий вор, не чтущий никаких богов, сейчас Его верный раб.

Зайдя в хижину, он сперва выпил воды, и она приятной прохладой разлилась внутри. Его ущипнул страх, будто это последний глоток в его жизни. Он взял вчерашнюю поджаренную курицу и, сев за стол, с удовольствием поел. После слов интенданта каждый глоток воды и каждый кусок мяса казался даром.

Возня снаружи понемногу прекратилась. Младшие в большей степени просто сновали туда-сюда, проверяя, не забыли ли чего, и ждали приказа интенданта на отбытие. Этим беднягам повезло, ведь им никогда не узреть тот ужас, что предстоит побороть ему и соратникам. Гореть в вечном пекле, делая жертву во славу Его и, конечно же, ради всего мира.

Неспеша он направился к интенданту. Ее конь был полностью снаряжен и стоял в нескольких шагах, сама женщина следила за младшими, то и дело кивая им. Он тихо подошел и стал позади нее, опустив голову.

– Пора выдвигаться. Младшие справятся и без нас.

С этими словами она сразу подошла к лошадям. Горн возник рядом. Животные были запряжены и нагружены продовольствием на несколько дней. Хемах проверил хорошо ли крепятся сумки. Их небольшой отряд оседлал скакунов и направился по извилистой дороге средь покосившихся домов, обходя преклоняющих головы младших и местных жителей. Инквизитор сделал глубокий вдох, закрыв глаза, после чего тяжело выдохнул. Страха больше не было – лишь миссия, порученная им самим Спасителем. И не было никаких сомнений, что они исполнят волю Его. И всё же, внутри него дрожала тревога.

Глава 3. Последний день

Палящее солнце. Пустыня, кажется, выжгла последние остатки влаги даже в прибрежной зоне. Столица, построенная у теперь уже высохшего русла реки, должно быть, плавилась от жары. Хотя возможно это север так подействовал на ищейку, и теперь родные края казались ему еще жарче.

Все его люди погибли, и путь назад оказался долгим и тяжелым. По ощущениям с начала миссии прошло уже несколько лет, но по его подсчетам он справился чуть меньше чем за три месяца. Он рванул вперед, надеясь как можно быстрее добраться до дворца. Мертвая обитель едва выпустила его. Теперь это начинало казаться чьим-то умыслом. Может, Император уберег его? Глупая мысль. Скорее, ассасин получит свое наказание за провал, чем помощь в бегстве.

К городу он приблизился обессиленным. Королевский верблюд самой выносливой породы изнывал от жары и жажды, но дотащил человека до столицы. В такой знойный день в пригороде не было ни души, мелкие хижины из песчаника казались безжизненными, а пустеющая широкая дорога к главным воротам – путем в самую Бездну.

На фоне огромных стен хибары казались совсем уж жалкими. Отбрасываемая каменными глыбами тень покрывала собой несколько домов счастливчиков. Приятная прохлада пробежал по телу. В кулаке ассассин сжимал то единственное, что отличало его от простолюдина, причисляя его к нджасса, императорским ищейкам, – маленький амулет с тусклым синим камнем. Подойдя вплотную к страже, он чувствовал, как теряет силы, как мир отдаляется и погружается во тьму. Рука не удержала поводья, и он рухнул наземь.

* * *

Камо очнулся. Поначалу ему казалось, что он всё еще во сне. Нджасса находился в просторной прохладной комнате, лишенной каких-либо изысков. Похоже, это была врачевальня для простых солдат. Тут и там стояли неудобные кушетки и заготовленные столы для отваров и инструментов. Он попытался приподняться, но голова тут же закружилась, и он снова упал в постель. Смотря в потолок, он только сейчас почувствовав, как сухо у него во рту.

Дверь с мягким скрипом открылась, будто от силы его мысли, и в палату вошла низкая смуглая женщина. Она принесла ему кувшин и поставила на тумбу рядом. Вода оказалась едва теплой, но в горле она ощущалась почти ледяной. Гудение в голове прекратилось, и мир вокруг перестал плыть. Он спокойно вдохнул полной грудью.

Встать с кровати удалось лишь со второй попытки, но спустя пару минут он уже уверенно стоял на ногах. На стуле рядом висела парадная черная мантия – привилегированное отличие высокопоставленных нджасса. Сегодня ему предстоит встретиться с правителем, и нужно скорее привести себя в порядок. Об этом уже частично позаботились служанки: он был гладко выбрит и тщательно вымыт, от него едва уловимо пахло жасмином.

Времени собраться с мыслями уже не оставалось, а всё, что он продумывал в эти долгие месяцы, вдруг потеряло всякий смысл. Каждый вариант оправданий стал нелепым и ненужным. Ищейка спускался вниз по винтовой лестнице в сопровождении стражи – еще один признак того, что любые слова будут бессмысленны, ибо если бы это было не так, они поднимались бы вверх. Правитель ожидал его в своем малом зале, более защищенном и закрытом, где крайне удобно в шаговой доступности была и пыточная. Зачастую только этого было достаточно, чтобы человек говорил без утаек. Вот и камеры за решетками, демонстрирующие все возможные способы пыток. Где-то блестела свежая кровь.

Они остановились перед монолитной стеной. Тяжелая каменная дверь медленно открылась. Когда они вошли, взгляду предстало хорошо освещенное помещение с длинным столом и плотно поставленной стражей у стен через каждые два шага. Им хватило бы лишь одного движения, чтобы разделаться с нарушителем. Сам Император рассматривал какую-то карту, а рядом лежали книги. Некоторые из них были раскрыты.

– Как прошло? – правитель не поднимал взгляда.

– Мы не справились, – коротко ответил Камо.

Император вздохнул и прикрыл веки, и только затем посмотрел на нджасса своими темными глазами. Даже на таком расстоянии ищейка почувствовал этот тяжелый взгляд, и едва уловимый озноб прошелся вдоль спины.

– Что ж, – император вновь вернулся к карте, – очередная неудача на моем счету. Видимо, выбривать слабых людей, порочащих имя нашей страны, мой удел.

Камо стиснул зубы. Это была третья операция по получению артефакта, сокрытого в Мертвой обители. Поступающие новые крупицы информации об этом проклятом месте каждый раз оказывались недостаточными для того, чтобы продраться сквозь царящие там ужасы.

Император, уперевшись локтем в стол, постукивал себя пальцами по виску. Наконец он оторвался от своих размышлений и вновь обратился к нджасса.

– Объяснись.

Камо не знал, что ответить. Все проигрываемые в голове варианты казались разумными для него, но бессмысленными для Императора.

– Как уже доносилось ранее, – голос звучал ровно и спокойно, – всё это место – сплошная ловушка, полная чудовищ, справиться с которыми человеку не под силу. Судя по всему, оно меняется. Последние сведения устарели. Боюсь, и мои уже тоже.

Правитель не спускал глаз с поданного. Нджасса выдержал его взгляд, пусть и не был уверен, что сейчас это хорошая идея.

– А разве ты просто человек? Вы, – он едва повысил голос, – куда больше, чем люди.

Правитель вздохнул.

– Возможно, этого Артефакта нет. Возможно, это лишь выдумки наших врагов. Возможно, все те смерти, что стоили его поисков, окажутся пустыми. А может, и нет. Что если завтра Князь найдет его? Или эльфы? Или мерзавцы с другого материка с их псевдоимперией? Что тогда? Мы ведь даже не можем подтвердить наверняка, есть он или нет! И ты, спустя три года, спустя еще две экспедиции, приходишь сюда и сообщаешь мне… что ты сообщаешь? То, что я уже знал!

Голос его звенел в этом небольшом зале. До Камо дошло не сразу. Цифра в три года казалась ему не то, что маловероятной, скорее точно невозможной. Может, он вовсе и не выбрался оттуда, а до сих пор находится в той проклятой Обители. Реальность вновь стала казаться лишь насмешливой иллюзией.

– Я жду.

– Император, если позволите.

В ответ правитель нервно махнул рукой.

– Вы сказали три года… Но ведь прошло не больше четырех месяцев, учитывая, что мы шли по кратчайшему маршруту и спешили во все паруса. От причала верблюд донес меня сюда меньше, чем за день, хотя обычно дорога занимает не менее двух.

Император уставился на него, пытаясь понять, шутит тот или нет.

– Три года и три месяца, – отчеканил он.

Камо застыл в замешательстве.

– Это чертовски плохо, – кивнул император, читая смятение на его лице. – Князь уже собирает силы, чтобы добраться до Артефакта. В этот раз он взялся всерьез. До настоящего момента его жалкие доходяги даже достичь Обители не могли. А ты, – он посмотрел на Камо, – обманул мои ожидания. Значит, придется менять план. Всё-таки я не верю, что добраться до Артефакта нельзя, пусть сейчас мы этого и не можем.

Его пальцы стучали по столу.

– Мне тяжело принимать это решение, но для тебя будет последнее задание, – в этот раз Камо уловил едва заметное сожаление во взгляде Императора, которое легко можно было принять за дрожь света факелов на его лице. – Вновь отправляйся к Обители, один. Как ты туда доберешься – решай сам, твоего статуса я тебя не лишаю. Артефакта от тебя я ждать не буду, но буду кое-что другое. Убей тех, кого послал Князь. По крайней мере, скольких сможешь. Выступай завтра.

В ответ нджасса лишь коротко кивнул. Правитель махнул ладонью, и ищейка удалился.

* * *

До восхода солнца ему принесли завтрак. Слишком много для такого раннего часа, но он съел всё с удовольствием. Сейчас ассасин чувствовал себя жертвой, которую вот-вот отправят на казнь, от чего еда казалась еще вкуснее. Он продолжил есть на балконе, жадно запивая красным вином. Казалось, никогда в жизни ему не довелось пить чего-то столь прекрасного. Горизонт побагровел, и вскоре выглянуло солнце. Город постепенно расцветал красками. Полюбовавшись этой красотой около получаса, ищейка собрался и двинулся в путь. Стены едва блестели в лучах красного утреннего зарева, когда нджасса отдалялся от своего родного города, борясь с нахлынувшей тоской. Он был уверен, что смотрит на него в последний раз.

Глава 4. К Иссохшим землям

Пятый день пути. С утра начался мелкий дождь и до сих пор не прекращался. Во время похода никто так и не обронил лишнего слова, говоря только по нужде в моменты редких привалов. Окутанные зябким туманом они медленно ехали меж высоких елей, чьи кроны словно утопали в облаках.

Хемаху хотелось высохнуть и согреться, или хотя бы найти подходящее укрытие, которое им ни разу так и не попалось. Его спутники так же угрюмо смотрели вперед. За очередным поворотом показался небольшой домик. Странно, что до этого он его не замечал и, судя по всему, остальные тоже. Когда они подошли ближе, к ним вышла старуха.

– Люди добрые! — кричала она. – Вы ж спасители наши! Поможите мне! Тварь нечистая мужа убила! Что ж я теперь делать буду, а? Скотина этакая! Пропаду ж я!

Она схватилась за ногу интенданта, продолжая рыдать.

– Сгинь, – процедила сквозь зубы интендант. – Таким как ты не место на этой земле. Возвращайся к своим нечестивым богам, леший. Тебе повезло, что у нас нет времени.

Женщина отстранилась. Ее неровные всхлипы прекратились, и она исподлобья уставилась на интенданта. Туман стал гуще. Меч Хемаха мгновенно лег в его руку, однако женщина исчезла, как и хижина, растаяв, будто мираж. Воздух постепенно стал теплее, дождь практически перестал моросить.

– Что-то эти твари в последнее время становятся всё смелее, – сплюнул Горн. – А ведь этот додумался подойти так близко. Всё-таки не стоило его оставлять.

– Этим займутся наши соратники, – холодно произнесла интендант. – Нам нужно идти. К тому же мы на их территории. Пока еще их.

– Лешие не способны контролировать небо, – сказал Хемах, подняв голову.

– Эти твари полны сюрпризов, – оглядываясь, ответил соратник.

– Даже местные боги боятся жалких рабов Спасителя, – начала интендант, – скорее всего, дождь выпросили крестьяне. В нескольких лигах должна быть деревня, если нам повезет.

Хемах посмотрел на место, где только что была кривая изба. Теперь там виднелась только густая поросль и помятые одуванчики. Почему-то их вид пробудил в его памяти образы сотен утраченных жизней – жертв фанатиков, слепо следовавших за исчезнувшими божествами. Горн хлопнул его по плечу и кивнул вперед, при этом соратник не убирал руки с топора. Лошади устало понесли их дальше.

Лес не закончился до темноты, поэтому им пришлось искать хоть сколько-нибудь сухое место в стороне от дороги, чтобы устроить привал. Найти его удалось не сразу, но в какой-то момент они наткнулись на необычно пышные ветви елей, укрывающие землю от дождя. Горн пробурчал, что это наверняка очередная ловушка, но интендант посчитала это место достаточно безопасным и осталась дежурить первой.

Темнота. Стук лощеных ботинок о каменную кладку, уходящий вдаль. Крики. Та самая пожилая женщина, вернее леший, встреченный в лесу, предстал перед инквизитором.

– Зря вы это, – ехидно улыбалось существо в облике старухи.

Хемах лишь вопросительно поднял брови.

– Не придуривайся, – махнула она рукой, заливаясь смехом. – Но ты не думай, мне вас не жаль. Вы-то сдохните там, и славно. Но коль жа достигните цели… то мир-то свой, ой, то есть, вашего созда-а-ателя, тю-тю… Угрохаете. Доходит?

Инквизитор потянулся к мечу.

– Сразу видно: типичный святоша! Чуть что – за меч. Глупэнький ты, доходит?

Слушать россказни этого существа у Хемаха не было ни малейшего желания. Взмах стали рассек воздух, где только что стоял леший.

– Ай… ясно, – раздался вздох с наигранной безнадегой. – Желаю вам мучительно подохнуть. Ну а теперь… Тю!

Земля ушла из-под ног, и он вновь начал падать. Ветер свистел в ушах, пока внезапно не прекратился от столкновения о землю. Боль дробящихся костей пронзила всё его тело.

Хемах проснулся, хватая ртом воздух. Боль из сна словно перетекла в реальность, сковывая движения. Соратники еще спали, а сам он, похоже, заснул на собственном дежурстве. Инквизитор потянулся к фляге и сделал пару глотков, затем осмотрелся вокруг, чтобы убедиться: всё впорядке. Гнусные твари еще не раз попытаются завладеть его разумом. Страшно представить, скольких путников они так погубили. Вот только чего хотел от него леший?

Постепенно начинало светать.

Хемах отошел на несколько шагов от лагеря и присел на колени. Ему нужно было успокоиться, отвести от себя злобу этого места, пытавшуюся проникнуть в его сердце. Шепот заветных слов нараспев полился из его уст, и тепло стало заливать тело. Он оголил до локтей руки, покрытые множеством шрамов от особых шипастых плетей, которые они использовали для своих молитв. Инквизитор достал небольшой шнур с пояса. Нужные слова раскрыли шипы, словно заставляя раскрыться прекрасный бутон. Плеть нежно окутала его руки и начала медленно впиваться в плоть. Это было необходимо, чтобы очистить разум, а кровь, как дань безмерной преданности, помогала отвести нависшее зло. Он просидел так несколько минут, пока плеть сама не собралась в его левой руке, спрятав шипы. Раны начали быстро заживать, оставляя новые шрамы.

Соратники тем временем уже проснулись и готовились завтракать. Интендант одобрительно посмотрела на Хемаха. Он преклонил голову в ответ.

– Эти черти и во сне пытаются до нас добраться, – глянув на Хемаха, сказал Горн.

– Такова их суть, – сказала интендант.

– Думаю, они еще не раз попробуют до нас добраться, пока мы не окажемся на Иссохших землях, – сказал Хемах.

– Да, там твари будут ждать куда как хуже, – многозначительно добавила она.

– Будет сложно, но для нас нет непреодолимых препятствий, – сказал Горн, доставая еду из сумки.

– Быстро едим и едем дальше. Попробуем пройти княжеские земли за пару дней. Я уверена, что нужно спешить.

Никто больше не обронил ни слова. Закончив свою скромную трапезу, они оседлали лошадей и двинулись в путь. Через пару лиг им пришлось свернуть на тропу перед самой развилкой – тракт здесь уже выглядел более наезженным, а любая встреча может их затормозить.

* * *

Шум реки пробивался сквозь гущу деревьев. Вверх по реке бурное течение снесло пару построек и теперь уносило ошметки поваленного леса и прочего мусора. Пройти вброд уже не получится и, как бы они ни хотели, придется выходить на тракт.

– Очередная случайность, – выдохнул Горн. – Плохо стараются.

«Это могло быть и простым совпадением», – посчитал Хемах. У здешних земель было полно проблем, к тому же вчера полдня шел дождь. Однако надеяться на простую неудачу было бы настоящей глупостью.

– Они хотят не остановить нас, а замедлить.

Интендант развернула коня и двинулась по правую сторону берега. Тропинка быстро закончилась, а поваленные деревья, сломленные или прибитые сюда рекой, так и не давали им проходу. Пришлось спешиться и сделать небольшой крюк. Ветви деревьев и кустарников так и норовили вцепиться в путников, остановить, окутать их, и каждый новый шаг давался всё труднее. Спустя несколько часов им удалось выбраться к дороге. Перевалило за полдень.

– Ох уж эти черти, – сплюнул Грон, когда наконец избавился от зацепившегося за одежды репейника и мелких веток.

Слева от них в нескольких сотнях метров виднелся шаткий деревянный мост, а справа дорога заворачивала и терялась среди деревьев, отчего подъезжающих к ним будет сложно заметить сразу. Тракт едва укрывали тени деревьев, и палящее солнце сразу давало о себе знать. От утомительного продвижения ритуальные маски на их лицах поплыли от пота. Без лишних разговоров инквизиторы двинулись к мосту.

Когда они подошли ближе, Хемах обернулся, почувствовав чей-то взгляд. Из дальнего поворота выглянула телега с одиноким возницей. Интендант тоже его заметила.

– Слишком далеко, у нас нет времени, – немного поразмыслив, сказала она скорее сама себе, чем своим спутникам.

Горн явно хотел убрать ненужного свидетеля. Если бы они не потратили столько времени просто на то, чтобы добраться до моста, этой встречи могло бы и не случиться. Наверняка тот донесет, что видел, и тогда им придется иметь дело с гвардейцами княжества.

– Вперед, – скомандовала интендант. – Если повезет, мы успеем добраться до окраины леса затемно.

Для ночлега они забрались поглубже в лес, чтобы с дороги их нельзя было заметить так просто. К сожалению, костер сейчас был не лучшей идеей, и приходилось довольствоваться вяленым мясом, с трудом перемалывая его зубами. Лето постепенно уступало свои права, однако ночи были еще достаточно теплые.

– Мы вступаем в опасные земли, – тихо заговорила интендант, – и нужно быть начеку больше, чем обычно. Если на то будет Его воля, до границы Иссохших земель мы дойдем через неделю. Дальше нужно будет особо беречь лошадей, потому что без них путь до Обители займет не меньше месяца. Если часть дорог еще сохранилась, как минимум половину мы пройдем быстрее. А дальше пешком. Это, конечно, всё в лучшем случае, если никто нас не задержит. В княжестве неверные нас ненавидят, а в Иссохших землях сама природа будет против нас.

– Впрочем, как и всегда, – сказал Горн и сделал глоток из фляги.

– Наша цель в просвещении слепцов, а наше нынешнее задание – искоренить один из корней раздирающей этот мир опухоли.

– Так, – кивнул Горн. – И мы это сделаем.

– Да. Но нужно спешить.

Хемах кивнул. Каждый разговор выглядел как инструкция, приказ. Почему-то только сейчас это начало его раздражать, но самому себе в этом чувстве он бы не решился признаться. Прослужить более десятка лет, чтобы только сейчас обратить внимание на сухую и безжизненную манеру речи, которая была теперь и частью его самого? Усталость навалилась тяжелым грузом, словно он весь день провел в бою, а не на лошади. Повисла тишина, и инквизитор уснул. Спустя несколько часов его разбудил Горн, чтобы тот подменил его. А когда свет солнца только начал пробиваться сквозь ветви, они вновь двинулись по тракту.

* * *

Лес вскоре закончился, открывая холмистую долину до самого горизонта. Выше по тракту, на одном из холмов, виднелся небольшой хутор, под одним из навесов которого покорно стояло с десяток лошадей.

– Нужно было убрать того, – буркнул Горн.

– Вряд ли это он донес, – не согласился Хемах. – По крайней мере, пока бы вести дошли, пока бы они успели снарядить людей, прошло бы не меньше пары дней.