Светлый. Книга 2. Долины

Отряды объединённых рас подоспели в последний момент: орки после затянувшейся осады могли ворваться в город уже буквально на следующий день. Первый удар людей смёл орков со стен города и заставил отойти в окружавшие леса. Второй удар нанесли эльфы уже в лесах. Обладая труднообъяснимой, но в то же время вполне реальной связью с растениями, деревьями и живностью, обитавшей в лесах, эльфы использовали это в своих интересах. Они, подобно оркам, были неразличимы в лесах, столь же коварны и смертоносны. Будучи великолепными лучниками, они не давали покоя оркам ни днём, ни ночью, и всё-таки выдавили их на открытые пространства, где их уже ждали гномы. И если раньше извечное соперничество между расами гномов и орков выражалось в способности добыть металл из недр, обработать камень или создать вещь, которой будут восхищаться все расы, то сейчас это вылилось в прямое боестолкновение. Обе расы были готовы к этому по-своему. Имея некоторое преимущество над другими расами в росте и телосложении, орки предпочитали сражаться, атакуя лавиной, которая неслась, сметая всё на своём пути, огромные оркские секиры крушили любую броню, не оставляя шансов защищающемуся. Но чтобы не сковывать движения и сохранять маневренность, серо-зелёные одевали на себя минимум брони, что давало преимущество лучникам противника и мастерам меча, которые могли противопоставить мощи орков более искусное владение оружием. Это были, в первую очередь, эльфы, а затем уже и люди. Но гномы пошли другим путём: они создали построение, названное «Пагонг-ползущая броня». Большие щиты из металла почти полностью закрывали своих носителей, образуя сплошную не только стену, но и крышу, прорубиться сквозь которую даже оркские секиры могли далеко не всегда. Это выглядело, как перевёрнутая миска. А ещё, длинные толстые копья, которыми словно шипами гномы ощетинивали пагонга. Эти копья были длиной в три-четыре человеческих роста, и всегда были в движении. Они стремительно вылетали в приблизившегося врага и также стремительно уходили обратно, чтобы снова вылететь, но уже в другого. А иногда, подчиняясь чётким слаженным действиям, копья выдвигались абсолютно одновременно в приближающуюся лавину врага. А когда враг сквозь лес копий всё-таки подбирался вплотную к строю, оттуда выбрасывались группы бойцов с молотами. Может быть, орки и были выше гномов, но в силе гномы не уступали нисколько. Несколько бойцов с тяжёлыми молотами на длинных древках раскручивали своё оружие и, подобно смерчу, страшными ударами, ломающими и доспехи, и кости, раскидывали врага и снова уходили за стену щитов. А ещё лучники, которых периодически поднимали над строем, чтобы они сверху могли поражать противника. Выпустив несколько стрел, они опускались, чтобы самим не стать целью. Такой строй был почти неуязвим. Как оказалось, именно почти.

Когда орки вывалились из леса на равнину, выяснилось, что их количество вполне сопоставимо с количеством людей, эльфов и гномов, вместе взятых. Это была грозная сила. И внутри этой силы что-то постоянно двигалось, перемещалось, раздавались постоянные крики, удары металла о метал, треск дерева. Пагонг гномов встал прямо на пути орков к городу. Люди и эльфы смешались и расположились по обеим сторонам от гномов. Оба войска криками и ударами оружия о щиты и доспехи подбадривали себя и старались напугать врага. И вот, масса орков начала постепенно смещаться в сторону пагонга. Поля, на которых всё сейчас и происходило, были вытоптаны сражающимися сторонами настолько, что были почти идеально ровными, с небольшим уклоном в сторону города. Этим орки и постарались воспользоваться. Понемногу набирая скорость, их лавина приближалась к построению гномов. Когда до столкновения оставалось совсем немного, их ряды неожиданно раздались и на пагонг стремительно понеслись здоровенные брёвна, поставленные на колёса. Удар таранов оказался страшен. Сразу в нескольких местах стена щитов была проломлена и в образовавшиеся пространства хлынули орки. Строй гномов потерял преимущество: в ближнем бою оказались не нужны ни длинные копья, ни огромные, тяжёлые щиты, ни лучники, бьющие с дистанции. Оказавшиеся не готовыми к такому развитию сражения гномы замешкались, потеряли инициативу и управление и, как следствие, начали нести огромные потери. В какой-то момент это стало походить на обычную резню. Стройные, хрупкие, в сравнении с гномами и орками эльфы не могли принять участия в этом замесе, а стрелять из луков в постоянно меняющуюся массу тоже не было возможности, опасность перестрелять своих же была слишком велика. Люди попробовали было сунуться в гущу сражения, но сразу же были атакованы второй волной накативших орков и отброшены. В какой-то момент показалось, что объединённые расы терпят поражение. И вот тогда в бой вступили Драконы. Выросшие, за несколько поколений людей, от мелких домашних животных до размеров огромных буйволов, они врезались в самую гущу сражения. Прекрасные, красивейшие создания магии не были похожи ни на одно из населявших Мир животных. Они были грациозны и сильны, под их ударами орки не смогли устоять. Преимущество в сражении стало переходить к объединённым расам. Строй почти выровнялся, что дало возможность эльфам зайти с флангов и бить по врагу из луков, не боясь попасть в своих. От контратак орков их прикрывали дзаны людей. Произошёл перелом в сражении, и дальше уже объединённое войско, постепенно разгоняясь, обратило орков в бегство. Но потери были огромны, поэтому о немедленном преследовании не могло быть и речи. Даже драконы и сопровождавшие их люди потеряли большую свою часть. Для них смертельными оказывались раны, нанесённые тёмными клинками, которыми владели непонятно как и откуда взявшиеся люди в рядах орков. Они появились на поле боя одновременно с драконами и также неожиданно исчезли, а может быть, были просто убиты в сражении. Отступившие орки скрылись в лесах ближайших долин. Три дня и три ночи после сражения объединённые расы хоронили павших, врачевали живых, а после этого началось возмездие и продолжалось ещё далеко не одно поколение. Гномы и эльфы вышли из навязанной людьми кампании по истреблению орков уже в первом поколении. Люди же проявили поразительную настойчивость в этом вопросе. Их ход мыслей был достаточно прост: раз орки хотели уничтожить род людской, значит, люди не будут в безопасности, пока число орков не будет уменьшено до безопасного уровня, а сами они не будут жить на подконтрольных людям территориях. Вот только орки оказались с этим не согласны. Потеряв значительную часть своей расы, они перешли к войне «из кустов». Рассеявшись по значительной территории, создавая небольшие, легко перемещаемые посёлки, они стали почти неуловимы. А если добавить к этому их природные склонности к жизни в лесах и горах, становится понятно, почему борьба людей против них затянулась на множество поколений. Пожалуй, результат этого противостояния был достигнут если и не полностью противоположный, то явно не тот, которого ожидали. Ставшие изгоями орки научились выживать в самых тяжёлых условиях, научились просто растворяться в окружавших их долинах, будучи прекрасными охотниками, они научились наносить такие неожиданные и эффективные удары, причём малыми силами, что надолго выводили силы людей из боевого противостояния. Орков теперь можно стало встретить в любой из долин, но определить хоть сколько-нибудь реальную их численность, стало совершенно невозможно. Каривра стоял опустошённый, покинутый хозяевами, разрушаемый временем и силами природы. Людям не пришлось его штурмовать, орки сами его покинули, а тратить время и силы на его уничтожение Драконы не пожелали. Лишь раз в несколько лет сюда прибывали отряды людей, осматривали брошенный город и уходили, не находя признаков обитания.

В качестве благодарности за оказанную помощь в борьбе против орков Драконы одарили эльфов способностью созерцать этот мир бесконечно долго, а попросту почти бессмертием. Жизнью настолько долгой, что жизни других рас стали казаться им жизнями мотыльков, пробуждающихся на рассвете и угасающих в ночи. Это породило в душах эльфов гордыню и надменность. Вот только не все эльфы приняли этот дар с благодарностью, многие восприняли это, как проклятие. Ведь живя жизнью многих поколений, они стали терять возможность иметь детей, продолжать свой род. Живя долгую жизнь, накапливая знания и богатства, но не имея возможности передавать это своим потомкам, многие эльфы теряли рассудок. Многие, очень многие лишили себя дара долгой жизни вместе с самой жизнью, а кто-то находил уединенные долины и там настолько сливался с окружающим миром, что становился его частью, растворяясь в растениях, реках, горах, становясь их духами, подчас злобными, не терпящими ничьего присутствия. Однако другая часть расы, не смирившаяся с потерей возможности продолжать род, обратила внимание на тех людей, которые остались жить в их долинах со времен Переселения. Многие поколения живя бок о бок, люди стали почти неотличимы от самих эльфов, но сохранили способность деторождения и человеческую длительность жизни. Тогда было принято решение породниться двум расам и, о чудо! Эльфы снова обрели возможность иметь детей! Правда, детей рождалось как правило один-два, редко, когда трое, да и бесконечной жизни тоже не стало, но она стала продолжительнее обычной человеческой в несколько раз. В результате всех этих потрясений эльфы отдалились и от людей, и от Драконов, стали их сторониться, а то вдруг ещё чем-нибудь «одарят»! Да и люди, плодясь с неимоверной скоростью, были очень неспокойными соседями. Они постоянно дрались, воевали между собой, постоянно пытались втянуть в свои распри другие расы. И это вместе со ставшей уже какой-то врождённой ненавистью к оркам. Многие из людей их даже никогда не видели, но постоянно пугали ими своих детей. Один из законов людей гласил: только мёртвый орк может быть безопасен. Постепенно эльфы уходили как можно дальше от этих постоянно источающих агрессию и злобу созданий. И как бы ни было больно и горько, но Тсаридун, эти цветущие долины тоже были оставлены. Но как, как можно жить в доме, под окнами которого постоянно кто-то орёт, гремит оружием, убивает друг дружку?! Когда в окна летят камни, а иногда и стрелы, а в двери кто-нибудь долбится, то прося спасения, то требуя помощи? Когда вокруг твоего дома устраивают свалку, жгут вонючие костры и устраивают опасные эксперименты с магией! И всё это утром, днём, вечером и ночью! Невзирая на погоду и время года! Ответ один: никак. И когда эльфы покидали свои долины и уходили в неизвестность, им в спину летело: ну и валите отсюда, пока целы! Так появилась вторая раса изгоев.

Гномы. Гномы тоже получили свою порцию «даров». И тоже, как и эльфы, далеко не сразу осознали всю тяжесть последствий от них. Началось всё с того, что Драконы стали приглашать к себе молодых гномов, чтобы поделиться с ними своей мудростью и знаниями. Что же в этом плохого? Гномы стали многое узнавать о том, как правильно искать в недрах металлы, камни, какие способы обработки материалов можно применять, как улучшить добычу и много, много чего ещё. И действительно, возвращаясь в свои общины, эти, по сути, ещё юнцы умудрялись создавать такие вещи, что старейшины начинали завидовать подобному мастерству. Уровень мастерства гномов рос, гномы стали лучшими строителями, ювелирами, оружейниками. Их работа была востребована и хорошо ценилась. Для любого человека иметь гномью работу, было показателем достатка. Раса была на пике славы и почёта, когда лишилась главного, но не сразу поняла это. Гномов покинули грифоны. Они уходили не сразу, и не все. Но их исход определил дальнейшую судьбу расы мастеров. Во время своих бесед с молодыми гномами Драконы иногда их спрашивали: а зачем вам грифоны? Что они дают вам взамен крова и пропитания, которым вы их обеспечиваете? Настолько ли вам необходима их, якобы, помощь? Ну разве вы, раса величайших мастеров, действительно в них настолько нуждаетесь? Разве те знания, которые вы получаете от Драконов, не превосходят многократно то, что вы, наверное, сможете получить от грифонов ещё только через многие поколения? Да и получите ли? И постепенно, совершенно незаметно, отношение гномов к грифонам изменилось, и они его почувствовали. К ним перестали относиться, как к друзьям, как к очень близким, исчезла теплота в отношении. Они стали казаться надоедливыми, бесполезными домашними питомцами, которые непонятно с чего решили, что им здесь рады. Их даже пробовали заставить работать, подобно тягловой скотине. Грифоны такого отношения не стерпели и ушли. А гномы, потеряв самых своих близких друзей, вдруг начали замечать, что отношение к ним людей стало меняться. Если раньше, ещё совсем недавно, люди упрашивали гномов взяться за какую-нибудь работу, то теперь они это стали сначала навязывать, а потом и требовать. Куда-то стало пропадать восхищение трудолюбием и мастерством. Стали происходить, а потом и участились случаи не полной оплаты работы под надуманными предлогами. А иной раз и просто оставляли работу без оплаты. Но пока ещё стоял и во всю пыхтел Сахкаин, да и просто мастерских и артелей по миру было много. Но как-то странно происходило, всё чаще и чаще мастерские гномов стали переходить в собственность людей, под предлогом каких-то долгов и невыполненных гномами обязательств. А ещё через какое-то время вообще стало происходить доселе немыслимое: вооруженные столкновения между гномами и людьми. А поскольку гномы не отягощали себя никакими законами и способами разрешения конфликтных ситуаций, то и происходящие конфликты решались судом человеческим. Всегда в пользу людей. Живущие вдалеке от Сахкаина гномы, не имея возможности получить помощь и поддержку, становились батраками, а иногда и просто заложниками людей, шантажировавших их семьи. Некоторые общины гномов неожиданно снимались с насиженных мест и исчезали в неизвестном направлении. Отношения между людьми и гномами неизбежно портились. Во время одного из редких, но всё же имевших место контактов с орками, один из зелёных как-то очень туманно выразился Башану об имевших место проблемах у гномов. Выразился в том смысле, что, мол, если всё идёт хорошо, значит, вы чего-то не замечаете, а если всё идёт плохо, то скоро всё будет ещё хуже. Поскольку контакты с орками гномы не оглашали, и вообще в прошлом они сражались друг с другом, то всё сказанное было передано старейшинам слово в слово с максимально возможной скоростью. Их реакция удивила Башана и вызвала ещё больше вопросов. Зная, с какой подозрительностью и въедливостью старейшины относятся к любым словам представителей рас-изгоев, сейчас Башан вообще не увидел никакой реакции. Тогда он начал ковырять ситуацию самостоятельно. Потратив не один год и кучу сил, стараясь не вызывать подозрений ни со стороны старейшин, ни со стороны людей, он начал обнаруживать поначалу странные, а потом и вовсе страшные вещи. Начал с того, что постарался посмотреть на людей другим взглядом, взглядом человека. Увиденное вселило тревогу, а потом и ужас. К тому времени империя людей, возглавляемая Драконами, занимала почти весь известный мир. Несколько крупнейших городов-столиц, в которых обитали Драконы, представляли собой огромные крепости, а сами Драконы выросли до размеров домов и обитали в специально для них построенных колизеях, тщательно охраняемых. Людское население было огромно, вело постоянные междоусобные войны, было агрессивно, злобно и диковато. Вот только войны эти никогда не были направлены против столиц, любой другой город мог быть осаждён, разграблен и даже разрушен, но только не столицы с Драконами. Любые войны обходили их стороной. Они были некими священными местами, о которых многие могли только мечтать. Разница в уровне жизни между столицами и обычными долинами была огромна: где-то одни купались в роскоши, а где-то другие боролись за выживание. И так небольшая продолжительность человеческой жизни постоянно сокращалась убийствами, болезнями, голодом. Но всегда, во всех своих злоключениях они винили только орков, эльфов и гномов. Причины могли быть разными, порой абсолютно нелепыми. Как будто все остальные расы были виноваты просто одним своим существованием, а потому подлежали уничтожению за малым исключением: гномы-чтобы работать, эльфы-чтобы поля и сады приносили хорошие урожаи, а орки … мммм?, а нужны ли они вообще?

Поняв истинное отношение людей к гномам, но не имея возможности реально что-то доказать, Башан решил присмотреться к тем людям, которые сопровождали гномов со времен Переселения, к тревеям. Но не нашёл, как ни искал, ничего похожего. Да, они зачастую злились, воспринимали гномов, как больших детей, но не ненавидели и не желали их сломать, подчинить своей воле. Их целью было сотрудничество, а не власть. Не обнаружив опасности от тревеев, Башан решил предположить самый худший вариант развития событий. Что люди и Драконы готовят уничтожение гномов так же, как многие поколения назад уничтожали орков. Поскольку теперь они значительно многочисленнее, более агрессивны и организованы, союзники им не нужны. Поселения гномов, их количество, а главное, возможности, не составляли тайны. Проанализировав все известные ведущиеся сейчас людьми военные конфликты, Башан ощутил, как волна ужаса, холодного и липкого, окатила его с головы до ног и оставила леденящую пустоту внутри. Ведь получалось, что все дзаны, неважно, ведущие ли прямо сейчас активные боевые действия, передвигающиеся или стоящие лагерем, выполняют всего одну функцию: блокируют гномьи поселения и более-менее крупные общины. Препятствий при перемещении гномы пока не испытывали, но Башан ясно видел, что стоит отдать всего одну команду, и ловушка захлопнется. Огромное число гномов, раздробленные на артели и общины, окажутся блокированными и изолированными друг от друга. Неминуемая гибель. Совершив стремительный рывок, Башан в течение пары-тройки месяцев объехал прилегающие к Сахкаину долины, после чего вернулся в город прямиком к старейшинам. Его красноречивый, убедительный доклад, однако, не произвёл на старейшин практически никакого впечатления. Так, несколько уточняющих вопросов и полнейшее равнодушие. А ведь речь шла о выживании расы! Да, у Башана не было прямых доказательств злого умысла Драконов, но в такой ситуации этого и не требовалось! Надо было все лишь включить разум! Заниматься подготовкой к войне необходимо было срочно, прямо сейчас. Созывать всех гномов к Сахкаину, укреплять стены, ковать оружие, собирать запас провианта, обратиться к эльфам и даже к оркам! Никакой возможной помощью пренебрегать нельзя, необходимо было признать свои ошибки. Но старейшины остались глухи. Тогда Башан принял решение, заняться подготовкой самостоятельно. Пользуясь своим положением и возможностью обращаться напрямую к главам кланов, семей, артелей, он переговорил со всеми гномами, которые согласились его выслушать. Он рассказывал о том, что видел и смог узнать, он уговаривал своих собратьев к действиям, а не пустым разговорам. Кое-кого даже удалось склонить на свою сторону, и в нескольких семьях даже начались некоторые приготовления, но тут старейшины сказали своё слово. Башан во всеуслышание был объявлен слабым умом, всем гномам запрещалось общение с ним. Он был лишён звания, положения и возвращён обратно в кузницу, получив заказ на изготовление непростого оружия. Это был даже не столько заказ, сколько повинность. Вернув в кузницу, ему попросту приказали вернуться к изначальному ремеслу, выполняя обязательную работу. А ещё, ему дали для этой работы металл, ценнее которого не существовало ничего. Это были Слёзы луны. Металл, приходящий с неба только в лунные ночи. Металл, придающий железу новые, невероятные свойства: твёрдость и в то же время гибкость, стойкость к старению и серой порче. И что самое главное: изделия, созданные с применением Слёз луны, не нуждались в магических заклинаниях для сохранения всех этих своих качеств, да это было бы и невозможно, ведь такие вещи вообще не поддавались воздействию магии. Знали об этом очень немногие гномы, не говоря уж об остальных расах. И они старательно хранили эту тайну. Это знание делало их теми, кем они были, МАСТЕРАМИ. Однако, это было известно и Драконам. И они предлагали за Слёзы луны хорошую цену. Даже ОЧЕНЬ хорошую. Никак не оглашая свой интерес и не объясняя. Объяснялись при этом всегда недомолвками, полунамёками. Ну, к примеру, – А не мог бы почтенный гном поделиться, за хорошую оплату, конечно же, малой частичкой своего мастерства и того, что помогает создавать такие восхитительные вещи? Вот только далеко не каждый гном мог понять о чём идёт речь, а если и понимал, то никак не выдавал своего знания.

Что ещё увеличивало и так огромную ценность Слёз луны? Это сложность их поиска. Даже если кому-то несказанно повезло, и он увидел в лунную ночь, как Слеза прочертила небо, то шансов найти место падения примерно один из тысячи. Хотя нет, один из тысячи тысяч. Когда-то, гномам в этом помогали грифоны. Но вот уже много поколений, после ухода грифонов, самим гномам найти Слёзы удавалось значительно реже. Башану же Слёз луны было предоставлено значительно больше, чем было необходимо, но и требования к заказу были запредельные. Не зная причин, но всем своим нутром ощущая важность заказа, Башан трудился так, как сотня гномов. Забывая о сне, еде, отдыхе и справлении естественных нужд. Работа поглотила его целиком и полностью, вернув в годы молодости, когда, будучи ещё подмастерьем, он с такими же молодыми гномами, соперничали в овладении мастерством.

Забыв о людях, забыв об опасностях мира, он творил, создавая если не шедевр оружейного мастерства, то точно лучшее изделие в своей жизни. Выводя гравером последний штрих родового клейма, он неожиданно обнаружил, что это клеймо старое, которым его род не пользовался много поколений с тех пор, как их покинули грифоны. Клеймо, которое он видел всего один раз в своей жизни. Клеймо, которое он видел, будучи ещё совсем ребёнком, сидя на коленях своего деда, могучего главы некогда великого рода. Клеймо, выжженное раскалённым металлом прямо на груди. Оказывается, он помнил его в мельчайших подробностях. И в таких же мельчайших подробностях он воспроизвёл его на оружии. Старейшина, пришедший за заказом, был очень стар. Двигался медленно, плавно, словно во сне. Он не выглядел строгим, злым, скорее очень печальным и в то же время мрачным. Таким же мрачным получился и разговор.

– Своей работой ты вновь подтвердил великое мастерство своего рода. Ты создал оружие, которым не будешь пользоваться сам, но которое будет помогать выжить многим, очень многим. Ты – последний из рода. И ты был прав. Драконы готовят уничтожение нашей расы. Готовят уже очень давно. Насколько давно? Не одно поколение. Достаточно будет сказать, что потеря грифонов лишь часть их плана. И сейчас они готовы нанести решающий удар. Да ты и сам это видел. Почему старейшины знали и ничего не предпринимали? Знали. Предпринимали. Если ты не смог увидеть наши приготовления, значит, всё было сделано правильно. Нельзя было привлекать внимание, кого бы то ни было. Если бы Драконы увидели наши приготовления, они нанесли бы удар раньше, когда мы совсем не были бы готовы. Да мы и сейчас не готовы к войне с ними, но сейчас есть уверенность, что после разгромного поражения раса гномов не сгинет окончательно. Останется наследие, знания, которые будут храниться настолько скрытно и надёжно, насколько это вообще возможно. Твои действия не остались незамеченными, и Драконы нанесут удар раньше. Тревеи, для которых ты выковал оружие, уйдут, спрячутся и унесут с собой часть наследия, чтобы сохранить его для будущих поколений. И эти сёрикены тоже часть наследия. По всему известному нам миру, группы гномов уходят в места, где их будет не достать Драконам, хотя бы несколько поколений. Они даже не подозревают о важности той задачи, которую им предстоит выполнить. Но узнают. Выживут очень немногие, но это хоть какой-то шанс для всей расы. Мы не можем победить, но дать бой Сахкаин просто обязан. Будет битва, которых ещё не было. И для этой битвы нам понадобятся все гномы, способные держать оружие. В том числе и ты.

– За что? За что они нас так ненавидят?

– Это не ненависть. Некоторым образом, это их самооборона. Просто холодный расчёт. Ведь только мы, гномы можем находить и обрабатывать Слёзы луны. Этот металл представляет смертельную угрозу для их магической сущности. И нет возможности договориться или откупиться. Ведь если будут существовать руки, способные выковать смертельное для Драконов оружие, значит, обязательно найдутся руки, способные это оружие направлять. Оружие создаётся не для мира, а для войны.

Разговор со старейшиной продлился ещё немного, но Башан так и не узнал: какие гномы и куда ушли, где спрятались? Как собираются выживать? Понятно было только то, что помощь в этом им оказали и орки, и эльфы. Мельком старейшина упомянул о каких-то людях, играющих во всём этом противостоянии рас чуть ли не главную роль, назвав их Тёмными, и опять Башан не смог или не успел понять: на чьей стороне эти Тёмные? Кому помогают? И вообще, хватит болтать, надо приниматься за работу.

После того разговора, как потом выяснилось, у Сахкаина было всего одиннадцать дней на подготовку к войне. Одиннадцать дней понадобилось Драконам, чтобы перегруппировать свои войска и нанести удар. Связь с остальным миром прервалась в первые несколько дней. Были перекрыты все дороги, обходные пути и потайные тропы. За одиннадцать дней были блокированы все долины с известными поселениями, где находились гномы. На десятый день люди осадили Сахкаин. Но и гномы использовали оставшиеся дни максимально. Стены были усилены камнем из разбираемых построек внутри города, углублен, расширен и наполнен до краёв ров вокруг города, отрыты дополнительные колодцы, весь имеющийся металл пошёл на изготовление оружия и доспехов. Вооружались все, даже те женщины и дети, которых не успели вывезти. Работали все, и днём, и ночью. Никто не проводил никаких собраний, никто не произносил речей, но все, от мала до велика, понимали, что надежды на спасение нет. Слишком хорошо подготовился враг, слишком был силён. Оставалось только как можно дороже продать свои жизни. Весь одиннадцатый день люди строили башни из дерева и металла, метательные машины и штурмовые лестницы. А ранним утром двенадцатого дня, под проливным дождём полетели в сторону города первые камни. Штурмовать город в первый день Драконы не стали. Они сосредоточились на нанесении максимального ущерба стенам города. Гномы отвечали своими катапультами, и даже иногда попадали по машинам людей. Однако ущерб был минимальным. Ливень закончился ночью, а утром второго дня на город обрушились горящие бочки со смолой, город охватили пожары. Не в силах справиться с бушующим огнём, гномы гибли десятками. При свете полной луны и зареве пожаров, люди начали штурм. Атаковали сразу почти по всему периметру стен, большими силами, не прекращая обстрела стен каменными глыбами и зажигательными бочками. Собранные башни подкатывались ко рву и опрокидывались. Получались подобия мостов, по которым переносились длинные штурмовые лестницы и верёвки с крючьями. На накатившую волну людей со стен был обрушен град стрел, камней и дротиков, практически каждый выстрел и бросок находил свою цель. Но и люди не заканчивались. Перелом наступил, когда в бой вступили Драконы. Подобно живому пламени в ночном небе, двое из них пронеслись над крепостными стенами и ударили по ним магией, разрушающей камень. Крепчайшая гномья кладка начала трескаться и рассыпаться под ударами камней из катапульт. Стали образовываться проломы. Понимая, что успех необходимо развивать, драконы пошли на второй заход. И в этот момент гномы выкатили из укрытий полтора десятка огромных арбалетов, направили навстречу летящим Драконам и пустили стрелы-копья. Три копья из всех попали в цель. Два пронзили одного из Драконов, и он буквально был разорван на части. Третье копьё нанесло скользящую и казалось бы, незначительную рану, но Слёзы Луны, находившиеся в острие, причинили непоправимый вред магической сущности Дракона. Потеряв способность к полёту, он рухнул в ров и взорвался с такой силой, что вокруг испарилась вода, оплавились стены, а люди вспыхивали и сгорали, как мотыльки. Невероятный, ужасающий по силе и мощности крик, рёв или даже стон, пронёсся над осаждённым городом. Подстёгнутые этим звуком, словно плетью, люди с утроенной яростью бросились на штурм. Их не останавливало ничего, они шли по телам павших, падали сражённые и своими телами устилали путь идущим следом. Остальные Драконы также двинулись к стенам Сахкаина. Первые приблизившиеся к стенам на полёт стрелы остановились и снова ударили магией. В этот раз она отнимала силы у живых. И люди, и гномы роняли из рук оружие, падали под тяжестью доспехов. И если атакующие прибывали волна за волной и тут же восполняли павших, то у защитников таких резервов не было. Вновь пройдя по телам, только теперь ещё живых, людям удалось закрепиться на стенах. Однако, гномы и здесь не обошлись без ловушки: под Драконами и вокруг них была обрушена сеть тоннелей, откуда группы гномов в упор ударили по Драконам. И снова, мощнейшие взрывы магии и смерть всего живого и неживого вокруг.