Гонщик Монако

Мы понимаем, что это может быть разочаровывающей новостью, и искренне надеемся, что вы не потеряете интерес к нашим будущим мероприятиям. Мы будем рады видеть вас на следующих конкурсах и надеемся, что у вас будет возможность продемонстрировать свои таланты в будущем.

Если у вас возникнут вопросы или вам потребуется дополнительная информация, пожалуйста, не стесняйтесь обращаться к нам.

С уважением, Жан-Кристоф Майо!

Вот так просто в один миг, моя мечта лопнула, как воздушный шарик.

Я готова рвать на себе волосы, потому что уже потратила почти все свои сбережения на трехмесячный мастер класс в балете Монте-Карло, а также купила абонемент в танцевальную студию, чтобы заниматься самостоятельно.

И что теперь?

Каскад мыслей бесконечно проносится в моей голове, не давая ни минуты покоя. Прижимаю пальцы к пульсирующим вискам, которые искрят от боли, разрывая голову на части от осознания безвыходности моей ситуации.

Но видимо этого недостаточно, чтобы окончательно разбить меня, раз судьба подкидывает мне еще одно испытание, имени чертова Алекса Декслера.

Я прислоняю голову к стеклу автомобиля, стараясь сосредоточиться на музыке, которую он, так, кстати, включил, заполняя неловкую паузу между нами. Краем глаза замечаю, что из динамика льется приятный голос солиста группы «Coldplay».

Мы останавливаемся у главного входа, нагло загораживая доступ в здание. Одноэтажное строение из красного кирпича выглядит очень милым, благодаря теплому цвету и текстуре. Фасад здания украшен большими панорамными окнами, которые обрамлены стильными рамами из темного дерева, добавляя современный штрих классическому кирпичному облику.

Территория вокруг ухоженная и зеленая: вокруг аккуратно подстрижен газон, на котором растут цветы и кустарники, а в тени деревьев есть удобные скамейки для отдыха. Рядом располагается небольшая парковка для автомобилей, которую мы проигнорировали и велосипедные стойки.

Я медлю, но возвращаю свой взгляд к нему, сталкиваясь с двумя озерами, которые топят меня в своих зеленых водах. Он уже успел снять свои очки, и, не стесняясь, разглядывает меня, а я, как в гипнотическом сеансе, перестаю адекватно воспринимать пространство и время вокруг.

─ Мы приехали, − первым нарушает тишину между нами, выводя меня из транса.

─ Только слепой бы этого не заметил, ты перекрыл пешеходную дорожку, − возмущенно указываю ладонью на тротуар, оформленный декоративным камнем.

─ У тебя есть минутка? − выключает музыку и всем телом разворачивается ко мне.

─ Конечно, нет, − фыркаю и дергаю ручку, чтобы сбежать от этого пижона, но замок щелкает, блокируя дверь.

─ Слушай, мне правда нужна твоя помощь, − натужно произносит по буквам последнее слово.

─ Выпусти меня,− раздраженно откидываюсь на сидение.

─ Я хочу предложить взаимовыгодное сотрудничество, − вздыхает, барабаня пальцами по рулю.

─ Это у вас так называется? Притвориться фиктивной девушкой? Зачем тебе это? − вскидываю руки, словно прошу помощи у Господа бога, освободить меня из этой ловушки.

─ О нет, смотри, кто к нам идет! – кивает в сторону приближающихся к нам репортеров.

─ Что? Почему они здесь? – растерянно выпаливаю я.

─ Наверное, кто-то нас заметил, – пожимает плечами.

─ Я не готова к этому, давай просто уедем? – умоляю, вцепившись в обивку кресла.

─ Но они уже почти здесь. Если мы уедем, это привлечет только больше внимания, − небрежно бросает он.

─ Что делать? – журналисты подходят все ближе, а я прожигаю дыру в лобовом стекле, готовясь к тому, что произойдет дальше.

─ Не паникуй, − нажимает на кнопку и выходит из машины, обходя ее спереди, открывает дверь и протягивая мне руку.

Я подчиняюсь, вкладываю свою ладонь в его, крепко сжимая мужские пальцы, словно боюсь, что рука вдруг выскользнет, и я сорвусь в пропасть.

Хотя, я уже там…

***

Парадная дверь студии с треском захлопывается за нами, заставляя девушку у стойки администратора вздрогнуть от неожиданности, но заметив этого щеголя, она сразу начинает улыбаться, как дурочка.

Я решительно выдергиваю руку из его теплой ладони, поспешно хватаясь за ремень спортивной сумки на своем плече.

Вот, как это работает. Если в простой белой футболке, синих джинсах и взьерошенными волосами в стиле "я только из постели" он заставляет девушек выпрыгивать из одежды, интересно какое впечатление он производит без нее. Чтобы получить женское внимание, ему видимо не нужно делать ни-че-го.

Отгоняя эти порочные мысли, кладу на стойку карту клиента и без единого звука направляюсь в зеркальный зал. Тишина длилась ровно три секунды, а затем:

─ Мы не договорили, − догоняет меня.

─ Откуда ты свалился на мою голову, − закатываю глаза, запинаясь в проходе.

─ Вообще то, это ты упала на меня, − останавливается за моей спиной, но соблюдает дистанцию. Однако теперь я чувствую его, ведь теплое дыхание обжигает заднюю поверхность моей шеи и кончики ушей. Чертовы мурашки побежали по моей коже.

─ Ты родился совсем без совести да? − поворачиваю голову, слегка склоняя ее набок.

─ Без способности чувствовать стыд, но я не тщеславен, − проносится тихий шепот над моим ухом.

Совсем-совсем близко. Я боюсь пошевелиться.

Вдруг его руки скользят мимо моей талии, а затем он осторожно отступает в сторону, тихо двигаясь по паркету в дальний конец зала.

─ Ты собрался тут остаться? – недовольно бросаю я.

─ Ты сегодня особенно злая, может, хочешь немного сладкого? – издевательски спрашивает он и усаживается на пол.

У меня никак не получается оторвать ноги от пола и войти внутрь. Запах машинного масла, смешанный с лимоном и соленым морем, наполняет мои легкие, а еще тонкие нотки чистого мужского пота.

─ Не хочу! – мой живот совершенно странным образом скручивается в узелок, заставляя меня смутиться.

Чувствую себя виноватой и делаю шаг к станку, чтобы не находится в этом дурманящем облаке энергии Алекса Декслера.

Глава 8

«– Как все пялятся!

– Твои друзья? Заметил…

Раз мы нарушаем все правила,

и мне гореть в аду…»

Х/ф «Сумерки» (2008 г.)

Лекс

Сижу на полу танцевальной студии, опираясь на стену. Чувствую себя не в своей тарелке, потому что раньше я никогда не был в таких местах. В воздухе витает легкий аромат древесины и свежести, мягкий солнечный свет льется внутрь, создавая теплые блики на полу. Стены украшены большими зеркалами, через которые я впервые наблюдаю за балериной.

Я удивлен тем, как быстро она забывает о моем присутствии и полностью погружается в атмосферу танца. Звуки музыки плавно наполняют зал и каждый ее шаг, и поворот начинают оживать, создавая иллюзию 3D пространства.

Ее пуанты едва касаются пола, скользя по паркету, словно она парит в воздухе, а руки рисуют изящные движения, которые кажутся одновременно сильными и хрупкими.

На ногах проступают вены, а мышцы на бедрах натягиваются, как струны, когда она начинает исполнять сложные комбинации. Я только что осознал, что стриптиз это ни хрена не сексуально.

Она выглядит как чистое желание, одинаково чувственная и распутная, а глаза блестят такой ненасытной похотью, что все ниже моих ребер потяжелело от напряжения.

Восхищение смешивается с легкой завистью, потому что на мгновение мне хочется стать частью ее мира, где она раскроет мне все свои секреты.

А мы не такие уж и разные, в ней горит тот же огонь, что и во мне. Танец для нее способ быть собой, также как для меня гонки…

Музыка стихает, она останавливается, поворачиваясь к зеркалу лицом, а я ловлю себя на мысли, что задержал дыхание.

Весь мир тормозит, пока мы растерянно пялимся друг на друга.

Я молча протягиваю ей бутылку с водой. Она не отказывается и садится рядом со мной. Ее нос так мило покрыт капельками пота, а шорты прилипли к блестящим от влаги ногам. Левой рукой снимает водолазку и вытирает лоб, а правой подносит бутылку к губам и начинает пить жадными глотками, так, что вода начинает стекать мимо ее рта по шее, спускаясь все ниже вместе с моими бесстыжими глазами, пока не прячется в ложбинке между ее аккуратных сисек.

Я залипаю на этом моменте, замечая, даже как застыли пылинки в воздухе. Одна секунда, две…

─ Что-то не так? – перестает пить и вопросительно смотрит на меня.

Все не так …

Я час самоистязаю себя представлением, поднимающим мой член. Давай же соберись парень.

─ Прости, что мой брат так бестактно предложил тебе все это, − ощущаю легкую неловкость, и тоже потираю шею, не зная, куда деть свои руки.

Черт. Точнее, очень даже я знаю, но ей это не понравится, прикусываю щеку изнутри.

─ Так «Серый пиджак» − твой брат, даже не знаю, кто из вас скромнее, − опирается локтем на колено и стучит указательным пальцем по нижней губе.

─ Так его еще никто не называл, серый кардинал да, но когда он узнает, что его сравнили с вещью, я хочу видеть выражение лица этого сноба, − смеюсь, и ее губы тоже невольно растягиваются в смущенной улыбке.

─ Мы ведь все равно практически не знакомы с ним, и с тобой тоже, − специально выделяет последние слова.

─ Когда ты меня целовала, мне так не показалось, − потираю большим пальцем уголок своего рта.

─ Я помню, не будь таким впечатлительным − краснея, опускает голову вниз. Так ты объяснишь, почему я должна тебе помогать?

─ Дело в том, что гонки моя жизнь, но в мире спорта не все так просто. Видишь ли, пилоты Формулы-1 это не сладкие футболисты с футбольными кисками и не брутальные хоккеисты с хоккейными зайками. Мы должны иметь репутацию хороших и надежных парней, для которых приручить скорость, все равно, что погладить котенка.

─ Ооо! Похоже, ты выбрал не ту профессию, − присвистывает.

─ На Гран-при Монако мне нужно произвести впечатление на спонсоров, а они хотят видеть во мне не просто гонщика, а человека с личной жизнью.

─ Но почему именно я? – продолжает в полном замешательстве сверлить меня недоверчивым взглядом.

─ Да мы совершенно из разных миров, но именно это и сделает наши отношения интересными и уникальными, что добавит мне очков. Ты балерина! У тебя есть грация и стиль. Ты станешь источником вдохновения и перетянешь все внимание прессы на себя, а я стану поддержкой твоей карьеры, потому что у меня есть доступ к мероприятию, где ты могла бы показать свой талант, − выдаю свой козырь, проводя указательным пальцем по ее атласным пуантам.

─ То есть ты, предлагаешь взаимовыгодное сотрудничество? – шлепает меня по руке.

─ Мы оба получим то, что нам нужно. Ты − станешь самой желанной девушкой в Монако, а я − стану чемпионом! – добавляю, ощущая себя матерым стратегом.

─ Это звучит как сюжет из фильма? И что ты собираешься делать? Просто держать меня за руку на публике? – скептически вскидывает аккуратную темную бровь.

─ Да, но не только… Я хочу, чтобы это выглядело естественно, − придвигаюсь ближе, нависая над ней, потому что хочу услышать ее да.

─ Звучит рискованно. А если кто-то узнает? – подозрительно прищуривает глаза, подавляя вздох.

─ Я позабочусь об этом. Мы просто будем вести себя как обычная пара до конца гоночного сезона. И если все пойдет не так, как планировали, мы просто разойдемся, − аккуратно касаюсь ее волос, заправляя локон за ухо.

В воздухе начинает витать немного романтики, а это всегда расслабляет девушек, когда мне что-то нужно от них.

Матильда медлит с ответом, очевидно испытывая последние капли моего терпения, но я не подаю вида, что уже начинаю уставать от ожидания.

─ Ладно, я согласна. Но есть пару условий, − резко встает, освобождаясь из моего тесного плена, ─ Никаких грязных приставаний, никаких публичных поцелуев с языком и никакого физического контакта без моего разрешения, − произносит деланно металлическим тоном, хищно поглядывая на меня сверху вниз.

─ Идет, но у меня тоже есть одно условие, − поднимаюсь на ноги и встаю вплотную к ней, почти касаясь ее щеки, ─ Я не умею быть романтичным в отношениях, поэтому давай только без этого приторного вайба Барби и Кена. Откройся мне, чтобы нам поверили, покажи, как ты хочешь, − на выдохе произношу последнюю фразу, понизив голос.

Малышка медленно кивает, а затем шустро разворачивается и удирает от меня в сторону душа.

Пятнадцать минут спустя, она выходит в холл, переодевшись в джинсовую юбку и укороченную голубую рубашку. Мокрые волосы волнами спадают на плечи, обдавая меня свежим запахом смородины.

Снова этот тягучий взгляд, заставляющий меня ощущать неловкость в ее присутствии.

Выходим на улицу, как преступники, которых взяли с поличным. Остается только поднять руки и прокричать «Мы сдаемся!». Вспышки фотокамер на секунды ослепляют меня, но более никто не пытается преградить нам путь.

Матильда уже в панике пятится назад, а я резко дергаю за ручку ее спортивной сумки, снимаю и вешаю себе на правое плечо, а свободной левой собственнически обнимаю ее за талию, как раз в том месте, где рубашка открывает полоску голой, теплой и нежной кожи девушки.

Клянусь, в ее глазах сейчас сверкает молния.

─ Все пялятся на меня, − шипит, пытаясь незаметно скинуть мою руку.

─ Не на тебя, а на меня, − еще сильнее прижимаюсь к ней, нарочно слегка мазнув губами по ее виску, а затем надеваю очки и победно шагаю к Феррари.

Глава 9

«Я?! Я боюсь всего: того, что я видела,

того, что сделала, того, кто я есть,

а больше всего – выйти из этой комнаты»

Х/ф «Грязные танцы» (1987 г.)

Тиль

Иногда жизнь и происходящие в ней события кажутся чуждыми и нереальными. Вот и сейчас такое чувство, что это происходит не со мной. Мне страшно мчаться на такой бешеной скорости и разбиться, так и не успев пожить по-настоящему.

Моя жизнь − это не мой собственный выбор.

С самого раннего детства меня окружал только мир танца, где каждый шаг, каждое движение оценивались не только на сцене, но и в жизни, потому что моя бабушка, сама когда-то известная танцовщица, мечтала о том, чтобы я продолжила семейную традицию. Она стала моим первым и самым строгим наставником, требуя совершенства, твердо уверовав в то, что ее внучка обязана стать звездой «Большого театра», а я должна была лишь соответствовать ее высоким ожиданиям.

Асфальтным катком, она не прокатилась разве что по фарфоровым куклам, которые были моими единственными игрушками. В остальном же, вершить судьбы стало неотъемлемой частью ее тяжелого характера. Больше чем мне, не повезло только моей матери, павшей в немилость после того, как она связалась с неподходящим ей мужчиной и родила в восемнадцать лет, естественно, будучи незамужней.

Всю свою жизнь мама старалась загладить эту вину, положив на жертвенный алтарь самое дорогое, что у нее есть – меня.

Я была той виной…

Отца я не знала, и говорить о нем в нашем доме, было запрещено.

Каждый день приходилось бороться за идеал, а стремление к нему требовало жесткой дисциплины, тяжелых физических нагрузок и бесконечных репетиций. Мое детство напоминало непрерывный танец на грани, где радость часто затмевалась болью и усталостью, но страх разочаровать бабушку и саму себя сдерживал меня.

С первых утренних шагов холодный воздух Петербурга, обвивал меня, как невидимая вуаль, проникая в каждую клеточку тела. Туман окутывал глаза, делая все размытым и неясным, затрудняя видение конечной цели, заставляя меня сомневаться в собственном таланте.

После тренировок, я блуждала по вековым темным аллеям парка, погружаясь в этот серый мир, теряя направление, где лишь звуки музыки и ритм собственного сердца помогали мне найти свой путь.

Отношения с ровесниками тоже были поверхностными, так как я всегда жертвовала дружбой, не позволяя себе отвлекаться.

Исключением из правил стали лишь уроки французского языка с Кикой и ее мамой. После занятий мы тайком переводили и читали любовные романы, представляя себя героинями, склоняющими к своим ногам весь мир.

Со временем я стала успешной балериной, меня ждали на сцене, где я могла, не вымолвив ни слова, так громко прокричать все, что думаю и хочу сказать. Но аплодисменты зрителей приносили лишь временное облегчение, за кулисами, в сердце нарастало ощущение пустоты.

Матильда Власова не могла позволить себе расслабиться и отпустить себя, ведь каждое выступление было проверкой на прочность.

Из меня вырос совершенный цветок, который, несмотря на все старания, так ни разу и не зацвел.

Однажды, после напряженного спектакля, я поняла, что больше не могу терпеть постоянное давление и отсутствие свободы. Собрав свои вещи, оставила записку и улетела в солнечный Монако.

Впервые, я выбираю что-то сама, но сразу же становлюсь марионеткой, в руках всемирно известного гонщика.

Уже полчаса лежу в кровати и смотрю в потолок, медленно прокручивая в голове события вчерашнего дня и прошедшей недели.

Злюсь. На себя.

Вот же французский щегол, наглости ему не занимать. Мистер «мне все можно» специально нарушил мой запрет на прикосновения: так крепко прижимал меня к себе, поглаживая кожу в тех местах, где его рукам не следовало находиться, а затем добил меня, уткнувшись своим носом мне в висок, пока мы шли к машине.

На прикроватной тумбочке вибрирует телефон, отвлекая меня от мыслей о том, как я хочу проучить Декслера за его вольности. Протягиваю руку и провожу по экрану. Боже помяни черта…

Он: «Доброе утро. Заеду за тобой через час. У тебя фотосессия»

Я: «Что? Мы не договаривались об этом!»

Он: Сюрприз! Надеюсь, тебе понравится»

Я: «Терпеть не могу сюрпризы?!»

Он: «Извини, не хотел тебя расстроить. Просто подумал, что это будет весело»

Я: «Весело?»

Он: «Обязательно! Жду тебя»

Я: «Дай мне 30 минут»

Уже собираюсь выкатиться из теплой постели, но в дверь начинают тихо постукивать.

─ Тиль? – осторожно зовет меня Кика.

─ Я не сплю, входи, − бесшумно заходит, облаченная в забавную пижаму в стиле 70-х с яркими узорами и широкими брюками, цепляясь за ковер каблуками своих игривых тапочек с перьями, и как в детстве, залезает ко мне на кровать.

─ Охмурила ла таки принца, − морщась, оттягивает мою любимую растянутую футболку с ежиком в тумане, напоминая мне о том, что пора бы ее уже выбросить.

─ Принц то не настоящий, − сажусь, опираясь на спинку кровати.

─ В гоночных кругах точно, он самый настоящий, − расслаблено добавляет.

─ Он настоящий, придурок, вот что точно, − качаю головой, кусая нижнюю губу.

Я начинаю кратко пересказывать ей события вчерашнего дня, пока она, сосредоточившись на моей прическе, перебирает волосы, ловко придавая им форму, упуская лишь те подробности, когда от его рваного дыхания по моему телу бежала армия мурашек.

Ровно через час я, в бежевом трикотажном платье на тонких бретелях, открывающим мою спину, длиною чуть ниже колен, и молочных замшевых лодочках с открытой пяткой, вышагиваю по тротуару. Сразу замечаю знакомую мужскую фигуру, обтянутую в свободную черную футболку и бежевые брюки. Он стоит, облокотившись на капот Феррари цвета морской пучины, одаривая меня самой хулиганской улыбкой, имеющейся в арсенале парней, от которой моментально подкашиваются ноги. Черт, его волосы снова идеально растрепаны. Безупречный засранец.

─ Привет, − сухо чеканю я, и, не поднимая глаз, протестующе прохожу мимо него, садясь в машину. Слышу, как он раздраженно вздыхает, стремительно обходя машину спереди, и садится на водительское сидение.

─ Что-то не так? – таращится на руль и сильно сжимает его двумя руками.

Ой, простите, что каждый раз при встрече не таю от твоей улыбки, произношу про себя, а вслух:

─ Ты не сообщил мне о фотосессии, не спросил моего мнения, я не твоя карманная собачка, − самоуверенно выдаю я на одном дыхании.

─ Привыкай, я не люблю тормозить, − неожиданно улыбается, но продолжает смотреть прямо и агрессивно стучать большими пальцами по рулю.

─ А ты не слишком торопишься? – нагло заявляю я.

─ Никогда не говори такое гонщику, − борзо произносит и резко дает по газам, заканчивая бессмысленную перепалку между нами.

Всю дорогу мы едем молча, ехидно поглядывая друг на друга.

Паддок с машинами располагается в живописном порту, где спокойные воды залива отражают яркие огни яхт, пришвартованных вдоль причала. Ветер слегка колышет паруса, создавая легкий шорох, который смешивается со звуками работающих двигателей и разговоров механиков. В воздухе витает запах бензина и резины, смешиваясь с морским бризом.

На асфальте выстроены яркие спортивные машины, сверкающие под солнечными лучами. Каждая из них украшена логотипами команд и яркими цветами, привлекающими внимание.

Вокруг стоят зрители, некоторые из них делают фотографии на фоне автомобилей, другие обсуждают последние новости гонок. Вдалеке слышен звук волн, разбивающихся о берег, а яхты, покачиваясь на воде, добавляют атмосферу роскоши и приключений. Это место наполнено энергией ожидания и азартом предстоящих гонок.

─ Добро пожаловать в мир скорости и адреналина, − широко разводит руки, напоминающий мне приветственный жест королей.

─ Зачем я вообще здесь? Это всё выглядит так странно. Ощущаю себя куклой на витрине, – морщу нос, напряженно переминаясь с ноги на ногу.

─ Забыл предупредить, что ты не только девушка пилота Формулы-1, − многозначительно смотрит на меня, намекая на какой-то секрет.

─ А чья еще? – тревожно спрашиваю я.

─ Теперь ты «Ferrari girl» принцесса, − подходит ближе, легонько касаясь кончика моего носа, словно я ребенок.

─ А ты значит мой личный гонщик? – тыкаю его в грудь указательным пальцем, создавая между нами немного свободного пространства.

─ Мы же играем в «гонщика и балерину», мне кажется, что ты просто не хочешь признать, как сильно тебя это заводит, − покачивает головой из стороны в сторону, заставляя меня пылать гневом.

─ Заводит? Ты серьезно? – подаюсь вперед, слегка толкая его.

─ Только если ты покажешь мне свои лучшие па на трассе, − подхватывает мой подбородок.

─ Договорились! Но учти, я не собираюсь проигрывать, − отвечаю ему с вызовом, дергая головой назад так быстро, что его рука все еще остается висеть в воздухе.

─ Я тоже. Это будет интересная гонка, − отстраняясь, окидывает меня странным взглядом напряжения и флирта.

─ Эй, вы двое! Пора начинать! – на секунду меня ослепляет вспышка фотокамеры, прерывая нашу кокетливую баталию.

Перед началом съемки я встречаюсь с командой стилистов и фотографов в специальной комнате. Они обсуждают концепцию, которая будет объединять элементы классического балета с уникальным стилем Феррари. Модельеры представляют мне три образа, вдохновленные красным цветом и динамичными линиями автомобилей. В каждой детали отражается дух скорости и элегантности, присущие культовому бренду.

Я выхожу на знаменитую городскую трассу, где проходят гонки Формулы-1 в Монако.

В облегающем красном платье с черными акцентами, но с изысканными балетными вставками. Оно обрамляет мою фигуру, как вторая кожа, подчеркивая все нежные девичьи изгибы, приковывая к себе все мужские взгляды, в том числе и его.

Фотографы ловят мгновения, когда я, в черных атласных пуантах, выполняю изящные па и прыжки, объединяя грацию танца и мощь спортивных автомобилей.

С каждым новым нарядом я раскрываюсь все больше, чувствуя прилив адреналина.

Примеряю второй образ − более спортивный вариант, напоминающий гоночный комбинезон. Этот наряд позволяет мне свободно двигаться и делать акробатические пируэты, которые подчеркивают скорость и динамику. Снимки получаются эффектными: я словно лечу, а вокруг меня размываются линии скорости.

Сьемка подходит к концу, и в последнем образе я выхожу на трассу, когда вспышки фотокамер, огни города и гоночного трека создают волшебную атмосферу ночи с уникальными визуальными эффектами.

В лимитированном красном корсете с логотипом Феррари и крошечных черных трусиках, я дерзко и смело сажусь на болид, сверкающий металлическим блеском, уверенно и провокационно раздвигаю ноги в широком шпагате, вызывая одновременно восторг и протест.

Эта сцена становится фурором, диким контрастом между элегантностью балета и мощью автоспорта. Фотографы, не упускают момента, начинают щелкать камерами, запечатлевая эту необычную комбинацию. В воздухе витает атмосфера свободы и эксперимента, подчеркивая, что искусство и спорт могут пересекаться в самых неожиданных формах.

На лицах, как мужчин, так и женщин отражается весь спектр эмоций, кто-то смеется, кто-то восхищается и присвистывает, а кто-то прямо сейчас надвигается на меня, словно торнадо.

Каждый шаг Декслера наполнен гневом и смятением. Он грубо хватает меня за руку и стаскивает с машины.