Сагловский замок

Я смотрел на Гарбса и не понимал: сошёл ли он с ума, пытается подшутить надо мной или может, как бы мне не хотелось в это верить, говорит правду?

– Вот что, Росс. Я, безусловно, не имею права тебя просить, но тут недалеко, – Гарбс достал из своего кармана свёрток и передал мне, – на болотах… Живёт бабка. Она часто говорила про нечисть, мол, лес этот проклят. Ходила, бубнила, обсуждала это с другими старухами, но те скончались все, и она перестала захаживать. Хотя ребята местные говорят, видели её в лесах. Видимо, она говорила правду. Я стар, чтобы прыгать по топям, но ты…

Честно, я впал в ступор. Старина Гарбс был мне хорошим другом и я никогда ему не отказывал, да и он редко о чём просил. Здесь же я видел в его глазах настоящий зов о помощи.

Я согласился и он показал свёрток, переданный мне ранее. Это была карта. На ней хорошо было видно наше село, озеро, замок возле него, а также топи. Они были нанесены на карту красным цветом. По-видимому, Гарбс делал эту карту для того, чтобы не попасться в вязкий лесной капкан. Какая ирония, что теперь она послужит путеводителем в эту самую опасную часть леса.

И вот, спустя приблизительно полчаса, я уже аккуратно, прощупывая каждый участок почвы, передвигался меж болотных островков. Дом этой старухи был отмечен чёрным крестом. Бывало, на меня находили забавные мысли: я чувствовал себя кладоискателем, который, минуя сотни преград, лишь с верными друзьями – картой и рюкзаком, движется к своей цели, награде. Но, увы, я, прыгая с одной кочки на другую, продвигался к хижине странной бабки, ища непонятно какие ответы на непонятно какие вопросы.

Мне уже порядком надоела эта дорога, но внезапно я завидел нечто выделяющееся на фоне бесконечных деревьев и мутно-зелёной воды с примесью мха, травы и грязи. Это была та самая хижина. Ко мне вновь вернулась энергия и я принялся передвигаться с ещё большей скоростью, но что-то заставило меня остановиться. Я заметил шевеление в правой части леса. Кто может быть здесь? Все же знают, что это опасные места и помощи тут ждать неоткуда. Хотя, не мне это было говорить, стоящему одной ногой в могиле, а другой в густом мху.

Мне всё же удалось увидеть того, кто находился в той части леса. Это был медведь. Огромный зверь, покрытый короткой чёрной шерстью.

Что мне было делать? Всё бросить и вернуться в деревню? Стоять и ждать чуда? Продолжать идти к хижине? Я был растерян. Зверь не видел меня, он шастал в кустах, не обращая на меня внимания. Я понял, что это и есть мой шанс. Быстро, не оглядываясь, я побежал к хижине. Я слышал звуки рычания позади меня, но сейчас я уже не уверен, что это не была моя фантазия.

Лишь когда я забежал в дом, в мою голову врезалась мысль: "что зверь может делать на болотах?". Тем более такой неуклюжий, как медведь. Одно неверное движение и он будет погребён в топи. Выглянув в окно и не найдя там признаков косолапого, я с облегчением вздохнул, и прошёл вглубь дома.

– Есть кто-нибудь? – ответом была тишина.

Хижина старухи казалась бедной, но изнутри могла бросить вызов некоторым домам из нашего села. Краем глаза я заметил странную вспышку в окне, но не придал этому значения. Резные оконные рамы, бесчисленные церковные иконы, странный ковёр, сделанный из шкуры какого-то зверя. На него я обратил особое внимание. Её носитель явно был убит не из ружья и не из лука. Такое ощущение, будто его закололи ножами, оставив рваные и колотые раны, которые явно давали понять, что животное пало в битве. Но с кем?

– Ты ещё кто такой? – раздался хриплый голос, сопровождающийся громким ударом двери.

Я растерялся, но всё же сумел объяснить произошедшее. Это была старая женщина, одетая в уродливые лохмотья, с корзиной в руках. Хотя учитывая, что она живёт в такой глуши – ничего другого я и не ожидал.

После того, как я рассказал ей всё, она поведала мне историю этих земель.

– Я живу очень давно, – начала она. – В прошлом, более ста лет назад, здесь, в вашем поселении, жил мужчина со своей супругой. И слух про них ходил, мол, колдуны они, маги тёмные. И вот, одной ночью, собрался народ и ворвался в их дом. Женщина вспорхнула и повисла в воздухе, но крестьянин вонзил ей вилы прямо в сердце, что и сгубило её. На смертном одре она отдала своему супругу маленькую свечу, которая могла гореть веками и не потухнуть спустя вечность. Мужчина сумел уйти от толпы, сбежав в леса, к озеру, возле которого располагалась старая изба. Там он и укрывался множество лет, на протяжении которых жители поселения не раз пытались добраться до него, но его магия не позволяла сделать этого. Я и сама один раз учувствовала в этом. Пытаясь ворваться в хижину, мы старались сломать окна, но те не поддавались, а в один момент я почувствовала, что мне тяжело дышать. Колдун использовал свою магию против меня, нам пришлось уйти. Однако его сила истощалась и чтобы отомстить за гибель своей жены, он использовал её прощальный подарок. Он истратил остатки своей силы, чтобы наделить ею старинный кусочек воска, зажжённый ещё его супругой. Магия питала его, вся его жизнь была в ней, но он не видел смысла существовать и уступил свою жизнь гневу, положив свою жизнь на весы ради мести. Дав плоть своему идолу, он создал чудовище, что бродит по лесам, для того, чтобы оно порабощало души людей и питало свечу, делало её ещё сильнее. Эта свеча до сих пор горит в той хижине, и потушить её может лишь тот, кто зажёг её. На твоё счастье, у меня сохранилась кровь этой ведьмы. Я набрала её перед тем, как её предали огню.

Я был в замешательстве: откуда она может знать про свечу? Про силу? Про магию? Откуда?

Старуха подошла к шкафу, стоящему возле окна и достала наполненный алой жидкостью сосуд.

Она ещё много чего говорила, но я уже не припомню. Я хорошо запомнил одно, так как мне суждено было столкнуться с этим: чем ближе к свече, тем сильнее магия.

Через несколько часов я с острым ножом в руке и прочной колбой на поясе стоял перед той самой хижиной. Долго меня терзали сомнения, но всё же я зашёл внутрь. Подойдя к двери, я приоткрыл её и она, не издав ни скрипа, отворилась. Холодный ветер ударил мне в лицо, и я почувствовал себя очень неуютно. Когда же я полностью открыл тяжёлую дверь, моему удивлению не было предела. Тьма. Всё, что я увидел, была непроглядная тьма. Я ощущал пол и сделал шаг во мглу, зажигая свою лампу. Но темнота не развеялась. Это место почти схватило меня, но я успел выпрыгнуть перед тем, как тяжёлая дверь с грохотом захлопнулась.

Я не решился вернуться туда, но и оставить всё это на произвол судьбы я не мог. Я построил небольшой домик под одним из холмов и поклялся, что до конца своих дней я буду остерегать путников от гибели. Хотя, думаю, я не всегда способен уследить за этим, я старею…

Знаешь, я мог бы дать тебе кровь, переданную мне той женщиной. Если ты решишься отправиться туда – она станет твоим вернейшим союзником".

Первые лучи солнца уже коснулись крон деревьев, а чёрное озеро стало обретать привычный голубой оттенок.

– Здесь, – Росс протянул Джимми свёрток, – кровь. Возьми её. Свечу можно потушить лишь с её помощью.

Джимми взялась за свёрток, но какое-то время Росс не отпускал его, а просто сверлил Джимми взглядом, однако, ослабив хватку, отдал предмет и, взяв удочку, произнёс:

– Запомни одно: чем ближе к свече, тем сильнее магия.

Прежде чем Джимми успела что-нибудь сказать, Росс развернулся и, пробираясь сквозь заросли камышей, направился к берегу.

Глава 23

Дверь, с нанесёнными на неё узорами серебра, открылась, и свет факелов залил плохо освещённый погреб.

– Заходим, быстрее, – Дэйв, придерживая дверь, жестом подзывал Веронику и Сьюзи.

Ни разу не скрипнув, дверь захлопнулась за их спинами. Всё же время способно сгубить и самые прекрасные диковины. Изумительная вещь сегодня может стать невзрачной безделицей завтра, с восходом солнца. В этой величественной двери, схожей с главными вратами родового поместья, невозможно было узнать тот потрепавшийся и скрипучий кусок дуба, который они миновали несколькими часами ранее и несколькими веками позже.

– Вау! Только посмотрите! – Вероника взяла стоящий на столе подсвечник и подошла к винным шкафам.

Погреб потрясал своими размерами: длинные коридоры из полок, огромные дубовые бочки… Казалось, что они уходят в бесконечность.

– Стойте! Ника, потуши свечи! – Дэйв прижал Сьюзи к стене и сам встал возле неё, вслушиваясь в темноту.

Дверь открылась, и в неё вошёл человек в синем костюме. Он подошёл к столу, стоящему у стены и положил на него связку каких-то бумаг. Обернувшись, он прищурился и стал всматриваться в темноту, но его, не привыкшие к тьме, глаза не позволили ему рассмотреть Веронику, стоящую буквально перед ним. Человек демонстративно сплюнул слюну и, выйдя из подвала, громко хлопнул дверью.

– Что это? – Сьюзи подошла к столику, на котором были разбросаны различные бумаги, и одиноко стояла чернильница с лежащим рядом пером, кончик которого покрывала фиолетовая масса.

На краю стола лежала связка газет, которые только что принёс этот человек. Сьюзи взяла одну из них и решила её прочесть:

"Сегодня, 29 июня 1802 года, на расцвете нового столетия, в своём родовом поместье был убит пятидесятидвухлетний Самуил Грэбс.

Тело известного богатея было обнаружено служанкой покойного – Киар.

Девушка сообщила, что обнаружила тело Самуила, зайдя в его комнату. Как сообщает домработница, Самуил, в основном, вставал рано, а уже был полдень. На стуки мужчина не реагировал, тогда девушка решила зайти в комнату, где и обнаружила убитого богача, располагавшегося в своём кресле с перерезанным горлом.

Ведётся расследование".

– Что это? – Вероника подошла к Сьюзи.

– Новости, видимо, принесли.

– Ладно, давайте осмотримся. Ника, посмотри, может в столе есть ещё что-то.

Перебирая листовку за листовкой, Вероника искала что-то, хотя сама не знала, что именно она ищет. Это были листовки, вырезки из газет, новостей… Изредка встречались рукописи, но они были залиты чернилами или сильно повреждены.

Сьюзи ходила вдоль винных полок, но ничего кроме бесконечных бутылок и корзин с виноградом не находила.

Дэйв же осматривал чулан, находившийся под лестницей. Он был весьма крупный, но почти ничего не имел, кроме пустых бочек, корзинок и странных металлических деталей…

Глава 24

– Здравствуйте!

От неожиданности Джимми чуть не упала, но удержавшись на ногах, обернулась: перед ней стоял мужчина в чёрном костюме и такой же шляпе, с небольшой красной лентой. На вид ему было лет пятьдесят, а может и шестьдесят. Это было трудно сказать из-за солнца, которое не до конца освещала его лицо.

– Простите, если напугал Вас!

У человека была длинная трость. Вся его внешность, манеры и акцент говорили о том, что он прибыл из Великобритании. И скорее всего из Лондона.

– Ничего, – прижав к груди свёрток, произнесла Джимми. – Вы что-то хотели?

– Ах, да. Я ищу мистера Сагла. Эбрана Сагла. Вы не знаете, где находится его дом?

Джимми, ничего не ответив, направилась к поляне, так как замок, даже при его высоте, нельзя было увидеть из этой части леса.

– Невероятно! И как я только не заметил этот дворец! – лишь завидев верхушки башен, воскликнул незнакомец. – Благодарю Вас! К слову, меня зовут Чэп. Чэп Хойв. Могу я знать Ваше имя?

– Я… я Джимми, – по правде говоря, сейчас, в эти самые минуты, голова Джимми была пуста.

Она не могла думать ни о чём, кроме как об этой проклятой хижине. Хижине, в которую ей предстоит отправиться, дабы потушить свечу, приносящую страдания всему живому, терзающую души невинных людей.

– Хорошо, мисс Джимми… Мне… Пора, – Чэп озадаченно смотрел в глаза девушки, которые были, словно, две ледяные сферы.

Казалось, девушка и вовсе не слышала слов Хойва, а лишь изредка кивала головой.

– Вам точно не требуется помощь? – Чэп сделал шаг в сторону Джимми и достал из своего нагрудного кармана небольшую шкатулку.

Смолчав, Джимми села на камень, лежавший на "границе" между песком и травой.

– Я вижу, Вы чем-то озабочены, мисс, – Чэп несколько раз повернул слегка заржавевший замок шкатулки и с тихим скрипом приподнял крышку. – В знак благодарности, я хотел бы подарить Вам эту вещицу.

Мужчина достал из-за своего пояса пинцет и аккуратно опустил его в шкатулку. Спустя несколько секунд он достал странные травы, зажав их, будто дикого зверя в охотничий капкан, меж стальных "лап" пинцета.

– Что это? – выйдя из транса, произнесла Джимми.

– Это? Чудо медицины! – Чэп вытянул руку с пинцетом и кивком головы указал на неё.

Джимми взяла странные травы и вопросительно посмотрела на мужчину.

– Это потрясающее растение. Судя по Вашему состоянию, оно Вам поможет. Это отличное успокоительное, – улыбнулся Хойв и, чуть наклонившись, приподнял свою цилиндрическую шляпу правой рукой, тут же поместив её обратно на голову. Затем резко развернулся и уверенно зашагал в сторону замка. – Прощайте, мисс Джимми!

Джимми не могла позволить себе ждать. Девушка взяла травы, переданные Чэпом и осторожно понюхав их, съела, после чего стала прислушиваться к своим ощущениям. В действительности лекарство смогло ей помочь.

Недолго Джимми смотрела на прекрасные пейзажи, на плывущее по небу солнце, на скачущих в траве кузнечиков. Ведь, возможно, всё это она видит в последний раз. Встав с лежащего на земле валуна, Джимми устремила свой взор на покосившуюся избу и зашагала по заросшей травой, едва различимой, тропе.

Глава 25

– Послушайте, – Сьюзи, закрывая очередную ячейку стола, на котором лежали бумаги, обратилась к друзьям, – мы ведь собираемся, – девушка запнулась, подбирая слова, чтобы сформулировать свою мысль, – изменить историю…

– Ну… в каком-то смысле, – Дэйв осматривал полки, но ничего кроме винограда и бутылок с алкоголем ему найти не удавалось.

– Я не сильно в этом разбираюсь, но разве… Вторгнувшись в прошлое… То есть, – мысли девушки цеплялись друг за друга, опережая одна другую, и мешая ей сказать хоть что-то.

– Ты имеешь ввиду… Не сможет ли то, что мы собираемся сделать, повлиять на нас в будущем? – Дэйв оставил попытки найти что-нибудь в бесконечных рядах из полок и посмотрел на Сьюзи.

Девушка медленно кивнула. В подвале повисла гробовая тишина, которую лишь изредка нарушали копошения Вероники, роющейся в дальнем конце погреба.

– Что ж, – Дэйв опустил голову, разрывая зрительный контакт с Сьюзи, – во всяком случае, мы прибыли сюда, чтобы спасти Майка, да и многих других людей. Думаю, это стоит того, чтобы бросить вызов даже столь сильному противнику как время, – Дэйв вновь поднял голову и поднял уголки губ.

– Ребят, глядите! – раздался голос Вероники где-то из темноты подвала.

Подойдя, Сьюзи и Дэйв увидели огромные связки бумаг. Было видно, что они совершенно разных временных периодов, так как один лист мог быть новым и белым, а другой потёртый и желтовато-чёрный.

– Что это? – пытаясь достать из связки листок, пролопотала Сьюзи.

– Документы о приобретении прав, – Дэйв, склонившись над одной из связок, принялся зачитывать зримый ему материал. – На владение пятой части территориального окру…

Внезапно послышался звук со стороны коридора, который вынудил Дэйва прерваться. Это были шаги. Кто-то приближался к погребу. Бросив документы, трое друзей спрятались в небольшой тёмной комнате и принялись ждать…

Глава 26

Что есть смерть? Стоит ли страшиться смерти? В какой момент курносая перестаёт вселять ужас и становится спасением? Вопросы не давали Джимми покоя.

Прижимая к груди подаренную Константином книгу, Джимми приблизилась к жуткой хижине. Не то чтобы она вынесла много ценного из этой рукописи, но, тем не менее, знания, содержавшиеся в ней, Джимми посчитала крайне полезными.

Всего-навсего пара абзацев уцелели в этой книжонке. Среди них девушка выделила несколько правил, хотя для себя их воспринимала своеобразными догматами. Исходя из написанного в книге, когда человек приближается к свече – она способна «залезть» в его сознание. Использовать образы и мысли человека как иллюзии. Вторым предостережением являлось то, что эта магия не способна сгубить человека, пока он сам не совершит ошибку. Третьим и последним предписанием было то, что свеча не способна сломить того, кто видит грань между иллюзиями и реальностью. Любой человек способен уничтожить выстроенную ею иллюзию, но он должен и сам поверить в небытие воплощённых пред ним образов.

Оставив книгу у порога, Джимми положила кисть на медную ручку и осторожно потянула на себя. Её встретила темнота, о которой говорил Росс. Прижав рукой к поясу сумку со спасительной колбой, Джимми сделала шаг в сторону бездны.

Видимо, научившись на прошлых ошибках, проклятая дверь была захлопнута в тот же миг, как Джимми переступила порог. Бездонная тьма, страх и непонимание – всё, что крутилось в голове бедной девушки. Не зная, сколько она ходила по несуществующему полу, оглядываясь, чтобы удостовериться, что за ней никого нет, Джимми начала думать, что сходит с ума.

Но вечную тишину прервал внезапно раздавшийся гул. Столь оглушительный, что Джимми упала на колени, прижав руки к ушам, вопя во всё горло, лишь бы перебить звучавший в голове оглушительный звук. Но это не помогало…

– Эй! – вдруг всё стихло, ужасный гул оборвался, а где-то в стороне послышался чей-то голос.

Открыв глаза, Джимми увидела зелёную травку, текущий рядом ручей и колышущиеся на ветру листья деревьев. Всё это было ей до боли знакомо, но ещё больше ей был знаком внезапно появившийся человек. Светловолосый мальчик со смуглой кожей и круглым лицом, в клетчатой рубашке и с маленькой конфетой в руке, стоял у одного из деревьев и махал ей рукой.

– Пойдем! – задорно кричал паренёк, размахивая леденцом красно-белого цвета.

На глазах девушки выступили слёзы. Она вспомнила то, что похоронила уже очень давно в своей голове. Вспомнила то, что так хотела забыть. Перед ней был Стефан. Мальчик, с которым она дружила с самого детства.

Будучи маленькой девочкой, она часто гостила в селе у своей бабушки. И по соседству от них жил мальчик по имени Стефан. Его родители были занятыми людьми, планы на всё лето у них были расписаны. Как это часто бывает в таких ситуациях, Стефану в них места не находилось. Порой они даже не уделяли время самим себе и друг другу.

Время так немилосердно… Разве? Ведь вы сами решаете как им распоряжаться. Боясь, что они не смогут сберечь его, люди теряют такие ценные для себя дни, недели, месяцы. Они, словно рыночные торговцы, кладут свои года на весы, лишь бы снова и снова слышать звон серебряных и золотых монет, горстями обогащающих их карманы. Но что потом? Будешь ли ты счастлив, сидя на отлитом золотом троне, осознавая, что у тебя нет ничего и никого, кроме этого золота? Все твои мечты разрушены, словно древний Вавилон, ведь ты оставил их на потом, чтобы успеть набить свои карманы как можно большим количеством ценностей. Все, кто окружает тебя – гости. Приглашённые на маскарад гости. Их маски венецианской эпохи переливаются при солнечном свете, которого они боятся как огня, потому что им страшно. Страшно, что упавший на них луч света осветит слабость, лживость и самовлюблённость их истинных образов. А близкие люди? Где они все? Разве вы сами не знаете? Продавая за золото вашу жизнь, вы продавали ваших друзей, детей, родителей… Время заберёт у вас всё до последней капли, выжмет вас как тряпку, а после бросит в пепелище, где хранится пепел сотен таких же, как и вы, если вы сами позволите сделать это.

Стефан был здесь в течение всего лета. Забирали его, в основном, в августе. Он был весёлым и открытым человеком, Джимми всегда с удовольствием ехала к бабушке, ожидая встречи с ним. Они любили гулять по лесной вытоптанной тропинке, говорить о чём-то совершенно неважном, о чём-то, что не имело значения, но это и было прекрасно. Стефан не был таким, как все остальные мальчики её возраста. Все они старались так или иначе задеть её, подшутить, иной раз даже обидеть. Нарочно они это делали или же нет – Джимми не знала, да и знать не хотела. Сложно понять детскую логику.

Их последнюю встречу со Стефаном Джимми помнила хорошо: был конец лета, которое в этот раз выдалось особенно знойным и жарким. Особенно это чувствовалось после недавно прошедшего дождя. Песней разливались в лесу голосистые мелодии птиц, вдали слышались крики уже пригубивших самогона мужичков, а местные коты, словно сумасшедшие, носились по узким улочкам, гоняясь друг за другом. В этой идиллии Джимми пребывала недолго, так как появление Стефана всегда превращало любую ситуацию в весёлую игру или разговор. Они провели вместе более часа, после чего Стефан предложил направиться в "Лес большой утки". Так его называли местные охотники из-за крупных уток, обитающих около лесного и, на удивление, чистого озера.

И Джимми с удовольствием согласилась бы, но в этом году родители приехали чуть раньше и уже через несколько минут она будет вынуждена покинуть эти места, оставляя их до следующего лета. Забирая с собой только расчёску, зубную щётку и воспоминания, которые время безжалостно сожрёт, несмотря на желание Джимми сберечь эти моменты в своём сердце.

Тоска всегда накатывала в эти минуты, но Джимми знала, что пройдёт год и она снова вернётся к своей любимой бабушке. Вернётся в небольшой дачный домик с парой яблонь под окнами и крупным огородом, засаженным бабушкиными травами, овощами и ягодами, которые Джимми так нравилось рвать и убеждаться, что неспелые плоды – не самая вкусная пища. Вернётся в пахнущий хвоей лес с бессменными пейзажами и с многовековыми дубами. Вновь увидит яркое солнце, падающее на кроны древ, вновь увидит ручеёк, текущий по лесной опушке, вновь увидит прекрасную улыбку Стефана…

Но, увы, это была их последняя встреча. Последний раз Джимми могла созерцать голубые глаза Стефана. Его широкую улыбку, в которой виделось счастье и отсутствие нескольких молочных зубов.

Когда Джимми вернулась спустя год, её бабушка рассказала, что Стефан, зайдя в "Лес большой утки", направился к озеру, на котором рыбаки ловили рыбу, а охотники стреляли уток, тем самым вызывая негодование людей с удочками. Однако в этот раз поблизости не было никого. Ни рыбаков, ни охотников, ни знаменитых птиц. Стефан не умел плавать, но он решил погулять по воде, отмыть свои ноги от попавшей на них после дождя грязи. Глупо ли это решение? Естественно. Но более подходящим словом будет "детское". Стефан не знал рельефа озера и, сделав очередной шаг, свалился вглубь. Бултыхаясь и крича, он старался всплыть, но мутная вода, словно хищник, вцепилась в мальчика и тянула его на дно.

Отыскали парнишку лишь спустя неделю, когда один из охотников, зашедших в лес, чтобы подстрелить несколько уток, завидел посреди озера одиноко плавающий ботиночек.

И вот сейчас… Пред ней… Вновь стоит этот мальчик. Стефан. Всё той же внешности, всё с той же улыбкой и всё с теми же растрёпанными волосами. На знакомой поляне её давний друг, её давний, но самый верный друг. Человек, которого она хотела сохранить в памяти, но одновременно с тем же молила, чтобы мысли о нём покинули её голову, перестали терзать её, заставлять винить себя в той ситуации. Ведь будь она рядом – смерть не сумела бы схватить Стефана. Пойди она с ним в тот лес – не смогла бы вода поглотить его.

– Джимми, пойдём! Я тебе кое-что покажу! – задорно кричал мальчик, сжимая в руках леденец.

– Сте… Стефан, – Джимми понимала, что это не он, что это не тот человек, которого она знала с самого детства, не тот мальчишка, с которым она так любила проводить летние деньки… Несмотря на это она даже сделала шаг в его сторону, шаг в сторону широко распахнутых объятий старухи с клюкой.

Девушку спасло лишь то, что она вовремя осознала происходящее. Она уловила что-то. Что-то, что не могло быть в тот день, но есть сейчас.

– Нет! Это всё ложь! – воскликнула Джимми, отстраняясь от мальчика.

Она поняла, что именно было не так. Тишина. Ни заливистого пения птиц, ни журчания родного её сердцу ручейка, ни шелеста листвы… Ничего. Муха пролетит – слышно. И лишь смех Стефана нарушал эту гармонию, если её, конечно, можно так назвать.

– Этого нет! Это иллюзия! – лишь Джимми продолжила кричать, как окружение стало меняться: деревья, словно облитые водой, нарисованные гуашью картины, текли и изменяли форму, листья чернели и растворялись в воздухе, точно в едкой кислоте, трава под ногами, будто кардиограмма покидающего этот мир сердечника, резкими пульсирующими рывками перемещалась и мутнела. – Ложь! Ложь! Ложь!

В следующее мгновение всё исчезло, и окружение вновь обратилось в безмолвную пустую комнату, залитую кромешным мраком.

– Нет… Этого всего, – упав на колени и сжав кулаки, Джимми в непонимании подняла голову и прошептала, – нет…