Светлый. Книга 2. Долины

Всю битву Башан находился на стенах, сражался вместе со всеми, укреплял проломы, падал без сил для короткого отдыха и снова шёл на стены. В какой-то момент боя к нему подбежал гонец с требованием старейшины немедленно явиться в мастерскую. Подробностей он сообщить не успел, был сражён ворвавшимися на стену людьми. Вступив в рукопашную и сбросив атакующих со стены, Башан бегом направился на вызов. Пробегая по разрушенным и горящим улицам города, он не думал о причинах вызова, а только о том, чтобы скорее вернуться обратно. Ворвавшись в мастерскую с такой скоростью, что дверь от удара слетела с петель, он замер посередине зала. Перед ним находились двое. И если одним был известный ему старейшина, то второго он видел первый раз в жизни, хотя и слышал немало. Вторым был человек. Если точно, то не совсем человек, это был так называемый маг. Выглядя, как люди, людьми они не являлись. Хотя и были ну ооочень похожи. Дорожный плащ, странной формы шляпа, с широкими полями и острым концом, и, конечно же, посох. Был он худощав, в меру упитанным или толстяком, разглядеть под широким плащом не представлялось возможным. Цепкий, внимательный взгляд светло-серых глаз, приковал к себе внимание Башана.

– Ты прекрасно понимаешь, что какого-то перемирия, а уж тем более победы быть не может. Идёт война на уничтожение гномов. Ты можешь сегодня, максимум завтра погибнуть сражаясь с людьми. А можешь покинуть эту битву и вернуться для борьбы позже. Чтобы возглавить сопротивление и добиться возрождения гномьей расы. Выбор необходимо сделать прямо сейчас.

Некоторое время Башан, только что выйдя из боя, не мог понять, чего такое ему толкует этот странный мужик. Какой выбор? Какая борьба? Кого возглавить? То ли ему самому в последней схватке досталось по шлему сильнее, чем он подумал сначала? То ли действительно эти самые маги ну совсем уж странные создания? Предлагает какую-то хню, требует сделать выбор, что за бред вообще? Или это последствия магической атаки Драконов? Слабоумие? Видимо, со стороны он выглядел точно, как слабоумный, поскольку старейшине пришлось довольно резко одёрнуть Башана, – Очнись! Послушай, что тебе говорят! Гномы гибнут, пока ты тут сопли жуёшь!

– Они и так погибнут!

– Но у тебя есть возможность пережить эту войну! Чтобы вернувшись позже, возродить гномов!

– А маг-то здесь причём?!

– Башан, не старайся показаться глупее, чем ты есть на самом деле! Подобное под силу только магу!

– Похоже, вы тут без меня уже всё решили, так чего вам надо-то?!

– Подойди ближе, – голос мага был ровен, обладал очень своеобразными оттенками, он успокаивал, подчинял своей воле.

Приблизившись на расстояние шага, Башан почувствовал исходящую от мага силу. Она окутала его, спеленала и начала убаюкивать. Последнее, что запомнил гном, это пронзительный взгляд мага.

Знахарка

Всё-таки Адам был настоящим тревеем. Из одной поездки он привёз больше, чем могла бы вместить его повозка. Он привёз не только травы и выручку от проданных безделушек, он привёз информацию. Однако делиться ею Адам не спешил. Первым делом он приготовил отвар и напоил им пацана, а пока Башан в нетерпении топтался рядом, весь изворчался по поводу Барки, которого он заметил пару раз в своей поездке. Дескать, он очень ценит заботу о своей безопасности, но так подставляться нельзя ни в коем случае! А если бы кто-нибудь заметил грифона?! А?! Да тут через несколько дней всё будет кишмя кишеть желающими добыть зверя! И господину гному придётся хватать ноги в руки и бежать из этого благословенного места быстрее, чем ужаленный поросёнок! Поэтому он настаивает, чтобы впредь подобного не повторялось! А вообще, всё было не так уж и плохо. Собственно поселение людей было не большим, но и не маленьким, своей крупной ярмарки они не имели, так, небольшая улочка с несколькими лавчонками. Но, в паре недель от этого поселения, было ещё одно, и вот оно было и по-крупнее и по богаче. Вот там и проходили ярмарки раз в полгода. Вот туда и стекались с окрестных долин товары и деньги, новости и слухи. А в этом посёлке жизнь поддерживалась в основном из-за небольшого участка плодородной земли, густого леса, полного дичи, пары речушек да озерца, богатых рыбой. Да ещё и за счёт периодически возникающих поселений мастеров, располагающихся в, как они называют, «тарелке». Ну вот эта та самая небольшая долина, круглая по форме, с поднятыми краями. По какой-то причине там селятся те, кто способен обрабатывать металл, камень, дерево. Ну и происходит взаимовыгодное сотрудничество. Только почему-то долго такие поселения не держатся, самое долгое, пару поколений, а потом оттуда все куда-то исчезают. То ли помирают от неизвестных поветрий, то ли уходят в лучшие места, последнее вот, к примеру, говорят, что выгорело дотла. Почему? Так мастерские же у них там, вот и вырвался огонь наружу. Кто говорит? Так молва людская. Были правда заезжие охотники до чужого добра, поживиться хотели, да только не вернулся никто. И такое бывает. А вы, господин, в той «тарелке» поселились? Там что, мастера новые появились? Странно как-то, дорога туда вроде бы всего одна, да и то сказать не дорога, а так, тропа широкая, но проходит она как раз мимо их посёлка и обычно всех видно, кто по ней проезжает. А вот Вас, господин, мы как-то и не заметили, что вы в «тарелку» проехали. Да и ладно, может, в поле были все или на охоте. О! А какой инструмент у вас хороший, новый! Давненько у нас такого не было! Да вы не стесняйтесь, если чего в обмен нужно, так говорите, поищем. Продукты там, вещи какие? А, травы нужны? Ребёночка поправить? Так это мы мигом, знахарка тут у нас одна есть, как раз травками лесными да полевыми занимается. Ох и знахарка, скажу я вам! Не злая, вроде, даже можно сказать, отзывчивая, но хитрющая! Если чего по её части требуется, роды тяжёлые облегчить, хворь какую из человека прогнать, ну, или порчу с урожая вытравить, так это она всегда безотказно. Но вот если кто какую шалость затеял, так она с того в три дорого возьмёт. Вот случай был, овдовел мужичонка один, погоревал, да заново жениться надумал, вроде не совсем ещё старый был. Приглянулась ему молодка одна, мила, да и хозяйка хорошая. То да сё, съехались они. Только стали вместе жить, а какие-то странные стали, дёрганые, словом добрым не обмолвятся, только что не дерутся. Несколько лет так прожили. Вот как-то знахарка и просит мужичка того помочь ей по хозяйству, плетень поправить, отблагодарю говорит. Со скрипом согласился, молодка косо смотрит, чего это её мужик к другой пошёл, что за благодарность она ему обещала? Полдня у неё поработал и бегом домой, хвать молодку да на сеновал, и крику-то, стонов! С тех пор с десяток ребятишек народилось, да мир в семье образовался. А был у нас один похабник, всё молодкам проходу не давал, всё норовил к телу их подобраться, да всё без обязательств. Своих-то немного, да и поколотили его пару раз, отцы да братья молодок обиженных, вот он и повадился на ярмарки ездить, там молодок охмурять. А как-то раз вернулся и бегом к знахарке, дескать дай мне отвару какого, чтобы силы мужские не кончались! А она ему: а точно тебе именно это нужно, а не чего другого? Он говорит: да, да, именно это! Она ему и говорит: к следующей ярмарке зелье подготовлю, а мне с тебя ничего и не надо, только зелье это, не здесь, а на ярмарке выпьешь. На том и сговорились. На ярмарку он приехал, хлебнул, да такая сила мужеская в нём пробудилась, что отбоя от вдовушек и дам незамужних просто не стало. По началу герой-то наш радовался, счастливый был, домой с ярмарки не поехал, типа, мне и здесь хорошо. Кормят, поят, одевают, и работать не надо, ну разве что похабничать. Только до следующей ярмарки, прилетела весточка от него к знахарке, что он на всё готов, лишь бы всё обратно вернуть! А оно ведь как? Заприметили его таланты люди, которые и на руку нечисты, и что такое совесть позабыли. Вот они его обманом да посулами к себе заманили, заперли и начали за деньги барышням в аренду сдавать, на ночь или больше, кто как заплатит. А там уж с ним чего только не вытворяли, да ещё поговаривали, что не только дамы, но и, срам сказать, мужчины, которые и не мужчины как бы … Он вроде бунтовать, но для смирности поколотили его как следует, так что от всего его здоровья только мужеское и осталось, а другого им и не надо. Как зверушку невиданную показывать в клетке начали. Ни свободы, ни достоинства, ни счастья. Собирались даже после ярмарки в другие города везти, там на нём денежку зарабатывать. Ну, что делать? Человек о помощи просит, надо помочь. Поехала знахарка с мужиками нашими на ярмарку, а там его в клетке прилюдно показывают, да расхваливают, ах, какой молодец, всем огурцам огурец! Она потихоньку к нему подошла и спрашивает: ну что, сполна насладился силой мужеской, стояк называемой? А он ей: ой сполна, ой сполна! Забери, говорит, её обратно, силу эту окаянную! Всё, что хочешь, всё, что есть у меня забери вместе с ней! А она ему пузырёк с зельем сквозь решётку протягивает и говорит: на, выпей, а в последний день ярмарки я к тебе за оплатой приду, вот тогда и отдашь долг. А дальше и вовсе чудеса начались! Слух-то о нём разнёсся за полгода по округе и прибыла на ярмарку дама одна знатная, состоятельная, зрелая уже женщина. Да чего уж там, старуха какая-то, которая, чувствуя близость кончины решила оторваться, видимо, и молодость вспомнить. Вот она его за деньги немалые и выкупила. Денёк, другой она с ним развлекается, а он всё удивляется, а чего это, после зелья выпитого, стояк никак не заканчивается? А на третий день, вот уж умора, старушка прямо во время утех похабных дух испустила! Шум, гам, стража, все кричат убийца! Да какой жестокий! Но тут приказчик старушки этой, достаёт завещание, по всем правилам оформленное и спокойненько так оглашает, что всё своё имущество, изрядно потрёпанное, но ещё значительное, а самое главное, свободу, завещает она самцу этому, который доставил ей радость в последние дни её бренной жизни. Ну, там слугам всем по чуть-чуть, приказчику долю солидную за службу верную. И вот уже кандалы с него снимают, наместник, извиняется, говорит, мы все как лучше хотели, не желаете отобедать в кругу семьи? А он стоит на площади, перед толпой гудящей и мыслишка уже в голове крутится: стояк не закончился, значит знахарка обманула? Значит теперь с деньгами да с силушкой этакой можно и ещё по куражиться? И вдруг, чувствует на себе чей-то взгляд пристальный, начинает по сторонам зыркать и видит, в толпе знахарка стоит и внимательно так на него смотрит. Ту до него доходит, что ведь это последний ярмарочный день и надо бы долг знахарке отдавать! Но за что? Тут его силы мужские и покинули. И как-то так сразу спокойно стало, прям от сердца отлегло. В общем, в тот же день он всё наследство на знахарку отписал и домой с мужиками вернулся. Там у него домишко небольшой был, знахарка не стала забирать, да и зажил тихой жизнью и за чужими молодками больше не бегал. А знахарка через пару недель вернулась с бывшей старухиной служанкой, сирота она оказалась и деваться ей некуда было. Она её себе в помощницы взяла. И как-то постепенно он с ней сошёлся, стали вместе жить, детишки пошли. Четыре сыночка и лапочка дочка. Вон, по двору носятся.

– Ты на кой ляд мне это рассказываешь? – Башан смотрел на Адама круглыми глазами, – на кой мне история этого похабника?!

– Если бы вы меня слушали внимательно, господин гном, то поняли бы, что история эта не про похабника (тьфу!), а про знахарку! Которая наверняка не только травами занимается, но и чем-то ещё по серьёзнее! Вот только встретиться мне с ней не удалось, помощница её сказала, что она в лес ушла, травы собирать. И ещё, деталь важная, в своей истории он ни разу не упомянул ни о магии, ни об эльфах, ни о гномах, ни об орках, никаких Светлых или Тёмных, как будто здесь вообще о таком не слыхивали! А знаете, что нам это даёт? Время! Так необходимое для осуществления некоторых намеченных планов! Вот только использовать его надо с умом.

Обладая редкой наблюдательностью, в новых для себя местах, Адам обращал внимание на разные мелочи, которые неизменно выдавали присутствие сил, встреча с которыми не сулила бы ничего хорошего. То, как и что люди говорят, как одеваются, как строят и даже, как ходят, из всего это он научился узнавать то, что неоднократно спасало ему жизнь. Как именно у него появлялось чувство опасности, он объяснить бы не смог, но оно не подводило достаточно давно. Иной раз, достаточно было даже просто изменившихся взглядов, чтобы понять, что опасность близко и необходимо срочно уходить. Здесь же, всё было спокойно, даже несмотря на недавнюю трагедию, которая оставила мальчика сиротой. Это, как будто прошла буря и, оставив после себя разрушения, всё-таки на какое-то время подарила покой. И, раз уж такая возможность есть, то и использовать её необходимо с умом. Обмолвившись в посёлке о том, что пара-другая крепких рук ему не помешает, он оставил приглашение, на которое неизменно кто-то должен будет откликнуться. И произошло это буквально через пару месяцев, когда ночи стали уже не такими тёплыми и приходило время, чтобы задуматься о том, как пережить зиму. Со своей стороны, нутром чувствуя скорые перемены, Адам заставлял Башана делать как можно больше изделий, чтобы успеть их сдать к ярмарке и выменять наибольшее количество припасов, по холоду и снегу каждый раз в посёлок не наездишься! И вот, в один из визитов Адама в посёлок, его давнишний знакомый, с которым удалось наладить некоторое взаимопонимание, вдруг, во время обмена товарами, заявляет, что буквально пару дней назад, у них в посёлке остановились пара человек, ищущих заработка и, если Адаму до сих пор нужны помощники, то он их пригласит. Конечно, он согласился. Эти два человека были ещё достаточно молоды и проявили заинтересованность не просто в работе, а в длительном сотрудничестве. Вот только людьми они не были. Это были гномы. Гномы, которые не знали, что они гномы и вообще не подозревали о существовании такой расы. Конечно, их натура всячески проявлялась в стремлении постоянно что-делать, чем-то заниматься, в их постоянном поиске чего-то нового. Аккуратно расспросив их по дороге к «тарелке», Адам узнал, что ещё их родители жили в некоем посёлке, среди таких же людей, в маленькой долине, в нескольких днях пути от небольшого городка. И вроде бы всех всё устраивало, вот только в один не прекрасный день старейшина вдруг заявил, что вернулась опасность и надо всем разъезжаться. И несколько семей, живущих в посёлке, собравшись за один день, разъехались в разные стороны. Сами братья и родились уже в пути, который с тех пор не прекращался. Постоянно переезжая и нигде надолго не задерживаясь, они понемногу научились разным ремёслам, поэтому будут полезны на разных работах. Родители их умерли уже несколько лет назад, а другие родственники постепенно откололись и пошли своими дорогами. Все эти скитания им порядком надоели, так что, если есть возможность где-то осесть, так они согласны. Башан по началу искренне недоумевал, как такое возможно: быть гномом и не знать об этом, но, решив, что время всё расставит по местам, с тройным усердием принялся за работу, а Адам с Кавалем увидели, как могут работать гномы. Башан ставил задачи, объяснял суть и, пока сам занимался с Кавалем, братья воплощали задуманное. Как грибы после дождя появились два небольших, но добротных дома с печами, в которых можно было спокойно перезимовать, возводилась новая кузня, только улучшенная, как раз для подрастающего Каваля. Ну, а Адам уже смело начал принимать заказы на изготовление не только металлического инструмента для работ на земле, но сундуков, столов, лавок, братьев стали приглашать на работы в посёлке для починки заборов, сараев, домов. Пошло дело. Да не просто пошло, а закрутило так, что у опытного гнома иной раз дух захватывало от несущихся перемен. Что-то, что было сильным, мощным, разогнало жизнь до огромных скоростей. Как будто он, Каваль, Адам, Барка и остальные неслись по склону горы, не встречая препятствий на пути, но и не имея возможности остановиться или хотя бы притормозить. Работая с Кавалем, Башан как будто выпадал из Мира, существовало только ремесло, в которое они погружались полностью и без остатка. Изредка, словно выныривая, он обнаруживал, что всё вокруг него стремительно меняется. Куда-то неожиданно пропали два брата, но на их месте вдруг оказалась целая семья гномов, и старики, и женщины, и дети. Но, и они куда-то уехали, а вместо них появились другие. Какие-то гномы, периодически сменяя друг друга, помогали им в работе. Их поселение начало разрастаться, появлялись новые дома, мастерские, амбары. Башан потерял чувство времени, ремесло настолько поглотило его вместе с учеником, что они уже даже не пытались считать дни, запоминать мельтешащие перед глазами лица новых поселенцев. Иногда он замечал, что у него оказывалась новая одежда, что откуда-то берётся еда, а возникающий изредка недостаток в материале и инструментах восполнялся молниеносно. Бывало, выходя иногда с Кавалем глотнуть воздуха, перевести дух, они вдруг обнаруживали, что за стенами их кузницы зима или лето, день или ночь, тепло и сухо или холодно и сыро. И почти всегда к Кавалю приходил Барка, ложил свою здоровенную голову ему на колени и что-то урчал по-своему, по грифоньему. Глядя на ставшего воплощением упругой силы и мощи, зверя, который совсем по-детски ластился к Кавалю, Башан испытывал некое необъяснимое чувство правильности своей жизни, своего ремесла и принятых решений. В этих двоих он видел будущее своего народа. И он старался сделать всё от него зависящее, чтобы это будущее состоялось. А вот делать им приходилось исключительно оружие. Мечи, боевые топоры, доспехи, всё, что было необходимо в сражениях. Хотя, изготавливать наконечники копий и стрел они перестали достаточно быстро, передав технологию другим. Иногда приходилось перековывать старое оружие, настолько старое, что Башану иногда казалось, что это оружие ковалось ещё во времена Первых войн. Ведь новое, которое выходило сейчас из-под его с Кавалем молотов, было уже другим, более совершенным. Работая, они старались учитывать все факторы, которые могли бы повлиять на качество: вес, форма, балансировка, даже способность клинкового оружия резать воздух. Удивительно, но чем смертоноснее получалось оружие, тем более изящными становились формы, тем более привлекательными. Необъяснимое сочетание смерти и красоты.

Со всем остальным прекрасно управлялся Адам. Настоящий тревей. От его взора не ускользало ничего. Вся их жизнь проходила под его неусыпным контролем. Еда, материалы, инструменты, жильё, торговля, буквально всё было завязано на нём. И во всё это Адам был погружён настолько же, насколько Башан был погружён в обучение Каваля. Взаимопонимание между гномом и тревеем было практически полным, им почти не требовались слова, чтобы понять друг друга. Одна мысль беспокоила гнома: если тревей заботится обо всех, то кто позаботится о нём самом? Как он выдерживает такие нагрузки? И на сколько его хватит? Ответ пришёл неожиданно и поразил своей простотой. Как-то раз, серым пасмурным днём, Башан вышел из кузницы и застал Адама, неподвижно стоящего посреди улицы и пристально смотрящего на медленно приближающуюся повозку. Вроде бы ничего особенного, старик-тревей ведёт в поводу лошадь, а на повозке сидит девушка, в принадлежности которой к народу Адама сомнений не возникло бы ни у кого. Учитывая, сколько лет Адам был в полной уверенности, что он такой последний и умрёт, не оставив потомства, и практически смирившийся с этим, можно было понять его состояние. Однако, надо было выводить его из состояния камня. Встав рядом с Адамом, гном слегка похлопал того по спине:

– Будущее. И для твоего народа.

Адам вышел из состояния оцепенения, повернулся к Башану, попытался что-то сказать, но только беззвучно несколько раз открыл рот, рукой указывая в сторону приближающейся повозки. Гном решил помочь товарищу.

– Да, всё верно. Тебе это не привиделось, я тоже их вижу, и очень рад за тебя. Вот только если ты не перестанешь молча махать руками, строя мне страшные рожи, то, боюсь они могут подумать, что я буду более подходящим вариантом для юной красавицы.

После чего подмигнул тревею и слегка подтолкнул в сторону повозки. Адам сделал несколько шагов и остановился. В нескольких шагах от него старик остановил повозку. Все молча смотрели друг на друга. Пауза затягивалась и Башан уже хотел было вмешаться, когда старик заговорил:

– Хммм. Мне вас описывали, как очень подвижного, неутомимого и общительного молодого человека. Пока я вижу только молодость. Может здесь есть ещё кто-то, кто бы представлял наш угасающий народ? Мне необходимо с ним встретиться. Я, видите ли, уже не так молод, и мне бы хотелось, чтобы после моего ухода, внучка оставалась среди своих, а не в одиночестве. Молчите. По всей видимости, речь шла не о вас. Ну хотя бы скажите, где можно остановиться отдохнуть, чтобы со свежими силами продолжить поиски некоего Адама?

Сар*Раг

До сих пор не пришедший в себя, от потери Ол*Гареда, Арт*Ом почти не разговаривал с Драг*Ашем. Чувство опустошения, повышенной тревожности не покидали его с момента их стремительного отъезда из княжеской долины в Горы. Жалкий лепет Драг*Аша о неготовности Арт*Ома, да и всей их кампании, к этой поездке, только лишний раз раздражали и нервировали. Сколько можно топтаться на одном месте? Нужен прорыв, кардинальное изменение хода противостояния. Старики топтались на месте, а Князя вообще можно было бы списать, поскольку известие о предательстве сына повергло его в полную апатию. Толку от него и так было немного, а сейчас проще было бы совсем от него избавиться, если бы не вопрос наследия. Поэтому перед отъездом, Старику были даны чёткие указания относительно Князя: беречь его жизнь до возвращения Арт*Ома с Драг*Ашем, оградить от всяких потрясений, продолжать борьбу с Тьмой. То есть, фактическим правителем становился Старик. Задача, по мнению Арт*Ома, вполне тому по силам. Ничего невероятного не требовалось: нужно будет просто удержать княжескую долину, войск для этого было вполне достаточно, последователей Света тоже. Проведённая инициация десятка адептов давала уверенность в моральной убеждённости населения долины.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.