Записки пилота, Символ контакта – открытая Дверь

При этом штурман для профилактики строго «посмотрел» на пилота и после некоторой паузы продолжил: А иначе он никакой не пилот, а самый настоящий раздолбай! И я бы ему ничего дельного не доверил, раз он о такой мелочи позаботиться не может!

Пилот, уловив строгий «взгляд» штурмана: Чего ты так разошёлся? Ты слишком категоричен!

Штурман: Может быть. Но разве тебе не стало бы жалко смотреть, как кто-то на твоих глазах гробит то, что ты создал?

Штурман ловит «волну» удивления пилота. И немой вопрос пилота: Ты создал?

Штурман осёкся: Ээээ, я чего-то, понимаешь ли… я, до того как стать твоим штурманом, был техником, делал там всякое разное.

Пилот удивлена, но поняла, о чём говорит штурман: Короче, если резюмировать: «Мы, и я в том числе, всё-таки роботы, созданные нанороботами, которые, в свою очередь, тоже кто-то создал»?

Штурман: А чего ты удивляешься, я же тебе не раз уже говорил, что люди ничего такого нового не выдумывают. Тоже и с нанотехнологиями. Смотри, какая сейчас основная проблема в нанотехнологиях: «Заставить молекулы группироваться определённым способом, самоорганизовываться», – цитирует штурман и потом продолжает: «Чтобы в итоге получить новые материалы или устройства». Однако всё это уже есть. И ты уже знаешь о чём я. Смотри сюда: Ты знаешь, что в ДНК или в РНК, которые выполняют функцию ДНК для некоторых вирусов, записана вся информация об организмах. И она выполняет роль некого плана проекта и программы для построения организма. Так?

Пилот: Так.

Штурман продолжает: ДНК способны делиться и воспроизводиться при помощи определённого фермента. По сути, получается, что при помощи определённой нано-машины, этого самого фермента, мы получаем не одну, а уже две ДНК и так далее. Опять помним, что ДНК – это наш хранитель генетической программы – проект.

Потом, согласно этому проекту, мы синтезируем однониточную РНК в ходе процесса, прозванного учёными «транскрипцией». Что означает синтез РНК на матрице ДНК. И осуществляется это другим специальными ферментами (наномашинами) РНК-полимеразами. Затем матричные РНК (мРНК) принимают участие в процессе, называемом трансляцией. Трансляция – это синтез белка, основного строительного материала клетки, на РНК при участии рибосом. И рибосомы опять же есть – наномеханизмы. И так далее. Понимаешь, это же целая нанофабрика, где есть своя программа в виде ДНК, кучка нанороботов работающих по этой программе и строящих по этой программе из поступающих извне материалов некое существо. Это как раз то, чего сейчас хотят люди: Построить самовоспроизводящихся нонороботов, которые по определённой программе строили бы то, что захочется. Так вот это уже создано и человеческое тело это как раз результат работы таких нанороботов.

Пилот: Ого!

Штурман: И тогда, пилот, мы снова приходим к управлению и контролю надо всем этим. Итак, мы создали программу – ДНК, где записали информацию. Запустили процесс. С помощью этой программы создали нанороботов, которые построили более крупные конструкции. Если говорить о людях – это их тела. Тело, согласно программе, тоже обеспечено своим большим управляющим центром – мозгом. И далее начинаем, по довольно универсальному принципу обратной связи, который хорошо известен любому биологу, управлять или не управлять всей этой конструкцией, это уже как кто для себя и что выберет.

Пилот: А кто управляет-то?

Штурман: О, ё! Как кто? Тот, кто «едет» в этом теле, тот и управляет. Надеюсь, не будем снова возвращаться к теме и ещё раз повторять, что ты и твоё тело это отнюдь не одно и то же? Так вот, управлять можно по-разному и на разных уровнях. Кто-то заведует только макрооперациями.

Пилот: ???

Штурман: К примеру, решает, куда ему сегодня пойти или что съесть на завтрак, кем работать, с кем общаться и так далее. При этом, всё остальное, как правило, работает на автопилоте, что, в принципе, нормально и неплохо. Но! Иногда, при необходимости,

можно же и вмешаться в процесс. Правда? Допустим, ты можешь дать команду своим нанороботам, что-нибудь подкорректировать в твоём теле.

Пилот: Я даже догадываюсь как.

Штурман (улыбаясь): Конечно, ты уже догадываешься, мы уже не раз об этом говорили и опять приходим к тому же самому, просто с другой стороны. Продолжать?

Пилот: Давай.

Штурман: Мы можем мысленно и с помощью общего центра управления (мозга) изменять программу, заложенную в ДНК, а далее всё идёт по накатанной. Все нанороботы «берут под козырёк» и приводят приказ (план) в исполнение. Кстати сказать, ещё раз о старении, тебе также известно, что старение часто связывают с ошибками при репликации (копировании) ДНК при её делении. Однако кто-нибудь думал, откуда эти самые ошибки берутся? Да-да, многие конечно, скажут: Окружающая среда, еда, радиация, облучение и остальное бла, бла, бла. Но почему никто не говорит о мыслях и их влиянии? А об этом каждому человеку стоило бы подумать в первую очередь!

Пилот: Мы постоянно к этому возвращаемся.

Штурман: А знаешь почему?

Пилот: Почему?

Штурман: А потому, что так оно и есть на самом деле. Поэтому, с какого бока не заходи, мы всё равно вернёмся к одному и тому же. И люди интуитивно это сами чувствуют. Не зря же они, вроде как, и не верят в чудеса, но тут же многие из них пользуются услугами всяких магов и целителей. Что это, как ни попытка изменения программы – ДНК? Вот только ошибочка выходит. Кто знает в какую сторону эту программу изменит тебе другой человек, который, кстати, часто тоже понятия не имеет, что он делает на самом деле. А ведь можно эту операцию осуществить абсолютно самостоятельно, не подвергая себя никакому риску.

Пилот: Если бы это было так просто!

Штурман: Ты так говоришь, как будто всё сплошь и рядом денно и нощно пытаются это сделать и у них ничего не получается. Проснись, пилот! Делают и думают об этом пока немногие. И я не сказал, что это совсем просто. Но и не так сложно, как кажется на первый взгляд. Как и всему прочему, этому тоже можно научиться. Главное понимать, осознавать реальность этого и действовать, работать над этим регулярно. А то ведь люди как: Не получилось чего-то сразу, и а ну его, мол, невозможно! Но почему тогда кто-то может, например, некоторые экстрасенсы, а вы не можете? Поверь мне на слово пилот: Экстрасенсы это не исключение. В плане человека и человеческой программе заложено, что это могут все. Просто кому-то что-то даётся легче, а другому сложнее, но могут все!

Пилот шутливо: И тогда можно будет выращивать себе конечности заново, как делают саламандры?

Штурман: Да чего хочешь можно выращивать, хоть рога, копыта и хвост себе отрасти, если есть такая жуткая необходимость. При должном уровне навыков, можно вообще самостоятельно перестраивать своё тело до неузнаваемости. Правда, людям до этого ещё далековато. Это нужно очень хорошо владеть управленческим центром (мозгом) и своими мыслями. А пока они всё пытаются подойти к решению задачи извне. По типу создать нанороботов, напускать их в тело и пущай ремонтируют, что, на самом деле, небезопасно, если всё хорошо не продумать. А догадаться управлять теми машинками, которые уже сполна имеются в каждом теле, как-то, понимаешь, недосуг.

Глава 25. Преобразования Оборота

Пилот стоит у окна в доме у своих родителей и в бинокль рассматривает птицу, которая села на земляную кучу за их забором.

«Что это за птица, интересно?», – думала пилот, – «Ястреб или, может быть, сокол?»

Большая серая птица, с хищно загнутым клювом, рядом с которой вороны казались мелковатыми, сидела спокойно, лишь время от времени осматривая окрестности. Пилот, не отрываясь, смотрела на неё, она никогда ещё не видела таких птиц вблизи, лишь изредка она замечала, как они парили над полем, практически не взмахивая крыльями, а иногда вообще будто зависали, видимо, высматривая добычу, при этом издали казалось, что они подвешены на какие-то невидимые нити.

Так пилот стояла и смотрела, пока птица вдруг не взглянула прямо на неё. Пилот даже отпрянула от неожиданности. Она, конечно, знала о прекрасном зрении этих пернатых хищников, но она стояла за стеклом окна, которое при дневном свете отражало свет, как её могли увидеть? Пилот снова посмотрела она птицу и та снова поглядела на неё. Так они смотрели друг на друга. «Ты что, меня чувствуешь, что ли?» – спросила пилот то ли птицу, то ли саму себя.

Воспоминания пилота.

В разное время пилоту снились сны, связанные с одним и тем же персонажем. Это была пожилая женщина. И она была ведьмой. Пилот знала это абсолютно точно, чувствовала это. Когда пилоту было около восемнадцати, она увидела её во сне в первый раз. Старуха ничего не делала, просто смотрела на неё и всё, но такого всепоглощающего ужаса и оцепенения всего лишь от одного единого взгляда пилот не чувствовала никогда. И так каждый раз, видя лицо ведьмы, пилот просыпалась с криком и в холодном поту. С завидной периодичностью ведьма преследовала её во снах, но просыпаясь, пилот так и не понимала, что было нужно этой старухе, однако точно знала, что та несла в себе огромную опасность.

И вот, в одну из ночей ей снова приснилась эта колдунья. Но теперь намерения ведьмы были ясны. Пилот понимала, что ведьме нужна была не она (пилот). Во сне пилот пыталась спасти двух детей – это были близнецы – мальчик и девочка, оба лет семи-восьми. Пилот не знала, чьи это были дети, но она должна была их спасти во что бы то ни стало. Зачем они были нужны ведьме, та часть пилота, которая была наблюдателем во сне, тоже не осознавала, но понимала только, что детям угрожает очень серьёзная опасность. Колдунья вселяла в пилота такой животный страх, что единственным выходом она считала бегство. Она неоднократно пыталась спрятать детей, но старуха всё время обнаруживала их убежище. Только чутьё пилота, её предчувствия, ощущения близости ведьмы, ощущение её силы, что-то вроде волнения энергии, помогало ей уходить и уводить детей незадолго до появления ведьмы. И так они всё бежали, бежали, бежали, практически без остановки, не имея возможности задержаться в пути хоть насколько бы то ни было долго.

Наконец, они оказались в пустынной местности, вокруг была высушенная песчаная почва, почти без растительности и эти пустынные низины окружали горы и скалы. Измученная пилот вела еле передвигавшихся от усталости детей к развалинам старого города, который находился на небольшом плато на одной из гор. Она рассчитывала, что они смогут там передохнуть несколько дней. Но она ошибалась. Когда они уже практически подошли к полуразвалившимся зданиям, пилот снова почувствовала ту же самую, уже до боли знакомую ей, энергию. Ведьма была рядом, она шла за ними. И тогда пилот схватив, за руки близнецов, снова побежала.

Но, как она скоро поняла, бежать им оказалось некуда. Тропа, по которой они убегали от преследующей их колдуньи, вдруг резко оборвалась, и они оказались на крутом обрыве, на дороге, которая вела в никуда. Видимо, был обвал, и посреди тропы образовался огромный овраг, о котором пилот ничего не знала, ведь она давно не была в этих местах, слишком давно, не одно столетие.

Она и дети стояли над обрывом, взявшись за руки, и смотрели вниз. Пилот не знала, что ей делать дальше. И вот она почувствовала, что колдунья уже здесь и обернулась. Ведьма стояла на расстоянии примерно метров десяти и смотрела на них тем же жутким взглядом. От её змеящейся улыбки пилота передёрнуло, и мороз пробежал по коже. Она ощутила себя загнанным в угол зверем.

Но, видимо, сила отчаяния и гнева, ответственность за детей, пробудили в ней нечто скрытое, до сих пор. Пилот почувствовала внутри себя какое-то странное волнение или, может, пульсацию, нечто похожее на ярость. Она не поняла, откуда это началось, лёгкая вибрация с огромной быстротой, почти мгновенно, разлилась по всему телу, и пилот явно ощутила, как за спиной у неё будто выросли огромные тёмные крылья. Что это? Пилот-наблюдатель, та часть, которая всегда смотрела на события во снах со стороны, обнаружила, что ей совсем не показалось, что у неё выросли крылья. Пилот-наблюдатель увидела, что вторая её сущность в мгновение ока превратилась в огромного орла размерами с человека.

Этого её преследовательница явно не ожидала. Ведьма попятилась назад, но было уже поздно. Орёл молниеносно набросился на неё, поднял вверх и бросил прямо вниз в овраг. После этого он спустился на разбившееся о скалы тело колдуньи и начал рвать и раздирать его на части своими огромными когтями и клювом.

Сцена показалась очень жуткой и жестокой пилоту-наблюдателю. И тут она на несколько минут соприкоснулась с той своей сущностью, которая была сейчас орлом. Это удивительное чувство! Пилот поняла, что чувствовать себя птицей и быть ей – это абсолютно разные вещи. Всё, что может описать человек о том, что такое быть птицей – это лишь описания человека, совсем не передающие то, что есть на самом деле. То, что казалось со стороны яростью, когда орёл рвал ведьму в клочья – не было таковой. Птицы не знают, что такое ярость, они не знают, что такое месть. Мир и сознание орла – это нечто особенное. И тогда, в теле птицы, пилот не чувствовала себя как орёл, она именно была им! Это действительно трудно передать словами. Ведь слова – это язык человека, а не птицы.

После этого сна пилоту перестала сниться та ведьма. Всё было кончено.

Почему сейчас пилот вспомнила именно этот сон? Она вспомнила о нём, поскольку штурман как-то рассказывал ей об оборотнях.

«Оборотни», – говорил Штурман: «Это – не миф. Мифом его сделали люди, понаписав всяких страшилок, чтобы пугать ими маленьких детей. Оборотни – это не обязательно волки, как чаще всего представляют люди в своих сказках. Ты теперь уже знаешь, что при определённых навыках, пилоты могут трансформировать себя в абсолютно любое существо, главное сделать этот процесс быстрым, управляемым и обратимым»

«Да…», – думала Пилот: «Было бы как раз таки очень и очень интересно, как осуществить такую трансформацию настолько быстро».

И тут она вспоминает, как под влиянием гипноза, люди получали реальные ожоги только потому, что им сказали, что предмет, к которому они прикасались – горяч. «Если обычные люди могут мгновенно перестраивать что-то в своём организме, чтобы схлопотать настоящий ожёг, то почему бы опытному, тренированному пилоту не осуществлять практически мгновенную трансформацию всего своего тела? А чего только стоит эффект плацебо, когда человек излечивает себя от самых различных заболеваний просто поверив, что ему дали настоящее лекарство, в то время как ему подсунули таблетку «пустышку»? Разве это не говорит о невероятных скоростях и неограниченных возможностях различных самопреобразований? В этом есть смысл, в этом определённо есть смысл», – так размышляла пилот.

Глава 26. Ответственность власти

Пилот слышит разговоры в транспорте:

Двое мужчин среднего возраста громко обсуждают ситуацию в стране, как обычно в таких разговорах, с непременными поисками виноватого в их непростой и нелёгкой жизни. Когда дело дошло до обсуждения власть имущих и до их поливания грязью, пилот, с выражением тоски и скуки на лице, отвернулась и уставилась в окно. Нет, не то чтобы она была полностью на стороне этих самых власть имущих и одобряла абсолютно все их действия, просто ей смертельно надоело, когда о власти, с видом знатоков, рассуждают люди, не имеющие ни малейшего понятия, что это такое.

«Они видят только внешнюю картинку и замечают только то, что хотят замечать. А хотят они замечать исключительно материальные атрибуты: дома, машины, дорогие вещи, возможности, которые могут дать деньги, ведь деньги частый спутник власти. Это – всё, на что они смотрят, смотрят потому, что хотят иметь то же самое. Вот только это далеко не всё. Отдают ли они себе при этом отчёт, что за всё это надо платить тем или иным способом? Да, за всё надо платить», – думала пилот.

Воспоминание пилота о её сне.

Город – странное сочетание реальности и сказочности, его строения можно было бы, наверное, отнести к 17-18 веку в Европе, какие-то каменные дома, ратуши, башни, попадались здания похожие на дворцы. Однако к реальным историческим событиям этот сон не имел никакого отношения, но это пилот поняла позже, после пробуждения. А в тот момент – момент сна, всё, что происходило с ней, было для неё абсолютно реально и её сознание в этот раз не раздваивалось, как это случалось обычно.

Итак, сейчас (во сне), она видела город, и он принадлежал… – ЕЙ. Она была его единственным и полноправным правителем, точнее, правительницей. Власть её была непререкаема. Она решала всё, абсолютно всё. В принадлежащем ей городе, в целом, царили мир и спокойствие, но как это водится, даже в самом тихом месте, здесь иногда происходили беспорядки и совершались преступления. Это случалось крайне редко но, всё же случалось. И судить преступников за их деяния приходилось тоже ей – пилоту.

Город действительно был необычным и законы в нём были также необычны. Тюрем в городе небыло вовсе, а приговор, который мог быть назначен осуждённому, был до чрезвычайности прост: либо преступника после разбирательства отпускали восвояси, либо ему отрубали голову. Причём, приговор этот приводился в исполнение довольно быстро. В этот день пилота снова вызвали как раз по вопросу разбирательства с судебными делами.

Она была в каком-то мрачном помещении, чем-то похожем на подвал старинной башни, а может быть это и был подвал башни. Здоровенный палач по очереди выводил к ней заключённых. В этот раз их было двое. Кинув быстрый взгляд на первого заключённого, и увидев его отвратительное лицо, на котором, казалось, были отпечатаны все пороки, которые только могут быть на свете, пилот, не раздумывая ни минуты, приговорила этого человека к смерти. Вторым был совсем молодой мужчина. Вызывающий наглый взгляд, неприятная улыбка, он жутко не понравился пилоту с первого взгляда, и она также вынесла ему смертный приговор. Так, быстро покончив с этой обязанностью, пилот вышла из помещения, чтобы теперь отправиться на праздник, где её уже давно ждали.

Был поздний вечер, на улицах было темно, и они были освещены лишь масляными фонарями. Пилот спешила. И, вот она оказалась у входа большого здания, где проводился самый настоящий бал. Когда она зашла внутрь помещения, гости почти разом обернулись, и стали её приветствовать. Она видела, что все были искренне рады ей. Её действительно любили в этом городе. Да, все были рады, не рада была только пилот, пока она проходила через ряды гостей, в её голове неотступно стоял образ того молодого парня.

«Я обрекла его на смерть, только потому, что он мне не понравился. Я же даже дело его не почитала!», – думала она.

А кругом веселье было в самом разгаре. Тут пилот резко развернулась и быстро направилась обратно к выходу. Теперь на улице было не только темно, но и хлынул самый настоящий проливной осенний дождь. Пилот на секунду оглянулась в такой уютный, полный радости и света зал, посмотрела на танцующих и веселящихся людей.

«Да, ты вынесла смертный приговор, на основании своих пристрастий», – говорил где-то внутри неё, то ли её собственный, то ли чей-то ещё, голос: «Но тебя ведь никто не осудит за это. Им всем даже в голову не придёт осудить тебя за это», – шептал он.

Пилот резко и решительно сделала шаг за дверь под ледяной дождь и бегом побежала в тюремную башню, благо расстояние было не очень большое. Она бежала, внутренне содрогаясь от мысли что, наверное, уже поздно, что-либо изменить, ведь обычно приговор приводился в исполнение почти сразу после его вынесения. С такой скоростью пилот ещё не бегала, она просто летела.

Когда она, вся мокрая, задыхающаяся, исхлёстанная дождём и ветром, ворвалась в подземелье, первым её вопросом к палачу было: «Уже?!». Он сразу догадался, о чём она и ответил: «Первый – да. Второй, что помоложе – на очереди». Пилот замахала руками, и всё ещё задыхаясь, выдавила из себя: «Не… не… не надо… подожди… дело давай… его дело… читать…».

Палач подал ей что-то, напоминающее журнал в старинном кожаном переплёте. Там были вложены несколько листков с описанием проступка подсудимого. При тусклом свете фонаря пилот старательно вчитывалась в текст. Ничего! Ничего такого, за что полагалась бы смерть: хулиганство, пара битых витрин.

«Кошмар», – подумала пилот, – «Я только что чуть не убила человека за такую ерунду?!!».

«Приведи его», – обратилась она к палачу каким-то глухим подавленным голосом.

Палач вывел парня из небольшой камеры. Тот взглянул на пилота. Этот его неприятный, наглый взгляд, ехидная улыбочка. Он по-прежнему жутко не нравился пилоту. Ей казалось, что она чувствовала в нём что-то нехорошее.

«Тебя никто не осудит…», – снова прошептал голос в её голове. «Нет!», – мысленно сказала сама себе пилот, будто отвечая этому настойчивому голосу, – «Он ничего не совершил, что заслуживало бы смерти». И она кивнула палачу, чтобы тот отпустил парня.

А дальше, дальше пилот попросила дело первого осуждённого, который по её приказу уже расстался со своей головой. С тайным страхом и всё же решимостью принять на себя ответственность за гибель возможно невинного человека, она открыла это дело. Она должна была это пройти. Её руки дрожали. Однако вскоре она успокоилась. Даже первый пункт обвинения и приложенные материалы однозначно определяли решение. И в данном случае пилот не ошиблась. Закрыв дело, она с облегчением вздохнула, словно тяжёлый камень свалился с её плеч.

«Надо всегда читать дела, надо думать, чёрт бы тебя побрал!!!, перед тем как принимать решение!», – мысленно ругала и воспитывала она себя. И всё же ей значительно полегчало, и она проснулась…

Штурман после сказал ей, что это также был сон – «тестовик» и результат у неё, как оказалось, был далеко не самый плохой, ближе даже к очень хорошему но, несмотря на это, на пилота события того сна произвели довольно сильное впечатление. И теперь, слушая, как некоторые граждане с умным видом рассуждают о власти, о том кто и как должен о них заботиться, всячески попрекая и оскорбляя тех, кого они сами же в той или иной мере этой властью наделили, испытывала очень смешанное чувство.

Несмотря на то, что ей также многое не нравилось, ей иногда так и хотелось сказать: «Да, что вы вообще знаете об этом! Вы хоть раз пробовали сами? Власть – это не деньги, не те игрушки, которыми люди так любят похваляться друг перед другом. Власть – это непомерная ответственность. И ответ, в той или иной форме, за всё это нести всё равно придётся, понимает ли это человек, обличённый властными полномочиями или нет».

Энергия она всегда возвращается и, как говорится: «Незнание законов не освобождает…»

«Это – Правда. Власть для человека – это ещё часто и внутренне одиночество, ведь ты ни у кого не можешь попросить принять решение за тебя и ни на кого не сможешь перевалить потом ответственность за последствия этого решения. А эти последствия могут сломать судьбы огромного количества людей», – так думала пилот.