Из грязи в князи

«Настоящий мужчина, как и мой Вася», – подумала Светлана Александровна, но тут же вспомнила, что никогда больше не увидит своего мужа. На её глаза навернулись слёзы, подбородок предательски задрожал. Огромным усилием воли она взяла себя в руки и, всматриваясь в проносящийся под самой «тарелкой» инопланетный лес, тихо произнесла:

– Александр Петрович! Скоро покажутся горы. Нас интересует одиноко стоящая скала, напоминающая колонну.

– Понял, командир, – ответил Лемехов и немного сбросил скорость, заметив далеко по курсу заснеженные пики горных вершин. Остальные члены экипажа во время полёта хранили молчание. Собственная судьба беспокоила их лишь во вторую очередь. Гибель «Бирмингема» повергла учёных в уныние. У каждого на звездолёте были близкие люди, с которыми они сдружились за время долгого перелёта с Земли. У мужчин руки невольно сжимались в кулаки при мыслях о встрече с безжалостными врагами, но пока ничего поделать было нельзя.

По мере приближения к горам, местность под «тарелкой» стала ощутимо меняться. Появились новые породы деревьев, первые горные отроги. Глядя в иллюминаторы, учёные заметили две небольшие речки, и вдруг как-то неожиданно быстро стемнело. Это один из высоких горных пиков закрыл собой Ахернар.

– Светлана Александровна! – повернулся к командиру Лемехов, убавляя скорость движения «тарелки» почти до минимума. – Не об этой ли скале вы упоминали?

Он указал на необычное скальное образование, находящееся километрах в двух к юго-западу.

– Видимо, это она и есть, – ответила старший биолог.

– Внимательно смотрите вниз, – обратилась она ко всем учёным. – Где-то здесь должен быть вход в большую пещеру.

Светлана Александровна удовлетворённо отметила, что объект их поисков совершенно невидим сверху, и, значит, штизанам не удастся заметить людей. «Тарелка» четыре раза пролетела в непосредственной близости от пещеры, так ничего и не обнаружив. Только с пятой попытки, снизившись почти до самой поверхности и включив фары, Александр Петрович обнаружил вход в убежище.

Вопросительно взглянув на Светлану Александровну и получив в ответ утвердительный кивок, Лемехов осторожно повёл «тарелку» внутрь. Внезапно с правого борта летательного аппарата к выходу пещеры метнулись две крупные тени, и воздух содрогнулся от громкого рычания.

– Это что-то невероятное! – восхитился Приставкин. – Я всё-таки успел их разглядеть: здесь обитают зубастые твари, совмещающие в себе качества тигров и давно вымерших на Земле пещерных медведей. Как хорошо, что у нас есть бластеры.

С Романом Игоревичем никто спорить не стал, а Лемехов, аккуратно посадив «тарелку» посреди пещеры и выключив двигатель, многозначительно сказал:

– Бластеры, конечно, хорошая вещь, но воздушной смеси в наших скафандрах осталось меньше, чем на восемь часов.

С минуту все сидели молча, привыкая к полумраку, воцарившемуся в «тарелке» с момента отключения двигателя. Только несколько лампочек под потолком, закрытых матовыми плафонами и питающихся от аккумулятора, да неподвижно замершие фосфоресцирующие стрелки приборов немного рассеивали темноту.

– Господа! Какие у вас будут предложения по поводу возникшей ситуации? – спросила Светлана Александровна.

– Да чего уж там! – махнул рукой Приставкин. – Все мы прекрасно понимаем, что если хотим выжить и дождаться помощи, то в первую очередь нужно попробовать приспособиться к чуждой для нас атмосфере. Поэтому я, с вашего позволения, уважаемая Светлана Александровна, выйду из «тарелки», сниму шлем скафандра и стану подопытным кроликом.

– Дельное предложение, – согласился Олег Владимирович Скворцов. – Только одному тебе идти никак нельзя.

– Это почему же? Зачем ставить опыт сразу на нескольких? – искренне возмутился Роман Игоревич.

Скворцов скривился, словно съел лимон: его начинало раздражать, что коллега не понимает прописных истин, которые приходится разъяснять как малому ребёнку.

– Да потому, что ты станешь не подопытным, а самым настоящим кроликом! Ты забыл о хищниках, которые бродят неподалёку?

– Олег Владимирович прав, – вмешалась Елена Михайловна Кузнецова, врач по профессии. – Предлагаю пойти втроём, а ещё лучше – вчетвером.

– Вот что, господа. Я вас внимательно выслушала, а теперь скажу, как мы поступим, – голос Светланы Александровны звучал чётко и властно. Все немедленно замолчали, поскольку ни на минуту не забывали, что старший биолог является начальником экспедиции. Даже здесь, на чужой планете, на огромном расстоянии от Земли привычка неукоснительно соблюдать дисциплину взяла верх над собственными желаниями и стремлениями рядовых членов экипажа.

– В первой партии пойдут Приставкин, Скворцов, Лемехов и я. Естественно, мы вооружимся бластерами, но дышать свежим воздухом этой замечательной планеты станем по-очереди. Первым, так и быть, шлем скафандра снимет Роман Игоревич. На тот случай, если у него закружится голова, и, чтобы её невзначай не откусили, остальные трое будут его страховать. Потом через каждые полчаса очередной член экипажа будет снимать шлем, а Роман Игоревич через два часа вернётся в «тарелку». Ему на смену выйдет Мышкин и так далее, очерёдность не имеет значения. Единственное моё условие – Елена Михайловна, так как она врач, покинет «тарелку» последней.

– Вероятнее всего, – сказала Светлана Александровна после небольшой паузы, – все мы заразимся неизвестными земной науке болезнями, но, в связи с тем, что выбора у нас всё равно нет, будем надеяться, что лекарства, имеющиеся на борту корабля, поставят нас на ноги. При такой последовательности наших действий вероятность того, что мы одновременно почувствуем себя плохо, ничтожно мала. Таким образом, те, кто будет чувствовать себя лучше, смогут ухаживать за больными. Надеюсь, что выздоровевшие смогут помочь тем, кто заболеет в числе последних. Всё понятно? Тогда тех, кого я назвала, прошу на выход.

Проследовав через шлюзовую камеру, учёные выставили вперёд оружие и включили фонарики, вмонтированные в шлемы их скафандров. Хищников поблизости не оказалось, но пол в пещере густо устилали кости их жертв. Держась вместе, смельчаки обошли всю пещеру и убедились, что выход из неё имеется только один. Никаких ответвлений и длинных коридоров не наблюдалось, так как пещера имела форму почти правильной полусферы. С высокого потолка местами свисали сталактиты, хотя длина их была невелика.

– Что ж, Роман Игоревич, можете обнажить свою голову, – с лёгкой иронией разрешила Светлана Александровна. Приставкин выключил фонарик и, передав свой бластер Скворцову, ловким движением снял шлем. Было заметно, как он на несколько секунд задержал дыхание, и лишь потом потихоньку вдохнул носом инопланетный воздух. Ничего не произошло. Учёный вдохнул ещё несколько раз и внезапно чихнул.

– Ну и вонь здесь стоит, – сообщил он, смешно сморщив нос и беря свой бластер из рук товарища. – Пойдёмте на свежий воздух.

Светлана Александровна внимательно посмотрела ему в лицо. Перед ней стоял, смущённо улыбаясь, симпатичный мужчина лет сорока с чёрными, слегка вьющимися волосами средней длины, изящными усиками и в очках, придающих ему вид чрезвычайно умного человека, каковым он, впрочем, и являлся.

– Пойдёмте, – согласилась старший биолог, убедившись, что «подопытный кролик» не задыхается и в обморок, по-видимому, падать не собирается. Осторожно перешагивая через крупные кости и с хрустом ломая мелкие, небольшой отряд проследовал к выходу из пещеры мимо исследовательской «тарелки». Стало заметно светлее, и Светлана Александровна распорядилась выключить фонарики.

Оказавшись у самого выхода, Приставкин сделал глубокий вдох и остановился, поражённый открывшимся перед ним пейзажем. Остальные, встав рядом с ним, испытали те же чувства. Справа, метрах в ста от них, стояла одинокая скала, у подножия которой в изобилии рос необычайно красивый кустарник, весь усыпанный розовыми цветами. Впереди, насколько хватало взгляда, простирался лес. Он состоял из нескольких пород деревьев; некоторые из них до боли напоминали земные голубые ели, только хвоя на них, по-видимому, была длиннее. Изредка встречались невысокие «сосны» с желтовато-зелёной корой и какими-то необычными плодами, заметно отличающимися от сосновых шишек. Слева, перекатываясь по камням, весело журчал ручей, а прямо перед входом в пещеру раскинулся каменистый луг, покрытый разнообразными растениями, самые высокие из которых достигали примерно метровой высоты. Некоторые из них цвели. Многочисленные насекомые перелетали с цветка на цветок. В воздухе явственно слышалось их жужжание.

Лёгкий ветерок развевал волосы Приставкина. Он поднял голову, любуясь безоблачным зеленовато-голубым небом, и тут же отпрянул вглубь пещеры.

– Все назад! – встревожено крикнул он. Люди инстинктивно подчинились, попятившись на несколько шагов и подняв бластеры.

– Что случилось? – с беспокойством в голосе спросила Светлана Александровна.

– Штизаны, – отрывисто вымолвил Роман Игоревич.

– Неужели выследили нас?! – гневно воскликнула старший биолог.

– Не думаю, – убеждённо произнёс Приставкин. – Две их «тарелки» на значительной высоте пролетели вдалеке от нас.

– А кто такие «штизаны»? – поинтересовался Лемехов.

– Те самые, которые уничтожили «Бирмингем» и поработили местное население, – пояснил Приставкин и тут же, взглянув на Светлану Александровну, задал ей вопрос: – Можно я осторожно выгляну?

– Давайте, Роман Игоревич, только очень осторожно, – после некоторого колебания позволила начальник экспедиции.

Биолог снова приблизился к выходу из пещеры. Некоторое время он тщательно осматривал начинающее потихоньку темнеть небо и затем удовлетворённо сказал:

– Я был прав. Никаких признаков присутствия штизанов.

– Штизаны, шарлатаны, меломаны, – произнёс Скворцов, в свою очередь приближаясь к выходу. – Откуда появилось такое дурацкое название?

– Вы что, когда находились в «тарелке», не слышали, как мы беседовали с местным жителем? – удивилась Светлана Александровна.

– Слышали, но только начало разговора, а потом начались такие помехи, что понять что-либо стало просто невозможно, – словно оправдываясь, ответил Лемехов.

– Вот оно что… – протянула Светлана Александровна. – Местный пастух объяснил нам, что родина пришельцев – планета, которую они называют Штизан. – Мельком глянув на наручные часы, входящие в комплект скафандра, она повернулась к Скворцову: – Так! Полчаса прошли. Теперь ваша очередь, Олег Владимирович.

– Моя, так моя. Спорить не буду, – пробасил тот, снимая шлем. – Эх, хорошо-то как! Воздух гораздо лучше, чем в скафандре. Ароматный воздух!

– Я начинаю вам завидовать, – полушутя-полусерьёзно сказал Александр Петрович. – Чур, я – следующий.

– Не возражаю, – улыбнувшись, ответила Светлана Александровна. Впрочем, на ней пока был надет шлем, поэтому её улыбки никто из стоящих рядом мужчин не заметил. Женщина поймала себя на мысли, что её переживания по поводу неопределённости положения, в котором оказались участники экспедиции, постепенно уступают место положительным эмоциям. Ей начинала нравиться эта планета. Люди, с которыми судьба свела её на неопределённо длительный срок, были надёжными товарищами, и что-то в глубине сердца подсказывало ей, что всё будет хорошо.

– Надо же, пения птиц почти не слышно, – заметил Скворцов. – Хоть бы одна мимо пролетела.

– А ты голову подними, и поймёшь причину, – с едва заметной иронией ответил ему Приставкин.

Все взглянули вверх и вскоре заметили стаю больших, по всей видимости, хищных птиц, отдалённо напоминающих земных орлов. Они лениво шевелили крыльями, казалось, не прилагая никаких усилий, чтобы держаться в воздухе. Ветер постепенно относил их в сторону леса. Вдруг один из «орлов» камнем упал вниз и через некоторое время на небольшой высоте пролетел над людьми, крепко держа в когтях свою добычу – пушистого лесного зверька, который отчаянно кричал и пытался вырваться. Остальные птицы продолжили свой неторопливый полёт, словно ничего не случилось.

Постепенно темнело. Жужжание насекомых стихло, но вскоре со всех сторон раздались стрекотание и прочие незнакомые людям звуки, не поддающиеся точной формулировке.

– Давай, Саша, снимай шлем, – вновь взглянув на часы, сказала Светлана Александровна.

– С удовольствием, – откликнулся историк и подставил лицо под лёгкий ветерок, несущий прохладу. Прошло ещё минут двадцать. На небе зажглись первые звёзды. Люди стояли у входа в пещеру и думали каждый о своём. В глубине леса послышалось грозное рычание, которое с каждой минутой становилось всё отчётливее.

– Хозяева возвращаются, – спокойно произнёс Лемехов, снимая бластер с предохранителя. Мужчины последовали его примеру. Вскоре рычание превратилось в рёв, от которого, казалось, разрушатся окрестные скалы.

– Светлана Александровна, посветите нам, – попросил Александр Петрович.

Женщина зажгла фонарик, который тут же выхватил в сгустившихся сумерках оскаленную пасть хищника невероятных размеров. Он находился метрах в пятнадцати от людей и уже готовился к прыжку. Светлана Александровна успела разглядеть полосатую морду с изогнутыми клыками и огромные когтистые лапы. Залп из трёх бластеров превратил это чудовище в бесформенную груду пережаренного мяса, которое шипело, постепенно остывая и распространяя вокруг себя тошнотворный запах палёной шерсти. Другой хищник бросился обратно в лес, и Светлана Александровна, в свою очередь сняв шлем, долго вслушивалась в удаляющийся треск ломающегося кустарника.

– Это ещё что такое? – удивился Скворцов, указывая рукой на странное свечение, только что появившееся над дальней частью леса. – На пожар, вроде бы, не похоже!

– А ты взгляни на скалу, и всё поймёшь, – в голосе Приставкина звучал явный сарказм.

Все посмотрели на скалу. Её верхнюю часть окутал оранжевый ореол, с каждой минутой разгоравшийся всё сильнее. Скворцов недоумённо пожал плечами.

– Я пока тоже ничего не понимаю, – признался Лемехов. Старший биолог сконфуженно молчала, тем самым признаваясь в собственной неосведомлённости.

– Друзья, мы с вами наблюдаем замечательное явление местной природы, – терпеливо и в тоже время с ироничными нотками в голосе произнёс Роман Игоревич. – Это восходит спутник Даны.

Учёные переглянулись. Удивительно, что такое простое объяснение не пришло им в голову. Вскоре макушка оранжевого шара показалась над лесом, а ещё через несколько минут спутник планеты предстал перед землянами во всей красе.

– Апельсин, да и только! – рассмеялся Скворцов. – Однако надо же нам его как-нибудь назвать.

– Пусть пока побудет апельсином, – серьёзно сказал Приставкин и пояснил, увидев вопросительные взгляды товарищей: – У спутника наверняка есть название, которое ему дали местные жители, а раз так, то мы не в праве его переименовывать…

– Иди в «тарелку», умник, – подойдя к биологу, шутливым тоном оборвала его умозаключения Светлана Александровна и уже серьёзнее добавила: – Пойдём, мы тебя проводим.

Она непроизвольно улыбнулась, что не укрылось от мужчин. Лемехов же, как зачарованный, смотрел на лицо своей начальницы в ореоле оранжевого света. Её золотистые волосы в этот момент отливали красной медью. Александр Петрович словно впервые увидел её. «А ведь она вдова и, значит, свободна», – подумал он и тут же постарался прогнать от себя неуместную и несвоевременную мысль. Но сделать это ему оказалось не под силу.

Глава 4

Перед тем, как устроиться на ночной отдых, Светлана Александровна составила график дежурства, поскольку инкубационный период возбудителей инопланетных болезней был неизвестен. Исследователи могли почувствовать себя плохо как уже в ближайшие часы, так и в течение нескольких суток. Поэтому дежурили по три человека, сменяясь каждые два часа. Ночь прошла спокойно. Люди спали до позднего утра, приведя спинки кресел в удобное положение. При этом скафандры сняли за ненадобностью и включили принудительную вентиляцию.

Утром, несмотря на протесты учёных, утверждавших, что они чувствуют себя превосходно, Елена Михайловна измерила всем температуру специальным прибором, который в считанные секунды выдавал информацию о состоянии пациента на небольшом экране. Лемехов следил за её уверенными действиями. Женщина выглядела лет на сорок пять. У неё были короткие густые чёрные волосы и резко очерченные черты лица. Врач отличалась плотным телосложением, обладала сильным характером и не терпела возражений, если дело касалось её профессиональной деятельности. А специалистом она действительно была классным.

Температура у всех оказалась нормальной, и после лёгкого завтрака учёные занялись уборкой пещеры. Надев перчатки, они стали выносить кости и накопившийся мусор далеко от своего нового жилища, засыпая впадину на поверхности почвы. Работа быстро спорилась, так как Скворцов и Лемехов использовали носилки, входящие в комплект оборудования «тарелки».

Землян, покидавших пещеру, каждый раз сопровождали четверо мужчин с бластерами наизготовку. Наблюдая за небом, чтобы вовремя предупредить своих товарищей о появлении штизанов, Светлана Александровна и Михаил Борисович Мышкин всё это время стояли у входа в пещеру. Именно с этого места хорошо просматривалась линия горизонта. Но всё обошлось, ни одна вражеская «тарелка» так и не показалась.

По профессии Михаил Борисович был ботаником, и несколько раз ловил себя на мысли, что ему очень хочется подробно рассмотреть чрезвычайно интересующее его цветущее неподалёку растение, но, каждый раз бросая беглый взгляд на серьёзное лицо старшего биолога, не решался покинуть свой пост. Моложавый, высокий блондин с длинными волосами, мускулистый, с сильными руками и сильными же пальцами, тонкий психолог, он пользовался успехом у женщин. Всё чаще поглядывая на Светлану Александровну, Мышкин постепенно забыл об инопланетном растении и полностью перенёс своё внимание на обаятельную начальницу, стоящую в двух шагах от него. Чем дольше он смотрел на неё, тем больше она ему нравилась; и ботаник уже всерьёз размышлял о том, что было бы неплохо за ней приударить, только нужно немного подождать, пока у Светланы утихнет душевная боль после смерти мужа.

Закончив уборку, учёные вернулись в «тарелку», где после обеда Елена Михайловна стала снова измерять им температуру. Завязавшаяся между землянами непринуждённая беседа была прервана её громким участливым голосом:

– Владимир Вячеславович, как вы себя чувствуете?

– В горле немного першит, и голова начинает болеть, – признался Капустин. Он выглядел лет на сорок, с огненно-рыжей шевелюрой и лицом, усыпанным веснушками. Взоры всех окружающих обратились на него. От повышенной температуры лицо Владимира Вячеславовича порозовело. Пощупав у больного пульс и проведя осмотр носоглотки, Елена Михайловна озабоченно произнесла:

– Будем надеяться, что перед нами одна из разновидностей гриппа.

Достав из аптечки упаковку сильнодействующего комплексного противовирусного препарата, она дала Капустину одну таблетку. Скворцов заботливо подал больному стакан с водой.

Через некоторое время ещё у одного учёного стала повышаться температура, а Капустин начал чихать и кашлять. Тогда Елена Михайловна, не дожидаясь у других появления признаков заболевания, назначила всем, включая себя, тот же самый препарат.

К ночи исследовательская «тарелка» превратилась в лазарет. Заболевших было уже шестеро. У Капустина, несмотря на интенсивное лечение, температура поднялась до сорока градусов. Утром на ногах оставались трое: Скворцов, Елена Михайловна и Лемехов. Они ухаживали за своими больными товарищами. Капустину стало немного лучше, температура у него начала спадать, и он забылся тревожным сном.

Обедал Лемехов в одиночестве. Несмотря на бессонную ночь, он чувствовал себя достаточно бодро. Закончив есть, Александр Петрович взглянул на часы и выпил таблетку. Потом пошёл давать лекарство остальным. Покончив с этим делом, сел за выдвижной столик и внёс записи в тетрадь, в которой отметил время приёма лекарства каждым заболевшим. «Вот незадача, – подумал Лемехов, – когда болезнь свалит и меня, кто будет ухаживать за моими товарищами?»

Утром Капустин проснулся, почувствовав, что кто-то подошёл к нему вплотную. Открыв глаза, он увидел перед собой осунувшееся лицо Лемехова.

– Как дела, дружище? – поинтересовался Александр Петрович.

– Гораздо лучше. Есть хочется.

– А мне уже ничего не хочется, только спать.

– Что, тоже заболел? – участливо спросил Капустин.

– Нет, температура у меня нормальная. Устал вот немного…

– Так ложись и спи. Скажи лишь, что нужно делать, я справлюсь.

Лемехов всё объяснил, после чего лёг в своё кресло и моментально уснул. Вскоре раздался его богатырский храп.

«Удивительный человек», – подумал Владимир Вячеславович, вставая с кресла. Он подошёл к столику и стал знакомиться с записями в тетради…

Через трое суток почти весь экипаж был здоров. Некоторые ещё испытывали лёгкую слабость, а Скворцова пришлось лечить от бронхита – вирус вызвал у него осложнение. Лемехов так и не заболел. Выспавшись и с аппетитом поев, он сменил уставшего Капустина и продолжил ухаживать за выздоравливающими товарищами.

– Надо же! – удивлялась Елена Михайловна. – Вероятность того, что кто-то из нас окажется невосприимчив к болезни, один шанс из миллиона. И вот – пожалуйста!

– Это не иначе, как добрый знак судьбы, – с улыбкой глядя на Лемехова, сказала Светлана Александровна. – Значит, у нас и дальше всё будет хорошо.

– Конечно, – согласился историк, – нам непременно будет везти и впоследствии. Однако уже сейчас нужно идти на охоту: запасы продуктов подходят к концу. Питьевой воды тоже почти не осталось. Хорошо, что ручей рядом.

Он взял пустую канистру и, оглядев мужчин, спросил:

– Кто идёт со мной?

– Подождите, Александр Петрович! – встрепенулась Елена Михайловна. – Воду нужно обязательно кипятить, и даже руки мыть исключительно кипячёной водой, иначе мы заразимся ещё какой-нибудь гадостью.

– Тогда сначала заготовим дрова, – согласился Лемехов. Он поставил канистру обратно и открыл один из шкафчиков с инструментами. Достав пилу и два топора, в сопровождении четырёх товарищей направился к шлюзовой камере.

Ближе к вечеру Александр Петрович угощал своих слегка похудевших коллег варёным мясом. Все ели и нахваливали.

– Жаль, что у нас сóли не так уж много осталось, – посетовала Светлана Александровна.

– Невелика беда, со временем найдём, – отозвался Капустин. – Но какого зверя Александр Петрович подстрелил! Представьте: по внешнему виду он похож на лося, однако шкура у него пятнисто-полосатая. А форма рогов и вовсе, как у козла, только гораздо большего размера.

– Александр Петрович прямо-таки снайпер, – поддакнул Приставкин, который тоже ходил на охоту. – Я и опомниться не успел, как он уже вскинул ружьё и – «бах!» – с одного выстрела наповал.

– Так вы меня совсем захвалите, ещё зазнаюсь, – улыбнулся Лемехов. – Ничего удивительного в моей меткости нет: в юности я немного увлекался биатлоном.

Постепенно разговор учёных сконцентрировался на воспоминаниях об их жизни на Земле. Люди давно перешли на «ты», словно всегда были добрыми товарищами. Только к Светлане Александровне все присутствующие продолжали обращаться исключительно по имени-отчеству. Так тысячелетиями было заведено в Английской Империи: руководители любого ранга пользовались у подчинённых непререкаемым авторитетом, их приказы не обсуждались. Но и спрос с начальника за непродуманные и ошибочные решения был велик. Поэтому, когда руководитель экспедиции попросила слово, учёные немедленно замолчали.

– Господа, – официальным тоном сказала Светлана Александровна, – я полностью разделяю вашу радость. Это прекрасно, что мы сумели приспособиться к жизни на этой замечательной планете, что все мы живы и здоровы. Но, уважаемые коллеги! Вспоминая Землю, мы забыли о своём долге перед ней. Ведь у нашей Империи появился могущественный, безжалостный враг. Я считаю, что раз уж мы оказались здесь, то обязаны хотя бы попытаться чем-то помочь нашей цивилизации, например, узнать о штизанах как можно больше. Я пока ещё не решила, как именно мы это сделаем, поэтому прошу каждого из вас хорошенько поразмыслить и потом высказать мне свои соображения.

– Я уже думал об этом, – тут же отреагировал Приставкин. – Мне кажется, что решение лежит на поверхности. Ведь у нас есть знакомый среди местных – Зенк. У него или при его помощи можно попытаться добыть интересующую нас информацию.

– Правильно мыслит Роман Игоревич, – поддержал Приставкина Лемехов. – Этот Зенк единственный, на кого мы можем положиться. К тому же я помню примерный маршрут к его деревне.

– Видимо, так мы и поступим, – задумчиво произнесла Светлана Александровна. – Как вы считаете, Александр Петрович, сколько людей вам понадобится, чтобы с максимальной безопасностью добраться до деревни, где живёт пастух?