Из грязи в князи

Командир крейсера своей внешностью напоминал старого морского волка. Он выглядел лет на сорок пять. Среднего роста, худощавого телосложения. Белый офицерский китель контрастировал с чёрной шкиперской бородкой. Вокруг голубых глаз лучиками разбегались морщинки. Характер у Василия Николаевича был властный, но он любил и ценил юмор. Услышав хорошую шутку, командир заразительно смеялся, и тогда лучики вокруг его глаз удлинялись и становились глубже.

Сейчас он сидел в удобном кресле в командирской каюте и беседовал со своей женой – красивой блондинкой, чуть выше его ростом, выглядевшей лет на тридцать. Она занимала должность старшего биолога и была одета в зелёный приталенный комбинезон. Женщина неторопливо прохаживалась мимо Василия Николаевича, увлечённо жестикулируя в такт своим словам, но командир слушал её в пол-уха, откровенно любуясь фигурой жены и ожидая удобного момента, чтобы притянуть её к себе и приласкать. Не замечая этого, Светлана Александровна продолжала увлечённо отстаивать свою точку зрения, которую считала единственно верной:

– Ну пойми, Вася, если в планетной системе Ахернара окажутся хоть какие-нибудь формы жизни, то именно я должна возглавить исследования непосредственно на месте. Зря что ли я столько лет училась! И, в конце концов, я – старший биолог и имею право…

В этот момент Василий Николаевич неожиданно резко подался вперёд и, обхватив сильными руками супругу за талию, легко посадил её к себе на колени. Она осеклась на полуслове, гневно повернув к нему голову, но это привело лишь к тому, что командир одарил жену страстным поцелуем. Светлана сразу стала податливой и мягкой, как воск.

– Как тебе не стыдно, Вася, – выдохнула она, – ты совсем меня не слушал!

– Так не бывает, Света. Ты же знаешь: я всегда внимательно выслушиваю собеседника, – произнёс Василий Николаевич, ловко расстёгивая комбинезон жены.

– Ну, Вася, пожалуйста, разреши мне возглавить экспедицию, – проворковала Светлана Александровна, крепче прижимаясь к мужу.

– Хорошо, милая. Твоя взяла, – с нежностью в голосе сказал командир, целуя женщину за ушком. – Но обещай мне, что будешь предельно осторожна.

– Обещаю, Васенька, обещаю, – хихикнула жена и прильнула к супругу всем телом…

Через две недели «Бирмингем» завис на стационарной орбите над второй от звезды планетой. Всего учёные обнаружили в системе Ахернара четыре планеты, но первая располагалась слишком близко к светилу, и её поверхность буквально плавилась от огромной температуры. Вероятность того, что там существовали хоть какие-нибудь формы жизни, была очень низка. Третья и четвёртая планеты, напротив, располагались слишком далеко. Их планировалось исследовать в последнюю очередь. Зато планета, над которой находился звездолёт, была на загляденье. Её поверхность на две трети покрывал океан. Приборы показали наличие двух больших материков и третьего, который был в два раза меньше, чем его соседи.

Планета была лишь немного меньше Земли и надёжно защищена мощной атмосферой. Вскоре спектральный анализ показал, что воздух на ней очень близок по составу к земному, а значит, пригоден для дыхания людей. Конечно, спускаться на поверхность планеты без скафандров никто из учёных не собирался: мало ли какие неизвестные земной науке болезни можно было подхватить. Но всё равно эмоции у всего экипажа звездолёта били через край: на планете была обнаружена не просто жизнь, но жизнь разумная.

На одном из материков с орбиты отчётливо были видны небольшие города, окружённые каменными стенами, и характерные сооружения, очень напоминающие средневековые замки. В состав разведывательной экспедиции кроме Светланы Александровны вошло ещё четырнадцать учёных. Командир звездолёта настоял на том, чтобы все они взяли с собой бластеры (так назвали оружие инопланетян, стреляющее мощными энергетическими сгустками).

Экипаж «летающей тарелки» выслушал последние напутствия Василия Николаевича и облачился в скафандры. Двум мужчинам на груди прикрепили синхронные электронные переводчики, которые могли перевести на русский язык слова любого разумного существа, а также проделать обратную операцию. В последний момент Светлана Александровна взяла с собой две дополнительные аптечки, в которых, кроме всего прочего, находились антибиотики широкого спектра действия. С прекрасным настроением учёные заняли свои места в летательном аппарате, и через некоторое время толстые бронированные двери шлюзовой камеры раскрылись. Историк Лемехов взял управление «тарелкой» на себя и плавно вывел её в безвоздушное пространство.

– Саша, летим к материку, на котором обнаружены города, – распорядилась Светлана Александровна. – Только к самим городам слишком близко не приближайся.

– Слушаюсь, командир, – ответил Лемехов и круто повёл «тарелку» на снижение…

Проводив жену, Василий Николаевич взглянул на часы и вспомнил, что через двадцать минут должен состояться плановый сеанс связи с Землёй. Быстрым шагом он направился в командную рубку. Заняв своё кресло, оглядел подчинённых и громко произнёс:

– Господа! Прошу всех удвоить бдительность. Внимательно следите за показаниями приборов.

– Разумеется, господин полковник, – откликнулся один из офицеров, – мы только этим и занимаемся.

– Господин капитан! – обратился к нему Василий Николаевич. – Не спускайте глаз со спутника обнаруженной нами планеты. Мы понятия не имеем, что находится с его обратной стороны.

– Слушаюсь, господин полковник! Есть не спускать глаз со спутника!

Это небесное тело отдалённо напоминало Луну. Однако его диаметр был на треть меньше, и кратеров на нём было не так уж много. К тому же спутник находился ближе к планете, чем Луна к Земле.

В рубку вошёл корабельный «мыслитель» и сел за стол рядом с полковником, готовясь к работе. После установления связи Василий Николаевич продиктовал мыслеграмму, в которой сообщил Земле, что на открытой планете по всем признакам имеется разумная жизнь, хотя и низкоорганизованная. Также командир крейсера доложил, что к поверхности планеты отправлена «летающая тарелка» с экипажем из пятнадцати человек.

«Мыслитель» ещё не закончил передавать сообщение, как вдруг тот самый капитан, которому было поручено наблюдать за спутником, возбуждённо закричал:

– Тревога! Господин полковник, вижу корабли противника!

– Продолжайте передавать на Землю всю информацию, которую услышите, – приказал командир «мыслителю», одновременно нажимая кнопку общей тревоги.

– Включить вспомогательные двигатели! – голос командира звучал уверенно, вселяя надежду в сердца собравшихся в рубке офицеров.

– Вспомогательные двигатели включены!

– Включить основной двигатель!

– Основной двигатель включён! Господин полковник! Они уже рядом! Их скорость намного выше, чем у нас!

– Вижу, – хладнокровно ответил Василий Николаевич. – Придётся принимать бой. Приготовить к бою все ракетные установки!

Вынырнувшие из-за спутника три инопланетных звездолёта, действительно успели набрать приличную скорость и взяли «Бирмингем» в клещи. Штурман по приказу командира направил крейсер им навстречу. Звездолёты противника сильно отличались от того, который сейчас находился в лунном кратере. Сверху и с боков они имели выступающие конструкции, которые, по мнению полковника, служили не только в оборонительных, но и в наступательных целях. Во всяком случае, выглядели эти корабли достаточно грозно. Только по расположению командной рубки, размерам и форме корпуса можно было догадаться, что эти боевые звездолёты являются «родственниками» ранее захваченного землянами корабля.

Василий Николаевич успел высказать это соображение «мыслителю», после чего крикнул:

– Кормовые орудия: огонь!

И тут же:

– Бортовые установки: огонь!

«Мыслитель» передал на Землю и эти последние слова командира. Два инопланетных крейсера прошли мимо «Бирмингема», произведя в него массированные залпы. Земной корабль успел ответить тем же. В это время третий звездолёт пришельцев поднырнул под земной крейсер снизу и расстрелял его днище из ракетных установок, после чего «Бирмингем» прекратил своё существование. Получив около сотни пробоин, он развалился на куски, объятые пламенем. Обломки корабля ещё несколько недель падали на поверхность планеты, частично сгорая в плотных слоях атмосферы.

Не повезло и двум крейсерам пришельцев. Из-за серьёзных повреждений они потеряли управление и, поскольку двигались в сторону планеты, вскоре взорвались на территории самого маленького материка. Оставшийся невредимым третий инопланетный звездолёт сбросил скорость и, сделав чётко рассчитанный поворот, занял место на орбите планеты. Через небольшой промежуток времени от него отделились пять «летающих тарелок» и хищно скользнули вниз…

– Вот такие дела, – с грустными нотками в голосе завершил свой рассказ Всеволод. – Так или почти так развивались события в планетной системе Ахернара полтора часа назад. Выходит, что интуиция опять не подвела Сергея, и от пришельцев ничего хорошего нам ждать не приходится.

– Судя по мыслеграмме, переданной с «Бирмингема», мы имеем дело именно с той цивилизацией, чей разведывательный звездолёт нам удалось захватить, – поддержал брата Ярослав. – Они напали внезапно, даже не попытавшись вступить в переговоры. Причём, – он поднял вверх указательный палец правой руки, – обнаруженная планета никак не может быть их родиной.

– Так оно и есть, – подхватил высказанную мысль Сергей Сергеевич. – Видимо, пришельцам присуща крайняя степень агрессивности, а планета, о которой идёт речь, скорее всего, является их колонией.

– Ты невнимательно слушал мыслеграмму, – размеренным голосом возразил я. – Воздух на планете подходит для дыхания людей, но никак не пришельцев. Я считаю, что пока у нас слишком мало информации, чтобы делать далеко идущие выводы. Во всяком случае, планета не может быть их колонией в полном смысле этого слова, хотя какие-то свои интересы у пришельцев на ней, безусловно, есть.

– Надо во всём досконально разобраться, – кивнув головой, твёрдо произнёс Сергей Сергеевич. – Кроме того, на планету спустились пятнадцать человек. Если они там выживут, то будут ждать помощи с Земли. Мы не можем бросить этих людей на произвол судьбы.

– Всеволод! Ты можешь сказать, сколько наших кораблей сейчас находится ближе всех к Ахернару? – озабоченно спросил я, вставая с кресла и подходя к окну.

– Конечно, могу, – повернув голову в мою сторону, уверенно ответил мой друг. – Не дальше, чем в двадцати световых годах от места трагедии у нас есть пять крейсеров.

– Думаю, что этого будет вполне достаточно, – с задумчивым видом посмотрев в окно, высказал я мысли вслух; потом, повернувшись к собеседнику, добавил, тщательно подчёркивая каждое слово: – Во время очередных сеансов связи прикажи командирам этих кораблей срочно следовать в район Ахернара. Затем постоянно координируй их действия, чтобы на место они прибыли одновременно. Кроме того, отправь из Солнечной системы ещё десять крейсеров в тот же район в целях усиления нашей группировки. Посмотрим, что из этого получится.

– Хорошо, Сергей. Сегодня же я этим займусь.

– Что-то мне подсказывает, что наша затея приведёт к грандиозной войне с пришельцами, – глубокомысленно заметил Сергей Сергеевич. По едва заметным признакам я почувствовал, что он встревожен, но старается скрыть это от нас.

– Этой войны мы всё равно не сможем избежать, – решительно сказал я, меряя комнату большими шагами, словно уже был готов кинуться в бой. – Рано или поздно разведывательные звездолёты пришельцев обнаружат Солнечную систему, и тогда нам придётся защищаться. К тому же мы не страусы, чтобы прятать голову в песок при первой же опасности. Наш Межзвёздный Флот составляет почти четыреста крейсеров. Будем строить ещё.

Я остановился напротив старшего брата и произнёс уже более спокойным голосом:

– Ярослав! Даю тебе персональное поручение. Возьми под свой личный контроль разведку месторождений металлов в Солнечной системе.

Он поднял на меня свои лучистые немного уставшие глаза и успокаивающе махнул рукой:

– Не беспокойся, Сергей. Сделаю всё от меня зависящее.

– А что, – удивился Всеволод, – разве ресурсов Земли для постройки новых кораблей не хватит?

– Смотря сколько строить, – взглянул я на друга. – Может случиться так, что нам понадобится очень много боевых звездолётов. Кроме того, я надеюсь, что со временем у нас появятся колонии, а значит, потребуются пассажирские и грузовые корабли…

Вскоре, тепло попрощавшись друг с другом, мы покинули нашу «штаб-квартиру». Я наспех поужинал и, несмотря на позднее время, прошёл в свой кабинет, где устроился в своём излюбленном кресле и надолго задумался. «Война с пришельцами неизбежна, – сказал я себе, – а нам есть, что терять…»

Все последние столетия население Империи медленно, но постоянно росло и к настоящему времени составило около восьми с половиной миллиардов человек. Триста миллионов из них переселились на Марс. Там появился ряд крупных городов, начали бурно развиваться промышленное и сельскохозяйственное производство.

В Империи фактически остался один язык – английский, то есть несколько видоизменённый русский. Он постепенно вытеснил все другие языки, лишь кое-где сохранились местные диалекты. Всё это время неуклонно повышался материальный, культурный и образовательный уровень жизни моих подданных. По всем основным показателям колонии догнали метрополию.

Благодаря массовому применению инопланетной медицинской аппаратуры удалось победить многие считавшиеся раньше неизлечимыми болезни и поднять максимальную продолжительность жизни до двухсот сорока лет.

Семьдесят лет назад в системе звезды Поллукс исследователи обнаружили планету с примитивными формами жизни. Все последние десятилетия по моему приказу там проводили незначительную коррекцию атмосферы, а недавно на Лидии (так учёные назвали новую планету) образовалась небольшая, всего из шестнадцати тысяч человек, земная колония. По отработанной на Марсе технологии здесь начали создавать почвенный слой. «Пройдёт не так уж много времени, и этот мир будет выглядеть шикарно, – представил себе я. – Зазеленеют травы и кустарники, пойдут в рост деревья. Молодые леса огласятся пением птиц, в многочисленных водоёмах размножится рыба. А какая впоследствии там будет охота!..»

На Лидию я возлагал большие надежды, прекрасно понимая, что рост населения на Земле будет продолжаться и дальше, а, поскольку новая колония располагалась по космическим меркам почти рядом – в каких-нибудь тридцати пяти световых годах от метрополии, – то со временем туда можно будет переселить значительную часть избыточного населения.

Теперь вот новая планета в системе Ахернара, да ещё с разумной жизнью. Если бы не эти кровожадные пришельцы! Но ничего, моя Империя окрепла настолько, что сможет оказать достойное сопротивление любому противнику. Хоть я и терпеть не могу войну, но, если не удастся договориться с инопланетянами по-хорошему, уступать им без боя ту часть Галактики, где сейчас находится земной Межзвёздный Флот, я не намерен.

Глава 3

…Благодаря удачному стечению обстоятельств исследовательская «тарелка» с «Бирмингема» уже через полчаса после вылета оказалась на высоте трёх километров над интересующим Светлану Александровну материком. Маскируясь среди ползущих непрерывной чередой облаков, Лемехов вёл «тарелку» вглубь континента, то и дело восхищаясь проносящимися внизу пейзажами:

– Надо же, почти как у нас на Земле: и леса, и степи, горные массивы, реки и озёра.

– А вон и городок впереди показался, – заметил Олег Владимирович Скворцов – добродушный толстячок чуть ниже среднего роста, – давайте спустимся ниже, рассмотрим это великолепие.

– Стоп! – резко скомандовала Светлана Александровна, словно внезапно наткнулась на какое-то препятствие, и добавила уже более спокойным голосом: – Пока нас не должны увидеть. Саша, видишь вон ту деревушку? Посади «тарелку» в удобном месте километра за три до неё.

Удобным местом оказалась среднего размера поляна, окружённая высокими деревьями необычного вида. Во время снижения учёные разглядели в иллюминаторы сквозь редкий подлесок несколько десятков животных, отдалённо напоминающих свиней. «Тарелка» замерла, чуть не касаясь изумрудной травы, покрывающей центральную часть поляны.

– Поздравляю с прибытием! – улыбнулась Светлана Александровна, но тут же перешла на официальный тон. – Со мной на разведку пойдут Приставкин, Мышкин и Капустин. Остальным оставаться в «тарелке» и быть начеку.

Старший биолог и трое мужчин вооружились бластерами и прошли в шлюзовую камеру. Вскоре они ступили на поверхность неизвестной планеты. Их скафандры заблестели в красноватых лучах Ахернара, который стоял высоко на небосклоне.

– За мной! – коротко распорядилась Светлана Александровна, не оглядываясь назад, будучи уверена в том, что за ней следуют остальные. Учёные, выставив вперёд оружие, осторожно ступили под сень инопланетных деревьев. Их могучие, в три обхвата стволы в некоторых местах покрывали кольцевые наросты. Кора деревьев была красновато-коричневой. В остальном лесные великаны чем-то напоминали земные дубы, за исключением листьев, которые, на взгляд Светланы Александровны, оказались несколько мелковаты для таких больших деревьев.

– Ой! Какая прелесть! – воскликнула старший биолог, сделав несколько десятков шагов вглубь леса и обнаружив приличных размеров «свинью», которая усердно рылась под корнями огромного «дуба», помогая себе изогнутым роговым образованием, располагавшимся чуть выше глаз животного.

– Ух ты! – не смог сдержать своего восхищения один из подошедших ближе мужчин. – Какой очаровательный носорожек!

Капустин Владимир Вячеславович по профессии был геологом, хотя, в общих чертах, разбирался и в биологии.

– Да нет же! Перед нами скорее свинья, – поправил его Роман Игоревич Приставкин, занимавший должность рядового биолога.

– Это с таким-то рогом и толстыми ногами? – недоверчиво спросил Капустин.

– Да! Инопланетная свинья! – твёрдо ответил Роман Игоревич.

Внезапно в глубине леса раздались щёлкающие звуки и громкая членораздельная речь. Учёные, не сговариваясь, притаились за ближайшим кустарником, и, начавшаяся было между ними дискуссия по поводу обнаруженного животного, прервалась на полуслове.

– А вот и свинопас, – тихонько произнёс Мышкин Михаил Борисович, когда из леса показалось обезьяноподобное существо с длинным хлыстом в волосатой пятипалой руке. Этот индивидуум, одетый в штаны и рубаху, перевязанную вокруг пояса верёвкой, был босым, и что-то выкрикивал, периодически щёлкая хлыстом. Михаил Борисович легонько нажал на кнопку электронного переводчика, и очередная фраза «свинопаса» стала понятной спрятавшимся в кустарнике людям:

– Хохря! Бессовестная скотина! Вот ты где? А ну, марш к своим! – и «свинопас» щёлкнул хлыстом у самого уха «свиньи». Та, жалобно взвизгнув, неожиданно быстро побежала в лес. Абориген развернулся на сто восемьдесят градусов и, закинув рукоять хлыста на плечо, собрался было последовать за животным, но тут же застыл на месте, услышав слова Мышкина, трансформированные переводчиком:

– Стой! Стрелять буду!

Земляне полукольцом приблизились к «свинопасу».

– Повернись! – приказал Михаил Борисович. Существо немедленно подчинилось, и, увидев перед собой людей в скафандрах, вооружённых бластерами, упало на колени, с мольбой вытянув перед собой длинные руки:

– О, могущественные штизаны! Не убивайте бедного пастуха!

– Успокойся! Не собираемся мы тебя убивать, – как можно миролюбивее произнёс Мышкин, в знак подтверждения своих слов отводя дуло бластера в сторону. – Встань, наш разумный брат!

Пастух поднялся и недоверчиво воззрился на людей. Те в свою очередь с интересом рассматривали его лицо с большими надбровными дугами и обезьяноподобным носом. Глубоко посаженные глаза аборигена светились желтоватым отливом, но взгляд его отличался осмысленностью. Роста он был небольшого, руки длиннее ног, и все части его тела, не скрытые под одеждой, поражали землян густым волосяным покровом. Лишь лицо было относительно безволосым, покрытым короткой щетиной.

«Лёгкая небритость», – подумал землянин, а вслух продолжил:

– Давай знакомиться. Меня зовут Михаил. А ты кто?

– Зенк, – поняв, что от него хотят, ответил местный.

– Зенк, – как попугай, повторил электронный переводчик.

Земляне рассмеялись и опустили бластеры.

– Спроси его, как называется эта планета? – с нотками нетерпения в голосе сказала Светлана Александровна.

– Дана, – несколько удивлённо ответил Зенк и в свою очередь поинтересовался:

– Значит, вы не штизаны?

– Кто такие штизаны? – задал встречный вопрос Мышкин, беря инициативу в свои руки.

– Это безжалостные существа. Они поработили мой народ. У них такое же оружие, как у вас, – пастух указал рукой на один из бластеров и, продолжая внимательно рассматривать людей, добавил более уверенным тоном: – Штизаны одеты так же, как и вы, но они гораздо выше.

– Мы – люди, – отчётливо проговорил Михаил Борисович. – Как давно штизаны находятся на вашей планете?

Пастух задумался, наморщив лоб. Наконец, ответил:

– Точно не знаю, но где-то сто пятьдесят лет назад они прилетели с неба. Убили много даниан, в основном стариков и пожилых. Остальным приказали во всём их слушаться. Теперь многие из наших бесплатно работают на шахтах, но все они умирают от какой-то страшной болезни. У них выпадают волосы, а тело покрывается язвами.

Учёные переглянулись: явные симптомы лучевой болезни в запущенной форме.

– Ближайшая такая шахта находится в трёх днях пути, – Зенк махнул рукой куда-то на восток. – А вы на чём прилетели?

– Пойдём, увидишь наш кораблик, – предложил Михаил Борисович, направляясь к поляне. Обернувшись, он веско добавил: – Штизаны не всегда будут хозяйничать на Дане. Мы, люди, их прогоним.

Оказавшись на опушке, Зенк взглянул на «тарелку» и удовлетворённо кивнул:

– Да, вы – не штизаны. Их корабли выглядят иначе. – И, повернув голову к Мышкину, торопливо продолжил: – Я хочу вас предупредить. Немедленно улетайте отсюда, вам грозит опасность. На Дане штизаны построили крепости, откуда их корабли вылетают в разных направлениях. Они часто пролетают над нашей деревней. Если они вас заметят, то убьют не задумываясь.

– Спасибо, Зенк, – с чувством произнёс Михаил Борисович. Потом обратился к Светлане Александровне:

– Госпожа Полянская! Вы ещё не связывались с «Бирмингемом»?

– Пытались. Но связь продолжалась меньше минуты, после чего прервалась. Радисту удалось лишь понять, что наш звездолёт внезапно атакован. Получается, что Зенк сказал нам правду. Ребята, скорее всего «Бирмингем» погиб, и мы остались на этой планете совершенно одни, – её голос дрогнул.

Исследователи словно оцепенели, услышав страшную весть.

– Послушай, Зенк, – после некоторого раздумья обратился Михаил Борисович к пастуху, – ты хочешь нам помочь?

– Да, хочу, – тут же откликнулся данианин.

– Дело в том, что наш большой корабль, на котором мы прилетели, уничтожили штизаны. Теперь они тоже наши враги, понимаешь?

– Понимаю, Ми-ха-ил. Вам нужно спрятаться, правильно?

– Да, Зенк. Нас слишком мало, и нам нужно дождаться помощи от своих соплеменников: они нас в беде не бросят.

– В таком случае, летите туда, – Зенк показал рукой на запад. – В пяти днях пути начинаются горы. Увидите одиноко стоящую скалу, напоминающую колонну, и возле неё ищите вход в пещеру. Она очень большая. Там вы легко спрячете ваш корабль.

– Спасибо, Зенк, большое спасибо. Позволь задать тебе последний вопрос: ты случайно не знаешь, почему наших врагов зовут штизанами?

– Как не знать? Конечно, знаю. Мне дед рассказывал, когда был жив. Так называется их планета – Штизан.

Мышкин удовлетворённо кивнул:

– Прощай, Зенк. Пожалуйста, никому о нас не рассказывай. И помни: скоро на вашей планете всё изменится в лучшую сторону.

– Прощайте, люди, – грустно сказал Зенк, глядя, как учёные один за другим исчезают в летательном аппарате. Вскоре «тарелка» отделилась от поляны, плавно набрала высоту и быстро скрылась за деревьями в указанном пастухом направлении. Тяжело вздохнув, Зенк направился в лес, и вскоре оттуда раздалось щёлканье хлыста и визг «свиней», отставших от стада.

…Едва разведчики вернулись в «тарелку», как Светлана Александровна скомандовала:

– Все по местам. Приготовиться к взлёту!

Потом, застёгивая ремни безопасности, обратилась к Лемехову:

– Александр Петрович! Держите курс строго на запад и ведите «тарелку» как можно ниже, чтобы нас не засекли вражеские радары.

Лемехов, не поворачивая головы, в знак согласия молча поднял большой палец правой руки, и стал сосредоточенно следить за показаниями приборов. Хотя он был в скафандре, Светлана Александровна по памяти представила историка без него. Александр Петрович, немного выше среднего роста, с крепкой шеей, коротко стриженными светлыми волосами и проницательными серыми глазами выглядел лет на тридцать пять. На рельефных скулах, когда он был чем-то взволнован, перекатывались желваки. Во всём облике Лемехова чувствовалась большая физическая сила.