Радуга

– Давайте попробуем. Я его беру.

Так Егор получил распределение именно в этот авиаотряд.

12.

Проводив начальника управления, Аникеев постарался проанализировать все, что произошло за последние три дня. Он понимал, что приезд чиновника такого высокого ранга и предшествующий этому визиту телефонный разговор с заместителем начальника территориального управления гражданской авиации является ему предупреждением. Явно это связано с этим молодым специалистом – Егором Царёвым. Кто за ним стоит не ясно, но дали понять однозначно, что трогать его нельзя.

Его размышления прервал телефонный звонок:

– Приветствую Александр Иванович! Дунаев на проводе. Ну что, разобрался с молодым? Считай, уже целый день заправка не работает. Кстати, о его самодеятельности мы написали жалобу в Ваше управление. Это просто безобразие. Мы надеемся, что этот инцидент был первый и последний раз.

– Игорь Алексеевич, в соответствии с договором между нашими предприятиями, эксплуатация и обслуживание объектов ГСМ лежит на Вашей ответственности. А авиаотряд осуществляет контроль за обеспечением безопасной эксплуатации данных объектов и целевым использованием ресурсов. Авиаотряд выполняет свои обязанности безукоризненно, в соответствии с условиями договора. Вашим предприятием был допущен ряд недоработок, на которые Вам было предварительно указано и определён срок для их исправления. К сожалению, в указанный срок предписание авиаотряда не было выполнено. Дальнейшая эксплуатация объектов просто невозможна, так как угрожает безопасности полётов.

– Ты чё городишь? – вскипел Дунаев, – Ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Вы создаёте проблему для выполнения государственного плана. Слушай, Александр Иванович, тебя, что твоё кресло не устраивает?

– Игорь Алексеевич! Я рекомендую Вам выполнить предписанные мероприятия, и вопрос решится, – начальник аэропорта пытался насколько мог смягчить разговор. – А что касается кресла… Не Вы меня на эту должность назначали – не Вам и снимать. И не надо меня запугивать.

– Если завтра утром заправку не откроешь – докладная о Вашем вредительстве уйдёт в обком партии. – Дунаев повесил трубку.

Аникеев вызвал Егора.

– Егор, руководство управления одобряет принятое нами направление на повышение контроля за безопасностью полётов. Но ты понимаешь, что мы должны действовать осторожно, находить компромисс в решении вопросов. Что там у нас с экспедицией?

– Александр Иванович, до настоящего времени ни один из пунктов предписания ими не выполнен.

– Егор, я считаю, что мы о себе заявили и для начала этого может быть достаточно. Далее, безусловно, руководство экспедиции будет более сговорчиво. Сейчас уже поздно, полёты закончены, завтра с утра немедленно снимешь запрет на заправку, а затем уже явишься на доклад.

– Александр Иванович, в предписании, наряду с мерами, направленными на улучшение условий эксплуатации объекта, содержаться замечания, при которых эксплуатация средств заправки воздушных судов запрещена. Это не моя прихоть или желание придраться. Эти требования прописаны в руководящих документах, в частности в сто девятнадцатом приказе. До момента выполнения этих требований я не имею права разрешить заправку.

– И что же это за замечания?

Егор вкратце рассказал о мероприятиях, которые должны быть обязательно выполнены.

– Так, я все понял. Завтра с утра ты открываешь заправку, а я сейчас по телефону получаю гарантии руководства экспедиции, что они выполнят все работы по техническому обслуживанию, а документы оформят сегодняшним днём.

– Товарищ начальник аэропорта, подлогом я заниматься не буду, – возразил Егор. – Как только они выполнят необходимые работы, я готов буду разрешить эксплуатацию пунктов выдачи авиаГСМ.

– Егор, я начальник аэропорта! – Аникеев начал терять терпение. – Я тебе приказываю завтра с утра открыть заправку.

– Товарищ начальник аэропорта, – Егор перешёл на официальный тон, – это невозможно.

– Егор, в силу своего возраста и занимаемого положения, ты не можешь видеть весь круг проблем, которые стоят за твоим упорством. Думаю, дальнейшие разговоры бессмысленны. Я приказываю тебе завтра с утра открыть заправку. В противном случае моё отношение к тебе изменится.

13.

На следующее утро, убедившись, что никакие из требуемых мероприятий не выполнены, Егор, вместо того, чтобы явиться в аэропорт, отправился в посёлок.

– Доложите! Старший техник ГСМ Царёв Егор Викторович! – твёрдо сказал Егор секретарше, войдя в приёмную начальника нефтегазоразведывательной экспедиции.

– Вам назначено? – поинтересовалась секретарша.

– Нет! Но я прошу доложить обо мне! Старший техник ГСМ авиаотряда Царёв Егор Викторович!

Секретарша зашла с докладом и уже через минуту открыла перед Егором дверь.

– Проходите.

За длинным Т-образным столом тёмно-красного лакированного дерева в кресле сидел мужчина кавказской наружности лет сорока пяти.

Получив разрешение присесть, Егор начал свой доклад. Он постарался аргументированно изложить причины, приведшие к конфликтной ситуации, не оставив без внимания предварительные попытки обращения к главному инженеру экспедиции и факт представления предписания.

– Предписанием были определены достаточные сроки для выполнения требуемых мероприятий. В указанные сроки никто никаких работ не проводил. Я был вынужден запретить эксплуатацию объектов выдачи авиаГСМ, так как не исполнение указанных мероприятий оказывает непосредственное влияние на безопасность полётов, и дам разрешение на заправку только после выполнения требуемых работ, – закончил Егор.

– Я Вас понял, – резюмировал начальник экспедиции. – Прошу Вас в дальнейшем, в случае возникновения сложных ситуаций, обращаться непосредственно ко мне. Что касается данного предписания, я сейчас дам указание – в течение ближайших двух часов работы будут выполнены. Я попрошу Вас не затягивать с разрешением заправки.

После уходя Егора, начальник экспедиции дал указание направить бригаду слесарей для выполнения работ, перечисленных в предписании, и вызвал к себе главного инженера.

– Ты мне гарантировал, что у тебя все под контролем. Почему не были выполнены требуемые работы.

– Во-первых, начальник аэропорта заверил меня, что объекты не будут закрыты, и он решит все вопросы. Во-вторых, у нас нет свободных слесарей для работы на вертолётных площадках,– начал оправдываться главный инженер.

– Не мне тебе объяснять, что любое оборудование требует соответствующего ухода и обслуживания. Как так получилось, что на заправке у тебя нет слесаря? Кто же раньше работы выполнял? – задавал вопросы начальник экспедиции.

– Эти работы всегда выполнял техник аэропортовский, – ответил Дунаев.

– Царёв ознакомил меня с должностными обязанностями техника ГСМ, слесарные работы туда не входят.

– До Царёва в аэропорту другой техник работал – Забелин. Так он был проведён у нас слесарем и выполнял соответствующие работы. Сейчас, из разговора с начальником аэропорта я понял, что вопрос решён и проблем не будет, – оправдывался главный инженер.

– Ну что ты все на Аникеева пеняешь. Он говорил одно, потом руководство ему пистон вставило – он другое запел. Ты на чем решил сэкономить? Ты главный инженер – решай вопрос! Либо штатного слесаря ставь, либо с Царёвым договаривайся. Но чтобы больше подобных инцидентов не возникало.

14.

Дверь в кабинет Егора открылась.

– Добрый день, Егор Викторович! Разрешишь войти? – на пороге стоял главный инженер экспедиции.

– Заходите, Игорь Алексеевич.

Дунаев прошёл к столу и сел напротив Егора. На столе возникла бутылка молдавского коньяка «Белый аист» и коробка шоколадных конфет «Ассорти».

– Это что? – возмущённо поднял глаза на главного инженера Егор.

– Ну, Егор Викторович, ты все неправильно понимаешь. Я приехал к тебе, можно сказать, мосты наводить. Как-то неправильно у нас началась совместная работа. Сразу же с непонимания. Вот я и предлагаю чисто по-мужски посидеть – поговорить.

– Игорь Алексеевич, прошу прощения, но я на работе, и на посторонние разговоры у меня нет свободного времени.

– Егор Викторович, ну тогда предлагаю в нерабочее время. Как относишься к рыбалке? – Дунаев пытался всячески наладить отношения с Егором.

– Я вырос в Москве и никогда не увлекался рыбалкой. В детстве пару раз ходили с пацанами на Москва-реку. За всю ночь поймаем по два-три маленьких карасика, да и то вонючих бензином, – ответил Егор.

– Ну, тогда тебе обязательно надо сходить на зимнюю рыбалку. В общем, отказ не принимается, обижусь. Давай в субботу мы за тобой заезжаем и поедем на озеро. Есть в тайге шикарное озеро. Правда, на машине ехать около часа, зато рыбы – тьма. Не пожалеешь…

Удивительная погода в марте на севере Сибири. На улице мороз, но уже довольно мягкий, градусов двадцать пять – тридцать. Яркое солнце весело напоминает о наступлении весны. Под ногами скрипит белый сухой снег.

Егор одел тёплое форменное меховое обмундирование – комбинезон, куртку и унты и забрался в будку полноприводного «Урала». Машина словно была специально оборудована для таких мужских мероприятий. В углу большой металлической будки-кунга располагалась аккуратная печка-буржуйка, вдоль бортов – пассажирские сиденья. На полу был круглый люк, закрытый деревянной крышкой. В будке, на сиденьях, расположилась мужская компания из пяти рыбаков с рюкзаками и ледобурами. Дунаев разместился в кабине. Егор поздоровался со всеми.

– А люк зачем? – спросил Егор у одного из рыбаков.

– Приедем – увидишь.

«Урал» въехал на край огромного таёжного озера. Компания, взяв удочки и ледобуры, отправилась ближе к середине.

Егор наблюдал за действиями рыбаков. Как они бурили лунки, готовили снасти. Егору дали две удочки. Он взял у Дунаева ледобур и пробурил пару лунок.

Самая первая рыба клюнула на удочку Егора.

– Новичкам везёт! – весело прокомментировал Дунаев.

Это была действительно удачная рыбалка. В течение двух часов все рыбаки, наряду с мелочёвкой, поймали по пять – шесть крупных рыб.

К обеду компания стала стягиваться к «Уралу». Тут Егор увидел, для чего нужен был люк в машине.

Водитель «Урала» не рыбачил вместе со всеми. Пробурив лунку недалеко от берега, он наехал на неё машиной таким образом, чтобы лунка оказалась под люком и, открыв крышку люка, рыбачил прямо из будки. Он жарко натопил печку. Сидел в машине без куртки и шапки. На плите буржуйки, на большой обгоревшей чугунной сковороде, жарились два карася размером с мужскую ладонь. На столике, вдоль центрального борта, на газетке лежали нарезанные половинками овощи – помидоры, огурцы и зелень. Рядом с овощами стояли гранёные стаканы и три бутылки водки.

Обед проходил бурно. Все рассказывали анекдоты и весёлые случаи из жизни. Смеялись и подшучивали друг над другом. Периодически поднимали тост за тостом. Егор даже не обратил внимания, что за теми тремя бутылками, что были на столе, появились ещё две, а потом ещё. Он захмелел, все ему казались своими, добрыми и открытыми.

– Егор, пойдём, подышим, прогуляемся, покурим? – предложил главный инженер.

Егор с Дунаевым вышли из машины, закурили и пошли прогуливаться вдоль озера. Дунаев рассказывал ему, как пришла в эти края экспедиция, как строили посёлок, налаживали быт. Егор рассказывал, как учился в училище, о своих друзьях. Плавно Дунаев подвёл разговор к главному вопросу, для которого он и вывез на прогулку этого парня, который, не проработав даже трёх месяцев, уже успел внести суету в спокойный устоявшийся быт маленького сибирского посёлка.

– Егор, а у тебя кроме техника ГСМ, есть какая-нибудь специальность? – поинтересовался Дунаев.

– Да! У меня есть корочки тракториста и слесаря. А ещё я немного варить могу, а после девятого класса ещё и коров в совхозе пас, – алкоголь сделал своё дело, Егор практически потерял контроль над происходящим.

– А вот, к примеру, ты способен, как слесарь ГСМ, фильтры поменять, насос отремонтировать, при необходимости прокладки заменить?

– Так я это все и делал, пока меня не попытались прогнуть. Мне это интересно. Я люблю железки, – ответил Егор.

– Ну, вот видишь как отлично. Давай мы тебе будем ставку слесаря платить, а ты будешь выполнять на заправке слесарные работы. Ведь согласись, каждый труд должен вознаграждаться? И у нас штатная единица закрыта будет.

– Ну, если в этом нет ничего противозаконного, то я, наверное, не возражаю, – ответил Егор.

– Ну, тогда по рукам, – протянул руку Дунаев.

– По рукам, – ответил на рукопожатие Егор.

Таким образом, Егор стал не только техником ГСМ авиаотряда, но и слесарем ГСМ нефтегазоразведывательной экспедиции.

Следом за нефтегазоразведывательной экспедицией к Егору обратились остальные семь организаций, находящиеся под его контролем, с предложением возложить на себя обязанности по поддержанию технического состояния объектов выдачи авиаГСМ в состоянии, соответствующем техническим требованиям.

15.

Егор пропадал на работе от зари до зари. Объекты были разбросаны вокруг посёлка на многие километры по тайге. Самым дальним и важным объектом являлась, так называемая, вторая подбаза. Особенность второй подбазы заключалась в том, что на территории её находился склад хранения авиаГСМ. Другие площадки находились гораздо ближе к посёлку и были оборудованы только расходными ёмкостями небольшого объёма. Их близость к посёлку и специфика оборота авиакеросина давала возможность обеспечения жёсткого контроля ГСМ и не вызывала у Егора особого беспокойства.

Подбаза номер два была построена для обеспечения дальнейшего продвижения нефтяников и газовиков на север, так как с территории посёлка авиация уже не могла обеспечить работу вахтовых бригад. Для автономного существования, подбаза была обеспечена всей необходимой инфраструктурой, в том числе складом хранения авиаГСМ. Попасть на подбазу было возможно только вертолётом, либо на вездеходах. Как только мороз сковывал болота и позволял перемещаться по «зимнику» большегрузным автомобилям, в сторону подбазы устремлялась вереница полноприводных «Уралов» и «Кировцев» с ёмкостями, наполненными ГСМ. Как какая-то огромная гусеница тянулась по тайге вереница автоцистерн, груженных автомобильным бензином, соляркой и, конечно же, авиационным керосином.

Руководил всем на подбазе начальник. Начальник подбазы являлся не просто руководителем обособленного объекта – по факту это был единоличный хозяин подбазы. От завоза продуктов и материалов и до утилизации мусора – все было под его контролем. Никто не мог появиться на подбазе незамеченным и покинуть подбазу без ведома и разрешения начальника.

В виду удалённости подбазы от посёлка, никто никогда не посещал её с какими-либо проверками, а качество и контроль работы обеспечивался отчётами начальника подбазы. То есть, за много километров от цивилизации, на небольшом таёжном пятачке этот человек был царь и бог. Штатная численность подбазы была невелика и составляла всего человек пятнадцать – двадцать, а вот за счёт постоянно фланирующих между таёжными объектами водителей, периодически останавливающихся на ночёвку вахтовых бригад и пилотов, численность подбазы порой возрастала до сотни, а то и более человек.

Егор обратил внимание на подбазу номер два уже в самом начале своей работы. Ему было странно, почему объект такого масштаба абсолютно не контролируется. Егор внимательно изучил все отчёты по движению авиаГСМ на подбазе. Отчёты были подготовлены таким образом, что трудно было составить точную картину по приёму и выдаче авиакеросина, но даже приблизительные подсчёты вселили сомнения в чистоте работы хозяина подбазы.

Егор прекрасно знал, что одной из его основных задач является контроль целевого использования авиаГСМ. Он прекрасно понимал, что именно с него впоследствии могут спросить за ненадлежащий контроль за объектами ГСМ на второй подбазе.

О своём намерении осмотреть подбазу номер два Егор поставил в известность начальника экспедиции и уже утром следующего дня сидел вместе с другими рабочими экспедиции в брюхе большого толстого МИ-6.

Вертолёт, как огромный зелёный жук, с гулом поднялся над кедрами тайги и тяжело полетел на север. По маршруту, на одной из таёжных площадок, Ми-6 прицепил крюками на внешнюю подвеску какой-то металлический каркас и перетащил его на другую площадку. Затем, пролетев ещё с десяток километров, снизился и прямо из дверей вертолёта на снег полетели мешки с продовольствием, медикаментами и прочим имуществом, необходимым сейсмологической бригаде, размещённой в тайге в палаточном городке.

Пролетев ещё примерно час или чуть более, вертолёт приземлился на площадку подбазы номер два, высадил Егора, заправил баки и улетел с бригадой рабочих дальше на север.

Егор огляделся вокруг. К нему шёл человек лет пятидесяти в ватнике защитного цвета и болотных сапогах, завёрнутых в районе колен таким образом, что напоминали то ли ботфорты мушкетёров, то ли сапоги кота из детского мультфильма «Кот в сапогах».

– Стратег, – представился подошедший мужчина, – я здесь заправщиком работаю. Нам сообщили о Вашем прилёте. Начальник распорядился Вас встретить и провести в столовую. Он к Вам подойдёт.

Столовая размещалась в одноэтажном деревянном здании в центре подбазы. Рядом со столовой находилась контора. С северной стороны, ближе к лесу были построены два жилых барака. На южной стороне находилась вертолётная площадка с расходными горизонтальными ёмкостями под авиакеросин. А на восточной стороне подбазы высились вертикальные резервуары склада хранения ГСМ.

Стратег остался курить на улице, а Егор вошёл в столовую. Напротив длинного широкого коридора размещались четыре рукомойника, рядом с каждым из которых висели вафельные белые полотенца, а на полочке стояли мыльницы с кусочками банного мыла. Справа коридор от обеденного зала отделял большой дверной проем с распахнутыми двухстворчатыми дверьми.

Обеденный зал был пуст. Егор вошёл в пустой зал и сел за стол рядом с окошком раздачи. Кухня от обеденного зала отделялась фанерной перегородкой, которая позволяла слышать все, о чем говорят по каждую сторону от неё.

За перегородкой мирно беседовали две женщины – поварихи. В их обязанности входила вся работа по столовой. Вдвоём эти женщины готовили, накрывали и убирали со столов, мыли посуду и выполняли уборку столовой в целом. Да и вообще, на подбазе это были единственные женщины.

Женщины не слышали, как в зал вошёл Егор. А Егор, тихо присев за столом, никак не обозначал своего присутствия.

– Представляешь, – Егор услышал за перегородкой низкий грудной женский голос, – вчера с баками так намаялась, еле до койки доплелась. Уже засыпать начала, чую, кто то сверху лазит, трусы стягивает.

– Ну, а ты чё? – спросил тоненький, словно мышиный писк, голосок.

– Да, что я? У меня даже сил не было глаза открыть. Ноги раздвинула пошире, думаю: «Да черт с тобой! Пользуйся!»

– Уй, как интересно! – с придыханием пищала собеседница, – Ну, а хорошо-то он тебе сделал?

– Вот пристала. Заснула я. Даже как он слез с меня не помню.

– И чё, ты даже не знаешь, кто это был? – с интересом спрашивал мышиный голосок

– Да я же тебе говорю, что… – грудной низкий голос был прерван шумом в коридоре.

В столовую, в сопровождении Стратега вошёл крупный мужчина лет сорока пяти – пятидесяти. На круглом щекастом лице был, словно пришлёпнут, мясистый картофелеобразный нос, под огромными пышными бровями скрывались маленькие хитрые прищуренные глазки. Мужчина протянул пятерню толстых коротких пальцев навстречу вставшему из-за стола Егору:

– Владимир Владимирович Баранов – начальник подбазы.

– Царёв Егор Викторович – старший техник ГСМ авиаотряда, – ответил на рукопожатие Егор.

– Девочки, – обратился начальник подбазы к выскочившим из кухни смущённым поварихам, – мигом соорудите нам с Егором Викторовичем на стол что-нибудь покушать, ну и конечно что-нибудь, что причитается к покушать.

Егор осмотрел поварих: «Явно, вот эта маленькая, с фигурой мальчишки – это та, что с мышиным голоском». Вторую повариху Егор осматривал более внимательно. Вероятно, его интерес был слишком заметен, потому что повариха сильно покраснела и опустила глаза. Это была довольно крупная женщина лет тридцати. Вся её конституция соответствовала фигуре: высокий рост, длинные плотные ноги, подчёркнутая талия, большая высокая грудь. «Мужиков можно понять», – подумал Егор.

Поварихи уже были готовы начать выполнять указания хозяина, как всех остановил Егор:

– Владимир Владимирович, прошу прощения. Я очень польщён Вашим гостеприимством, но прошу Вас перенести застолье на более позднее время. Вечером вертолёт, на котором я прилетел, будет возвращаться в посёлок и мне бы хотелось успеть закончить все дела. Если останется время, я готов отужинать с Вами. Сейчас попрошу подготовить всю документацию по приёму и расходу авиакеросина, а я пока сниму фактические остатки керосина в резервуарном парке. Вы назначите мне сопровождающего?

– Ну, хорошо, бери сопровождающим Стратега. Он у нас за керосин отвечает. Я дам указание, складскую документацию подготовят.

16.

Три десятка лет назад Стратег ещё не был заправщиком, да и Стратегом он тогда ещё не был. Звали его Володя Ветров и жил он в одном из городков нашего огромного Советского Союза. Володя серьёзно увлекался футболом и был перспективным защитником одного из известных футбольных клубов.

Все складывалось в жизни Володи хорошо и радужно: удачная многообещающая спортивная карьера, квартира, любимая девушка, в которой Володя души не чаял.

Ещё у Володи была сестра и прекрасный племянник, которого он любил как родного сына. Сестра Володи уже давно развелась с мужем, ещё до рождения сына. Муж был сильно пьющим человеком и в подпитии нередко избивал её.

Чтобы получить место в детском саду сестра Володи устроилась туда на работу нянечкой. Зарплата была очень маленькой, но такая работа позволяла наблюдать за ребёнком и быть с ним постоянно рядом. Это её очень устраивало. Всегда можно проконтролировать, как ребёнок покушал, как поспал, что одел, можно защитить, если вдруг кто-то захочет его обидеть. Да и к тому же, её поставили в очередь на жилплощадь, ведь после развода ей с сыном пришлось переехать из квартиры, принадлежащей родителям бывшего мужа, к брату.

Володя не только предоставил сестре с сыном комнату в своей двухкомнатной квартире, но и помогал в финансовом плане. Вначале сестра с некоторой неловкостью просила у него взаймы, с обещанием обязательно вернуть, как только накопит. Она покупала сыну красивые яркие костюмчики и самые лучшие продукты, совсем забывая про себя. Однажды у Володи защемило сердце, когда он увидел сестру в заштопанной кофточке. Он в душе́ винил себя за то, что в потоке своей яркой, счастливой жизни не замечает, как трудно его родной сестре. В дальнейшем Володя полностью взял на себя обеспечение сестры и племянника. Содержание своей родной сестры с сыном, которую бросил муж-алкоголик, Володя воспринимал спокойно, как должное. Кто же ей еще поможет, как ни брат.

Футбол для Володи была не просто работой – это был смысл его жизни. Володя не пропускал ни одного матча. Ездил с командой по различным городам Советского Союза. Само собой разумеется, поддержание спортивной формы полностью исключало какие-либо вредные привычки. Володя не курил и не пил алкогольных напитков, даже пиво.

Все началось с вопроса о приобретении личного автомобиля. Конечно же, это желание было не совсем Володино. Для Володи автомобиль не являлся предметом первой необходимости, но его девушка мечтала сесть за руль новенькой Волги и укатить следующим летом отдыхать к морю.

Володина девушка очень ревностно относилась к его отношениям с сестрой. Неоднократно говорила Володе, что его сестра должна начать обеспечивать своего ребёнка самостоятельно, хватит сидеть на его, Володиной, шее.

Безусловно, Володя мог бы накопить к отпуску деньги на машину, если бы не помогал сестре. Но отказать ей с маленькими сыном в поддержке – у Володи даже в мыслях подобного не возникало.

Чтобы обеспечить дополнительный доход Володя устроился на железнодорожную станцию грузчиком. Володя считал, что для него это даже полезно, так как укрепляет его физическую форму. Чтобы заработать как можно больше, физически сильный Володя брал одновременно на плечи по два, а то и по три мешка муки, сахара, картошки, соли и различных других грузов, которые приходили по железной дороге в адрес продуктовой базы.

Между спортивными занятиями и работой грузчиком Володя успевал отдохнуть часа четыре. Он считал, что этого вполне достаточно молодому спортивному организму. А главное – это временно. Он накопит на автомобиль и поедет с любимой девушкой отдыхать к тёплому Чёрному морю. А может даже и сестру с племянником возьмёт.