скачать книгу бесплатно
– О хорошем у нас с тобой разные понятия…
И мы долго ещё молчали. Я хотел уже дать отбой, когда Лена сказала:
– В общем-то я и не надеялась, что простишь… – немного помолчала. – Как ты?
Это ещё одно вовлечение в разговор. Надо ли мне ловиться на эту её удочку? Лену совершенно не волнуют мои дела. Она так и сказала при последнем разговоре прошлым летом: «Да пошёл ты со своими проблемами!..». Я, вероятно, злопамятный.
– Ещё что-нибудь хочешь спросить? Спрашивай.
Я понимал, что излишне жесток, но не жалел.
Больше у Лены вопросов не было. Соединение разорвалось.
Вероятно, она поняла, что кашу здесь со мной больше не сваришь. Хотя, это, без сомнения, не её стиль. Раньше она, как дятел, долбила бы эту точку, пока не добилась своего. Днём и ночью. Что-то в ней сломалось. Впрочем, это могла быть всего-навсего обыкновенная, предвещающая длительную и, вероятно, победоносную осаду, испытание боем. Передовой отряд гусар выскочил из засады и… получил по ноздрям!
Часов в семь вечера наконец-то пришёл Профессор. Я его заждался.
– Ну что, кончил болеть? – это у него вместо «здравствуй». – Ты думаешь, я с пустыми руками?.. И не надейся! Вот!
И Димка протянул пакет, в котором лежало нечто.
– Немецкий радиометр… – определил я, даже не открывая пакет.
– Ты откуда знаешь? – удивился Димка, пытаясь снаружи на пакете разглядеть внешние признаки именно немецкого радиометра.
Но я объяснять не стал. В пакете была коробка, а в ней прибор, напоминающий прежние пухлые сотовые телефоны. Правда, не было кнопочного поля, вместо кнопок был небольшой джойстик. Этот прибор я уже видел, но как работает не знал.
– Радиометр. Счётчик Гейгера. Смарт! – с придыханием начал объяснять Димка. – Последняя разработка. Сплошные удобства для пользователя. Подсчёт фоновых значений, вычисление суммарной дозы, составление графиков…
– А где у него датчик на проводе? – я решил подколоть Димку. Ведь до сих пор все измерительные приборы у нас были с вынесенными датчиками.
– Чудак! У него датчики такие большие и хрупкие, что их лучше размещать в корпусе.
– А давай попробуем включить! – мне хотелось знать насколько нам безопасно теперь жить рядом с моим наручным ядерным монстром. Я предыдущую ночь, на всякий случай, оставил часы на кухне на подоконнике подальше от себя. По крайней мере, пока сплю, они не влияют.
Димка поколдовал и на приборе засветился дисплей.
– Ну вот. Начнём. – Профессор своим корпусом загораживал от меня экран. И я пытался перелезть через его руку, чтобы разглядеть. – Не торопись. Он только за сорок секунд может вычислить.
– Вычислить? Он что, не измеряет разве?
– Какой ты тёмный! Мне даже неудобно!.. Радиометры измеряют в микрозивертах в час… Понимаешь?.. В час!.. А показывают уже через сорок секунд!
– А-а. Так бы и сказал.
– Я так и сказал. – раздражённо пробурчал Профессор.
Правда, спидометры на автомобилях измеряли скорость в километрах тоже в час, а показания начинались с первой секунды как тронешься. Но я Димку упрекать не стал, пусть считает, что прав. Через сорок секунд появилось первое показание – шесть сотых микрозиверта.
– Это много? – поинтересовался я.
– Видишь надпись: «Радиация в норме»! Нормой считается всё, что не превышает двадцать девять сотых микрозиверта…
– То есть это не смертельно?
– Тащи свои часы, сейчас узнаем!
Когда часы оказались у радиометра, я затаил дыхание. Вот сейчас… Но показания, хоть и изменились, всё же остались в пределах нормы. Двенадцать сотых микрозиверта. Я облегчённо вздохнул. Всё в норме!
– Теперь нужно испытать на рабочем… – сказал Димка.
Я, не протягивая к лежащим на столе часам руку, жалобным голосом съязвил:
– Ты куда-то торопишься? Тяжело больного человека облучать, засылая в смутное прошлое… Совесть мучать не будет?
Я насмехался, но Профессор принял это как серьёзное обвинение:
– Ты понимаешь, Валера, – стал оправдываться он. – Вовка дал мне радиометр только на пару часов. Я не стал его самого сюда тащить из соображений… сам знаешь. И он ждёт у меня дома. Другого такого случая возможно не будет полгода…
– Хорошо, давай уже! – разбираться действительно не было времени.
– Погоди… – Профессор попытался меня остановить. – Может мы…
– Расслабься и наслаждайся этого ещё никто в мире не видел! – сказал я и легонько толкнул Димку на стул.
Тот по инерции сел, но всё пытался что-то сказать.
То, что надо было для вояжа я приготовил в своей сумке. И теперь принялся сноровисто цеплять на себя: смартфон, контактный термометр, Очки…
Наконец, скотчем приклеив радиометр к руке, я повернулся к Профессору.
– Ну, как?
– Давай подумаем, куда тебя заслать. – его это всё ещё волновало.
– Во-первых не куда, а когда!.. А где твой японский фотик? – это я, чтобы переменить тему.
– Ох, ты! – огорчился Профессор и стал хлопать себя по карманам, будто там, в складках, мог затеряться его Никон с огромным объективом.
А я пока водрузил себе на руку машинку времени, выставил на ней, пользуясь новой технологией время, дату оставил прежней и изменил только часы. Потом привёл защиту в состояние ровного голубого свечения.
– Постой, ты куда?.. – Димка, раскрыв рот, смотрел на меня.
– Вперёд, в прошлое! – перефразируя известное название фильма, весело сказал я. – Ты чего такой озабоченный? Я же сказал: расслабься и наслаждайся! Увидимся через три минуты.
И я, нацепив на нос очки, нащупал под корпусом красную кнопку, нажал и вдохнул поглубже…
Вся эта технология стала за последние дни почти привычной. Я, конечно, переступил в сторону, но встряски и удара не избежал.
Ослепительный голубой свет. Очки не могли защитить глаза, зато в них я выглядел круто! Холодный воздух. Если не шевелиться, этого можно было и не замечать.
И, наконец, время в пути. В прошлые разы на это по ощущениям тратилось меньше десяти секунд.
Это время я ни разу не измерял. В этот раз я на часах засёк момент отправления, и момент, когда вышел из полёта в прошлое, это заняло только одиннадцать секунд. Я мог бы ещё не дышать секунд сорок. Легко и без подготовки!
Пять часов пролетели незаметно! Что в это время происходило вокруг, я почти не видел. Наблюдал за тусклым временем на верхней строчке.
Зато когда всё кончилось, передо мной, словно я отражался в зеркале, стоял двойник, счастливо улыбающийся, только без часов, очков и остальной дребедени. Я, по привычке, как другому человеку, протянул руку, и он крепко сжал её пальцами. Потом, постояв так со схваченными руками, мы внезапно обнялись, ткнувшись друг другу в плечо. Мы с ним были ближе близнецов, нас разделяло только пять часов времени.
– Что новенького? – спросил от плеча двойник. Голос у него был похожий, но совсем не мой. Высокий и не такой музыкальный.
Что новенького? Я задумался. Что случилось за это время? Пришёл Дима…
Я откинулся от двойника и ткнул пальцем в радиометр на руке.
– Что это? – мой дубль ещё не догадывался.
– Это радиометр. Немецкий. Его только что принёс Профессор…
– Ух, ты! Такой маленький. А как работает?
Неужели, это я пять часов назад был такой любопытный?
– Это пусть Димка объясняет. Он придёт через пять часов. А у меня только три минуты… Да, кстати, тебе скоро позвонит Ленка…
– Это которая?
– Да та самая! Только не прикидывайся, что забыл!..
– Ну и как она? – сказал, театрально вздохнув, мой близняшка.
Валерка мне… мне старался внушить, что ему она безразлична! Вероятно забыл, что я точно такой же он.
– Брось играться! Нам, дурила, она до сих пор нравится!.. – я сам вздохнул. – А она всё такая же… Хочет, как в первый раз, легко прийти. И будет уговаривать тебя встретиться.
– И что я должен буду сказать?
– Ты сам решай, подсказывать не стану… Впрочем, тебе интересно будет оценить её артистические данные.
Мы помолчали. И оба вспомнили Ленку. Какая она была ещё до того. Милая. По утрам счастливо улыбающаяся. Не умеющая совершенно готовить и убираться в квартире. И ушедшая потом к какому-то белому и пушистому Славику…
– Ты… это… – первым очнулся от воспоминаний двойник. – Время-то ещё есть?
Я поглядел на машинку. Осталось тридцать четыре секунды. Почти вечность!
– Немножко есть. – успокоил я и вспомнил что сейчас буду просить у себя.
– Ты… сними очки. – сказал он. Я снял. – И повернись!
Я прокрутился на месте. Потом подсказал:
– Теперь – ты!
И Валерка-второй, будто на подиуме, широко улыбаясь, сделал несколько шагов к окну, там повернулся и вернулся обратно.
– Слушай! А мы с тобой так похожи!.. И роста, вроде, одинакового! Ты не находишь? – выдал он.
– Ты не поверишь, у нас и имена одинаковые! – сказал я сквозь смех.
– И остальное… – давясь, прохрипел он.
Меня вновь закружило это веселье. Хитрые смешинки бегали по его глазам. И мы, от души хлопая друг друга по плечам, хохотали долго, до самого отбытия. Я даже вдохнуть не успел. Свет померк, меня качнуло и Валеркина тень передо мной, набирая ход, кинулась прямо сквозь меня. Но я ничего не почувствовал. И вспомнил, что такое уже было, когда в первый раз я прошёл сквозь дверь в своей комнате. Во время перехода мир физический становился каким-то нематериальным.
Большой красный и тусклый фонарь за окном всё ускоряясь и склоняясь ниже поплыл к противоположному углу оконного проёма. Какое-то облако быстро сгустилось в комнате прямо передо мной. Когда я разглядел в облаке знакомые черты, снова стало светло. Передо мной стоял Димка.
– Ну как? – одновременно спросили мы друг друга.
И тоже рассмеялись, но быстро перестали. Я всё ещё продолжал переживать радостную встречу с собой.
– Как радиометр? – всё улыбаясь, вернул меня на землю Димка.
И я только сейчас обратил внимание, что радиометр на руке издавал какие-то звуки. Тихие, потому что кричалка радиометра, вероятно, была с обратной стороны и оказалась заглушеной рукой. А крупные цифры, которые раньше были зелёными, стали красными: «3,2». Я развернул радиометр к Димке.
– Ого! – сказал он. – Больше трёх микрозивертов в час!
– А допускается три десятые. – напомнил я.
– Фоновые три десятых уже не допускаются! Но не бойся, фоновое значение у нас в норме, меньше двух десятых…
– Как это, не бойся! У нас в десять раз превышена предельная доза! – и я постучал ногтем по стеклу радиометра.
– Это не фоновое значение. Это значение в те считанные доли секунды, когда тот реактор набирал мощность для прыжка! И очень, кстати, скромно. Рентгеновский аппарат, например, выдаёт что-то около миллизиверта, в сотни раз больше, но тоже недолго. А смертельной считается разовая доза в несколько зивертов. Так что безопасность у нас обеспечена! Излучение в миллион раз не дотягивает до смертельного.
Гм! Миллион до смертельного. Меня это почти успокоило. Я осторожно снял часы и стал отлеплять от руки Вовкин радиометр. Снова со скотчем выдрал из руки пару волосков. Поморщился: больно!
– Слушай, Димыч! А дядя Витя умер всё-таки от рака…
– А он с детства игрался с часами – отмахнулся Профессор. – И скончался после сорока пяти лет таких забав. Ты вполне можешь озаботиться, выкинуть машину времени в мусорный бак и доживёшь до пенсии здоровеньким.
Это Профессор вовремя ввернул про ненужную машину времени. Таким ценным обладанием станет разбрасываться только недоумок! Какой смысл ждать спокойной старости, если отнять у себя такую фантастическую игрушку, со столь невероятным потенциалом!
И мне пришла любопытная мысль:
– А, интересно, в каком году можно стало использовать изотопные источники в бытовых целях?
И мы посмотрели друг на друга удивлённо. Навряд ли это могло случиться в ближайшие столетия, потому что радиоактивные источники в наше время ещё слишком опасны. Жизнь рядом с такой штукой, если не невозможна, то по крайней мере, рискованна. И в будущем не ожидались такие уж кардинальные изменения в политике безопасности.
Так что маленький Витя сумел получить доступ отнюдь не к бытовому прибору. Возможно, это был какой-то плохо охранявшийся экспериментальный образец.
