Сын Тишайшего 3

– Вам не понравился город? – спросил Карл, когда мы поднялись на стену. – Смотрите, какие красивые дома. Конечно, в Стокгольме и Риге лучше. А какой вид на реку! Но вы весь день морщитесь.

Эстет нашёлся, бляха-муха!

– Дело не в красоте, а в запахе и грязи. Вроде старый и богатый город, однако магистрат совершенно не думает о здоровье жителей. Но и они сами весьма беспечны.

Запашок внутри города действительно специфический. Понятно, когда с рынка несёт рыбой и водорослями. Это рабочий момент. Но вот на узких улицах в нос шибает амбре продуктов человеческой жизнедеятельности. Туалетов у них нет, что ли? Всё сливают в сточные канавы? Мусора тоже хватает, скорее всего, вывозят его нерегулярно. Да и люди попахивают, хотя одеты прилично. Это меня раздражает больше всего. Русские гораздо чистоплотнее. Понятно, что речь идёт о знати, купцах и верхушке мастеровых. А здесь от богатых торговцев несёт, как от бомжей.

Или дело в зависти? Мы пока не можем позволить себе строить каменные города. Одно мощение московских улиц чуть не разорило городской бюджет. Это вам не XXI век, когда в столице каждый год меняют плитку.

– Я пришлю вам трактат «О гигиене и телесной чистоте» господина Блюментроста, который возглавляет Московский медицинский университет. Думаю, к осени профессор с учениками закончат его писать. Зимой мы его издадим, и курьер сразу поедет к вам, – отвечаю на недоумённый взгляд собеседника. – Очень многие болезни происходят от грязи, в том числе телесной. Мои доктора давно это доказали, и поверьте, народ стал меньше болеть и умирать.

На самом деле в работе Лаврентия нет ничего прорывного или тайного. Это скорее методичка для крестьян, посадских людей и прочих однодворцев. Типа необходимо чистить зубы, регулярно мыть руки, не пить из лужи и прочие банальности. Я буду использовать её ещё и в армии. Вскоре Россия переходит на рекрутский набор, и культурный уровень новобранцев резко понизится. Настоящими секретами никто делиться не собирается.

– Удивительно, что московиты учат Европу лекарскому делу, – хмыкнул король. – Но я с радостью приму трактат. Заодно выслушаю ваше мнение по обустройству городов. Глупо скрывать, что до нас доходят слухи о деяниях русского царя. Скажите, правда, что голландцы закупили у вас лекарства?

– Да. Мы продали купцу из Амстердама настойку от кашля, слабительное, а также сбор от скорбута. Звучит вроде смешно, но три пинты настойки и шесть фунтов трав обошлись торговцу в пятьсот талеров. Не удивлюсь, если в Амстердаме господин Бидерманн продаст всё за золото. И обязательно приедет за товаром на следующий год.

Мысленно смеюсь, наблюдая, как брови Карла полезли наверх, осознав услышанное. Сумма действительно немалая. Вот вам и преимущество торговли высокими технологиями.

За прошедшие три года Аптекарский приказ, вернее, лаборатория в Коломенском, сделала огромный шаг вперёд. К моей гордости, Россия уже сейчас способна начать экспорт лекарств. Правда, с голландцем нам повезло. Он, вообще-то, приехал за специями, но заболел в Нижнем Новгороде. Я как раз был в городе, проверяя верфи. Ну и решил помочь человеку, который жутко простыл и уже готовился отойти в мир иной.

После выздоровления купец проникся силой русской медицины и решил закупить лекарства. Вот мы ему и продали достаточно простые вещи.

Но пока мы не готовы выдавать промышленные объёмы, да и самим нужно. Я больше работаю на перспективу, чтобы мы начали производить действительно дорогие продукты. Ведь грамотные химики быстро раскроют секреты наших травяных сборов. Только с настойкой на спирту возникнут затруднения, но они преодолимы. Однако сливки мы снимем. Можно было и Бидерманну лекарства дороже впарить, но это была рекламная акция. В следующем году он закупит товаров на многие тысячи. Такая уверенность у меня есть. Пусть купец молод, но происходит из богатой семьи, и голова у него светлая.

– Мы просто обязаны обсудить этот вопрос за игрой в шахматы. И я должен взять у вас реванш! – воскликнул Карл. – А затем будет торжественный ужин в магистрате.

– Только пусть мне подадут разбавленное вино, – произношу, поморщившись. – Мне хватило вчерашних возлияний.

– Ха-ха! Так ведь мы просто немного отметили удачные игры наших солдат. А сегодня необходимо выпить за дружбу между нашими державами! Да и пили вы вчера, как птичка. Сегодня отметим по-настоящему!

Шутник, блин! По сравнению со шведами и немцами русские вообще не пьют. А меня вчера напоили, хотя я пил через раз. Больше на такие переговоры не поеду. Ладно ещё лёгкая медовуха. Но не вино в таких количествах.

* * *

Русское подворье в Нарве являлось двухэтажным постоялым двором. Рядом располагались склады и иные помещения. Всё было огорожено деревянным частоколом, а территория вокруг очищена от растительности. В округе спокойно, но всякое бывает. Поэтому необходимо заботиться о безопасности.

Меня ждал десяток самых уважаемых купцов во главе с лидером новгородцев – Афанасием Иголкиным. Ага, всю балтийскую торговлю в Нарве держат выходцы из Новгорода.

Завидев меня, народ дружно поклонился. Смотрю, помимо купцов, из окошек и щелей за нами наблюдает любопытный народ. Оно и немудрено, не каждый день видишь царя. Подворье оказалось чистым, а строения основательными. Внутри тоже всё вычищено и блестит.

Меня провели в большую комнату, наверное, общую трапезную. Нахожу взглядом образа, крещусь и сажусь в кресло, покрытое медвежьей шкурой. Стены комнаты завесили тканью, убрав всё лишнее из мебели. Это правильно! Перед царём надо стоять, иногда на коленях. Охрана с Лихачёвым заняли привычные места, можно начинать.

– Рассказывайте только по делу. Многое я и сам знаю.

– Это я писал челобитную в приказ Большой Казны. Благодарствуем, что её быстро рассмотрели, – начал достаточно молодой гладковыбритый купец, одетый в немецкое платье.

Угу. Когда я узнал, что наших купцов зажимают, а чиновники молчат, то дал им хорошего пинка. И было это полтора года назад, потому Иголкин назвал Министерство торговли приказом.

– Нам перестали запрещать вывозить серебро и облагать его дополнительной пошлиной. Ранее бывало, везёшь деньги и грамоту разрешительную, но на таможне тебя трясут. Из Нарвы выпустят, а в Лаво оберут, нехристи, – Афанасий начал перечислять проблемы, которые мне удалось решить. – И до прошлого года мы торговали только здесь, на подворье. Немцы запрещали нам с иными купцами договариваться. Ещё и вынуждали весь товар сразу продавать, при этом цену безбожно занижали. Сейчас же нам позволили два амбара с лавками открыть. Местные зубами скрипели, но молчали. А ещё нас могли заставить заплатить пошлину за непроданный товар. Ну и сами пошлины иногда придумывали. Ныне ничего этого нет. За что тебе наш поклон, царь-батюшка!

Солидные мужчины низко поклонились. На самом деле вопрос решился быстро. Не понимаю, почему прежние цари вели себя столь наплевательски. Я просто написал письмо Карлу, а заодно ответил зеркальными санкциями. Ещё и ребята Дунина, засланные на Ладогу, навели жесточайшего шороха, захватив десяток шведских контрабандистов и перебив более сотни браконьеров и откровенных разбойников. Мы ещё и купца важного арестовали за аферу с попыткой продать порченый товар.

Видать, до местных махинаторов дошло, что можно попросту разрушить торговлю с Россией. А Нарва именно с неё и кормится. И окрик из Стокгольма последовал. Для контроля я ещё человека прислал, следящего за выполнением договора. И надо было только проявить волю, позаботившись о своих людях. Ведь беспредел, творимый шведами, не только разорял русских купцов, но и задирал цены на импорт. Такие вопросы надо сразу жёстко пресекать.

– Прости, государь. Но у нас ещё просьба, – произнёс Иголкин, а вся компания купцов явно напряглась.

Сука! Вот до чего запугали народ. Типа вы, грязь из-под ногтей, смеете чего-то просить? Я уверен, что бояре и прочие воеводы ведут себя именно так. Купцов же надо холить и лелеять, периодически постукивая по рукам, дабы не наглели. Ведь торговля – это кровь экономики любой страны. Скорее всего, ещё и дошли разные слухи, что царь – самодур, людей на кол сажающий.

– Я приехал к вам выслушать про все чинимые обиды. Поэтому нечего тушеваться, выкладывай как есть. Сегодня у меня ещё обед с королём, сразу с ним всё обсужу и нужные грамоты подпишу. Пойми главное, Афанасий Иголкин, купцы делают для Руси важное дело. И прямая обязанность царя и его слуг – защищать вас и беречь.

Народ малость оторопел, но тихо выдохнул. Глава же не растерялся и продолжил:

– Здесь у нас всё хорошо, а вот в Стокгольме не очень. Некоторые тамошние купцы отказываются расплачиваться за переданный товар. В магистрат жаловаться бесполезно, ибо суда можно ждать год. А как купцу быть? Его ноги кормят. Вот недавно Иоахим Фурбрандт взял шёлка на три тысячи талеров и не отдаёт. И не абы кого обманул, а приказчика самого Тимофея Кошкина. Если уж такие люди бессильны, то чего об остальных говорить?

Мужики дружно закивали, тихо матеря проклятую немчуру. О купеческой династии Кошкиных мне, конечно, известно. На обратном пути как раз буду обсуждать дела с уважаемыми людьми Новгорода. Вот и с Тимофеем пообщаюсь. А насчёт приказчика я бы проверил. Мог и кинуть. Подобные схемы появились не вчера.

– Продолжай, – милостиво машу рукой.

– Таможня в Стокгольме лютует. Или просто нас дурит. Мы же взвешиваем товар на таможне в Лаво, как только границу пересекаем на Ладоге. Грамоту нам выдают с описанием, – лицо мужика ненадолго насупилось, видать, тоже пострадал. – Как до столицы доберёшься, то снова взвешиваем. Почти всегда товар выходит тяжелее. Излишки же таможня сразу забирает и ничего слушать не хочет. Ладно полотно, кожа или пенька. Всякое случается, иногда мокнет. Но мех и шёлк мы бережём как зеницу ока. Да и сало не может в весе увеличиться. Почему-то всегда самый дорогой товар оказывается тяжелее.

Ничего себе схема! Ай да шведы! Ещё утверждают, что предки были глупее. В это могут поверить только идиоты. Здесь наверняка такие махинации проворачивают, узнай о которых махинаторы XXI века – удавились бы от зависти.

– Пишите два списка. Кого таможня обманула и имена купцов, за товар не рассчитавшихся. Я здесь ещё два дня, надо успеть согласовать всё с Карлом.

– Вот они, государь.

Иголкин взял у одного из мужиков кожаный тубус и с поклоном передал Лихачёву. А купцы молодцы! Выросли в моих глазах ещё на несколько пунктов. Шведам же я хвост прищемлю. Пойдут в отказ – есть у меня метод убеждения. Как раз с ним надо встретиться на обратном пути. Если у излишне наглых кидал вдруг сгорит склад, то остальные задумаются.

– Но есть ещё одна челобитная. Только прости нас, государь! – тут купцы, к моему удивлению повалились на колени.

* * *

Подхожу к обочине и делаю вид, что спускаю штаны, дабы помочиться. После посещения русского представительства я решил прогуляться. Типа. На самом деле меня должен ждать человек. Он и сообщил о месте встречи через Савву. Хотя и проветриться было нужно, чтобы успокоиться. Уж больно нехорошую информацию сообщили купцы. А мне сейчас надо сохранять ясность рассудка и требуется приглушить рвущуюся наружу злобу.

– Ты здесь?

– Да, государь. Извини, что не получилось в городе. Но там больно заметно, – раздалось в ответ.

А хорошо Скоморох замаскировался, даже глядя в упор, не заметишь.

– Нужного человека нашёл? Для нашего голландского друга.

– Да. Немец-католик просто ненавидит голландцев и упомянутого господина. Вот как раз думаю ехать с ним в Амстердам. Сам Вернер дожидается меня в Стокгольме. Думаю, осмотреться и начать обживаться в Голландии. Как ты и приказывал, через три года всё будет готово.

– Обстоятельства изменились. Плохо, что не позволили нам свой двор в Голландии открыть. Так было бы легче. Эти жабы всё под себя гребут. У тебя есть полтора года, не больше. Успеешь быстрее, ещё лучше. Но особо не спеши, ты мне ещё нужен. Про шведского мальца пока забудь. Я вроде с его отцом договорился. Деньги получишь в Стокгольме на подворье. Человека ты знаешь. Как вернёшься, займёмся османскими делами.

– Выполню, хозяин! – в голосе Скомороха послышались нотки благоговения.

– Ещё я передам тебе через Савву список стокгольмских купцов. Если что, надо их проучить. Позже всё узнаешь.

* * *

По дороге в Нарву я ещё раз обдумал ситуацию. России необходимо выжать максимум из войны Аугсбургской Лиги. Одновременно надо ослабить обнаглевшую Голландию и пока ещё не набравшую силы Англию. Именно так. Несмотря на взлёт времён Елизаветы I, сейчас страна сильно откатилась назад. Виной тому революция, уничтожение части дворянства, ещё и религиозные проблемы.

Голландия и Франция сейчас сильнее англичан. Да, у них неплохой флот, но не более того. Есть слабенькие колонии в Северной Америке, которые пока больше убыточные. Даже Карибское владения сэров, вроде Ямайки и Барбадоса приносят больше прибыли, чем будущие США. В Индии Англия владеет парой факторий и только двадцать лет назад купила у португальцев Бомбей. Или Лиссабон заставили продать, сложно судить. Пришлось собирать информацию по крупинкам, дабы не выдать свой интерес к одной фигуре.

Нашего героя зовут Вильгельм Оранский. Пока он просто штатгальтер Нидерландов, но при этом муж английской принцессы Марии, дочери Якова II Стюарта. А это уже огромный актив. Сам он тоже наполовину Стюарт по матери. Получается, голландец женат на кузине и имеет право на английский престол. Как и его жена. И в Англии они весьма популярны, так как протестанты по вероисповеданию.

Но главное не это. Я как-то читал статью о влиянии на европейскую политику, которое оказал Вильгельм. Поэтому неплохо знаю об этих событиях. Именно он был мотором Аугсбургской лиги, не давшей Франции стать доминирующей силой в Европе. Ведь, по сути, французы войну проиграли, хотя вбухали в неё колоссальные средства. Более того, они умудрились перессориться буквально со всеми европейскими странами, за исключением своих давних друзей османов. Польша и Россия к конфликту были равнодушны, при этом король Ян Собеский ориентировался на Австрию.

Любой вменяемый человек задаст резонный вопрос: если Россию происходящие события не интересуют, то зачем убивать товарища Оранского? Ответ простой – англичанка гадит. Именно так. Потому что Вильгельм является создателем Англии, известной всем, как владычица морей и интриганка, постоянно вмешивающаяся в чужие дела и разжигающая войны. Сейчас самой сильной морской державой является Голландия. Именно Оранский и принесёт на остров методики, как создать империю по образцу своей Родины. Только его преемники пойдут дальше. Вместо цепочки факторий с укреплёнными пунктами по всему миру, они начнут захватывать крупные куски побережья, а затем целые страны.

Вслед за новым королём потянутся голландские банкиры, в первую очередь евреи, которые вольются в нормандскую элиту, правящую островом. Так родится монстр, одним махом уничтожавший миллионы людей, разрушавший страны и опутавший весь мир своими сетями. В XXI веке именно Великобритания является главным дестабилизатором мировой политики. Их элита, превратившаяся в абсолютную мерзость с вампирскими замашками, запустила новый проект переделки старушки Земли. И ничего хорошего людей не ждёт.

Поэтому святой долг любого русского патриота – уничтожить кракена в зародыше, если появилась такая возможность.

Даже если я не прав – грядущая война пойдёт по иному сценарию. Хотя бы по той причине, что после Славной революции[5], свергнувшей Стюартов, Англию ждут большие потрясения и, возможно, гражданская война. А пенька не столь прибыльный продукт, чтобы переживать в отсутствии покупателей на неё. Ничего страшного, будем выращивать другие культуры.

Что касается общей политической ситуации, то она запутается. Но Франция при таких раскладах должна победить, при этом сильно ослабнув. А это означает создание новой антифранцузской коалиции и очередной конфликт, который неизбежен. Ведь и в моей реальности Война за испанское наследство началась через несколько лет после подписания мирного договора. Просто тогда Россия воевала со Швецией, и, возможно, эта заруба произошла благодаря интриганам, которым надо было вывести обе страны из европейских раскладов. Стокгольм уж точно, ведь он мог поддержать Париж.

А ещё война Аугсбургской лиги стала просто катастрофой для морской торговли. Вначале французский флот бил англо-голландскую эскадру. Но постепенно ситуация изменилась, и Франция только огрызалась. При этом Париж запустил маховик каперской войны, оказавшейся весьма удачной. Количество захваченных и потопленных торговых судов исчислялось сотнями. Выгоду от конфликта получила только Португалия, которая соблюдала нейтралитет и неплохо наживалась на перевозках, но не смогла толком воспользоваться ситуаций. Может, не дали. Я всё-таки не историк или знаток геополитики.

Для России же предстоящая череда конфликтов – это не только возможность заняться разборками с османами, но и редкий шанс перекинуть немалую часть грузопотока из Индийского океана на Волгу. И зря я хороню торговлю пенькой. В ближайшие десять лет будет просто бум строительства кораблей.

А мой новый друг просто обязан влезть в европейские разборки. Чуть позже можно будет выкупить Ижору или отвоевать. Здесь главное – не торопиться. Южный проект для меня важнее.

Впереди показались стены Нарвы, который я изучал уже более внимательно. Ведь нет таких крепостей, которые не взял бы русский солдат. Александр Суворов не даст соврать.

Глава 3

Через три дня я решил, что пора бежать домой. У меня нет столько здоровья, чтобы бухать без остановки. Будь здесь моё прежнее тело из XXI века, то я бы дал местным фору. Ха-ха! Но Феденьку надо беречь. Проблемы с ногами вроде прошли, но иногда боли возвращаются, ещё и спина беспокоит. Заботливый Савва продолжает делать мне настойки и протирает ноги. Кстати, дядька ещё и средство от похмелья заварил. Вроде обычный сбор, но помогает. Я напоил им Карла, после чего коллега по-настоящему проникся крутостью русской медицины. Главное, чтобы не считал меня колдуном.

Мне давно привычно думать в пути. И неважно, в седле я или плыву на струге. Вот и по дороге домой я погрузился в воспоминания. Проблемы купцов мне пообещали решить в ближайшее время. Для Карла это вопрос чести. Я ведь приехал к нему заключать торговый договор, дающий шведским купцам хорошую возможность заработать. Ещё Россия купила у Швеции пятьдесят пушек, солидное количество меди и заключила соглашение на поставку больших партий железа. Также мы договорились, что целая группа металлургов и иных мастеров приедет работать на новом заводе в Новгороде. То есть соседи со всей душой, а их банально обманывают.

Перед очередным застольем мы с королём сели играть в шахматы, тогда и состоялся весьма интересный разговор.

– Я обдумал предложение с продажей побережья. Если через два года ваши предсказания сбудутся, то предлагаю изменить Кардисский договор и добавить туда пункт об Ингерманландии с Кексгольмским леном. Думаю, по сумме мы договоримся. И есть одно дело, которое очень повлияет на моё решение о продаже. – Мне показалось, что обычно звучный монарх будто стесняется. – Ваш акушер действительно так хорош, как о нём рассказывают?

Знаете, я по-новому взглянул на этого жизнерадостного и приятного человека. А ведь он глубоко несчастен. У короля всего один сын, будущий Карл XII, и дочка Гедвига. После рождения первенца у него друг за другом умерли три сына. При этом все ушли недавно в течение месяца. Я даже не представляю, что может чувствовать отец, когда разом теряет трёх сыновей, причём совсем крох.

А ведь он потому и сорвался в Прибалтику на встречу со мной, лишь бы не оставаться дома. Ранее окружение короля весьма холодно относилось к саммиту. Мне это доносила разведка. Не удивлюсь, если Карл потому и бухает, заглушая душевные страдания. Понимаю, что Россия может пожалеть в будущем, если шведская династия расплодится. Но всё равно предложил помощь.

– Матвей Грамман – лучший акушер России! Я даже построил для него особый госпиталь, где лечат исключительно беременных и принимают роды. По словам знающих людей, такого множества выживших младенцев нет нигде в Европе. Профессор принимал роды у моей сестры Евдокии, – вздыхаю, вспоминая те времена. – Она вышла замуж в весьма почтенном возрасте. Наверное, поэтому роды проходили очень тяжело, более десяти часов. Они ещё и начались раньше положенного срока. В результате родился слабый мальчик, а сестрица совершенно истощилась. Все думали, что вскоре придётся звать священника и отпевать Евдокию. А мальчик не протянет и двух дней. Но выжили, а сестра ждёт второго. Все знатные и богатые дамы, включая иностранок, наблюдаются и рожают в новой больнице. Там ведь ещё и помогают отойти от последствий тяжёлых родов. Так что к вам приедет лучший доктор мира.

Карл буквально расцветал на моих глазах. Аж глаза заблестели.

– Только прошу вас дождаться господина Граммана и пока не вступать с женой в связь. Может, он рекомендует какие-то лекарства или укрепляющие травы. И вообще, сам Матвей расскажет вам много полезного в этом деле.

– Но как быть? Знаете ли, иногда прям невтерпёж, – Карл наклонился над доской и прошептал это, явно смущаясь.

Забавляет меня лютеранская мораль. Режут людей тысячами, но тема секса у них табу. Или он так сильно любит жену, что не изменят ей? Действительно, о любовницах короля разведка молчит. Решаю малость пошутить и тоже произношу шёпотом:

– Поверьте, Ваше Величество. Вы только щёлкните пальцем, и к вам в койку запрыгнет десяток дамочек. Может, некоторые окажутся не совсем девицами, но всё равно запрыгнут.

Карл сначала выпучил глаза и отодвинулся от доски. Затем заржал, как лошадь Пржевальского:

– Ха-ха! Не совсем девицы! Ха-ха!

Отсмеявшись, он отмахнулся от забежавшего лакея, скорее всего, выполняющего функции охраны. Народ всполошился, что-то шум странный. Вдруг их монарха прямо сейчас режет этот русский варвар?

– А правда, что у вас целый гарем? И там девицы на любой вкус, и есть даже чёрная африканка? – вопрос прозвучал по-детски и наивно.

– Не совсем. Но доля истины в этом есть, – отвечаю, сделав таинственное лицо.

– Ха-ха! – последовал новый взрыв гогота. – За это надо выпить! Курт, вина!

«Ёпт!» – мысленно возопил я. Надо быстрее бежать домой, иначе сопьюсь.

* * *

Встреча с новгородскими и псковскими купцами проходила в местном кремле. А где ещё? Оказывается, в городе, славящимся древними торговыми традициями и богатыми людьми, нет нормального помещения для собраний. На самом деле их и в Москве мало, чего говорить о Великом Новгороде. Просто я злой и готов сорваться на любую мелочь. Будто почувствовав моё настроение, четыре десятка представительных мужчин стоят ни живые ни мёртвые. И поделом. Сейчас обрадую их, а затем начну снимать стружку. Ибо хватит испытывать моё терпение.

Беру бокал с морсом у тихо подошедшего Саввы и делаю несколько глотков. Засранец! Опять намешал в напиток успокаивающих травок. В принципе, вкусно, но проделки дядьки иногда пугают. Я вроде держусь и никого на кол сажать не собираюсь. Ну, злюсь немного. В следующий раз он мне слабительное добавит? Мол, через задний проход очистим тело от нездоровых мыслей? С возмущением смотрю на махинатора, но тот сделал столь умильную рожицу, что заставил меня улыбнуться. Клоун-переросток!

Отдаю посуду и перевожу хмурый взгляд на замерших людей. Вернее, олигархов местного розлива. А некоторые и всероссийский уровень потянут. Деньги у них есть, только мыслят эти деятели однобоко. Не все, но большинство.

Толпа чётко делилась на малую часть, которую составляли представители знатных родов – Заболоцкий, Колычёв, Корецкий, Кропоткин, Мещерский, Плещеев, Пушкин и Тебет-Уланович.

Купеческие рода представляли – Иголкин, Кошкин, Меншиков, Поганкин, Ямской, а также братья Русиновы, Скрипины и Сырковы. Остальные торговцы попроще, но всё равно входят в число богатейших людей Новгорода и Пскова. Думаю, по совокупному капиталу они способны превзойти даже москвичей.

Иголкин добрался до Новгорода чуть ли не раньше меня, зная о собрании. Оно и верно. Психология здесь такая, что примелькаешься монарху и получишь какую-нибудь выгоду. Только меня откровенно побаиваются. Дураки, конечно. Я никогда не накажу человека без вины. А вот проявившего себя награжу. Иногда мои советы, особенно купцам и промышленникам, гораздо ценнее, нежели материальные блага. Умные людишки это давно осознали. Значит, Афанасий относится к этой редкой категории моих подданных.

Отдельно от толпы бояр с купцами и немного впереди стоят: губернатор Новгорода – князь Фёдор Семёнович Урусов, его товарищ – Никита Степанович Бухвостов и глава канцелярии – Василий Мануйлов. Кстати, последний является моими глазами и ушами в регионе. Это очень удобный способ держать руку на пульсе происходящего. Но даже толковый Никитка не может отследить все губернские дела. И есть опасность, что столь нужного человека могут перекупить. Однако прочь паранойя.