скачать книгу бесплатно
Рандеву
Борис Ильичев
Любовь и страсть, вдохновение и кураж, встречи и расставания, грусть по быстротечности жизни – обо всем этом автор сборника говорит в стихах. Они несут в своих строках сердечные чувства сквозь время. Можно перечитывать их снова и снова, и каждый раз в душе будет откликаться что-то новое.
Рандеву
Борис Ильичев
Корректор Венера Ахунова
© Борис Ильичев, 2021
ISBN 978-5-0053-6379-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
За занавеской
«Как дует из щелей, как будто в этом доме…»
Как дует из щелей, как будто в этом доме
зима себе нашла приют до лучших дней.
Дом пуст, в нём никого нет, кроме
замёрзших лар, вещей и их теней.
Ноябрь шевелит на окнах занавески,
И кажется, по ним скользит печальный взгляд.
Здесь жили мы с тобой и хлебные довески
делили пополам, и пили чай в пригляд.
И я (иль призрак мой) бредёт по коридорам,
на ладан дышит дом, а ларам невдомёк.
Здесь времени следы причудливым узором
свисают со стены, свой доживая срок.
Ау! шепчу я юности далёкой,
но только ветра свист в распахнутом окне…
Дней частокол плывёт рекой глубокой,
а жизнь моя как будто снится мне.
«В приватном пространстве запретной любви…»
В приватном пространстве запретной любви
героям никак не сойтись визави.
Друг к другу идут через тысячи верст,
и каждый из них одинок, словно перст.
В их душах мерцают печаль и тоска —
к картине надежд не добавить мазка.
Меж небом холодным и тёплой землёй
в пространстве любви их недолог постой.
С горой никогда не сойдётся гора.
Их завтра похоже на их же вчера.
Две пешки на поле вселенской игры,
с небес им мерцают иные миры.
Два маленьких сердца стучат в унисон,
две маленьких жизни похожи на сон,
в котором уже неразлучны они,
а в вечности тают их ночи и дни.
«Ах, эти шалости ума!..»
Ах, эти шалости ума!
Игра в сомнения и муки,
обид напрасных закрома,
тоска в предчувствии разлуки,
размолвок долгая зима.
Ах, эти происки Судьбы!
Аттракционы без страховки:
то конь вдруг встанет на дыбы,
затвор заклинит у винтовки…
болты срываются с резьбы.
Ах, эта страсть проникнуть в суть,
взять перевал, дойти до цели,
решить вопрос не как-нибудь,
а чтоб зеваки онемели,
и свой пройти достойно путь.
Какой причудливый маршрут
судьба порою выбирает —
как будто ветер парашют
уносит вдаль и вдруг стихает,
а под тобою степи жгут.
«Когда воротишься назад – туда…»
Когда воротишься назад – туда,
Где был, спустя всего полвека,
То ахнешь! – что творят года?
меняют местности и человека,
Так, даже страшно вспоминать.
Кругом портреты бывших нищих,
концы с концами сводит знать,
домов и улиц не узнать.
Бокал вина, в руках холодный грея,
ты будешь всюду избегать зеркал,
чтоб не увидеть Дориана Грея
и в амальгаме времени оскал.
И в прошлое плотней закрой окно,
ушедшим ты не сможешь надышаться,
но можешь паркам спутать волокно.
Тогда оно ведь может и порваться.
«Мадам! Я знаю, Вы не любите стихов…»
В.
Мадам! Я знаю, Вы не любите стихов.
Вы мне признались в том «сумняшеся ничтоже»,
Как не люблю, мадам, и я чужих грехов,
Тем паче тех, что на мои похожи.
Но верю я, мадам, что Вам легко понять,
Что от пера, как от грехов, не воздержаться…
А, впрочем, смысла нет о том болтать,
ведь проще написать, чем объясняться.
В поэзии есть лирика, а в лирике недуг,
известный всем весенним обостреньем,
когда «зелёный дым, пернатых зов подруг» —
Нам кажутся нездешним откровеньем.
Зима и лето – каждая синдром имеет свой.
Перечислять – запутаешься в штампах…
Для каждого белья есть свой раскрой —
к фигуре подогнать – удел талантов!
Засим прощаюсь. Жанр эпистолярный,
увы и ах! – совсем не мой конёк.
К тому ж страна, где Вы есть гость желанный,
немного далека для строк моих и ног.
«А когда перерубит лучом…»
А когда перерубит лучом
солнце лето на две половинки,
год умчит в никуда лихачом,
дни исчезнут, как в море снежинки.
Дни исчезнут, другие придут,
принося то ненастье, то счастье.
И привычный домашний уют
будет брошен тобой в одночасье.
Мир откроется будто бы вновь:
Краски ярче, прохладнее росы —
это нежная дама – любовь —
посетит твоё сердце без спросу.
Будь то в хижинах или дворцах
(она редко когда выбирает),
ей удобнее жить в двух сердцах,
а в одном она только страдает.
«Амур не выдаёт нам полиса…»
Амур не выдаёт нам полиса
на страхование от ран.
Он метит в вас пониже пояса
и жертву тянет на таран.
Вот Дон Кихот копьём прицелится —
честь Дульцинеи воевать,
но Санчо видит – это мельница,
А Дульцинеи не видать.
Не дружат Дульцинеи с Дон Кихотами,
поскольку Дон Жуаны им милей.
Зачем им Дон Кихоты с их заботами,
у Дон Жуанов – ласки горячей.
Года пройдут – всё успокоится,
от старых ран исчезнет след.
Прискучит Дон Жуану вольница,
оглянется, а Донны Анны нет.
«Буквы чёрные на белых листах…»
Буквы чёрные на белых листах
как вагоны в грузовых поездах,
что стучат на стыках рельсов тук-тук
в обещаниях встреч и разлук.
В этих звуках каждый слышит своё.
Мне же чудится дыханье твоё.
Только знаков препинаний не счесть,
потому и не понять эту весть.
Мы стоим, под нами мокрый перрон.
Над перроном хриплый кашель ворон.
Ну, а мы всё ловим стук поездов,
Пассажиров этот временный кров.
