Бриллиантовые яйца

– Олеся! Это я, Витька! – горланил блондинистый бородач-коротышка.

Вадик выпустил руку девушки и полез за сигаретами. Какой-то приятель – не его собачье дело. Пусть сама с ним кудахчет.

– Витя, ты чего здесь делаешь? – улыбнулась Олеся.

– Я к тебе приехал… – Витька вышел из-за машины и сделал шаг навстречу. – Ну, я захотел это… тебя увидеть. Может, поедем, покатаемся?

– Покатаемся? – Олеся задумалась. Затем вернулась к Вадику и сказала: – Вон, видишь дом? Пятьдесят вторая квартира. Девчонку зовут Галя. Купи ей пива, она пьёт «Эфес Пилснер». Скажи, что от Демидовой, а я подрулю через полчаса. Ну, сориентируешься?

– Она одна, что ли? – спросил Вадик.

– Муж в командировке, – то ли пошутила, то ли всерьёз бросила Олеся и, понаблюдав, как Вадик медленно тронулся в нужном направлении, помахала рукой: – Ну, поехали, Витька, который захотел меня увидеть!

В салоне оказалось прохладно – не работала печка, к тому же пахло бензином. Сиденья никогда не знали чехлов. Лобовое стекло напротив пассажира испещрено трещинами. Витька взревел мотором и, не жалея подвески, развернулся, грубо заезжая на бордюр.

– Автогонщик, а ездишь на таком драндулете! – Олеся ударилась о дверь и ойкнула.

– Зато… – Витька газанул так, как будто ненавидел педаль газа, – зато не жалко. Не жалко!

Они не выехали – вылетели со двора. До кольцевой дороги – всего какой-то километр, и Витька просто гнал. Реконструированная кольцевая давала возможность погонять. Несмотря на дряхлость, «Москвич» бегал весьма прилично.

Олеся глядела на Витьку, на его мёртвую хватку, которой он вцепился в руль, на его безумный взгляд, устремлённый вперёд, и… получала кайф! Риск притягивал её – пусть даже в таком виде. Сейчас этот парень был совсем не робким ухажёром, что испугался уверенного в себе Штефа и напился в хлам от отчаяния. Сейчас Олеся видела лучшую сторону медали по имени Витька. И она вновь пожалела его…

Сзади замигала фарами иномарка. Витька выжимал сто двадцать, а «мерин» выжимал больше.

– Хрен тебе, козёл! – прохрипел Витька и врезал по тормозам.

Олеся больно влетела в переднюю панель «Москвича» грудью. «Мерина» спасли только чудесные немецкие тормоза и антиблокировочная система. Витька же так крутанул руль, что никакого заноса не последовало. После резкого торможения последовал не менее резкий, в пределах возможностей машины, разгон. Олеся выползла из-под сиденья, забралась на него и поискала ремень безопасности.

– Не работает! – бросил Витька.

– Классно… – забыв про боль, восхитилась Олеся и увидела улыбку, обращённую к ней. – Тебе бы тачку нормальную, что бы ты вытворял!

– Довытворялся в своё время, – ответил Витька и вновь слился с машиной.

– Не тормози так больше, ладно? Я ударилась, – произнесла Олеся таким тоном, чтобы Витька понял.

И он, конечно, клюнул. Впечатление произведено. В общем-то, кроме умения водить машину больше никакими особыми талантами он не обладал. Теперь же ОНА просит, чтобы он сжалился. Ну, ещё повалтузит немного и сжалится. Любую другую можно пожалеть сразу. Но не Олесю. Олеся ему уже слишком небезразлична!

Глава 6. Баш на баш

– Понимаешь, у меня сейчас проблемы… с жилплощадью… Мне надо где-то пожить некоторое время. Только ты не думай… – Витька тараторил всё это, когда его «Москвич» уже был запаркован возле дома подружки Олеси, – ты не подумай, что это из-за Штефа. Мы с ним уже обо всём договорились. Просто я с родственниками поцапался.

– Можешь обсудить это с Галей, – пожала плечами Олеся, – у меня без мазы. У Галки муж вернётся через две недели.

– Поможешь с ней договориться? То есть я хотел сказать… Ну, она меня совсем не знает. Скажешь ей, что я это… ну, нормальный, без придури? Деньги у меня есть, я ей заплачу.

Олеся и Витька доехали на лифте на четвёртый этаж. Квартирка оказалась ветхой и уютной – тесная кухня, маленькие комнаты, заставленные старой мебелью, повсюду – никогда не цветущие «цветы» в горшках, отсутствие нормальных кроватей и валяющиеся прямо на полу матрасы. Сама хозяйка – стриженная под ноль девица в бандане и футболочке со средним пальцем и надписью «Punk`s not dead» – ничуть не контрастировала с обстановкой.

– Демидова, ёлы-палы! – голос Гали нельзя было назвать нежным даже с натяжкой.

Крепко обняв подругу, Галя протянула руку Витьке:

– Дика.

Витька разглядывал хозяйку как диковинку. Вадик нашёлся на кухне, где из крана хлестала вода, охлаждая бутылки с пивом, наваленные в раковину. Старенький холодильник «Бирюса» занимал драгоценные метры прихожей. Олеся подтолкнула Витьку к подруге:

– Галь, у Виктора к тебе есть дело. Личное.

Как только лишние свидетели скрылись за скрипучей дверью, Олеся присоединилась к курящему Вадику:

– Нашёл общий язык с Галкой? Шучу, она сама с кем хочешь его найдёт. Ладно, чего ты мне хотел рассказать, давай быстрее, – Олеся, положив локти на стол, придвинулась к Вадику, сверля его лукавым взглядом.

– Во как вопрос поставила. Я не люблю неясности, – Вадик встал, выключил воду и принялся зубами вскрывать бутылку. – Давай баш на баш. Я тебе про яйца, а ты за меня замолвишь словечко перед Дикой. Мне надо перекантоваться некоторое время…

– Бли-и-ин… Как всё запущено… – Олеся прикрыла рот ладошкой, чтобы не заржать. – Вам тут чего, общага? Одному жить негде, второму… Оба москвича, а припёрлись в Реутов. Бомжи.

– Тебе смехуёчки, а у меня квартира выгорела, – с вызовом солгал Вадик. – Так что попридержи свой острый язычок, мать. Мне, честно говоря, не до шуток. Не хочешь помогать – так и скажи. Не ты последняя на свете осталась. Но не надо тут ля-ля.

– Извини, я не знала. Правда, извини… – Олеся встала и подошла к Вадику вплотную. – Всё, забудь. Беру свои слова назад, – она обхватила его руками за шею. – Я уговорю Галку. Не беспокойся. Ну ладно тебе, я больше не буду. Честно-честно.

Ну и взгляд… Ох уж эти женщины… Вадик, чувствуя, как обжигает её дыхание, глядя в эти моментально поменявшие выражение глаза, очень хотел сейчас высказать всё, что думает о бабах. Но промолчал. И сказал совсем другое:

– Хрен с тобой. Короче, яйца твои продаются в ларьке у метро «Выхино», как к твоей Ленке идти. Мне на них насрать и вообще на всё насрать. Горе у меня…

– Ты хочешь сказать… – Олеся часто-часто заморгала, – что ты купил яйцо в ларьке? Прямо вот так взял и купил?

– Пятнадцать рублей удовольствие. Блин, любопытство распирает… Ну давай по-хорошему, – Вадик приобнял её за талию. – Я тебе нужен только ради этого? И на вечеринке ты меня снимала только ради этого? Узнала, что я сюрприз притаранил детёнышу, сразу и втюрилась? У тебя чего, бзик?

– Ты чего, правда в это веришь? Ради какого-то шоколадного яйца, да? – и Олеся попыталась рассмеяться как можно естественней.

Да, она была на кухне, когда маленькая Даша прибежала к маме Ленке с игрушкой в руках. Ребёнок оказался неглупым, к тому же не в меру любопытным.

«Вот, смотри, мама, что я нашла!» – похвасталась Даша, протягивая камешек.

«Где ты это нашла?» – спросила Ленка. Олеся всё видела.

«В киндер-сюрпризе! Дай мне!» – Даша гордилась своей находкой.

Олеся взяла у Ленки камень и посмотрела через него на свет. Затем взяла Дашу за руку и отвела в сторонку:

«Ты говоришь, в киндер-сюрпризе? Покажи тёте, в каком».

Даша потянула Олесю в спальню, где играло ещё несколько детей. Как только Олеся увидала обёртку от сюрприза, ей поплохело. Ласково усадив Дашеньку на колени, она продолжила:

«Откуда у тебя этот сюрприз? Кто тебе его купил?»

«Дядя Вадим, так мама сказала. Дай мне камушек. Он красивый».

«Дашенька, что ты хочешь за этот камешек? Попроси меня, я добрая тётя, я тебе это дам».

«Сто баксов!» – выпалила девочка и невинно глянула на Олесю.

Однако! Олеся улыбнулась и погладила милого ребёнка по головке. Какие нынче детки пошли. Найдя в коридоре сумочку, Олеся спрятала камешек и достала из кошелька пятьдесят рублей:

«На, Дашенька, держи. У тёти нету сейчас ста баксов, но на день рождения я тебе обещаю их подарить».

«Я запомнила!» – и девочка убежала прятать купюру в свой тайник.

– Слишком уж идиотский повод, – ответил Вадик, гладя Олесю по спине и всё плотнее прижимая к себе.

Олеся взвесила информацию. Не может быть. Просто нереально! Скорее всего, Даша нашла алмаз где-то в другом месте, а потом РЕШИЛА, что нашла его в яйце. Соврать ребёнок не мог – дети вообще редко врут. Значит, надо проверить, врёт ли Вадик. Это нетрудно.

– Да нет, конечно, не в этом дело. Просто мой племянник… собирает эту коллекцию… ну, зверей с клюшками и ёжиков в космосе. Он достал меня этими яйцами. А я не знаю, где купить, это же русская серия, редкая. Она в основном на экспорт идёт.

– А по-моему, повсюду валяется, – не поверил Вадик, так как Олеся уже смотрела не на него, а вниз.

– Это другие, иностранные. Поверь мне, я в этом разбираюсь. Ладно, забыли… – и Олеся хотела выбраться из созданных собой же объятий.

– Э, куда же ты, шустрая? – Вадик сжал её руками, как клещами. – Уже расхотелось, да? Я больше не нужен?

– Мне больно, отпусти, – твёрдо сказала Олеся и упёрлась руками ему в грудь.

– Да иди! – Вадик резко разжал тиски, и Олеся отшатнулась назад. Подмигнув ему как ни в чём не бывало, она села на обшарпанный кривой стул и щёлкнула пальцами: – Наливай!

– Ещё чего! Тут ни одного чистого стакана или кружки! – Вадик прошёлся взглядом по штабелям немытой посуды. – Панки, что с них взять.

Он протянул ей мокрую открытую бутылку. В этот момент вошли Галя и Витька, оба довольные как курицы, которым не стали скручивать головы. Олеся поспешила к подруге и зашептала ей на ухо:

– Галка, если ты смогла приютить Виктора, то ради бога сделай то же самое с Вадиком. У него вообще квартира сгорела, бедный мальчик страдает.

– Ну вы, блин, даёте! Я прямо мать Тереза! А кто мне Нобелевскую даст?

– Пиво будешь иметь каждый день в любых количествах, – заметил Вадик.

Витька пока ничего не понимал, а когда понял, сразу же сильно огорчился. Не то чтобы общество Вадика его напрягало – но он очередной приятель Олеси, и она ему ТОЖЕ помогает. Между тем, у него перед глазами стояла ужасная кровавая картина, и надо что-то решать. По сравнению с этим проблема Штефа казалась Витьке сущим пустяком…

Вадику же было наплевать на Витьку с высокой колокольни. Сюда он будет приезжать только на ночь, тем более завтра заберёт из сервиса «Ниву». Двух недель вполне хватит, и когда явится здешний муж, он и свалит. Браткам рано или поздно надоест его сторожить, и можно будет со спокойной совестью вернуться домой.

Глава 7. Тридцать шесть яиц

Разгадка всегда лежит на поверхности, поэтому-то её так трудно заметить…

Надоевшая до тошноты работа валилась из ухоженных холёных рук. Олеся выглядела совершенно рассеянной, поэтому приходилось переделывать один и тот же документ несколько раз. Снедаемая корыстным любопытством, она убивала время частыми перекурами, распитием чаёв и трёпом с коллегами. Впрочем, в последнем имелся определённый толк – после сделанного в ломбарде открытия отношение Олеси к месту собственной работы резко изменилось. Официально её должность на кондитерской фабрике «Сладкоежка» называлась «старший секретарь-делопроизводитель». И поэтому Олеся не сильно интересовалась тонкостями производства, бухгалтерскими махинациями и прочими нюансами. С коллегами в основном обсуждались такие темы как личная жизнь начальства, зарплата, «кто с кем, когда и за что», «кто кого выживает из коллектива и зачем». Олеся не старалась крепко держаться за своё вращающееся кресло у компьютера – желание заняться чем-то более достойным приобретало всё более отчётливые контуры. Но в связи с найденным в яйце алмазом это желание моментально исчезло.

К заветным шести часам, когда Олеся пулей вылетела из проходной фабрики, полученная благодаря слухам информация пока ничего не прояснила. Слух первый о грядущей серии массовых увольнений витал уже давно. Сегодня он дополнился поправкой – начнут с низов – уборщиц, грузчиков, водителей. Проскользнула фраза о необычайной активности Бегемота, который появляется в самых неожиданных местах, когда сотрудники мирно пьют чай или кофе с коньяком. Слух второй, свежий – со склада пропала партия товара – шоколад, конфеты. Виновных ищут. Ну и третий слух – приходила налоговая инспекция. А значит, всем кранты.

Пока Олеся лишь слушала, ибо действовать рановато. Она поймала такси, потому что времени терять не хотела. Высадившись у метро «Выхино», она с нездоровым азартом заторопилась к ларькам, которые располагались по дороге от метро к дому Ленки. Ларьков, к сожалению, оказалось много. Интересоваться у Вадика, в каком именно он купил заветное яйцо, Олеся вчера не стала – она и так опростоволосилась с ним. В поисках продукции, которая во всех документах фигурировала как «яйцо шоколадное с игрушкой», Олеся перемещалась от одной витрины к другой. Если Вадик обманул, это быстро выяснится. Пока на глаза попадались лишь импортные аналоги нужных яиц. Олеся нервничала. Она начала подозревать подлого Вадика и меркантильную Дашеньку во всех смертных грехах. Ну не верила она в то, что алмазы продаются в яйцах, и всё! Абсурд, верх абсурда! Бред!!! А может, Кондратий мозги запудрил?

Наконец, знакомые яйца бросились в глаза. Чёрная с жёлтым обёртка, большая мультяшная надпись «Сладкоежка». Олеся сунула свой нос в окошко ларька:

– Скажите, сюрпризов «Сладкоежка» у вас сколько осталось?

– М-м-м, вот, – продавец показал коробку с ячейками для яиц.

В такую трёхэтажную дрыну влезали 60 яиц – по 20 на этаже. Олеся прикинула – осталось два неполных этажа – около сорока штук. По пятнарику за каждое – пятьсот рублей. Ну, Вадик, погоди!!!

– Давайте все! – не смутившись, попросила Олеся. – Сколько с меня?

– Тут тридцать шесть штук. Итого 540 рублей.

Запихнув коробку в заранее купленный пакет, Олеся произвела несложные подсчёты – 60 минус 36 минус яйцо Вадика – следовательно, 23 яйца купили какие-то люди и вытащили оттуда… хм! Что ж, неплохо идёт продукция Бегемота. Значит, дела на работе должны поправиться, и все слухи – всего лишь слухи.

Вадик всё прекрасно видел. Он якобы читал газету, а на самом деле уже два часа наблюдал за ларьком. Неподалёку была припаркована его грязно-зелёная «Нива». Сегодня с утра он не стал дожидаться, пока проснутся Витька и Галя-Дика, позавтракал яичницей совсем не из шоколадных яиц и отправился в автосервис, благо договорился с шефом и коллегой, чтобы сегодня его работой не загружали. Правда, днём всё равно поступил заказ – пришлось пилить на другой конец Москвы и спасать целую сеть компьютеров от подцепленной по электронной почте заразы. Но освободился Вадик весьма удачно – и успел. Вчера вечером он невзначай выяснил, когда заканчивается рабочий день Олеси.

То, что он увидел, сильно озадачило. На кой всё-таки чёрт ей эти яйца? Впрочем, с момента, когда Олеся первый раз ему позвонила, он чувствовал, что всё не так просто. Она сразу же выпалила про яйца. Если бы он не чувствовал, он бы не попёрся сегодня сюда. Но он не хотел оставаться в дураках – раз Олеся хитрит, используя его, он должен быть хитрее и использовать её. Он всё-таки профессиональный пикапер и ещё не пал настолько низко, чтобы бабы возили на нём воду!

Разумного объяснения поступкам Олеси пока не находилось. Бросать машину и следить за ней опасно – она быстро узнает его в этом идиотском камуфляже, и тогда безоговорочная капитуляция. Но судя по тому, как она ринулась к автобусной остановке – всё с ней ясно. Собирается домой – маршруткой до «Новогиреево», а потом в Реутов.

Вадик поспешил к своему автомобилю – опередить Олесю жизненно необходимо.

Конечно, она понятия не имела, что у Вадика есть машина, и тем более – что это именно «Нива», караулившая её возле подъезда. Вадик, прикрывшись фиговой газетёнкой, облегчённо вздохнул – его версия блестяще подтвердилась: Олеся припёрла яйца домой. Неужели всё-таки племяннику? Может, он шантажирует несчастную тётю, вымогая игрушки? Номер квартиры Олеся опрометчиво сообщила ему сама по телефону. Заявиться, что ли?

Олеся открыла дверь своим ключом и обнаружила записку: «Я пошёл к маме. Коля». Несносному племяннику было тринадцать лет, и его изредка сваливали на неё родственники. Что касается родителей, то отец с мачехой обитали в двух остановках отсюда – Олеся уже год снимала квартиру и жила отдельно.

Она кинула сумку, сбросила боты и вывалила содержимое пакета на пол. Со стороны это выглядело забавно – взрослая девица с горящим взором роется в куче киндер-сюрпризов. Олеся стремилась как можно скорее получить доказательства чего-нибудь. Пока она ехала, рассчитывала процент неудачи – получилось что-то в районе девяносто девяти и девяти в периоде.

Подыскивать ёмкость под крошащийся в руках шоколад было лень, поэтому всё оставалось на полу. Дрожащими руками Олеся размозжила первое яйцо – вскрыла капсулу для игрушки. Высыпала детали: зверушки и клюшки. Нет, ничего нет. Никаких алмазов!

С остервенением она расплющила второе яйцо. Шоколад в одну сторону, обёртка в другую, капсула, вкладыш… Ёжик в скафандре. Пусто.

Всё это уже где-то было, промелькнула шальная мысль. Остап Бендер. Сокровища в стульях.

Третье яйцо. Чёртов Вадик, чёртова Даша! Откуда взялся этот алмаз?! Олеся представила, как несладко придётся пошутившим над ней. Надо бы отнести камень в другой ломбард! Может, ошибка? Бред? Пусто! И в третьем яйце – пусто. Оставалось ещё тридцать три. Шансов много. Но какой идиот может класть алмазы в детские игрушки? И продавать их по пятнадцать рублей? Вспомнился ещё один советский фильм – про благородного угонщика.

Четвёртое яйцо. Олеся слизывала с ладоней тающий шоколад. Да, если это такая игра, двенадцать бриллиантовых яиц по всему миру, то ей просто жутко, колоссально повезло! А впрочем, хорошая мысль!

Олеся остановилась. Она взяла четвёртое яйцо, встала с пола и сломала шоколадный слой. Так. А почему это не может быть лотереей? Кто найдёт в яйце алмаз? Между прочим, прекрасный способ поднять объём продаж! Ну, как это везде делается, с призами под крышками там. Может, Бегемот решился на такой финт? И теперь в продукцию «Сладкоежки» будут вкладываться бриллианты? Тогда почему она не слышала нигде никакой рекламы? Почему об этом не ходят слухи по фирме? Нет, всё не то… Не то… Нужно другое объяснение.

Олеся открыла четвёртый контейнер. Вновь детали самолётика… Самолётика… и…

На ладони сверкнул такой же маленький, как и лежащий у неё в спичечном коробке, камешек. Впрочем, маленький – понятие относительное. Олеся знала, что алмаз в один карат, то бишь в пятую часть грамма, считается крупным. Так что маленький да очень удаленький! Олеся смотрела на ладонь и не верила! ОНА САМА ДОСТАЛА ИЗ ЯЙЦА КАМЕНЬ!

Включив настольную лампу, Олеся принялась разглядывать его на свет. Жаль, у неё нет лупы… Надо самой научиться… Как там говорил Кондратий… Текст, газетный текст!

Без лупы было сложно понять, но Олеся вроде бы убедилась, что текста через камень не видно. Неужели и правда алмаз?

Олеся взяла пустую капсулу от игрушки и положила туда камень. Надо каждый найденный камень складывать отдельно от других. Взгляд Олеси упал на гору невскрытых яиц. Так. Надо успокоиться. И Олеся закурила, открыв окно. Почувствовала, как сильно вспотела от волнения. Если всё правда, то у неё в руках ключ к богатству. Сенсация. Алмазы в яйцах. Алмазы ли?

Да, это главное. Главное – ещё и ещё раз убедиться, что камни настоящие. Ведь так много подделок! Эх, Вадик, Вадик… А Дашенька молодец! Свои сто баксов она получит.

И тут затрезвонил телефон. Номер не определён. Но ответить надо – может, Штеф или ещё кто-нибудь. Может быть, важный звонок.

– Здорово, мат! Это атэц! – с акцентом проорал Вадик.

– Ню-ню… – вздохнула Олеся. Вспомнишь о дураке – он сразу и появится.

– Я в гости. Через десять минут буду. Жди.