скачать книгу бесплатно
– Скажу тебе – дело это бесполезное, потому что он хочет выгнать тебя куда подальше. Ты его сильно беспокоишь.
– Простите, откуда Вы это знаете? – спросил Максим.
Парень усмехнулся и ответил:
– Я всё знаю, просто никто меня не слушает.
– Откуда тогда этот Фрол в доме взялся?
– Безбожники тут живут, оттого и заводится нечисть всякая.
Подошла Галина, видимо, возвращаясь из магазина.
– Здрасьте, – приветствовала она, кивнув головой. – Что, студентик, робишь? Ага, давай убирай, снег-то. Вишь, налетело-то.
Потом она повернулась к молодому парню и в своём стиле прикрикнула на него:
– Борькя, ты по что опять к людям пристаёшь? А? Давай, ступай домой-то! Не мешай, вишь, студент работает!
Парень послушно повиновался, повернулся и зашагал своей дорогой.
– Скажите, а кто он? – спросил Максим Галину.
– Да это Борискя – Вальки Прохоровой сын – дурачок местный. Его то?ка в магазин за хлебом посылают. Так он, когда идёт, ко всем по дороге привязывается. Не обращай на него внимание. Ну, его!
Максим пожал плечами.
– Что там Клава-то делат? – поинтересовалась соседка.
– Поели с ней недавно пельменей, наверно она сейчас отдыхает.
– Ладно, не буду заходить, чтоб не беспокоить, – сказала Галина. – Пойду к себе, а то сейчас рано темнеет.
– Странно всё это, – произнёс Макс, глядя на удаляющуюся Галину. – Откуда Бориска может знать, что в доме происходит? Почему его считают дураком? Ничего не понимаю. Может, и я тоже дурачок?
Закончив уборку, Максим вернулся в дом. На кухне до сих пор сидела Клавдия Ивановна. Перед ней стояла тарелка уже остывших недоеденных пельменей.
– Убрал, что ли? Снег-то? – спросила она.
– Да, убрал.
– Сейчас отдохни немного да посуду ещё помой. А то у меня чего-то голову кружит.
– Хорошо, Клавдия Ивановна, помою, – согласился Максим, потом добавил: – Вам привет от Галины.
– Видел её?
– Да, она мимо проходила, поговорила со мной. Заходить не стала, не хотела Вас беспокоить.
– Не хотела беспокоить, говоришь?
– Да, я так её понял.
– Она просто долг не хотит отдавать. Да?веча, когда собирались на Рождество, заняла ещё денег-то, обещала сразу после праздников занести.
– Видимо, не получилось.
– Не получилось! Всегда вот так не получается.
– Клавдия Ивановна, скажите, кто такой Борис Прохоров? – спросил Максим, желая сменить тему. – Вы его знаете?
– Борька-то? Как не знать. Конечно, знаю. Одно время ходил, меня нервировал. Всё говорил, что в моём доме нечистой дух. Приставал, чтобы я образа? (иконы – прим. автора) дома повесила. А на кой они мне, я с роду в Бога ихнего не верила.
– Что значит нечистой дух?
– Не знаю. Чего с дурака-то возьмёшь! – махнула рукой хозяйка. – Не верю я во всё это. На что мне образа? эти.
Со стола на пол неожиданно сама по себе упала тарелка с недоеденными пельменями и раскололась на две части.
– Это я её задела? – удивилась Клавдия Ивановна. – Тарелка вроде не на краю стояла. Как так?
– Борис, наверно, прав. Стоит иконку повесить, – сказал Максим. – Ведь сегодня кошке пельмени тоже не я бросил. А ещё скажите: куда могла подеваться моя рыба, которая лежала в кастрюле с крышкой? Крысы здесь абсолютно ни при чём.
Хозяйка, открыв рот, слушала студента. Потом, ещё немного подумав, пошла к себе, по дороге сказав:
– Эти пельмени кошке отдай. Про посуду не забудь.
Максим, конечно, всё убрал и перемыл посуду. Потом закрылся у себя, чтобы подготовиться к предстоящему экзамену.
22
Время сессии летело быстро. Готовиться к экзаменам Максим предпочитал в вузовской библиотеке. В выходные дни уделял время уборке снега. За оградой подолгу высматривал среди прохожих Бориса Прохорова, чтобы подробнее расспросить его о домовом, но тот больше так и не появился.
Фрол периодически напоминал о себе, в основном, гремел выдвижным ящиком на кухне. А один раз выкинул конспект с лекциями в помойное ведро. Благо, что ведро в тот момент оказалось пустым, да и конспект был уже не нужен. Максим делал вид, что не обращал внимания на все эти проделки и старания домового.
– Ты чего это стал так поздно приходить? – спросила как-то Клавдия Ивановна.
– У нас сейчас экзамены, – ответил студент. – Готовлюсь в библиотеке, чтобы учебники с собой не таскать.
– А когда с экзаменами закончишь, чего делать будешь?
– Вы имеете в виду, что буду делать в каникулы?
– Да, да.
– Подруга зовёт меня на недельку съездить в деревню к её бабушке.
– Поедешь?
– Наверно поеду.
– Ты только деньги за месяц вперёд внеси, а там и езжай. Не то вместо тебя я кого-нибудь впушшу, а вещи твои в чулан вынесу.
– Так ведь январь ещё не закончился! – возмутился студент. – Стипендию неизвестно, когда дадут.
– Говорю тебе: уедешь – я ждать не буду. Пеняй на себя, впушшу кого-нибудь.
– А если я не поеду на каникулы?
– Ничего не знаю, думай сам.
****
Стипендию выдали сразу после экзаменов, поэтому Максим с Мариной не стали менять своих планов и купили билеты на поезд. В день отъезда собрались у Максима. Расплатившись с хозяйкой за февраль, ребята сложили лишь необходимые вещи и, дождавшись вечера, выехали на вокзал.
Поезд в направлении юга Пермской области отходил в одиннадцать вечера. Постельное бельё у проводника, ради экономии средств, брать не стали. Забравшись на вторые полки плацкартного вагона, безмятежно проспали всю ночь. Под утро прибыли на станцию Куеда. С железнодорожного вокзала перебрались на автостанцию, и после пятичасового ожидания сели на рейсовый автобус.
В течение часа проехали около тридцати километров. Конечная остановка – село Старый Шагирт. А оттуда уже пешком по узким тропинкам, протоптанным среди огромных сугробов, километра три, через редкий березнячок, прошли до соседнего села под названием Тапташурка. По меркам нынешнего времени это село – глухомань российской провинции – около двадцати дворов, в основном старики, доживающие свой век, молодёжи почти нет. Там, собственно, и проживали родственники Марины – бабушка Ульяна и дед Семён. Встретили радушно.
– Проходите, проходите в избу, – суетилась сухонькая старушка лет семидесяти пяти. – Ну, Мариночка, иди скорей ко мне, обнимемся хоть.
Девушка повиновалась, и минуты две они стояли, обнявшись, отдавая дань чувствам, после длительной разлуки.
– Марина, ты предупредила нас, что-де не одна приедешь. Тогда давай, внучка, познакомь меня с гостем.
– Знакомьтесь – это Максим, – представила Марина своего спутника.
– Вот хорошо, Максим, значит, – улыбнулась бабушка. – Ладно, а меня Ульяной звать. Для Вас – баба Уля. Там в комнате дедушко Семён стол накрывает. Проходите.
Вошли в комнату, где хлопотал Семён Фирсович.
– Здоро?во, внучка! – бодро приветствовал Марину пожилой мужчина в очках, с зачёсанными назад седыми волосами.
Так же, как и с бабушкой, они расцеловались и обнялись.
– Значит, Марина, ты нам смотрины решила устроить? – спросил Фирсыч. – Как зовут жениха?
– Какие там смотрины, мы просто дружим. А зовут его Максим.
– О! Максим, хорошее имя. Как пулемёт «Максим»! О, как!
Марина усмехнувшись, посмотрела на Макса, тот также улыбнулся, но скорее для приличия.
В говоре Ульяны и Семёна Максим почувствовал, что слова из их уст звучали протяжно. Кроме того, где надо и где не надо они вставляли «де», вероятно сокращение от слова «дескать».
– Айда-те, руки сполосните – и сразу за стол, – заглянув в комнату, сказала баба Уля. – Полотенца я там свежие повесила.
Студенты прошли к рукомойнику. Приятно было с дороги освежить лицо прохладной водичкой.
Тем временем старики для встречи молодых людей уже собрали на стол. В самом центре на большом блюде пускала пар отварная картошка, политая топлёным маслом, нарезанная атлантическая сельдь, купленная по такому случаю в местном магазине, солёные грузди, маринованные огурцы и помидоры собственного производства, копчёное сало, отварные яйца, почищенные зубчики чесночка, свежеиспечённый хлеб, морс из красной смородины. Довершала сей натюрморт пол-литровая бутылка самогона, только что выставленная из холодильника.
Ульяна принесла столовые приборы, тарелки и рюмки.
– Давай, Семён Фирсыч, разливай! – скомандовала бабушка.
Послушно самогон был разлит в четыре рюмки.
– Ну, давайте! С приездом! – сказал дед и выпил спиртное.
Его примеру последовала и Ульяна. Молодые люди переглянулись. Марина пригубила и поставила свою рюмку на стол. Максим понюхал содержимое. Жидкость пахла не то дрожжами, не то перебродившим тестом.
– Чего ты его нюхаешь? – засмеялась баба Уля. – Выпил, потом закусил. Вот нюхает, сидит.
Максим сделал глоток, но самогон встал в горле и упрямо не хотел проходить внутрь. С трудом удалось проглотить.
– Фу, гадость! – выдохнул Максим, изобразив на лице гримасу.
– Эх, сразу чувствуется – городские, – посетовал Семён. – То ж натуральный продукт!
– Ладно, Семён, пусть не пьют, нам больше достанется, – успокоила его Ульяна.
Всё остальное угощение «пошло на ура». Налегали на картошечку, грибочки и сало, а после пили травяной чай с мёдом.
– Студенты, ну-ка ответьте: когда выучитесь, кем будете? – поинтересовался Семён.
– Инженерами, – ответила Марина.
– О, инженерами! Это хорошо, – оценивающе сказал дед.
– Ты, Максим, в городе-то с родителями проживаешь? – вступила в разговор Ульяна.
– Раньше жил с родителями, а не так давно съехал на квартиру, точнее, в частный дом, – ответил Макс.
– Чего так?
– Тесно у родителей, да и хочется уже быть самостоятельным.
– Вон оно как! – удивилась его словам баба Уля. – Молодец! Только родителей не обижай, они же не виноваты, что у Вас места мало.
– Ну, я так-то и не ссорился, просто ушёл – и всё.
– У нас Вера тоже рано из дома в город уехала, там замуж «выскочила», потом у них вон Мариночка родилась. Всё нам пишет, что-де соскучилась сильно. А когда приедет к нам в гости в деревню, дня три пройдёт, так и засобирается обратно.
Семён разлил ещё самогон, старики выпили. Баба Уля продолжила:
– Вера-то нам не родная, не? дал Бог нам своего дитяти. Взяли на воспитание сироту. Она, конечно, нас почитает как родных. Вот и дочь её – Марина – отрада на старости лет. Чего ещё надо-то. Да, Семён Фирсыч?
– Да, – согласился дед.
