Опасение Сталина

На последнем обстоятельстве следует остановиться подробнее. То, что Советский Союз движется к распаду, для меня стало очевидным в 1988 году. Опираясь на представления о классовом составе общества «развитого социализма» не понять это было попросту невозможно, при этом не требовалось иметь дар прорицателя или предсказателя требовалось лишь включить элементарную логику. Судите сами, имея перед глазами пример буржуазии, которая делится на мелкую, среднюю и крупную, где каждая часть наряду с общими обладает специфическими интересами, вступающими в противоречия с чаяниями представителей других групп, сложно не заметить, что организаторы общественного производства, в свою очередь, обладают если не буквально то, по сути, таким же делением. В этом смысле необычайно показателен пример Союза, где мы имели управленцев союзного уровня, республиканского, областного, районного и в конце уровня предприятия. Не мудрено, что люди находящиеся на каждой из этих ступеней властной пирамиды обладали разными возможностями, а соответственно и интересами. С одной стороны каждый хотел подняться на вышестоящую позицию, а в идеале на вершину, но эти возможности ввиду устройства системы ограничены. Взгляните на сложившуюся ситуацию глазами управленцев республиканского уровня, которым суждено пожизненно пребывать в этом ранге. Значимую часть полномочий, по распределению материальных блага созданных в республике, они вынуждены делегировать вышестоящим чиновникам, полагая это не справедливым в силу того что созданы они под их руководством. Кроме этого, управленцы союзного уровня обладали правом отстранять их от занимаемой должности, лишая даже имеющихся возможностей. Уже ввиду этих обстоятельств выход республики из состава Союза оказывался в их интересах. В качестве бонуса они получают свою вотчину, «удельное княжество» с полным правом распределения всего, что имеется в республике и избавляясь от контролирующей и давящей на них надстройки. Подобное положение вещей, если для иллюстрации прибегнуть к понятиями физики, выглядело следующим образом. Управленцы республиканского уровня воплощали собой центробежные силы, заинтересованные в разделе государства, центральная власть, опять же ввиду своих интересов, напротив центростремительную, удерживающую страну от распада. А дальше все лишь результат действия объективных законов. С ослаблением центральной власти, которая в тот период в первую очередь проявилась в старении партийных лидеров и чехарде затеянной со сменой генсеков, а продолжилась приходом на вершину управленческой пирамиды явно слабого лидера, каковым был Горбачев. Вспомните как он, обладая, по сути, безраздельными полномочиями, не мог ничего поделать с Ельциным. В такой ситуации действие центробежных сил неминуемо приводило к распаду Советского Союза.

Дальнейшие события, на практике подтвердившие ранее сделанные выводы, убедили, что представления о классе организаторов общественного производства его делении и внутренних интересах верны. В этот момент возникло желание попытаться на примере того как Маркс показал становление класса капиталистов в такой же способ осветить процесс генезиса класса управленцев. Но прежде чем начать говорить обо всех перипетиях, возникших на этом пути, позвольте остановиться на нескольких моментах связанных с распадом Советского Союза и не только.

И по сей день не утихают споры по поводу того что стало причиной распада как считали первого в мире государства рабочих и крестьян. На основании сказанного выше, я и по ныне убежден, что основа этого процесса была заложена в его структуре и внутренних противоречиях. Все прочее, в том числе и внешнее влияние, не имело решающего значения. Судите сами, внешняя агрессия отсутствовала, как и насыщение страны НКО. Все произошло неожиданно, полагаю даже для западных спецслужб. Это уже потом по факту они приписали себе заслугу, наводнив информационное пространство слухами и сплетнями, уж, что, а это их пропагандистская машина делать умеет. У них появилась возможность говорить о победе над СССР, совсем так же как сейчас говорят, что именно они сломали хребет и победили Германию во второй мировой. Полагаю, что огромное количество людей не разделят высказанную мной точку зрения. Не стану спорить, пусть нас рассудит время, ведь критерием истины является практика. Но как? Спросите вы, ведь в прошлое не вернуться. Не беда. Дело в том, что наши китайские товарищи, пренебрежительно относящиеся к нам за то, что мы утратили такую страну, скорее всего, наступят на те самые грабли. Их коммунистическая пария, по сути, является партией организаторов общественного производства, а внутри страны существуют непримиримые классовые противоречия. Само государство соткано из провинций, где управленцы озабочены такими же проблемами как в свое время наши республиканские лидеры. А значит как только по той или иной причине ослабнет центральная власть, а рано или поздно это произойдет, Поднебесная может развалится. Противостоять этому конечно можно, но для этого необходимо иметь и опираться на новую социальную теорию, которая у них не просматривается и без которой как сказал Сталин смерть. Мне могут возразить, сказав, что китайцы выработали свой специфический путь и успешно продвигаются по нему. К сожалению то, что они сделали, это лишь глубоко реализованный Ленинский НЭП, не плохо доработанная копия и не больше, копировать то китайцы мастаки, но необходимо нечто принципиально новое, причем соответствующее ходу общественной эволюции.

Первый робкий шаг

То, что представленные выше рассуждения ни в коей мере не являлись даже жалким подобием новой социальной теории, было очевидно, но в них, как минимум, просматривалась острая необходимость таковой. Но как подступится к такой не простой задаче, не будучи не то что профессионалом в необходимой сфере, а, даже не имея соответствующего базового образования? Интернета в ту пору под рукой не было, как и возможности работать в солидной библиотеке. К этому времени, получив офицерские погоны, уже прибыл к месту прохождения службы в новом качестве, поэтому оставалось исходить из того что было под руками, а это в первую очередь тот самый пресловутый «Капитал» Маркса и прочие работы классиков, которые без труда можно было сыскать в любом гарнизоне.

На тот момент не вызывало сомнений что для обоснования сложившихся выводов в первую очередь требовалось более фундаментально проработать вопрос существования класса организаторов общественного производства, показав механизм его зарождения и развития. «Капитал» Маркса, по сути, решал эту задачу по отношению к классу буржуа. Оставалось, взяв его как руководство к действию, предпринять попытку проделать нечто подобное применительно к новому классу. В ракурсе возникшей проблемы выяснилось, что капитал, как и обусловленный его функционированием класс, связан с особой формой движения – оборотом капитала. Несколько забегая вперед, следует отметить что опираясь на свою теорию стоимости и прибавочной стоимости Маркс не смог объяснить появление торгового капитала, являющегося предшественником и более того базой на которой возникает промышленный капитал. То есть его теория не могла объяснить то, что имелось на практике, а это, по сути, перечеркивало все его выводы, но об этом позже. Однако, в рамках указанного оборота, реализуемого в мануфактуре, как раз и зарождался взбудораживший сознание новый класс. Правда, в форме упомянутого движения представленной во втором томе «Капитала» он никак не просматривался. Первое что пришло на ум доработать ее до такого состояния чтобы, не теряя суть, она могла наглядно иллюстрировать появление класса управленцев, а для этого следовало более детально разобраться с формой движения стоимости обнародованной Марксом.

Поскольку Маркс в своем труде воспринимал и обозначил представителей зарождающегося класса как наемных работников то единственной очевидной ведущей к ним нитью в имеющейся формуле был акт покупки рабочей силы, за который решено было зацепиться. Имея перед собой в качестве примера представленный в весьма упрощенном виде оборот промышленного капитала, не составило труда прийти к выводу, что фигурирующая в нем покупка рабочей силы капиталистом, являющаяся со стороны наемных работников актом ее продажи, представляет собой фазу другого оборота – производства и потребления рабочей силы. В самом деле, рабочий в ходе производства, входящего в оборот капитала, расходует жизненную энергию (рабочую силу). В последующем получает за свой труд денежное вознаграждение, которое тратит на приобретение всего необходимого для восстановления жизненных сил, по сути, для производства растраченной силы, расходуя приобретенное, замыкая тем самым указанный оборот (для простоты восприятия представленный здесь в примитивном варианте). В итоге наглядно проявился факт, что жизнь рабочего, протекающая во многом как оборот производства и потребления рабочей силы, неразрывно сопряжена с другим оборотом – промышленного капитала. Тут же стало очевидным, что и приобретение средств производства лишь фаза оборота их производства и потребления. Причем если потребление их протекает в рамках взятого к рассмотрению оборота, то производство реализовано в ином таком же по сути но другом обороте, где есть свои рабочие и т.д. В результате перед глазами стала разворачиваться огромнейшая сеть общественных производственных связей. В этот момент пришло понимание – с понятием оборот следует разобраться основательно и не только потому, что внутри оборота промышленного капитала, в фазе производства скрывался механизм функционирования класса организаторов производства.

Попутно стали возникать и другие проблемы связанные с понятием оборот, причем, налипая одна на другую, они образовали целый ворох вопросов. Приведу пример. Если взять формулу оборота промышленного капитала и исключить из него акт покупки рабочей силы мы получим весьма забавную конструкцию. В рамках такого оборота человек приобретает средства производства, становясь их собственником, и самостоятельно производит товар, который в последующем продает. Заметьте, он обладает частной собственностью на средства производства, но не эксплуатирует чужой труд. Совсем недавно речь шла о том, что отсутствие частной собственности на средства производства не исключает возможность эксплуатации, теперь видим, что наличие таковой не означает, что эксплуатация имеет место. Кстати, только что упомянутый оборот производства и потребления и по сей день реализует огромное число людей. Любой дачник, купив лопату и семена картофеля, высадив их и вырастив продукцию на своем участке, а в последующем реализовав на рынке, воплощает в жизнь именно такого рода оборот.

В итоге представленные обстоятельства при погружении в образовавшийся ворох проблем и привели к попытке сделать робкий шаг в сторону создания той самой теории. Чтобы пояснить в чем он состоял, позвольте предложить Вашему вниманию фрагменты предисловия к первому тому работы «Социально-экономическая биология» где все связанные с этим перипетии изложены в сравнительно сжатой и доступной форме. Заранее приношу извинения за то, что в нем Вам предстоит столкнуться с уже изложенными ранее моментами.

Предисловие

Человеческое общество, обычно, рассматривают как весьма сложную самосовершенствующуюся систему, состоящую из множества индивидов. Этот взгляд имеет право на существование, как имеют его и иные подходы, в частности такие, где общество видится живым организмом, зародившимся и прошедшим соответствующие ступени эволюции. Пишущий эти строки ни в коей мере не претендует на авторство в подобном взгляде на общество, он лишь один из сторонников такой точки зрения, осмелившийся обосновать свои убеждения. В предлагаемой на суд читателей работе представлено исследование, в первую очередь являющееся доказательством того, что эта точка зрения не лишена здравого смысла.

Указанное намерение, в известной степени, определило название работы – социально-экономическая биология, поскольку именно биология занимается изучением организмов. Традиционно направления биологии делятся по типам исследуемых организмов: ботаника изучает растения, зоология – животных, микробиология – одноклеточные микроорганизмы, читателю предстоит познакомится с организмами особого вида, исходной клеткой которых является человек. При этом в строгом соответствии с канонами биологии, будут представлены все аспекты их жизни, а именно: причины зарождения, структура, функционирование, рост, эволюция и взаимодействие с окружающей средой. Но, учитывая сложность объекта исследования с одной стороны и реально оценивая свои возможности с другой, автор берется рассматривать лишь определенный срез вышеуказанных аспектов изучаемых форм жизни. А именно, выяснить какую роль в их появлении функционировании и эволюции играет экономическая составляющая жизнедеятельности их клеток, то есть: производство, потребление, обмен и распределение людьми жизненных благ. В связи с этим материал данной работы, по своей сути, представляет изложение своеобразной системы экономических воззрений, основу которой составляют закономерности определяющие формирование и эволюцию этого социального организма.

Безусловно исповедуемая автором система взглядов не возникла на пустом месте, толчком к ее появлению стало изучение политической экономии, изначально в лице представителей классической школы, в большей мере того направления, что в последующем получило наименование марксистской политэкономии. Важную роль при этом сыграло то обстоятельство что в «Капитале», ключевом произведением этого направления, не нашлось ответа на вопрос из каких форм движения стоимости (здесь я вынужден оперировать категориями марксистской политэкономии) возникает обращение капитала, представляющее собой разновидность такого движения. В самом деле, оно не могло возникнуть из ничего, ему должны были предшествовать чем-то схожие, а в чем-то отличные, иные формы движения, которые, исходя из соображений К.Маркса, не являлись капиталом, но которые, под воздействием определенных причин, превращались в него.

Ознакомившись с формой оборота промышленного капитала, отыскать такую форму движения стоимости не сложно, и в первую очередь в силу того, что большому количеству людей и по сей день приходится реализовывать ее на практике. Судите сами, оборот промышленного капитала, по Марксу, начинается с того, что деньги, посредством акта купли, частично превращаются в средства производства, а отчасти в рабочую силу. На этом процесс обращения стоимости временно прерывается, а полученные при этом факторы производства сливаются в производственном процессе, порождая новый продукт, который, в последующем, посредством продажи, превращается в деньги, завершая, тем самым, один цикл оборота капитала. Но почти такое же движение стоимости реализует человек когда, на имеющиеся у него денежные средства, приобретает все необходимое для производства продукта, а, изготовив его, своими силами, реализует на рынке, превращая в большую сумму денег. По сути, он делает то же что и капиталист, с той лишь разницей что средства производства приводит в движение используя свою рабочую силу, а не наемный труд. Более того, даже в нынешних условиях не трудно найти подтверждения того, что именно этот оборот, во многих случаях, со временем, превращается в ту форму движения стоимости, что К.Маркс именует оборотом капитала. Увы, постичь роль и значение последнего, не проанализировав порождающую его форму движения и причины ее видоизменения, попросту не возможно. Но именно этот анализ и отсутствует в труде К.Маркса, несмотря на заявленный им диалектический метод.

Позволю, отчасти, напомнить, что же подразумевает указанный метод, естественно воспользовавшись при этом высказываниями самого К.Маркса. Так в предисловии ко второму изданию «Капитала», отвечая на критику, он отмечает «Автор, описав так удачно то, что он называет моим действительным методом, и отнесшись так благосклонно к моим личным приемам применения этого метода, тем самым описал не что иное, как диалектический метод». Заглянем в это описание «Для Маркса важно только одно: найти закон тех явлений, исследованием которых он занимается. И при том для него важен не один закон, управляющий ими, пока они имеют известную форму и пока они находятся в том взаимоотношении, которое наблюдается в данное время. Для него, сверх того, еще важен закон их изменяемости, их развития, т.е. перехода от одной формы к другой, от одного порядка взаимоотношений к другому…».

Стало быть, согласно диалектическому методу, должна быть исследована не только форма обращения стоимости предшествующая капиталу, но и все те, что предшествуют ей самой. Первоначально, пишущий эти строки, поставил перед собой именно такую задачу. Но, рассматривая форму воспроизводства капитала, наряду с уже упомянутым оборотом предшествующим ей, обнаружил и иные обороты. К примеру оборот производства и потребления рабочей силы. В ходе которого, продажа рабочей силы и начавшееся, вслед за ней, ее расходование, в рамках производственного процесса, завершается, для рабочего, получением денег, в большей мере используемых на приобретение жизненных благ, потребление которых восстанавливает имевшие место затраты рабочей силы, создавая возможность последующей ее продажи. То есть возвращает процесс к его исходной точке, или, говоря иначе, завершает один период названного оборота. Сам же этот оборот, посредством купли продажи рабочей силы, сопряжен с оборотом капитала, в связи с чем последний видится не только особой формой обращения стоимости, но и формой соединения оборотов производства и потребления тех людей что именуются рабочими. Причем и эти обороты имеют предшествующие формы, поиском которых, наряду с уже заявленной задачей, стоило заняться.

Осуществить задуманное, можно было двумя способами. С одной стороны, посредством рассуждений, сверяемых с фактами, раскрутить весь путь пройденный колесом общественного развития, соответственно в части касающейся, в обратном направлении. С другой, оттолкнувшись от простейшей формы производства жизненных благ, когда индивид сам изготавливает им же потребляемый продукт, воспроизвести эту последовательность в направлении ее естественного развития, добравшись, в итоге, до оборота капитала и более совершенных форм общественных связей. Именно этот второй путь был выбран автором в качестве направляющего стержня его работы.

Первые шаги к намеченной цели принесли неожиданные плоды. Анализ простейших форм оборотов и причин их видоизменения привели к заключению, что исходные постулаты трудовой теории стоимости, на которых зиждется логическое построение первого тома Капитала, не подтверждаются практикой. Подобное положение вещей означало, что теорию стоимости следовало выстраивать заново, как и опирающуюся на нее теорию прибавочной стоимости. Причем, новая теория стоимости должна была, с одной стороны, соответствовать, с другой, пояснять ход рассматриваемых преобразований оборотов производства и потребления жизненных благ, поскольку, только в этом случае она могла отражать истинное положение вещей. Другим непредвиденным результатом, для пишущего эти строки, стало нарастающее, по мере изучения форм вышеупомянутых оборотов, и анализа закономерностей их взаимодействия, убеждение, что он имеет дело не с некой особо сложной системой, а с живым организмом, ход эволюции которого разворачивался в рамках предпринятого исследования.

Однако на этом неожиданности не закончились, осуществление задуманного принесло еще один важный результат. Анализ, начатый с простейших форм производства жизненных благ, реализуемых отдельным человеком, погрузил автора в ту область исследуемого, о которой, с 1987 года, благодаря К.Эрроу, говорят как о наноэкономике.

Интересно то, что экономическая теория, в лице подавляющего числа людей занятых ее разработкой и преподаванием, неустанно вещающая о необходимости перехода экономического анализа на данный уровень, не предложила подхода, опираясь на который можно было бы выстраивать теорию в данном сегменте общественных отношений, а продолжает пребывать в плену прежней парадигмы, замкнутой на микро и макроэкономику. Проводя аналогию с человеческим организмом, применительно к сказанному, можно утверждать, что экономическая теория, в нынешнем ее состоянии, исследует социальный организм в целом (макроэкономика) и на уровне отдельных органов (микроэкономика), в то время как практика настоятельно требует иметь представления о его строении на клеточном уровне. В результате, пребывающие на позициях ныне господствующей парадигмы экономисты напоминают врача, пытающегося на основании измерений температуры, пульса и давления (обобщенных показателей), диагностировать и лечить заболевание обусловленное нарушением клеточных обменных процессов.

Предлагаемая же Вашему вниманию работа, наряду с прочим, представляет собой систему экономических воззрений, исходящую с более низкой ступени, чем та, на которой покоится распространенная ныне экономическая теория. Ее стержнем является убеждение, что подверженные эволюции периодические процессы производства и потребления человеком всевозможных благ, составляющие основу жизни, в своем взаимодействии порождают циклические процессы иного уровня, например оборот капитала (исследуемый микроэкономикой), а их синтез, в свою очередь, формирует общественное воспроизводство, также циклический процесс, природа которого предопределена характером его составляющих (кстати, здесь кроется пояснение того, почему экономические явления цикличны). В строгом соответствии с указанным убеждением выстроена вся работа. А именно, на начальном этапе исследуются реализуемые человеком простейшие обороты производства и потребления жизненных благ (причем в первую очередь не те которые господствуют в жизнедеятельности человека на современном этапе, а те, из которых последние вырастают по ходу общественного развития, почему так, уже в рамках предисловия будет пояснено несколько ниже). Наряду с этим, изучается ход эволюции данных циклических процессов и законы их взаимосвязи, что, в сущности, и раскрывает тайны формирования циклических процессов более высокого порядка, а так же показывает силы, под воздействием которых объединяются производственные усилия людей, и становится взаимозависимым потребление ими жизненных благ, то есть, формируется исследуемый социальный организм. В последующем, изучаются циклические процессы более высокого уровня, законы возникновения которых исследованы в предшествующей части работы, и т.д.

Так, волею случая, в руках автора оказался подход, опираясь на который он вознамерился решить ту задачу, что собственно и заявлена в начале данного предисловия.

Но, прежде чем подойти к завершению последнего, позволю несколько важных замечаний относительно принципов положенных в основу изложения материала.

Во-первых, представляя свою позицию, я буду стремиться использовать наиболее простые и довольно известные понятия, суть которых, как правило, ясна даже не подготовленному читателю, поскольку в этом смысле разделяю позицию А.Маршалла который полагал что экономическая наука не может отважится следовать примеру естественных наук «Ее аргументы должны быть выражены языком, понятным широкой публике. Она поэтому обязана стараться приспособиться к привычным терминам повседневной жизни и, насколько возможно, применять их так же, как они обычно употребляются». Принципы экономической науки. Стр.94. Но это отнюдь не означает, что представленная работа будет легка для восприятия, в первую очередь это определяется сложностью самого объекта исследования, во вторую тем, что предстоит рассматривать его нынешнее состояние, опираясь на анализ пройденной им эволюции, без понимания хода которой не возможно постичь его истинную суть. В качестве аргумента, в пользу такого подхода, приведу еще одну точку зрения выше упомянутого автора, «В этом вопросе экономисты могут многое почерпнуть для себя в новейших экспериментах в области биологии: глубокое рассмотрение указанной проблемы Дарвином [ См. Origin of Species, ch. XIV] проливает яркий свет на стоящие перед нами трудности. Он указывает, что те части организма, которые определяют жизненные привычки и общее место каждого живого существа в природе, как правило, относятся не к тем, что проливают наибольший свет на его происхождение, а к тем, какие наименьше всего выполняют эту роль». Принципы экономической науки. Стр.93. Выходит что происхождение, или если хотите причины существования, к примеру, различных форм стоимости, денег и связанного с ними товарно-денежного обращения, капитала, да и всего социального организма следует искать не среди тех форм что наполняют нашу жизнь ныне, а тех, что давно отошли на задний план и мало практикуются в наши дни. Именно ввиду данного обстоятельства в моей работе первостепенное значение уделено анализу простейших форм отношений складывающихся по ходу производства и потребления жизненных благ.

Во-вторых, излагая материал, я так же буду придерживаться точки зрения другого известного экономиста – А.Смита, который писал «Я всегда предпочитаю заслужить упрек в недостатке краткости, лишь бы быть уверенным, что мое изложение понятно…». В этой связи прошу извинить меня за имеющие место повторы, уместные, в определенных местах, ввиду объемности материала, создающего сложность целостного восприятия, а также за утомительные пояснения отдельных положений.